Глава 1

Расколовшаяся на сотни стекляшек реальность, в черных зеркалах которой мигали яркие звезды, с хрустальным звоном унеслась прочь, а навстречу метнулся уже совсем другой мир - ослепительно-белое заснеженное поле и пронзительно-синее небо. Нестерпимо яркий шар заходящего солнца бесчисленными бликами отражался от наста, и на глазах тут же выступили слезы.

Впрочем, меня это волновало сейчас меньше всего - земля ушла из-под ног, и с высоты нескольких метров я рухнул в наметенный ветром у обочины дороги сугроб. Вовремя выставленные руки защитили от снега лицо, но все же падение оказалось жестким до неприятной ломоты в давным-давно сломанных ребрах.

Кое-как выбравшись на укатанную тележными колесами дорогу, я уселся рядом с отрешенно смотревшим в поле Ермоловым и помотал головой. Бурливший в крови адреналин пока еще делал свое дело, и ничего особенно не болело, но надолго ли это? Криво усмехнувшись, я не стал терять времени и сжал в кулаке ставшие уже привычными монетки…

Биметаллическая десятка с Гагариным. Посеченные пять рублей. Новенькие десять копеек. Липкая двухрублевка. Рубль со вмятиной. Пятирублевка. Гнутый десятчик. Потертая двухрублевка. Еще одна. Травленный кислотой полтинник. Покоцанный рубль. Пятьдесят копеек. Замятый рубль…

Каждая монетка холодом колола начавшие неметь на студеном ветру пальцы, но этот укол уносил с собой часть бурлившей во мне энергии и хоть немного гасил только-только начинавшее разгораться пламя магического отката.

– Скажи мне, Лед, дружище, - наблюдая, как срывавшиеся с кончика носа капли крови ударяются о наледь дороги и пачкают алыми кляксами и без того не самый чистый снег, задумчиво произнес Ермолов, - а какого черта мы тащились к Границе пешкодралом, если ты мог сразу перекинуть нас сюда?

– Шура, тебя в телепорте головой ни обо что не стукало случаем? - Я ссыпал мелочь обратно в карман фуфайки. - Я-то откуда мог знать, что телепорт на той стороне сработает? Так тыкнулся, на дурака.

– Вот именно, что на дурака. - Вытерев лицо пригоршней снега, Ермолов поднялся на ноги и с кряхтеньем распрямился. - Чуть не угробил нас на фиг.

– Не угробил же. - Чувствуя, как меня покачивает из стороны в сторону, я встал рядом и толкнул его в плечо. - Да расслабься ты! Смотри вон - солнышко светит, травка зеле… - тьфу ты! - снег белеет. Глаза слепит, зараза. Не жизнь, а благодать!

– Вот именно что - не жизнь. Холод собачий. - Ермолов опустил на лицо лыжную шапочку. - Пошли давай, а то отморозим себе все к чертям собачьим.

– Пошли, только куда?

– Ты че в шары долбишься? - Хмурый Шурик поправил лямки рюкзака. - Вон Форт, не видишь, что ли?

– А! - Обернувшись в указанном направлении, я уставился на торчавшие из снега узкие голубоватые листья. - А это что еще за растительность?

– Те самые пальмы и есть, - пояснил Шурик. - Видишь, прорежают их, да на подводы стаскивают? Горючку гнать будут.

– Круто, - без тени иронии пробормотал я. - Ты сейчас куда двинешь?

– В часть. - Ермолов попытался, без особого, впрочем, успеха, очистить полушубок от пыли и грязи.

– А смысл? Тебя ж время пока не поджимает?

– Предложения есть? - покосился на меня размеренно шагавший по дороге здоровяк.

– Не в лом - сгоняй в Форт, передай от меня людям весточку. - Я сунул Ермолову обещанную доплату - два рубля серебром. - Ну как?

– Сам чего не сходишь? - Шурик спрятал монеты во внутренний карман полушубка.

– Светиться не хочу, - почти честно объяснил я свое нежелание показываться в Форте. Через ворота сунусь - сразу под белые рученьки примут. Не дружинники, так патрульные. А то и Леший по мою душу пожалует. А это и вовсе ни к чему. - У меня с Патрулем свои заморочки остались.

– Кому? - тяжело вздохнул Шурик. - Весточку кому, говорю, передать?

– «Несущим свет».

– Чего?!!

– Того. Попросишь позвать отца Доминика или Мстислава, скажешь, что буду их ждать в видеосалоне… - Я в двух словах описал, как выглядят проповедник и его помощник и, запрокинув голову, уставился в безоблачное небо. Да уж, нечасто нас погода такими денечками балует. Только вот мне с этого ни холодно, ни жарко. Быстрей бы уж от записей Жана избавиться, а то они прямо-таки руки жгут. - И предупредить не забудь, что у меня пара стволов на руках, пусть проход в Форт без досмотра организуют.

– Ты с левыми стволами в Форт попрешься? Больной? - остановился на обочине дороги Шурик. - На Северную промзону захотел?

– На мне и без стволов выше крыши висит. - Прикрыв ладонью глаза от слепящих лучей заходящего солнца, я посмотрел на палатки торгового пятачка. Что-то народу многовато для зимнего вечера, не иначе обоз из Северореченска пришел. Так и есть: вон вокруг подогнанных к городским воротам телег голытьба местная так и вьется. Кто спереть чего рассчитывает, кто по дешевке мелочовку разную приобрести у охранников. Дело-то житейское: усушка, утряска, в пути чего только не случается. - Захотят утопить - даже пузыри не пойдут.

– Как знаешь, - пожал плечами Ермолов. - Передать - передам, если что, потом сам выпутывайся.

– Понятно дело. - Остановившись у крайнего торгового ряда, я сплюнул на снег и растер плевок валенком. - Дуй давай.

Шурик потер белые от изморози брови, хотел что-то сказать, но передумал и зашагал к служебной проходной в Форт. Хорошо служивым - не надо в общей очереди задницу морозить. Ну да если все удачно сложится, то и мне долго здесь куковать не придется.

В видеосалон я, разумеется, не пошел. Для начала нашел поставленный на бетонную подушку трейлер с якобы горячим питанием, вокруг которого в отличие от других закусочных не было посетителей, и долго-долго изучал написанное на засаленном листке меню. Так долго, что уныло поглядывавший в запотевшее окошко кавказец даже немного занервничал, но, поскольку никто больше отведать его чебуреков и хачапури не спешил, возмущаться моей медлительностью не стал. Да и остановившиеся поодаль охранники торгового пятачка поплелись по своим делам только после того, как я рассчитался за горячую бурду, гордо именуемую «кофе 3 в 1» - больше ничего, что можно было бы здесь приобрести безбоязненно для своего желудка, углядеть не удалось. А кофе, хоть и мерзкий на вкус, имел одно неоспоримое достоинство - он был горячий. И за это ему можно было простить даже непомерную для суррогата цену.

Попивая кофе из пластиковой кружки, я прислонился к круглому столику, торчавшему на ножке из снега, словно гриб-переросток, и огляделся по сторонам. Народ под конец дня суетится, но это обычное дело: те, кому за день не удалось срубить денег, шустрят изо всех сил; те, кому удалось, тоже не расслабляются - зернышко, как известно, к зернышку, глядишь, и на черный день что-нибудь отложить получится. Ну и люд, с торговым обозом прибывший, тоже свою долю суеты в повседневную жизнь вносит. Это летом очереди на полдня перед городскими воротами выстраиваются, зимой всяк в Форт поскорее проскочить пытается. А гарнизонные служаки этим делом обычно пользуются. Выгода получается обоюдная - и очередь движется быстрее, и на кабаки у вояк деньги не переводятся.

Выкинув скукожившуюся от горячего кофе одноразовую пластиковую кружку в большое мусорное ведро, до половины заполненное снегом, я подхватил рюкзак и решил пройтись по торговым рядам. Не то чтобы рассчитывал знакомых встретить - оно мне на самом деле сейчас вовсе ни к чему, - но среди людей потолкаться не помешает, мало ли какими слухами земля полнится. Нос по ветру держать порой весьма полезно бывает.

– Слышь, братишка, - остановил я первого попавшегося на пути паренька, который тащил под мышкой пару сигаретных блоков. - Откуда обоз приехал?

