"Странствия мага. Том 2" - читать интересную книгу автора (Перумов Ник)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ ПИК СУДЕБ РЕЧИ СФАЙРАТА

Эльфы шагали быстро, несмотря на стремительно набирающую силу многоснежную, вьюжную зиму. Об осени уже никто не вспоминал. Поля и пажити Эгеста покрыл пушистый снег, с Железных гор рвались на юг армады ледяных ветров, наметая высокие сугробы. Жалобно трепетали последние, чудом уцелевшие бурые листья, упрямо не желавшие расставаться с ветвями, словно в тщетной надежде на весеннее воскрешение.

Можно было предполагать, что отряд Вейде постарается как можно скорее скрыться в Вечном лесу, однако вместо этого королева целительница вела своих строго на север, правда, без дорог, заснеженными чащобами, тщательно избегая как баронских разъездов, так и инквизиторских патрулей, которые после случившегося в Эгесте буквально заполонили страну.

Фесс всё время оставался на носилках. Он быстро слабел. Тело не принимало пищу, извергая всё назад. Эльфы мрачно молчали, Миалли плакала, не скрывая слез, и даже Вейде перестала в конце концов на неё прикрикивать, мол, не разводи панику, всё будет хорошо.

Ночью некроманту ненадолго становилось легче. Яркие и колючие зимние звёзды заполоняли всё небо, Фесс смотрел на них часами, не отводя взора. Спать ему не хотелось совершенно. Как ни странно, звездное мерцание и в самом деле помогало, разум прояснялся, беспамятство отступало. Приходили тоска, вина и боль, но эти все чувства были уже человеческие, обычные. Обычные, потому что во время забытья некромант отнюдь не проваливался в тёмную бездну Ничто.

В такие звёздные ночи ему невольно хотелось, чтобы всё случившееся с ним после того, как Долина осталась за плечами, оказалось просто дурным сном. Никогда доселе Фесс ещё не сожалел о содеянном, никогда вплоть до этих дней. Теперь же начал. Тени друзей, возникавшие перед его мысленным взором каждую такую ночь, молча смотрели на него и так же безмолвно растворялись во мраке.

Они уходили во Тьму медленно, не торопясь, и словно бы звали Фесса за собой; наверное, в те мгновения его удержало от непоправимого и необратимого только чародейство Вейде.

Эльфийке приходилось пускать в ход всё более и более сильные чары.

На её тонком лице уже практически никогда не появлялась улыбка.

Эльфы, её помощники, не отходили от Фесса ни на шаг, и его постоянно кто-то из них держал за руку. Эльфы были молчаливы, ни один не сказал некроманту ни слова – во всяком случае, в те моменты, когда он способен был осознавать происходящее. Они жалели его? Или презирали? Или боялись?

Так или иначе, две недели спустя маленький отряд эльфийской королевы достиг северных рубежей Эгеста. Горы подступили совсем близко, снега поднялись высоко по их склонам, словно задавшись целью укутать наконец весь иззябшийся камень склонов. Здесь начинались владения гномов, а о том, в ссоре они с эльфами или нет, сказать могли, наверное, только они сами. Люди с годами сочли наиболее мудрым просто держаться подальше от стыка гномьей и эльфийской границ, где с одной стороны могла свистнуть не знающая промаха стрела, а с другой – прилететь увесистый метательный топорик, оружие, которым гномы Железного Хребта владели на удивление ловко. Места, однако, тут были богаты и пушной и зверовой охотой, в быстрых горных речках брали украшение королевских столов – радужную форель, случалось, какой-то ручей доносил до людских пределов и самородное золото, не столь высоко ценимое, как красное салладорское, но тем не менее. Всего этого вполне хватало, чтобы предприимчивые эгестские и семиградские купцы основали в предгорных лесах целый ряд факторий. Устроиться тут как следует не сумел ни один барон, простой же люд, как это обычно и бывает, неплохо ужился и с теми, и с другими.

Хотя, если сказать по чести, к «простому» люду отнести здешних поселенцев было бы трудновато – сюда, в общем, собирался народ похрабрее да покряжистее.

Мимо немногочисленных людских поселений отряд Вейде проскользнул невидимыми ночными призраками. Фесс не мог понять, куда они направляются, потому что Пик Судеб, если верить ордосским картам, находился далеко на восток от этих мест, за восходной границей Вечного леса, на самом краю Железного Хребта, в относительной близи, кстати, от Северного Клыка и башни Сим, где когда-то Фесса спас от неминуемой смерти старый Парри…

Ближе к горам Фессу неожиданно стало чуть легче – но легче именно звездными ночами. Воздух тут был совершенно, абсолютно прозрачен, звёзды, казалось, опускаются чуть ли не в протянутую горсть. Может, от этого, может, от чародейства Вейде, но ночами некромант мог сидеть и даже вести недолгую беседу. Правда, за это пришлось платить беспамятством, лихорадкой и кошмарами в течение дня, балансированием на самой грани той пропасти, на дне которой – он знал – распахнута жадная пасть Ничто, не Тьмы, а того Ничто, что ожидает каждого за гранью Серых Пределов.

Однако же он держался. О том, что случилось, он на время просто запретил себе думать. Нет смысла травить себя. Надо выжить. И или отомстить за погибших друзей, или выручить их, если они каким-то чудом живы. Правда, в подобные чудеса Фесс давно уже не верил.

Вторую их ночь в горной стране отряд провёл в охотничьей избушке, которую, судя по всему, эльфы присмотрели уже давно. Спутники Вейде как-то подозрительно быстро устроились на ночлег. С некромантом осталась только королева Вечного леса. Села в изголовье, пристально взглянула на Фесса. Радужка её глаз всё время меняла цвет – из травянисто-зелёной становилась коричнево-карей.

– И думать об этом не моги, – как всегда, без предисловий начала эльфийка. – Убить себя я тебе всё равно не дам. Ничего ты этим не исправишь. Принял Тьму – терпи теперь.

Фесс слабо усмехнулся. Вейде по-прежнему боится его смерти, по – прежнему верит всему, что написано в «Анналах Тьмы»…

– Мой учитель говорил мне, что «Анналам» верить нельзя, – ответил он. – Никто не доказал, что смерть так называемого Разрушителя…

– Может быть, – неожиданно кивнула Вейде. – Но, понимаешь, какая история, я и пробовать не хочу. Какие бы слухи ни ходили об «Анналах».

То, что это фальшивка, подделка, я уже слышала. Много-много лет назад, когда твой учитель ещё не окончательно затворился в Ордосе, он появлялся на наших рубежах. Я говорила с ним. Он пытался убедить меня в том же, в чём и ты – «Анналы» всего лишь чья-то невероятная выдумка, фантазия, созданная с определённой целью, а все страшные предсказания – не более чем средство запугать простаков.

– Мне он об этом ничего не говорил… – изумился Фесс.

– Конечно. Стал бы он!.. Даэнур ведь и ко мне пришёл не по доброй воле, не думай. Так сложились обстоятельства… шла война, и… а впрочем, об этом нет смысла толковать. Потому что факт остаётся фактом – ни я, ни один из моих подданных не помогут тебе расстаться с этой юдолью:

Ставить опыты такого масштаба над нашими собственными владениями мы не намерены. Поэтому оставь малодушные мысли, некромант. Клянусь корнями и кроной, я дотащу тебя до Пика Судеб!..

– Но ведь он совсем в другой стороне… – попытался было возразить Фесс. – На восток, за Вечным лесом, на крайней оконечности Железного Хребта…

– Правильно, – кивнула Вейде. – Но Пик Судеб не зря так зовут. Кому попало тропа туда не откроется. Даже мне. Скажу больше, надо, чтобы эта тропа и началась в особом месте, иначе мы так и будем кружить вокруг да около горы. Одним словом, дорога к Пику начинается именно здесь, некромант… Так что я не заплутала, не думай. Тропа… одна-единственная. Конечно, в другом случае я бы точно завернула в Вечный лес, но, поскольку ты… – она осеклась.

– Договаривай: умираешь, – спокойно закончил за эльфийку Фесс. – Правильно. Потому что…

– Ты это брось! – зло прошипела Вейде, вскакивая на ноги. В очередной раз сменившие цвет бешено-зелёные глаза оказались над самым лицом некроманта. – Ещё чего вздумал!.. Никогда, да я… да при мне…

– Ты ошибаешься, о многомудрая, – возразил Фесс. – Да, я знаю, сейчас может показаться, что… но это не так. Я не собираюсь уходить из Эвиала. Во всяком случае, не сейчас… и не так.

