"Война Мага. Том 1" - читать интересную книгу автора (Перумов Ник)

Глава восьмая ЭВИАЛ

Мрачные подземные каверны под Пиком Судеб. Над головой измученного Фесса слабо мерцал тусклый магический огонёк, поддерживаемый лишь большими усилиями. Таща на плечах Рысю, некромант спускался вниз уже много часов. Он знал, что не ошибся, под ногами змеилась гномья тропа, а на стенах пылали невидимые для прочих знаки. Однако уже давно полагалось бы встретиться с дозором, а его-то как раз и не было. И это тревожило.

Он шёл всё дальше и дальше. Так глубоко уже начинались исконние гномьи владения, вход сюда должны были запирать массивные каменные ворота, однако и их что-то не видать. Впрочем, нет. Видать, и даже очень.

Разбитые и сорванные с могучих стальных петель, врезанных глубоко в дикий камень, створки валялись на полу коридора. Здесь поработал если не таран, То, по крайней мере, дубины горных троллей. Правда, как они могли пробраться так глубоко? Да и неширокий проход почти наверняка оказался бы для них тесен.

Фесс ожидал увидеть мёртвые тела за воротами, следы отчаянной битвы – гномы ни за что не отступили бы без боя, – однако гладкий пол коридора был девственно чист. Покачав головой, некромант двинулся дальше.

Коридор петлял и завивался, топорщился ступенями, сбегал вниз то плавными, то донельзя крутыми спусками. На стенах то и дело попадались пустые кольца для факелов – гномы любили порядок, как, впрочем, и гульбу. И по-прежнему ни одной живой души. И Сфайрат тоже молчит.

Казалось, весь Пик Судеб вымер, превратившись в самую обычную гору.

Фесс приближался к жилым ярусам гномов. Коридор расширился, вобрал в себя несколько переходов поменьше. Кругом по-прежнему царила тьма… и лишь когда некромант уже почти полностью уверился, что Пик Судеб пуст и безжизнен, впереди забрезжил слабый свет.

Путь преграждала баррикада, почти что крепостная стена. Гладкий, отполированный каменный пол перед ней топорщился сотнями острых железных шипов, под потолком на цепях висели внушительного вида гири, а над самой стеной нависали подобия сильно вытянутых серповидных кос. Здесь явно держали оборону, и притом насмерть.

Фесс поспешно остановился. Его никто не окликнул, не потребовал назвать себя, однако в узких бойницах мерцали тусклые огоньки.

– Есть кто живой? – громко окликнул некромант.

Ответа долго не было. Ещё более странно. Если стена, если мерцает свет – там просто обязана стоять стража. Пришельца надо окликнуть, велеть остановиться, пригрозить стрелой…

– Есть!.. – после долгого ожидания донеслось из-за стены. Густой бас произносил слова на общеэбинском с обычным для гномов акцентом. – Ты сам-то жив есть, нет?

– Жив, – откликнулся Фесс. – Я…

– А и без того знаю, – раздалось с той стороны. – Некромант Неясыть снова пожаловал, собственной персоной! Знаем о тебе, наслышаны, как же! Север всем рассказывал, кто только слушать мог! А кто это с тобой?

– Девочка, – решил не вдаваться в подробности Фесс. – Маги молнией угостили. Нужна помощь Эйтери. Она-то как, в добром здравии?

– Она-то в добром, – откликнулись из-за стены. – Только вот ты здесь не пройдёшь. Ворот не оставили. Наглухо заложили. Кругаля придётся дать. Иди, значится, так…

Выслушав невидимого стражника и поблагодарив, некромант, само собой, спросил, что же случилось.

– А что случилось! Чему быть назначено, то и случилось! – философски откликнулся гном. – Мертвяки полезли. И сверху, и снизу. И не токмо ваши, человеческие. И огры. И тролли. И орки, будь они неладны! Откуда только взялись? Как разупокоились? И что им, проклятущим, здесь надо? – горестно закончил караульщик. – Ты, некромант, я слыхал, Северу тогда пособил. Может, и сейчас помощь окажешь? Заплатить у нас ведь сам знаешь, найдётся чем.

– Помогу чем только смогу, – заверил стража Фесс и пустился по указанной ему дороге.

– Я пошлю весть! – крикнул вслед гном. – Вас будут ждать!..

Значит, здесь прошли неупокоенные… странные какие-то, надо сказать. Почему Фесс их не почувствовал? Почему нет никаких следов боя? То есть совсем, совершенно никаких? Ни брошенного оружия, ни пробитого шлема, ничего. Не говоря уж о телах. Гномы отступали явно не поспешно, если успели заложить проход такой капитальной стеной и развесить над ней все те милые сюрпризы для наступающих, буде им возжелается попробовать ещё раз.

Следуя советам гнома-часового, Фесс ещё некоторое время пробирался другими проходами, низкими, извивистыми и неудобными. Гномы явно рубили их на случай чего-то эдакого, и для людей с эльфами, не говоря уж о орках или троллях, эти пути годились слабо.

Караульщик не подвёл. Вскоре впереди замерцал свет многочисленных факелов. Фесс встретил молчаливый строй закованных в броню по самые глаза подгорных воителей.

– Некромант Неясыть, приветствую, – глухо прогудел один из них, рыжебородый силач, поднимая фигурное забрало. – Я Скадар, охотник за мертвяками. Север – мой добрый друг.

В руках гнома Фесс заметил внушительного размера фальчион, почти точь-в-точь такой же, как у Севера.

– Мы послали весть старшинам и Сотворяющей. Пока ответа ещё нет, но как бы то ни было, ты помог нам в прошлом, и мы надеемся, что поможешь и сейчас. Народ Гномов приветствует тебя и приглашает разделить кров, трапезу… и кровь.

– Благодарю Народ Гномов за приглашение, – поклонился Фесс. – Буду рад оказаться полезен.

– Входи, – ухмыльнулся Скадар, хлопнув некроманта по плечу так, что тот пошатнулся. Тяжкий путь из Чёрной башни не мог не сказаться.

– Э, да тебе точно не помешает пара наших трапез, – засмеялся другой гном. – Откуда идёшь, Неясыть? И кто это с тобой?

– Девочка, – Фесс вновь не вдавался в подробности. – Едва не погибла от руки магов. Я сделал, что мог, но этого недостаточно. Надеюсь, Сотворяющая поможет тоже.

– Много у неё сейчас работы, у Сотворяющей-то, – мрачно обронил третий гном. – Мертвяки всё прут и прут…

…Дорога дальше оказалась короткой. Гномы старательно перегородили широкий зал добротной каменной кладкой до самого свода. Правда, в отличие от глухой стены, на которую наткнулся некромант до того, здесь на самом верху была устроена железная калитка с опускной площадкой, подвешенной на внушающих уважение своей толщиной цепях.

– Ваша крепость неприступна, почтенный Ска… – начал было Фесс, однако гном перебил его нетерпеливым рыком:

– Не «почтень» меня, некромант. Скадар, и весь сказ. Хотел бы я, чтоб и впрямь она была неприступной. Только ведь нежить проклятая какая-то новая пошла. Хитрая, ловкая, умелая. Дуром не наваливается. Считать умеет. Мертвяки-тролли тараны таскают, из цельного камня вырублены. Ну ты подумай, некромант, тролли-то и живые не шибко соображать могли, а тут мёртвые к таким хитростям оказались способны!

Скрипели, наматываясь на невидимые барабаны, железные цепи, площадка ползла вверх. С полдюжины гномов остались внизу, ожидая своей очереди; и оставались они, отнюдь не прохлаждаясь. Воины плотно сдвинули щиты, выставив короткие и толстые копья, словно вот-вот ожидая нападения.

– А иначе никак, – перехватив взгляд Фесса, заметил Скадар. – Мервяки в любой миг полезть могут. Словно из самой горы выныривают, чес-слово!

– Это невозможно, – вырвалось у Фесса. – Я бы по-чувство…

– Не, – покрутил головой рыжебородый гном. – Не почуял б ты их, некромансер. И Сотворяющая не смогла, а уж она-то… Новая это напасть какая-то, вот и мним мы, что тебя сама благосклонная судьба нам сейчас послала. Славный вы народ, некромансеры, – как нужны, так и появляетесь! – гном коротко хохотнул.

Они сошли с подъёмника, и площадка тотчас уехала вниз, за оставшимися внизу воителями. На подмостках Фесса уже ждало около дюжины гномов в богато разукрашенных поясах; двое помоложе держали носилки, явно предназначенные для Рыси. Гном-караульщик передал всё точно.

– Приветствуем до… – начал один из седобородых гномов, внушительно прокашлявшись и шагнув вперёд. Молодые расторопно приняли из рук Фесс бесчувственную драконицу, сноровисто уложили на носилки.

– …почтенного не…

– А-аааргх! Арр! Уррах! – донеслось вдруг снизу, и все гномы, как по команде, бросились к узким бойницам вдоль верхнего края стены. Чтобы выглянуть, Фессу пришлось порядком согнуться.

…Из узких тёмных дыр в стенах зала одна за другой выскальзывали смутные фигуры, щетинящиеся многочисленными остриями оружия. Мертвяки. Неупокоенные. Зомби. Всех степеней сохранности, немало и просто нагих костяков-скелетов. Однако двигались они с ловкостью и быстротой живых. И они не нападали тупой массой, норовя просто задавить числом. В их рядах чередовались по-разному вооружённые воины. Были лучники, были арбалетчики, были пращники и метатели дротиков. Были те, что наступали плотным строем, закрывшись со всех сторон проржавевшими щитами. Отдельно держались громадные тролли и огры, эти тащили уже упомянутые Скадаром каменные тараны.

Площадка подъёмника просто полетела вниз, прислуга возле массивной лебёдки просто отпустила тормоза барабанов. Железный лист с грохотом рухнул рядом со сжавшейся шестёркой гномов, в щиты которых уже воткнулись первые стрелы и дротики.

– Навались! Все вместе, навались! – заорал старший над лебедочной командой, сам хватаясь за отполированный рычаг.

Цепи натянулись, рывко вздёрнув площадку над полом зала, однако неупокоенные были уже под самой стеной. Пара громадин-троллей схватились толстенными, словно брёвна, ручищами за края, повисая на подъёмнике. Крутившие барабан гномы взвыли от натуги, к ним на помошь бросились все, кто случился поблизости.

Фесс остался на месте. У него не было ни посоха, ни глефы, ни драконьих камней, ни даже выкованного в здешних мастерских фальчиона. Не было ничего, кроме полыхнувшей тёмной ненависти – к Той, что подъяла эту мёртвую волну, вырвала этих несчастных из их казавшегося вечным сна и вновь послала в бой.

Она явно становилась сильнее. Её слуги не были уже просто тупыми марионетками, они сражались умело и искусно. Некромант заметил, что отдельные мертвяки перекликались грубыми, хриплыми голосами; никогда раньше за неупокоенными не водилось ничего похожего.

Стонущие от натуги гномы, выбиваясь из сил, тянули вверх подъёмник с повисшими на нём двумя троллями. Гномы на площадке отчаянно рубили секирами вцепившиеся в край толстые пальцы, но верное подземное железо, как и положено, не слишком хорошо справлялось с заколдованной мёртвой плотью каменных троллей. Их, впрочем, и живых-то зарубить было далеко не просто.

– Некромант! – прорычал обливающийся потом Скадар, наравне с другими налегая на рычаги подъёмника. – Сделай что-нибудь, некромант!

Легко сказать – «сделай что-нибудь». Даже когда Фесс впервые встретился с Севером, он начертил магическую звезду, чтобы собрать силу. Сейчас времени что-либо чертить не осталось.

– ОТКРОЙТЕ ДВЕРЬ! – взревел Фесс, бросаясь к створке.

Молодой гном с короткой курчавой бородой повиновался мгновенно.

– Заклинить барабан! – рявкнул напоследок Фесс, спрыгивая вниз.

Расстояние было не слишком велико, примерно два человеческих роста, и выучка воина Серой Лиги не подвела. Фесс мягко коснулся встряхнувшейся на цепях площадки – гномы возле лебёдки выполнили его команду чётко и не рассуждая. Некромант знает, что делает.

Ах, если бы! Если бы он знал, что делать! Если бы перед глазами стояли сейчас соответствующие страницы древних трактатов или какого-нибудь «Младому магу тёмному жизненное наставление»! А так не было ничего, кроме ненависти. Могучей, древней и всепоглощающей. Ненависти ко всем силам, что именуют себя всякоразличными высокими словами, на деле являясь простыми упырями, собирая с поклоняющихся им кровавую дань – кто страхом, кто пустыми надеждами, кто нелепой верой в счастливое загробное бытиё; пожалуй, даже честнее оказывались те, кто и в самом деле требовал одну лишь горячую кровь.

Нечто подобное Фесс чувствовал много месяцев назад, когда ещё вместе с Праддом и Сугутором попал в отлучённую Святой Церковью деревеньку. Лесные Кантоны, чьих алебардистов ему пришлось жечь, прорываясь из Чёрной башни.

Тогда, в забытых силами земными и небесными Зеленухах некромант сплёл в уме сложнейшее заклинание из разряда высших, заклинание, что потребовало бы месяцев подготовки, множества фетишей вроде сушёных лапок летучих мышей, пойманных не где-нибудь, а только и только над озером Ридо в Эбине, и не когда-нибудь, а только и только в первое весеннее новолуние.

Огонь и камень, железо и молнии мало что не бессильны против неупокоенных. Понятно, почему гномы не могли одержать победу – их оружие лишь сдерживало напор зомби, не в силах убить их. Фальчионы охотников за нежитью хороши в одиночных схватках, и действенны они, лишь когда мертвяка удаётся искрошить в капусту, а потом ещё и сжечь специальным составом.

У гномов-защитников стены имелись скляницы с таковым, и они немедленно полетели из бойниц – во множестве. Составленная Эйтери смесь мгновенно вспыхивала, едва соприкоснувшись с воздухом, и первые костры, дергаясь и размахивая охваченными пламенем руками (или оставшимися от них костями) бросились прочь, в пещеры, из которых совсем недавно вырвались. Летели из бойниц и стрелы, правда, мертвяки их почти что и не замечали. Удар мощного бельта отбрасывал их назад, да и только.

Площадка зависла на полдороги. Оба мёртвых тролля издали злобно-торжествующий рык и стали подтягиваться. Гномы отчаянно размахивали топорами и били вниз копьями; однако острия только тупились о широкие черепа неупокоенных, защищённых магией более могущественной, чем подземное оружие.

Вскинув руки к неровному своду и представляя, что перед ним сейчас древнее небо с давно канувшим в небытиё рисунком созвездий, Фесс звал.

Звал Тёмную Шестёрку. Звал те странствующие глубоко в Астрале силы, что однажды помогли ему – там, в Лесных Кантонах. Он словно наяву слышал шёпот древних заклинаний, произносившихся, когда за Эвиал на самом деле спорили Жизнь и Смерть.

Вместо исчезнувшего потолка пещеры ярко горели звезды, и среди них – восемь полыхали буквально нестерпимым огнём. Миг спустя Фесс осознал, что видит уже не звёздное небо, а исполинскую карту Эвиала, на котором пламенеют те места, где в глубоких подземельях Драконы-Хранители стерегут вечный сон Кристаллов Магии.

Восемь, не девять. Девятый Кристалл, спрятанный в Козьих горах, взорвался, когда его Хранительница пала в битве с тварью Хаоса, исполинским Червём, прорвавшимся в Эвиал не без некоторого, увы, Фессова участия, хоть и невольного. Некроманту почудилось, что между этими Кристаллами стремительно, словно выпады огненных шпаг, вспыхивают и гаснут короткие росчерки, складывающиеся в подобия классических рун старика Парри.

