"Любитель Шампанского" - читать интересную книгу автора (Пентикост Хью)

2

Квист наконец добрался до дому. Он не лгал Шамбрэну, говоря, что валится с ног от усталости. А тут еще эти рассуждения об истине и фокусниках. Совершенно бессмысленные… или нет?

Спать, однако, не хотелось. Квист ослабил узел галстука, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, плеснул в бокал бренди. Что-то скрипнуло, и он обернулся. Лидия спускалась со второго этажа. Она была в том же костюме, что и на вечеринке у Мэриан Шеер.

– Я передумала, – пояснила она. – Поехала сюда, а не домой, как ты предлагал.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Квист. – Выпьешь чего-нибудь?

– Я налью себе виски со льдом. Ты кого-то ждешь?

– Возможно, приедет Джонни. Он потрясен случившимся и не хочет оставаться в отеле, – взяв со стола сигарету, Квист закурил.

– Мистер Дуглас Хэдман оказался весьма навязчивым, – Лидия налила виски, добавила содовой и льда. – Он настоял на том, чтобы проводить меня. В моем доме нет швейцара, и я опасалась, что прощание может затянуться. Поэтому я дала таксисту твой адрес и пожелала Хэдману спокойной ночи в вестибюле, под бдительным оком стража порядка.

– Бедный Хэдман, – покачал головой Квист. – Его мечта не осуществилась. Ты заставляешь мужчин мечтать, дорогая.

– Расскажи мне об Эдди, если не очень устал.

Квист глубоко затянулся.

– Ужасное дело. Кто-то размозжил ему голову серебряным подсвечником. В номер заходили только ты и я. Ты оставила окурки со следами помады и отпечатки пальцев на стакане.

– Как убийца проник в номер? – спросила Лидия.

– То ли с помощью отмычки, то ли Эдди, ничего не подозревая, сам впустил его.

– Бедный Эдди. Кто следующий?

Квист пожал плечами.

– Кривичу теперь известно все, от начала и до конца. Теперь это его дело. Мы можем лишь успокаивать Джонни, если он нас попросит. Мне кажется, он очень напуган.

– А ты нет? Какой-то маньяк убивает их всех, одного за другим.

– Я боюсь за Джонни. Что произошло после нашего ухода?

– Сначала гости не поняли, что он не вернется. Они думали, что Джонни позвали к телефону. Но потом Мэриан Шеер объявила, что с его близким другом случилось несчастье, и Джонни уехал. Гости сразу же начали расползаться. Хэдман потребовал, чтобы я сказала ему, куда мы идем: к нему или ко мне. Я ответила, что ко мне, имея в виду твою квартиру. Миссис Шеер очень опечалилась, а три девицы Джонни не знали, куда себя девать. Я пыталась убедить Хэдмана, что он просто обязан позаботиться о них, что второго такого случая не представится, но безрезультатно.

– Надо отдать должное мистеру Хэдману, – улыбнулся Квист, – у него хороший вкус. Дэн не показывался?

– Нет. Я надеялась, что он подъедет, но его нет.

– Странно. Дэн в Нью-Йорке. О том, что мы у миссис Шеер, Кривич узнал от него.

Дэн Гарви не любил откладывать дела в долгий ящик. Любое поручение он стремился выполнить как можно скорее. По его твердому убеждению, Сэндза мог шантажировать брат, отец или любовник Беверли Трент. Потом шантажист стал убийцей… В Голливуде Дэн поинтересовался, кто знал Беверли Трент. С кем она дружила? В каких кругах вращалась? Так всплыло одно знакомое ему имя – Тоби Тайлер. Тайлер начинал как актер, приехал в Голливуд за славой и деньгами, не приобрел ни того ни другого, но превратился в талантливого агента, устраивавшего судьбы молодых артистов, во многом похожие на его собственную. Секретарша Луи Сэйбола вспомнила, что среди клиентов Тайлера была и Беверли Трент. Год или два года назад Тайлер переехал в Нью-Йорк, где и работал пресс-секретарем в кинопрокатной фирме. Там-то Гарви с ним и познакомился. В одном из фильмов снимался клиент Квиста, и во время рекламной кампании, предшествовавшей выходу фильма на экран, Тайлер дневал и ночевал в «Джулиан Квист Ассошиэйтс».

