"Судный день" - читать интересную книгу автора (Поллотта Ник)15— ...Но не с голыми руками! Кажется, до всех уже доходит моя идея — лица стали проясняться. Пока Джордж, размахивая фэбээровским значком, как дикари «мамбо-джамбо», опечатывал берлогу матерого преступника, Рауль чертил на полу круг и бормотал заклинания. Но вот Ренолт покончил с этой вполне законной операцией. Маг взмахнул рукой — и мы перенеслись в гостиную своей чикагской квартиры. Осталось девять минут... — Бланко, за мной! — позвал Рауль, устремляясь в лабораторию мага. — А я схожу за аптечкой, — предложила Джессика. — В арсенал! — скомандовал я остальным. Все бросились к кухне, но даже Джордж не остановился чего-нибудь перехватить — сейчас не до этого... Через две минуты мы собрались в гостиной, вооруженные до зубов; вышедшее из строя оружие заменили. Для Тины и Рауля раздобыли парочку баллонов с жидким азотом. Минди облачилась в черную одежду ниндзя, а я прихватил четырехствольную базуку. Для Джессики тоже нашелся запасной баллон MSG/DMSO; добавили туда разной отравы — все, что смогли найти: цианистый калий, стрихнин, змеиный яд, даже очищенный героин. Правда, мы отказались от ЛСД: Ларю и без того чокнутый. Какой смысл качать воду, если она льется через край? Кроме того, каждый запасся парой сумок с пластиковыми бомбами С-4. Нельзя, конечно, сказать, что наша квартира — Главный штаб Бюро в миниатюре: нет у нас малогабаритных атомных бомб, лазерных пистолетов, ну и жезлов, разрушающих вещество на молекулярном уровне. Зато были представлены лучшие образцы современного ручного оружия. Раздались тяжелые шаги, и ввалились Джордж с Сандерсом — мы так и ахнули. Оба заменили легонькие автоматические винтовки М-60 на громоздкие ранцы: ремни шли через плечо, грудь и по бедрам — так распределялась непомерная тяжесть. Гибкая трубка, отходившая сверху, соединяла патронташ с короткоствольной винтовкой — штурмовым ружьем «мастерсон» (та еще пушечка, разработка гениев Пентагона). Гигантский ранец вмещает не менее восемнадцати тысяч бронебойных снарядов двадцатого калибра, перед ними и броня бессильна. Из-за высокой разрушительной способности Бюро категорически ограничило их применение: только в условиях официально объявленной войны. — Где, черт возьми, ты это взял? — обратился я к Джорджу. — У приятеля из артиллерии. Ты против? — Дьявол, конечно, нет! Жаль, что всего две штуки. — А как же инструкции? — А пошли они... Пусть нас потом расстреляют, кому охота. Моя жена ждала с кувшином восстанавливающего силы эликсира. Безбожно роняя на пол капли магической жидкости, мы облились ею с головы до пят. Усталость как рукой сняло; затянулись раны, прошли ожоги; вместо опаленных и выдранных волос выросли новые. Бесценный эликсир! Такого не купишь ни за какие деньги, его приходится приготовлять, капля за каплей, — из крови, пота и слез, почти как в стихотворении: Подготовка к сегодняшней битве истощила наш десятилетний запас. Если переживем эту ночь — придется многие месяцы, а то и годы обходиться без этого чудодейственного средства. Если переживем... Маленькое такое «если». Но разве не для таких случаев, чрезвычайных ситуаций и создается неприкосновенный запас? Джордж может быть спокоен: никакое наказание ему не грозит. «Меч создал справедливость». Из лаборатории вышла Тина; что-то неважно она выглядит — под глазами тени... Зато ее деревянный жезл вновь наготове — полон сил. Секундой позже появился Рауль — с тонким, но прочным жезлом из стали, длиной в каких-нибудь полтора фута. — Второй раз за такое короткое время укорачиваю жезл! — пробурчал он, выливая себе на голову эликсир и, как обычную грязь, смывая следы ран и ожогов. — Бюро у меня в долгу. — Гораций Гордон лично украсит тебя золотой звездой. — Да ну? А где мой путеводитель? И вдруг лицо его исказила гримаса боли. Тина, рядом с ним, тоже, кажется, на грани обморока... Джордж поспешил предложить ей шоколадку. Бедняги! Магия страшно изматывает... Теперь я воочию вижу, что это именно так... Джессика не глядя открыла на нужной странице том с буквой "Н". Найдя Нью-Йорк, наш маг уставился на изображение боевого корабля, ставшего приманкой для туристов. — Изумительная четкость! — и начал произносить заклинание. Тревожная мысль мелькнула у меня... От души надеюсь — снимок сделан с берега, не с борта вертолета... ...