"Орхидеи в лунном свете" - читать интересную книгу автора (Хэган Патриция)

4

Свыше сорока фургонов с натянутыми белыми пологами в предрассветные час вытянулись в одну линию. Однажды кто-то назвал их кораблями прерий. И в самом деле будто флотилия парусников мерно покачивалась не нарушая строя. Праздничное настроение людей постепенно угасло. Настали будни странствия.

После происшедшего с ней Джейми пребывала в необычайном волнении.

В их фургоне, кроме ее подруг, ехали еще две женщины – Руфь Уинслоу и Марта Лаври. Как и Ханна, они овдовели во время войны. Они все еще тосковали по убитым мужьям и рассматривали путешествие на Запад как единственно возможный способ как-то устроить свою жизнь. Всякие там приключения их нисколько не волновали. Они ехали в Калифорнию не за этим. Обе женщина охотно согласились помогать Джейми скрываться и они явно сочувствовали ей. Кроме того, это как то разнообразило монотонность путешествия.

Руфь немного рассказала о фургонах. Ее муж строил как раз такие. От него она узнала, что первые фургоны модели Конестога появились в Пенсильвании. Они были предназначены для перевозки грузов по горным дорогам. Днища фургонов этой модели были высоко подняты по бокам, чтобы не так качало. А корабли прерий имели плоский кузов и низкие сиденья. Руфь вспомнила и другие подробности. Видимо, устройство фургонов было у нее намертво связано с памятью о погибшем муже, и она говорила… говорила…

Она рассказывала, для каких частей используют металл, а где лучше взять дерево. И упоминала даже наиболее подходящие породы. Голос ее усыплял, но делать все равно было пока нечего, и все слушали. Впрочем, думал каждый о своем, что обычно бывает в долгой, скучной дороге.

В фургоне едва хватало места для седаков. Основное пространство занимал груз. С собой взяли и кухонную утварь, и одежду, и одеяла, и запас продуктов. Старались предусмотреть все. Везли мешки с пшеничной и кукурузной мукой, солью, сахаром, коробки и бочонки с галетами, бобами, сушеными фруктами и мясом. Несмотря на протесты женщин, Корд заставил их сложить в один из углов лопаты, заступы, подковы для быков и несколько запасных осей. Кто знает, что понадобится в пути. В результате Джейми еле сумела поместиться и даже кое-как прилечь. Но ей и в голову не приходило потеснить соседок.

Ничего, как-нибудь, бодро думала она, рассматривая крышу фургона над собой. Благодаря пропитке льняным маслом брезент не пропускал воду и служил хорошим укрытием от дождя, жгучего солнца и пыли. В то же время брезент можно было откинуть назад, скатывая его в рулон, чтобы обеспечить доступ воздуха. Конструкция был практичной и удобной. Но у Джейми немедленно возникли сомнения. Если фургон открыт, то насквозь видно. Ее обнаружат при первой жаре. Как же она сможет оставаться здесь незамеченной?

Ночью, когда соседки уснули, она поделила своими опасениями с подругами. Элла рассеяла ее тревогу:

– Нам всем положено носить капоры с ребрами. Их так называют, потому что по бокам в них укреплены деревянные лубки. Они поддерживай широкие поля и полностью скрывают лицо. Прямо как специально для нас придумано. У меня есть один запасной, я отдам его тебе. Лица не видно, все в порядке. Да, а вот волосы придется подобрать. Больше ни у кого в обозе нет волос такого цвета, как у тебя.

Джейми смущенно потупилась, вспомнив, как Корд называл ее Солнышком. Может, именно и за ее волос.

– И еще, – продолжала Элла. – Никто не будет находиться в фургоне постоянно. Мистер Остин посоветовал каждому идти как можно больше пешком. У фургона нет рессор. Значит, по тряской дороге очень тяжело ехать. А дороги здесь – сама видишь! Значит, ты время от времени можешь выходить. На тебя просто никто не обратит внимания, когда так много народу идет пешком.

– Много народу? А сколько всего фургонов?

– Значит, десять фургонов с женщинами, которых набрал мистер Остин, и тридцать один с семьями, всего сорок один. Большой караван.

Только начало рассветать, а Корд уже подошел к их фургону поднять быков. Элла заметила его и подтолкнула Джейми. Они пригнулись, чтобы посмотреть сквозь щелку в зашнурованном пологе.

– Хорош, дьявол, правда? – шепнула Элла на ухо Джейми. – Ты только глянь, он, наверное, нарочно не носит рубашку. Чтобы сразу было видно, какая у него широкая грудь. А плечи – страх смотреть! Вот, должно быть, силища, а?! Тебе небось еще и не приходилось видеть наполовину обнаженного мужчину, верно? – Элла подтолкнула Джейми локтем и хихикнула. Та порадовалась, что в темноте не видно, как загорелись ее щеки. Она-то помнила, что видела гораздо больше.

