"Грезы наяву" - читать интересную книгу автора (Райс Патриция)

Глава 2

—Говорят, он владеет половиной «Грэнвилл Энтерпрайз» и к тому же близкий друг лорда Грэнвилла. Даже представить не могу такого богатства, а ты? Один только товар, который он привез в этот раз, стоит десятки тысяч, а у него кораблей, наверное, не счесть!.. Шелка такие, что у тебя слюнки потекут!

Эвелин поставила чашку и махнула рукой в сторону пакета, лежавшего рядом.

— Ну, мне надо идти. Мама настояла, чтобы я угостила тебя конфетами, которые мистер Хэмптон передал для Джейкоба. Они восхитительны, хотя сам он довольно странный… Расхаживать в золоченом камзоле на глазах у голодных безработных матросов — это, по-моему, слишком…

Эвелин улыбнулась, беря свою шляпку. Ее кузена Френсис вскочила со стула, зашелестев юбками и кружевами и распространяя вокруг целое облако ароматов. Вообще-то, ее фарфоровая красота навевала на Эвелин скуку, как и вынужденные светские визиты к родственникам. Сияющее розовое личико и сладкое благоухание, когда Френсис схватила ее за руку, убеждая посидеть еще минуточку, были всегда и при любых обстоятельствах неизменными.

— Куда ты так спешишь?! Даже поболтать толком не успели. Садись и расскажи мне об этом одиозном англичанине… Он старый? Наверное, отвратительный?

Эвелин надела шляпку и принялась завязывать ленты.

— Нет, но очень строгий. Хотя таких длинных ресниц я у мужчин не видела… И губы у него все время многозначительно поджаты.

Это она добавила не без задней мысли. Не хватало, чтобы подумали, будто ей нравится чопорный тори[5]. Кроме того, ей очень хотелось посмотреть, как он будет чувствовать себя, когда острые коготки Френсис вопьются в него.

— До сих пор не женат. Но это доказывает лишь то, что лондонские леди не так глупы, как я о них думала… Мне на самом деле пора идти. Увидимся позже.

Выйдя на улицу, Эвелин все еще усмехалась про себя. На самом деле она понятия не имела, женат он или нет и сколько у него денег, да и не очень интересовалась. А все это она сочинила, чтобы раззадорить Френсис. Та, хоть и была на год моложе Эвелин, в свои двадцать уже считала себя засидевшейся старой девой. А Эвелин считала своим долгом сообщать ей обо всех сколько-нибудь стоящих внимания молодых людях, появлявшихся в городе, который оказался так неласков к Френсис. С другой стороны, она была уверена, что Френсис не желает прослыть испорченной аристократкой, готовой выскочить замуж за первый попавшийся денежный мешок. Нет, Френсис и не была такой. Просто она не вписалась в бостонское общество. Да и состоятельные местные аристократы уже не считали за большую честь принадлежать к правящей английской партии. В общем, для Френсис было бы лучше вернуться в Лондон, откуда она родом.

Конечно, Френсис могла бы предложить ей свою карету, чтобы добраться в порт. Правда, Эвелин привыкла ходить пешком. Порой ей было приятно ощущение затерянности в людской толпе. Да и ехать в карете Аптонов по тесным улицам, по которым лучше всего передвигаться верхом, не казалось ей большим удовольствием. В плохую погоду Эвелин нанимала повозку, чтобы спуститься к заливу, но в такой славный денек почему не пройтись по центру города, не поболтать с приятельницами возле овощного рынка, не послушать серьезные разговоры мужчин, приехавших издалека по важным делам. На складе она привыкла иметь дело с мужчинами и нисколько не смущалась в их обществе, могла даже вставить дельное слово в разговор, и они часто прислушивались к ее мнению.

Кроме того, после смерти отца Эвелин пришлось занять его место не только на складе. Вот и сейчас, когда она проходила мимо здания парламента, ее окликнул молодой человек в темном сюртуке и лихо заломленной шляпе.

— Мисс Веллингтон! Вы будете сегодня на вечернем собрании?

Он пересек пыльную мостовую, остановился перед ней и вежливо снял шляпу.

— Постараюсь, Пилгрим, но задержусь. Надо побывать на званом обеде у дяди.

Молодой человек задумался на минуту.