И вот мы ступили на бульвар Генри Гудзона в Манхэттене. Перед нами на фоне ночного неба вырисовывался величественный силуэт «Неустрашимого». Позади осталась залитая неоновым светом Сорок вторая улица. По сравнению с мощным авианосцем, не менее двух городских кварталов длиной и с небоскреб высотой, все окрестные административные здания и отели выглядели жалкими недомерками. С берега он напоминал перевернутую гору из металла, с маленькой пристройкой наверху — своего рода проходной для таких, как мы, простых смертных, допускавшихся либо не допускавшихся на борт. Корабль внушал благоговейное чувство. Эта громадина, этот плавучий аэродром, светился тысячью огней: освещены и проходная, и автостоянка на берегу. На взлетной палубе — сотни разнообразных самолетов. Зато на стоянке ни одной машины... И на том спасибо. — Что там за оружие? — полюбопытствовал Джордж, взирая на корабль со смесью страха и восхищения. Кен, прищурившись, начал свой доклад, оказавшийся весьма пространным и каким-то... слишком официальным, что ли: — Во время второй мировой войны «Неустрашимый» служил аэродромом для истребителей класса «эссекс». Каждый такой истребитель был оснащен четырьмя двуствольными пятидюймовыми пушками: две на носу, две в кормовой части. Плюс двадцать четыре мини-пушки сорокового калибра и несколько сот пулеметных гнезд. Я присвистнул — не удивительно, что мы выиграли войну! Сандерс монотонно продолжал: — Современные авианосцы оснащены также зенитными орудиями, атомными бомбардировщиками, ракетами типа «томагавк», универсальными ракетами «амстердам», а также ракетами противоспутниковыми, противоторпедными, противосубмаринными, противоракетными и противопротиворакетными. — Он перевел дыхание и зачастил дальше: — Как правило, на борту «Неустрашимого» находилась сотня различных самолетов-бомбардировщиков, истребителей и разведчиков плюс несколько десятков геликоптеров-спасателей. В последнее время музей обогатился еще сорока самолетами разных лет выпуска: «корсарами», «ведьмами», «дельта-дэггерами», «белл-энд-ховелл», «харриерами» и так далее. — Как насчет брони? — задал вопрос Донахью. — Взлетная палуба — из тикового дерева толщиной двенадцать дюймов, со специальным покрытием против буксования колес; пропитана особым огнестойким составом. Разрушена может быть путем интенсивной термической обработки либо напалмом. — Здорово! — Минди выбросила вверх кулак. — Под взлетной палубой расположен ангар со стальным полом толщиной восемнадцать дюймов. Корпус состоит из нескольких слоев армейской брони разных сортов, ее общая толщина тридцать шесть дюймов, неразъемного остова и скоб весом две тонны. — Три пуда сверхпрочной брони? — Да. Это старая посудина. — Сколько же там этажей? — пробормотала Джессика, напряженно вглядываясь в гигантское судно и прикидывая в уме. — Пятнадцать, — ответил Сандерс. — Восемь под взлетной палубой и семь — выше ее уровня. Наверху расположен центр управления боевой техникой: от аварийных систем до так называемого вороньего гнезда — наблюдательного поста на мачте, за радарными антеннами. Длина «Неустрашимого» восемьсот двадцать футов; он может одновременно принять команду численностью триста пятьдесят человек. — Достойный соперник Советского флота! — с патриотическими нотками в голосе воскликнула Тина. Пусть чародейку и выдворили с родины за ее магию, родная земля по-прежнему у нее в сердце. — Откуда ты все это знаешь так подробно? — удивился я. — Служил во флоте? Лейтенант-полковник Сандерс вытянул вперед указательный палец: — Все это написано на двери будки, где продают билеты. На этот раз я постарался не выказать удивления: он способен читать в темноте на расстоянии двухсот футов?! — Как бы то ни было, — задумчиво произнесла Джессика, — сегодня там дежурят тридцать человек. — Живых людей? — Не уверена. Чувствую жизнь, но в незнакомой