Вернувшись в Нью-Йорк, Гарви нашел записку Квиста с просьбой приехать к Мэриан Шеер. Но сначала он решил заглянуть на работу, чтобы посмотреть, не записан ли там телефон Тайлера. В кабинете его и застал звонок лейтенанта Кривича. Гарви рассказал ему о вечеринке у миссис Шеер. Кривич не упомянул о смерти Эдди Уизмера и Гарви решил, что Квист в конце концов убедил Джонни обратиться в полицию. Дэн отыскал номер Тоби Тайлера, позвонил. Тот чудом оказался дома и с удовольствием принял предложение где-нибудь посидеть. Они выбрали ресторан «Уиллард Бэк-Ярд».

Заказав обед, Дэн сразу перешел к делу.

– Меня интересует Беверли Трент.

– Она давно умерла, – вздохнул Тайлер. – Бедная Луиза Гауптман, – это ее настоящее имя. Когда Луизе не удалось стать кинозвездой, она выпила галлон виски, проглотила горсть таблеток снотворного, и ее не стало. Конец несбывшейся мечты. Обычная голливудская история.

– Вы можете что-нибудь еще о ней вспомнить?

Тайлер ухмыльнулся.

– Личные впечатления? Ну что ж… Вершиной ее карьеры стал Джонни Сэндз. Дело в том, что Луиза покончила с собой после вечеринки у Джонни. Я думаю, выпила слишком много, а когда он ее выгнал, наглоталась таблеток.

– Многие знали, что она была на той вечеринке с шампанским?

– Насчет многих сказать не могу, но я-то знаю, потому что был там.

– На вечеринке у Джонни?

– Да. Все началось в ресторане «Чейзен», а потом я поехал вместе со всеми. Но быстро вышел из игры: шампанское сразу валит меня с ног.

– Беверли явилась без приглашения, так?

– Да. Она уже успела накуриться марихуаны. Выпила пару бокалов, закатила скандал и смоталась.

– Она пришла одна?

Тайлер отпил мартини.

– У меня сложилось впечатление, что с ней был мужчина. Бородатый такой подонок, которого я уже встречал раньше. Я говорю «создалось впечатление», потому что не видел, пришли ли они вместе. Но какое-то время он находился в доме Сэндза.

– Вместе они и ушли?

Тайлер покачал головой.

– К тому времени я уже не мог знать, кто с кем ушел. Я напился.

– Что это за бородач?

– Хиппи, – пожал плечами Тайлер. – Он вечно ошивался около домов знаменитостей, в окружении неряшливых девиц. Видите ли, когда я впервые увидел фотографию Мейсона[2], я подумал, что это Чиф.

– Чиф?

– У парня, о котором я говорю, не было фамилии. Все называли его Чиф. Чиф и его «жены». Думаю, Беверли входила в его банду. А может быть, что-нибудь делала для него. Во всяком случае я нередко видел их вместе. Этот Чиф скоро отличился. Одна из его девиц во время вечеринки явилась в дом какого-то режиссера и подожгла себя. Перед тем, как зайти в дом, она вылила на себя баллон бензина. Вспыхнула, словно факел. Полиция начала искать Чифа, опознав в ней одну из его «жен». Но Чиф исчез, испарился. Насколько мне известно, его так и не поймали.

Гарви взглянул на тарелку с бифштексом.

– От таких историй разыгрывается аппетит, – и он набросился на бифштекс. Тайлер последовал его примеру. О сгоревшей девице на какое-то время забыли.

– Вы были агентом Беверли? – снова завел разговор Дэн.

Тайлер с набитым ртом кивнул.

– Господи, как славно здесь жарят лук, – проглотив сказал он. – Чем я заслужил такой пир, Дэн?

– Вы можете помочь мне найти убийцу. Вам известно, что случилось с друзьями Джонни – Сэйболом и Либманом?

– Да. Их смерть связана с Беверли Трент?

– Еще не знаю. Но пытаюсь выяснить. Расскажите мне о ней.

Тоби нахмурился.

– Помню, как однажды она появилась в моей конторе, состоявшей тогда из одной комнатки над кафетерием. Туда не заглядывали знаменитости, но моя фамилия значилась в справочнике. Входит, значит, эта девица, я бросаю взгляд на ее грудь и говорю себе, что теперь могу иметь дело с продюсером любого боевика. Потрясающая фигура! Когда же она заговорила, мое сердце упало: она запиналась, глотала слова, но заявила, что готова на все, лишь бы попасть на экран. Я ответил, что беру только десять процентов, а главное блюдо пусть прибережет для режиссера. Записав ее данные, имя и фамилию, я посоветовал ей придумать для себя что-нибудь более звучное, и мы остановились на Беверли Трент. Беверли – по Беверли-Хиллз, Трент – в память о героине любимого радиоспектакля моей мамы, Элен Трент.