– Из Северореченска, - стрельнув взглядом по свисавшему у меня с плеча ружью, ответил тот и, бочком протиснувшись по узкому проходу, заспешил дальше.

– Сам-то откуда будешь? - Сделавшие круг по торговым рядам охранники вывернули из-за соседней палатки и настороженно уставились на меня. Один - худой, словно щепка, и с дубинкой, - совсем молодой парень, второй лет на пятнадцать его постарше и ряху отъесть успел куда более солидную. Да и одет не в кое-как залатанный и испачканный известкой пуховик, а во вполне добротную шубейку. Из оружия - обрез двустволки.

– Дак кто ж знает, где я буду? - вроде как удивившись, широко улыбнулся я. - Ищете кого или от нечего делать пропиской интересуетесь?

Молодой охранник явно хотел сказать какую-то дерзость, но его старший коллега оказался умнее и, только многозначительно кивнув, потянул паренька за собой. Идите, идите, а то выискались тут умники…

Охранников я не опасался совершенно. Им лишний шухер тоже ни к чему - вылетишь с такого хлебного места, замучаешься потом нормальную работу искать. А эти двое, видать, думали, на новичка нарвались, вот и решили денежек пощипать попробовать. Не на того напали. Сосите лапу пожилого зайца, как один раз весьма емко выразился гораздый на такие словесные закидоны Напалм.

Торговый пятачок я успел пройти вдоль и поперек раза три. Потихоньку мотал на ус, о чем люди меж собой болтают, сам в разговоры не ввязывался. Ничего особо интересного, впрочем, не узнал. Все как обычно - кто кому денег должен, что подорожало и прочие мелкобуржуазные заморочки. Среди люмпенов темы разговоров тоже особым разнообразием не отличались - этих в основном интересовало, где самогон подешевле взять можно, да как бы влегкую денежек срубить на опохмелку. Пару раз натыкался на неразлучную парочку охранников, но они на меня внимания демонстративно не обращали. Ну а я к ним, соответственно, тоже не лез.

– Кирюха, «Счастье» есть? - Мельком услышанная фраза заставила меня замедлить шаг и повнимательней присмотреться к кучковавшимся у распивочной парням, которые беспрестанно дымили папиросами и пританцовывали от холода на месте. Понять, кто к кому обращался, вот так сразу не получилось, но это и неважно.

– Не, давно не было, - ответил кутавшийся в порванную на локтях куртку парнишка лет двадцати, голову которого от мороза защищал лишь капюшон толстовки. - Ханку можно взять, ангеликса - без проблем. Барон вроде как Л13 на той неделе Косому предлагал.

– Мне б «Счастья» или «Куража». Ну хоть что-нибудь из мозговертов есть?

– Нету, сказал…

Я только хмыкнул себе под нос и пошел дальше. Интересно, это Дружина каналы поставки мозговертов наконец перекрыла или просто их производство свернули? Ага - свернули! Кто ж курицу, которая золотые яйца несет, в здравом уме и по доброй воле резать станет? Выходит, Илья своего добился.

Появление сектантов я заметил, когда они еще только начали подтягиваться к торговому пятачку. Неприметные молодые парни по одному выходили с пропускного пункта и рассеивались в узких рядах меж лавок и вагончиков. Если не ждать подвоха - все путем, обычные парни бродят по рядам, ищут, чего бы прикупить. Только какой дурак попрется сюда из Форта, если тут все втридорога? Да и слишком уж они настойчиво следуют за мной по пятам, целенаправленно перекрывая все пути для отступления.

На всякий случай проверив лежавший в кармане пистолет, я почти полностью закрылся от внешней энергии, оставив только небольшую ниточку, связывавшую меня с магическим полем. Лучше б, конечно, вообще все на фиг пообрубать, но без внутреннего зрения мне сейчас никак. Сектанты - люди умные и предусмотрительные, да только не стоило послушников присылать - колдовским взором их уравновешенные и правильные ауры прекрасно выделяются на фоне куцых энергетических оболочек местной босоты. Вот тут-то и стало ясно, что вычислить мне удалось хорошо, если половину наблюдателей. А вот это уже серьезней…

– Здорово, Лед. - Ориентируясь в основном на внутреннее зрение, я едва не проморгал появление вывернувших с соседнего ряда невозмутимого Мстислава и гаденько улыбавшегося Генералова. Их-то ауры не несли на себе и малейшего следа уравновешенности членов секты.

– И вам не хворать, - нагло улыбнулся я в ответ.

– Долго чего-то добирался. - Генералов непонятно с чего решил меня вот так за здорово живешь обхлопать в поисках оружия, но, увидев демонстративно засунутую в оттопыривающийся карман руку, сообразил, что это будет несколько неуместно.

– Понятно дело, на машине оно всяко быстрее, - не остался в долгу я и руку из кармана с пистолетом убирать не стал. - Могли бы вообще-то вернуться.

– Не до того было, - и не подумал оправдываться Владимир.

– Тогда какие претензии?

– Хватит! - неожиданно резко оборвал нашу перебранку Мстислав.

– Чего хватит? - не понял его выпятивший нижнюю челюсть Генералов. Зуб даю - в иерархии он на пару ступенек повыше помощника Доминика стоит, вот и не ожидал, что младший по званию рот открыть осмелится.

– Того и хватит. Любезностями обмениваться и пиписьками мериться после разговора с Домиником будете, - без обиняков заявил явно бывший не в духе Мстислав и, мало интересуясь ответной реакцией, повернулся ко мне: - Стволы давай сюда.

– С какого перепугу? - Я и не подумал выполнить его просьбу, но руку из кармана убрал. Во избежание, так сказать. Очень уж этот голубоглазый здоровяк чем-то раздосадован, раз его широкое лицо красными пятнами пошло… Неужели Володя так допечь умудрился?

– В Форт сам его проносить собрался? - В упор посмотрел на меня Мстислав, и от этого тяжелого взгляда моментально пропало желание кочевряжиться. - И не забудь ничего, если в штрафной отряд не хочешь.

Молча передав сектанту ружье, я вытащил из кармана «Гюрзу» и, не обратив внимания на хрюкнувшего от удивления Генералова, протянул пистолет Мстиславу. Тот хмуро посмотрел на Володю, но ничего не стал спрашивать и сунул рукоятью вперед «Гюрзу» себе в карман.

– Патроны? - опустил я руки к патронташу.

– Себе оставляй. - Закинув ремень «Тайги» на плечо, Мстислав коротко махнул кому-то рукой и зашагал по направлению к городским воротам.

Проглотивший ругательство Генералов жестом предложил следовать за помощником Доминика. Пожав плечами, я постарался скрыть совершенно неуместную в этой ситуации кривую ухмылку и поплелся к Форту, стараясь не обращать внимания на раздававшийся за спиной скрип снега под ногами Владимира. Гораздо больше меня занимало сейчас другое - наводнившие торговый пятачок сектанты и не подумали тащиться к Форту и продолжали оставаться на своих местах. Конспирация, или они на крайний случай резерв оставляют? Непонятно…

Топтавшийся на крыльце служебного пропускного пункта Олег - все такой же худой и по-прежнему совершенно не следивший за своей порядком обшарпанной одежкой, - кивнул мне и, сдвинув на затылок облезлую кроличью шапку с завязанными на макушке ушами, распахнул дверь проходной. Не той, через которую обычно патрульные и дружинники Форт покидали, а другой - предназначенной исключительно для гарнизонных вояк.

– Привет, - в ответ на кивок поздоровался я и прошел вслед за ним в темный коридор, в который откуда-то натянуло аромат жареной рыбы и тушеной капусты.

За отгороженным листами бронестекла аквариумом скучали двое рядовых, старший инспектор - все как один в бронежилетах - и непременный колдун, что-то увлеченно разглядывавший в хрустальном шаре. Проходя через дверной проем, по периметру которого был прокинут толстый кабель, я почувствовал неприятное давление в висках, но в чем дело, сообразил, только когда перекинувшийся парой слов с колдуном инспектор нажал кнопку громкой связи:

– Второй нечетко вышел, пусть заново пройдет.

Блин! Я ж от магического сканирования почти полностью закрыт! А колдун всех входящих прощупывает, вот незадача…

– Некогда нам, - нагло заявил невзначай загородивший меня от аквариума Олег и принялся сбивать снег со стачанных из собачьих шкур унт.

– Проверить надо, - вновь захрипел динамик.

– Тащи он с собой что-нибудь запретное - сразу бы высветилось, так? - наклонился к выведенному на нашу сторону микрофону Олег. - Давай без волокиты, а?

– Проходи, - посовещавшись с колдуном, разрешил старший инспектор.

– Свет вас не забудет, - на полном серьезе заявил Мстислав и, дождавшись, пока отщелкнется электрозамок на бронированной двери, потянул на себя приваренную к стальному листу ручку.

И вот там оказалась самая настоящая камера снятия магического излучения - из неоштукатуренных кирпичных стен торчали начищенные латунные штыри и позолоченные головки датчиков, а дверь на противоположной стороне прохода была ничуть не хлипче той, которую мы только что миновали. Тут уж я медлить не стал и почти полностью сбросил защитные чары. Неприятно, конечно, и достаточно болезненно, но по-другому никак: боевых артефактов в стены здесь вмуровано предостаточно и, покажись колдунам-операторам моя аура подозрительной, легкое нажатие кнопки превратит всю группу в кучку невесомого праха. А мне еще, как ни странно, пожить охота.

Так что пока шел до двери - чуть не взмок. Пульс, тот вообще за какие-то невообразимые показатели зашкаливал, особенно когда активные заклинания тысячами крохотных коготков по позвоночнику снизу вверх пробегали. Но обошлось. Десять метров - и мы уже во внутреннем коридоре гарнизона.

Двери справа, двери слева, над головой тускло светящиеся по причине недостаточного напряжения «вечные» алхимические лампы, под ногами прошарканный до бетона линолеум. На приставленных к стенам стульях ждут своей очереди посетители - большей частью скучающие солдаты гарнизона. И на всех теперь не ранешние знаки различия, а перекочевавшие из Дружины петлицы.

– Тащите с собой чего? - поинтересовался сидевший за обычным конторским столом пожилой инспектор без знаков различий на выцветшей от времени форме. Над всеми четырьмя дверями в этой небольшой комнатке были развешаны таблички: «Красный сектор», «Желтый сектор», «Зеленый сектор», «Оранжевый сектор».

– Как обычно. - Олег непринужденно плюхнулся на заскрипевший стул для посетителей. - Будь любезен, оформи нам пропуск на Иванова Иван Иваныча.

– Смирнов сказал: на Иванова больше не оформлять. - Направив лампу на толстую амбарную книгу, служивый пододвинул к себе чернильницу. - Сидоровых начинать велено.

– Сидоровых так Сидоровых, - не стал спорить Олег и закинул ногу на ногу. - Слушай, Прокопыч, у вас же задумка с секторами просто шикарная, но немного до ума вы ее не довели.

– Чего еще? - Инспектор шлепнул печать в книгу и по линейке оторвал узкую полоску бумаги в четверть листа.

– Зеленый, желтый, красный сектора - это просто здорово. Но как вы без синей ямы живете?

– Ха-ха-ха, очень смешно, - то ли сознательно, то ли просто под настроение скопировал интонации робота Вертера Прокопыч. - Пусть божий человек стволы выкладывает. И не качайся на стуле - ножки расшатаешь.

Ничуть не удивившись подобному обращению, Мстислав молча положил на конторку мои «Гюрзу» и «Тайгу». Инспектор переписал их серийные номера в книгу и вытащил из верхнего ящика стола две пломбы, моток проволоки и пломбир.

– Это еще зачем? - удивился Олег, продолжавший как ни в чем не бывало качаться на стуле.

– Разрешения есть? - поднял на него взгляд Прокопыч.

– Нет.

– О чем тогда речь? На входе две единицы огнестрельного оружия зафиксировали, на выходе их проверят. Какие варианты тут еще могут быть?

– Ты пломбы не зажимай, - предложил Олег. Все равно никто смотреть не будет.

– А ну как проверят?

– На все воля Божья, - поднял глаза к потолку скромно стоявший в уголке Мстислав. Генералов едва удержался от язвительной реплики и то только потому, что встретился с совершенно серьезным взглядом подручного Доминика.

– Ну, если так… - Инспектор пригладил прокуренные усы и, накрутив на спусковые скобы проволоку, продел в отверстие пломбы только один ее конец. - Не зажать не могу, у меня все учтено. Но учтите - прихватят на жареном, Смирнов в курсе будет, почему такая беда приключилась.

– Благодарю. - Олег подхватил ружье и пистолет. - Передавай респект боссу.

Инспектор пробурчал, что русский язык засорять всякой непотребщиной последнее дело, и указал на дверь с зеленой табличкой. Дальше все оказалось совсем просто: на выходе у нас всего-навсего проверили выданные инспектором пропуска, и мы преспокойно вывалились на улицу. С неопломбированными стволами, которые никто не удосужился проверить.

– Олег, а чего ты с пломбами мудрил? - проводив взглядом патруль дружинников, остановился на крыльце Мстислав. - Смысл?

– А чтоб неповадно было, - честно сознался Олег и хмыкнул. - Да и мало ли по дороге что приключиться может. Вдруг кого вразумить понадобится?

– Это да, - кивнул помощник Доминика и натянул шапку. - Это запросто…

Обмен репликами прозвучал на редкость двусмысленно, но я не стал ломать голову над тем, для чьих ушей в первую очередь предназначались слова сектантов - для моих или Владимира. Пусть их. Не до того.

А ведь действительно не до того: впервые за все время с возвращения в Приграничье я смог по-настоящему расслабиться и снять колдовские щиты. Городские стены в полной мере выполняли свою функцию, и магическое поле в Форте напоминало теплую и застоявшуюся болотную водицу. Никаких резких перепадов, никаких болезненных уколов энергетических разрядов. Хорошо-то как! Будто в эту самую теплую водицу по макушку окунулся…

Так что окончательно в себя я пришел, только когда мы уже миновали площадь перед пропускным пунктом. Пришел в себя и обратил внимание на разложенные у стен домов небесно-голубые цветы - еще не набравшиеся холода «Сердца вьюги».

– Это еще что такое? - дернул я за плечо Олега.

– «Кровавая среда», - спокойно заявил Мстислав.

– Чего?!!

– Да с полгода назад уже демонстрацию уродов разогнали, кого-то затоптали, кого-то подстрелили, вот и носят, - куда более понятно объяснил Олег. - Типа, в память.

– А! - припомнил я ту демонстрацию уродов. Оно и понятно - особым терпением Дружина никогда не отличалась. Да и Торговый союз наверняка требовал как можно быстрее освободить площадь от уродов.

Мы прошли мимо здания комендатуры, на котором свежей покраской выделялись следы недавнего ремонта, и по проспекту Терешковой вышли на Южный бульвар. Я с интересом вертел головой по сторонам, пытаясь приметить изменения, произошедшие за время моего отсутствия. Да нет - вроде все так и было. Народу разве что, несмотря на позднее время, на улице довольно много, но Южный бульвар - такое место, где никогда безлюдно не бывает. Собрать одних охранников в кучу - уже небольшая толпа получится. Да, по большому счету, и время мало на что влияет: здесь полно заведений, которые помогут вам расстаться с праведно и тем более не очень праведно нажитыми деньгами в любое время суток. Та же «Серебряная подкова» или «Сан-Тропез» круглосуточно работают.

Случайно подняв глаза к небу, я сбился с шагу и чуть не свалился в сугроб: через весь бульвар между двумя столбами тянулась растяжка - «Жилой комплекс класса люкс - Царство Аида. Совершенная магическая защита. Продажа квартир, аренда». И адрес Морга. Вот это размах! Ну Гадес дает! Интересно, почем теперь аренда моей комнатушки встанет? Коммерсант хренов…

Мимо нас пронеслись запряженные тройкой лошадей сани, легко обогнавшие медленно ползший вдоль тротуара уазик с синей полосой по борту. Дружинники на такое неуважение внимания не обратили и, припарковавшись на обочине, принялись шмонать стоявших у входа в приткнувшийся между домами игровой павильон «Captain F.» парней.

Устроившиеся на противоположной стороне дороги у куда более респектабельного заведения - торговавшей чародейскими амулетами лавки «Odin, Thor amp; Со» - уличные музыканты дружинников не испугались и продолжали настраивать инструменты. Мы как раз перебежали через Южный бульвар, когда они начали свое выступление.