Драконы шли на помощь. Не сами, конечно, но вызванные ими из Астрала смутные тени духов, обычно занятых делами, совершенно недоступными пониманию смертного, пусть даже и мага Долины. Отозвалась и Тёмная Шестёрка, с большой охотой готовая теперь одолжить некроманту Силы, зная, что свой прежний долг он вернул.

И, подобно тому, как он поступил в Зеленухах, Фесс отчаянным, усилием разрывал сейчас ткань реальности, вышвыривая, выталкивая неупокоенных за пределы мира живых, туда, откуда они явились. Перед его мысленным взором пылала сотканная из драконьих рун октограмма, сложная по начертанию, с нарочито введёнными неправильностями, с аккуратно разложенными воображаемыми фетишами, которые помощь Тёмной Шестёрки на краткий миг сделала почти реальной.

Незримые кнуты хлестнули по полу и стенам пещеры, вспарывая крепчайший камень. Разом лишённые защиты, лопались и взрывались изнутри неупокоенные, едва только призрачные бичи задевали их. А там, где только что был потолок, раскрывалось нечто, с трудом поддающееся описанию даже на донельзя богатом определениями профессиональном языке магов. Нечто подобное открывшемуся в Зеленухах, куда, словно могучим потоком, срывало и уносило искорёженные останки неупокоенных.

Долг Фесса у Тёмной Шестёрки вновь существенно возрос.

И тут его настиг откат.

Сорвавшаяся лавина Силы подхватила и закрутила некроманта в незримом потоке. Чёрная непроглядная волна накрывала с головой, он захлёбывался, с острым и внезапным приступом ужаса поняв, что шагнул слишком далеко, высвободил слишком большую мощь. Он попытался бороться – напрасно; так течение увлекает неопытного пловца в океан, сколько бы тот ни грёб. Однако, в отличие от того же пловца, Фесс не мог повернуть поперёк потока – его словно бы несло сразу во всех направлениях.

Крик умирает в горле, тьма заполняет взор. Непроглядная, чёрная, изначальная.

Никакие «последние силы» помочь уже не могут.

Не за что ухватиться, нечем дышать, некуда плыть.

А потом…

«Держись!» – звонкий голосок Рыси, девочки-дракона, которой сейчас полагалось лежать в глубоком обмороке.

«Держись!» – звенящий голос Вейде.

«Держись!» – взревел кто-то, очень похожий на дракона Сфайрата.

А затем грянуло уже совсем неожиданное. Быть может, бред, быть может…

«Дер-ржись!» – рокочущий бас Прадда.

«Держись!» – а это уже Сугутор.

И, наконец:

«Держись!»

Рысь. Та самая, первая.

«Держись, о Рыцарь Храма!»

Она так и не поверила ему тогда…

Три пары рук словно толкнули его из глубины, две пары – потащили к поверхности. Завеса мрака разорвалась, и Фесс увидел солнечный свет, заливающий широкие просторы Эвиала, увидел сразу всю землю, от Кинта Дальнего до пределов Синь-И, увидел две исполинские Клешни, протянувшиеся через моря, и крошечное в сравнении с ними «тело» – остров Утонувшего Краба; заклятая земля сейчас казалась вся залита кровью.

В следующий миг на голову некроманта словно бы обрушилась орочья палица. Мир вспыхнул бесчисленными огнями, перевернулся раз, другой, третий и встал на место.

Над Фессом вновь был свод гномьей пещеры. Отовсюду неслись ликующие крики защитников.

А обессиленный некромант, чувствуя, что теперь можно и потерять сознание, плавно оседал, уже подхваченный мощными руками окружавших его гномов.

Обморок длился долго. Как и в Зеленухах, Фесс понимал, что теперь самое меньшее несколько дней он не сможет сплести даже самого простенького заклятья. Ну разве что элементарный отвод глаз, так выручивший его тогда.

Гномы рысью тащили по коридорам подземной крепости уже не одни, а пару носилок.

– Живей, живей, увальни бородатые! – рычал впереди кто-то голосом рыжебородого Скадара. – Весть Сотворяющей?! Послали или нет, чурбаки каменные?!

– Послали, Скадар, послали, – откликнулся другой голос, не столь низкий, верно, кого-то из молодых гномов. – Сразу же и послали. И уже ответ пришёл.

– Так что ж молчишь, дубина орочья?! – разошедшийся охотник за нежитью не стеснялся в выражениях. – Что сказала Сотворяющая?!

– Что всё готово, чтобы прямо, значит, к ней бы несли.

– Будто мы в другое место какое потащим… – буркнул Скадар.

Вот и знакомая дверь. Гномы рысью втащили носилки внутрь, поставили на пол. Фесс с известным трудом приподнялся, встретив взгляд гномьей чародейки, усталый и скорбный.

– Привет, Неясыть. Рада тебя видеть, хотя… сам знаешь, – тепло проговорила Эйтери, подходя ближе. – Вот и свиделись.

– Свиделись, Сотворяющая, – кивнул некромант. – Вот, опять ищу твоей помощи, достойнейшая.

– Видать, такая уж моя доля – помогать некромантам, – улыбнулась гнома, однако голубые глаза оставались печальны. – Впрочем, ты уже поквитался. Наслышана я… как ты мертвяков посёк. У меня чуть в лаборатории всё вверх ногами не встало. Вот только что делать бы стал, если б следом вторая волна полезла?

Фесс выразительно возвёл очи горе. Он действительно не знал. Затопившая волна ненависти заставила действовать неосмотрительно. Нет, магическую оборону следует, конечно же, строить совсем иначе…

– Ну, с тобой-то ничего, – ободряюще заметила Эйтери, протягивая Фессу дымящуюся чашу резко пахнущего полынью питья. – Давай-ка. Взбодрит. А вот что с девочкой твоей… то есть не девочкой… – она нахмурилась. – Ну да ничего, сладим как-нибудь.

Питьё Эйтери подействовало быстро. Вскоре Фесс уже мог сидеть, наблюдая, как гномья чародейка возится с бесчувственной Рысей.

– Никогда не думала, что стану пользовать дракона, – покачала головой Сотворяющая. – Ну-ка, посмотрим, поглядим…

В руке гномы блеснул ланцет. Одно стремительное движение – и закрывшийся, набухший рубец вскрылся. Из раны хлынул тёмно-зелёный гной.

– Ой! – отшатнулась Эйтери, поспешно хватая стоявшую наготове склянку с выразительно скрещенными костями и выплёскивая её содержимое прямо на открытую рану. Рыся дёрнулась, у неё вырвался стон, тонкий, негромкий, но который, казалось, пойдёт, не встречая преград, сквозь дерево и камень, пойдёт, пока не достигнет слуха тех, кто умеет слышать.

Эйтери вдруг сделалась крайне серьёзной и молчаливой. Раскрыв края раны, возилась внутри, что-то вычищая и отсасывая маленьким ручным насосом. Склянки с эликсирами так и мелькали. Рядом с гномой росла гора использованных бинтов. Рысь не приходила в себя, лишь время от времени вздрагивала и тонко, сквозь зубы стонала.

Эйтери всё чаще и чаще останавливалась, предплечьем смахивая пот со лба. И мрачнела всё больше и больше. Круглый котёл рядом с носилками почти что переполнился – гнома стремительно заливала рану очередным снадобьем, быстро переворачивала одни из многочисленных песочных часов, нетерпеливо ждала, притопывая ногой, пока песок не пересыплется, и бралась за насос, убирая из открытой полости все следы жидкости. Под конец она стала даже шипеть, точно большая рассерженная кошка.

Что-то у неё не получалось.

Совсем даже не получалось.

Фесс ощутил её отчаяние. Губы гномы плотно сжались, лоб прорезало морщинами.

– Эйтери…

В дверь постучали. Властно, сильно и уверенно.

– Что там такое? – яростно прошипела гнома (обе руки у неё были заняты). – Кого ещё принесло?

Дверь распахнулась – и Фесс сам видел, как послушно уползли в свои гнёзда массивные запоры.