— Тогда нам лучше собраться в таверне. Не стоит обременять вашу бедную матушку…

Эвелин жестом прервала его:

— Вы же знаете, как важно для нее участвовать в собраниях, чувствовать себя хозяйкой. Ни о какой таверне не может быть речи! Я приду, как только смогу и подменю ее. Сыны Свободы[6] — всегда желанные гости в нашем доме. И отец сказал бы то же самое.

Молодой человек улыбнулся и кивнул.

— Да, он всегда предпочитал стряпню вашей матушки. И я тоже. Но, боюсь, вы скоро не сможете нас прокормить. Настало время собрать все маленькие группы под одной крышей. Мы обсуждали это в прошлый раз.

— Я знаю. А потом вы решите исключить всех женщин. — Эвелин сказала это больше от раздражения. Она не испытывала грусти, что придется расстаться с людьми, которые когда-то восхищали ее. — Только предупредите заранее, мы тогда организуем собственный комитет и пойдем своим путем.

Молодой человек не стал разубеждать ее, как обычно делали мужчины постарше, лишь усмехнулся и надел шляпу.

— Вас мы оставим, мисс Веллингтон. Только не забудьте надеть бриджи.

Она засмеялась, глядя, как он идет по улице. Жаль, что Пилгрим Адамс совсем ей не нравился. Приятный молодой человек, даже рыжие волосы и веснушки не портили его. Но она вступала с этими мужчинами исключительно в деловые отношения, и они едва ли воспринимали ее как женщину. Им просто в голову не приходило влюбиться в девушку, с которой они вчера спорили о политике. Те же, кто оставлял у ее дверей цветы, считали, что замужней женщине лучше всего сидеть дома, а заботы о прибыльном предприятии отца оставить им.

Губы ее сами собой поджались, когда она, подходя к заливу, вспомнила об этих визитах. Она собиралась обучить Джейкоба всему, чему научил ее отец. Тогда можно разделить предприятие поровну и расширить дело. Ей хотелось купить корабль, но с этим придется повременить. Никто не ссудит денег женщине. Значит, нужно получать как можно больше прибыли, пока она не сможет приобрести корабль. К тому времени, когда она скопит нужную сумму, брат подрастет.

«Королевское» приглашение на ужин к дяде принесли после обеда. Эвелин смотрела на записку со смешанным чувством облегчения и раздражения. День выдался жарким; сидя на высоком стуле и листая страницы гроссбуха с названиями компаний, которые заказывали фарфор в прошлом году, она чувствовала, как пот струится по спине. Увлеченная детективной работой, она проследила все заказы на стаффордширский фарфор вплоть до 1762 года. Это ничего не дало. Тогда она стала отслеживать другие заказы тех же компаний и попыталась, выяснить их адреса.

Эвелин взглянула на высокие настенные часы. Уже четыре! Долго же Френсис уламывала своего отца, а может, специально отослала записку так поздно, чтобы не дать кузине времени собраться? Как бы там ни было, приглашение у нее есть.

Попросив Джейкоба и работника склада, Бенджамена, закрыть за ней дверь, Эвелин спрятала листок в глубокий карман юбки и поспешила на улицу. Пока дойдешь домой, волосы запылятся и растреплются на ветру, их придется мыть. Греть воду и возиться с кувшинами — еще полчаса. И волосы все равно не высохнут. Может, так и отправиться — в бриджах и холщовой рубахе, чтобы знали, что посылать приглашение следует пораньше?

К Аптонам Эвелин пришла уставшей, раздосадованной результатами своих поисков и вовсе не настроенной терпеть, чтобы с ней обращались как с бедной родственницей. Горничная в холл ее не проводила, платок ей пришлось пристраивать на вешалку самой, и в гостиной она появилась без доклада. Только ради такого случая она надела лиловое шелковое платье, достаточно пышное сзади, но без кринолина. Отделки на нем не было почти никакой, кроме кружевных оборок на рукавах и на груди, пудрить волосы и сооружать из них башню по английской моде она не собиралась. Пусть благородные лорды поморщатся. Она уложила вымытые и еще влажные волосы кольцом на затылке, украсив его лиловой лентой и кружевами. Если дядя Джордж хоть словом намекнет на простоту наряда, она ему ответит, что в следующий раз, когда ее пригласят так же поздно, она придет в мужских штанах.