Тоскливый голос тощего вокалиста с выбивавшимися из-под вязаной шапочки длинными лохмами не вызывал особого желания кинуть в раскрытый футляр гитары даже мелкую монетку, но тому, казалось, на это было просто наплевать - с какой-то неестественной отрешенностью он продолжил вытягивать слова припева:

И музыка, и интонация казались знакомыми и почему-то навевали ассоциации с Новой Зеландией, но загоняться на эту тему я не стал - как ни странно, у пятерых музыкантов нашлись слушатели. И среди подошедших послушать выступление оказались несколько крепкого сложения парней с вышитыми на длинных кожаных куртках изображениями обвитых колючей проволокой шестерен. Цеховики. Как бы мне так на знакомых не нарваться. Ни к чему оно.

– Пошли быстрее, - поторопил меня настороженно посматривающий по сторонам Мстислав.

– Иду, - подняв воротник фуфайки, я попытался прикрыть лицо. Мне вот что на самом деле интересно - как на таком холоде они на инструментах играть умудряются? Ладно барабан, но у гитариста пальцы давно отвалиться должны, а флейтист - всяко к своей дудке примерзнуть.

Невольно поежившись от бессмысленного в общем-то набора слов, я вслед за Олегом свернул с Южного бульвара на пересекавшую его неширокую улочку. Быстрей бы уже до резиденции сектантов добраться, а то так и кажется, будто все на меня пялятся. Блин, надо будет забиться в нору поглубже и для начала нервишки успокоить. Все остальное - и в первую очередь поиск этого клятого ножа - подождет. Нет, каков Хозяин красавчик! Озадачил темой - «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что»! И хоть несколько переменных из этого уравнения известны, вот так, с наскоку, его не решить. Да для начала вообще надо определиться - а стоит ли решать-то? Вовсе в этом не уверен.

– Смотри, труповозка стоит, - указал Олег приотставшему от нас Мстиславу. - Опять кто-то поножовщину учинил, как думаешь?

– А что, частенько бывает? - заинтересовался я.

– Ну так! - рассмеялся Олег. - То Цех с китайцами схлестнется, то Семёра. Да и промеж собой они тоже, будь здоров, отношения выясняют.

– Южный бульвар пилят? - предположил я и выругался, поскользнувшись на раскатанном тротуаре.

– Не, Южный бульвар Дружина под себя подмяла. Эти - окрестные улицы делят.

– А как у Братства с китайцами?

– Да никак. Желтомазые одно время пытались братьям намекнуть, что уговор дороже денег, и Братству лучше бы поскорее из Форта смыться, - Олег, ухватившись за ограждение дебаркадера какого-то магазинчика, перепрыгнул через кучу лошадиного помета, - да только те им такую кровавую баню устроили, что Триада до сих пор на цыпочках ходит.

– До поры до времени, - высказал свое мнение нагнавший нас Мстислав. - Вот обживутся и снова обнаглеют.

– Неужели так сложно навести порядок на улицах? - впервые за всю дорогу нарушил молчание Генералов. - Самых отмороженных к стенке поставить - остальные сразу себя вести научатся.

– Наведут, к этому все и идет. - Видно было, что через силу, согласился с ним Мстислав. - Но только когда это Дружине и Гимназии выгодно станет. А пока они еще думают, как бы половчее китайскую карту разыграть.

– Как бы их самих не разыграли, - усмехнулся Олег и обошел подогнанную к дому телегу, на которой сидел и курил папиросу работник городского морга.

Четверо дружинников во главе с младшим командиром при нашем приближении насторожились, но узнали сектантов и вновь вернулись к своим делам - опросу выстроенных вдоль стены жильцов соседних домов, а то и просто прихваченных на улице прохожих. Вряд ли кто из попавших в облаву именно в этой халупе обитает - слишком у нее вид нежилой: окон нет, шифер с крыши давно разворовали.

Порыв ветра откинул край испачканной темными пятнами дерюги, и в глаза мне бросилось странно искривленное и покрытое буграми опухшей плоти человеческое тело, по спине которого от затылка до копчика шел грубый разрез. Куривший работник морга выкинул окурок в снег и не спеша поправил дерюгу.

– Вроде все собрали. - Его коллега, появившийся из подвала дома, забросил на телегу черный полиэтиленовый пакет. - Поехали?

– Какой поехали? Сейчас с околотка эксперты приедут, к ночи, может, и отпустят, - огорошил его кивнувший в сторону дружинников возница труповозки. - Как бы уроды опять не набежали…

– У нас же смена закончилась!

– А кого это волнует?

Невольно передернув плечами от крайне неприятного зрелища, я прибавил шаг, но Олег остановился и угостил сигаретой дружинника с местного околотка, который дежурил на углу. А вот те, которые допросом занимаются, - не иначе как с Центрального участка будут.

– Никак Повар у нас отметился? - поинтересовался чиркнувший зажигалкой Олег.

– Он самый, - выпустил длинную струю дыма служивый и вновь жадно затянулся. - Вони-то сейчас будет…

Я не стал дожидаться окончания разговора и пошел вслед за Мстиславом, который уже переходил через перекресток к обнесенному высоким забором трехэтажному особняку - резиденции секты. Как оказалось, нас уже ждали: ворота распахнулись еще до того, как помощник Доминика стукнул в дверь специально для этого закрепленным на ней молоточком.

– Что там стряслось-то? - поинтересовался я, когда Мстислав остановился и пропустил вперед Генералова. Насколько мне было известно, на сленге дружинников «поваром» именовался людоед, запасавший части своих жертв впрок.

– Опять урода убили.

– А почему - Повар?

– Когда убийства начались, - Мстислав убедился, что Олег распрощался с дружинником и зашел в ворота, - думали, людоед шалит, потом уже понятно стало, что убивает он только уродов и исключительно позвоночник с собой забирает. А прозвище прилипло. Повар и Повар.

– Опять администрация Черного квадрата крик о геноциде поднимет, - заметил присоединившийся к нам Олег. - Ты б распорядился насчет усиления, а то мало ли что…

– Понятное дело - распоряжусь, - кивнул Мстислав, наблюдая, как два послушника в одинаковых утепленных балахонах задвигают засовы. - Проводи гостя в помывочную.

– Это точно, - усмехнулся я, на глазок прикинув, что караульных на территории теперь стало чуть ли не вдвое больше, - традиции нарушать нельзя.

– Пошли, - потянул меня за собой Олег.

В приткнувшейся к особняку помывочной на этот раз оказалось натоплено - то ли сегодня у сектантов банный день намечался, то ли просто повезло. Теплый влажный воздух моментально окутал меня жарким покрывалом, и я принялся скидывать верхнюю одежду на стоявшую у стены лавку.

– В шкаф складывай, - сделал мне замечание остановившийся у двери Олег и вышел на улицу.

Ох, благодать-то какая! Даже представить не мог, что настолько закоченел за последние дни! Пальцы на ногах не шевелятся, все тело словно пластилин, пролежавший в морозильнике пару суток. И вот только еще все нормально было, а тут - будто усталость многопудовым мешком на плечи навалилась. И от горячего воздуха голова кружится.

Раздевшись, я доковылял до здоровенной бадьи и сунул туда руку. Не особо горячая вода кипятком обожгла запястье, и желание перевалиться через борт и окунуться с головой куда-то моментально запропастилось. Нет, тут по-другому надо.

Я осторожно сунул в воду ступни, и тепло обжигающими струйками начало размораживать окоченевшие ноги. Уф-ф-ф, кто бы мог подумать, что на свете есть такое удовольствие. Потихоньку опустившись в бадью, я расслабился и закрыл глаза. Как бы мне так не уснуть - утонуть не утону, а воды нахлебаюсь запросто.

Впрочем, задремать мне не дали: хлопнула входная дверь, и внутрь заскочил уже знакомый мне парнишка - в прошлый раз Олег его Алексеем назвал. Рожа у лицезрящего мое сибаритство послушника была кислее некуда, но законов гостеприимства он нарушать не стал и велел мне выметаться достаточно вежливо. Не подкопаешься.

– Отец Доминик желает вас видеть, - прямо с порога заявил парнишка.