– Тебе холодно? Ты вся дрожишь, – спросила Элла.

Но не от холода, могла бы уточнить Джейми. Она действительно слегка вздрагивала, глядя в щель. Сердце ее бешено стучало. Она жадно ловила каждое движение Корда, одновременно твердя себе, что презирает этого самоуверенного упрямца. Ишь, расхаживает как ни в чем не бывало. Но ничего, скоро она справится с собой. Впереди столько трудностей, что ей будет не до него.

Был один момент, когда Джейми перепугалась до смерти. Все могло быть кончено, едва начавшись. Вскоре после того, как прозвучал колокол – сигнал заканчивать приготовления, – Корд снова подошел к их фургону. Он притащил бочонок с мукой и яйцами.

– Сначала съедите яйца, а потом будете печь хлеб из муки. Через минуту я вернусь с другим бочонком. Там копченый бекон. Куски пересыпаны отрубями. Так он дольше сохранится на этой чертовой жаре.

С трудом удерживая тяжелый бочонок на широком плече, он собирался втолкнуть его в фургон и установить там поудобнее. Если бы Корд просунул голову за полог, он сразу бы увидел Джейми которая никак не могла успеть спрятаться. Но тут Ханна спасла все предприятие. Она стремительно бросилась к краю фургона и остановила Корда.

– Нельзя, нельзя сейчас сюда! Там одеваются, в самом деле, мистер Остин, – притворялась она возмущенной, – надо же помнить, что здесь только женщины. Вы не можете так запросто вторгаться к нам в любое время, когда захотите.

Корд поставил бочонок на землю и досадливо отмахнулся:

– Не волнуйтесь, я не буду вам докучать, слишком занят.

Когда он ушел, Элла засмеялась:

– Знаю я, чем он занят, – проститутками. Держу пари, что он будет там проводить каждую ночь. Жена ему, видите ли, не нужна!

– С какими еще проститутками? – с деланным равнодушием спросила Джейми.

– Ах, да ты ведь не знаешь. – И Элла охотно просветила ее: – В Калифорнии не хватает и проституток, так что четыре шлюхи едут в фургоне как раз за нами. Ты их не видела, потому что они не участвовали во вчерашнем празднике.

Руфь с усмешкой пояснила:

– Еще бы, уж они точно знали, что приличные люди им не обрадуются.

Ханна нахмурилась. Она не любила такие замечания о ком бы то ни было.

– Нам еще ехать и ехать, – сказала она, – и лучше ни с кем не заводить ссор. Сейчас не время проявлять свое презрение.

– Презрение здесь ни при чем, – заявила Руфь. – Просто я не общаюсь со шлюхами. И не собираюсь этого делать впредь.

Ханна промолчала и обменялась неодобрительными взглядами с Эллой и Джейми. Они не могли позволить себе ссориться с соседками. Вдруг в отместку те выдали бы Джейми.

Бухнул колокол, призывая всех собраться. Джейми, тщательно спрятав волосы под капор, выбралась наружу. Она старалась держаться между Ханной и Эллой, опустив на всякий случай голову пониже.

Все с удивлением выслушали сообщение Корда о том, что поведет обоз он сам. Несколько мужских голосов потребовали объяснить, почему заменен капитан Вингейт, которого они знали и уважали.

Тут же все поняли, что Корд был человеком, который предпочитал говорить без обиняков. Он не собирался приукрашивать действительность. Путь на запад предстоял нелегкий, и скрывать это не было смысла.

Корд повысил голос, чтобы все могли слышать, и сказал:

– Капитан Вингейт сам отказался вести обоз. Он думает, мы опоздали с отправлением. Перед нами прошло слишком много обозов, которые вытоптали траву и вычерпали воду из источников. Таково мнение капитана Вингейта.

– Так это и вправду так? – гневно выкрикнул кто-то.

– Возможно, – согласился Корд. – Мы могли бы отправиться раньше. Тогда оказалось бы, что трава еще недостаточно выросла, чтобы мог прокормиться скот. Животные стали бы болеть, мы пошли бы медленнее. Это вызвало бы множество других проблем. В другое время нам могло бы помешать еще что-нибудь. Идеального момента для отправления нет. Мы должны принимать то, что есть сейчас. Вот как обстоит дело.

– Я уже не раз говорил, – продолжал он. И с вызовом встречая враждебные взгляды, – если вы не готовы принять все, оставайтесь дома. Лучше выйти из игры сейчас. Когда мы окажемся далеко, возвращаться будет поздно. Одному на тропе находиться опасно. Военные предупредили, чтобы люди не разъезжали поодиночке. Возможны встречи с индейцами. Гораздо спокойнее и безопаснее двигаться большим караваном.

