"Магия на службе у государства" - читать интересную книгу автора (Гросс Павел)

Граф Сен-Жермен (Принц Ракоци)

В 1710 году на свет появился граф Сен-Жермен – человек-легенда. Родился он близ Савойи, в местечке, название которого прославило его в веках… в семье разорившегося сборщика налогов совсем неизвестной фамилии Ротонда. Нетрудно догадаться, что название места, где произошло это событие, точно такое же, как и имя человека, о котором сейчас идет речь, – Сен-Жермен. По происхождению будущий мэтр магии и гений государственных интриг был из сепардов. А сепарды5 считались потомками евреев, изгнанных в конце XV века из Испании и Португалии или впоследствии покинувших Пиренейский полуостров (в XVI-XVIII вв.).

Детство мальчик провел, перебиваясь с воды на хлеб – почти впроголодь. А в семь лет попал на услужение монахов аббатства Сен-Жермен-де-Пре. Аббатство было построено в VI веке и считалось одним из старейших во Франции. Будущего графа монахи обучили многим наукам: Сен-Жермен искусно играл на скрипке, сочинял стихи и сонеты, а также в совершенстве знал историю, химию, алхимию и астрологию, владел тайнами трансмутации и эликсира бессмертия. В XV веке территория аббатства Сен-Жермен-де-Пре примкнула к Парижу. К тому времени монахи аббатства стали придерживаться учений мавристов, что дозволяло им собирать по всему свету древние пергаменты, рукописи, манускрипты и артефакты, в том числе магического содержания. Монахи имели право что-то публиковать в религиозных вестниках, но кое-какие вещи они прятали чуть ли не за семью замками – в глубоких подвалах. Многие рукописи, к слову, так и оставались нерасшифрованными. В одной из них было написано предсказание о том, что однажды в аббатстве приживется мальчик, которому и дано будет познать все тайны, собранные мавристами в этом и других местах. Таким мальчиком и оказался будущий граф. Причем в расшифрованном тексте говорилось об особой метке на безымянном пальце руки. Именно такой знак был у сына разорившегося сборщика налогов – маленького Ротонды. Но до сих пор не известно происхождение этой странной метки. Многие историки склоняются к тому, что Ротонда некогда был подобран на улице и будто бы являлся потомком древнего королевского рода Ракоци. Но об этом чуть позже… когда придет черед процитировать часть книги известного оккультиста конца IXX начала XX века Ч.У. Ледбитера «Жизнь, скрытая в масонстве» 6.

Тут волей-неволей поверишь в мистику. Ведь все, что связано с графом Сен-Жерменом, и в наши дни словно нагоняет злой рок. Так, после смерти графа его покровитель ландграф Карл Гессенский по завещанию усопшего уничтожил абсолютно всего его личные дневники. И на некоторое время о Сен-Жермене вроде бы совсем забыли, хотя он, находясь уже при смерти, сообщил Карлу Гессенскому, что воскреснет, но не здесь и не совсем скоро, а в другой стране при благоприятных обстоятельствах. Сохранились архивные документы, в которых зафиксирован прелюбопытный факт… Спустя много лет после смерти Сен-Жермена его личностью внезапно и без каких-либо объяснений заинтересовался Шарль Луи Наполеон Бонапарт, более известный, как Наполеон III. Видимо, он, как и многие его предшественники, был не чужд магии и мистики. Впрочем, это всего лишь догадка… Наполеон III, серьезно заинтересовавшись личностью Сен-Жермена, приказал своим верным подданным собрать все сведения, касающиеся графа – даже косвенные. Самые лучшие сыщики страны в сжатые сроки скомпоновали досье из нескольких папок и уже были готовы передать их своему императору. Но по необъяснимым причинам досье сгорело… вместе со всем имуществом сыскного отделения, в архиве которого хранилось до передачи Шарлю Луи Наполеону Бонапарту.