Ей понадобилось все самообладание, когда она вошла в гостиную и увидела Френсис, буквально повисшую на руке у Хэмптона и с восторженным выражением на лице заглядывавшую в его бесстрастное лицо. Глупое создание! Неужели она не замечала насмешки в его холодных глазах? Что ему здешняя компания после изысканного лондонского общества! Даже привезенное из-за моря роскошное платье Френсис и убранные по последней моде букетом роз волосы едва ли произвели впечатление на такого человека, как Александр Хэмптон.

Когда она вошла, взгляд Алекса обратился на нее, скользнул по скромному шелку платья, без затей убранным волосам. Она почувствовала себя так, как, должно быть, чувствует себя бабочка, вылупляясь из куколки, и была благодарна, что он без насмешки отметил ее присутствие кивком головы и вернулся к разговору с Френсис.

Было ясно, что сам он не подумал приодеться ради какого-то там обеда с колонистами. На нем был тот же шелковый, военного покроя сюртук, что и накануне. Кружева, правда, были выстираны и накрахмалены, но не больше, чем для деловой встречи. Не удосужился даже волосы припудрить, просто стянул их в пучок черной лентой. Как только дядю Джорджа удар не хватил от такого небрежения!

Пока тетя Матильда о чем-то пререкалась с лакеем, Эвелин быстро оглядела остальных присутствующих. Только ближайшие соседи, Стоуны, и лучший дядин друг — Томас Хэндерсон. Дядя Джордж потчевал ее компанией этого законника уже несколько лет, но, слава богу, их антипатия была взаимной.

Она с улыбкой подошла к тетушке и терпеливо ответила на все вопросы о здоровье матери. Все лучше, чем обмениваться колкостями с Хэмптоном или Хэндерсоном.

Слушая краем уха болтовню надутого павлина, стоявшего рядом с ним, Хэмптон позволил своим мыслям брести, куда им вздумается. Радушная улыбка, с которой Эвелин смотрела на тетушку, ясно говорила, что она любит старушку. А вот что надо сделать мужчине, чтобы она и его одарила такой улыбкой?.. Но от быстрого взгляда, который она на него бросила, думать на эту тему расхотелось. Хорошо, что они заранее обо всем договорились. Теперь, когда веселая наяда из таверны помогла ему снять нервное напряжение, он мог вести себя с мисс Э. А. Веллингтон более разумно. Оставалось взять список, аккуратно все разведать, сообщить в Адмиралтейский суд и убираться отсюда к черту. Пока простоволосая ведьма не выцарапала ему глаза за грешные мысли.

В течение всего обеда Алекс старался быть приятным, вежливым собеседником, тем более что вниманием мисс Веллингтон полностью завладел Хэндерсон. Френсис без умолку болтала сама, и отвечать ей нужно было лишь редкими кивками да бормотанием, поэтому у него появилось время порассуждать о других приглашенных на ужин.

Стоунов он мгновенно исключил из списка как полнейших ничтожеств. Матильда Аптон оказалась общительной, добродушной женщиной без особых мыслей в голове. Правда, несколько шокировало, что «дядя Джордж» оказался тем самым таможенным чиновником, который пропускал его груз, но теперь он понимал причину, почему мисс Веллингтон не сказала об этом сразу. Этот человек был чопорным дураком, до такой степени надутым собственным тщеславием, что любой булавочный укол мог выпустить из него воздух. Алекс хотел уже подшутить над ним, но сдержался. В Лондоне он бы не преминул пройтись с помощью каких-нибудь завуалированных иллюзий насчет низкопоклонства и мздоимства янки, но здесь его не поймут.

Кроме, может быть, строптивой голубоглазки напротив. У нее точно найдется несколько колкостей в ответ, однако он не был уверен, что хочет знать ее мнение о себе. Господи, какое у нее необыкновенное лицо! Скулы широковаты, и черты, может быть, слишком резки, но все это — в сочетании с нежной, словно лепесток, кожей, до которой так и хотелось дотронуться. Не образец красоты, но оно способно поразить. Большинство женщин пудрят свои и без того бледные лица, а эта и не думала скрывать матовую смуглость кожи. Внезапно он подумал: и кто придумал, что это модно — выглядеть как призрак? Ему больше нравились натуральный цвет кожи мисс Веллингтон.

