"Золотые розы" - читать интересную книгу автора (Хэган Патриция)

Глава 6

– Подожди здесь! – приказал Корд.

Эмбер послушно осталась ждать у коновязи, а Хейден прошел чуть дальше – туда, где дежурил престарелый извозчик со старой повозкой, запряженной усталой лошадью. Эмбер заметила, что Корд протянул старику деньги.

– Хочу вас поблагодарить, – чуть позже начала она.

Они уже разместились на неудобном деревянном сиденье повозки, и Корд держал в руках вожжи, готовясь хлестнуть лошадь.

– Хм, – буркнул он вместо ответа.

Повозка покатилась вперед, медленно набирая скорость. Новоявленный извозчик сидел, глядя перед собой, и, когда Эмбер уже решила, что разговор не состоится, сказал:

– Этот драндулет не идет ни в какое сравнение с дорогим экипажем Алезпарито, зато компания будет для вас приятнее.

– Нисколько не сомневаюсь! – пылко заверила Эмбер и, почувствовав себя глупо, умолкла.

– Со мной можете чувствовать себя непринужденно, – усмехнулся Корд, заметив ее неловкость. – Я не кусаюсь… во всяком случае постоянно. Ну а если случается укусить леди, я выискиваю места, где ей будет только приятно.

– Сэр! – возмутилась Эмбер, но, поняв, что над ней подтрунивают, расслабилась. – Вы всегда ведете себя с женщинами так бесцеремонно? Всегда говорите дерзости?

– Только тем, кто от дерзостей краснеет, как маков цвет. А теперь давайте поговорим о том, почему вы во второй раз убежали из ложи с таким видом, словно за вами черти гнались.

Эмбер в общих чертах рассказала, какие последствия имел галантный жест Арманда.

– Честное слово, мистер Хейден, в тот момент я понятия не имела, что быка принято кому-то посвящать. И даже когда шляпа уже лежала у меня на коленях, я поняла только то, что поступок Арманда почему-то разозлил и Валдиса, и Маретту.

– Со своей стороны могу добавить, что Арманд впервые повел себя так откровенно. Дело в том, что посвящение быка какой-либо из присутствующих женщин – дело серьезное. Ну а если женщина к тому же молода, красива и не замужем, то тем самым матадор заявляет всему свету о намерении ухаживать за ней… более того, что он не прочь на ней жениться. То, что Арманд проделал такую штуку на глазах у Маретты… хм… он сильно рискует, этот сорвиголова!

– Все это так неожиданно для меня… – пролепетала смущенная Эмбер. – Я ведь едва знаю Арманда.

Она замолчала, и только теплый ветер играл ее волосами.

– Мне нелегко приспособиться к здешней жизни, мистер Хейден. Иногда я совсем не понимаю, что происходит.

– Можно спросить, на что вы надеялись, когда ехали в Мексику? – спросил Корд, незаметно бросив на нее испытующий взгляд.

Она не сразу сумела ответить. Вопрос ненамеренно пробудил боль, к тому же Эмбер слишком перенервничала во время корриды и боялась, что не сумеет справиться с собой, если на глаза навернутся слезы. На всякий случай она сделала глубокий вдох и выдох.

– По правде сказать, я не знала, чего ожидать. Я надеялась увидеть отца после долгой разлуки, но… но нашла его уже в гробу. В дальнейшем оказалось, что с мачехой в ее собственном доме обращаются хуже, чем с последней служанкой, а сводный брат – грубиян и деспот. Знаете, он ведь выкрал все деньги, что я привезла с собой. Фактически я пленница на ранчо. Мне даже не на что уехать, хотя я только об этом и мечтаю.

– Вот что, Эмбер, расскажи-ка мне все, – мягко попросил Корд. – Начни с самого начала, с приезда.

– Вы хотите, чтобы я переложила свои проблемы на ваши плечи? – спросила Эмбер, слегка покраснев от этого неожиданного «ты». – У меня нет на это морального права. И потом, почему я должна вам верить?

– Потому что у тебя нет выбора.

– Может быть, это и так, но я все-таки должна сама решить свои проблемы.

– Что-то не заметно, чтобы у тебя это получалось, во всяком случае до сих пор. Что до меня, можешь смело перекладывать проблемы на мои плечи, они достаточно крепкие. Валдису я не друг, а скорее враг. Доверься мне.

Эмбер внимательно посмотрела на него, и снова ее охватило странное чувство, что когда-то, где-то они уже встречались… что она хорошо знала Корда Хейдена. И она приняла решение в его пользу. Он выслушал рассказ о ее злоключениях на ранчо Алезпарито молча, глядя поверх головы лошади, неспешно трусившей по дороге.