– Хотелось бы верить, – медленно проговорила эльфийка. – Хотелось бы верить. Именно поэтому мы и помогаем тебе. Тебе, некроманту! Какая горькая насмешка судьбы! Подумать только – Светлые эльфы, эльфы Лета и Солнца по собственной воле пришли на помощь тому, кто служит силам нашего злейшего врага!

– Почему? – спросил Фесс. – Разве не говорила ты сама, что некромантия нужна? Когда разупокаиваются кладбища и погосты, когда не спасает сила храмов – куда ещё идти за помощью, как не к некроманту? Я успел немного, но всё-таки кое-кому в окрестностях Арвеста я помочь успел.

– А Арвест превратился в пепел, даже хуже чем в пепел, – резко возразила эльфийка. – Об этом ты подумал? Это ты взвесил?..

– Разве я виноват в арвестской беде? – не согласился Фесс. – Виноват Салладорец и его безумное учение, что может дать практически каждому такое оружие, что все мои боевые заклинания покажутся детским лепетом!

– Салладорец… – проворчала Вейде, опуская глаза. – Не вали всё на Эвенгара, некромант. Кто знает, быть может, если бы не твои заклинания, загрязнившие тонкую округу Арвеста, последствия того удара не были бы столь ужасны?..

– Ты можешь это доказать? – немедленно отпарировал Фесс. – Можешь доказать, что мои заклинания способствуют…

– Всё, что черпает силу во Тьме, – с пламенной убеждённостью произнесла Вейде, глаза её сверкнули, – всё, что находит в ней свои корни – вольно или невольно способствует её наступлению.

– Хорошо, тогда я поставлю вопрос иначе. Что в таком случае мешает Тьме захватить весь мир? Какие преграды стоят на её пути? Кто – или что – остановил её натиск там, на дальнем Западе?

– Хороший вопрос, – медленно произнесла Вейде. – Лучшие умы бьются над этой загадкой, некромант, и здесь, в Вечном лесу, и в Аркине, и в Ордосе, и на Востоке, в Волшебном Дворе Меганы. И даже в Нарне. И никто пока не смог дать никакого ответа. Никто не смог даже приблизиться к разгадке, очертить хотя бы смутные контуры. Мы просто знаем, что Тьма была остановлена.

– А сейчас? Твои слова прозвучали так, как будто…

– Ты правильно понял, – усмехнулась Вейде. – Некоторое время назад – в принципе, совсем небольшое, даже по краткому человеческому счету – мы поняли, что Тьма начала наступление. Не спрашивай меня, как именно мы узнали об этом, рассказ получился бы слишком долгим, мы использовали изощрённую магию. Важен не способ, важен результат. Так вот, результат в данном случае однозначен. Тьма наступает, пока ещё не физически, расширяя границы своих владений, но… её дыхание чувствуется всё отчётливее. Те же беспокойные кладбища – их становится всё больше и больше. И не следовало бы некроманту забывать о своих прямых обязанностях, кстати… Что-то случилось на Западе, произошло что-то, нарушившее сдержки, и Тьма потекла на Восток. – Вейде вздохнула и покачала головой.

– То ты говоришь, что мне надо отречься от некромантии совсем, – проворчал Фесс, – то говоришь, что следует вернуться и заняться своим делом… как тебя понимать, твоё величество?

– Если б я знала, – вздохнула Вейде. – Отрекись ты от некромантии – и Тьма лишится сильнейшего своего оружия. Но, с другой стороны, кто-то должен уметь бороться и с зомби. Этого тоже не отнять. Никто из Светлых магов не может…

– Этлау может, – неожиданно сказал некромант. – Я видел его в деле… дважды. Первый раз, когда он использовал, так сказать, обычные методы святых братьев – замучивал первых попавшихся под руку «грешников», упокаивая этой силой погосты. Разумеется, только на время. А вот второй раз… в Кривом Ручье…

– Знаю, – неожиданно перебила его эльфийка. – Догадываюсь. Почувствовала… что-то необычайное. Что это было, Неясыть?

– Две вещи, – сказал некромант. – Во-первых, он уничтожил всех тварей, кого подняло заклинание саттарской ведьмы. Причём это были такие создания, против которых у меня было бы мало шансов, королева. Этлау положил их всех играючи, просто брёл и благословлял каждого, благословлял и шёл дальше, оставляя на своем пути одни окончательно мёртвые останки.

– Ничего себе, – прокомментировала эльфийка. – А второе?

– Он сумел заблокировать мою магию. Впрочем, свою тоже. Выглядело это так, что никто в округе не мог творить волшбу. Никакую, даже самую лёгкую и невинную. Мне удалось это превзойти в Эгесте, но… – Фесс покачал головой. Звёзды насмешливо глядели с небес, а у самой границы отбрасываемого очагом света, вдоль стен избушки, уже выстраивались пропавшие друзья… и та, что успела стать чем-то большим. Некромант опустил голову. Смотреть в эти лица – неважно, созданные ли его воображением или чем-то ещё – просто не было сил.

– Понятно, – медленно сказала эльфийка. – Не могу сказать, что потрясена… ожидала чего-то подобного от слуг Спасителя в дни наступления Тьмы… но удивлена, не скрою.

– Ведь ещё совсем недавно Этлау не мог похвастаться и десятой долей такой силы, – продолжал Фесс. – Я знаю, он сражался в Эгесте… прикрывал этход женщин и детей из горящего города. И – ничегo, хотя как раз там эта его способность оказалась бы более чем кстати.

– Значит, что-то случилось либо в самом Арвесте, либо сразу после него, – рассудительно заметила Вейде. – Будем искать… конечно, святые братья – наши союзники, но, раз они не сочли нужным уведомить меня об этих новых своих способностях, придётся разузнавать всё самим.

– Погоди, ты сказала, что ожидала чего-то подобного от слуг Спасителя, – остановил её Фесс. – Почему? Разве не считают эльфы всё, связанное со Спасителем, просто глупыми детскими сказками, годными только лишь потешить детей вечерами?

– Считают, – кивнула Вейде. – Почти все. Кроме тех, кто знает истинное положение дел, разумеется. Как, например, я.

– Что? – поразился Фесс. – Ты веруешь в Спасителя, королева?!

– Я – нет, – холодновато ответила эльфийка. – Я просто знаю, что такая сила есть. Но… видишь ли… эльфы – очень гордый народ. Мы привыкли свободно странствовать по мирам. Мы привыкли, что нам светят не только те звёзды, которые можно без труда увидеть над головой в любую ночь.

Мой народ оказался во время оно заперт здесь, в Эвиале… но речь сейчас не об этом. Мы не признаём над собой никакой высшей власти, мы не молимся никаким богам, мы смеёмся над слабостью людей, что в страхе перед смертью, перед Серыми Пределами, придумывают себе всякие сказки о жизни после смерти, о загробном воздаянии и Страшном Суде… Громадное большинство моих подданных, некромант, впитало это убеждение с молоком матери, а у нас, эльфов, такие вещи гораздо прочнее и устойчивее, чем у вас, людей. Можешь себе представить, каким шоком обернулось бы для эльфов знание того, что Спаситель – таки реален и действует?

– Значит, всё-таки реален и действует?

– Я не верю в сказки, – пожала плечами эльфийка. – Когда я вижу то, что не могу объяснить рационально, но прекрасно могу истолковать в пределах какой-то иной веры…

– А может, просто не хватает рациональности? – попытался, возразить Фесс.

– Может быть. Но я привыкла доверять теории, из которой я могу извлечь сбывающиеся предсказания, – парировала Вейде. – А сказки о Спасителе, увы, оказались сейчас именно теми, что… а впрочем, что об этом говорить!.. Нам осталось не так далеко до Пика Судеб, а там…

– А что там, королева?

– Истина, – помолчав, ответила Вейде. – Правда. Ответ на все вопросы. – Что, один? На все?

– Как правило, чтобы ответить на всё, мучающее тебя, достаточно бывает задать только один вопрос, некромант. Разумеется, при условии, что вопрос будет правильный.

– Не надо говорить загадками, королева, – Фесс устало прикрыл веки. Звёздный свет, пронкая сквозь незанавешенное окошко, казалось, начинал колоть глаза. – Это существо? Человек? Маг? Пророк?

– Не знаю, – покачала головой Вейде. – Я никогда не спускалась достаточно глубоко.

– Значит, придётся лезть под землю?

Вейде кивнула.

– Пик Судеб – не самое приятное место в Эвиале, – тихо сказала она. Узкая ладонь эльфийки коснулась лба некроманта – пальцы казались совершенно ледяными, и от них по коже расползалось какое-то лёгкое покалывание. – В других обстоятельствах я приказала бы страже подстрелить тебя, попытайся ты проникнуть туда, велела бы аккуратно вогнать тебе в ногу стрелу и вынести за пределы леса к людским поселениям. С той силой, что обитает там, шутить нельзя. Я не знаю более могущественную силу в пределах Эвиала, некромант. Иногда мне кажется, что даже западная Тьма – ничто по сравнению с нею.