До сих пор он считал самой красивой женщиной свою кузину Элисон. Эвелин ничем ее не напоминала, но он не мог оторвать от нее взгляда. Элисон состояла из мягких, сглаженных изгибов, смутных улыбок, непринужденных жестов. Эта женщина была стройной, с ясными, умными глазами, и она не любила лишних слов и жестов. Он стал находить какое-то удовольствие в сравнении: Элисон — вся из белого и черного, Эвелин — в теплых переливах розового, бронзового. Вечно блуждающие мысли одной, и четкая, ясная речь другой… Он никогда не задумывался, насколько разными могут оказаться две женщины, но подозревал, что если бы они встретились, то стали бы лучшими подругами. Обе не доверяли ему, и правильно делали.

Алекс едва подавил вздох, когда женщины удалились, оставив мужчин пропустить по рюмочке и выкурить сигару. Он с сомнением понюхал бренди, оказавшееся явно того же качества, что и в бутылках на складе. Но не было оснований считать и его контрабандным. Таможенный офицер непременно купил бы его только у английских поставщиков, заплатив все налоги. Налоги были, конечно, запредельные, но теперь, когда война с Францией окончена, торговля должна наладиться.

Хэмптон нехотя присоединился к общему разговору о правомерности политики королевского правительства, которое только и хотело, чтобы колонисты возместили часть затрат на последнюю войну с французами. Он вежливо согласился, что стоимость содержания войск в колониях очень высока, желая при этом, чтобы все пошли к черту и дали ему повидаться с Эвелин. Он хотел одного — взять список и уйти отсюда. Политика никогда не была его коньком.

Но Аптон, похоже, готов был развивать любимую тему без конца. Тогда, усмехаясь втайне при мысли, что неплохо бы выщипать этому павлину перья и подстелить их такой голубке, как Френсис, Алекс решительно отказался от второй порции бренди и объявил, что готов присоединиться к дамам.

Аптон поспешил согласиться. Когда они вошли в гостиную, Алекс быстро отыскал взглядом мисс Веллингтон. Она беседовала с теткой, заложив пальцем томик стихов. Френсис довольно ловко управлялась со спинетом[7], наигрывая минорную пьесу. Она с надеждой взглянула на него, но Алекс быстро занял место рядом с миссис Аптон и выказал большую заинтересованность томиком стихов в руке у Эвелин.

— Макферсон? Шотландский простолюдин?.. Я был уверен, что ваш ум занимает более изысканная литература.

— Зато вашими вкусами наверняка целиком владеет Филдинг.

Презрение, прозвучавшее в ее голосе, подсказало, какого она мнения о сочинителе непристойных романов.

Огорченная тем, что ее игнорируют, и увидев, что Хэмптон не ладит и с кузиной, Френсис соскользнула со скамеечки и с энтузиазмом прильнула к плечу гостя, открывая ему широкую панораму своего декольте.

— Вы любите поэзию, мистер Хэмптон? У моего отца одна из лучших библиотек в городе, с тех пор как сгорела гарвардская. Здесь не так-то легко достать книги. Хотите, я покажу вам библиотеку? Пока вы здесь, можете ею воспользоваться.

Хэмптон бесстрастно посмотрел прямо в глаза сладострастному сокровищу семьи Аптонов, которым при случае охотно воспользовался бы, но от замечаний разумно воздержался. Вместо этого он резко поднялся, едва не уронив Френсис, и предложил руку Эвелин.

— Я лучше возвращу этот вульгарный образчик поэзии на полку и покажу мисс Веллингтон кое-что более полезное. С вашего позволения… Идемте, мисс Веллингтон.

Предложение прозвучало столь категорично, что Эвелин изумленно посмотрела на него и хотела возмутиться, но, поняв, что это и был тот самый предлог, которого они искали на протяжении всего обеда, поднялась и сделала легкий реверанс удивленному семейству Аптонов.

— Если позволите, я покажу мистеру Хэмптону библиотеку.

Алекс едва сдержал усмешку, услышав, сколько ярости было в ее голосе, но они уже были на полпути из комнаты, и никто этого не заметил. Жаль, что он никогда больше не увидит этот богом забытый порт, хотя слушать оскорбления из ее милых уст интереснее, чем гоняться за мошенниками.

Войдя в библиотеку, Эвелин торопливо достала из кармана сложенный лист бумаги и отдала Алексу, который теперь показался ей грубым и невоспитанным.

