"Смерть зверя с тонкой кожей" - читать интересную книгу автора (Александер Патрик)9. Джоан Эбботт вышла из офиса в пять часов и немедленно обратила внимание на припаркованную рядом машину. Собственно, привлекает внимание всякий, паркующийся в Верхнем Холборне в час пик. А ещё у этого всякого бывают персональные позывные, подумала она. А занимается он тем, что служит и защищает. Джоан разглядывала большого, тяжеловесного мужчину, облокотившегося на машину. Он выпрямился, подошёл и она обнаружила прямо перед собой пару глаз, выразительностью – Миссис Эбботт? – Да? – Старший суперинтендант Шеппард, спецотдел, – он показал удостоверение, но она была слишком взволнована, чтобы присматриваться. – Можно вас на два слова? – О чём? – О вашем муже. – Бывшем муже. Мы в разводе. Мало-помалу она приходила в себя. – Я мог бы подвезти вас до дому. Поговорим по дороге. – С удовольствием. Она знала, что Ричарда там не будет. После обеда он позвонил ей из паба «Мэйфер» и сообщил, что с квартиры сняли наблюдение и он выходит. Кроме того, сказал, что перезвонит вечером, на случай, если снова придут из спецотдела и дал ей подробные инструкции. От случайного прикосновения Шеппарда Джоан снова занервничала – такая в нём чувствовалась сила. Это была хватка хищника. Шеппард усмехнулся. «Расколем голубушку на раз» прикинул он. Он почти мурлыкал от удовольствия, открывая ей дверцу. Джоан села в машину и обнаружила у противоположной двери женщину в чёрном костюме-двойке. Следом влез Шеппард, разом сдавив Джоан между собой и женщиной. – Сержант Беттс, детектив, – представил он. Женщина улыбнулась продемонстрировав много больших зубов и глаза-щёлочки. Под этим вглядом Джоан Эбботт вновь занервничала. Ей не нравилось прижиматься к этой женщине – крупной и ширококостной. Между этими двумя она чувствовала себя маленькой, хрупкой и беспомощной. Водителя не представляли. Она могла видеть только его затылок. – Теперь, – сказал Шеппард, – известно ли вам, что Ричард Эбботт в Англии? – Да. От Фрэнка Смита. – Он пытался связаться с вами каким-либо образом? – Может быть и пытался. Во всяком случае, у него не получилось. – Известно ли вам, что его разыскивают? – За что? – Вопрос государственной безопасности. Разговор плавно переходил в допрос, к тому же глупый и бесцельный. Она начала закипать. – Мог бы я задать вам вопрос личного плана? – Сколько угодно. Не стала бы, правда, слишком расчитывать на ответы. «Нахалка», – подумал Шеппард, а вслух спросил: – Вы всё ещё любите его? – Любовь, суперинтендант…или мне следует называть вас старшим суперинтендантом? – это слово, в которое каждый вкладывает иной смысл. Что подразумеваете вы? – Говорю, предоставили бы вы ему убежище? – А разве он преступник? Стала бы я укрывать преступника? Машина резко повернула, сержанта Беттс кинуло на Джоан. Острый локоть сержанта глубоко вонзился ей в правую грудь. – Ох, извините, – сказала Беттс, – я вас не ушибла? Джоан была уверена, что это – случайность, но извинения и настойчивые расспросы начинали беспокоить её. Она почти убедила себя, что это не случайность, потом отмела – как полный бред. Остановились под окнами её дома. – Спасибо, что подвезли, суперинтендант, – сказала она, выбираясь из машины. – Не стоит благодарности, – ответил Шеппард, – Зайдём, не возражаете? – Это зачем? – Ещё несколько вопросов, – он осклабился, – ну и осмотримся чуток. – Вы же уже обыскивали дом. – Повторить никогда не вредно. – А ордер? – Ну, если вам угодно… Он предъявил