На пороге возникла фигура. Человека, не гнома. В багряном плаще до пят и алой рубахе, в высоком шлеме со странным плюмажем, с простым мечом у пояса.

Клара узнала бы его сразу.

Кэр Лаэда, впрочем, узнал его тоже.

– Сфайрат!.. Ты?!

Эйтери тихонько взвизгнула, стыдливо зажав рот ладонью.

– Я, – сумрачно проговорил дракон. – Воистину, я не мог ждать, пока ты додумаешься спуститься ко мне.

– Я… звал тебя. Когда… шёл к Пику Судеб…

– Ты думаешь, Хранителю настолько легко оставить своё место, свой Кристалл? Эйтери, – властно бросил дракон, поворачиваясь к гноме, – прошу тебя…

– О да, могущественный, – поклонилась чародейка, явно намереваясь выместись вон из своей собственной лаборатории.

– Ты не поняла. Никуда не надо уходить. Я пришёл, чтобы помочь тебе спасти её. Аэсоннэ, – он кивнул на лежащую Рысю. – Прошу тебя, продолжай. Мне надо только взглянуть на неё. Ты всё делала правильно. Теперь позволь мне…

Что сделал дракон, Фесс не видел. Только ощутил мгновенный ледяной укол, и в следующий миг раздался истошный вопль Рыси.

– Всё, всё, уже всё… – раздалось умиротворяющее бормотание Сфайрата. – Уже всё, Аэсоннэ…

Он повернулся, и между его расставленных рук Фесс увидел трепещущий алым призрачный шар, внутри которого билось, в ярости кидаясь на стены клетки, какое-то тёмное змеевидное существо. Дракон сдвинул ладони – извивающееся тело лопнуло, останки вспыхнули. Миг спустя не осталось даже золы.

– Это была не простая молния, Кэр Лаэда, – не поворачиваясь к некроманту, проговорил дракон. – Молния с присадкой, я б так её назвал. Надо же… кто бы мог подумать. Маги Ордоса быстро учатся. Ещё лет сто назад ничего подобного в их арсеналах не водилось.

– Почему ты не отозвался, когда я звал?..

– Потому что нет смысла помогать слабому, – отрезал дракон. – Если б тебя убили…

– Этлау сделался бы Разрушителем! Настоящим Разрушителем! Ты ведь не знал об этом, правда?! – вскинулся Фесс.

– То, что Сущность поставила на вас двоих сразу, мы давно уже знали, – холодно парировал Сфайрат.

– И ничего не предприняли?

– Предприняли, – усмехнулся дракон. – Предприняли, когда оставили тебе Аэсоннэ.

– Аэсоннэ?..

– Ну да. Не думаешь же ты, что это нелепое «Рыся» – её настоящее имя?

– Никогда так не думал, – покраснел Фесс.

– Надеюсь, – холодно заметил Сфайрат. – Ты получил её по двум причинам, некромант. Во-первых, мы стремились уравнять ваши с Этлау шансы. Во-вторых… мы соблюдали древний закон. Мать Аэсоннэ погибла в схватке с Червём. Ты уничтожил его. Отомстил за нее, сделал то, чего не удалось нам. По праву кровника, по праву свершившего месть, ты имеешь право… на дитя того, за кого отомстил.

– Странный закон, – только и смог сказать Фесс.

– Может, и странный, однако за столетия он доказал свою действенность, – в голосе Сфайрата по-прежнему звенела сталь. – Ты оказался не самым плохим воспитателем для неё… раз Аэсоннэ решила прикрыть тебя собой.

– Прикрыть меня собой? – вздрогнул Фесс.

– Конечно. На дракона магия не действует.

– Но… почему ж тогда получилось такое?

– Очень просто, – вздохнул Сфайрат. – Молния не причинила б вреда Аэсоннэ, но угодила бы в тебя. И она добровольно раскрылась. Погасила магию собой. Вот откуда вся эта гадость, – он кивнул в сторону распоротого и раскрытого, словно жуткая книга пыток, плеча Рыси.

– Сейчас она в безопасности? – голос Фесса внешне не дрогнул. Показывать слабость дракону не хотелось.

– Сейчас да. Эйтери довершит остальное. Она опытная целительница, да и сама Аэсоннэ, не забывай, из рода Хранителей. Все Кристаллы Эвиала сейчас с нею. Её матери они не помогли, так, может, хотя бы спасут дочь.

– Сфайрат, а сами Хранители не хотят… – осторожно начал некромант.

– Нет, не хотят, – по обыкновению, дракон ответил прежде, чем Фесс закончил мысль. – Азсоннэ не имеет своего Кристалла. Протекут сотни и сотни лет, прежде чем в этом мире появится нечто, способное заменить погибшее Сердце Магии.

– Откуда оно появится?

– Кристаллы способны расти, для тебя это новость? Глубоко под землёй, в огненных реках, где кипит расплавленный гранит и куда нет доступа живому существу, только духу. Духи Земли и Моря уже приступили к работе.

– Духи Моря? – изумился некромант.

– Конечно. Полагаю, слова «Храм Морей» тебе кое-что всё-таки говорят? – ядовито осведомился дракон.

– Говорят, – Фесс сжал зубы и кивнул, решив не обращать внимания на дурные манеры Сфайрата. – Я видел его не раз… внутренним зрением, само собой. Эльфийка, что погибла в Дренданне… Она там. С призраком, который едва не убил меня и спутников в Нарне. Странное место и странные его хозяева…

– Странное, согласен, – кивнул дракон. – Мы храним Кристаллы. Мы должны оставаться холодны и нейтральны и можем вмешаться, лишь когда в Эвиал начинает прорываться извне чужая и голодная сила, подобная тому Червю. А вот Храм Морей… он открыт моему взору, но я никогда не мог увидеть никого из его обитателей. Тебе повезло, если ты по-настоящему слушал песнь того Храма. Мы, драконы, знаем, что там живёт тот, кто должен хранить в неприкосновенности весь Эвиал, не только сердца его магии.

– Интересно… – Фесс покачал головой, криво улыбнулся. – По всему выходит, что он никуда не годный Хранитель. В отличие от вас.

– Я тоже так думал, – кивнул Сфайрат. – Потому что появление Сущности уже необратимо изменяет мир, и Хранителю неплохо было б вмешаться. Если только, конечно, у него нет какого-то иного замысла, недоступного моему пониманию. Иные из моих собратьев считают, что Хранитель просто уснул, и Храм сделался местом прибежища чистых душ, только и способных ступить под его своды. Как бы то ни было, когда Червь прорвался в Эвиал, мы, драконы, не получили никакой помощи… кроме как от тебя. Не знаю, какими цепями он скован, этот Хранитель. Хотел бы узнать при случае, – глаза Сфайрата блеснули холодной яростью. – Смерть Кейден не была неизбежной.

– Кейден?

– Девятый Хранитель, Хранитель Кристалла в Козьих горах, мать Аэсоннэ. Хранитель не вмешался. Хотя, потерпи мы тогда неудачу, ему просто не осталось бы, чего хранить.

– Поведение высших сил зачастую не доступно простым…

– Тоже мне, нашёл «простых смертных»! – яростно взревел дракон. – Не имею сомнительной чести принадлежать к оным! Нет, Хранитель Эвиала явно не торопится исполнить свой долг.

– Если не торопится, значит, и говорить про него незачем, – заметил Фесс. – Почтенная Эйтери, позволь мне…

– Нет, не позволю, – решительно отрезала гнома, даже не повернув головы. – Спасибо великому…

– Перестань, Сотворяющая, – поморщился Сфайрат. – Мы достаточно давно знакомы. Я сделал, что должен был. Не больше и не меньше. Раса драконов не может позволить слабым выживать. Если Аэсоннэ сильна, она поправится. Если нет, значит, всемогущая судьба указывает нам иную дорогу, – не слишком понятно закончил он.

– Иную дорогу куда? – осведомился некромант.