— Здесь все, кто получал «стаффордшир» за последние три года. Те же фирмы закупали много чая и всяких обычных ходовых товаров. Ящики и бочонки, которыми они пользовались, очень похожи на те, в которых возят шелк, мадеру, кофе, все это очень дорогие товары. Я не вдавалась в детали их операций с местными фирмами, но подозрения есть. Узнать имена и адреса владельцев у меня не было времени…

Хэмптон взглянул на список и засунул его в карман. Потом всмотрелся в ее лицо и внезапно ощутил что-то вроде сострадания. Уменьшение числа компаний, с которыми она работает, несомненно, отразится на ее доходах; кроме того, это может возбудить подозрения контрабандистов. И то и другое было опасно. Он сам не мог понять, почему это заботит его, но с тех пор, как в его жизни появилась кузина Элисон, в нем, похоже, поселился беспокойный червячок совести.

— Вам нельзя прекращать дел с компаниями, это может вызвать у них подозрения. Вы не должны их обвинять, пока не докажете их вину. Если они действительно замешаны в контрабанде, нам нужно найти все концы их торговли. На это понадобится время. А пока работайте как всегда, мисс Веллингтон, об остальном я позабочусь.

После кропотливой работы, которую она проделала, составляя список, он собирался избавиться от нее! Это уже слишком! Все впечатления бесконечно знойного дня вскипели в ней дикой яростью.

— Если вы думаете, что я просто отдам список и забуду обо всем, вы просто безумец, мистер Хэмптон. Кроме того, вы сами — часть этой цепочки. Если вы хотите отделаться от меня, то мне остается лишь известить обо всем дядю и представить доказательства в суд.

— Если бы вы были мужчиной, я нашел бы способ наказать вас, мисс Веллингтон.

Сердито скомкав в кармане листок, Алекс направился к двери, но не смог сдержаться. Резко обернувшись, окинул взглядом ее прямую, как струна, фигуру, застывшую в центре комнаты.

— Странно, что вы до сих пор не известили дядю, а связались с таким проходимцем, как я.

Во взгляде Эвелин что-то дрогнуло, руки, прижатые к груди, сжались в кулаки — удар попал в самое больное место. Она произнесла едва слышно:

— Я слышала, как дядя в беседах упоминал некоторые из этих компаний… Боюсь, что он как-то связан с ними.

Так и не взявшись за дверную ручку, Алекс пересек комнату и остановился перед девушкой, пытаясь заглянуть ей в глаза.

— И когда же вы собирались сообщить мне об этой мелочи? Он был раздосадован, и имел на это право, но она не отвела взгляда от его потемневших глаз.

— Я хотела вначале убедиться, что вы на самом деле желаете помочь. Но вы так и не убедили меня, что не собираетесь вскочить на корабль и умчаться, оставив меня одну разбираться с мошенниками.

Он заслужил эту отповедь, но никому не стало легче. И Алекс опустил глаза под ее обвиняющим взглядом.

Звук шагов за дверью напомнил, что времени у них не так много.

— Возьмите в руки какую-нибудь книгу, мисс Веллингтон. Кто-то идет. Где мы сможем встретиться завтра?

Эвелин скользнула к полкам, привычным движением взяла знакомый томик.

— На площади Общин, перед школой, в три.

Дверь распахнулась, из-за створки выглянула Френсис.

— Надеюсь, не помешала?

Алекс смерил ее уничтожающим взглядом.

— Ваша кузина не отличается сообразительностью, мисс Аптон. Она никогда не извлечет пользы из мужских уроков. Но, полагаю, такую красивую девушку, как вы, это вряд ли интересует.

Эвелин давилась от смеха, видя, как Френсис силится понять: оскорбили ее или сделали комплимент. Наконец, решив, что никакой мужчина не способен оскорбить ее, она лукаво улыбнулась и прильнула к руке Хэмптона.

— Женщина должна понимать только то, что представляет собой мужчина, мистер Хэмптон. А Эвелин склонна всякий раз об этом забывать.

Алекс краем глаза отметил, как стройная фигура у книжных полок пожала плечами, и насмешливо согласился:

— Как вы правы, мисс Аптон. Уверен, уж вы-то никогда не забываете о том, что представляет собой мужчина, — Он галантным движением увлек ее из комнаты. — Ваше изысканное платье выше всяких похвал…

Услышав, с каким сердитым стуком книга вернулась на полку, он усмехнулся про себя. Счет сравнялся, следующий раунд — завтра.