форме. — Заключены в кокон? — допытывался Донахью. — Оборотни? Маньяки? Зомби? Протестанты? — Да... Нет... Не знаю... — Джесс явно встревожилась. — Могу лишь сказать: охрана наделена разумом и настроена враждебно. Я проверил свой М-16. — Значит, будем считать членов экипажа мертвецами, оживленными Ларю, и убивать без предупреждения. Да, не очень-то приятная перспектива... Но на войне как на войне! Что тут может быть приятного? Рассматривая палубу, я заметил: один реактивный истребитель наклонил крыло и почесал себе нос. — Джесс, вот это и есть та жизнь, которую ты почувствовала. Экспонаты! Эти самолеты — живые, особенно — реактивные истребители. — Жаль! — вздохнул Джордж. — Но если они музейные экспонаты, вряд ли на них есть оружие. Я сделал великодушный жест рукой: — В таком случае — честь и место! Тебе — первая очередь! — Спасибо! Только после вас! У нас есть еще пять минут. Как незамеченными пробраться на корабль? Покрытый ковровой дорожкой трап ярко освещен — хоть морской устав учи. Куда ни шло... Превратиться в мышей и попытаться пролезть на палубу? «Нельзя! — не произнося ни слова, предостерегла меня Джесс. — На трапе и на якоре установлены капканы. Мачты и кабель тоже оборудованы ловушками». Недурная защита! Я бы даже сказал — очень хорошая. Да здравствует американский флот! — Джесс, ты не могла бы прочесть мысли Ларю? Она грустно покачала головой. — К сожалению, нет. У него в голове полная каша: алхимические эликсиры, черная магия... да еще раздвоение... нет, растроение личности. Что же придумать? Обернуться невидимками? Лишний расход драгоценной энергии наших чародеев, к тому же рискованно: датчики «Неустрашимого» засекут нас как миленьких. Проделать в корпусе магическую дверь? Слишком толстые стены. Объявить войну? Могут пострадать мирные жители. Куда ни кинь... Главный штаб Бюро где-то рядом, в Нью-Йорк-сити... Но попытайся я воспользоваться для связи специальными часами — сущность Таннера-в-Ларю тотчас пронюхает. «Требую развернуть боевые действия!» Представляю себе изумление начальства при этих моих словах... Нет, ничего такого я не стану требовать! Ларю уже начал читать заклинание; с этих пор мы не можем рассчитывать ни на чью помощь: линии магической связи безнадежно перепутались. Ну что ж... Я глубоко вздохнул. Со стороны это будет даже красиво. Достал четвертак, протянул Донахью. — Нужен удар с воздуха. Найди телефон-автомат, позвони в ближайшее отделение ФБР. Скажи: на борту «Неустрашимого» засела группа террористов с биологическим оружием. Требуй срочной бомбежки. Код... ах ты черт!.. — Я знаю код. — И священник в мгновение ока слился с темнотой. «Минди оберегает его», — мысленно передала мне Джесс. Вот оно что! Молодец, Минди! Через минуту Майкл возвратился, запыхавшийся от бега. — Пустой номер! Линию, конечно, повредили! — Вполне в духе Таннера-в-Ларю! — фыркнула Минди. В таком случае — к черту осторожность! Я настроил специальные часы на связь. — Тревога номер один! Ситуация «Альфа четыре». Повторите! «Альфа четыре»! Отвечайте! Тишина... Вообще никаких сигналов — ни звука! Какого черта?! Джордж, пыхтя, взгромоздил на себя «мастерсон». — Здесь поблизости банк. Вызвать копов? — Против этого монстра — копов? Нет уж! Придется обойтись собственными силами. — В последний раз это не очень-то получилось, — напомнил Кен, беспокойно перебирая, как четки, то набитый всякой всячиной пояс-сумку, то ремни штурмового ружья. Вдруг на палубе пронзительно свистнул «харриер», а за ним — «френч сабер», «дельта-дэггер» и «спитфайер». Все четыре бомбардировщика, напряженно прощупывая тьму, засекли наши радиоволны. — Сандерс, — обратился к Кену Донахью, — что еще можно рассмотреть на двери билетной будки? Кен взглянул в том направлении. — Время, когда музей открыт для посещений... Цену билетов... Упрощенную схему корабля... Несколько фотографий... — Чьих? — Первого капитана. Эпизоды двух крупнейших сражений в южной части Тихого океана... Интерьеры... — "Интерьеры"! — передразнила Минди. — Дурень ты, Сандерс! Человек-гора смутился. — Что я сделал не так? Джордж извлек из рюкзака