Я послал Беверли в одно место, где требовались девушки для кордебалета. Месяца два она не показывалась в моей конторе – кто-то прельстился ее формами и взял на содержание. Вернулась она в приличной одежде и с дешевыми украшениями. Весьма неплохо для первого раза. Я направил ее куда-то еще, и снова она исчезла на пару месяцев. Когда же объявилась вновь, я разъяснил ей, что я – театральный агент, а не сводник. На этом и кончилось наше деловое сотрудничество. Потом она работала гардеробщицей во второразрядном ночном клубе. Там и увидел ее Джонни Сэндз: он пришел послушать какую-то молодую певичку. Тут уж Беверли досталось все. Роскошные наряды, ослепительные драгоценности. А потом Джонни дал ей от ворот поворот, и она умерла, пытаясь вновь завоевать его расположение.

– Значит, вы уже не были ее агентом, когда она спуталась с Чифом?

– Нет.

– Что еще известно вам об этом Чифе? Вы знаете его настоящее имя?

– Нет. Все звали его Чиф. Черная борода, черные глаза, волосы ниже плеч. Безумный взгляд, жаркий и пронзительный.

– На что он жил?

– Подозреваю, на деньги, которые добывали его «жены». Он их гипнотизировал. Сами понимаете, кто в здравом уме подожжет себя?.. Я уже сказал, что увидев фотографию Мейсона и услышав о зверствах в доме Тейт, совершенных его девицами, я подумал, что Мейсон и есть Чиф. Но присмотревшись повнимательнее, понял, что ошибся. Однако, они одного поля ягоды.

– Вы никогда не видели его в Нью-Йорке?

– О боже, нет. Вы думаете, что он здесь?

– Я думаю, он был здесь в субботу вечером и в воскресенье утром, – ответил Гарви.

Расплачиваясь за обед, он еще не знал об убийстве Эдди Уизмера, иначе он продлил бы срок пребывания Чифа в Нью-Йорке.

Попрощавшись с Тайлером, Гарви попытался связаться с Джулианом. Кто-то из слуг Мэриан Шеер ответил, что мистер Квист уже ушел. В квартире Квиста телефон не отвечал. Но Гарви продолжал звонить туда каждые четверть часа, пока наконец хозяин не вернулся.

– Где ты был? – воскликнул Гарви. – Я узнал много интересного.

– Убили Эдди Уизмера, – ответил Квист.

Они сидели в лоджии и наблюдали, как луна скатывается за горизонт, – Квист, Лидия и Гарви.

– Дело яснее ясного, – уверенно заявил Гарви.

– Голливудская полиция должна что-то знать об этом Чифе, – заметил Квист. – Не зря твой приятель говорил, что Чифа разыскивали.

– Все сходится. Этот подонок был на вечеринке. Джонни его вспомнит. По мнению Тайлера, Чифа забыть трудно. Он пришел с Беверли или чуть позже. Увидел, как она поднялась в спальню, последовал за ней. Возможно, он хотел, чтобы Беверли украла для него деньги. А может быть, сам решил позаимствовать что-нибудь ценное. Пока он болтался по второму этажу, Беверли успела наглотаться таблеток. Зайдя в спальню, он прочитал записку, понял, что Беверли умерла или умирает, и смылся. По понятным причинам он стремился избежать встречи с полицией. А через пару дней вдруг прочитал в газете, что Беверли умерла в собственной квартире. Чтобы догадаться, как она туда попала, не требовалось семи пядей во лбу.

Квист покачал головой.

– Даже если предположить, что мы ищем именно Чифа, он не мог уйти тогда, Дэн. Иначе как бы он узнал, что Сэйбол и Либман помогали перевозить тело Беверли?

– Значит, он слонялся вокруг дома Джонни, – Гарви нетерпеливо махнул рукой. – Он все видел и сразу понял, что теперь обеспечен до конца дней. Чтобы скрыть правду, Джонни не мог не платить. И исправно платил два года. А когда его терпение лопнуло и он ушел со сцены, Чифу пришлось искать новый путь к кошельку Джонни. У него было время на размышления. Двести тысяч долларов – немалая сумма. И Чиф выжидал, пока в газетах не появилось сообщение о выступлении Джонни на благотворительном вечере в Нью-Йорке. Тогда-то он и приступил к реализации заранее продуманного плана. Хотел насмерть перепугать Джонни, чтобы тот вновь начал платить. И он убил всех, кто так или иначе имел отношение к смерти Беверли.