Фесс поднял брови.

– Да, да, понимаю, что ты хочешь сказать… – Узкая ладонь медленно гладила лоб Фесса. – Мол, что же это за сила, которая сидит под землёй сиднем и даже не пытается ничего сделать, если она, к примеру, злая, то почему бы ей не объединиться с Тьмой, если же, напротив, добрая – почему бы не помочь нам защититься от напасти с Запада. Я угадала?

– Зачем ты спрашиваешь, ты же умеешь читать мои мысли…

– Сейчас – нет, – покачала головой эльфийка. – Ты слишком слаб. Малейшее вмешательство сверх рассчитанного может все погубить. Так что не волнуйся. Ну так возвращаясь к тому…

– Сила может быть разной, – перебил её Фесс. – Совершенно необязательно стремиться к мировому господству или же, напротив, ко всеобщему искоренению несправедливости…

– Но любая сила, которая превзошла некоторый предел, не может не стремиться к добру и справедливости! – пылко воскликнула Вейде. – Мы, эльфы, твердо верим в этот принцип и…

– А как же Тьма?

– Это значит, что она просто недостаточно ещё сильна, – без тени сомнения отозвалась Вейде. Фесс ошарашенно умолк, не зная, что сказать. – И не надо тут ничего возражать, – воспользовалась паузой Вейде. – Тем более что этот спор хорошо бы вести, когда оба собеседника сидят на берегу речки, а рядом стоят чаши с подогретым вином. Я хотела только сказать – на Пике Судеб тебя ждет встреча с, возможно, самым могущественным существом Эвиала. Будь готов и держи себя, пожалуйста, соответственно.

– Пик Судеб… единственная сила… боюсь, что она не единственная, Вейде, – заметил некромант, вспомнив свои изыскания в Академии и карту Эвиала, разрисованную всеми цветами радуги. Центры средоточия Силы, места, где сильнее всего действуют те или иные заклинания. Карту эту он. Неясыть, принёс тогда Даэнуру, с изумлением услыхав от него, что подобное приносит своему наставнику каждый по-настоящему толковый студиозус, правда, быть может, не столь рано, как Фесс.

– Знаю, – отмахнулась элъфийка. – Козьи горы… ещё кое-где. Да, верно. Но есть одно существенное отличие.

– Какое же?

– В Пик Судеб ты можешь войти. В остальные – нет. Это просто горы, глухие и замкнутые. Мои разведчики ходили. Ходили, ходили, смотрели, смотрели, ничего не выходили, ничего не высмотрели и убрались восвояси, несолоно хлебавши.

Фесс вздохнул. Разговор начинал утомлять, и не помогали даже звёзды, напротив, сейчас они всерьёз начали раздражать его.

– Всё, заканчиваем, – Вейде тотчас заметила неладное. – Спи, некромант. Завтра ровная дорога кончится. По горам придётся ноги ломать. А перемирие с гномами опять нарушено… – эльфийка сокрушенно вздохнула. – Ну да ничего, дойдём уж как-нибудь…

Последующие дни слились для Фесса в один сплошной кошмар. Эльфы упрямо пробивались сквозь бездорожье и непогоду, карабкались по скалам, и не только карабкались, а умудрялись при этом ещё и тащить носилки с бесчувственным некромантом. Фесс оказался в плену злых и кровавых видений, и кошмарных, и он стонал, давясь стонами, что не в силах были вырваться из скованного неподвижностью горла, стонал, в сотый, в тысячный раз переживая гибель друзей, лишь наблюдая за ней, не в состоянии оказать никакой помощи. Непонятно, что собиралась делать с ним Вейде на Пике Судеб, потому что ходить Фесс не мог и никаких улучшений не происходило.

Кажется, пару раз эльфы с кем-то дрались. Некромант слышал отрывистые команды, отдаваемые Вейде по-эльфийски, свист стрел, звонкие удары о камень чего-то тяжёлого, наверное, как раз тех самых метательных топориков. Однако потом звон стали стихал, и маленький отряд вновь шёл дальше.

Сколько прошло таких дней, Фесс не знал. Перестали помогать ему и ночи. Он словно с головой окунулся в мир грёз, точнее – в мир кошмаров, в мир боли и бесконечного страха, лабиринт ужаса, из которого он не мог выбраться. Он не слышал ни масок, ни Тьмы, словно все силы этого мира мгновенно потеряли к нему интерес, к потерпевшему тяжкое поражение волшебнику, лишившемуся спутников и меча и теперь путешествующему исключительно благодаря выдумкам составителей «Анналов Тьмы», так удачно запавших в голову владычице Вечного леса!.. Было за что благодарить Даэнура:

Проносились свирепые горные метели, и тогда эльфы ставили небольшую палатку – только для него, Фесса, сами они, несмотря ни на какой холод, всегда оставались снаружи, словно не желая оказаться настолько близко к некроманту. Сам же Фесс мало-помалу погружался в чёрное, равнодушное отчаяние. Лучше ему не становилось, из молодого, полного сил воина-мага он разом превратился в жалкую развалину. Он был жив исключительно милостью Вейде. Нет, значит, «Анналы Тьмы» сочинялись всё же не зря…

А потом дорога кончилась. В узком, извилистом, словно змея, ущелье, с отвесными, уходящими в небо склонами, сейчас украшенными великолепными гирляндами сосулек. Стоявшие здесь холода заморозили даже быстрые горные водопады. За спинами эльфов ослепительно и нестерпимо сверкало снежное поле, впереди же лежал мрак.

– Останьтесь, – строго приказала Вейде своим спутникам.

Снег в ущелье лежал нетронутый и, к счастью, неглубокий. Фесс неловко, боком сполз с носилок. Вейде подхватила его под руку, помогла опереться на посох.

Эльфы молча отступили в стороны. Все, как один, даже Миалли, выхватили тонкие серебряные клинки, салютуя королеве и некроманту. Вейде горько усмехнулась.

– Оставьте, друзья. Я скоро вернусь. А вот вернётся ли он – никто не знает.

– Весёленькая перспектива, ничего не скажешь, – буркнул Фесс.

– Это правда, и тут уже ничего не сделаешь, – пожала плечами эльфийка. – Не обманывать же тебя, обещая лёгкую и приятную прогулку!.. Ладно, пошли. Обопрись на меня, некромант. Сильнее! Я не из соломы сделана, не развалюсь.

Какой-то момент Фессу казалось, что он вот-вот потеряет сознание. Но нет. Шаг, другой, и он ощутил, как к нему возвращаются силы. Конечно, не те, что раньше, но, во всяком случае, он мог кое-как ковылять и не терял ежеминутно сознание.

– Идём, идём, – торопила его Вейде. Эльфийка заметно волновалась.

Они побрели. Эльфы остались стоять позади тесной группкой, по – прежнему держа мечи воздетыми в салюте. Фесс подумал, что это патетическое зрелище уж слишком сильно отдаёт теми самыми «последними почестями».

Прямое, как стрела, ущелье вело их прямо на восток. Солнце ещё не поднялось над горами, в расщелине лежал голубоватый полумрак. Тропа казалась совершенно безжизненной, скальные склоны, что нависали над головами, – нагими, лишёнными даже пучков желтоватой сухой травы.

Вейде тяжело дышала. Некромант мог только гадать, какой силы волшебство пришлось ей пустить в ход, чтобы хоть временно поставить его на ноги. Догадывался он и о том, что, после того как заклятье перестанет действовать, его ждёт ещё худшее беспамятство и бессилие, чем раньше. Вейде ставила на кон все, Пик Судеб был её последней надеждой.

Как бы медленно они ни тащились, конец ущелья постепенно приближался. В лица дохнуло теплом. Снег под ногами истончился, зажурчала вода, вскоре заблестела мокрая поверхность камня. Фесс пытался понять, что же это за Сила ждёт его впереди, однако после пяти неудач подряд вздохнул и отказался от этого намерения.

– Нам туда, – Вейде кивком головы указала на чернеющую впереди нишу. – Там вход. Чувствуешь, становится тепло? Зима не имеет власти над Пиком Судеб.

– Я бы сказал, там просто близок подземный огонь, – заметил Фесс.

– Неважно, – бросила Вейде. – Идём же, идём! Времени мало, моё волшебство начинает терять силу, а я не хочу, чтобы ты остался навеки лежать возле самого входа!

– Идём, – согласился Фесс.