Современники описывали графа Сен-Жермена как нестарого господина, выглядевшего лет на пятьдесят с небольшим. Телосложения он был умеренного, одевался неброско, но его искусности в выборе костюмов завидовали практически все мужчины, которые сталкивались с Сен-Жерменом. Жесткие черты лица графа говорили о глубоком интеллекте и недюжинных талантах в науках – на практике это неоднократно подтверждалось. Единственным отхождением о строго образа считалась страсть графа к украшательству пряжек на туфлях, часов и любимой табакерки небольшими по размеру, но очень яркими бриллиантами. Сен-Жермена копировали буквально во всем – в одежде, но в манерности особенно. От графа исходило какое-то таинственное очарование… едва ощутимая магия. Кроме всего прочего, Сен-Жермен считался непревзойденным мастером в карточных играх. Это отмечали как простые современники графа, так и маститые литераторы. Одним из примеров может послужить упоминание об этом таинственном человеке в «Пиковой даме» А.С. Пушкина:

На другой день она велела позвать мужа, надеясь, что домашнее наказание над ним подействовало, но нашла его непоколебимым. В первый раз в жизни она дошла с ним до рассуждений и объяснений; думала усовестить его, снисходительно доказывая, что долг долгу рознь и что есть разница между принцем и каретником. – Куда! дедушка бунтовал. Нет, да и только! Бабушка не знала, что делать. С нею был коротко знаком человек очень замечательный. Вы слышали о графе Сен-Жермене, о котором рассказывают так много чудесного. Вы знаете, что он выдавал себя за Вечного Жида, за изобретателя жизненного эликсира и философского камня, и прочая. Над ним смеялись, как над шарлатаном, а Казакова в своих записках говорит, что он был шпион, впрочем, Сен-Жермен, несмотря на свою таинственность, имел очень почтенную наружность и был в обществе человек очень любезный. Бабушка до сих пор любит его без памяти и сердится, если говорят об нем с неуважением. Бабушка знала, что Сен-Жермен мог располагать большими деньгами. Она решилась к нему прибегнуть. Написала ему записку и просила немедленно к ней приехать.

Старый чудак явился тотчас и застал в ужасном горе. Она описала ему самыми черными красками варварство мужа и сказала наконец, что всю свою надежду полагает на его дружбу и любезность. Сен-Жермен задумался.

«Я могу вам услужить этой суммою, – сказал он, – но знаю, что вы не будете спокойны, пока со мною не расплатитесь, а я бы не желал вводить вас в новые хлопоты. Есть другое средство: вы можете отыграться». – «Но, любезный граф, – отвечала бабушка, – я говорю вам, что у нас денег вовсе нет». – «Деньги тут не нужны, – возразил Сен-Жермен, – извольте меня выслушать». Тут он открыл ей тайну, за которую всякой из нас много бы дал… 

Это упоминание, по-видимому, неслучайно. Дело в том, что Сен-Жермен действительно спас от разорения очень известную в семидесятых годах XVIII века русскую княгиню. Впрочем, Александр Сергеевич Пушкин несколько исказил реальную историю. На самом деле граф никаких денег никому и никогда не одалживал, ибо терпеть не мог давать в долг. Но он перед партией в карты дал русской княгине нечто большее, чем деньги, – старинный перстень, наделенный магической силой. Сам же попросил дозволения стоять по правую руку от барышни все то время, покуда она будет играть в карты.

Известно еще и том, что Сен-Жермен был превосходным полиглотом. Он мог говорить на французском, итальянском, английском, голландском, венгерском, китайском, португальском, арабском, турецком, русском и еще бог знает каких языках так превосходно, что слушатели считали его носителем того языка и наречия, на котором он в какой-нибудь момент разговаривал. Но самыми чудесными считались познания графа в области истории. Он часто описывал события и какие-нибудь места так красочно и совершенно непринужденно, что у собеседников складывалось впечатление, что Сен-Жермен был действительным очевидцем давно минувших дней и все видел своими глазами. Некоторые высказывания графа об известных исторических личностях в ту пору вызывали легкий шок. Вот одно из таких высказываний:

«О да, мы были хорошими друзьями, – на полном серьезе говорил Сен-Жермен об Иисусе Христе. – Он был, пожалуй, лучшим из всех моих друзей и знакомых. И идеалист, каких свет не видывал! А ведь я ему предсказывал, что он очень плохо кончит!..» 

