«Дон Пендлтон» (Алан Бокмак) Невидимки

Глава 1

Люди могли умереть здесь.

Мак Болан пошевелился, стараясь не задеть обуглившиеся булыжники, разбросанные на полу. Джей Мартен, сосредоточив все внимание на том, что происходило внизу, на улице, даже не заметил этого движения большого человека.

Болан чувствовал тревогу. Тело покалывало, и автоматически он начал напрягать, а затем расслаблять мышцы, готовя себя к действию, и в то же время пытаясь определить, отчего же он чувствует себя так неловко.

Он стоял позади, в самой тени, от того, что когда-то было окном, в восьми футах. Искусственный свет уличных фонарей вырисовывал силуэт Мартена — сгорбившийся, опирающийся руками о развалившийся подоконник.

Еще до того, как нервное покалывание исчезло, Болан молча пробрался сквозь хлам на полу и встал за его спиной. Ни один из них не мог оторвать глаз от дороги.

Джей Мартен, второй агент, был партнером Мака Болана, известного в их кругах как полковник Джон Феникс. Босс Джея резко отклонил протест по поводу того, что тот не нуждается в няньке, и серьезно предупредил, что на этот раз приказ идет сверху.

Прямо сверху.

Это могло означать, что объект их наблюдения — Кенджи Шинода — имел больше неприятностей, чем Джей мог предположить... Имел очень большие неприятности.

Болан похлопал Мартена по плечу, чтобы обратить на себя внимание, и знаком показал, что хочет воспользоваться «Стартоном». Мартен подал ему этот громоздкий, тяжелый прибор ночного видения, прикрепленный к его снайперской винтовке. Приложив «Стартон» к глазу, Болан с неудовольствием отметил про себя, что прибор нуждается в настройке.

Он не питал особой любви к Джею Мартену, этому молодому человеку, носившему рубашку на пуговицах и имевшему манеру равняться на кого-либо. Мартен казался ему одним из тех честолюбивых колледжских юнцов, которые привыкли совать нос в чужие дела. Но Болан отдавал должное офицеру-рекруту — тот неплохо разбирался в бумагах. Сам же он терпеть не мог канцелярской волокиты, и поэтому готов был уцепиться за любое дело, лишь бы не пришлось заполнять бланки в трех экземплярах. Болан с раздражением подумал о своем партнере: интересно, как тот поведет себя в настоящей работе? Скоро он это узнает — когда начнутся действия.

А испытываемое им чувство тревоги предупреждало: они могут начаться в любую секунду. И Болан сконцентрировал все свое внимание на воссозданном с помощью электроники образе пустынной улицы Лос-Анджелеса.

Они смогли найти самое лучшее место для укрытия — на третьем этаже заброшенного товарного склада, дважды подожженного за этот год какими-то панками — просто так, от нечего делать. Здание перед ними сровняли с землей много месяцев назад, чтобы на его месте построить завод по производству автозапчастей, но который так и не построили. В дальнем конце улицы Алварез виднелась серая стена высотой более десяти футов. Теперь она прикрывала лишь несколько акров пустоши, представлявшей собой бесплодное поле сражений убыточных отраслей, фондовых сокращений, сменяющихся политических приоритетов.

Болан наклонился вперед так, что смог краем глаза увидеть Мунсен-авеню — улицу, расположенную как раз под их наблюдательным пунктом. Она казалась покинутой и заброшенной. Болан попытался тщательно рассмотреть давно не работающую заправочную станцию слева и сооруженную рядом с ней стойку по продаже горячих бутербродов.

Все это напоминало Хиросиму после падения бомбы — только два-три сооружения остались нетронутыми по непонятным причинам среди разровненных руин.

Болан пожалел, что у него нет времени для осмотра всей территории вокруг Алварез и Мунсен. По своему опыту он знал, что многие дела заканчивались неудачно именно из-за плохой предварительной разведки. Это стоило жизни хорошим людям. Урок, который никогда не забудут оставшиеся в живых.

— Он опаздывает! — выпалил Мартен, взглянув на наручные часы.

— И это ваш пройдоха называет пунктуальностью? — спросил Болан.

Мартен промолчал: он не был уверен, насколько серьезно полковник Феникс насмехается над ним. Болан медленно прошелся «Стартоном» вдоль стены. На расстоянии двух третей квартала один из фонарей не горел. Но это не имело никакого значения для прибора, предназначенного для работы ночью.