«Подождет», - чуть было не ответил я, но в самый последний момент прикусил язык: все же в гостях. Могут не понять. Ну а поскольку глаза были открыты, и притвориться спящим не прокатило бы, мне ничего не оставалось, как с головой уйти под воду.

– Чего? - вынырнув и отфыркавшись, переспросил я.

– Отец Доминик желает вас видеть, - не поддавшись на провокацию, спокойно повторил Алексей.

– А! Видно, вода в уши попала, не расслышал. - Я протер ладонью лысину и заявил: - Ты иди, скажи: сейчас буду.

– Он желает вас видеть немедленно, - тут же уточнил послание Доминика послушник, - и я должен вас к нему проводить.

– Должен, значит, проводишь. - Дальше тянуть время в моем положении было просто неприлично, и пришлось вылезать из бадьи. - Переоденусь только.

– Одежда уже приготовлена, - удивил меня предусмотрительностью сектантов Алексей, указав на одну из ячеек шкафа, в которой под свернутым полотенцем лежала чистая одежда. - Старую можете здесь оставить.

– Не, простудиться боюсь, - наскоро вытершись пушистым полотенцем, я натянул предложенные мне трико и рубаху, а потом все же вытащил со дна рюкзака джинсы и ботинки. В тапочках мне и не дернуться никуда, а так, если что, всяко проще отсюда ноги сделать. - Пошли, что ли?

Послушник выскользнул за дверь, я поморщился и вышел вслед за ним в промозглую стужу улицы. Вышел, глотнул морозного воздуха и чуть ли не вперед провожатого заскочил в дом. И как раньше этой холодрыги не замечал? Страшное дело - привычка.

Проводив меня до кабинета, Алексей тихонечко постучал, но, не дожидаясь разрешения войти, я распахнул дверь и решительно шагнул внутрь.

Ждут не дождутся они меня, как же, как же… Незамедлительно, значит…

На самом деле все в кабинете были при делах. Генералов заинтересованно разглядывал висевшие на одной из стен карты Форта и Приграничья. Стоявший у коллекции шпаг, сабель и кинжалов Мстислав задумчиво посматривал ему в спину и пробовал ногтем заточку украшенного сложной гравировкой ножа. Доминик - на этот раз в черном халате с золотыми драконами, подпоясанном красным кушаком, - сидел за столом и изучал какие-то документы в тусклом свете зависшего над плечом хрустального шара. Вот так глянешь на него - чистый пират: темноволосый и черноглазый, с похожим на клюв хищной птицы носом да еще в таком одеянии - на проповедника он нисколько не походил.

– Сядь, - не отрываясь от чтения, тихо приказал Доминик, но, как оказалось, приказ этот был адресован вовсе не мне, - и верни на место нож.

– Очень нужно… - тихонько пробурчал Мстислав и, плюхнувшись в кресло у окна - оно, надо сказать, хоть и выходило во двор, было занавешено плотной шторой, - включил торшер. Привычки у него остались неизменны: вытянув с подоконника толстую книгу и убрав закладку в нагрудный карман фланелевой рубахи, он тут же углубился в чтение.

Торчать, как дураку, посреди комнаты было глупо и, кинув фуфайку и рюкзак прямо на пол, я уселся на один из стоявших вокруг стола стульев.

– Забыл сразу сказать: спасибо, что нас сюда доставил, - неожиданно поблагодарил меня Генералов.

– Не за что, - не стал хамить я в ответ, сделав вид, что принял его слова за чистую монету. - Как добрались?

– Просто шикарно. Алина тебе привет передает.

– С ней как - нормально, крыша не едет больше? - поинтересовался я.

– Просто замечательно все. - Владимир, отвернувшись от карт, подошел к столу.

– Волков как?

– Волков ваш всех задрал уже, - не отрываясь от книги, громогласно заявил вдруг Мстислав. - Он за запчасти к своему компьютеру любого на запчасти разберет.

– Мы собрались здесь несколько по иному поводу, вам не кажется? - оторвался от чтения Доминик и, свернув листы, убрал их в карман халата. Словно повинуясь беззвучной команде, мигнувший зеленым сиянием хрустальный шарик отлетел от его плеча и завис ровно по центру столешницы.

– А по какому? - не постеснялся спросить я.

– Надо решить, когда состоится следующий переход на ту сторону, - в упор уставился на меня Генералов.

– Вы наконец нашли нормального кондуктора? - валяя дурака, обрадовался я. - Вот здорово!

– Не паясничай, Леднев, - оборвал меня Генералов. - И не строй из себя идиота.

– Если дело идет к тому, чтобы поручить это ответственное задание мне, то, боюсь, ничего не выйдет, - широко улыбнулся я. - Увы, на некоторое время я отсюда невыездной.

– Не пори чушь! - разозлился Генералов, видимо, решивший, что над ним издеваются. Вообще-то, его догадка на очень и очень много процентов соответствовала действительности, но было в моей браваде и кое-что еще. - Пойдешь через Границу как миленький!

– Разбежался!

– Перестаньте, - очень тихо и спокойно попросил нас Доминик. - Как ни печально это признавать, господин Скользкий нам теперь действительно в этом вопросе не помощник.

– Почему вы так решили? - попросил - не потребовал, а именно попросил - объяснений Владимир. То ли у Доминика звезды на погонах крупнее, то ли его аура так на людей действует. - Все наши расчеты…

– Не знаю, как вам объяснить, - поправил рукав халата Доминик и поднял глаза к потолку. - Скажем так: мне открылось, что Лед не сможет больше перейти через Границу. Что-то его здесь держит. И держит сильнее наших на него надежд.

– Вы уверены? - с неприкрытым скептицизмом в голосе уточнил Генералов.

– Глупый вопрос, - усмехнулся себе под нос Мстислав.

– Абсолютно, - пропустил мимо ушей реплику помощника Доминик. - Да, думаю, и сам Лед нам это подтвердит.

– Так и есть. Не сказать, что я бы с радостью для вас через Границу мотался, но сейчас от меня ничего не зависит.

– И как нам это понимать? - набычился Владимир.

– Как хотите, так и понимайте, - переглянувшись с Домиником, я решил, что проповедник все же не в полной мере владеет информацией. Что-то ему, без сомнения, известно, но вот подробности моего разговора с Хозяином - наверняка нет. Впрочем, он вполне представляет картину в целом - и это главное. А детали… Заинтересуйся сектанты деталями и, думаю, вскоре они станут им известны. Сам все выложу…

– Тогда, быть может, ты расскажешь нам суть своего предложения? - мягко улыбнулся скрестивший руки на груди Доминик и от пронзительного взгляда его черных глаз мне стало не по себе.

– Предложение? - сглотнул я, прикидывая, откуда проповеднику может быть известно о цели моего визита. - А если просто вас за телефонный номер поблагодарить решил?

– Считай, что поблагодарил, - потер горбинку носа Доминик. - Дальше что?

– А что дальше? - усмехнулся Мстислав. - В Форт мы его провели, в баньку сводили, осталось ужином накормить.

– Не можешь просто помолчать? - не выдержал Генералов. - Сиди, книгу читай.

– А она неинтересная. - Мстислав отложил пухлый том на подлокотник и улыбнулся.

Продолжения перепалки не последовало. Нет, Мстислав и Владимир, наверное, с удовольствием вцепились бы друг другу в глотки, но Доминик хрустнул костяшками пальцев, и у спорщиков вдруг пропало всякое желание препираться.

– Ужин - это, конечно, здорово… - осторожно начал я, не зная, как лучше изложить свое предложение: в лоб или более завуалированно. - Но мне от вас требуется несколько иное…

– Что именно? - не оставил время на раздумья взявший беседу в свои руки Доминик. - И почему мы должны тебе помогать?

– Кое-какая информация и финансовые вливания - это раз, - решил не скромничать я. - И второе, но не менее важное: надо будет освободить из тюрьмы моего друга…

– Уж не того ли, который пятнадцать лет мотает? - встрепенулся Генералов.

– Его самого. Понимаю, возможности ваши сейчас ограниченны, но мало ли как все обернется. А что я могу вам предложить… Вы вроде записями Жана интересовались? - И вот тут меня натурально пробил холодный пот: записи-то я до сих пор проверить не удосужился. А что, если в коробке никому не нужные бумажки болтаются? Что тогда?

– Они у вас с собой? - насторожился Доминик, от которого, несомненно, не укрылось мое волнение.

