"Суд над Роксаной" - читать интересную книгу автора (Энтони Пирс)

Глава 6 «КОНКУРС КРАСОТЫ»

При всем желании Метрия не могла остаться и насладиться воцарившейся в замке Ругна радостной атмосферой, ибо у нее была уйма неотложных дел. Надлежало вручить повестки обыкновенам Дагу и Ким, для чего нужно была найти и омолодить кентавра Арнольда, с целью обнаружения какового следовало отыскать эльфессу Дженни и ее кота. Начать требовалось с Дженни, но Метрия не имела ни малейшего представления о ее местонахождении.

Однако она помнила, что Дженни, как, впрочем, и сама Метрия, принимала участие в устроенной демонами для обыкновенов игре «Со Спутником по Ксанфу», той самой, которая привела в Ксанф Ким и Дага. Курировал проект профессор Балломут, и, хотя по завершении игры участники разошлись кто куда, он наверняка знал, где находятся его бывшие подопечные; лучшим способом выяснить это было обратиться к нему.

Твердо решив, что на сей раз она не позволит робости взять над собой верх, демонесса устремилась в УНИВЕРМАГ, где профессор, по своему обыкновению, третировал, смущал, расстраивал, огорчал, обижал, унижал, стращал, запугивал и повергал в трепет группу совсем еще зеленых (хотя многие уже покраснели от смущения или побледнели от испуга) демонов-первокурсников. Профессор обладал удивительным даром: только ему одному удавалось нагнать страху на тех, кого в принципе невозможно запугать, ибо им нечего бояться. Материализовавшись в аудитории, Метрия собралась с духом и выпалила:

— Привет, проф. Где эльфесса Дженни?

Из глаз профессора посыпались искры, от светящихся глазных яблок поднялись струйки дыма.

— Снова ты здесь! — прогромыхал он, сотрясаясь от возмущения, и вместе с ним сотрясалась вся аудитория.

Но на сей раз Метрия не дрогнула, хотя наличие души заставило ее извиниться. Как-никак, а она действительно нарушила порядок, заявившись в аудиторию посреди лекции. Кроме того, в присутствии профессора каждый невольно ощущал себя виноватым.

— Прошу прощения, — сказала она, — но мне действительно необходимо это узнать.

— Зайди в мой кабинет, — промолвил Балломут со столь грозным спокойствием, что Метрии пришлось срочно укрепить размягчившиеся коленки металлическими скобами.

— Слушаюсь, проф.

Она впорхнула в кабинет, старый демон влетел следом и, когда яростное свечение несколько ослабло, прорычал:

— Итак, чем я обязан неудовольствию видеть тебя снова? Даже тебе, невежественной тупице и недоучке, должно быть известно, что никто не смеет прерывать мои лекции. Ты же сделала это уже дважды.

Собрав все внутренние силы, Метрия выпрямилась и спросила:

— Ты знаешь о суде? Том процессе, на котором ты будешь судьей?

— КОНЕЧНО, знаю, пустышка из пустышек. Я занес дату в свой рабочий календарь.

— И как судья, надо думать, хочешь, чтобы все присяжные вовремя оказались на месте?

— Я хочу, чтобы все кому положено были там, где положено когда им положено. Но вот почему ты, вместо того чтобы, как положено, заниматься раздачей повесток, беспрерывно отвлекаешь меня от работы дурацкими вопросами?

— Потому, что я не могу найти эльфессу Дженни. Ты знаешь, где она?

— Конечно, знаю.

— Тогда скажи, и я исчезну.

— Это, конечно, большое искушение, — прорычал Балломут, но тут же хитро прищурился. — Однако поиски тех, кто числится в твоем списке, — это твоя задача, а не моя. Что ты сделаешь для меня в обмен на эти сведения?

Ее апломб мигом упал на пол, и ей пришлось наклониться и поднять его, в процессе чего мини-юбка задралась выше верхнего предела.

— Профессор, — изумленно воскликнула она, — неужто все эти столетия, когда я усиленно, как только может демонесса, демонстрировала свои ножки, появлялась в полупрозрачных блузках и совершала прочие непристойности, не прошли даром? Ты заметил мои прелести?

— Не надейся, — фыркнул Балломут. — Я решительно не замечал ни этого, ни того, что ты каждый день носила трусики разного цвета и весьма непристойного покроя. С чего бы я вообще стал замечать студентку, ни разу не выполнившую ни одного задания?

— Ох, — вздохнула она, — стало быть, ты не хочешь от меня ничего особенно интересного. Трудно поверить, чтобы демон, будучи профессором (или профессор, будучи демоном), не заглядывал под юбки нерадивым студенткам. Ведь если там и есть нечто увлекательное, то только у лентяек: зубриле куда ни загляни, ничего, кроме зубов, которыми она грызет гранит наук, все равно не увидишь.