Джейми улыбнулась и поздравила себя: Kорд говорил как раз о том, на что она надеялась. Нужно только отъехать подальше. И оттуда уж Корд не посмеет отправить ее одну.

Владельцы пятнадцати фургонов, посовещавшись, решили остаться на окраине города. Остальные фургоны двинулись вперед, занимая уже указанное положение в цепочке. Джейми устроилась позади Ханны, которая с воодушевлением правила четверкой быков, запряженных попарно.

– Ты уверена, что сможешь с ними управиться? – спросила Джейми. – Они такие огромные.

– Ничего не поделаешь, мне пришлось на это согласиться. Дело в том, что с капитаном Вингейтом ушли его погонщики и почти все охранники, кроме двоих. Теперь им придется проводить в седле целый день, охраняя наш обоз. Я думаю, справлюсь, мне уже приходилось иметь дело с этими чудовищами. Видишь, они меня слушаются. – Ханна улыбнулась, весьма довольная собой.

– Оглянись-ка, – Руфь показала назад, где двое всадников громко ссорились у фургона с проститутками. – Похоже, что оставшиеся горе-воины что-то не поделили.

Дело чуть не дошло до драки, но вовремя появился Корд. Стащив мужчин с коней, он расшвырял их в стороны и крикнул, сжимая кулаки:

– Вы посмели на тропе вступить в драку! Больше я этого не потерплю. Еще раз увижу – вышвырну из обоза, ясно?!

Мужчины, ворча, поднялись.

– Ты, Флетчер, – Корд ткнул пальцем в одного из них, – бери поводья – будешь править этим фургоном, пока я не дам другого распоряжения. А ты, Хендерсон, садись на коня и гони вперед скотину. Все!

Он собирался уйти, но из толпы сбежавшихся зрителей выступила вперед краснощекая коренастая женщина. Она загородила ему дорогу и разразилась бранью.

– Ничего такого не было бы, если бы мы избавились от этих проклятых распутниц! Пока они здесь, дьявол будет делать свое дело, разжигая похоть в наших мужчинах. Они сами – дьявол! Порядочные люди не должны находиться в обществе гулящих девок.

Корд взглянул в разъяренное лицо миссис Вильмы Тернэйдж и воочию увидел, во что его угораздило ввязаться.

Ему обещали заплатить за то, что он наберет женщин и проституток. А потом с опытным проводником переправит их в Сан-Франциско. Только и всего. Разумеется, он охотно помогал бы проводнику и делал бы все, что полагается. Но теперь он попал в такую переделку, что мало не покажется. Кто же мог ожидать, что оставшийся в городе единственный проводник, капитан Вингейт, наотрез откажется сопровождать этот обоз. Теперь ему, Корду Остину, самому предстоит целых шесть месяцев как-то управляться с доброй сотней людей. И Бог знает какие непредвиденные обстоятельства его еще ждут. Однако сейчас еще не время ставить тех, кто зарвался, на место. Сначала нужно было тронуться в путь.

– Я уверен, миссис Тернэйдж, – заставил он себя быть вежливым, – что Господь полагается на таких добрых женщин, как вы, которым ничего не стоит удержать своих мужей от искушения. А теперь едем, – крикнул он, с удовлетворением отметив, что Вильма не нашлась что ответить. Первая удача!

В фургоне Джейми все дружно рассмеялись, когда одна из девиц высунулась из-за полога, чтобы уж наповал уложить миссис Тернэйдж.

– Не беспокойтесь, леди, мы видели вашего мужа. Сам сатана не заставит меня лечь с ним в постель.

С пунцовым лицом Вильма растворилась в толпе.

Все ждали сигнала к отправлению. Корд объехал колонну с обеих сторон. Он хотел убедиться, что все готовы. Большинство путешественников собирались идти пешком после того, как выедут из города. По обеим сторонам дороги стояли родственники и друзья отъезжающих. Кто-то размахивал флагами, кто-то разноцветными косынками. Все вместе напоминало праздничный парад на окраине Канзас-Сити.

Забившись в глубину фургона, Джейми хотела только одного – остаться одной. Ей нужно было хорошенько подумать, чтобы разобраться в одолевающих ее сомнениях.

Не делает ли она ошибки, отправляясь в такой далекий путь? По дороге она может заболеть и умереть. Тогда бедный отец так и не узнает, что с ней стало. Но это могло случиться и в городе. Но если она доберется до Калифорнии и выяснит, что отец, упаси Господи, давно умер? Она очутится в чужих краях нищая, одинокая и бесприютная. Мысли ее путались. В голову лезло Бог знает что. Вдруг она не сможет воспользоваться отцовской картой? А с отчаяния ей вздумается выйти замуж за любого, кто предложит ей кров. Боже, что с ней будет?