– Что ж, я приложу все усилия, чтобы вызволить тебя из ловушки, в которую ты угодила, – произнес он негромко и задумчиво, когда Эмбер выговорилась. – Для этого мне придется действовать очень осторожно. Арманд ни в коем случае не должен узнать о том, насколько отчаянным является твое положение. Обещай ничего ему не рассказывать.

– Но почему? – удивилась Эмбер.

– Черт тебя возьми, девчонка! – с неожиданным гневом воскликнул Корд. – Неужели не ясно? Арманд все сильнее в тебя влюбляется. Если мысль о том, что Валдис способен поднять на тебя руку, хотя бы мелькнет в его голове, он сломя голову бросится выручать тебя и простится с жизнью. Он, конечно, великий матадор, но одно дело выйти против быка, а другое – против убийцы вроде Валдиса.

– Убийцы?

– Да, убийцы, – неохотно подтвердил Корд. – Ходят всякие безобразные слухи, но я не стану их пересказывать, чтобы еще сильнее не напугать тебя. Достаточно, если ты просто поверишь мне на слово, что этот человек не на шутку опасен. Советую тебе быть предельно осторожной. Не раздражай его попусту, Эмбер. А я тем временем что-нибудь придумаю… Эх, то-то было бы славно ехать и ехать, не останавливаясь, до самой американской границы! Я бы так и поступил, но Валдис, конечно, поднимет на ноги армию, и куда уж нашей лошадке тягаться с кавалерией? Нет, так не пойдет. Надо разработать план понадежнее.

Эмбер почувствовала, как что-то ледяное коснулось сердца. Она еще не успела понять, что это страх, как Корд уже накрыл ее руку своей и пожал.

– Вот что я скажу тебе, милая, – начал он с невеселой усмешкой. – Не бойся, вряд ли Валдис станет мучить тебя. Скорее всего он просто хочет запугать тебя. Он уже не раз имел возможность наказать тебя, но не сделал этого. Думаю, это не случайно. Он строит планы насчет тебя… что-нибудь вроде законного брака.

– Брака… – в ужасе повторила Эмбер.

– Здесь не такое уж большое население, и слухи распространяются со скоростью торнадо. Многие слышали, как Валдис спьяну хвастался, что скоро станет мужем прекраснейшей женщины Мексики. Насколько я понимаю, это еще не дошло до ушей Арманда – иначе у нас с ним уже был бы разговор на эту тему. Будем надеяться, что в ближайшее время он ничего не узнает. Арманд вполне способен разыграть из себя рыцаря на белом коне, готового сразиться с драконом ради спасения прекрасной… дамочки.

Эмбер никак не отреагировала на последнее слово, и некоторое время они ехали в молчании. Неожиданно Корд повернул лошадь в сторону от дороги, направив ее к невысокому холму. Спешившись, он молча протянул руки к Эмбер. Та позволила спустить себя на землю. Взяв Эмбер за руку, Корд повлек ее за собой вверх по склону. На вершине им пришлось обойти заросли высоких кактусов и сильно пахнущей древовидной полыни.

У Эмбер вырвалось восторженное восклицание при виде долины, открывшейся с гребня холма. Долина простиралась вдаль, разветвляясь и напоминая узкую руку с длинными тонкими пальцами, протянутыми к закату и на горизонте скрытыми пурпурным туманом. По небу плыли облака всех оттенков, от опалового до розового, а густая растительность на склонах казалась сказочно-изумрудной. Отражаясь в лучах солнца, скалы сверкали алмазным блеском.

– Какая красота… – прошептала Эмбер благоговейно. – Мне никогда не приходилось видеть ничего подобного.

Корд стоял, прислонившись к валуну. Когда Эмбер подошла ближе, он приподнял ее и посадил на валун.

– Я считаю, что это одно из красивейших мест в Мексике, – сказал он, помолчав, – однако оно не идет ни в какое сравнение с тем, что можно увидеть в Пенсильвании.

– Откуда вы родом, – уточнила Эмбер.

– Вот именно. И когда-нибудь я туда вернусь.

– Почему бы вам прямо сейчас не отправиться домой, раз вы по нему так скучаете? И зачем вообще было покидать такие прекрасные места? Что вас заставило перебраться в Мексику? Может быть, вы бежали сюда во время Гражданской войны, испугавшись бунтовщиков? – поддразнила она.

– Вот уж нет, – Корд усмехнулся, но от Эмбер не укрылся гневный блеск его глаз. – Бунтовщикам никогда не удавалось настолько меня запугать, чтобы обратить в бегство. Ну а ты? Тебе не страшно здесь, в безлюдном месте, наедине с янки? Если бы даже Арманд не сказал мне, что ты южанка, я и сам бы догадался по твоему акценту. Все равно что гравий перетирают в сливочном масле!