— Прекрати свои жалкие усилия поймать меня в свои дырявые сети, я без тебя знаю, где у кого зубы, а где губы. Поговорим лучше о деле. Ты знаешь моего сына, принца Жора, который пожира… хм скажем, потребляет всех… кого ни попадя.

— Еще бы не знать. Я как-то пыталась его соблазнить, но этот твой Жор взял меня да и сожрал. Крайне невоспитанный тип — еще и сообщил, что я, видишь ли, сладенькая. От меня, конечно, не убыло, но все равно неприятно. Даже странно, что у такого знающего, делового, неутомимого демона, как ты, сын вырос вульгарным потребителем.

На миг ей показалось, что профессор сейчас взорвется вместе со всем УНИВЕРМАГОМ, однако Балломут выпустил пар через отверстия в рогах, поостыл и даже усмехнулся.

— Ну, признаюсь, тут ты меня уела. И добавлю, ты действительно можешь кое-что для меня сделать.

— Как выглядит это «кое-что»?

— Мне бы хотелось использовать твое несравненное умение устраивать каверзы и все портить.

— И это говорится о студентке, толком не выполнившей ни единого задания. Взять тот же зачет по каверзам — сколько раз я его пересдавала?

— Природный талант заслуживает уважения, даже если он должным образом не отшлифован образованием. К тому же я забочусь о своем сыне и хочу, чтобы ты постаралась ради него.

— Я же говорила, что уже пробовала…

— Он молод, глуп и самонадеян. Но пора ему повзрослеть, что ни говори, а по людским меркам парню уже двадцать три года.

— Ага, а по нашим демонским двадцать три века. Но что с того?

— Да то, что остепенить его, по моему разумению, может только брак.

— Эй, проф, так не пойдет. Я уже замужем.

— Помню. Я ведь сам совершал церемонию.

— А раз так, должен помнить и то, что я получила половинку души, в результате чего обзавелась такими странными понятиями, как совесть, любовь, верность и так далее. Неужели ты не понимаешь, что они не позволяют мне заняться твоим сыном вплотную?

— Ты не поняла. Я хочу, чтобы он обзавелся теми же понятиями.

Глаза демонессы округлились так, что выкатились из орбит и ей пришлось подхватить их и запихнуть обратно.

— Ну ты даешь, профессор: родного сына не жалеешь! Твой сын проклянет тот день, когда его угораздило обзавестись таким папашей!

— Это само собой, на то он и демон. Возможно, через несколько столетий он и сам избавится от той дури, что забивает его башку, но я хочу подправить дела сейчас. Вообще-то Жор парень неплохой, собой видный, сообразительный и толковый. Обжора — это да, потребляет кого ни попадя, но и в этом надо винить не только его, а все наше демоническое общество потребления. Найди мне для него женщину с душой и сделай так, чтобы он женился на ней и, как ты, стал полуодушевленным. Кровожадности в нем поубавится, и это сделает его более респектабельным. Вот и все, что мне от тебя нужно, нахальная приставала.

— И это все в обмен на сведения о местонахождении Дженни?

— Именно!

— Только чокнутая может пойти на такой уговор.

— Соглашайся, дубина, — шепнула Менция. — Профессор дело говорит: невозможного он не потребует. Тут, главное, тебе не сплоховать.

Метрия вздохнула. Она уже поняла, что в безумных ситуациях ей лучше полагаться на свою худшую половину.

— Ладно, договорились. Где Дженни?

— В пещерах нагов.

— А что она там делает?

— За время игры «Со Спутником по Ксанфу» Нада и Дженни подружились, и, когда Нада пригласила эльфессу погостить у них, она приняла приглашение. С тех пор у нагов и живет; ее кот помогает им отыскивать нужные вещи, такие, например, как забубённые колоды.

— И почему я сама не сообразила? — задала риторический вопрос Метрия. — Ведь я тоже участвовала в игре и знала, что они подружились.

— Потому, что у тебя в голове ветер труху гоняет. Итак, я жду, что через две недели у моего сына будет невеста.

— А не сожрет ее твой Жор вместе с потрохами? У меня хоть потрохов не было…

— Если получит половинку души, не сожр… не потребит. Неумеренное стремление к потреблению является, чтоб ты знала, признаком бездуховности. Действуй.

Метрия сорвалась с места и умчалась.

Пещеры нагов находились поблизости от логова дракона Драко, с которым наги пребывали в союзе против общего недруга, орды пещерных гоблинов. Существовала надежда, что со временем Гвенни распространит свою власть и на них, но пока они оставались по-гоблински злобными, гадкими и несносными. Другое дело, что поддержку нагам оказывали и люди, так что гоблины не имели возможности предпринять против них масштабный завоевательный поход. Им приходилось ограничиваться мелкими набегами и устройством пакостей.

Метрия заявилась прямиком в тронный зал, где увидела невесело глядевшего короля Набоба. Он восседал на троне в своем естественном облике змея с человеческой головой. В принципе, как и все наги, король мог стать и полноценным змеем, и таким же человеком, но не видел в этом нужды, считая природное обличье наиболее удачным.

— Привет, государь, — сказала она. — Я демонесса Метрия, ищу Дженни. Что ты такой венчальный!

— Какой?

— Вечерний, вербальный, начальный…

— Может, печальный!

— Не важно.

Король, похоже, не удивился: дочь наверняка рассказывала ему о странной демонессе.

— Как живется замужем? — полюбопытствовал он.

— Неплохо, отчасти в связи с этим я сюда и попала. Но тебе это неинтересно.

— Это как сказать. Видишь ли, пока дочка в отлучке, я развлекаю ее подкроватных чудовищ, а они страсть как любят всякие истории.

— Но твоя дочь давно выросла. Ей пора бы перестать держать под кроватью монстров.

— Нада уже взрослая, это верно, но Дженни еще нет, ну а я… я достаточно стар, чтобы впасть в детство. Так что теперь Пальцевик поселился под моим троном, а Костяшкин частенько его навещает.

— Ой, а можно их посмотреть?

— И ты туда же? Ты ведь взрослая, они тебе не покажутся.

Но если на Метрию напало любопытство, остановить ее было совсем непросто. Перед троном возникла несчастная крошка.

— Ох я бедная сиротинушка, — заплакала она, — нет у меня кроватки, и никто, никто не хочет показать мне подкроватного монстрика!

— Все в порядке, сейчас я вас познакомлю, — заявил король. — Пальцевик, Костяшкин, познакомьтесь с малюткой демонессой.

Из-под трона высунулись две загребущих руки, одна с длиннющими волосатыми пальцами, а другая костлявая, словно рука скелета. Правда, высунулись они лишь на долю мгновения: подкроватные чудовища боятся света и в дневное время робеют.

Приняв обычный облик, Метрия изложила ему всю историю по порядку.

— Теперь видишь, что мне нужно повидаться с Дженни, чтобы заручиться помощью ее кота. Да и повестку Наде надо вручить, она тоже в списке.

— Они отправились на промысел: собирают граненые алмазы да забубённые колоды, нам с Драко в картишки перекинуться. Подожди немного, а пока они не вернулись, я расскажу, отчего у меня на душе невесело. Видишь ли, дочери моей уже двадцать шесть лет, а она до сих пор не замужем. Оно бы и ничего, но я слишком стар, чтобы удерживать бразды правления. Ей необходимо выйти замуж, причем непременно за принца, чтобы я смог передать бремя власти ему. Но что-то таких принцев поблизости не видно.

— Но у тебя же есть сын, красавчик Налдо. Почему бы не передать бразды вместе с бременем ему?

— Потому, что он заключил неровный брак в том смысле, что жена ему не ровня. Фигура у нее, спору нет, прекрасная, а уж в соленой воде, так лучше и не вообразишь, однако она не принцесса и не может стать королевой нагов. А поскольку я катастрофически старею, Наде надо срочно подыскать принца. Иначе наступит кризис власти, чем непременно воспользуются гоблины. Увы, принцы не пирожки, на деревьях не растут. Есть, правда, несколько на примете, но они все моложе ее, а она о таких и слышать не хочет.

Метрия сообразила, что Балломут все просчитал: старый демон знал, что здесь имеется подходящая принцесса.

— А как насчет принца-демона? — спросила она.

— Демоны существа бездушные, способны на любую каверзу, и полагаться на них нельзя. Положишься на такого, а он растворится дымом, ты и провалишься.

— Ну а если принц-демон раздобудет душу или хотя бы половинку души?

— Это совсем другое дело, — промолвил Набоб. — Но демоны редко соглашаются принять душу, зная о последствиях. По-моему, вынудить к этому демона можно только хитростью.

— Ну, например, путем брака с одушевленной смертной. Обставив церемонию так, что демону перейдет половинка ее души.

— Надо же. Откуда ты все это знаешь?

— Усвоила на собственном горьком опыте, когда вышла замуж за смертного. Я думала, это временно и несерьезно, но, получив душу, тут же изменила свое мнение.