требуемую бумагу и дал прочитать. По спине пробежал холодок, буквы расплывались… Нервы. Надо держать себя в руках. Ордер она вернула непрочитанным. Ей вспомнилась его железная хватка и ощущение беспомощности накатило с новой силой. Выбравшись наружу, она заметила ещё одну машину позади ихней. Из неё вылезли четверо в штатском. – Ещё несколько моих людей, – представил Шеппард, – осмотрят квартиру. Не волнуйтесь, они очень воспитанные ребята. Они осмотрели. Очень профессионально. Уже через пару минут один из них вернулся с охапкой грязных лохмотьев. – Обнаружили за бойлером, на кухне. Шеппард покрутил носом. – Их и отсюда можно было унюхать, – он принюхался ещё раз, – Денатурат. И не только. Он повернулся к Джоан: – Странные вещи держит в доме наша прекрасная леди. Подождал ответа, но Джоан просто не могла говорить. Все мышцы напряглись, закаменело лицо, перехватило горло, сердце гулко стучало в груди. Она не могла заставить себя поднять глаза. – Мусорщика ждали, полагаю? Чтоб – концы на свалку? Она всё ещё молчала, не в силах оторвать глаз от кучи лохмотьев – старых, рваных, дурнопахнущих, вопиюще неуместных здесь и даже чем-то жалких. Они символизировали собой накатившую на неё безнадёжность. «Вот он, удел, человеческий». – Разучились говорить, да? – участливо поинтересовался Шеппард. Чем мягче становился его голос, тем страшнее становилось ей. И ещё улыбалась эта женщина, Беттс. Большие зубы, глаза-щёлочки и рот – как порез от бритвы. – Теперь. Эти тряпки – одежда бомжа, – он повернулся к одному из штатских, – Кроссли, вы дежурили в ту ночь. У вас были проблемы с бомжами? Кроссли рассказал о драке бомжей, и как разбежались остальные. Шеппард слушал молча, иногда кивая. – А тот, который забежал во двор, вы заметили – куда именно? – Ну, там есть проход на соседнюю улицу, он должно быть ушёл по нему. – Вы видели его? – Нет, но… – А кто-нибудь видел? – Нет, но он ведь удирал. Бежал, как будто за ним черти гнались. – А знаете куда? Мимо вашего прохода, наверх по пожарной леснице и прямиком в эту квартиру. И никакой это был не бомж, а Ричард, чёрт бы его побрал, Эбботт. – Нет, – сказала Джоан и сама удивилась, как громко прозвучал её голос. – Нет? – Нет. – Значит, я ошибаюсь, – легко согласился Шеппард, – тогда вы конечно объясните, как эти тряпки очутились здесь. – Ну, просто у нас тут была вечеринка с переодеванием, – неуверенно начала она, – и один из гостей… Она запнулась. – Пришёл, переодевшись бомжом? – Да, именно так. – И ушёл потом в чём мать родила, затолкав одежду за бойлер? – Нет…ну, понимаете… Опять запнулась. Паника поднималась в ней, как живое существо, сдавливая горло. Шеппард встал и посмотрел на Джоан сверху вниз. Внезапно он сгрёб её в охапку и рывком вздёрнул на ноги. – Лживая сучка! – грянул он. – Эбботт был здесь, да? – Шеппард резко встряхнул её. – Был? – ещё встряска. – БЫЛ?! – ей показалось, что сейчас отлетит голова. Он швырнул её обратно на стул. – Отвечай мне тут, ты, сучка, не то займусь тобой всерьёз! Ей не хватало воздуха – настолько, что не могла произнести ни слова. А Беттс улыбалась ей. – Нет, – выдохнула она, когда наконец удалось отдышаться, – Его здесь не было. Она ещё не закончила говорить, как он снова встряхнул её и толкнул обратно на стул. – Поедешь с нами в Ярд. – На каком основании? – её голос дрожал, но она нашла силы произнести это. – Укрывательство беглого преступника. – Откуда мне знать, что его разыскивают? – Не говоря уж об участии в заговоре, препятствовании