– На запад, конечно же, куда ещё? – пожал плечами Сфайрат. – Я понимаю твой первоначальный план – принять Сущность, а когда она раскроется тебе и станет уязвимой – нанести удар. Рискованный, но выполнимый, хотя и невероятно трудный план. Сущность сумела тебя обыграть, выставив не одного Разрушителя. Могу тебя уверить – у неё в запасе есть и ещё кандидаты, кроме Этлау.

– Кто же это?

– Помнишь ту странную особу, что явилась к месту вашего поединка с чародейкой вашей Долины? Девчонка с громадным чёрным мечом.

Фесс кивнул.

– Она очень шустра, – с гневом бросил Сфайрат. – Очень шустра, даже шустрее тебя. Она явилась сюда, под Пик Судеб. Она встретилась со мной. И… она похитила…

– Кристалл?! – вырвалось разом у Фесса и Эйтери.

– В своём ли вы уме?! – рявкнул дракон. Фессу показалось, что из человеческого рта вот-вот вырвется пламя. – Конечно же, нет! Но она смогла овладеть крошечной частичкой Кристалла, мельчайшей его пылинкой, содержащей в себе, тем не менее, громадную власть. И даже не одной. Двумя! Она вышла живой из поединка с Кейден! Выдержала схватку с вашей Кларой, а потом и кое с кем куда сильнее и её, и меня, и вообще всех Девяти Драконов вместе взятых! Я предлагал ей выкуп, она отказалась. Надеется обмануть всех и вся и, похоже, даже саму себя. Но всё-таки она не безнадёжна, Кэр Лаэда.

– Что значит «не безнадёжна», Сфайрат?

– После… гм-м-м-м… твоего блистательного рейда в Эгест туда открылась дорога… м-м-м… всяким донельзя зловредным существам. Сильвия приняла удар на себя. Отстояла город, если называть вещи своими именами. Своенравная, капризная, мстительная, злопамятная, алчущая славы, власти и богатства, она тем не менее один-единственный раз использовала свой чёрный меч во благо. И только потому до сих пор жива.

– Она… сама додумалась, что у Кристалла Магии могут оказаться… пылинки? – медленно спросил Фесс, подозревая самое худшее.

– Верно спрашиваешь! – громыхнул дракон. – Конечно же, не сама. Есть только двое в пределах Эвиала, кому это известно, и я…

– Сущность, конечно же.

– Конечно. Сущность. Но и кроме неё ещё один. Вернее, одна.

– Одна?

– Одна. Вейде, вечная королева эльфов Вечного Леса.

От изумления некромант на миг лишился дара речи.

Вейде? В союзе с Сильвией? Да нет, нет, ерунда, конечно же! Ясное дело, девчонку послала Сущность!

– Я тоже так думаю, – кивнул дракон. – Однако Вейде… Я заговорил с ней. Я хотел знать точно.

– И она?

– Она от всего отказалась. И я не мог понять, говорит ли она правду или лжёт. Считанные единицы способны закрыться от взора драконов-Хранителей, и Вейде, к сожалению – из их числа. Но если она не имеет к этому никакого касательства, зачем ей закрываться от меня?

– Эльфы горды, – задумчиво проронила Эйтери. – Очень горды. Она могла закрыть пред тобой двери своего разума, о достойнейший, из одной лишь эльфьей… и женской гордости.

Сфайрат пренебрежительно махнул рукой.

– Когда на карте судьба Эвиала, не время и не место вспоминать о каких-то там гордостях! – безапелляционно заявил он. – Вейде обязана ответить прямо! И, если это она…

– Я не сомневаюсь, что это работа Сущности, – примирительно заметил некромант. – Вейде никогда не покусится на твоё достояние, Сфайрат. Она сама провожала меня к Пику Судеб после Эгеста. Она не знает в точности, что же находится здесь…

– Блажен, кто верует, – буркнул дракон. – Как бы не так. Всё она прекрасно знает. Её разведчики крутились вокруг моей горы незнамо сколько лет. И сама она не раз подступала. Внутрь, правда, не заходила. Знала, верно, чем это может для неё кончиться. И она очень сильный маг. Такой, что по крупицам отражённой силы способна понять что здесь, как и почему.

– Но сомнение должно толковаться в пользу винимого, не так ли? – подала голос Эйтери, по-прежнему склоняясь над Рысей.

– Здесь тебе не ваш гномий суд! – рыкнул дракон.

– Не понимаю, Сфайрат, – развёл руками Фесс, – почему ты так стараешься обвинить именно Вейде. Даже если она ведёт себя подозрительно, по-твоему, почему надо сбрасывать со счетов Сущность? Вот уж у кого и мотив, и знание, и возможности! Ты что, настолько уверен, что это королева эльфов?

– Нет! Но Сущность сидит в Эвиале уже немало времени. И никогда раньше…

– Вейде тоже сидит в Эвиале немало времени. Как бы не больше, чем сама Сущность, – заметил некромант.

Дракону пришлось некоторое время помолчать – утихомирить собственную ярость.

– Её надо остановить!

– Нам много кого надо останавливать, – философски заметил Фесс, – к тому же, насколько я понял, за Сильвией и так гоняется Клара?

Сфайрат кивнул, но как-то уж больно мрачно.

– Им с ней не справиться. Крупицы Кристалла Магии сделают её непобедимой. Во всяком случае, здесь, в Эвиале.

– Тем не менее с Кларой она не справилась, ведь так?

– Так, – признался дракон. – И это меня тоже пугает. Рядом с Кларой… у неё самой… неважно, короче, под рукой оказалось нечто, способное противостоять даже частичкам Кристалла Магии. Слишком много сил, слишком много неизвестных. И все они – здесь, в нашем несчастном мире!

– А где сейчас Клара, Сильвия и другие?

Сфайрат покачал головой.

– Не знаю, Кэр. Скрылись. Исчезли бесследно. На месте боя в Скавелле царил жуткий магический кавардак, всё смешалось так, что даже нам трудно распутать следы. Я всё время говорил о Кларе, Сильвии и остальных так, словно они – здесь, в Эвиале. Однако это, может, и не так. Они словно растворились, уже сколько месяцев ничем себя не проявляя. Все Хранители не отлучаются от Кристаллов, пытаясь поймать момент, когда Сильвия прибегнет к мощи похищенных частичек, – и ничего. Я же сам чувствую, что она где-то рядом – и в то же время очень далеко.

– Тогда о них можно не думать, во всяком случае, не сейчас, – резонно заметил Фесс.

– Вот именно, – вставила слово Эйтери, по-прежнему возясь с жутко раскрытой и растянутой раной. – Про другое надо сказать. То, что я в шаре видела, да и…

– Да и я тоже видел, – кивнул Сфайрат. – Помнишь, Кэр, некогда тебя все дружно уговаривали отречься от некромантии? А ты не послушался.

Фесс молча кивнул.

– И вы с отцом Этлау устроили ха-арошую драку в Салладоре, мало что не поставив дыбом всю пустыню! Некромант вновь наклонил голову.

– Так вот, Салладор, – голос дракона сделался низким, угрожающим. Эйтери выпрямилась, лицо как-то сразу осунулось, голубые глаза ввалились.

– Там был некий некрополь, где вы сражались, верно?

– Да, Сфайрат.

– И там имелась некая могила? Под землёй? Тщательно охраняемая?

– Именно так, Сфайрат.

– Могила Салладорца, – дракон не спрашивал, он утверждал.

Фесс кивнул.

– Последнее время там творится что-то невообразимое. В горах Восточной Стены Салладора есть один из наших Хранителей. По его словам, там песок плавится от жуткой магии!

– Салладорцы ещё тогда пытались, я так понимаю, разупокоить Эвенгара. Не знаю уж, зачем это им понадобилось. ..

– Первый шаг ты уже сделал, предположив, что Сущность ставит не на одного Разрушителя, – заметил дракон. – А теперь представь себе, что и ты, и Этлау, и Сильвия, и разупокоенный Эвенгар – все вы можете с равной степенью вероятности оказаться Разрушителями! Или что Разрушитель вообще есть мифическая фигура, а на самом деле он – просто равнодействующая многих начал? Что для его «воплощения» необходимы и ты, и инквизитор, и остальные, и даже Клара.