– У меня не было возможности во время войны принять ту или иную сторону, – серьезно сказала Эмбер и поспешила рассказать о жизни, которую вела у бабушки, жизни, почти совершенно отрезанной от окружающего мира. – Мы никогда не участвовали ни в каких событиях. Мне даже кажется, если бы сражение разгорелось прямо под окнами нашего дома, бабушка закрыла бы ставни и продолжала шить при свечах, как ни в чем не бывало.

Пока она говорила, Корд смотрел куда-то вниз, скрестив сильные руки на широкой груди. Потом он вдруг наклонился. Его рубашка при этом натянулась на спине, обрисовав хорошо развитые мышцы, и Эмбер с удивлением ощутила дрожь удовольствия, которая при виде этого прошла по всему ее телу. Сорвав с кактуса один маленький золотистый цветок, Корд протянул его ей.

– Ты похожа на этот цветок, Эмбер, – маленькая, беззащитная, невинная. Как и он, ты цветешь, не подозревая, сколько грубых рук готово сорвать тебя. До сегодняшнего дня тебя некому было защитить. Но теперь… – он притянул ее к себе, – теперь все иначе, Эмбер…

Она притихла, сама не зная в ожидании чего. Но когда ее обняли мужские руки, она поняла, что подсознательно ждала поцелуя. Не сознавая этого, она потянулась вперед и позволила губам приоткрыться, когда их коснулся его язык. Он скользнул внутрь движением, которое казалось знакомым, он проник в чувствительные уголки, о которых Эмбер не подозревала. Она чувствовала поднимающуюся в ней горячую волну, такую же горячую, как солнечный свет, омывающий все вокруг…

Но стоило Корду отстраниться, как Эмбер непроизвольно уперлась ладонями ему в грудь.

– Зачем вы это сделали?! Это было… это было…

– Чертовски здорово! – засмеялся он и взял ее лицо в ладони, на мгновение вновь коснувшись губами ее полуоткрытых губ. – И, как я заметил, тебе тоже понравилось.

Эмбер увидела, что между пальцами ее правой руки все еще зажат хрупкий цветок кактуса, так похожий на золотистую звездочку. Он был трогательно красив. Он нравился ей… как понравилось сравнение, которое недавно сделал Корд. Слишком понравилось. Это пугало, и испуг переплетался с негодованием.

– Я вовсе не похожа на этот цветок, Корд Хейден. Я не могу позволить себе быть кроткой и беззащитной. Я намерена любым способом вернуть деньги, которыми подло завладел Валдис, а когда это будет сделано, немедленно покину Мексику. Ни вы с вашими поцелуями, ни Арманд с его шармом, ни Валдис с его деспотизмом – никто не удержит меня здесь!

– Довольно забавно, когда такая кроха выказывает столько пыла, – с усмешкой, одновременно ласковой и снисходительной, Корд отступил и положил ладони на теплую поверхность валуна, по обе стороны от Эмбер. – Ты похожа на котенка с характером: кажется комком пуха, а попробуй тронь – наткнешься на острые коготки.

– Прекрасно! – преувеличенно возмутилась она, вовсе не собираясь показывать собеседнику, в какое смущение он привел ее. – Мало того, что я хрупкий, беззащитный цветок, так теперь еще и котенок! Ну знаете, Корд Хейден! Я взрослая женщина и советую вам зарубить это у себя на носу.

– Нет, не взрослая… совсем еще не взрослая. Пока ты – котенок среди женщин. Но рано или поздно ты повзрослеешь, и, может быть, именно я помогу тебе повзрослеть. – Он вновь приблизился, казалось, нависнув над ней, как скала. – Я бы не отказался стать твоим учителем, Эмбер. Женщине ведь немало нужно узнать, чтобы обоим – и ей, и ее мужчине – было хорошо вместе.

– Можете быть уверены – я не предоставлю вам возможности учить меня чему бы то ни было! – отрезала она, почти ненавидя себя за то, что пугающая и одновременно сладостная потребность быстро нарастает. – И вообще, не лучше ли нам отправиться к месту нашего назначения, пока Валдис не поехал меня разыскивать? У меня и без того хватает неприятностей!

Некоторое время, показавшееся Эмбер долгим, Корд просто стоял и смотрел ей в глаза так испытующе, словно старался заглянуть в самую душу. Когда он ответил, голос его был низким и волнующим.

– Ты права, нам лучше продолжить путь. Если мы задержимся еще немного, я не устою перед искушением дать тебе первый урок.

Он был очень близко, но придвинулся еще немного. Эмбер не отвела глаз. Однако внутренне она замерла в ожидании поцелуя, не находя в себе сил на то, чтобы отвернуться. Но поцелуя не последовало, и она ощутила сильнейшее разочарование. Корд попросту приподнял ее и поставил на землю. Без единого слова он взял ее под руку, отвел к повозке и помог разместиться.

