"Тиунэла" - читать интересную книгу автора (Аматуни Петроний Гай)

5

Помню, в те дни в журнале «Техника — молодежи» опубликовали очерк о новой работе Глебова. Речь шла о некоторых особенностях жизни Вещества. За бойкостью изложения скрывалось нечто такое, что ускользнуло от меня. Я пожаловался Евгению Николаевичу.

— Не огорчайтесь, — сказал он. — В науке много такого, что трудно поддается популяризации. Скажем, мы разбираемся в понятиях о продолжительности жизни любого объекта природы, будь то человек или растение, пылинка или галактика. Мы знаем: неизменного нет — и верим этому. Жизнь учит, убеждает нас: сколько ни существуй, а конец будет. Нельзя наращивать время существования бесконечно, хотя математика и воображение позволяют нам мысленно представить себе сколь угодно большое число миллионолетий.

— Верно, — согласился я, — если это бесконечно большое время не связывать с конкретными объектами природы.

— Ну а если мы начнем, так сказать, уменьшать время и пространство? — спросил Евгений Николаевич.

— Вероятно, то же. Хотя…

— Вот видите, в этом случае труднее. Давайте совершим с вами небольшую экскурсию в глубины материи.

С помощью волшебницы-мысли мы стали быстро уменьшаться в размерах и вскоре очутились у полосатого пограничного столба с буквой «h».

— Это не что иное, — сказал Евгений Николаевич, — как символ «постоянной Планка», очень важной в современной физике.

— И обозначает она?

— Количество действия. Шагайте смелее: по ту сторону столба находится Микромир! Вот так… А сейчас — за работу.

По знаку, поданному Евгением Николаевичем, мы с ожесточением принялись дробить Пространство и Время на мельчайшие доли. Когда я уже выбился из сил и стал подумывать, что этой работе не видно конца, мой друг нанес крохотной частице последний удар, расколол ее надвое и, тяжело дыша, поднял руку.

— Хватит, — сказал он. — Мы уже дошли с вами до точки.

— Что вы имеете в виду?

— Смотрите: это мельчайшая точка Пространства и Времени, в пределах которой еще может что-то существовать, произойти; мельчайшая с точки зрения нынешних знаний.

— Я сейчас так стукну по ней, что из нее искры посыпятся!

— Пожалуйста. Но делайте это мысленно, отвлеченно от природы вообще, считая, что Пространство и Время могут быть всегда независимыми от материи.

— Ну, на это я не согласен! Ведь Пространство и Время — это формы существования материи.

— Тогда обратимся к самой точке. Вы видите, она очень мала, но все же не равна нулю. Это означает, что овеществленная материя развивается в Пространстве и Времени, имеющих измеримые величины. Получив в свое распоряжение эти величины и поделив первое на второе, мы получим скорость, которую я назвал скоростью мирового хода времени. Это понятие является одной из важнейших характеристик природы. Грубо говоря, это как бы скорость жизни Вещества, спидометр Мироздания…

И тут мне пришла в голову мысль: является ли эта скорость постоянной?

— Думаю, что больше оснований допустить это, нежели то, что материя развивается неритмично — то скорее, то медленнее.

— Я о другом: возможно ли, что эта скорость мирового хода времени постоянна лишь для нашей Галактики или Метагалактики. Допустимо ли существование таких материальных систем, где все развивается в сто, нет, в тысячу раз быстрее или медленнее?

— Да, возможно.

— А если в нашей Галактике есть места с иной, большей скоростью развития материи? — не унимался я. — На Земле проходит год, а там — сто лет! Да еще если и космическое пространство, разделяющее нас, хотя бы на некотором протяжении обладает такими же особенностями… Тогда можно бы слетать на какую-нибудь «быструю» планету, пожить там и вернуться назад всего через пятнадцать — двадцать лет.

— В пределах нашей Галактики это менее возможно.

— Это еще как сказать, — разошелся я. — Возможно, спиральная структура нашей и многих других галактик тем и объясняется, что в них есть как бы два потока материи, и более быстрый поток, обгоняя своего соседа, отжимает его внутрь…

— Вы уже не спрашиваете Меня, а сами выдвигаете гипотезы, — засмеялся Глебов.

Я с уважением посмотрел на маленькую стойкую частицу Пространства и Времени, не подозревая, какую значительную роль она могла бы сыграть и в моей, такой огромной в сравнении с ней жизни.

Закурив, я сделал глубокую затяжку и вдруг увидел, что мы вновь сидим на берегу Черного моря, под ласковым крымским солнцем, окруженные привычным голубым пространством. Экскурсия в недра материи окончилась…

— То, что я вам рассказал, — предупредил Евгений Николаевич, — пока еще лишь философская основа моей новой работы. Нужны долгие размышления, поиски доказательств, наконец, сами доказательства. Одним словом, я изучаю сейчас конструкцию замка, а потом уже буду искать к нему ключ…