– Тогда, – пожал плечами Фесс, хотя внутри всё сжалось, – нам останется только одно. Что я уже пытался сделать у Чёрной башни и потерпел неудачу. Уничтожить этих… несостоявшихся Разрушителей или же части некоего астрального Разрушителя – неважно.

– Думаю, без этого не обойдётся, – кивнул дракон. – Тебе надо спешить.

– Вопрос в том, куда, – криво усмехнулся некромант. – Впрочем, думаю, что за меня этот вопрос уже решён. Этлау на ближних подступах к Пику Судеб…

– А чем кончилась, позволь полюбопытствовать, твоя первая попытка справиться с ним? – в упор спросил Сфайрат.

– Неудачей, – Фесс не отвёл взгляда. – Но это ничего не значит.

– Ошибаешься. Значит, пока ты сцепишься с инквизитором, другие, на кого может ставить Сущность, продвинутся куда дальше, чем мы можем им это позволить. Тебе не кажется, что в Салладоре твоя работа не завершена? Работа некроманта, специалиста по борьбе с неупокоенными?..

– Опять ты меня подталкиваешь куда-то, – поморщился Фесс. Никакого пиитета перед могучим драконом не осталось. – Пока я никуда не собираюсь. Рыся ранена, ей нужны помощь и уход. Мои друзья-гномы сражаются с мертвяками – не в далёком Салладоре, а здесь, у нас под боком. Мне кажется, надо сперва навести порядок здесь, на Пике Судеб. И могучий дракон Сфайрат, Хранитель Кристалла, мог бы немало помочь нам в этом.

– Я уже помог, – сухо обронил тот, отворачиваясь. – Я пришёл и спас твою Рысю. Она поправится, как я уже сказал, если у неё достаточно сил. Вмешиваться в мелкие войны я не намерен. Если гномы устоят – они достойны жить. Если нет, значит, нет. Неупокоенных, сунься они к моему Кристаллу, я остановлю. А до остального, ты знаешь, мне дела нет. Мы встали на защиту Эвиала, мы схватились с Червём – и понесли невосполнимую потерю. Больше мы такого не допустим.

Фесс пожал плечами. Никакого смысла спорить с драконом не было.

– Так или иначе – всё равно нет никакой возможности оказаться в Салладоре немедленно.

– Когда Аэсоннэ поправится, она сможет отнести тебя туда, – проговорил Сфайрат. Видно было, что сама идея – дракон несёт на себе человека – не доставляла ему ни малейшей радости.

– Когда поправится, – кивнул некромант. – А пока я б хотел закинуть себе что-нибудь на язык и узнать, в конце концов, что творится в этих подземельях!

– Тогда я ухожу, – Сфайрат двинулся прочь. – Я сказал всё, что хотел, и даже больше. Мы ещё встретимся, некромант.

– Само собой… – проворчал Фесс, когда дверь за драконом захлопнулась. – И часто он вот так заходит в гости? По-простому, без приглашения?

Эйтери покачала головой.

– Впервые. Думаю, ты понимаешь, Неясыть.

– Понимаю… – некромант поднялся, склонился над Рысью. – Как она, Сотворяющая?

– Дракон, – лаконично отозвалась гнома. – С ней всё будет в порядке. Но, конечно, без Сфайрата мы бы не справились. Погоди, сейчас поесть тебе соберу.

– Не справились бы, это точно… – проворчал Фесс, уплетая горячее варево прямо из горшка. – Расскажи мне, Сотворяющая, что за новая напасть?..

…Собственно говоря, ничего нового Эйтери не рассказала. Кто и почему наслал на гномов неупокоенных, она не знала. Однако это были совершенно новые, невиданные раньше неупокоенные. Они умели разговаривать, умели координировать свои атаки. Разнообразно вооружённые и хитрые, почти неуязвимые для обычного оружия, они быстро загнали гномов в самую глубь Пика Судеб. Подземным жителям пришлось завалить или обрушить не один коридор, прежде чем они сумели остановить напор мертвяков. Охотники за нежитью сражались не покладая рук, и сперва их фальчионы вроде бы приостановили врага, но затем появились разупокоенные тролли и огры, быстро отбросившие гномов на последнюю линию укреплений. Там гномы встали, понимая, что дальше отступать некуда, только если бросать Пик Судеб, обжитые за столетие пещеры и топать куда-то во тьму внешнюю.

На последнем рубеже они и держались, когда здесь очутились Фесс и Рысь.

– Я с ног сбилась, эликсиры составляя, – тихонько, словно жалуясь, говорила гномья чародейка. – Скоро все запасы кончатся, наверх надо посылать, а почти все пути перерезаны. Сколько наших уже погибло… хорошо, если из пяти двое туда прорвутся да один из десяти назад вернётся. Фальчионы уже не помогают – шкура у зомби словно стальная сделалась. Сильнеет Западная Тьма, сильнеет, времени всё меньше остаётся.

– Всё меньше… – эхом откликнулся некромант. – Что ж, Эйтери, один раз ты мне помогла. Не скрою, очень сильно. Кабы не ты…

– Не жить бы тебе, – спокойно и без самоумаления кивнула гнома.

– Именно так. И потому я отсюда и шагу не сделаю, пока гномы в осаде. Какой смысл «спасать миры», – не без сарказма произнёс он, – если потом на месте жилища друзей находишь лишь пепел? Сфайрат, конечно, очень мудр. По-своему мудр, по-драконьему. А я так полагаю, что здесь рассуждать надо по-нашему. Иначе и спасать ничего не стоит.

– Кто знает, – вздохнула Эйтери, вновь склоняясь над Рысей. – Может, ты и прав, некромансер. А может, потом мы из-за задержки все локти изгрызём, да поздно будет. Как бы то ни было, я рада, что ты здесь. Просто… рада, и всё.

И Эйтери, Сотворяющая, шагнув к Фессу, крепко обняла некроманта. И заплакала.

…Север примчался тотчас, едва получив весть.

– Неясыть! А я уз думал, цто забыл ты нас совсем!..

– Как же, вас забудешь, – Фесс тщетно пытался сомкнуть руки на спине по-медвежьи облапившего его гнома.

– А это кто? – Север уставился на мирно спящую Рысю.

– Не приставай, языкастый, – пристыдила его Эйтери, в двух словах пересказывая версию «для остальных», и, само собой, не упоминая о происхождении Рыси.

– Ну так цто, цародей Неясыть, спустисся с нами, лепестками взмахнём? – мигом переменил тему Север.

– Спущусь, Север, – кивнул Фесс. – Пусть им мало не покажется!

– Пусть не показется! – гаркнул гном так, что Эйтери поморщилась и зажала уши, укоризненно кивая на спящую Рысь. Север поспешно зажал рот широченной ладонью, но драконица даже и не думала просыпаться.

…Прошло четыре дня. Фесс оправился. Рысь вышла из тяжкого забытья и теперь сладко спала, не просыпаясь ни на миг и только изредка ворочаясь. Эйтери только качала головой, лишний раз поражаясь драконьей выносливости и живучести.

…Некромант шёл вниз в компании примерно тридцати гномов в полном вооружении. Отрядом вновь командовал Скадар. Все, даже Север, относились к рыжебородому воителю с изрядным уважением; на плече Скадар нёс громадный фальчион, такой, что едва ли приподнял бы даже самый сильный из людей. По клинку ровной ниткой тянулись руны, не обычные гномьи, Фесс впервые видел такие. Даже на расстоянии, безо всякого чародейства, чувствовалась напитавшая их магия.

Всюду в подгорном царстве ощущалось дыхание близкой войны. Осада отрезала гномов от привычных дорог, и держались они только благодаря своей всегдашней запасливости – кладовые пока ещё не опустели, но каждый прорыв каравана с припасами стоил гномам немалых потерь. Пока ещё работали эликсиры Эйтери, но для того, чтобы теперь изрубить мервяка на куски, приходилось обливать его снадобьем, да случалось, что не одним.