– Я могу их достать, - не стал откровенничать, но в то же время и не соврал я. Действительно, что может быть проще - расстегнул рюкзак и достал. - Если вас это все еще интересует.

– Интересует, - не стал темнить Доминик. - Очень интересует.

– Так ты свистел, получается, будто все сгорело? - оживился Мстислав. - Ай-ай-ай, как нехорошо старших обманывать…

– Ну так что, обмен равнозначный? - не обратил я внимания на его подначку. - Или как?

– Вполне, - легко согласился Доминик, расценивший мое предложение как попытку наладить с ними определенные деловые отношения. В самом деле - а что они теряют? Бумаги-то они получают сейчас, а свои обязательства им когда еще выполнить потребуется! Мало ли что за это время произойти может? Как говорится - или шах умрет, или ишак сдохнет.

– Двойное убийство в состоянии алкогольного опьянения, - задумчиво пробормотал уставившийся на меня Генералов, который сидел к Мстиславу спиной, а потому не видел, как тот при этих словах закатил глаза. - Освободить твоего кореша будет совсем непросто…

– Вы это сейчас к чему сказали? - Как и Мстиславу, мне было совершенно непонятно, что в этой ситуации пытается выторговать Владимир. - Вариантов всего два: либо да, либо нет.

– Ну допустим, вариантов на самом деле гораздо больше… - затянул старую песню Генералов, но его оборвал легонько хлопнувший ладонью по столу Доминик.

– Мы согласны, но, сам понимаешь, не стоит рассчитывать, что за эти бумаги ты сможешь доить нас всю оставшуюся жизнь, - прямо заявил он.

– Почему нет? - вновь не смог промолчать расплывшийся в улыбке Мстислав и пригладил взъерошенные русые волосы. - Просто не факт, что тогда ему останется много…

– Где бумаги? - взял быка за рога Генералов, видимо, вполне согласный в этом вопросе с помощником Доминика.

– Так все-таки - да? - Не то, чтобы у меня возникло желание над ним поиздеваться, просто в таких случаях лучше обойтись без каких-либо недомолвок.

– Да!

– Забирайте, - вытащив из стоявшего у стула рюкзака плоскую стальную коробочку, я отправил ее по столу к Доминику.

– Это они? - тут же уточнил у проповедника Владимир.

– Смотреть надо, - перекинул пенал Мстиславу сектант. - У тебя к нам все?

– Оружие верните, - попросил я.

– Зачем тебе? Все равно у нас останешься, - встал из-за стола потерявший ко мне интерес Доминик. Зависший над столешницей хрустальный шарик тут же перестал переливаться золотисто-зеленым сиянием и вновь стал прозрачным.

– Э, нет! Мы так не договаривались! - отказался я. Оставаться во власти сектантов мне вовсе не улыбалось. Еще промоют мозги или какую другую гадость учудят.

– Мстислав?

– Пусть идет, надо будет, всегда найдем, - пожал плечами вертевший в руках стальную коробочку помощник Доминика. - Нашим легче - кормить дармоеда не надо.

– Тогда проводи его и оружие верни, - распорядился проповедник, и я, подхватив рюкзак, пошел на выход.

– Ты где этот пистолет, кстати, взял? - вспомнил про «Гюрзу» Генералов.

– Места знать надо, - воздержался я от ответа по существу и вышел в коридор.

Пистолет и ружье Мстислав вернул мне уже на улице. Я начал внимательно осматривать якобы опломбированные спусковые крючки и потому не сразу заметил вышедшего откуда-то из-за дома в сопровождении двух сектантов Шурика Ермолова.

– А ты здесь что делаешь? - Мне ничего не оставалось, как разыграть удивление.

– А это, блин, у тебя спросить надо, - зло глянул на меня Шурик.

– Мы его погостить оставляли, мало ли что, - объяснил Мстислав.

– Ну пошли тогда. - Закинув на плечо ремень ружья, я пошел к воротам. - Автомат-то хоть у тебя не забрали?

– В арсенал сдал, - буркнул Ермолов, выскочил на улицу и зашагал по направлению к Южному бульвару.

– Счастливо оставаться, - бросил я на прощание Мстиславу и догнал Шурика. - Да погоди! Куда впилил?

– Иди ты! - выругался тот в ответ и даже не подумал замедлить шаг. - «Сходи, весточку передай…»

– Блин, да кто знал, что так получится? - попытался я оправдаться. Компания Ермолова мне сейчас была крайне необходима для одного весьма неотложного дела. Требовалось срочно пропустить соточку-другую сорокаградусной. А то мандраж этот уже достал, до сих пор поджилки трясутся. Хотя напиваться однозначно не стоит: чуть-чуть промочить горло, чтобы отпустило, и - в завязку. А там уже и ночлегом озаботиться можно будет. - Да хорош ты, пойдем по стаканчику тяпнем.

– По стаканчику? - остановился Шурик. - Где?

– Сейчас решим, - потянул я его от неодобрительно посмотревших на нас дружинников, выставленных в оцепление вокруг дома, в подвале которого нашли убитого урода. К этому времени вокруг места преступления уже собралась порядочная толпа местных жителей и набежавших с Южного бульвара зевак. - Пошли, отойдем, не фиг здесь светиться.

– Че случилось-то?

– Про Повара слышал?

– А!

– Говорят, его работа.

– Тогда пошли, сейчас уроды опять крик до небес подымут.

– Не подымут, - успокоил Шурика парень в новехонькой форме инженера Гарнизона. - Карантин у них со вчерашнего дня.

– Нашим легче.

– Куда пойдем-то? - остановился я, когда мы отошли от толпы зевак. Интересно, где здесь поблизости можно отыскать питейное заведение из тех, что поприличней? На Южный бульвар можно даже не соваться - там все втридорога, не по нашим доходам. Да и дружинников слишком до хрена.

– Ты предложил, ты и решай, - не облегчил мне выбор все еще продолжавший злиться Ермолов.

– Чего такой кислый? - толкнул я его в плечо. - Они тебя там в свою веру обратить пытались, что ли?

– Иди ты в жопу со своими шуточками, - обиделся Шурик. - Чтоб я еще хоть раз помочь согласился…

– Ладно, успокойся уже. Скажи лучше - есть здесь что-нибудь новое поблизости?

– Ты меня об этом спрашиваешь? - заржал Шурик. - Я даже не помню, когда последний раз в Форте по кабакам ходил!

– И что делать? - завертел я головой по сторонам. Нет, ничего даже отдаленно напоминавшего распивочную здесь так и не появилось, а наугад искать приличный кабак в этом застроенном двух- и трехэтажными домами районе можно и до утра. Нас и так время поджимает - темнеет уже. Разве что у дружинников спросить…

– Пойдем до Красного? - предложил Шурик, вслед за мной пробежавшись взглядом по унылым домам с обвалившейся штукатуркой фасадов. Ладно, хоть окон, досками забитых, почти не видно - все же близость Южного бульвара сказывается и заброшенных зданий здесь куда меньше, чем в других частях Форта. - Сейчас напрямик срежем…

– А там что? - Плутать по дворам как-то особого желания не было.

– До «Кишки» дойдем.

– Ближний свет! - Идея эта меня совсем не воодушевила. - Слушай, на рынке же у Лукова хинкальная была, может, туда завалимся?

– Давай дойдем, - согласился Ермолов. - Потом по бульвару спокойно до пропускного пункта доберусь.

– В часть сегодня собрался? - удивился я, перелезая через высокий завал счищенного с проезжей части снега.

– Ага, - остановился рядом с продуктовым магазинчиком Шурик. - Возьмем на разогрев?

– Почему нет? - не стал отказываться я и начал выгребать из карманов монеты. - Только давай суррогат брать не будем.

– Да перестань ты, - остановил меня Ермолов. - Угощаю.

В магазинчике оказалось весьма тесно - для покупателей оставался доступным только маленький пятачок рядом с дверью и закуток у выходившего на улицу окна. Все остальное помещение было отгорожено прилавком и решеткой, в которую вварили узенькую «форточку» для выдачи продуктов. Но надо признать, внутри было и на редкость чисто: мало того, что пол явно недавно вымыт, так еще застелен листом упаковочного картона. Кроме товаров, выставленных на тянувшихся вдоль стен полках, - в основном разных круп, консервов и прочих предметов первой съестной необходимости, - прилавок и решетка пестрели прилепленными кусочками лейкопластыря ценниками. Под потолком тускло светила, помаргивая из-за перепадов напряжения, сорокаваттная лампочка.