— А ты просто так говоришь, или у тебя на примете есть подходящий принц-демон? — заинтересовался Набоб.

— То-то и оно, что есть: принц Жор, сын самого профессора Балломута. Балломут полагает, что несколько десятилетий брака угомонят принца и вытеснят из его головы всякую дурь.

— Мысль, конечно, интересная… но я вижу два серьезных препятствия.

— Одно зовут Жор, а другое Нада, — догадалась Метрия. — С чего бы они вдруг захотели пожениться?

— Вот именно. А принуждать к браку принцев и принцесс — последнее дело. Ни в семье толку не будет, ни в королевстве ладу. Так что, боюсь я, ничего у нас не получится.

— Рано отчаиваться. Балломут, папаша этого принца, учит студентов, что, если как следует пошевелить той трухой, которая у них вместо мозгов, можно найти решение любой проблемы.

— Интересная мысль, — задумчиво произнес король. — Это напоминает мне кое-что… возможно, не относящееся к делу.

— Я игнорировала сотни лекций Балломута и сотни раз не уделяла ни малейшего внимания тому, как это срабатывает. А срабатывает так: то, что набитая трухой голова отбрасывает как не относящееся к делу, зачастую и оказывается искомым ответом.

— Ну…— неуверенно начал Набоб, — вообще-то эта история, кажется, попала к нам из Обыкновении, где демоны и магия существуют только в воображении, но в ней есть нечто поучительное. Там рассказывается о «конкурсе красоты» у демонов.

— Но демоны способны принимать любой облик. Я, например, красива постольку, поскольку решила быть таковой, внутренняя же моя суть, само собой, демонически безобразна. Любой конкурс красоты среди нашего племени лишен смысла.

— Верно. Человеческий облик моей дочери имеет ту же природу: она может обернуться любой женщиной человеческого рода, но оборачивается непременно прекрасной. Поэтому демоны состязались в красоте не сами, а устраивали конкурс для смертных. Демон-мужчина подбирал подходящего прекрасного смертного принца, а демонесса принцессу. Или наоборот. Так или иначе, следовало решить, кто из этих смертных лучше выглядит.

— Не представляю себе, как это можно устроить, — призналась Метрия, — каждый из демонов-участников стал бы с дымом изо рта доказывать, что именно его избранник или избранница лучше всех. Демоны не слишком разумны, ибо их суждения столь же переменчивы, как их тела, но упрямство их не знает границ.

— Тоже верно. Поэтому им нужен был способ определения победителя, не зависящий от суждений демонов.

— Какой? Демоны никогда не согласились бы подчиниться вердикту смертных.

— Согласились… во всяком случае, в этой истории. Они свели вместе двух прекрасных, обнаженных смертных и предоставили судить им.

— Ну, это уже полное безумие. Двух смертных, незнакомых друг с другом? Да они бы просто разбежались в разные стороны. Смертные, надо заметить, помешаны на одежде и видят в ее отсутствии нечто устрашающее. Особенно если они относятся к разным полам.

— Чтобы избежать этого, демоны поступили следующим образом: погрузили смертных в крепкий, глубокий сон, положили рядом, а потом по очереди разбудили. Таким образом, мужчина видел спящую женщину, а женщина спящего мужчину. Каждый из этой пары реагировал на присутствие другого определенным образом, и того, чья реакция оказалась сильнее, сочли менее красивым. Таким образом демонам удалось не только организовать конкурс, но и, что гораздо труднее, добиться объективного решения.

Метрия призадумалась.

— Звучит заманчиво, — сказала она. — Мы можем устроить такого рода конкурс с твоей дочерью и сыном профессора. Правда, я не совсем понимаю, как это может способствовать их женитьбе.

— Так я еще не закончил. В той истории демоны, приняв решение (кажется, они признали более красивым мужчину, но это уже частности), снова погрузили смертных в сон и отправили по домам. Демонам больше не было до них дела, но вот люди, пробудившись, принялись искать друг друга и не успокоились до тех пор, пока не оказались вместе.

— Они смогли разглядеть друг друга нагими, на близком расстоянии, и каждый пленился красотой другого, — промолвила, размышляя вслух, демонесса. — А что, это может сработать. Попробовать, во всяком случае, стоит. Демон Жор очень хорош собой, а будучи принцем, вполне годится тебе в зятья. Ну а твоя Нада в человечьем обличье одна из самых соблазнительных красавиц Ксанфа. Они вполне могут понравиться друг другу, тем паче что обоим нужно вступить в брак. Но как погрузить их в сон?