Нельзя сказать, что происходящее ему особенно нравилось, но… надо использовать малейший шанс. Он ни за что не признался бы в этом эльфийке, но случались минуты душевной слабости, когда ему начинало казаться, что самоубийство и в самом деле единственный оставшийся доступным ему выход.

Они шагнули внутрь. Пещера не поражала размерами, она вообще больше всего походила на простую щель в скале. Правда, здесь было тепло, так что даже пришлось скинуть тёплые плащи и куртки.

– Брось здесь, – показала эльфийка. – Украсть тут некому. Ну, идём дальше… это ещё только преддверие, ничего особенного на первый взгляд…

«Ничего особенного» тут и впрямь было только на первый взгляд. С потоком дующего в лица теплого ветра на поверхность поднимался и отпечаток Силы, да притом такой, что некроманту невольно захотелось зажмуриться. Сила была очень, очень могущественной. Некромант втянул в себя пещерный воздух и закашлялся. Сила обжигала, словно раскалённый сухой песок.

– Идём, идём, здесь нельзя стоять, – потянула некроманта за руку Вейде. – Тут специально… чтобы кто попало не шлялся…

Узкая щель поворачивала то вправо, то влево; Фесс ожидал наступления полной и абсолютной тьмы, однако, когда за спинами померк свет зимнего дня, по пещере распространилось мрачное красноватое свечение, шедшее непонятно откуда. Похоже было, что алым светился сам воздух. Лицо эльфийки стало очень напоминать жуткую вампирью маску.

– Ничего, ничего… идём… мне пока ещё можно… скоро уже нельзя будет… тогда один пойдёшь, – пыхтела Вейде, помогая некроманту перебираться через громадные валуны и глыбы.

Стало ещё теплее, почти что жарко. Фесс сбросил пуховый жилет, надетый на него эльфами, оставшись в одной рубахе. Вейде последовала его примеру. Она была тонкой и идеально сложённой, но в тот миг некромант даже не посмотрел на соблазнительно обрисовавшиеся под блузой выпуклости.

Вейде метнула на него косой недовольный взгляд, словно обиженная подобным пренебрежением.

Мало-помалу пещера расширялась, идти стало легче. Им по-прежнему не встречалось ничего живого, даже обычного для подземелий пещерного мха, не говоря уж о летучих мышах, непременных обитателях подгорных каверн.

– Королева…

– Молчи! – оборвала его Вейде. – Здесь не говорят.

Некромант повиновался. Чем больше он пытался вслушаться в ожидавшую его Силу, тем меньше ему эта Сила нравилась. Она казалась могущественной и жестокой, ни во что не ставящей человеческую жизнь – правда, это не слишком вязалось с практикой вечного добровольного отшельничества.

Дорога пошла под уклон, правда, пока что оставалась очень пологой.

– Не обманывайся, – еле слышно прошептала ему на ухо Вейде. – Это всё ещё только преддверие… – и, оборвав сама себя, приложила палец к губам.

Он понимал. Поток Силы ревел и грохотал в его ушах – на самом деле, разумеется, в пещере царила абсолютная тишина.

Стены продолжали расходиться, потолок повышался. Вейде остановилась.

– Я помогала тебе сколько могла, – она едва-едва шевелила губами. – Дальше иди сам. Иди, никуда не сворачивая. И ни на что не обращая внимания. Не пытайся отбиваться, тут тебе ничто не угрожает… пока ты не достигнешь… ну всё, прощай. И… удачи тебе, некромант! Прими правильное решение, умоляю тебя, докажи всем, что мои надежды не были напрасны!..

Она неожиданно привстала на цыпочки, закинула руки ему на шею и поцеловала. В губы. Резко и жадно, словно изголодавшись. Так же резко оттолкнулась от него, прежде чем Фесс успел хотя бы коснуться её, и, не оглядываясь, побежала прочь.

Некромант постоял, растерянно глядя вслед скрывшейся эльфийке. Он не сомневался – Вейде знает, что именно ждет его там, внизу, на другом конце подземной дороги. И от этого становилось ещё хуже.

Фесс тяжело опёрся на посох, попытался идти сам – и тотчас же понял, что же на самом деле сумела совершить Вейде, дотащив его, по сути дела, на себе. Ноги едва-едва передвигались, колени резко отказывались гнуться, словно деревянные. Тем не менее он пошёл. Обливаясь потом, закусив губу от ноющей боли, но пошёл.

Выдержал он ровно пятнадцать шагов. Хрипя и задыхаясь, привалился к стене. Долго стоял, уронив голову и тяжело опершись на посох. Выругал себя последними словами, оттолкнулся от тёплого камня и двинулся дальше.

…Ему казалось, что он тащится здесь уже целые века. Ноги подкашивались, глаза заливал едкий пот. Посох из опоры превратился в докучливую палку, слишком тяжёлую, чтобы на самом деле помогать. Страшно хотелось пить, но, поскольку эльфийка не дала ему с собой воды, он постарался уверить себя, что здесь действует запрет не только на разговоры.

Судя по всему, спустился он неглубоко. Дорога вела его широкой спиралью, но уклон оставался небольшим. Он гадал, сколько же ещё продлится его странствие, когда стены пещеры на мгновение подёрнулись тьмой и он услыхал голос – негромкий, хрипловатый, тот самый, что звучал в его ушах не так давно, – но не голос Тьмы.

– Стой, пришелец. Ты пересекаешь границу. Поверни назад, и сможешь уйти невозбранно. Пересеки черту, и смерть станет твоим уделом.

– Смерть? – Фесс нашёл в себе силы поднять голову. – А я и так считал, что мёртв. Прости, неведомый хозяин, что вторгаюсь в твои владения, но… мне надо получить ответ на мои вопросы. Королева эльфов…

– Знаю, – перебил его голос. – Знаю. Отвечай на вопрос – готов ли ты перейти черту, даже зная, что расплата за всё то, что ты увидишь дальше, – смерть?

– Моя смерть огорчит королеву Вечного леса, – Фесс позволил себе усмехнуться. – Она так верит, что я – Разрушитель, так боится, что я отдам концы… Что же до меня – я не боюсь смерти, хозяин. Моё нынешнее состояние мало чем от неё отличается. Так что суди сам, хозяин. Я нарушил границы твоих владений, и я готов ответить за себя.

– Гордая речь, – прозвучало в ответ. – Только позволь тебе не поверить, особенно насчёт смерти. Все боятся смерти. Всё живущее боится её.

– Мы будем говорить с тобой о жизни и смерти, о незримый хозяин? – чуть более настойчиво сказал Фесс. – Я готов, но мне казалось…

– Когда входишь сюда, забудь о том, что тебе казалось, – с гневом перебил Фесса бестелесный голос. – Здесь мои владения. И, кроме того, с кем же ещё, как не с некромантом, поговорить о жизни и смерти?

– Верно, – согласился Фесс. – Мы будем говорить об этом прямо здесь? Надо сказать, что я… э-э-э… сейчас не совсем, так сказать…

– Я знаю, – перебил собеседник. – Поэтому я так настойчиво и стремлюсь понять твоё истинное отношение к смерти. Ты стоишь на самом её пороге и не соскользнул лишь благодаря заклинаниям королевы Вечного леса, я узнаю её стиль. Тем храбрецам, которые, подобно тебе, достигали этого места, я предлагаю на выбор – либо идти дальше, узнать тайну и расстаться с жизнью, или повернуть назад и невозбранно выбраться на поверхность.

– Что же это за тайна, если никому нельзя позволить жить с этим знанием? – спросил Фесс.

– На этот вопрос, как ты понимаешь, я отвечать не могу, – донеслось в ответ. – Многие изощрённые в риторике пытались вести со мной долгие беседы, тщась по намекам и оговоркам вызнать смысл тайны. Да только никто не преуспел. До сего времени.

Фесс начинал терять терпение. Беседа стремительно теряла смысл.

– Хозяин, меня почти что силой засунули в эту пещеру. Мне было сказано, что здесь – моя единственная надежда. Я шёл сюда именно в такой надежде. Ты предлагаешь отвлечённый спор, допытываешься, страшусь ли я смерти… да, страшусь, как и всё живое, ты верно заметил, но в отличие от «всего живого» могу преодолеть свой страх. Ты удовлетворён ответом, хозяин? Ничего лучше я придумать не смогу.

– Удовлетворён, – сказал собеседник Фесса. – Не совсем, но всё-таки. Я думаю сейчас, учитывая то, что ты, как ни крути, из совсем другого мира, из Долины магов, – может, для тебя и стоит сделать исключение. С другой стороны, это знание у тебя кто-то сумеет вырвать силой. И тогда беды не миновать.