Молчание продолжалось всю дорогу до ранчо. Только при подъезде к асиенде Корд еще раз напомнил Эмбер о соблюдении предельной осторожности с Валдисом.

– Я постараюсь вызволить тебя отсюда в самое ближайшее время, – сказал он сдержанно, – но до этого нужно будет как-то разобраться с Армандом и его некстати начавшимся увлечением. Думаю, мне предстоит удержать его не от одного опрометчивого поступка.

– Арманд считает себя моим другом, – возразила Эмбер с оттенком обиды. – И естественно, он придет ко мне на помощь, если узнает, что здесь за обстановка.

– Проклятие! – воскликнул Корд так зло, что Эмбер отпрянула. – Не прикидывайся бестолковой! Я не позволю тебе играть Армандом, ясно? На арене ему нужны хладнокровие, сосредоточенность и внимание, а ты вносишь в его жизнь сумятицу. Он уверен, что влюблен, а когда мужчина так настроен, он становится легкомысленным и небрежным. Арена – не место, где можно позволять себе небрежность.

– А вот вы никогда не поступаете легкомысленно, не так ли, Корд Хейден? Не потому ли, что вы попросту не способны любить? – вырвалось у Эмбер, прежде чем она успела прикусить язык.

– Чтобы получать удовольствие с женщиной, совсем не обязательно любить ее, – отрезал Корд в обычном своем пренебрежительном тоне. – Я рад, что понял это. Арманд тоже поймет, со временем.

Эмбер чуть было в негодовании не потребовала объяснения, что он имеет в виду, но сочла за лучшее промолчать. Очевидно, циничное замечание было следствием событий прошлого, о которых Хейден предпочитал помалкивать.

Сойдя на землю, он с обычной легкостью помог спуститься и Эмбер. Если ему и хотелось хоть ненадолго задержать руки на ее осиной талии, то он никак не показал этого. В ту же секунду, отступив на пару шагов, он не спеша высказал все, что считал нужным.

– Не стой столбом, иди к себе. Возможно, Валдиса кто-нибудь задержал, и он еще не вернулся. Советую тебе принять меры предосторожности – например, запереться изнутри. И не веди себя как дурочка! Я дам о себе знать, как только что-нибудь прояснится.

Эмбер очень не понравился этот приказной тон. Конечно, она нуждается в помощи Корда Хейдена, но ему совершенно не обязательно при этом строить из себя покровителя и помыкать ею! Все выглядело в плачевном свете, стоило только вспомнить, что она чувствовала в его объятиях. Его поцелуй был таким властным, таким завораживающим… но с этим покончено. Она снова стала собой, а настоящая Эмбер не настолько беззащитна, как кажется этому человеку. Возможно, она все еще наивна, но далеко не так, как раньше. Видит Бог, она быстро усваивает жестокую науку жизни!

– Знаете что, мистер Хейден, я отклоняю вашу помощь.

Несколько секунд он смотрел на нее с нескрываемым изумлением, потом спросил с притворной тревогой:

– Не оскорбил ли я вас как-нибудь ненароком, мисс Форест?

– Все дело в том, что, когда мы в обществе друг друга, в каждом из нас проявляются не лучшие стороны натуры, – объяснила она с назидательным видом.

– Вот-те на! – присвистнул Корд и засмеялся. – Дай мне хотя бы один шанс выявить то, что в твоей натуре лучшего. Сегодня у меня была возможность только поцеловать тебя, да и то один раз.

Не дав ей ответить, он вскочил в повозку и подстегнул лошадь. Дряхлый экипаж покатился по дороге и скоро скрылся из виду, а Эмбер оставалось только рвать и метать в одиночестве.

Поднимаясь на террасу асиенды, она винила в случившемся только себя. Совершенно ни к чему было доводить дело до интимного момента с таким человеком, как Корд Хейден. Он привлекателен, физически силен и может быть достаточно обаятельным, чтобы вскружить голову какой угодно женщине. Ее он скорее всего считает наивной простушкой… или даже дурочкой. Он не мог не заметить, как она растаяла в его объятиях, и, конечно, посмеивается теперь в свои мерзкие усики! Ну и ладно. Уже поздно сокрушаться, но впредь – о, впредь она будет умнее! – она научится скрывать от других не только свои чувства, но и всю свою жизнь. Для того чтобы найти дорогу в этом мире, совсем не обязательно иметь поводыря мужского пола!