– А есть чем отравиться? - подмигнул Шурик толстой тетке в относительно белом переднике, надетом прямо поверх драпового пальто. - Только чтоб не насовсем.

– Ценники смотрите, - лениво посоветовала ему та и принялась без особого интереса нас разглядывать.

– Так, так… Ага, это за сто грамм… - наклонился к мелко исписанным бумажкам Ермолов, в тусклом свете лампочки пытаясь разобрать выцветшие каракули. - «Пшеничная» нормальная у вас?

– Не хуже, чем у других, - невозмутимо ответила продавщица.

– Тогда давайте ноль-пять, - Ермолов вытащил из кармана червонец.

– «Пшеничной»?

– Ну да.

– Что еще?

– Буханку черного хлеба и грамм триста «Штейнберговской особой».

– Хлеб и колбасу порезать? - продавщица выложила на прилавок ржаную булку.

– А может, вы и водку разольете? - усмехнулся Шурик, оглянувшись на широкий подоконник.

– Десять копеек стаканчик.

– Давайте два.

Ермолов передал мне бутылку водки и остался дожидаться закуски. Я выставил пузырь на подоконник, выкрашенный давно облупившейся белой краской, и посмотрел в забранное решеткой окно. Совсем уже стемнело. Не, поздно по кабакам шляться, сейчас флян раздавим и по норам.

Забравший остатки нашего заказа Шурик выложил кое-как накромсанные хлеб и колбасу на целлофановый пакет и поставил передо мной два пластиковых стаканчика. Я оторвал с горлышка акцизную марку старого образца, свернул пробку и, набулькав грамм по пятьдесят водки, с некоторой долей опаски соорудил себе бутерброд.

– Не пронесет нас с этой колбаски? - уточнил я на всякий случай у Шурика.

– Не, Освальд же фриц, за качеством следит. - Ермолов поднял стаканчик и легонько ткнул им мой. - Будем!

Выпили. На удивление и водка, и колбаса оказались весьма приличного качества. По крайней мере, ни то, ни другое обратно не попросились. Закусив, я сразу же разлил по второй и, дожидаясь, пока Шурик прожует, вновь уставился в окно. На улице закружился легкий снежок, и уже в паре шагов от окна весь мир скрадывала белая пелена ночи. Подлетавшие к окну снежинки мелькали в тусклом свете помаргивавшей лампочки, но вскоре исчезали из виду, медленно падая вниз. Хорошо…

– За тех, кто в сапогах! - поднял новый тост Ермолов.

Второй стакан пошел куда легче, и впервые за последнее время меня начало отпускать здорово давившее на психику напряжение. Все будет хорошо, просто замечательно. Вот стою я сейчас в тепле и сухости, за окном снег падает, водки еще больше чем полбутылки. И компания подходящая - что еще разумному человеку для полного счастья надо? Еще водки? Не проблема - кончится, еще возьмем. Э-э - нет! Куда-то меня не туда размотало. Допьем бутылку - и харэ.

– Знаешь, Скользкий, как отличить правильную водку от неправильной? - тщательно пережевывая бутерброд, спросил Ермолов.

– Ну-ка, ну-ка? - заинтересовался я и, сняв с головы черную вязаную шапочку, сунул ее себе под мышку в правый рукав фуфайки. - Излагай.

– О! До сих пор лысину полируешь, что ли? - хихикнул Шурик.

– Ты про водку что-то начал, не отвлекайся, - попросил я.

– А, да! Ну в общем, надо чуть-чуть водки подержать во рту - секунд несколько, не больше, - и если не появится желания ее сплюнуть или быстро сглотнуть - водка правильная.

– Удивил, блин, - фыркнул я. - Сам-то понял, что сказал? У тебя когда последний раз водку выплюнуть желание возникало? В школе?

– Не помню, - честно сознался Ермолов. - Но ведь побыстрее проглотить - постоянно тянет!

– Это да, - согласился я. - А это водка какая - правильная или неправильная?

– А ты разлей, сейчас и проверим.

Я разлил. Шурик помянул тех, кого с нами уже нет, так что выпили не чокаясь. Положив на пакет недоеденный бутерброд, я прислонился к стене.

– Ну и как? - спросил меня Шурик, разламывая на две части последний кружок колбасы.

– Что как? - не понял я.

– Водка как?

– Да я просто выпил.

– Аналогично, - икнул Ермолов. - Разливай, что ли.

– Зачем спешить? - притормозил его я: этому-то здоровяку полбутылки, что слону дробина, а мне повременить надо. - У нас гости.

Шурик выглянул в окно, где как раз в этот момент из белой пелены вьюги к крыльцу выбежала запорошенная фигура в форменной тужурке дружинника. Заскочив в магазин, парень с единственным треугольником на петлицах смерил нас с Ермоловым цепким взглядом, кое-как стряхнул с себя снег и кинул на прилавок стопку мятых рублей.

– Две «Золотых».

– Все стоите? - дыхнул на него перегаром Шурик.

– Стоим, - кивнул парень и, рассовав по карманам две бутылки водки, вновь выскочил в ночь.

– Стоят они, - фыркнул ему вслед захмелевший Ермолов. - Ага, а водяру для обтирки взяли.

Вновь распахнулась дверь, и в компании нескольких снежинок в магазин зашел мужик в испачканном машинным маслом ватнике. Работяга, от которого разило какой-то гарью, задерживаться внутри не стал и, купив банку тушенки и булку хлеба, быстренько побежал по своим делам. Впрочем, вслед за ним с разницей в несколько минут за покупками заявились еще два таких же гаврика да непонятно что забывший в этих краях гимназист прикупил на ужин замороженную курицу и пачку макарон.

– На механическом смена кончилась, - объяснила наплыв покупателей в неурочное в общем-то время пересчитывавшая дневную выручку продавщица и, покачав головой выглянувшему из подсобки охраннику, заявила. - Через полчаса закрываемся.

– Хватай стакан, - убрал я пустую бутылку водки на пол, понимая, что пришло время закругляться.

– Хлеб с собой заберем? - выпил водку Ермолов и занюхал горбушкой.

– Оставляй здесь.

– Да вот еще! - возмутился моей расточительности Ермолов. - А накромсайте нам еще двести грамм «Особой» и давайте, пожалуй, чекушку «Пшеничной» в довесок.

– Куда нам? - попытался я без особого, впрочем, рвения остановить приятеля.

– А на посошок? - логично аргументировал свою позицию Шурик, и мы вывалились из магазина с новой дозой отравы.

Вообще я человек неконфликтный. То есть, если кто-то идет навстречу, то мне плечо назад отвести не в лом, чтобы лишний раз не толкаться. Но это когда я трезвый. А тут за спиной рюкзак, да еще ружье на ремне висит…

Так что посторонился я ровно настолько, насколько было необходимо, чтобы поднимавшийся по ступенькам парень мог повторить мой маневр и спокойно пройти мимо. Только вот парнишка в не по-зимнему куцей куртке и натянутой по глаза вязаной шапчонке хорошим манерам обучен не был и прилично зацепил меня плечом. Да мне-то, собственно, по барабану. Я ж, говорю - человек неконфликтный. Да и добрый чего-то сегодня после водки…

– Эй, ты! - Окрик в спину оказался для меня полной неожиданностью. - Ты че, козел, не видишь, куда прешь, что ли? Глаза разуй!

– Успокойся ты, чего развопился? - остановился спускавшийся следом Ермолов. - Проблемы?

– Че ты протявкал? Помойку завали… - Наглый парнишка толкнул моего приятеля в грудь и тут же схлопотал правой в челюсть.

То ли Шурик его пожалел, то ли из-за выпитого удар получился смазанным, но, вместо того чтобы прилечь отдохнуть, парень, ударившись спиной об дверь магазина, устоял на ногах и выхватил нож. Затягивать драку при таких обстоятельствах было чревато крайне неприятными последствиями, и, взбежав по ступенькам, я с ходу врезал дебоширу в челюсть. Парнишка перекувыркнулся через перила и рухнул в сугроб.