– Хозяин, я понимаю, ты изучал меня, – сказал Фесс, – Но, молю тебя, прими хоть какое-то решение и давай будем ему следовать. Если честно, мне нет дела до страшных тайн, за знание которых надо платить жизнью. Я – некромант. Моё дело – защищать живых от тех, кто не может найти успокоения за Серыми Пределами или же вырван из них чужой, враждебной силой. Ты прав, я пришёл из другого мира, из-под других звёзд. Я сам вспомнил об этом совсем недавно. Если за знание мне придётся заплатить жизнью, для меня оно обесценивается. Быть может, это звучит чересчур по-торгашески, но я пока не вижу твоего товара. Не знаю, во имя чего мне жертвовать жизнью. Я пришёл, потому что надеялся на помощь. Если ты можешь помочь, ты, великий и могущественный, враз узнавший всё обо мне, – я готов идти вперёд. Если для того, чтобы получить от тебя помощь, я должен умереть – прости, я не вижу в этом смысла. Моя смерть не поможет Эвиалу.

– А вот тут ты и ошибаешься, – сказал голос. – Но ты прав… кое в чём. Иди вперёд, и иди смело, Кэр Лаэда! Я объясню тебе всё… а потом мы вместе решим. Может так случиться, что ты сам попросишь меня о смерти – когда мы закончим разговор.

– А если нет? Если не попрошу?

– Тогда мы обратимся к… впрочем, последний вопрос – идёшь ли ты вперёд или нет?

– Любопытство кошку сгубило. – пробормотал Фесс себе под нос. И потом, – Любопытному на днях прищемили нос в дверях. Знал бы, где упасть, – зомби с носилками вызвал… Иду! – крикнул он громко и, пока решимость ещё не растаяла, сделал шаг вперёд, тяжело опираясь на посох, враз потеплевший от обрушившегося потока Силы. Мощь обитателя пещеры стала осязаемой.

Красное свечение на мгновение померкло, что-то зашумело, заскрипело вокруг, словно каменные громады сдвигались со своих веками насиженных мест; лица некроманта коснулось горячее дыхание подземного ветра, и в тот же миг стуку его посоха отозвалось гулкое, просторное эхо, словно волшебник вмиг перенёсся в исполинскую каверну.

Алый свет вновь пробился сквозь мрак, но на сей раз светился не воздух. В окружившей некроманта тьме медленно, постепенно разгоралась крошечная далёкая искорка. Она становилась всё ярче, росла, исторгая красные лучи, и из мрака мало-помалу выступил исполинский подземный зал, равного которому Фесс не видел ещё нигде и никогда. Некромант стоял на крошечном балконе, узком выступе на отвесной стене, исчезавшей во тьме наверху и внизу. Стена тянулась вправо и влево, насколько мог окинуть глаз. Неясыть невольно прикрыл глаза – красные лучи, казалось, обжигали. Они сами по себе были Силой, великой, исполинской Силой, перед которой вся мощь магов, эльфов, Нарна и тому подобного была не более чем ласковой волной прибоя по сравнению с девятым валом дикого шторма, способным дробить прибрежные скалы. Пылающее Нечто было поистине Источником Силы, Родником магии, сравнения можно было б подбирать бесконечно. Фесс смотрел на него, словно заворожённый.

Да, это объясняло многое. Источник магии, скрытый в земной толще, судя по всему, не один, другие такие же или подобные разбросаны по всему Эвиалу, взять хотя бы те же Козьи горы. И, наверное, именно этот Источник отвечал за ту составляющую совокупной магии Эвиала, что была направлена против зомби и прочих неупокоенных. Всё понятно… вот только неясно, почему же до такого сокровища до сих пор никто не дотянулся, ни один великий маг не смог поставить его себе на службу…

– Вот потому что я здесь, никто из магов и не смог поставить, – на сей раз голос зазвучал не в мыслях Фесса, а в его ушах, как обычно.

Во тьме за пределами отбрасываемого загадочным Нечто света возникло короткое движение. Короткое, стремительное, угрожающее – Фесс даже инстинктивно вскинул посох, словно собираясь защищаться, хотя и понимал, что против такой Силы обороняться бессмысленно.

…Дракон вырвался из тьмы, словно чёрное ядро. Крылья развернулись, упёрлись в воздух, длинный хвост, увенчанный сверкающим остриём, стегнул по камням, посыпались искры. Миг – и черно-чешуйчатое тело, простроченное серебряными нитями, удобно свернулось кольцом вокруг сверкающего Источника. Пара громадных, чуть светящихся жемчужным, глаз пристально взглянула на некроманта, пробуравив его до глубины души.

Дракон. Фесс встречал драконов… Ещё не будучи Фессом, оставаясь до срока Кэром Лаэдой. Они бывали разные. Злые и не очень, мудрые и совершенно безмозглые – но ни один не обладал такой силой и властью. И ни разу в Эвиале Фессу не приходилось слышать ни об одном подобном создании. Даже в «Анналах Тьмы» драконы не упоминались.

– Иди сюда, – позвал дракон. – Спускайся. Не бойся, воздух выдержит тебя. Не сомневайся.

Фесс не сомневался. Он не сомневался также и в том, что этот дракон способен в один миг обратить воздух в пещере камнем. Или водой. Или огнём. Или вообще чем ему заблагорассудится. Он просто перешагнул через низкий бордюр и…

Воздух послушно сгустился вокруг него, он медленно поплыл вниз, на пол. Поверхность камня оказалась почти что горячей, он ощущал подземный жар даже сквозь подошвы сапог.

Дракон поднял голову, увенчанную причудливым жемчужным гребнем. Качнулись длинные усы, усеянные мелкими огоньками. Извив чёрного тела на миг закрыл сияние Источника, по чешуйчатой броне словно потёк жидкий огонь.

– Иди сюда, Кэр, – позвал дракон. – Ближе, ближе. Я хочу показать тебе Кристалл. Теперь, когда ты здесь, скрывать что-либо нет смысла.

Приблизься же! Ручаюсь, ты не видывал такого даже в своей знаменитой Долине. Кстати, хотел бы я на неё посмотреть…

Фессу показалось, что дракон вздохнул. Опираясь на посох, некромант сделал первый осторожный шаг вперёд – и о, чудо! – слабость ушла, он вновь сделался самим собой, кровь мчалась по жилам, уходили предательские дурнота и слабость, он распрямился, он шёл, он почти летел, не чувствуя собственного тела. Магия вливалась в него, превозмогая чёрную немочь, поселившуюся в нём с того самого дня, когда он собой остановил злой вихрь, уже нацелившийся на Эгест…

Хотя… Немочь и болезнь не совсем исчезли, они просто затаились, подавленные обрушившимся на них потоком жгучей первородной Силы.

Некромант шагал. Драконий взгляд следовал за ним неотрывно, пронзал, сверлил; Фесс не сопротивлялся. Бессмысленно простому человеку, к примеру, вставать под падающую скалу, крича при этом: «Я одолею тебя одной лишь храбростью!», потому что если он не маг, то скала просто раздавит его, несмотря на всю храбрость. Сейчас Фесс чувствовал себя именно таким простолюдином, медленно шагающим под неотвратимо рушащейся скалой.

Остановился он шагах в десяти от Источника. Теперь он мог рассмотреть его во всех деталях: громадный, невиданный Кристалл, идеально правильной формы, со множеством сверкающих граней, сходящихся к центру, обрамлённый грубым чёрным камнем, обычной застывшей лавой. Больше всего Кристалл походил на округлый щит, с выдающимся остриём в центре. Противоположная сторона камня была скрыта. В Источнике постоянно кипел огонь, в глубине Кристалла медленно перемещались пламенные тени, вспыхивали и гасли клубы темно-алого огня. Кристалл источал Силу, великую, необоримую Силу, словно исполинский очаг – тепло во время зимней стужи.

– Если бы я не поставил защиту, магия Кристалла уже бы сожгла тебя – при первой попытке ею воспользоваться, – сказал дракон. – Камень обороняет сам себя… но не до конца. Какому-нибудь движимому обетом рыцарю, в коем ни грана магических способностей, Кристалл ничего бы не смог противопоставить. Или осторожной волшебнице, такой… такой, как Мегана, к примеру, у которой хватит ума намертво заблокировать собственные возможности, приближаясь к сокровищу. Теперь ты понимаешь, зачем я здесь.

– Ты – страж Кристалла? – вырвалось у Фесса.

– Именно, Кэр. Я и мои братья. Мы храним Кристаллы магии.

Поколения сменяются поколениями, а наша стража всё длится… и смены не будет. Точнее, нам на смену придут наши же дети, а потом их внуки… Посмотри туда! – властно приказал дракон. – Туда, направо, возле стены – видишь?

Фесс повернул голову. Алые сполохи выхватили из мрака белые кости, вытянутые черепа, распяленные остовы крыльев… скелет дракона стоял совершенно целым, точно в каком-нибудь музее ордосской Академии, на кафедре античной монстрологии.

– Это мой отец. А ещё дальше – мой дед, – проговорил дракон. —

Наступит время, и я займу предназначенное мне место. Но это случится ещё нескоро… даже по счёту почти что бессмертных эльфов… Мои предки выполнили свой долг до конца и обрели обещанную свободу. Они стряхнули досужую плоть и ушли туда, где горят звёзды, стремительными духами скользить в океанах вечного пламени… – в голосе дракона прорезалась неожиданная тоска.

– Я понимаю тебя, – после пристойного молчания осторожно произнёс Фесс. – Я понимаю, насколько важна твоя стража. Конечно, этот Кристалл – мощнейший источник магии, он…

– Источник?! – хвост дракона неожиданно хлестнул по полу, высекая снопы искр. – Источник, но не в том смысле, как ты это понимаешь, Кэр Лаэда из Долины магов. Этот – и другие Кристаллы – дают магию Эвиалу. Понимаешь? Всю, какая только есть! Вся магия – от них! Сила, которой пользуются все начиная от последней деревенской знахарки и кончая великими магами минувших лет, – вся она берёт своё начало в подобных этой пещерах!.. Теперь ты понимаешь меня? Теперь ты понимаешь, почему мир Эвиала – закрытый мир, а его обитатели, за малым исключением, ничего не знают об Упорядоченном, о Межреальности, о множестве обитаемых миров?!

– Н-не может быть, – выдавил из себя Фесс. Услышанное ошеломило его, потрясло до глубины души. О да, после слов дракона многое становилось понятным. Понятно, откуда взялись те самые «центры Силы», которые он столь старательно наносил на карту Эвиала, понятно…

– Теперь тебе должно стать ясно, откуда взялся так досаждающий магам «откат», отдача от исполнения заклятья, – перебил его мысли дракон. – Кристалл сопротивляется попыткам забрать у него силу, даёт сдачи, если можно так сказать. Но не это главное, Кэр. Когда Великие Силы, не чета моим собратьям или даже этому Кристаллу, поняли, что же именно таят в себе недра ничем не примечательного на первый взгляд мирка, они решили закрыть его.

– Но ведь я-то сюда попал! – попытался возразить Фесс.

– Верно, – согласился дракон. – И я почти уверен, что это кое-кого взволновало… Но, по-моему, установившие барьер гораздо больше страшились того, что кто-то выберется в Межреальность из Эвиала. Впрочем, тут гадать мы можем долго, ибо ни ты, ни я не знаем, кто закрыл Эвиал, кто поставил нас, драконов, нести тут вечную стражу…

– И вы никогда не выходите… – начал было Фесс.

– Выходим, – с горечью проговорил дракон. – В строго определённые дни и годы, только для того, чтобы зачать потомство. Мы проносимся высоко над туманами мира, наши встречи и наши танцы – над облаками, куда не достигнет людской глаз… а потом мы возвращаемся в наши пещеры. И стража продолжается. Так год за годом, век за веком… Кристаллы вечны, вечна и наша стража. Таков порядок вещей…

– Ты слишком часто говоришь о порядке вещей, о дракон, – сказал Фесс. – Быть может, он надоел тебе? Неужели тебе захотелось его опрокинуть?..

Произнося эти слова, некромант внутренне обмер. Однако ничего страшного не произошло, дракон не вспыхнул от ярости, он лишь медленно, совсем по-человечески покачал головой.

– Ты неправильно понял меня, вечный бунтарь. Нет, я не хочу изменить существующее положение, некромант. Но я знаю – есть те, кто постарается это сделать, с твоей помощью, между прочим. Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Не обо мне. Не о Кристалле – я всего лишь страж, я не его господин, я не могу дать тебе нового знания…

– Ты так говоришь, словно не дал мне только что удивительнейшее, необычайнейшее знание! – воскликнул Фесс.

– Подумаешь, – дракон взмахнул хвостом, очевидно, этот жест заменял у него человеческое пожимание плечами. – Ничего невероятного. Ты и сам почти что догадался. Ты мог предположить, что есть причина, по которой Эвиал закрыт. Ты мог соотнести её с теми «центрами Силы», которые безошибочно отыскал. И что тогда?.. Я ведь ничего не могу рассказать тебе о Кристаллах, некромант. Даже при самом сильном желании. Я ничего не знаю о них. Кем они созданы или возникли сами по себе, спрятал ли их кто-то в Эвиале, или они попали сюда каким-то иным путём… Я – страж. Их сила течёт сквозь меня, я могу отразить любое нападение, но… удовлетворить твоё человеческое любопытство я не могу.

– Что же ты тогда хотел сказать мне, о дракон?

– Что за тобой идёт охота, Кэр Лаэда. Что кое-кто догадался о твоих способностях. И этот кто-то не остановится ни перед чем, чтобы заставить тебя выполнять свои приказы.

– Погоди, о чём ты? – удивился Фесс. – Мне предлагали… странные существа, которые я зову «масками», потому что они укрывались под чужой личиной… – он стал рассказывать дракону историю Эвенстайна и Бахмута. – Я должен отдать им Мечи, – закончил он. – Но… несмотря на то что теперь я знаю, где они, я никогда…

– Правильное решение, – перебил его дракон. – Я прочёл в твоей памяти отпечаток мощи Алмазного и Деревянного Мечей. Мы в какой-то мере сродни друг другу, мы оба – Хранители, только ты хранишь Мечи, а я – этот Кристалл. И к тому и к другому сокровищам тянутся жадные, не знающие удержу и меры руки… и наша цель – не допустить этого. Не потому, что мы очень уж любим тех, кто живёт на поверхности, просто… просто потому, что это наш Долг, а жизнь без Долга, право же, пуста и бессмысленна, по крайней мере у нас, драконов. Ты не должен отдавать их никому, некромант. Я чувствую – они вскроют мою броню играючи, словно прогнивший тес. И тем более тебе нельзя поддаваться на посулы Тьмы…

– Тьмы? Ты знаешь, что это такое? Слишком много и слишком часто я слышу либо её саму, либо о ней…

– Я разочарую тебя, – сказал дракон. – Я догадываюсь, в книгах, которые ты читал, герой зачастую получал ответы на все свои вопросы у мудрого дракона. Увы, я не из таких. Я просто страж. Просто страж, запомни это хорошенько…

«Всё-таки он слишком часто подчёркивает, что он – „просто страж“», – подумал про себя некромант, не боясь того, что Хранитель Кристалла прочтёт его мысли.

– Я хотел как раз поговорить о тебе, потому что ты очень страшишь меня. Хранитель Мечей. Ты не можешь укрыться в надёжной пещере, подобно мне, где с тобой не совладает даже сама Тьма…

– А с тобой она совладать может? – не удержался некромант.

По длинным усам дракона пробежала череда молочно-белых вспышек.

– Не знаю, – ответил он после паузы. – Я пытался рассматривать эту проблему с разных сторон и не получал однозначного ответа. А когда в дело вступают вероятности, я становлюсь совершенно больным. Когда я не могу точно установить последствия… вот как сейчас, например. Я принял решение и считаю его правильным, но… риск всё равно слишком велик. А это противоречит всей логике стража Кристалла, в основе которой – сохранить Источник Магии в неприкосновенности. Но ты превратился в возмущающий фактор, учесть который полностью просто невозможно. Я не знаю, куда повернёт твоя стезя. Но всё-таки пытаюсь удержать ее от сползания… к пропасти. А ты сейчас идёшь именно к пропасти, Кэр. И если ты сорвёшься в неё, вполне возможно, что ты потянешь за собой весь Эвиал, и даже совокупная мощь драконов не сможет его удержать. А если дракон, страж Кристалла, скажем, покинет свою пещеру и выберется на поверхность… – собеседник некроманта выразительно смолк. – И скажу тебе больше: если жизнь Хранителя оборвётся, погибнет и Кристалл. Сила будет высвобождена… ну и ты понимаешь, что тогда от всей этой горы останется только воспоминание.

– Как все любят грозные предсказания… – проворчал в ответ Фесс. – Но я готов понять эльфов, они отуманены этими «Анналами Тьмы», они готовы в каждом непохожем страннике увидеть Разрушителя, но ты, о дракон?..

– «Анналы Тьмы» тут совершенно ни при чём, – раздражённо откликнулся дракон. – Я хотел говорить о тебе. Я хотел проследить весь твой путь и показать тебе совершённые тобой ошибки, которые – вольно или невольно – вели-таки тебя к приятию Тьмы, сперва в качестве щита и меча, а затем неизбежно и в качестве внутренней сущности. Так, сам того не желая, ты мог бы и впрямь оказаться Разрушителем… Ты готов слушать? Хочешь сесть? Нуждаешься в еде или питье?