— У меня есть сонное зелье, которое я могу незаметно дать дочери. Ну а профессор наверняка сумеет проделать что-то в том же духе со своим сынком.

— Решено! — радостно воскликнула Метрия.

Вскоре вернулись Нада и Дженни с забубённой колодой и маленьким мешочком бриллиантов. Король Набоб вышел, чтобы сделать приготовления к «конкурсу», а Метрия быстренько вручила Наде с Дженни повестки, рассказала насчет суда и помчалась к Балломуту.

— Профессор! — закричала она, врываясь в аудиторию.

— Мое терпение подошло к концу, — взревел Балломут, и студенты затряслись от ужаса.

— Профессор, ты ведь хочешь женить Жора на Наде, разве нет? Так вот, было бы неплохо окрутить заодно Грея Мэрфи с Айви. Нада с Айви близкие подруги, а эта история…

— …тянется уже девять лет, — закончил за нее Балломут. — Помнится, матушка Айви тоже все тянула да тянула. Ладно, сделаем.

— Спасибо, проф, — расцвела Метрия и изложила Балломуту свой план. Не прошло и часа, как все необходимые приготовления были сделаны и «конкурс красоты» начался.

Проснувшись, принц-демон Жор сразу ощутил нечто необычное. Он находился в маленьком помещении без какого-либо признака окон или дверей. Зато вместо столь ненужных для демона отверстий рядом с ним лежала обнаженная девушка.

Присмотревшись, он понял, что это молодая, достигшая полного расцвета женщина человеческого обличья, чье тело, покрывали как шелковистый плащ рыжевато-каштановые волосы. Он убрал их в сторону и был поражен красотой ее лица и обнаженного тела.

— Хороша, — пробормотал он, — Так бы и съел. Но если это та особа, на которой папаша хочет меня женить, то пусть повесит себе на рога бубенчик. Я не согласен подчиняться чьей бы то ни было воле и торчать здесь больше не намерен. Принуждать принца-демона к чему бы то ни было бесполезно, хотя… очень хороша!

С этими словами он попытался улететь, но ничего не вышло. Попробовал дематериализоваться — с тем же отрицательным результатом. Создавалось впечатление, будто он утратил свои демонические возможности. Но как это могло случиться?

Жор попробовал пройти сквозь стену, но только набил на темечке шишку.

Пребывая в полном недоумении, он вновь переключил внимание на спящую женщину. Спросил, кто она, взял ее за руку, попытался разбудить. Она не просыпалась, и принц сообразил, что прекрасная незнакомка находится под воздействием чар. Видимо, чары были наложены и на него самого, и остаточные явления не позволяли проявиться его демоническим способностям. Ну а она, будучи смертной, не могла даже пробудиться.

Приглядевшись получше, он приметил почти скрытую густыми локонами маленькую золотую корону.

«Э, — подумал Жор, — да ты не только красотка, да еще и принцесса. Будь ты в сознании, я бы порадовался тому, что кто-то оставил нас наедине, но раз спишь, не буду тебя тревожить. Что бы про нас, демонов, ни говорили, но мы народ воспитанный и живем по понятиям».

Он присел рядом с ней, глядя, как мерное дыхание заставляет колыхаться восхитительной формы грудь. Зрелище было впечатляющим. Завороженный им принц даже не заметил, как снова провалился в беспамятство.

Принцесса Нада пробудилась в немалом удивлении: кажется, только что они с Дженни собирались пойти отдохнуть в свою уютную пещерку — и вдруг она просыпается в странном помещении без окон и дверей, свет в которое падает откуда-то сверху. Как будто на дне глубокого колодца. Она огляделась и, увидев рядом спящего обнаженного мужчину, ойкнула. («О» в этом «Ой» было штук пять.) Нада поднялась на ноги и только тогда поняла, что она тоже нагая. От испуга она попыталась превратиться в змею, но ничего не вышло. Не удалось ей и вернуть себе естественный облик. Она очень старалась, ведь нагая нага совсем не то, что обнаженная женщина, однако все попытки оказались тщетны. Принцесса сообразила, что попала под воздействие каких-то чар, которые еще не совсем утратили силу, и она, даже пробудившись, не может менять обличье. Видимо, с незнакомцем обошлись тем же манером.

Она присмотрелась к нему, оценивая резкие черты сурового, но красивого волевого лица и стройное, мускулистое тело. На голове спящего поблескивала маленькая золотая корона.

— Надо же, принц, — удивилась она. — И симпатичный. Странно, что мы не познакомились раньше, я ведь давно искала подходящего принца. Но ты, скорее всего, такой же несносный, как и все мужчины, когда они не спят. И на вид тебе года двадцать три. Для меня ты молод, мне уже двадцать шесть.