полиции и прочих статьях Закона о государственной тайне. – Я вам не верю. Сержант Беттс сжала её плечо с такой неженской силой, что она едва не вскрикнула. – Не надо спорить с суперинтендантом, дорогая. Ей нужно время. Нужно дождаться звонка Ричарда, предупредить его. Нужно что-нибудь придумать… – Послушайте, – сказала она, – Я только что из офиса. Мне нужно принять ванну. И переодеться. Шеппард уже собрался высказаться – коротко и содержательно – но перехватил невозмутимый взгляд сержанта Беттс и ответил таким же невозмутимым взглядом. Они поняли друг друга без слов – как умеют только люди, проработавшие плечом к плечу уже много лет. Шеппард улыбнулся: – Разумеется, разумеется. Куда спешить? Джоан этот обмен взглядами заметила, но не поняла. Она чувствовала огромное облегчение, почти ликование. Ей казалось, она победила. – Пойду переоденусь. – Одно «но», – уточнил Шеппард, – Сержант Беттс пройдёт с вами. И уже обращаясь к Беттс: –К окнам её не подпускайте. Не хочу, чтобы она подала сигнал или ещё чего-нибудь отколола. Джоан хотела возразить, но передумала. Какое это имеет значение? Она всё равно победила. В сопровождении сержанта она прошла в спальню и разделась, оставшись только в трусиках и бра. Она бы разделась и совсем, но что-то во взгляде Беттс смутило её. Она зашла в ванную и начала купаться. Беттс стояла, прислонившись к дверному косяку – высокая, угловатая – и посматривала на неё своими маленькими глазками, ничего не упускающими из виду. – А у тебя ладная фигурка, дорогая. Чуток пухленькая, ну да там, где надо. Джоан, собиравшаяся тянуть время, вдруг обнаружила, что начинает торопиться. Хотелось выбраться из этой тесной комнаты и отделаться от давящего присутствия другой женщины. Она быстро вытерлась, припудрила плечи. Потом вдруг почувствовала, что женщина стоит позади неё, почти вплотную. Оглянулась. Сержант возвышалась над ней, и была ненамного ниже Шеппарда. Не паниковать, сказала Джоан сама себе. Спокойно. В конце концов, мы в Англии. – Вы могли бы чуть подвинуться? – спросить получилось почти спокойно, вот только голос подрагивает и грозит сорваться. Беттс наклонилась к её обнажённому плечу и осторожно обнюхала его. – Очень сексуально, дорогая, – промурлыкала она, принюхиваясь ещё раз, – М-м, очень сексуально… – Вы не могли отодвинуться?…пожалуйста, – голос дрожал уже вполне ощутимо. Женщина не сдвинулась с места. Точнее сдвинулась – прижавшись ещё теснее. Джоан чувствовала на себе её горячее дыхание, её ладони. Она закричала. Прикосновение было – как шок. Женщина уже откровенно положила руки ей на плечи. – Нехорошо кричать, дорогая. Никто не придёт. И уж точно не ОН. Её хватка усилилась. Сила этой женщины была чудовищной. Джоан пыталась сопротивляться, но чувствовала, что сопротивление слабеет. И снова парализующее чувство своей беспомощности. Наверное, так чувствуют себя в шоке. Реальность уплывала. – Ему нужно, чтобы ты заговорила. А как я этого добьюсь – безразлично. И если это поможет поймать Ричарда Эбботта, он не станет возражать, даже если я, дорогая, изнасилую тебя бутылкой. Женщина крутанула её к себе, как волчок. Длинное лицо, большие зубы, крохотные глазки – она надвигалась всё ближе. Джоан могла видеть волоски на её тонкой верхней губе, угри на носу, вдыхать горячее прокуренное дыхание, ощущать хватку больших рук. Внезапно она ощутила острую боль в левой груди – будто её сжали тисками. Старший суперинтендант Шеппард услышал её крик из гостиной. Она пулей