"Дорогой, это смерть!" - читать интересную книгу автора (Пратер Ричард)

Глава 11

Перелетев через перила и оказавшись над черной бездной, я понял, что скорей всего уже не смогу воспользоваться свободой. В прилив здесь было футов сто высоты. Когда же начинался отлив... Сейчас только что начался отлив.

Я сверлил черное пространство наподобие управляемой ракеты. Я падал со скоростью свинцового грузила, вопил от страха и лягал ногами воздух, старался направить свое тело таким образом, чтобы, ударившись о поверхность воды, не сломать спину. Если, разумеется, я ударюсь о поверхность воды.

Я вошел в воду ногами, но их тут же стало заводить за спину. Ощущение было такое, точно меня снизу и с боков лупят кузнечными молотами. Но я был в воде, я был жив. Я даже брыкался ногами и руками, одним словом, делал уйму всяких движений, способствующих быстрому ходу, но только в обратном от искомого направлении, ибо я все еще шел ко дну. Наконец я притормозил и как будто бы даже стал всплывать, но я не был уверен, что делаю это по прямой, а не по касательной. Мне казалось, я уже целый час под водой и мои легкие готовы были разорваться в клочья.

Мне удалось снять пиджак, на все остальное просто не хватило дыхания. Как только моя голова очутилась над поверхностью воды, я постарался вобрать в себя весь воздух Акапулько. Вместе с воздухом я набрал и воды, но у меня по крайней мере перестала кружиться голова. Море было неспокойно. Намокшие одежда и туфли тянули как камень на дно, и мне приходилось прилагать немало усилий, чтобы остаться на поверхности. Я набрал побольше воздуха и изо всех оставшихся сил поплыл в сторону берега, пока не уцепился за скалу. Я вылез на сушу.

Какое-то время я лежал и думал о том, смогу ли я когда-нибудь двигаться, эта твердая скала казалась мне матрацем “Симмонз Бьюгирест”. Еще я сделал вывод, что совершил досадный промах. Я поднял голову и уставился в небо, с которого только что был сброшен. Там мельтешили огни.

Похоже, бандиты спускались по ступенькам “Эль Пенаско”, чтобы заняться поисками останков.

Увы, но это так – я мог запросто распрощаться с жизнью. Эти бандюги наверняка решили, что я захлебнулся. И им право же ни к чему знать, что я жив. Пускай отныне навсегда считают меня усопшим.

Здесь была кромешная темень, но мне удалось отползти в сторону, больно оцарапавшись об острые камни. Я удалился на приличное расстояние от того места, куда направлялись эти мельтешащие огни, так что меня ни за что не найти.

Я лежал в сравнительной безопасности и анализировал причины моего провала. Торелли тут не при чем – я был уверен, что Торелли к этому не причастен. Мало того, ему это придется не по вкусу. Торелли и ему подобные действуют иначе: пожелай он избавиться от меня, и это будет сделано чисто и наверняка. Похоже, у Шутника с М Эдисоном тоже были иные намерения. Вероятней всего они слишком увлеклись. Как бы босс не занес их за это в черный список. Что ж, они будут числиться в двух черных списках.

Ну, а эта шайка головорезов, то есть публика, ни о чем не подозревала – они попросту собрались повеселиться. А Глория? Она-то подозревала о чем-нибудь подобном? Увы, как бы мне этого ни хотелось, такую возможность я исключить не мог.

И как мне быть дальше? В “Лас Америкас” возвращаться нельзя: Джордж с Шутником запросто могут утопить меня в ванне. Во имя собственного будущего я должен знать наверняка – получили ли они приказ меня убрать. И еще много чего я должен был знать. Ну, например: что произошло после того, как я испарился? как повели себя эти головорезы? Глория? что с ней теперь? Я даже улыбнулся, вспомнив, что, как и обещал Глории, выбрался из набитого гангстерами “Эль Пенаско” по воздуху.

А сейчас мне пора перенестись по воздуху куда-нибудь еще и на какое-то время исчезнуть из их поля зрения. Пешком это невозможно, тем более, что я числюсь в покойниках. Поразмыслив, я решил, что, пожалуй, стоит попытаться воспользоваться взятым напрокат “бьюиком”. Стоянка расположена на приличном расстоянии от клуба, к тому же в этот час она должна быть безлюдна, а потому, соблюдая осторожность, я не слишком рискую. Если же у меня будут колеса, я смогу поехать куда вздумается. В Калифорнию, например. Но если все будет продолжаться в таком же духе, гангстеры вскоре будут управлять Соединенными Штатами Америки. А потом и всем миром.