Поразмыслив, она, хотя и не без колебаний, решила разбудить прекрасного незнакомца, но тот, увы, не реагировал ни на слова, ни на прикосновение. Вконец осмелев, Нада поцеловала его в губы, но даже это радикальное средство не возымело действия. Такое произошло впервые: своим поцелуем она могла пробудить даже мертвеца. Не приходилось сомневаться, что загадочный прекрасный принц зачарован.

Принцесса вздохнула: раз она не могла ни убежать, ни разбудить спящего, ей оставалось только ждать. Поэтому она прилегла рядом, взяла прекрасного принца за руку, чтобы почувствовать, если он проснется, и сама не заметила, как провалилась в забытье.

— Ну и хватит, — промолвила Метрия, подсматривавшая за событиями сквозь односторонне прозрачную облачную субстанцию. — Никто из них особо не возбудился.

— Это потому, что они хорошо воспитаны, — сказала Дженни, — во всяком случае за Наду я ручаюсь. По-моему, это была не слишком удачная идея.

— Суть в том, что эту парочку необходимо поженить, — возразил король Набоб, — Мы сделали лишь первый шаг.

— По-моему, ваша затея не удастся, — заявила Дженни. Но вот сидевший у нее на руках кот Сэмми имел задумчивый вид, словно придерживался иного мнения.

Пленники колодца проснулись одновременно. Нада вскрикнула и попыталась изменить облик, ибо считала неприличным находиться обнаженной в одном помещении с посторонним мужчиной, будучи в человеческом обличье. Однако ее попытки и на сей раз оказались безрезультатными. Тогда она окутала свое тело распущенными волосами и в известном смысле прикрыла наготу, хотя некоторые ее прелести упорно выпирали из-под волосяного плаща.

— Ты проснулась? — удивился Жор.

— И ты? — Нада поспешно выпустила его руку.

Демон огляделся по сторонам и, осознав собственную наготу, попытался сотворить на себе одежду. Увы, ничего не вышло. А поскольку волосы у него были отнюдь не столь длинными, как у Нады, он решил, что коль скоро находиться голым в обществе незнакомой женщины неприлично, надо поскорее с ней познакомиться.

— Привет, — сказал демон. — Я принц Жор.

— А я принцесса Нада.

— Ты самая красивая женщина, какую я когда-либо видел, — без обиняков заявил демон.

— А ты самый красивый мужчина, — призналась нага, — хотя и слишком молод.

— Какой есть, — отозвался Жор, пожав плечами. — Ты, случайно, не знаешь, что это за место и как мы сюда попали?

— Сама собиралась спросить тебя об этом. Я была в своих королевских покоях, а потом вдруг проснулась здесь, рядом с тобой. Ты спал беспробудным сном.

— Вот как? А когда я просыпался, спала ты.

Она поджала губки, то ли в раздумье, то ли в усмешке.

— Думаю, на нас наложили чары.

— Я того же мнения. Но с какой целью?

Нада пожала плечами.

— Кажется, отец рассказывал мне в детстве какую-то похожую историю… но нет, это к делу не относится. Может быть, кто-то похитил нас ради выкупа?

— Но зачем было лишать нас одежды?

— Чтобы мы не могли сбежать, не привлекая внимания.

— Принцесса Нада, ты привлечешь к себе внимание где угодно, хоть в одежде, хоть без нее.

— Я полагаю, это комплимент.

— Совершенно верно.

— В таком случае спасибо тебе. Как думаешь, есть способ выбраться из этого колодца?

Жор огляделся и, когда взгляд его упал на постель, решил, что из простынь и одеял можно скрутить подходящую веревку. Демон взялся за дело, нага принялась ему помогать: ее ловкие пальцы как нельзя лучше дополняли его сильные руки. Которыми она, признаться, молча восхищалась, так же как и он ее изящными пальцами.

Когда они скрутили и связали веревку подходящей длины, принц сделал на одном конце петлю и, метнув свой аркан вверх, ловко набросил его на один из обрамлявших края отверстия зубцов. Потом он ухватился за веревку и, напрягая мышцы (все-таки ему было привычнее летать, чем лазить по канатам), выбрался наверх.

— Твоя очередь, Нада, — крикнул принц. Она покачала головой.

— Боюсь, Жор, что у меня нет твоей силы. Наверное, тебе придется оставить меня здесь.

Демон сообразил, что она права: округлости и выпуклости ее тела никак не могли сослужить ту же службу, что его мощные мышцы. Разумеется, самой ей наверх не забраться, но о том, чтобы оставить ее внизу, не могло быть и речи!