Можно ли после этого удивляться тому, что перед Сен-Жерменом в свое время были открыты почти все запертые для простых смертных двери, а в его распоряжении находились не только тайны природы и мироздания, но и сокровища масонов? Некоторые маститые мужи того времени считали его самим Агасфером.

***

Ну кто, скажите на милость, не знает легенду о вечном мученнике-скитальце? Она появилась на заре христианства. В ту пору из уст в уста передавалось много подобных историй. Например, о кузнеце, ковавшем гвозди для креста, с которого Иисус вознесся к самим небесам и о солдате Лонгинусе. Хотя в последней истории, если честно, более любопытен не столько факт существования самого Лонгинуса, сколько его копья. Именно ему поклонялись десятки тиранов. Любопытно, что все обладатели копья плохо кончили. Взять хотя бы Наполеона Бонапарта или того же Адольфа Гитлера. И тот, и другой хотели копьем Лонгинуса изнасиловать целый мир. Но случился печальный сбой в матрице, и эти деятели изнасиловали сами себя…

Маститые историки полагают, что все аналогичные легенды некогда были заимствованы из более ранних источников. Например, из Византийских рукописей. Но так это или нет, как говорится, одному богу известно. Имя Агасфер чаще трактуется как «вечно живущий, крещенный и ведущий святую жизнь». В таких случаях считается (особенно схоластиками), что Агасфер – «очень любимый». В подтверждение всегда приводятся строки из Библии следующего содержания: «Если я хочу, чтобы он остался, пока я не приду – что тебе до того?»

Иисус сказал это ученику, лежащему на его груди во время тайной вечери. Быть может, именно поэтому Агасфер в народе всегда считался евреем. Ведь близок был к Иисусу. Да и на груди его лежал. Так что».

На рубеже XVI-XVII веков «Вечным жидом» Агасфера стали называть в открытую, а иногда – «бессмертным евреем» и «странствующим жидом». Первое упоминание Агасфера в литературе зафиксировано в 1230 году. Вечного жида в своей книге «Агасфер» описал французский протестант Матье Парис. В этой книге имя Агасфер пишется как «Ahasverus». Хотя библейское начертание букв имени – «Ахашвейрош», что точно соответствует Артексерксу в книге «Есфирь». Авантюрный и фантастико-мистический образ Агасферу предал в своей балладе «Der ewige Jude» и некто Ленау. И понеслась телега по кочкам…

Но все это где-то очень далеко. Европа и Земля Обетованная – не ближний свет. А что же в России? Не оставил ли Вечный жид свой след в стране бурых медведей? Что ж, обратим взор на источники и – вот оно, есть! Владимир Иванович Даль в «Словаре великорусского языка» дает такое определение «Вечному жиду»:

«КАЩЕЙ – сказочное лицо, вроде вечного жида, с прилагательным бессмертный, вероятно, от слова кастить, но переделано в кощей, от кости, означая изможденного непомерно худобою человека, особенно старика, скрягу, скупца и ростовщика, корпящего над своею казною. Кащей – сам с ноготь, борода с локоть, пуга в семь сажень».

Отсюда следует, что имя Кащей является производным от слова «касть». А «касть», согласно тому же «Словарю великорусского языка»: «Сокращенное из капость, пакость, мерзость, гадость, скверна; паскуда, нечистое, поганое, сор, дрянь, сметье».

Вот и получается, что в Европе еврей всегда – мученик-скиталец, а в России, уж извините, – дрянь.

А вот отрывок из книги Чарльза Уэбслера Ледбитера «Жизнь, скрытая в масонстве» 7, в которой автор описывает другие воплощения графа Сен-Жермена:

То, что ритуалы и символы сохранились для нас столь мало изменившимися, – вещь несомненно удивительная; это было бы необъяснимо, если бы не тот, факт, что великие силы, стоящие за эволюцией, были в этом заинтересованы и постепенно возвращали людей к верному направлению, когда последние в чем-то от него отклонялись. Это дело всегда было в руках чохана седьмого луча, поскольку этот луч особенным образом связан со всякого рода церемониалом, и его глава всегда был высшим иерофантом мистерий древнего Египта. Нынешний держатель этой должности – тот учитель мудрости, коего мы часто упоминаем под именем графа Сен-Жермена, поскольку он появился под этим именем в XVIII веке. Его также иногда называют принцем Ракоци, поскольку он последний сохранившийся представитель этого королевского дома. Я точно не знаю, когда он был назначен к руководству церемониальным лучом, но он проявил проницательный интерес к масонству еще в III веке н.э. В тот период мы встречаем его под именем Албануса, человека из благородной римской семьи, родившегося в городе Верулам в Англии. Еще молодым человеком он отправился в Рим, вступил в армию и заметно там отличился. Так или иначе, он служил в Риме семь лет, а возможно и дольше. Именно там он был посвящен в масонство и приобрел опытность в тесно с ним связанных мистериях Митры. После этого периода жизни в Риме он вернулся на свою родину в Англию и был назначен там комендантом крепости. Он также занимал должность «мастера работ» – всяких, каких это могло означать; несомненно он курировал ремонтные и общие работы в крепости Верулама, быв в то же время имперским казначеем. История рассказывает, что в то время с рабочими обращались как с рабами и платили им скверно, но Святой Албан (как его позднее назвали) ввел масонство и все это изменил, обеспечив для них лучшую зарплату и значительно улучшив условия в целом. Многие из наших братьев слышали о манускрипте Уотсона 1687 года. Там достаточно сказано о работе Святого Албана для Ремесла, и особо там упоминается о том, что он привез из Франции некоторые древние уставы, кои являются практически идентичными с применяемыми теперь. Он был обезглавлен в результате преследований со стороны императора Диоклетиана в 303 г., а через примерно пять столетий на месте его могилы было построено великое аббатство Святого Албана. В 441 году он родился в Константинополе и получил имя Прокла – имя, которому в будущем предстояло стать известным. Он был одним из последних великих представителей неоплатонизма, и его влияние в значительной мере осеняло средневековую христианскую церковь. После этого в списке его воплощений следует провал, и о нем мы ничего не знаем. Мы встречаем его вновь родившимся в 1211 г., и в этой жизни он был Роджером Бэконом, францисканским монахом, который был реформатором и теологии, и науки того времени. В 1375 году он родился как Христиан Розенкрейц. Это также было воплощение значительной важности, поскольку он основал тайное общество розенкрейцеров. По всей видимости, приблизительно пятьюдесятью годами позже он использовал тело Хуньяди Яноша, выдающегося венгерского воина и предводителя. Также нам сказано, что около 1500 года он был монахом Робертусом где-то в центральной Европе. Мы практически ничего не знаем о том, что он совершил и чем отличился.

После этого пришло одно из величайших его рождений, ведь в 1561 году он родился как Фрэнсис Бэкон. Об этом великом человеке история сообщает очень мало правдивого и очень много ложного. Истинные факты его жизни постепенно становятся известны, причем главным образом из зашифрованной истории, кою он тайно вписал во многие опубликованные им труды. Эта история интересна и увлекательна, но здесь она нас не интересует. Ее краткое изложение можно найти в моей книге «Скрытая сторона христианских праздников» («The Hidden Side of Christian Festivals», с 308), откуда, собственно, я и пересказал вкратце этот отчет.

Столетием позднее, как нам было сообщено, он принял рождение как Йозеф Ракоци, принц Трансильвании. Он упоминается в энциклопедиях, но информации там сообщается немного. После этого его передвижения окружает значительная таинственность. По всей видимости, он путешествовал по Европе – он появлялся временами, но у нас мало определенных сведений о нем. Во времена Французской Революции он был графом Сен-Жерменом и работал с мадам Блаватской, которая в то время была в воплощении под именем отца Жозефа. Также похоже он скрывался и под именем барона Хомпеша, бывшего последним из рыцарей Святого Иоанна Мальтийского и организовавшего передачу острова Мальта англичанам. Этот великий святой и учитель все еще жив, и его нынешнее тело не выказывает признаков старости. Сам я физически встречал его в Риме в 1901 г. и имел с ним длинный разговор.