По телу Лидии пробежала дрожь. Она прижалась к Квисту.

– Это какой-то кошмарный сон.

Квист молчал, разглядывая маленький буксир, ползущий вверх по Ист-Ривер.

– Ты со мной не согласен? – спросил Гарви.

– Возможно, ты и прав. Джонни, конечно, вспомнит, был ли Чиф на той вечеринке. Будем надеяться, что он известен и голливудской полиции. Все так хорошо сходится, что я, не знаю по какой причине, сомневаюсь в твоей версии.

– Что же тебе нужно – письменное признание?

– Я не знаю, что мне нужно, Дэн. Но чувствую, что в твоей версии есть выпавшее звено, и никак не могу его нащупать.

– Ну, если хочешь, ищи его, а мне все ясно.

– Второе дно цилиндра, – промолвил Квист.

– Ты свихнулся? – изумился Гарви. – О чем ты говоришь?

– Очень умный человек предупредил меня сегодня, чтобы я всегда помнил, что в цилиндре фокусника есть второе дно.

– Я сдаюсь! – воскликнул Гарби. – Ты хочешь, чтобы я обо всем рассказал Кривичу?

– Разумеется, Дэниэл. С голливудской полицией он свяжется быстрее нас. А я попрошу Джонни покопаться в памяти и вспомнить, был ли на вечеринке Чиф.

В новом номере Джонни к телефону подошел сержант Квиллэн. Допрос Джонни еще не окончился. Квист попросил передать Сэндзу, что ждет его звонка.

– Мой друг Дэн Гарви полагает, что может поделиться с лейтенантом любопытной информацией.

– Это может подождать? – спросил Квиллэн.

– Боюсь, что нет, – ответил Квист и, подозвав Гарви, передал ему трубку, а сам вышел в лоджию и сел рядом с Лидией. Из гостиной доносился приглушенный голос Гарви.

– Не впутывайся в это дело, Джулиан, – прервала молчание Лидия. – Пожалуйста.

– Я не впутываюсь. Теперь первую скрипку играет Кривич.

– Но я-то тебя знаю. Если Дэн прав насчет этого маньяка, и твоя тень упадет на его тропу…

– Для маньяка – я невидимка.

– Нет! Завтра обо всем напишут газеты. Ты доверенное лицо Джонни, его друг. Это ни для кого не секрет. Тебя видно невооруженным глазом.

– Пусть так. Зачем я этому подонку? Он хочет, чтобы Джонни начал платить, или жаждет его крови. А я не представляю для него никакого интереса.

– Он заинтересуется тобой, если ты и дальше будешь его искать.

Квист взглянул на красное зарево, разгоравшееся на востоке.

– Джонни – мой друг, – ответил он.

– Ты только притворяешься циником, – вздохнула Лидия, – а на самом деле ты сентиментальный чудак.

– Ты бы вышла из игры, окажись я на месте Джонни?

Джонни позвонил, когда совсем рассвело.

– Ты, наверное, хочешь спросить меня о Чифе, – раздался в трубке его бесконечно усталый голос. – Кривич уже задал мне этот вопрос, спасибо Дэну. Ответа, дружище, у меня нет. Я слышал об этом типе и девице, что сгорела заживо. Если я и видел его, то не запомнил.

– Он был на твоей вечеринке?

– Возможно. О боже, дружище, тогда чуть ли не все отращивали бороду и волосы. На том сборище я смог бы насчитать дюжину бородачей. Ты же знаешь, что такое Голливуд, Джуллиан. В свое время тысячи людей называли меня Джонни, словно давнего друга, хотя я видел их первый раз в жизни. Из ресторана «Чейзен» ко мне поехала целая толпа. Среди них мог быть и Чиф. Кого-то я знал по фамилии, других – в лицо. Возможно, он пришел с Беверли, а я подумал, что он приехал вместе со всеми. Как знать, может быть, я бы и вспомнил его, если б увидел. Но сейчас ответить тебе не могу.

– Попытайся заснуть, – посоветовал Квист.

– О господи, как мне хочется забыться, – голос Джонни дрогнул. – Знаешь, Джулиан, я не могу в это поверить.

– Поверить во что?