– Как бабки-засольщицы ходим, – ворчал Скадар, и впрямь с головы до ног поверх брони увешанный склянками с какими-то эликсирами.

В гномьем царстве стало куда меньше факелов. Почти не попадались дети – их, как вполголоса объяснил Север, в самом начале осады удалось отправить к родичам, в другие гномьи поселения Железного Хребта.

По пути некромант расспрашивал попутчиков. Зомби теперь вели войну по всем правилам, маневрировали, старались выманить гномов из-за неприступных стен, с муравьиным упорством отыскивали и перенимали ведущие наверх тайные тропы. Нападали они и на тех немногих людей, что, рискуя жизнью, пытались помочь подгорным обитателям.

А вот эльфы как Нарна, так и Вечного леса остались совершенно безучастны. Несмотря на отправленные к ним (и дошедшие) посольства. Наступив на горло собственной гордости, гномы просили о помощи. Особенно тёмных эльфов, нарнийцев – те, по слухам, умели справляться и с неупокоенными.

– И что, все отказали? Даже Вейде? Нарн меня не удивляет, но она?..

– Даже Вейде, цародей. Даже она. Ницего слусать не захотела. Мол, ваша беда, вы и справляйтесь. Вот если б они на Вечный лес полезли, тогда, мол, другое дело. У меня, мол, своя война, половинцики совсем обнаглели, цуть ли не каждый день эльфиек похисают, умыкают и в Салладор продают. И за каждую эльфку якобы откатывается им красного золота ровно столько, сколько та эльфка весит.

«Салладорец, – мелькнуло в голове Фесса. – Наверняка для него. Хотят-таки воскресить, хотят вырвать из могилы… Сфайрат и Эйтери, как всегда, не лгали. Что ж, поспешим и туда. Только сперва сделаем свою работу здесь. Я надеюсь, на сей раз безо всяких неожиданностей и побочных эффектов».

Он заставил себя забыть на время о Салладорце, Сфайрате и даже о Рыси. Перед мысленным взором стоял Сугутор, с кривой ухмылкой покачивавший головою. Прости, дружище, если сможешь, мысленно взмолился Фесс. Я виноват, страшно виноват. Моя вина неискупима. Всё, что я могу, – это довершить до конца начатое. Сущность оказалась хитрее. Она поставила не на одного меня, и беда в том, что я даже не знаю точно, на скольких именно. Но, пока я жив, Разрушителю не воплотиться. По крайней мере, я в это верю. Потому что иначе и бороться уже становится как бы незачем.

Гномы спускались всё глубже. Север и Скадар, попеременно и вполголоса, рассказывали Фессу о новых неупокоенных. Гномы постарались завалить все мыслимые и немыслимые проходы, потому что эти зомби, похоже, обладали способностью протискиваться в такие щели, куда никогда не влез бы даже человек, не говоря уж о широкоплечем гноме.

Жилые ярусы остались позади. Широкие лестницы вели всё дальше и дальше вниз, мимо отвесно падающих вглубь штолен, лебедки и опускные клети намертво заклёпаны, сами шахты перегорожены толстенными, наспех врезанными в камень решётками. Война призвала-потребовала всех гномов-мужчин, в немногих считавшихся безопасными лавах трудились женщины и подростки. Походя Скадар сетовал на охватившее Старый Свет «безумие», из-за которого не находит сбыта штучная и дорогая работа его подземных мастеров. Все требуют побольше да подешевле, а мол, мы, гномы, испокон веку такие работали…

Наглухо забаррикадироваться под Пиком Судеб гномы тоже не могли – хотя Эйтери и умудрялась что-то выращивать в подземных садах, с помощью сложной системы зеркальных шахт доставляя с поверхности естественный солнечный свет, обширные поля так не засеешь и скот на выпас не погонишь. За пути, по которым к гномам тонкой струйкой просачивалось продовольствие, и велась главная борьба.

– А ты здорово их приложил, некромант! – то и дело на разные лады повторял Скадар. – Эх, славно было б…

– Не слишком надейся, – угрюмо сдерживал его Фесс. – То, что один раз удалось, можно и не повторить. Поскольку то заклятие было… гм…

– Ну да, ну да, ты едва концы не отдал, – вставил Север.

– Вот именно. До сего времени мне везло, но сейчас погибать не имею права. Не «не могу», «не хочу» или «боюсь», а именно не имею права.

Гномы разинули рты от любопытства, однако вдаваться в подробности Фесс не стал.

Коридоры сменялись галереями, тайные двери – узкими лестницами-щелями, ввинчивавшимися в каменную глубь.

– Здесь, – сказал наконец Скадар.

Отряд оказался в просторной пещере. Фессу даже показалось, что он помнит это место – полусгнившие подмостки вдоль стены, текущая по камням подземная река…

– Не, цародей, не здесь это было, – Север словно прочёл его мысли. – Но отсюда они лезут.

– Неужели гномы никогда не обследовали всю пещеру до конца? – удивился Фесс. – Откуда течёт эта река?

– Откуда она течёт, мы знаем, – пожал плечами Скадар, – а вот откуда здесь мертвяки берутся – нет. Может, течением приносит. Они ж мёртвые, им дышать не требуется.

– А решёткой перегородить если?

– Х-ха, больно умён ты, некромансер! – фыркнул Север. – Думаесь, не пробовали? Да только никому здесь не продерзаться достатоцно долго, цтобы успеть всё приладить. Наваливаюся всей куцей, и… – он безнадёжно махнул рукой.

– Поглядим, – сквозь зубы процедил Фесс. – Так, а теперь – не мешайте. Постарайтесь прикрыть меня… хоть немного. Такие чародейства с кандачка не делаются.

На лицах гномов отразилось явное разочарование. Схватка у отпорной стены, когда некромант безо всяких заклинаний, магических фигур, построений, амулетов и фетишей, одним лишь усилием мысли обратил в ничто две сотни мертвяков, мгновенно сделалась легендарной.

– Так не получится, – покачал головой Фесс. – Я… был тогда не в себе. Специально не вызовешь.

Он слишком хорошо помнил, на каком краю оказался в тот миг.

Бой опять придётся принимать не на своих условиях.

Фесс тщательно восстановил в памяти недолгую карьеру некроманта. Почти каждый раз что-то оказывалось не так. Сделать всё «по учебнику» не получалось. А сейчас не получится тем более. Тут ведь даже кошек не сыщешь. И нет Миройи, в последний миг согласившейся претерпеть боль и муки. Да и сам Фесс ни за что бы не решился прибегнуть к этому методу ещё раз.

Нет, он вновь обратится к основам. На его зов охотно откликаются древние тёмные боги. После Скавелла они должны алкать ещё и ещё. Жаль, что в «пищу» им не годятся неупокоенные.

В прошлом Фесс не раз и не два прибегал к магическим фигурам. Казалось бы, что здесь такого – начертить многолучевую звезду на земле может каждый. Верно, да вот только далеко не у каждого она наполнится Силой. Когда-то чародеи Ордоса даже старались запретить ритуальную магию, поставить её под строгий контроль – пока не убедились, что простой человек без чародейского дара может потратить хоть всю жизнь на вычерчивание гепта-, септа– и октаграмм, однако без таинственного дара, дара мага, всё это останется бесполезными узорами.

Увидеть звёзды, подумал Фесс. Обратиться к холодному небу. Свести оттуда в подземелья истребительный поток пламени. Разорвать уже один раз умершую плоть на куски, вышвырнуть её из пределов этого мира!

Стоп. Ты уже пробовал. И почти каждый раз это оборачивалось если не бедой, то таким вот близким к смерти падением в чёрные бездны.

Гномы рассыпались вокруг некроманта, заняли позиции, укрываясь за валунами. Тускло мерцали масляные лампочки; света они давали немного, но гномы, говорят, способны биться и в полной темноте.