В сомасонстве мы называем его главой всех истинных масонов всего мира (сокращенно «H.O.A.T.F.»), и в некоторых из наших лож его портрет помещен на восточной стороне, над креслом Досточтимого Мастера, прямо под Звездой Посвящения; другие помещают его с севера, над пустым креслом. От его признания в качестве главы седьмого луча зависит действительность всех ритуалов и степеней. Он часто выбирает учеников из братьев Масонского Ордена и приготовляет тех, кто уже пригоден к низшим мистериям масонства для истинных мистерий Великой Белой Ложи, для которых найми масонские посвящения, хотя и столь великолепные, всего лишь бледные отражения, ведь масонство всегда было одной из дверей, через которые можно достичь этой Белой Ложи. Сегодня лишь немногие из его масонов признают его в качестве своего Суверена и Beликого Мастера, но возможность такого ученичества всегда признавалась в традициях Ордена… 

Это ли не подтверждение тому, что с таким-то послужным списком воплощений граф запросто мог влиять при помощи магии и в тех же пропорциях без нее на государственную власть, как только бы того захотел?

Уже на пике популярности граф Сен-Жермен обзавелся собственной штаб-квартирой. Находилась она в самом престижном местечке Парижа. Граф курсировал по Европе со скоростью курьерского поезда. Часто его видели то в Голландии, то в Италии, то в Англии или в каком-нибудь германском княжестве. Граф Белламар, маркиз д'Аймар, маркиз ди Монферра, лорд Уэлдон, фон Шенинг, граф Цароки, де Сен-Ноэль и граф Салтыков – вот имена, какими он любил представляться в высшем обществе.

Кстати, ввиду не совсем явного происхождения вполне возможно, что одно из перечисленных имен Сен-Жермена настоящее. Есть сведения, что в России действительно существовал боярский род Салтыковых. А один из его представителей Федор Степанович Салтыков по направлению Петра I отбыл на учебу за рубеж в самом конце XVII века. И не исключено, что Сен-Жермен на самом деле был отпрыском русских бояр. Ведь Федору Степановичу после возвращения на Родину часто приходилось выезжать за границу с разными царскими поручениями. Боярин Салтыков, по словам современников, славился любовными интригами, а перед самой смертью нежданно-негаданно переправил в Париж – практически в тот же район, где находилась штаб-квартира Сен-Жермена! – значительную долю своего состояния.

чем сильно удивил и друзей, и всех своих родственников. Люди, лично знающие Сен-Жермена, были просто ошеломлены этой внезапной новостью. А теперь к главному – о пристрастии графа Сен-Жермена к международному шпионажу ходят легенды…

XVIII столетие историки до сих пор называют одним из самых запутанных… Частые дворцовые перевороты, практически непрекращающиеся войны, всевозможные научные и географические открытия – лишь малая часть событий, кои оставили отметины на тех смутных временах. И можно себе представить, что тогда происходило с представителями правящих верхушек различных государств! Все хотели долго и сладко жить. А для этого необходимо было защищаться от внешних и внутренних врагов. И роль защитников интересов сиятельных особ стали выполнять разведывательные службы. Рыцарями плаща и кинжала становились практически все: странствующие монахи и дипломаты, купцы, художники и музыканты – все подписывались под возможностью поучаствовать в сохранении государственных интересов. Вынюхивание заговоров и выслеживание заговорщиков велось день и ночь – практически повсеместно. Для примера можем хотя бы краешком глаза взглянуть на коротенький список наиболее известных персон, в той или иной степени связанных со шпионской деятельностью:

• Даниэль Дефо;

• Пьер Бомарше;

• Джонатан Свифт;

• Самьюэль Ричардсон.

Кое-кто до сих пор и не знал об этом… Кстати, граф Сен-Жермен ничем не отличался, а то и превосходил своих современников, не гнушавшихся воровством информации у одних и передачей ее другим сиятельным лицам.

После странствий по Индии в сообществе крупного авантюриста Роберта Клайва Сен-Жермен приезжает в Париж. Там он по стечению обстоятельств почти мгновенно приобретает большой вес в глазах многих влиятельных особ. Произошло это примерно так… Сен-Жермен очаровал и преподнес в знак уважения и красоты графине де Помпадур эликсир молодости собственного приготовления, обронив при этом довольно интригующую фразу: «Царица Савская была хотя и сильно привлекательна, но слишком глупа. Ей я даже и не помышлял дарить эту бесценную вещь. Но вам… вам эта безделица понравится, мон шери!»