Проскользнув через парадный вход, Эмбер с облегчением увидела, что в холле пусто, а в доме царит необычное безмолвие. Она поспешила уединиться в своей комнате и уже собиралась задвинуть засов, как вдруг услышала шаги и, выглянув, увидела в сумрачном коридоре Маретту. Та шла, безусловно, к ней.

– Ах, это ты! – воскликнула Эмбер, изобразив на лице фальшивый испуг. «Интересно, почему на сей раз она такая злая?» – Ты появилась так неожиданно…

– Нам надо поговорить, – перебила Маретта, бесцеремонно отстраняя ее и проходя в комнату.

– Что ж, давай поговорим, – ответила Эмбер приятным тоном, словно ей предлагали светски побеседовать.

Долита оставила зажженной лампу на столике у изголовья кровати. Когда мягкий отсвет лег на лицо Маретты, Эмбер увидела, что не ошиблась: сводная сестра прямо-таки излучала ярость.

– Я рада, что у нас наконец-то выдалась минутка для разговора, – начала она, надеясь, что Маретта сочтет за лучшее подстроиться под заданный тон. – Нам стоит получше узнать друг друга, не правда ли? Я хочу быть совершенно искренней с тобой. Еще в ночь приезда у меня создалось впечатление, что ты за что-то ненавидишь меня. Не понимаю, что могло послужить этому причиной. Я бы предпочла, чтобы мы были подругами, чтобы мы…

– Довольно вранья! – прошипела Маретта, ходя вокруг нее кругами, как хищник, готовящийся к прыжку. – Пора тебе знать, сестричка, свое место здесь, на асиенде. Я требую, чтобы ты перестала вешаться на шею Арманду Мендосе! Он всего лишь мужчина со всеми мужскими слабостями. Трудно винить его за то, что он идет навстречу женщинам, откровенно предлагающим себя.

– Постой, постой! – возмутилась Эмбер. – Во-первых, это неправда, а во-вторых, не смей так говорить обо мне!

– Неправда, скажите на милость! Я хорошо знаю Арманда, потому что мы знакомы с ним с самого детства. В данный момент он пасется на свободе, как необъезженный конь, но со временем остепенится и заведет семью, и я буду той женщиной, на которой он женится, потому что такова воля наших родителей. Я не наивна и прекрасно знаю, что в округе немало шлюх, готовых подстелиться под человека богатого и знаменитого. Я знаю их всех и от души презираю. Но тебя я хочу предупредить особо! – Голос ее поднялся почти до визга. – Раз уж мне выпало несчастье терпеть тебя как члена своей семьи, я не позволю тебе войти в число подстилок Арманда! Оставь его в покое, ясно?

– Маретта, ты все неправильно понимаешь, – беспомощно запротестовала Эмбер, гнев которой исчез при виде этой ярости, столь безумной и столь беспочвенной. – Мы с Армандом друзья, только и всего. Вспомни, вчера он спас мне жизнь.

– Среди матадоров не принято посвящать быка «просто друзьям»! – отрезала Маретта. – Сначала во время корриды ты выставила в дурацком свете и себя, и меня, а потом еще уехала с Кордом Хейденом, которого все считают голодранцем. Как ты объяснишь это?

– Мистер Хейден понимал, что Валдис находится в дурном расположении духа, и просто дал ему время успокоиться. И потом, кто это считает его голодранцем? Мне кажется, ты и его ненавидишь. Интересно, за что?

– Это не твоего ума дело! – огрызнулась Маретта, и ее впалые щеки порозовели. – Тебе довольно будет знать, что этот человек в нашем доме – гость нежеланный. Я хочу еще кое о чем предупредить тебя, и если ты не прислушаешься, то сама будешь расхлебывать последствия. – Маретта наклонилась к самому лицу Эмбер, оскалив зубы на манер Валдиса, и заговорила зловещим шепотом: – Когда брат говорит, что он безраздельно правит на ранчо, это чистая правда. Правда и то, что он обладает богатством и большой властью. Но деньги есть не только у него. Я тоже богата. Высоко в горах находится один уединенный монастырь, где женщины строптивого нрава имеют возможность всласть поразмыслить над своим поведением. Я могу сделать так, что ты там окажешься. Я даже могу устроить, что там ты и сгниешь!

– Ах, Маретта! – вздохнула Эмбер, чувствуя не столько негодование, сколько жалость. – А я-то надеялась, что мы наконец поймем друг друга и как-то притремся, если не подружимся. Теперь я вижу, что надеялась напрасно. Но тогда и тебе не мешает выслушать несколько неприятных истин. Так вот: ни ты, ни твой брат не сможете меня запугать, поэтому не стоит и стараться. Я не намерена больше слушать указания насчет того, с кем мне поддерживать отношения, а с кем нет. Я сыта этим по горло еще со школьных лет.

– Ты заплатишь за упрямство!

Маретта произнесла это с холодной угрозой, но потом ярость ее вырвалась наружу, и она потрясла кулаком перед лицом Эмбер. Та почувствовала, что больше не выдержит. Пройдя к двери, Эмбер распахнула ее и указала на коридор.

– Уходи. Мне по-прежнему жаль, что мы не можем быть друзьями, но если ты не в состоянии ни на йоту изменить мнение обо мне, то ступай и излагай его там, где тебя выслушают с большей охотой.

Ответом ей был такой ненавидящий взгляд, что она едва не отшатнулась. Маретта прошла к двери, но на пороге остановилась.

– Что ж, мое дело было предостеречь, твое – пропустить мои слова мимо ушей. Впрочем, от одного совета ты вряд ли отмахнешься, моя красавица. Но для начала я хочу, чтобы ты знала: сегодня ночью я спасла тебя от расправы. Ведь ты поняла, как сильно ты разъярила Валдиса. Он намерен был расправиться с тобой по своему обыкновению, но мне хотелось сначала объясниться с тобой, предостеречь и дать совет, поэтому я подсыпала кое-что в сангрию, которой он, как всегда, выпил чуть ли не ведро. Сейчас он крепко спит, а к утру скорее всего остынет.

– Э-э… сердечно тебе благодарна… – пролепетала Эмбер, не зная, что еще сказать.

– Да мне наплевать на твою благодарность! – крикнула Маретта. – Неужели ты думаешь, что мне было бы жалко тебя? Все, что меня интересовало, это предостережение, на которое, как видно, тебе наплевать! А теперь слушай совет. Когда брат сделает тебе предложение, соглашайся.

– Предложение? – эхом повторила Эмбер, не веря своим ушам. – Ты шутишь, Маретта?

– Это не повод для шуток. Валдис собирается на тебе жениться, и я советую, очень советую тебе принять его предложение. Выходи замуж за брата и перестань бегать за Армандом.

– Да я и в мыслях не держу выходить замуж, ни за твоего брата, ни за кого бы то ни было другого! – воскликнула Эмбер, теряя терпение. – Я больше не могу тебя слушать, Маретта, так что уходи.

Ничего больше не прибавив, та удалилась. Эмбер заперла дверь, почувствовав смертельную усталость.

Она подошла к стулу у окна и рухнула на него, едва сознавая, что делает. За окном простиралась аллея, ведущая от ворот к террасе асиенды, но Эмбер не видела ее. Она то возвращалась к разговору с Мареттой, то думала об Арманде, то вспоминала минуты, проведенные с Кордом Хейденом.

В Арманде было нечто такое, что заставляло тянуться к нему. Она просто хотела быть рядом с ним. К Корду же Эмбер испытывала другие чувства. Он пробуждал в ней низменные страсти – чисто физическую потребность в близости с мужчиной. Тем не менее она находила привлекательным и Арманда, и Корда.

Но разве такое возможно, спрашивала себя Эмбер. И зачем ей вообще эти сложности? Не достаточно ли проблемы с бегством с асиенды? Уже одно это способно отравить существование, зачем же еще метаться между двумя мужчинами? Она должна решительно выбросить обоих из головы!

Измученная раздумьями, Эмбер внезапно стала задыхаться. Ей не хватало воздуха в этой закрытой комнате, стены которой, казалось, сжимались вокруг нее. Набросив на плечи кружевную мантилью, Эмбер бесшумно вышла на улицу.

Оказавшись в полном одиночестве, окруженная ночным безмолвием, она, как ни странно, почувствовала себя в безопасности и не спеша пошла в апельсиновый сад. Вскоре насыщенный аромат цветущих деревьев окутал ее. Эмбер вздохнула глубоко и жадно. Вдруг легкий ветерок принес нежный аромат манго и жасмина.

Благоуханная, напоенная свежестью ночь была сказочно приятной! Свет луны серебрил решетки, оплетенные орхидеями, выхватывал из полумрака то клумбу бромелий, то мраморную вазу с далиями, то целую полянку незатейливых, но пленительных маргариток. Кое-где рука садовника оставила в неприкосновенности растения-паразиты, и те свисали с низко нависших веток деревьев, как корзинки с комнатными цветами.

Эмбер брела то в полном мраке, то по дорожке лунного света. Вдали, на фоне ночного неба, величественно вырисовывались горы. Она все шла и шла, пока не оказалась за пределами сада. Впереди открылся вид на каменистое плато. Небо здесь казалось бархатно-черным, и по этому черному бархату драгоценными каменьями были рассыпаны звезды. Местами пустошь перемежалась дюнами, и все это серебрилось и отливало множеством разных оттенков. Лунный свет обладал какой-то чарующей силой, превращая бесплодную землю в сказочную страну. Эмбер была заворожена окружающей красотой, которая сейчас безраздельно принадлежала только ей одной.