А где-то невдалеке уже собираются, наверное, готовые к лакомой охоте, сотни и сотни мервяков. Почему же он, Фесс, никак не может их почувствовать? Прошлый раз в этих же самых подземельях он прекрасно ощущал их присутствие. Что изменилось? Какую новую силу дала неупокоенным власть Сущности?

Учебники и наставление не содержали никаких намёков на его ситуацию. Остаётся только одно – импровизировать и надеяться, что Сущность не смогла предугадать всего, любых его действий.

Хитрые зомби, умные скелеты, сведующие в тактике ходячие трупы… Полная чепуха. Любой некромант прошлого поднял бы Фесса на смех за такие сказки. Мертвяки не люди, сказали бы они. Они не думают. Просто не способны.

Фесс глубоко вздохнул. Прохладный воздух глубокой пещеры. И – ни малейшего запаха гнилой плоти. Что, предлагаете поверить, что неупокоенные – на самом деле живые существа, нарядившиеся зачем-то в маскарадные костюмы?

Нет, конечно же. Сущность плохо умеет командовать живыми орудиями. Их у неё немного, и каждое, похоже, особой важности.

Тем не менее мысль о карнавальном костюме упорно не выходила из головы. Эх, имейся тут хоть один настоящий труп, который он, Фесс, смог бы зомбировать!

Стоп. Если нет трупа, то…

– Скадар, Север! Никого не подпускайте ко мне сейчас, хоть костьми все лягте! – приказал некромант.

То, что ему предстояло сделать, вело его к самым вратам Серых Пределов. Но зато это не требовало таких чудовищных ударов Силы, как тот, которым он уничтожил отряд мертвяков.

Некромант лёг прямо наземь. Закрыл глаза и начал медленно шептать про себя заклинания, смешивая в причудливую кашу выученное в Ордосе вместе со старой памятью ещё из Долины…

Некромант лежал неподвижно, и только губы его беспрестанно шевелились. Север предпочитал не думать о том, что именно они сейчас произносят.

Мертвяки могли появиться в любой момент. Бывалый охотник чувствовал их всеми поджилками, если только можно так выразиться. И они, эти поджилки, изрядно тряслись, несмотря на всю храбрость их обладателя.

Скадар, рыжая борода, самый отчаянный сорвиголова (и самый везучий из всех сорвиголов), как всегда, бравируя, вышел дальше всех остальных, устроившись возле речного русла. Наготове были боевые смеси и эликсиры Сотворяющей, наготове огромный фальчион. Раньше Скадар в одиночку играючи «брал на остриё» пять-шесть, а то и восемь зомби. Сейчас, с появлением этих новых мертвяков, едва мог справиться с одним. Остальные охотники за нежитью предпочитали выходить на одного неупокоенного самое меньшее вдвоём, а ещё лучше – втроём. Дело благое, но во всём Пике Судеб не насчитается достаточно гномов для такого соотношения.

– Идут, – вдруг выпрямился Скадар, бесстрашно вставая в полный рост. Тьма послужила бы надёжным щитом против людей-стрелков, но мертвяки и в кромешном мраке видели так, словно на ярком свету.

Идут, понял и Север. Понял сразу, ещё не видя и не слыша. Раньше, правда, он умел «чуять» неупокоенных куда острее, а теперь рад и тому, что они не застанут тебя совсем уж врасплох.

– Идут! – рыкнул ещё один гном, Табер. – Со всех сторон!..

Неупокоенные маршировали и сверху и снизу по течению. Много. Словно только и делали, что готовились встретить гномов именно здесь и именно сейчас.

– Приготовились, – гаркнул Скадар, хотя все гномы и так были готовы.

– Ну, а что там некромансер-то? – проворчал Табер рядом с Севером.

– Глянь, встаёт! – толкнул Север товарища.

Некромант и впрямь поднялся с жёсткого каменного ложа. И при одном взгляде на его лицо и Табер, и Север разом вздрогнули.

Глаза исчезли, вместо них – залитые чёрным провалы. Кожа стала белее снега, словно вся кровь разом обратилась в лёд. Руки и ноги дёргались, словно у деревянной марионетки. Оружие, которым гномы снабдили так кстати появившегося союзника, осталось лежать на камнях.

Спотыкаясь, чуть ли не падая, некромант брёл навстречу той волне мертвяков, что поднималась вверх по течению – они подошли ближе тех, что спускалась вниз.

– Что он делает? – прохрипел Табер.

Север промолчал. Рука в боевой перчатке сделалась мокрой от пота.

Неупокоенные ворочали головами, словно в недоумении уставившись на бесстрашно шагавшего прямо к ним безоружного человека. Или уже не человека? Одного из них?

Некромант достиг наступающих. Громадный огр-зомби уставился на него маленькими злобными глазками и что-то прорычал.

Человек ответил таким же рыком, понять который гномы, конечно же, не могли. Повернулся, встал рядом с огром. И решительно взял того за осклизкую лапу. Мертвая плоть, такая неподатливая для гномьей стали, стала тотчас расползаться под его пальцами.

Второй рукой некромант обнял за плечи оказавшегося рядом другого зомби, по виду – человека. И вновь издал низкий, рокочущий рык.

Наступавшие мертвяки вроде как бы замешкались, но чародей вновь зарычал, грозно и повелительно, и шеренги бывших при жизни людьми, орками, ограми или троллями неупокоенных вновь шагнули вперёд. Миг – и они перешли на бег, ревущей волной хлынув прямо на гномов, и те уже было схватились за фальчионы, но… мертвяки пробежали мимо, не обратив на живую добычу никакого внимания.

Пробежали мимо и со всей яростью набросились на вторую волну неупокоенных. Заработали копья, топоры, дубины и мечи – магия защищала зомби и скелеты от оружия живых, но не от того, что держали руки их «собратьев». Полетели отрубленные головы, руки и даже ноги; дубины огров и троллей плющили противников в кашу.

Атакованные мертвяки не сразу поняли, что происходит, и некоторое время тупо рвались туда, где засели гномы, однако пробиться не смог ни один.

Некромант вывернулся из свалки, бросился к спутникам. Глаза его вновь стали человеческими.

– Бежим отсюда, быстро! – бросил он.

Видно было, как его шатает от слабости и пережитой боли. Он сумел сделать ещё лишь несколько шагов, прежде чем гномам пришлось вновь подхватить чародея. Правда, сознания он не потерял.

– Теперь… можно досмотреть… до конца…

Немало масляных ламп так и осталось стоять, где стояли, и в их слабом свете видно было, как по берегу реки катается туда-сюда многорукое и многоногое чудовище. С обеих сторон сражалось, наверное, не меньше двух тысяч зомби и скелетов, и к ним из тьмы бежали всё новые и новые, присоединяясь к одной из сторон. Изрубленные, разможжённые тела так и валились на камень. Гномы наблюдали за этим кошмаром в немом оцепенении.

…Битва закончилась не скоро. Весь берег подземной реки был покрыт слабо шевелящимися обрубками; не осталось ни одного неупокоенного, последнего, здоровенного орка, снесшего голову и разрубившего надвое своего противника, повалили сползшиеся к месту поединка «раненые» мертвяки другой стороны, те, у кого осталось хоть что-то, чтобы ползать. Победителю сперва оторвали ногу до колена, а когда он грохнулся, довершили остальное.

– Никогда ницего подобного не видел… – только и смог пробормотать Север.

…Потом гномы долго и деловито очищали берег, жгли корчащиеся останки, все вместе дорубали тех, что оказались слишком уж «живучими». Подоспели подкрепления, принесли ещё огненной смеси; пламя вскоре растянулось далеко по берегу.

Некромант сделал своё дело. Путь наверх будет безопасен, во всяком случае, на время. Гномы успеют завезти ещё больше припасов, к ним подойдёт обещанная помощь из других поселений. А некроманту пора двигаться дальше. На юго-восток, в Салладор.

Разумеется, как только Рыся очнётся.