— Ничего страшного! Обвяжись веревкой, а я вытяну тебя наверх.

Она сделала, как он велел, а он — как обещал. Спустя несколько мгновений они вдвоем сидели на вершине башни, представлявшей собой, как выяснилось, одно из укреплений высившегося на белом острове посреди темно-синего моря внушительного замка.

— Может, нам спуститься и посмотреть, что там внутри? — спросила Нада.

— Приятно иметь дело с таким неиспорченным, доверчивым существом, — отозвался Жор. — Однако мне кажется, что замок принадлежит тому, кто нас пленил, и нам едва ли стоит напрашиваться на встречу.

— Приятно иметь дело со столь рассудительным и осмотрительным человеком. Ты, несомненно, прав, а я ляпнула глупость.

Долгое мгновение они смотрели друг на друга, и каждый понял, что в восторге не только от внешности, но и от других качеств нового знакомого. Ее доверчивость и его осмотрительность могли прекрасно дополнить друг друга, но ситуация, в которой они находились, не слишком располагала к размышлениям и мечтаниям.

— Может, мы спустимся и поищем лодку? — предложила она.

— Согласен. И какую-нибудь одежду. Хотя, признаюсь, лицезреть тебя такой для меня вовсе не в тягость.

Она слегка покраснела, сделавшись, хотя это было и невозможно, вдвое милее, и подумала, что, хотя принц и молод, что-то в нем есть.

— То же самое я могла бы сказать и о тебе.

Потом он спустил ее на землю, спустился на руках сам и сдернул веревку так, что она соскочила с зубца и упала рядом с ним. Скрываясь в тени стен, они обогнули замок и нашли сарайчик, который вполне мог быть лодочным.

Он был заперт, и Жор совсем было собрался вышибить дверь, но Нада предостерегла его насчет шума и, запустив в скважину скрученный кончик все той же веревки, сумела открыть замок. Они оказались внутри без шума и пыли.

— Откуда у принцессы могли взяться такие навыки? — спросил восхищенный Жор.

— В детстве я страсть как любила печенье, — призналась Нада, — а поскольку его держали в запертой буфетной, я наловчилась вскрывать замки.

Внутри оказалась маленькая воздушная лодка: демон приподнял ее, и она зависла в воздухе.

— Вообще-то я рассчитывал на водную, — сказал он, — но сойдет и эта. Залезай.

Нада забралась в лодку, Жор вытолкнул ее из сарая и запрыгнул сам. Лодка слегка просела под их весом, однако держалась хорошо. Принц взялся за весла, и они поплыли прочь.

И тут в замке раздался шум.

— Кто-то зашевелился! — встревожилась Нада. — Надо уносить ноги!

Жор подналег на весла, и лодка понеслась как стрела. Когда замок остался позади, принцесса посмотрела вниз и поняла: то, что они принимали за море, является синим небом. Замок стоял на облаке, и неудивительно, что в лодочном сарае имелась только воздушная лодка.

Вскоре они укрылись за соседним облаком, так что увидеть их из замка стало невозможно. Побег увенчался успехом.

— Только вот одежды мы так и не раздобыли, — напомнил принц.

— Не беда. Ты подгреби к суше и приглядись, не знакома ли тебе местность, а я расплету веревку и попробую сплести из нее какую-нибудь ткань. — И она с поразительным умением принялась расплетать выручивший их канат.

— Я думал, все принцессы зазнайки и неумехи, а у тебя удивительные навыки, — одобрительно промолвил Жор.

— Нам, нагам, без этого не обойтись, — ответила она. — Гоблины напирают, и в наших пещерах даже принцессы не могут сидеть сложа руки.

— Так ты нага? — удивился он.

— Да, теперь я могу в этом признаться, — промолвила она, чувствуя, что на небесном ветру чары окончательно выветрились. — Я принцесса нагов Нада, некогда обрученная с принцем Дольфом из замка Ругна, но теперь совершенно свободная. Тебя это смущает?

— Может, раньше бы и смутило, но теперь, когда я познакомился с тобой, только привлекает. Ты можешь обернуться змеей?

— Попробую. — На дне лодки появилась свернувшаяся кольцами змея. Потом у нее образовалась человеческая голова.

— Да, мои способности восстановились, — промолвила она, снова приняв человеческий облик.

— Мои, думаю, тоже. Вообще-то я демон.

— Демон?

— Принц-демон Жор. А тебя это смущает?

— Да, потому что ты уже успел мне понравиться.

Он превратился в дым и тут же вернул себе прежний облик.

— Да, я умею Демонстрировать всякие трюки, но почему тебя это пугает?