Тонкая мантилья не защищала от ночной прохлады. Обхватив плечи руками и время от времени слегка растирая их, Эмбер, зябко поеживаясь, продолжала брести вперед, не зная куда. Вскоре она оказалась перед какими-то зарослями. Картина напоминала тропические джунгли. Это удивило ее: она считала Мексику пустынной унылой страной, где никогда не выпадает и капли дождя. Приятно было удивиться обратному.

Вдруг треск веточки, сломавшейся под чьей-то ногой, вывел Эмбер из мечтаний. Там, где деревья частично расступались, на зыбкой лунной дорожке неожиданно возник Арманд и теперь со счастливой улыбкой на лице шел к ней.

– Моя пенорожденная! Не пугайся, это я.

– Арманд! – вне себя от облегчения воскликнула Эмбер и заторопилась ему навстречу. – Как ты здесь оказался?

– Я здесь потому, что знаю: Валдис очень на тебя рассердился, – объяснил он, буквально пожирая ее глазами. – Корд мне уже все рассказал, но я сам хотел убедиться, что ты жива-здорова.

Уже через мгновение Арманд оказался так близко, что Эмбер ощутила его дыхание на своих губах и содрогнулась от удовольствия. Она затрепетала, когда осторожное прикосновение губ сменилось жадным, требовательным, и волны сладостной дрожи захлестнули все ее существо.

– Я люблю тебя! – прошептал Арманд, привлекая Эмбер к себе так, что она невольно прильнула к нему всем телом. – Теперь я знаю, что ждал всю жизнь только тебя. Ты – женщина моей мечты. Ты должна принадлежать мне… душой и телом…

Он запрокинул ей голову, лаская губами лицо и шею. Ошеломленная, почти потерявшая голову, Эмбер все же попробовала высвободиться. Сама не понимая, почему поступает так, она начала отталкивать его.

– Нет, не надо! Арманд, все происходит слишком быстро! Я… я не знаю, что чувствую… ради Бога, Арманд! Будь моим другом. Разве этого недостаточно? Не заставляй меня стыдиться своего поведения!

– Что же стыдного в любви мужчины и женщины? – не спросил, а проворковал он, скользя кончиком языка вдоль ее шеи. – Ты должна принадлежать мне, Эмбер! Я хочу просыпаться рядом с тобой… хочу засыпать, оставаясь внутри тебя. Ты должна быть моей, быть матерью моих детей. Эмбер, Эмбер! Я буду жить в раю, наслаждаясь твоим восхитительным телом, наблюдая, как в нем расцветает новая жизнь, зачатая мной. О моя пенорожденная! Скажи, что и ты чувствуешь это! Разве это не счастье?!

Чувствуя, что вместо крови по ее жилам несется поток огня, Эмбер, к своему удивлению, все-таки продолжала вырываться. Почему? Ведь Арманд пробудил в ней знакомые ощущения – те же, что пробуждал безликий возлюбленный из снов. Кружевная мантилья упала в траву, голые плечи засеребрились в лунном свете, и Арманд тотчас покрыл их бесчисленными жадными поцелуями.

Эмбер чувствовала, что теряет власть над собой. Она была сплошным комком живого огня. Каждая жилка, каждое нервное окончание были напряжены в ожидании, потребность властно переливалась в теле, сосредотачиваясь между ног. Арманд подхватил ее на руки и понес под деревья, где опустил на душистое ложе из веточек мимозы.

– Нет, Арманд! Я не могу… мы не можем… не сейчас!

– Но я хочу тебя, моя пенорожденная, – шептал он, уже не владея собой. – Я чувствую, что и ты меня хочешь.

Собрав остаток сил, Эмбер вскочила и прижалась к огромному стволу какого-то дерева.

– Я не могу… не могу… вот так, под первым же кустом! Это кажется мне недостойным, Арманд.

Он вперил в нее полубезумный взгляд и какое-то время молчал. Эмбер настороженно следила за сменой выражений на его лице. Вдруг лицо Арманда озарилось улыбкой.

– Прости меня, – тотчас заговорила она. – Я никогда еще не заходила с мужчиной так далеко. Ты заставил меня захотеть… захотеть этого. Но я чувствую, что мы поступаем неправильно.

– Не вини себя, моя маленькая, – сказал он, привлекая ее к себе и целуя уже не столько страстно, сколько по-братски. – Мне показалось, что ты меня дразнишь, но теперь я вижу, насколько ошибался. Я сам виноват, потому что забыл, как ты молода и неопытна. Мне достаточно и того, что я тебе не безразличен. Не ты, а я должен просить прощения – за то, что потребовал от тебя слишком многого и слишком скоро. – Он судорожно перевел дыхание и продолжал спокойнее: – Отныне я буду поступать в соответствии с правилами. Я начну ухаживать за тобой. Поскольку теперь твоим опекуном стал Валдис, я завтра же нанесу ему визит и официально буду просить твоей руки.