Я прошел футов сто по полоске пляжа, вскарабкался наверх и вернулся к стоянке. Верхом идти было легче.

Через десять минут я добрался до стоянки. Из полутени, в которой я притаился, был виден мой “бьюик”, стоявший примерно в пятидесяти футах от меня. Пока я размышлял, подойти к нему обычным образом или подползти на пузе, я заметил красный огонек сигареты в нескольких футах от машины. Лица мне не были видны, но похоже, там облокотясь о дверцу машины стояли двое. Может, кто-то просто дышит свежим воздухом, а, может, и кто-то из шайки, рыскающие в поисках меня на тот случай, если я еще дышу. Коль так, они при оружии, а мое оружие забрал Шутник. Я огляделся по сторонам, желая знать, на что мне можно рассчитывать, и увидел знакомый желтый “кадиллак” Марии Кармен.

Согнувшись в три погибели и лавируя между машинами, я бросился к “кадиллаку”. Он оказался незапертым. Я перелез через заднее сидение и примостился на полу.

Прошло немало времени, у меня уже заныли мускулы, как вдруг послышалось постукивание каблучков по асфальту. Я пригнулся, чтобы меня не было видно из-за сидения. Мария Кармен подошла слева, села на сидение и захлопнула дверцу. Она мурлыкала себе под нос какую-то мелодию и вообще была очень весела. Я стремительно перегнулся через спинку и схватил ее одной рукой за плечо, другой зажал ей рот. Она подпрыгнула до самой крыши.

Я сказал, не разжимая ее рта:

– Мария, это Шелл Скотт. Ты пригласила меня на представление. Помнишь? Она перестала вырываться.

– Только я не хочу, чтобы ты кричала, Мария. Молчи.

Я разжал ее рот.

Она не закричала. Она обернулась и уставилась на меня в оба.

– Приношу извинение за свою грубость, – сказал я. – Но стоило тебе вскрикнуть и я... Одним словом, вероятно, поблизости околачиваются мои.., приятели.

Она внезапно расхохоталась.

– Между прочим, я поняла, что ты не профессионал по тому, как ты меня тогда поймал. Да, я пригласила тебя на представление. – Она никак не могла унять смех. – Тебе стоит попрактиковаться. – Наконец, она успокоилась и спросила:

– Что ты здесь делаешь? В моей машине?

Я сказал, что разыскивал мой кабриолет, но оказалось, что к нему в нагрузку полагаются гангстеры.

– А поскольку я знаю, что ты одна из тех немногих, кто не имеет отношения к этим бандюгам, я подумал, что ты, быть может, согласишься подбросить меня куда-нибудь подальше отсюда. Я буду лежать на полу.

– Подброшу. Перелезай вперед. С каждой минутой эта девчонка нравилась мне все больше и больше.

– Непременно. Давай только отъедем отсюда. И ты мне расскажешь, что произошло после того, как окончилось представление.

Она снова засмеялась и завела машину.

– Много чего. А почему ты не на том свете?

– Эту загадку на этом свете не разгадать. Я лежал на полу пока Мария выруливала на улицу Тамбуко и все сокрушался по поводу того, что со мной нет моего кольта. Нас никто не остановил.

Когда мы свернули направо, на бульвар Мануэля Гузмана, Мария сказала:

– Ну, вот и все. Иди вперед.

Я перелез через спинку и плюхнулся рядом с ней.

– Куда тебе? – поинтересовалась она.

– Не знаю. Спасибо тебе, Мария.

– Чепуха.

– Можешь меня еще немного подвезти? Чуть подальше от того, о чем мне хотелось бы забыть.

– Разумеется. Куда хочешь. Я свободна до завтрашнего представления. Если оно, конечно, состоится. Им там всем попадет.

Она хихикнула.