Ничто не двигалось в темноте, но что-то было не в порядке. Болан старался найти подтверждение своему инстинкту, который предупреждал его об опасности.

Лучшие охотники-следопыты со Старого Запада обладали способностью читать знаки и следы там, где непосвященный не увидел бы ничего. Это происходило не потому, что они знали, что надо искать — погнутую ветку, гальку не на месте, комок грязи, для них было важно — где искать. В этом-то и была вся хитрость. Выслеживая человека или горного льва, они шли путем своей добычи, тем маршрутом, который она выбирала, он мог быть как наиболее быстрым и безопасным, так и обманчивым.

Охотничьи инстинкты обострились в болотах, подлесках и зловонных деревнях Юго-Восточной Азии, а еще больше отточились в городских джунглях, где Болан вел одиночную войну против мафии, прозвавшей его Палачом. Он остался жив и продолжил борьбу, несмотря на невероятное неравенство. И выжил потому, что обладал невероятным талантом видеть противника насквозь. Следуй одному простому правилу: знай себя и своего врага — и сможешь сражаться в любом бою без особых потерь и в конце концов обеспечить себе победу.

Сегодня вечером Болан собирался отправиться на частную демонстрацию самой последней модели боевого косаря «Громовой удар» — нового поколения военной техники. Когда его перехватили в Лос-Анджелесском аэропорту, он очень мало что знал о Кенджи Шиноде.

— Что ты знаешь об этом парне? — спросил Болан Мартена, не упуская из виду оружия.

— Кене Шиноде? Он компьютерный гений. Сэнсей в третьем поколении, японец американского происхождения. И один из лучших криптографов, какие у нас есть. Он разработал некоторые из наших самых сложнейших кодов, а затем разработал системы, приводящие их в действие. Кен — парень, который изобрел программу «Чек мейт» — «Проверка товарища».

Болан поморщился. Мартен видел, что он удивлен.

— Не потому ли ты здесь, полковник?

Болан проигнорировал вопрос.

— Как твои люди вышли на него? — спросил он.

— Рассматривается решение о его переводе. Они хотят, чтобы он возглавил Бизсовский проект.

Мартен был в замешательстве. Ведь Феникс должен был это знать... Хотя, может, и не знал. Мартен неожиданно стал подозревать, не проверяют ли его самого.

Болан действительно слышал о разведывательной программе, в которой использовались последние сведения, получаемые со спутников и передаваемые на ультравысоких скоростях. Он опустил «Стартон».

— И это будет означать связь с другими членами НАТО? Шинода имел большой успех в качестве криптографа и компьютерщика.

— Ты прав. Итак, мы добивались стандартного разрешения. Представляли документы на него. Но особо добавить было нечего. Он и его девушка расторгли помолвку в прошлом году. Затем он совершил пару поездок на Карибское море и в Японию. В любом случае мы ни за что не могли уцепиться, когда был перехвачен звонок. Тот, кто звонил, дал ему инструкцию: «Угол Алварез и Мунсен». Он согласился: «Хорошо, в полночь», — и повесил трубку.

Мартен взял прибор обратно, а большой человек стоял и размышлял над сказанным.

— Это все? — спросил он.

— Да. Я видел копию.

Мартен не имел ни малейшего представления, к какой службе безопасности относится этот полковник. Он только знал, что Феникс обладает властью. И дело даже не в каком-нибудь знаке отличия или пластиковом удостоверении, и даже не в злополучной «Берет-те-93», которую, как он видел, полковник проверял, когда они рисковали собой. Нет, он обладал каким-то неопределенным влиянием, и Мартену ничего не оставалось, как только подчиниться.

Джим Гарфилд, босс Мартена, считал, что необходимо полностью взаимодействовать с полковником и считаться с его мнением. Для молодого агента все это было непривычно. Именно теперь Мартен хотел проверить своего партнера Хеннесси, который находился в машине в четырех кварталах отсюда. Он надеялся, что его напарник не дремлет. Но он не мог нарушить тишину, так как Феникс стоял напряженно вглядываясь, с застывшей маской на лице.

— Есть еще что-нибудь на Шиноду?

— У него хорошие связи. Похоже, знает большинство людей в своей области.

— И как, его любят?