— Потому, что ты превратишься в смеющееся облако и исчезнешь, а я пойму, какой глупостью с моей стороны было увлечься тобой. Ведь у демонов нет души, а значит, они не способны любить;

Жор призадумался.

— Не стану лукавить, я был как раз таким, как ты говоришь. Но теперь я узнал тебя, и раз уж отец все равно вознамерился меня женить, то ты как раз та женщина, на которой я хотел бы жениться. Ты принцесса и обладаешь достоинствами, которых я раньше не ценил в смертных.

— Не думаю, — отозвалась Нада с горьким смешком, — чтобы мужчины когда-либо замечали во мне иные достоинства, кроме достоинств моей фигуры. А жениться на мне ты побоишься, ибо в таком случае рискуешь получить половинку души. Такая перспектива страшит всех демонов.

— Страшит, чего уж там… но мне кажется, дело того стоит. А сама-то ты готова поделиться половинкой своей души?

— С принцем-демоном, который на мне женится? Да, готова. Пусть он даже и молод.

— Ну, вообще-то мне двадцать три сотни лет.

— По людским меркам это всего двадцать три года. Никогда не думала, что смогу полюбить такого молодого мужчину. Но, — она пожала плечами, — сердцу не прикажешь.

Лодка опустилась на землю и остановилась.

— Я вижу, наши интересы совпадают. А раз так, не будем откладывать это в долгий ящик (тем паче что поблизости и короткого-то нету), а немедленно, пока нас не настигли преследователи, обручимся официально. — Он взял ее за руку.

— Итак, я спрашиваю, принцесса Нада, согласна ли ты…

Раздался жуткий рев, и из ближайшей облачной пещеры выскочил дракон. Он бросился к собравшейся обручиться парочке, но Нада мигом обратилась в огромного змея, а в свободной руке Жора появился грозно поблескивающий меч. Дракон заколебался.

— …выйти за меня замуж? — продолжил принц.

Дракон все же бросился в атаку, однако змей укусил его за шею, а демон вогнал меч в его нос по самую рукоять. Дракон чихнул и счел за благо убраться в свою пещеру.

На змеиной шее появилась голова Нады.

— Да, — сказала она.

Меч исчез. Принц-демон заключил змеиное тело в объятия и припал к ее человеческим губам.

— Теперь мы обручены, — сказал он.

— Обручены, — повторила за ним она, принимая человеческий облик, и они снова поцеловались.

И тут оказалось, что они вовсе не одни.

— Я все слышал! — торжествующе провозгласил профессор Балломут. — Сразу по окончании суда в Безымянном замке, из которого вы только что сбежали, мною будет совершен свадебный обряд.

— Я тоже все слышал! — воскликнул король Набоб. — Свадьба состоится по прошествии двух недель. Мы заключим династический союз между нагами и демонами.

— Я тоже все слышала, — заявила демонесса Метрия. — Похоже, мы провернули это дельце наилучшим образом. — Потом она повернулась к четвертой из присутствовавших, эльфессе Дженни, и спросила: — Не одолжишь ли ты мне на время своего кота?

— Моего кота? Сэмми? — удивилась Дженни.

— Да. Профессор согласился сказать мне, где ты, в обмен на обещание устроить помолвку его сына. Теперь дело сделано, и я могу продолжить выполнение своей миссии.

Принц и принцесса повернулись к ней.

— Что значит «дело сделано»? — сердито спросила Нада. — Я думала, ты пришла, чтобы вручить нам с Дженни повестки.

— И за этим тоже.

— Выходит, все было подстроено? — требовательно спросил Жор, похоже, тоже не слишком довольный.

— Конечно. То был демонический «конкурс красоты».

Переварив услышанное, Жор и Нада обменялись какими-то особенными взглядами.

— По-моему, — начала Нада, — нам следует разорвать…

— А по-моему нет! — заявил Балломут и бросил на нее свой знаменитый взгляд, заставивший принцессу умолкнуть на середине фразы.

— Она права, — поддержал нагу Жор. — Мы не должны допускать подобного вмешательства в наши…

— Посмотри на нее и скажи это снова, — велел король Набоб.

Жор посмотрел на Наду, а Нада на Жора. Он увидел прекраснейшую принцессу во всем Ксанфе. Она увидела красивого, мужественного и одаренного принца. Они стоили друг друга и могли стать действительно прекрасной парой. Их раздражение развеялось, гнев забылся, и они снова поцеловались.

— Будет внучка, назовем Демоникой, — шепнул Балломут Набобу, и тот кивнул в знак согласия.

— Думаю, я могу одолжить тебе Сэмми, — сказала эльфесса Дженни, обращаясь к Метрии.