прибор ночного видения и передал Раулю. Тот поспешил лично ознакомиться с афишей и заявил: — Располагая фотографией, мы можем телепортироваться внутрь, минуя средства защиты. Пристыженный Кен повесил головушку. Уж эта Минди! — Прошу прощения... — Ничего, малыш! — Я следил, как с взлетной палубы поднимается геликоптер. — Не стоит огорчаться! Ты же еще курсант, а не практикующий агент. Пара самолетов взлетела в воздух. — Ну же, мистер чародей! — торопил Донахью. Рауль тщательно наводил на резкость. — Полагаю... не может быть! Нет, точно! Машинное отделение! В небе кружили уже не меньше дюжины боевых машин. Неповоротливый геликоптер «белл-энд-ховелл» с двумя пропеллерами, внушительная «грамманская ведьма», двухместный «кертис», два «корсара», изящный «харриер», приземистый «спитфайер», «джэпэниззиэроу»... ну и другие. Некоторые совершенно допотопны — давно сняты с производства, просто памятники старины. Однако, собранные все вместе, они представляют собой грозную силу, вполне способны сровнять с землей Манхэттен. Конечно, если Ларю успел оснастить их боевым оружием... А он успел, мерзавец! Резко накренившись в звездном небе, «харриер» приготовился к атаке. В следующее мгновение неподалеку от нас раздался взрыв — в воздух взметнулась целая гора щебня. Лопнули ограждающие авианосец толстые канаты. К небу взлетали плиты, выдранные из тротуара; из мостовой сыпались булыжники... Я в бессилии стиснул зубы. Эх, будь все проклято! Взбесившийся самолет палил наудачу, — должно быть, в расчете, что мы сделались невидимыми. Из-за поворота вынырнуло такси и тотчас разлетелось на куски. Первые жертвы... Гибнут мирные граждане!.. Я сам прикончу тебя. Ларю, убью голыми руками! Убью дважды! И еще разок! — Скорее, Рауль! Телепортируй нас! — отдал я команду. В тот же миг стальные стены сомкнулись вокруг нас. В мертвой тишине, среди двигателей высотой с дом, наш маг, обессиленный, оперся о топливный насос величиной с арбуз. — Это была богатая идея! — Прости, друг! — С трудом я выдавил из себя улыбку. В центр машинного зала вел узкий проход, по обеим сторонам пульсировали газовые Турбины. Пахло дизельным топливом и раскаленным металлом с примесью едкого озона. Над нашими головами проходили паровые трубы (в каждой легко поместился бы кит), образуя вместе с водопроводными гигантскую арку. За металлическим ограждением потрескивали трансформаторы. Громадные шины светились в ионизированном высочайшим напряжением воздухе. Трудно даже представить себе, каково могло быть давление в газогенераторах, — ведь они приводили в движение гигантские Турбины, а те вырабатывали переменный ток, снабжающий электроэнергией целый город. Готовые к бою, мы устремились к овальной двери в стальной переборке судна. «Люк», — мысленно предупредила Джесс. «Спасибо, кладезь мудрости!» «Не стоит». — Стрелять без предупреждения! — напомнил я товарищам. — Никаких колебаний! В этот момент похожая на колесо со спицами ручка на крышке люка бешено завертелась, очевидно запирая замок. — Тревога! — раздался бесстрастный голос из динамика. — В машинном отделении посторонние! Донахью буркнул что-то по-латыни — боюсь, что не благословение. — Как это они нас так скоро обнаружили? — удивилась Минди, размахивая мечом японских самураев: кривое лезвие сверкало всеми цветами радуги, как всегда, когда его хозяйка приходила в возбуждение. — Корабль сообщил, — тихо пояснила Джессика. — Что?! — заорал я, резко поворачиваясь на сто восемьдесят градусов и нарушая сразу четыре пункта инструкции. — Корабль, — повторила моя жена. — Он живой — как и самолеты. — Ты хочешь сказать, что этот паршивый авианосец способен что-то понимать? Чувствовать? Как бы отвечая на мой вопрос, свет стал меркнуть: титановые двигатели громоподобным ревом выражали свое негодование. Вдруг открылся клапан — и из трубы хлынули густые клубы отработанного пара — нежные, как ветерок из Ада. Отчаянно кашляя, мы попятились. В это время загудела металлическая палуба; вибрация все усиливалась; к ней добавились разряды молний, завывание ветра... Вильсон Ларю начал «Большой дренаж». |
||
|