Перед такими комплиментами ни одна любящая себя женщина не устоит. Не устояла и графиня де Помпадур. Помолодеть, конечно, эта барышня не помолодела – да и сам Сен-Жермен этого, положа руку на сердце, даже не обещал, – но оттянуть старость, а быть может, сохранить себя на столетия все же намеревалась. За что, собственно, благодарностей ее графу не было границ. Де Помпадур вскорости сообщила Людовику XV, что чувствует сильно отдаление старости. Вдобавок к сказанному графиня порекомендовала устроить аудиенцию чудотворцу и обязательно приобрести у него сказочное средство, которое, по слухам, могло ко всему прочему и нейтрализовывать действие некоторых ядов. Опасность отравления монархов была всегда велика, и Людовик немедленно и безоговорочно согласился с барышней.

Совсем скоро Людовик XV пригласил графа в свой замок Шамбор. Что удивительно, король настолько проникся словами графини, что предоставил Сен-Жермену жилье. А к тому же договорился с ним об изобретении некоего красителя, благодаря которому в кратчайшие сроки все суконные фабрики Франции смогли бы раздуть казну денежными средствами буквально до невообразимых размеров. И граф, конечно же, согласился. Сделка была выгодной, учитывая немедленную выплату ста тысяч франков.

Через несколько дней графу от короля – при непосредственном участии все той же де Помпадур – поступило еще более интересное предложение. Людовик мечтал о мире с Австрией, хотя в душе и сильно ненавидел ее. Предложение заключалось в посреднической деятельности Сен-Жермена на поприще заключения мирного договора с соседним государством. Спустя несколько дней Сен-Жермен был уже в Гааге. Он предполагал получить мирные договоренности благодаря личному знакомству с принцем Людвигом Браунгшвегским. Но по воле злого рока в то же самое время в Гааге находился еще один французский парламентер – граф Д'Анри. И как только последний узнал о миссии Сен-Жермена, то немедленно отправил депешу своему парижскому покровителю и любимцу Людовика некоему Шуазелю. Ответ, на удивление, пришел очень быстро. Причем, абсолютно страшного содержания. Шуазелю просил у голландских властей срочной поимки и выдачи Сен-Жермена Франции. Дальнейшая судьба мага могла стать весьма печальной – поимка, арест и неминуемое заключение в Бастилию. Но все произошло совсем не так… На самом деле трудно восстановить эти исторические события, но некоторые ученые уверены, что провал Сен-Жермена в Голландии был связан далеко не с ревностью графа Д'Анри, а с совсем иными обстоятельствами. Есть мнение, что Д'Анри каким-то образом прознал о том, что Сен-Жермен привез с собой в Голландию самый большой алмаз из личной коллекции Людовика. Граф собирался продать его по сходной цене местным перекупщикам, что, собственно, и взволновало короля, когда ему стало об этом известно из донесения Д'Анри. Именно поэтому прошение к голландским властям и было подписано королем. Правда, позже выяснилось, что Сен-Жермен собирался продавать в Голландии точную копию королевского алмаза, а не подлинник. Но так или иначе, чародею пришлось бежать. Совсем скоро он исчез… бесследно…

В начале семидесятых годов XVIII века Сен-Жермен объявляется в России. Точно известно, что уже спустя год после приезда – в 1761 году – чародей проводил магические и спиритические сеансы в доме графа Орлова. Но и теперь он не забывал о политических интригах. Есть мнение, что вместе с обоими братьями-князьями Орловыми Сен-Жермен участвовал в дворцовом перевороте, в результате которого на престол взошла Екатерина II, а Петр III – убит. Это предположение вовсе небезосновательно – во время Французской буржуазной революции Екатерина II всецело поддержала монархию. Тем самым, вероятно, исполнила какие-то договоренности с Сен-Жерменом, который, в свою очередь, ей когда-то помог занять престол. После смерти короля Франции Людовика XV графа видели последний раз в Германии, в поместье ландграфа Карла Гессен-Кассельского. Там он вроде бы и нашел свою смерть…