– От воды бы не отказался, – Фесс облизнул пересохшие губы.

– Готово, – хвост дракона слегка стегнул по полу, и воздух перед

Фессом сгустился в изящный столик, уставленный соблазнительного вида яствами и графинами. – Садись, ешь и пей. Тебе это нужно. Так вот, Кэр Лаэда, я хотел сказать тебе, что само твоё появление в доселе закрытом мире поколебало установившееся в нём равновесие. Справедливости ради замечу, что не ты внёс основной вклад в его нарушение. Были и другие пришельцы.

– Другие? Откуда? – удивился некромант.

– Откуда – не знаю, – покачал головой дракон. – Они пришли из ниоткуда, как и ты. И исчезли в никуда…

– Погоди, ты же говорил…

– Совершенно верно, говорил. Никто не мог вырваться из закрытого мира – допрежь этих пришельцев. Они сумели это сделать… но какой ценой, Кэр, какой ценой! Они уничтожили схрон…

– Что это?

– Схрон. Одна из нескольких… гм… крепостей, возведённых на путях Тьмы. Это возвёл не мой народ, Кэр, не драконы. Другие.

– Дуотты?

– Что ты, они скорее бы сами стали помогать Тьме. Нет. Ещё до них. Когда на западе появились только самые первые признаки Тьмы, народ, первым пришедший в Эвиал, сумел поставить на её пути надёжную преграду. Она, эта преграда, не смогла отрезать все ручейки Тьмы, сочащиеся сквозь запруду, но всё-таки… долгие века Тьма занимала Западные Моря, поглотила несколько архипелагов, но никогда, слышишь, никогда, Кэр, ей не удавалось прорваться за линии схронов. До того момента, пока эти пришельцы не уничтожили один из них, пытаясь отыскать дорогу прочь из Эвиала. Они отыскали дорогу… и на первый взгляд не случилось ничего особенно страшного, ведь Тьму сдерживал далеко не один схрон. Но в плотине возникла брешь, и Тьма медленно сочится и сочится сквозь эту прореху. Пока ещё это не очень заметно. Возможно, ей понадобится несколько лет, чтобы окончательно сломить всё сопротивление, но её эманации уже распространяются по восточным землям, вызывая… ты сам видел, что они вызывают. Неупокоенные кладбища – это ещё не самое большее из зол. – Дракон сделал паузу. – Но те пришельцы исчезли бесследно, а вот ты остался и… натворил много чего.

– Например? – напрягся Фесс.

– Начнём сначала. Всё было хорошо, пока ты оставался некромантом… – Мне уже говорили это. Вейде, королева Вечного леса.

– Верно говорили. Но потом, после Арвеста, ты стал совершать одну ошибку за другой.

– Любопытно было б послушать, – натужно улыбнулся Фесс.

– Вы сцепились с Инквизицией. Позволили им себя спровоцировать…

– Вот как? – забывая, кто перед ним, ощетинился Фесс. – Очевидно, нам надо было тихо и мирно взирать на их делишки, успокаивая себя тем, что, мол, мы тут совершенно ни при чём?

– Сложный вопрос, – помолчав, сказал дракон. – Я не люблю отвлечённые рассуждения о большем и меньшем зле, о соответствии целей и средств… Я могу только сказать, что главное – чтобы жил весь этот мир. Природу ты можешь назвать и жестокой, и беспощадной, она установила законы, против которых человеческий разум не может не восставать, однако почему-то оказывается, что, восставая против этих законов, людской род только ускоряет свою собственную гибель.

– Отвлечённые рассуждения, – хмыкнул Фесс. – Ты обещал говорить о моих ошибках…

– Именно, – кивнул дракон. – Ты укрылся в Нарне. Правильное решение. Именно там тебе и следовало оставаться, пока Инквизиция не оставила бы попытки разыскать тебя.

– А она бы оставила? Сильно в этом сомневаюсь, – перебил дракона некромант.

– Сомнения не есть доказательства. Если бы ты провёл больше времени с нарнийцами, они привели бы тебе немало примеров того, как святые братья отступались от жертвы, поняв тщету своего преследования.

– Нарнийцы не приняли нас! – возмутился некромант.

– Не приняли, – неожиданно согласился дракон. – Но вспомни, после чего они отказались принять вас.

– Ирдис? Дикая Охота?

– Правильно, Кэр. Ирдис Эваллё и Дикая Охота. То, с чего начались твои приключения по эту сторону Железного Хребта.

– Ты хочешь сказать, о дракон, что мне не следовало приходить ему на помощь? – прищурился некромант.

– Я хочу сказать, что ты слепо кинулся в расставленную для тебя хитроумную западню. Ты нарушил принцип меньшего зла и в результате оказался в положении, когда уже не ты управляешь обстоятельствами, а обстоятельства управляют тобой.

– Я не понимаю тебя, о дракон. Я встретил эльфа, его преследовали неведомые чудовища. Я помог ему…

– И тем самым, во-первых, лишил себя убежища в Нарне, во-вторых, ты показал своё слабое место. Тебя оказалось очень просто купить чужой бедой, чужим горем. Ты забыл, что ты – некромант. Что твоё дело – без гнева и пристрастия уничтожать Нежить, подъятых из могил силой Тьмы неупокоенных. А ты, прости, вообразил себя кем-то вроде странствующего рыцаря, в лучшем стиле рыцарских романов принявшись устанавливать справедливость по своему собственному разумению. Молчи! – рявкнул дракон, из его ноздрей вырвалось две струи белого пламени. – Молчи! И слушай дальше. Эваллё был просто проверкой. Но ты послушно заглотил приманку. И вместо того чтобы немедленно и по-тихому убраться из Эгеста, куда-нибудь за Мекамп, переждать, пока не минует гроза, ты ринулся мстить. И кому – несчастной сельской ведьме, сотворившей это заклятье по недомыслию!..

– Погоди… – попытался встрять ошеломлённый некромант, однако дракон, похоже, рассвирепел не на шутку.

– Нет, ты слушай дальше. Ибо каждый твой последующий поступок оказывался ещё глупее предыдущего. Движимый благородным, но неверным порывом, ты стал помогать Ирдису. Не спас его тем не менее. Нарушил слово. Сделал ещё один шаг глубже в западню. Ринулся мстить за эльфа, несмотря на то, что его всё равно не воскресить. Стал искать исток заклятья. Тебя даже не насторожило то, что деревенская ведьма ну никак не могла поставить себе на службу истинную Дикую Охоту. Молчи и не перебивай, я сказал!.. Тебе подсунули вторую приманку, ты клюнул и на неё. Сразу же после случившегося тебе нужно было немедленно убираться из Кривого Ручья. Бежать. Уносить ноги. Драпать, как говорите вы, люди. Ты стал тешить свою гордость, своё самолюбие, вместо того чтобы прислушаться к голосу разума. Всё это время, пока ты геройствовал на окраине Нарна, неупокоенные в разных частях Эгеста собирали обильную жатву. Об этом ты забыл?! Ну конечно, забыл. А ведь не напугай ты тогда ведьму, то заклятье, что вызвало атаку на Кривой Ручей, вообще бы никогда не родилось. Ведьму бы схватили и сожгли – как, впрочем, и вышло, – но некромант, тот, в ком остро нуждаются сегодня и в Эгесте, и в Семиградье, и в Мекампе, – некромант бы не ввязался в глупую и никчёмную свару с инквизиторами. Потому что, когда выступаешь против кого-то, крайне желательно делать это с хоть малой толикой ума, а не просто бросаться на вражеские мечи только для того, чтобы погибнуть с так называемой «славой».

Эх, эх, эх, ну нельзя же быть столь прекраснодушным, тем более – выпускнику факультета малефицистики!.. Так или иначе, некромант

Неясыть ввязывается в «дело саттарской ведьмы» и блистательно проигрывает его, едва не расставшись с жизнью. Восстановив при этом против себя всю Инквизицию. Но этого мало. С трудом избежав смерти в самый последний момент, некромант в конце концов проявляет некие зачатки благоразумия, постаравшись убраться как можно дальше. Некромант Неясыть, явив мужество и твёрдость, прорывается в Вечный лес. И тут… вместо того, чтобы немедленно двинуться оттуда в Мекамп или ещё дальше, он вступает в бой с настигшими его инквизиторами. Но и этого мало. После того как маг Воздуха делает свой выбор, некромант поддаётся глупому стремлению «отомстить» за него и бросается обратно, в Эгест, где, само собой, его уже ждёт засада. Итог известен – некромант почти что оказывается в руках Тьмы, его спутники… – дракон сделал паузу, блеснули сабельного вида клыки, – своими жизнями заплатили за гордыню и глупость предводителя. И вот, неся в себе росток Тьмы, отравленный её ядовитым дыханием, некромант оказывается на Пике Судеб… чтобы выслушать от старого дракона всё то, что обязан был давным-давно понять сам. Правда, в этом есть и одна положительная сторона – некромант лишился рунного меча.