И все же самолюбие Джейми взяло верх. «Никогда я не пойду на такое унижение – решила она. – Я здоровая женщина, не боюсь никаких трудностей и сумею сама о себе позаботиться. Во время долгого пути я наберусь жизненного опыта. Это мне здорово пригодится потом. Хватит, я сама выбрала себе такую дорогу. Господи, я никогда не ощущала себя такой свободной. Значит, нечего раскисать и выдумывать всякие страхи».

Раздался выстрел, взбудораживший всех. С криками и гиканьем верховые устремились вперед, дав волю долго сдерживаемому нетерпению. Погонщики натянули поводья, понукаемые быки и мулы тронулись с места. Великое приключение Джейми началось.

Из толпы провожающих понеслись прощальные крики:

– Благослови вас Господь!

– Прощайте!

– Счастливого пути!

– До свидания, да поможет вам Бог!

Над горизонтом торжественно всплыло солнце. Прохладный ветерок трепал брезентовый верх фургонов.

Медленно движущийся обоз представлял собой живописное зрелище. За фургонами с мычанием неторопливо брели привязанные коровы, пронзительно перехрюкивались, мелко семеня короткими ножками, толстые свиньи. У многих фургонов в прикрепленных по бокам ящиках суматошно взмахивали крыльями перепуганные куры. Шум вокруг стоял невероятный. Вдоль всего каравана возбужденно скакали дети, время от времени затевая бег наперегонки. Матери с грудными детьми на руках беспокойно кричали что-то им вслед. За некоторыми неуверенно ковыляли малыши, уцепившись за мамину юбку. Несколько человек среди отъезжающих наигрывали на гитаре и на банджо, кто-то пробовал флейту. Картина была неописуемая.

– Ах, Джейми, как жалко, что ты не можешь выйти! – воскликнула Ханна. Девушка осторожно выглянула. – Посмотри, как здорово! А многие уже отстали. Я только что видела, как еще один фургон выехал из цепи и повернул назад. Трудно все-таки решиться. И некоторые плачут. Но большинство, по-моему, рады. Что до меня, так я просто счастлива! А ты как, не передумала?

– Да нет, я тоже рада, – ответила Джейми и тут же нырнула под полог, заметив впереди Корда. Он восседал на великолепном жеребце, черном, с гладкой лоснящейся шкурой. Неожиданно конь встал на задние ноги, взметнув передние в воздух, словно разделял всеобщее возбуждение. Ах, это было великолепно!

– Посмотри-ка на него. – Ханна понизила голос: – Какой наездник – загляденье, правда? Вот это настоящий мужчина. По-моему, мы в надежных руках, а?!

Ничего не отвечая, Джейми молча любовалась, глядя на гарцующего на коне Корда.

Корд снял шапку и взмахнул ею, прощаясь. Как и все, он был взволнован. Настал момент обозу свернуть на тропу, которая поведет их на северо-запад, в Небраску, к реке Платт.

Корд держался сзади, пересчитывая фургоны, проезжающие мимо. Осталось двадцать пять, включая его десять. Все мужчины имели оружие и умели им пользоваться. Для безопасного путешествия этого вроде было достаточно. И не то чтобы он сомневался в своих силах, но если бы в Сан-Франциско его не ожидало вознаграждение, он никогда не согласился бы стать проводником обоза. Тем более при таких обстоятельствах. Погонщиков почти не осталось. Люди напуганы отказом капитана Вингейта. В любой момент можно ожидать взрыва эмоций. Положение его было крайне сложное. И рассчитывать он мог только на себя. Оставалось использовать все свои силы и навыки разведчика. Караван должен быть доставлен на место – значит, они дойдут.

Одним из фургонов, в котором ехали девушки, управляла Ханна. Она помахала Корду рукой. Ширококостная, рослая – это будет хорошая жена для какого-нибудь старателя или фермера. Возможно, кто-нибудь из девушек останется в одном из селений или фортов по дороге. Ему говорили, что такое случается довольно часто. Но все равна большинство поедет до конца.

Неожиданно он вспомнил о девушке с золотые ми волосами и громко рассмеялся: нет, как она выговаривала ему на празднике! Такая малышка – а характер! А что, если она забралась-таки в какой-нибудь фургон и едет с ними? Это было бы неплохо. Пожалуй, даже слишком хорошо.

Корд тряхнул головой и пришпорил лошадь, пустив ее вперед галопом. Нужно было занять место у переправы через ручей. Хватит мечтать о том, что могло бы быть.