Я откинулся головой на спинку сидения. Теперь, когда у меня оказалось время и возможность немного придти в себя, я самым серьезным образом ломал голову над тем, что делать дальше. Сегодня вряд ли что-либо случится, тем более, что в данный момент я вовсе не расположен очутиться в новой передряге. И вообще мне давно пора быть в постели. Мне следовало лежать там еще до того, как я переступил порог этого “Эль Пенаско”. “Лас Америкас” теперь остался за пределами моих мечтаний, а от одной мысли об этом вонючем “Дель Маре” меня мутило. Вполне достаточно на сегодняшний день всяких драк и погонь, там же мне придется до утра гонять и давить тараканов. Но кроме “Дель Маре” у меня не было ничего.

Я облокотился о свою дверцу и стал смотреть на Марию. Напоенный ароматами ветер Акапулько врывался в спущенные окна машины и играл ее темными волосами. Она то и дело поглядывала в мою сторону, разговаривала со мной, улыбалась мне. Она была одета, но теперь и в одежде она не казалась мне стандартной. Мария сидела не шевелясь, но все равно было заметно, что в ней ключом бьет жизнь.

– В тебе бурлит жизнь, – заметил я. – Как ты реализуешь свои силы?

– Частично выкладываюсь на представлении. – Она снова мне улыбнулась. – Еще я много плаваю. Люблю водные лыжи. Здесь для этого идеальные условия. Ты умеешь на водных лыжах?

– Нет. Я.., почему-то разлюбил воду. Она засмеялась.

– Это очень легко. Быть может, я когда-нибудь покажу тебе, как это делается.

– Ты показала мне, как нужно танцевать. Да, вспомнил: ты хотела рассказать, что случилось.., потом. Она смерила меня самым серьезным взглядом.

– Сперва скажи мне: те субъекты хотели тебя убить? Поначалу мне казалось, это всего лишь шутка. Я покачал головой.

– Честно говоря, сам не ведаю. Да, они рады бы меня прикончить, но я не знаю, когда именно. Тот жирный коротышка был невменяем.

– После того, как ты улетел, они смылись. – Она улыбнулась. – Их точно ветром сдуло. Даже свою выпивку оставили.

– Угу. А как вела себя девушка, с которой я был? Мария покосилась на меня.

– Она вела себя довольно глупо. Шумела, хлестала всех по щекам. Особенно тех, кто тебя швырнул в океан. Даже меня ударила. За что, интересно?

Последнее я пропустил мимо ушей.

– Это может оказаться очень важно, Мария. Ты говоришь, она вела себя так, будто случившееся было для нее неожиданностью?

– Вот именно. Я бы сказала, все так себя вели. Я бы повыдергивала ей волосы, но ее увел тот тип.

– Который?

– Здоровый, с глупой рожей. Твой приятель.

Вероятно, это о чем-то говорило, но, так же вероятно, ни о чем. С глупой рожей – это Джордж; вполне натурально, что Глорию увел домой муж. Я теперь был почти на все сто уверен в том, что мое купание не планировалось заранее. Сегодня ночью я буду отдыхать, отдыхать. Сегодня ночью...

– Так куда тебя? – спросила Мария.

– В город наверное. Куда-нибудь. Забьюсь на ночь в какой-нибудь отельчик и поразмыслю над ситуацией.

Мы еще немного поболтали, Мария поинтересовалась, как это мне удалось испортить отношения со столь мерзкими личностями. Я признался, что зарабатываю на жизнь сыском и отделался от нее неопределенными междометиями.

– Тебя послушаешь, Шелл, и оказывается, тебя разыскивают миллионы вооруженных бандитов, – сказала она. – А ты хочешь где-нибудь отсидеться. Я снимаю домик неподалеку отсюда. На пляже. Можешь отсидеться у меня. Там тебе никто не будет угрожать. – Она рассмеялась. – Я хочу сказать, никто из бандитов.

Удивительно, как это раньше мне не пришла в голову мысль о том, что меня может приютить Мария. И все-таки, вероятно, эта мысль зрела где-то во мне, ибо я был очень рад ее предложению. Даже порозовел от удовольствия.

– Знаешь, а ведь это одним махом решает все мои проблемы.

Я взглянул на Марию Кармен. Это было самое лучшее предложение, сделанное мне за весь день. Я присмотрелся к ней, вспомнил, что она вытворяла на сцене, придвинулся и присмотрелся еще внимательней... Черт побери, да ведь это лучшее предложение за весь последний год!

– Ну, так едем? – спросила она.

– Да. И еще раз да. Ты не могла бы побыстрей?..