– В смерть Эдди. Двадцать пять лет он был рядом со мной. У меня такое чувство, будто мне отрезали руки. Ты меня понимаешь?

– Думаю, что да. Постарайся заснуть, Джонни.

– Возможно, завтра я приеду к тебе.

– Мы еще поговорим об этом. Позвони, как встанешь.

– Обязательно. Спокойной ночи, дружище.

На следующее утро, в среду, лейтенант Кривич вошел в кабинет Квиста в одиннадцать часов. Он выглядел куда свежее хозяина, хотя едва ли спал больше, чем Квист.

– Ознакомьтесь, – он положил на стол большой конверт из плотной бумаги. – Донесение голливудской полиции, переданное по телеграфу.

На поверку Чиф оказался прозаическим Дэвидом Харрисом.

– У него были трения с полицией, – пояснил Кривич. – Он жил с полудюжиной девиц и двумя парнями в какой-то коммуне. Их арестовали за нарушение границ поместья одного из голливудских продюсеров. Девица потом сгорела именно у него на вечеринке. Бродяги подозревались в употреблении наркотиков, но это не подтвердилось. Две «жены» Чифа отсидели небольшой срок за проституцию. Та, что сгорела живьем, убежала из богатой семьи, откуда-то со Среднего Запада. Ее родители решили выдвинуть обвинение против Дэвида Харриса. Развращение несовершеннолетних. Окружной прокурор подписал ордер на арест, но Харрис успел удрать. С тех пор о нем ни слуху ни духу. Полиция и ФБР все еще разыскивают его.

– Я вижу, он воевал, – нахмурившись, Квист просматривал донесение.

– Два года во Вьетнаме. Группа коммандос, награжден за храбрость в бою.

– Значит, его не испугает вид крови, – заметил Квист.

– И он не упадет в обморок, размозжив кому-то голову канделябром, – добавил Кривич.

Квист коротко взглянул на лейтенанта.

– Вы приняли версию Дэна?

– Никакой другой у меня просто нет, – ответил Кривич.

– Мы постараемся его найти. Харрис – единственный подозреваемый, – он достал из пачки сигарету, закурил. – Как по-вашему, что он теперь предпримет?

– Он может преследовать две цели. Во-первых, убить всех, кто знал правду о смерти Беверли. Тогда Джонни – последний, оставшийся в живых, и, следовательно, его очередная жертва.

– Но это же нелогично, – возразил Кривич. – Эти люди не убивали девушку. Они перевезли ее тело после того, как она покончила с собой.

– Убийца – маньяк. Его действия лишены логики, – ответил Квист. – Но есть и другая возможность. Он может вновь шантажировать Джонни: «Ты кончишь так же, как остальные, если не будешь платить».

– Почему он ждал так долго, если нуждался в деньгах? Сэндз перестал платить два года назад, когда ушел со сцены.

– Он тратил полученные ранее двести тысяч. Теперь деньги кончились. Он знал, что спекулировать на карьере Джонни бесполезно – тот распрощался с эстрадой. Поэтому он решил запугать Сэндза.

Загудел интерком. Квист снял трубку. Конни Пармали сказала, что звонит Джонни Сэндз.

– Да, Джонни.

– Он принялся за свое, Джулиан, – Квист едва узнал искаженный голос Сэндза.

– Кто он, Джонни?

– Шантажист. Этот сукин сын хочет, чтобы я вновь начал платить.

– Подожди, Джонни. У меня Кривич. Я подключу усилитель. – Квист наклонился вперед и щелкнул переключателем. – Ты слышишь меня, Джонни?

– Конечно, слышу. Вы должны это прекратить, лейтенант.

– Как он связался с вами? – спросил Кривич.

– По телефону. Позвонил в «Бомонт», в мой номер.

– Тот же голос, что и в Голливуде?

– Похожий. Я должен заплатить, иначе меня ждет участь остальных.

– Как вы должны передать деньги?

– Пока я должен их собрать. Сто тысяч. Потом он скажет мне, что делать дальше. Если я не…

– Успокойтесь, мистер Сэндз, – прервал его Кривич. – Мы его к вам не подпустим.

– Я уезжаю отсюда, – взвизгнул Джонни. – Я не собираюсь оставаться в этой скотобойне. Пошлите кого-нибудь за мной.

– У вашей двери стоит наш человек, мистер Сэндз. Позовите его к телефону. Я поговорю с ним.

– Я открою дверь только вам, лейтенант. Откуда мне знать, что это ваш человек?