– Почему «положительная»? – глухо, опустив голову, проговорил Фесс.

Его душу жёг нестерпимый стыд. Не потому, что он был совершенно во всём согласен с драконом, о, вовсе нет, у него нашлось бы что возразить – но в том, что касалось Эгеста, мести за Джайлза и того, что именно он, Фесс, погубил своих друзей, – дракон был совершенно прав. После того как Светлый маг сделал свой выбор – некроманту следовало немедленно уходить. В замекампские степи, в Салладор, в Кинт Ближний, предложить свои услуги султану в Аррасе – там, Фессу приходилось слышать, Инквизиция пока ещё боится развернуться в полную силу, потому что султан имеет одну очень милую и забавную привычку медленно варить не понравившихся ему типов в котле с маслом, поставленным на небольшой огонь. А вместо этого он… и теперь гном и орк мертвы, мертва и неистовая Рысь – всё потому, что он, некромант, и в самом деле забыл, что он – не странствующий рыцарь.

– Хорошо, дракон, – наконец нашёл в себе силы Фесс. – Допустим, что многое из сказанного тобой истина. Но какой из этого следует вывод?

– Вывод? – рявкнул дракон. – Вывод прост! За Эвиал и за тебя сейчас сражаются две силы. Тьма и… и те, кого ты называешь «масками». Добыча лакомая, что ни говори…

– Но кто устроил все эти ловушки?

– Не знаю, кто именно, – ответил дракон. – Да это и не суть важно. Дело в том, что маски сейчас вырвались вперёд. Ты раскрылся перед ними, ты вернул себе воспоминания – большая ошибка, огромная ошибка, непростительная ошибка!.. Неясыть вместо Фесса – вот был твой единственный шанс. Ты его упустил. И вновь повторю – хорошо, что ты потерял рунный меч. Удивляюсь, как ты вообще поверил, что такие вещи могут валяться в придорожных кузницах, в загашнике у какого-то старикакузнеца? Такие истории хороши для всё тех же рыцарских романов, никак не для опытного, осторожного некроманта, у которого на знамени должно быть начертано: «Доверяй, но проверяй!» Так вот, уверяю тебя, если ты сейчас попытаешься разыскать эту кузницу, тебя ждёт большое разочарование. Старый мастер ничего бы не вспомнил ни о каком мече погибшего рыцаря. Ты ещё не понял, что это оружие тебе было подброшено?!

– Подброшено? Кем, зачем, для чего? – поразился Фесс.

– Кем? Думаю, масками. Тьме такой фокус не под силу, да и пользуется она совсем другими средствами. Думаю, этот меч должен был бы помочь посланцам масок отыскать тебя, ведь теперь то, где именно укрыты Мечи, у тебя можно вытянуть самыми обычными пытками.

Фесс поёжился, невольно вспомнив Мельин, и Серую Лигу, и собственный плен в башне Арка…

– Поэтому мой тебе совет, некромант, – как можно скорее уходи отсюда, с севера. Уходи куда-нибудь подальше. Например, в Аррас. Тамошнему султану постоянно нужны хорошие воины, и он щедро платит. Магического оружия не ищи… лучше возьми что-то из моих арсеналов. У меня этого добра скопилось, – дракон как-то нехорошо ухмыльнулся, – целые горы. Хватит вооружить, наверное, целую армию. Иди, выбери себе оружие по руке.

Некромант не двинулся с места.

– Ты предлагаешь мне свой меч, чтобы потом уже ты мог отслеживать каждый мой шаг?

Дракон взревел, выдохнув клуб белого пламени. Хвост яростно ударил по камню и раз, и другой, и третий, высекая настоящие фейерверки. Фесс бестрепетно ждал.

– Хорошо, – наконец прорычал дракон. – Хорошо. Тогда тебе придётся сделать небольшой крюк. Заверни к гномам, я покажу тебе дорогу. Заплати им. Золото можешь взять у меня. Его, надеюсь, ты не заподозришь?

– Не заподозрю, – кивнул некромант. – Но у меня к тебе множество вопросов, дракон… хотя на самом деле значение имеет только один. Почему ты помогаешь мне? Почему ты выдал мне главную, страшную тайну этого мира, почему ты теперь отпускаешь меня?..

Дракон странно и долго смотрел на него. Очень долго и очень странно.

Как показалось Фессу, с разочарованием. Потом молча соскользнул с Кристалла и ненадолго исчез во мраке. Некромант ждал.

Дракон появился – на когте лапы висел объёмистый позвякивающий мешок.

– Как здесь все стремятся всучить мне золото, – проворчал Фесс.

– Золото – только средство, – дракон не сводил с некроманта всё того же странного взгляда. – Ты не понимаешь? Не понимаешь, что только ты способен…

– Спасти этот мир?

– Какие глупости! – возмутился дракон. – Нет, конечно. Мир сможет постоять за себя сам, иначе это не мир. Но вот сделать для мира кое-что очень важное ты можешь. Именно ты. До сих пор не понял?..

– Кажется, понял, – медленно сказал Фесс. – Ты хочешь, чтобы мир Эвиала перестал бы быть закрытым и ты в один прекрасный день смог бы устремиться в полёт… в настоящий полёт, сквозь пламя новорождённой звезды?..

Дракон несколько мгновений молчал. А потом так же безмолвно склонил голову.

Они говорили ещё долго, но уже о более приземлённых материях. Дракон знал многое, но, конечно же, не всё. Так, все попытки Фесса разузнать, что же такое на самом деле Тьма, натолкнулись на непробиваемую стену.

– Новая сущность, – сказал дракон. – Не жди от меня большего. Новая – и всё тут. Мы назвали её Тьмой… потому что не нашли более подходящего слова. В то же время ты, наверное, заметил – некромантия не часть этой новой Тьмы. Тьма Древняя, Великая Шестёрка – вот её источник. А новая… не знаю, может, тут не обошлось без Хаоса…

И через слово, через предложение страж Кристалла повторял:

– Забудь об инквизиторах. Не мсти за погибших друзей. Их ты уже не вернёшь. Скройся. Отлежись. Займись прямой работой некроманта.

Поверь, так будет лучше. Намного. А работы на юге для некроманта ещё больше, чем на севере. Войны Быка и Волка разыгрывались по большей части в Кинте Ближнем и Салладоре; там всегда было куда больше магов, далеко не все из них признавали власть Белого Совета, далеко не все из них тихо скончались от старости в своих постелях; а теперь представь, что случится, если прорывающаяся Тьма вырвет и их из могил!..

Фесс слушал. А за спиной, словно вызванные к жизни беспощадным светом Кристалла, вновь встали тени друзей. Друзей, что погибли за него и по его вине. А. он, он, он… он бросился ласкать свою гордость, и…

Дракон умолк внезапно, словно и в самом деле увидел застывшие за спиной некроманта тени.

– Достаточно, – вдруг сказал он. – Достаточно. Сила начинает захлёстывать тебя; пора идти.

Фесс поднялся.

– Дорога к гномам…

– Не волнуйся, я передам весть Вейде, – сказал дракон. – Всё будет в поря…

– Дракон, – перебил его Фесс. – У меня к тебе два вопроса. Последние.

– Задавай, – чёрные крылья развернулись, готовые поднять в воздух массивное тело.

– Ты говорил со мной не как дракон. Как человек. Кто ты?

– Я дракон, которому очень интересны люди, – немного погодя последовал ответ. – Я долго изучал вас, я слушал вас, я вникал в ваши мысли… я старался понять. Другие драконы – они не такие… думаю, попади ты в Козьи горы, там… – он осёкся. – Мои собратья думают, что им нет дела до того, что творится на поверхности. Я считаю, что они не правы. Что ты ещё хотел спросить?

– Одну очень простую вещь. Как твоё имя? Не слишком-то удобно всё время обращаться к тебе «о, дракон».

Некроманту показалось, что дракон улыбается.

– Меня зовут Сфайрат. Ну, теперь нам точно пора. Я проведу тебя…

Они двинулись в путь. Покидая зал Кристалла, некромант оглянулся – но взгляд его был направлен не на загадочный Источник Магии, а на три зыбкие тени, что медленно отступали в сумрак, растворялись в нём и таяли, таяли, таяли…

Странствие мага оказалось недолгим. А вот одиночество его обещало стать куда продолжительнее.