– Эй! Стоять! - совершенно некстати выскочившие из кружившейся по улице вьюги дружинники нацелили на нас автоматы, но, разглядев на полушубке Шурика петлицы, немного успокоились. - Что у вас происходит?

– Да уже ничего. - Ермолов, икнув, поднял со ступенек оброненный мной рюкзак.

– А чего двое на одного?

– Блин, а мне смотреть, что ли, как он на моего друга с пером прыгает? - возмутился я.

– Так, а ты нам что скажешь? - вытащил дружинник из сугроба парнишку, ножа при котором, разумеется, уже не оказалось. - Чего на людей кидаешься?

– Да они деньги у меня хотели отобрать! - с ходу заявил парень, сплюнув кровь из расквашенной губы.

– Вот оно как! - уставился на нас младший сержант, пока его напарник проверял подлинность пломбы на спусковых крючках «Тайги». Хорошо хоть на проволоку внимания не обратил. - Заявление писать будешь?

– Нет, - сразу же замотал головой отряхивавший снег с куртки парнишка. - Я и так опаздываю…

– Вали отсюда, - подтолкнул его в спину, придавая ускорение, младший сержант. - И вас тоже чтоб я здесь больше не видел.

– Уходим уже. - Шурик демонстративно вытащил из кармана бутылку и зашагал от магазина. - Погодка сегодня…

– Да уж, метет. - Рукой прикрывая от ветра лицо, я принял от Ермолова уже откупоренную чекушку. - Стаканчики взял?

– На кой? - вытер губы рукавом полушубка Шурик. - Хлебай.

Я и хлебнул. Какое-то время мы, не торопясь, дрейфовали в сторону Южного бульвара и болтали, вспоминая общих знакомых, но очень скоро водка закончилась. И это, честно говоря, к лучшему - на голодный желудок зацепило весьма прилично. А вот Шурику явно хотелось продолжения банкета. Он отвернулся от ветра, пританцовывая на месте.

– Ты куда сейчас?

– А хрен его знает. - Я попытался собрать мысли в кучу, но особо в этом занятии не преуспел. - В тепло…

Позже мы так и не смогли припомнить, кому принадлежала, как нам тогда показалось, гениальная идея завалиться на хату к Кириллу - двоюродному брату Дениски Селина. Думаю, такой вариант мог принадлежать только мне, но наверняка именно подвыпивший Ермолов уцепился за него руками и ногами. Так что, когда, пробираясь по каким-то заснеженным дворам, я немного очухался, все уже было решено, а в моем рюкзаке даже болталась свежезакупленная закуска.

– Мы где вообще? - помотал я немного прояснившейся на свежем воздухе головой.

– На подходе. - Шурик поежился под порывом пробирающего до костей ветра. - А у Кирилла точно бухло есть?

– Ты у меня об этом спрашиваешь? - удивился я, прислушиваясь к скрипу снега под ногами. Такое чувство, будто позади нас еще кто-то тащится. Или это уже у меня глюки начались?

– Сам же сказал: «У него всегда есть, давай закуски возьмем»? - опешил покачнувшийся Ермолов.

– А! Точно - всегда есть. - Я чуть не навернулся, поскользнувшись на наледи. - Да не боись, у меня же литр спирта в рюкзаке.

– Ну это другое дело! - тут же повеселел Шурик. - Что такое?

– Бьют кого-то, - прислушался я к доносившимся с только что пройденного нами двора крикам и на всякий случай нащупал в кармане рукоять пистолета. Темные, полускрытые снежной пеленой силуэты домов возвышались со всех сторон, и от их мрачного безразличия становилось как-то не по себе. - Пошли быстрее, холодно.

Мы и пошли. И хоть говорят, что пьяному море по колено, до дома, на последнем этаже которого обитал Кирилл, мы еле доползли. Замерзли - как цуцики. Еще и ветер, как назло, встречный, в лицо всю дорогу снегом хлестал. Блин, неужели где-то сейчас тепло? Не верю…

Почти бегом пробежав последние метры до подъезда, мы заскочили внутрь и уже куда медленней потащились на последний этаж. Отправленное в нокаут доброй порцией водки здоровье в этом деле было нам не помощник, так что дотащились мы туда практически на последнем издыхании. Шурик тут же прислонился к стене, я чуть ли не на ощупь отыскал дверь с издевательской надписью «Карлос, который живет на крыше» и забарабанил по железному листу ногой.

– Кто? - некоторое время спустя весьма раздраженно поинтересовались из квартиры.

– Открывай сова, медведь пришел! - перестав пинать ни в чем не повинную дверь, проорал я и встал напротив дверного глазка. - Свои!

Думаю, Кирилл был слишком ошарашен моим внезапным визитом, иначе никогда бы вот так запросто не отпер замки. Потянув на себя дверную ручку, я оттер его плечом в сторону и, не здороваясь, зашел внутрь.

– Привет, Кирюха! Не помешали? - полез к нему обниматься Шурик, но хозяину квартиры вовсе не улыбалось оказаться в объятиях пьяного и запорошенного снегом Ермолова, а потому он быстренько ретировался на кухню.

– Дверь закрыть не забудьте! - уже оттуда крикнул Кирилл, и Ермолов послушно залязгал запорами.

Я кинул порядком осточертевший рюкзак в коридоре, поставил в угол ружье и повесил фуфайку на вбитый в стену крючок.

– Ты это… - пытаясь не шататься, начал раздеваться Шурик. - Разуться не забудь.

– Не забуду. - Я сглотнул подкативший к горлу комок и принялся расшнуровывать ботинки.

– Ты где это чудовище откопал? - игнорируя меня, поинтересовался у Шурика выглянувший с кухни Кирилл.

– Сам откопался. Оно, если ты не в курсе, не тонет. - Ермолов вытащил у меня из рюкзака пакет с провиантом. - Выпить есть чего?

– А вам не хватит? - скептически оглядел нас хозяин квартиры.

– Да мы только начали! - уверенно заявил Шурик, который и сразу-то особо пьяным не был, а за время пути так и вовсе протрезвел.

– Нету у меня ничего, - скрестил руки на груди явно не особо обрадованный нашим визитом Кирилл. - Проходите уже на кухню - чаем напою.

– Какой чай? У нас все есть! - вернулся в прихожую за бутылью со спиртом Шурик. - Слушай, Кирюх, у тебя тара есть спирт разбавить?

– Под раковиной посмотри, - крикнул ему хозяин квартиры и тихонько поинтересовался у меня: - Ты где пропадал, паразит?

– Отдыхал. - Я осторожно помассировал пальцами виски. - Давай завтра, а? На голодный желудок этой гадостью закинулся - мутит меня чего-то.

– Где таблетки лежат, знаешь? Иди угля активированного съешь, - предложил мне Кирилл. - Вы спирт пили, что ли?

– Не, водку. Чуть-чуть.

На кухне Ермолов уже перелил спирт в найденную под раковиной двухлитровую пластиковую бутыль и увлеченно доливал в нее из чайника воду.

– Эй, погоди! - остановил я его, достав начатый блистер с таблетками угля. - Оставь на запить.

– Да и хватит. - Шурик отдал мне чайник и протянул Кириллу бутыль с нагревшимся от смешивания с водой медицинским спиртом. - Один к одному, я думаю?

– Потянет, - выставил на стол три стакана хозяин квартиры и размотал пакет с купленной нами закуской.

– Не, я пас, - сразу предупредил их я и влил в себя разведенный в воде активированный уголь.

– Не понял, че за дела? - оскорбился Шурик. - Мы вдвоем пить будем, что ли? А за встречу?

– Без меня, - отказался я. - Худо мне что-то.

– Ну и иди спи в комнату. - Кирилл налил в два стакана граммов по тридцать спирта. - Без тебя справимся.

– Не увлекайтесь особо, - посоветовал я и на подгибающихся ногах поплелся в комнату. Впотьмах добрался до гостевой кровати и, даже не раздеваясь, бухнулся на продавленный матрац. Натянул одеяло, закрыл глаза, но еще долго не мог уснуть, вслушиваясь в тихий бубнеж распивавших на кухне парней. Появилась даже мысль к ним присоединиться, но, к счастью, уснуть удалось раньше, чем она успела подточить мое непреклонное желание завязать на сегодня с выпивкой. И это просто здорово…