— Ни один человек его ума не может нравиться всем, — сухо заметил Мартен. — Но его все уважают. Он много работает, но и хорошо развлекается. Он наслаждается всем самым лучшим, что можно купить за деньги. Любит путешествовать. И похоже, что где-то кто-то пытался использовать его ловушки для него самого. И если он подвержен...

— Кто-то идет. — Болан указал на дальний конец улицы.

На таком большом расстоянии пешеход представлял собой не более чем призрачное мерцание, быстро приближавшееся к первому уличному фонарю.

— Я вижу его, — подтвердил Мартен, наблюдая в «Стартон», дающий трехкратное увеличение. — Да, похоже, это Шинода. Так... думаешь, те, в ком мы действительно заинтересованы, действительно покажутся?

— Сомневаюсь. Думаю, это будет тайник.

— Тогда нам придется долго ждать, чтобы поймать того, кто придет забирать взятку.

Болан надеялся, что нет, но Мартен, по-видимому, был прав.

— Прежде всего, нам нужно увидеть точно, когда и где он делает тайник.

Шинода — или кто-то другой — продолжал идти. Два... три... Болан замерял шаги, наблюдая невооруженным глазом.

Человек приближался к неосвещенному отрезку вблизи разбитого фонаря. Болан бегло оглядел улицу. По-прежнему никого в поле зрения.

Четыре... пять...

Плащ цвета морской волны как будто окутывал Шиноду и казался в темноте другой тенью.

Шесть... семь... восемь...

Болан продолжал наблюдение.

Черт, где же он был? Беспокойная дрожь прошла по позвоночнику большого человека и на этот раз подала сигнал в мозг.

Девять... Что происходит? Болан выхватил «Стартон» из рук Мартена. Очертания были слегка размыты. Не сфокусировано. Казалось, одна фигура висит в воздухе над другой, как страшный ночной призрак, высасывающий из жертвы кровь. Болан с терпением настроил прибор. Мартен робко взглянул на него.

Теперь он мог ясно видеть. Там была только одна фигура! Распростертая!

Объект их наблюдений лежал ничком на тротуаре.

— Они убили его!

Схватив свою «беретту», Болан побежал вниз, перескакивая через две ступеньки. Он не имел ни малейшего представления, кто были «они» и как им удалось совершить нападение на середине пустой улицы. Он старался рассмотреть все возможности, устремившись с оружием в руках к улице Алварез.

Мартен бежал следом и кричал в небольшой передатчик:

— Поддержка! Поддержка! — Объект наблюдения убит. Я повторяю. — Шиноду действительно уложили — уложили замертво.

Болан подбежал к жертве и, проверив пульс, осмотрел улицу в обоих направлениях. Она была так же безжизненна, как и труп, лежащий у его ног. Болан спрятал пистолет в кобуру.

— Черт, что произошло? — задыхаясь, спросил Мартен, присаживаясь на корточки, чтобы осмотреть тело.

Болан знал, что нападающий воспользовался глушителем или разрывными пулями, но в любом случае выстрел должен был оставить отверстие на теле Ши-ноды. Но никакой раны не было и в помине.

— Как же я буду все это объяснять? — спросил сам себя Мартен. Он услышал, что по улице Мунсен приближается машина.

— Как раз сейчас Шинода надеялся иметь твои проблемы, — заметил Болан.

Он посмотрел на стену в пяти футах от тротуара. Тот, кто нанес удар компьютерному чародею, пропал. Но Болан не верил в чудеса. Единственный ответ — незнакомец ушел под землю. Болан сам не раз использовал этот путь для отхода, так что он стал быстро искать любое подходящее место — канализационный люк или что-то подобное, где человек мог бы спрятаться, укрыться, ускользнуть.

На улицу вывернулась машина и осветила их. Обернувшись на свет фар Болан, увидел то, что искал, — круглую стальную пластину на расстоянии тридцати футов. Он вынул из кобуры «беретту» и направился в ту сторону. Мартен по-прежнему сидел согнувшись возле тела, озадаченный происшедшим. Он должен сделать немедленный рапорт по радиопередатчику из машины. Он стал подниматься...

Машина не была похожа на потрепанный «додж». Мартен пытался защитить глаза от света фар. Нет, это не машина Хеннесси. Она даже не снижала скорости.

— Берегись, полковник! — вскрикнул он.

Машина неслась, как ракета, направленная на Болана.