Весьма довольный этим решением, Арманд взял обе руки Эмбер в свои и по очереди поцеловал, в то время как она смотрела на него с тревогой.

– Нет, Арманд, милый, все не будет так просто, как тебе кажется, – наконец сказала она со вздохом.

Эмбер рассказала ему о сцене, которую устроила Маретта, не скрыла и того, что Валдис, судя по заверениям сводной сестры, сам претендует на ее руку. Не удержавшись, она сказала ему и об украденных деньгах.

– Арманд, – воскликнула она, чувствуя, что тот не на шутку разгневан, и начиная сожалеть о своей откровенности, – ты мой единственный друг, и будет лучше, если на ближайшее время так оно и останется. Я должна для начала разобраться со своей жизнью, а потом уж позволю себе роскошь влюбиться.

– Нет, Эмбер, роль друга меня не устраивает! – воскликнул он в отчаянии, прижимая ее к себе и испытующе вглядываясь в глаза, отливающие серебром в лунном свете. – Мне нужно больше, намного больше. Не подвергай нашу любовь сомнению. Если это любовь с первого взгляда, как случилось у нас, она может быть только совершенной. Не омрачай ее совершенство сомнениями.

– Нам нужно быть более терпеливыми, – попробовала она урезонить его.

– О каком терпении может идти речь, если Валдис в любую минуту может причинить тебе страдания?

Сознавая, до какой степени Арманд должен быть угнетен самой мыслью об этом, Эмбер решилась открыть ему больше, чем намеревалась.

– Есть еще кое-что, о чем ты должен знать.

Он встревоженно посмотрел на нее.

– Понимаешь… Корд Хейден обещал помочь мне с побегом с асиенды. Он придумает какой-нибудь план спасения. Он сказал, что не может просто взять и увезти меня, потому что Валдис организует погоню, подняв всех на ноги…

Рассказывая, Эмбер всматривалась в лицо Арманда в поисках ревности. К ее удивлению и облегчению, он улыбнулся.

– Корд не мог поступить иначе – ведь он мой друг. Я столько твердил ему о том, как люблю тебя, что он добровольно вызвался нам помочь. Это значит, что тебе теперь не о чем беспокоиться, моя пенорожденная. Вдвоем мы, конечно, сумеем вызволить тебя из этого дома. Я только прошу тебя верить, что наша встреча изменила всю мою жизнь. Мне стоило посмотреть тебе в глаза – и я понял, что жизнь без тебя отныне не будет стоить и ломаного гроша. Я не могу без тебя, Эмбер. Если это не любовь, то что же? У меня такое чувство, что вся моя жизнь была ожиданием встречи с тобой…

Голос Арманда становился все тише, все проникновеннее, пока наконец губы их не встретились. Очень нескоро они отстранились друг от друга.

– Не подвергай нашу любовь сомнениям, прошу тебя еще раз от всей души! – проникновенно произнес Арманд. – Возвращайся на асиенду, а утром я нанесу визит Валдису и поставлю его в известность о своих намерениях. Если он будет возражать против ухаживания по всей форме, мы с Кордом просто выкрадем тебя из его дома.

– Нет! – воскликнула Эмбер встревоженно. – Так не получится! Арманд, ты не понимаешь…

Но он уже испарился так же внезапно, как и появился. Она не сразу решилась вернуться домой. Хотелось осмыслить случившееся. Арманд – его близость, его объятия – все это произвело на нее завораживающее впечатление. Может быть, он прав, и это в самом деле… любовь? А если все-таки нет? Она ведь ни разу не целовалась до вчерашнего вечера. К тому же сегодня ее целовали сразу двое, и каждый поцелуй по-своему был волнующе-упоительным. Как странно… почему все происходит одновременно. Это совсем некстати!

Вдруг, совсем близко от нее, раздался шорох. В лесу кто-то был.

– Арманд! Ты опять напугал меня. Почему ты не ушел домой?

Ответом было молчание. Эмбер почувствовала, как встают дыбом крохотные волоски на ее обнаженных руках. В самом ли деле она слышала шорох под деревьями, в таинственном сумраке леса? Или это ей просто почудилось?

Высоко подняв юбки, Эмбер стремглав бросилась бежать к дому. Теперь она ясно слышала за своей спиной довольно тяжелые звуки шагов. Сердце ее колотилось у самого горла – кто-то был свидетелем ее свидания с Армандом.