выскочила из спальни и кинулась прямо к нему. Непонятно только, отчего она кричала – от страха или истерического хохота. Шеппард усадил её и влепил пощёчину. Старое доброе средство. Сработало. Ну, более или менее. Беттс вошла следом и встала над ней. Когда Джоан увидела её, губы у неё затряслись, и всю её затрясло мелкой дрожью. – Отведите её обратно в спальню, – сказал Шеппард, – и дайте одеться. – Нет, – выдохнула Джоан, – нет! Не хочу оставаться с ней! Это садистка, лесбиянка… – Лесбиянка? Сержант Беттс – лесбиянка? Она замужняя женщина, жена и мать. – Женщина? – Джоан снова скрутил приступ хохота, – если она женщина, то я… О, Боже! – Истерика, – пожала плечами Беттс, – давайте отведём её в ванную. – Нет, пожалуйста, нет! – на сей раз в её вопле не было и намёка на смех. Шеппард крепко взял её под одну руку, Беттс – под другую, и они вместе приволокли её в ванную – Оденьте её, – распорядился Шеппард. – С удовольствием. Женщина по-прежнему крепко удерживала её. Шеппард двинулся к выходу. – Не уходите, пожалуйста, – молила Джоан, пожалуйста. Она боролась бессильно, неуклюже, как муха в паутине. – Я не могу допустить, чтобы леди одевалась в моём присутствии. – Не беспокойтесь об этом, я оденусь при вас, не беспокойтесь, пожалуйста. – Миссисс Эбботт, – Шеппард выглядел шокированным, – я нахожу ваше поведение непристойным. Не так ли, сержант? – В высшей степени, суперинтендант. – Я запру дверь, хорошо, сержант? На случай, если она попытается сбежать ещё раз. Джоан пыталась что-то сказать, но получались только рыдания. – Совсем взмокла. Я искупаю её. Стоит её искупать? – Неплохая идея, – одобрил Шеппард, поворачиваясь к двери. Беттс улыбнулась. – Увидишь, дорогая, как я умею обращаться с мылом. – Я…я расскажу…о Ричарде, – всхлипывая выдавила Джоан. Она была сломлена. Она сделала всё, что могла, но теперь она сломалась. Вообще-то продержалась она дольше, чем можно было ожидать от любого с её темпераментом. Она ничего не знала о методах допроса и технике сопротивления. Она была просто дилетантом, быстро сломанным двумя профессионалами. Не было у неё никаких шансов. Позже она может придти в себя, пытаться что-нибудь исправить, но теперь она сломлена. Беттс накинула ей на плечи халат, усадила на кровать и налила крепкого виски. Она была аккуратна и невозмутима, как и подобает почтенной женщине, жене и матери. Трудно было поверить, что это – тот же человек. От виски Джоан стало лучше. Она уже не дрожала, лишь время от времени вздрагивала. Под вопросами Шеппарда она признала, что Эбботт оставался тут прошлой ночью. Рассказала про бомжей, как Ричард подпоил их, поменялся одеждой, привёл под окна и затеял драку. – Умно, – сказал Шеппард, – очень умно. Подождать, пока мы обыщем квартиру и установим наблюдение, потом проскользнуть у нас под носом, – он обернулся к Беттс, – Предполагая, что обыскивать по второму разу мы не станем. Мне это нравится. Ох, как же мне это нравится. – Вас он в расчёт не принял, не так ли? Беттс улыбалась ему. Ресницы подрагивали. Пытается казаться скромницей. Пытается даже сделать невозможное: прикрыть прокуренные рояльные клавиши, по недоразумению названные зубами, продолжая при этом улыбаться. Флиртовать пытается, Боже мой. Может быть, лесбиянка – это тоже только роль? Мысль успокоительная, но вот вопрос – насколько достоверно она собиралась играть? «Чересчур», – подумала Джоан, «Для меня – чересчур». Или может это только способ оправдаться? – Он рассказывал вам о своих планах? – