"Агафон с большой Волги" - читать интересную книгу автора (Федоров Павел Ильич)ГЛАВА ТРЕТЬЯ– Вот это река Сакмара, – когда поезд прогрохотал через мост, сказал сосед-челябинец. За окном вагона стекленела река, недавно освободившаяся от ледяного покрова. По берегам чернели фигурки рыбаков-удильщиков. Заросли вязника и осокоря стояли еще голыми. Только густорастущий краснотал выкинул уже белесые, пухлые на вербочках почки. – Сейчас будем проезжать Медногорск. Он совсем недавно появился на карте, – продолжал словоохотливый челябинец. – Здесь много различного металла. А вот на Гае еще больше. Агафон слышал об этой новой грандиозной стройке и даже мечтал в свое время поехать туда вместе с Зинаидой. Случилось так, что поездка не состоялась. За последние дни благодаря новым и свежим впечатлениям он реже думал о Волге, и только напоминание о Гае заставило вспомнить о прежнем намерении. На станцию Валиево, где он должен был покинуть вагон, поезд прибыл в полдень. Валиево оказалось не только станцией, но и большим новым промышленным городом, о котором Агафон имел очень смутное представление. Выйдя из вагона, он подхватил увесистый чемодан и с бьющимся сердцем ступил на незнакомую ему степную землю. Ведущая к центру улица была вымощена булыжником. Как и всюду, где проезжал Агафон, гордо возвышались над недостроенными зданиями портальные краны с качающимися на тросах люльками. Дома здесь почти все были побелены или покрашены в розоватый цвет, придававший им уютный и приветливый вид. Проходя мимо одного из таких зданий, Агафон неожиданно увидел коричневого цвета вывеску: Валиевский районный Комитет КПСС. Две девушки в высоких мохнатых шапочках, не дойдя до Агафона, свернули в открытые двери и, шмыгнув мимо милиционера, исчезли под вывеской. Агафону вдруг тоже захотелось пойти вслед за девушками. «Вот в пику этому величественному верзиле старшине в аккуратной шинели возьму и зайду», – подумал Гошка и, демонстративно шлепая башмаками по тротуару, круто повернул к райкомовским дверям. Милиционер только покосился на чемодан и тихо направился в другую сторону. Поднявшись по каменным ступенькам на первый этаж, Агафон свернул направо и зашагал по ковровой дорожке вдоль коридора к блестевшей впереди дощечке, которая извещала, что за этими клеенчатыми дверями находится первый секретарь райкома КПСС А. Н. Константинов. Чуть пониже – прием посетителей, но когда именно принимает товарищ Константинов, обозначено не было. Такое объявление Агафону было по душе. Как-то после техникума, работая в своей районной газете, он привык к частому общению с партийными и хозяйственными работниками, поэтому смело вошел в приемную. Еще будучи сотрудником редакции, Агафон возненавидел секретарш. Они как будто были рождены для того, чтобы всеми силами изолировать начальника от посетителей. Увидев в приемной секретаршу в мохнатой шапочке, он поздоровался с нею как можно суше, с заранее предвзятым мнением. – Вы откуда, товарищ? – глядя на него снизу вверх, словно воробушек на колокольню, спросила мохнатая шапочка. – Из Москвы, – как можно более солидно и твердо ответил он. Девушка взглянула на его внушительную, в драповом пальто, в мягкой шляпе фигуру и задержала глаза на большущем чемодане с необычного вида металлическими застежками. Чемодан был кожаный, импортный, подаренный Зинаидой, когда Агафон ездил сдавать экзамены в институт. Вещь была явно заграничного происхождения и не менее авторитетная, чем ее молодой, но густобровый и сердитый в очках владелец. – Вы не из Цекамола? – приглушенно-вежливым голоском спросила девица. – Нет, – улыбчиво, не без иронии ответил Агафон и внушительно добавил, что ему безотлагательно хочется видеть первого секретаря райкома. Девушка упорхнула в кабинет и тут же вернулась, незаметно прихорашиваясь перед спрятанным в приоткрытом столе зеркалом. – Можете проходить. Антон Николаевич один. Чемодан поставьте в уголок. – А ежели у меня там бомбы? – Ну и что? – спокойно ответила она. – Взлетим на небо, как сказал ангел, у которого были отрезаны крылышки. – О! – удивился Агафон и, поблагодарив смелую секретаршу, вошел в кабинет. – Проходите, садитесь. Невысокий плотный мужчина в темно-сером костюме под цвет седеющих волос взглянул на него и сам сел в кресло. – Слушаю вас, молодой человек, – приглядываясь к Агафону, неожиданно добродушно проговорил секретарь райкома. – Извините… Я к вам совершенно случайно… Почувствовав всю нелепость своего визита, Агафон смущенно умолк. – А вы не извиняйтесь, ближе к делу, – улыбнувшись, сказал Константинов. – Зашел поговорить насчет работы, – разом выпалил Агафон. – Какой работы? – Антон Николаевич склонил седую голову набок и стад рассматривать посетителя еще более внимательно. – А какая найдется! Мне бы хотелось поехать в Чебаклинский племсовхоз, – признался Агафон. – Почему именно туда? Агафон рассказал все, начиная с того, как окончил экономический техникум и даже побывал на внешнеторговском факультете. Умолчал только о личных делах, но мог бы рассказать и про это. У секретаря было такое лицо, что Агафон мог доверить ему любую тайну. Слушая бывшего студента, он вскакивал и принимался весело смеяться, отдельные комические эпизоды – вроде стычки с редактором Карпом Хрустальным – просил уточнить и повторить. Об оставлении Агафоном института сказал: – Необдуманно поступили, дорогой товарищ, необдуманно! – Не мог иначе, – оправдывался Агафон. – Что значит не мог? Глупости, брат, глупости! – возражал Антон Николаевич. – Знал ведь, куда поступаешь? – Знал, – сумрачно ответил Агафон. – Но вообще учиться думаешь? – Непременно. Оставил документы в заочном планово-экономическом. Это мне ближе к сердцу, чем трясти внешнеторговские шкурки. – Дело не только в шкурках… Секретарь райкома позвонил секретарше, попросил принести чаю. Придвинув один стакан себе, другой Агафону, вдруг неожиданно предложил: – Хочешь работать секретарем редакции в нашей районной газете? – Что вы! – растерялся Агафон и едва не выронил из рук стакан. – Имей в виду, газета на четырех полосах. – Не могу. Спасибо… – Сам будешь править, с ножницами в руках… – Как раз этого не люблю и не умею, – сознался Агафон. – Научишься и привыкнешь… Не хочешь сюда, пошлем в многотиражку на рудник. Тысячи рабочих. Сотни коммунистов и комсомольцев. Работа живая, горячая, интересная! – Не гожусь, завалю, да и рано мне, – упрямо твердил Агафон. – Поможем. – Нет. Не мое это дело. Отпустите в совхоз. Хоть шофером, хоть трактористом, могу и по экономической части. В степь, в горы тянет. Урал хочу посмотреть. Затем и приехал, – упрашивал он. – Специалист на все руки? – улыбнулся Антон Николаевич. – Ладно, поезжай… – Спасибо! – Благодарить меня пока не за что. Ты сам едешь, а раз так, то тебе нужно сказать спасибо. Люди нам очень нужны. Только уж смотри, назад не удирать! – Нет, – заверил Агафон. – Раз уж решил… – однако в его голосе не было прежней твердости. – Удрал же из института. – Там вышло совсем другое… – заволновался Агафон. Антону Николаевичу нетрудно было догадаться, что парень кое-что недоговаривает. Он не хотел допытываться, но все же спросил: – Ты не женат? – Нет, нет! – поспешно ответил Агафон и смутился. – Не беда! – успокаивая его, раздельно ответил секретарь райкома. – Там немало хороших девчат, клуб есть. Скучно не будет. Вижу, что парень ты энергичный, надеюсь, едешь не развлекаться, а работать. Имей в виду, хозяйство там сложное, трудное. Директора пока нет, лечится на курорте. Секретаря партийной организации тоже нет. Временно исполняет обязанности наш знатный комбайнер Михаил Лукьянович Соколов, к нему и придется тебе обратиться. Антон Николаевич поднялся, подошел к двери, приоткрыв ее, сказал: – Надюша, чуть попозже соедините меня с Дрожжевкой. Ты когда собираешься ехать? – возвращаясь к столу, спросил он. – Да хоть сейчас. На большак выйду и проголосую, – сказал Агафон, поднимаясь со стула. – Тогда лучше сделай так. Пройди до райпотребсоюза. Там сегодня должна быть совхозная машина. Заведующая магазином, Варя Голубенкова, за товаром приехала. С ней и доедешь. Кстати, муж ее, Мартьян Голубепков, тоже механизатор, коммунист, дружок Соколова, парень с характером и кое с кем не ладит… Ему нужно помочь. Ты старый комсомолец да еще бывший газетный работник, ты и поможешь. Ну, вот так, дорогой товарищ Чертыковцев, желаю успеха. Нужно будет – обращайся ко мне. Бывай здоров. Антон Николаевич проводил его до порога и пожал Руку. Агафон вышел из кабинета с таким видом, словно был назначен директором совхоза. Взяв чемодан, насмешливо сказал Надюше: – До свидания, ангел без крылышек! – До свидания, министр без портфеля, – отпарировала она. – А ты, оказывается, колючая, – удивился он. – Да, очень даже вострая, как сказала иголка, у которой был сломан кончик, – тихо проговорила она ему вслед. Агафон рассмеялся, шаркнул ногой, пожелал ей удачи в жизни и вышел. – Ну, как паренек-то? – когда позже Надя вошла в кабинет, спросил Антон Николаевич. – Ничего. Большой… – стараясь упрятать в поджатых губах улыбку, ответила она тихо. – Только и всего? – А что еще? Ну, модный, веселый, – все тем же бесстрастным голоском отвечала Надя. – Модный? Тоже нашла слово. Стоящим будет, если хорошенько обстругать да отшлифовать! – весело заключил Антон Николаевич. Годы и опыт научили его разбираться в людях и по первому впечатлению. Хороший человек угадывается с первого взгляда, с первых слов. |
||
|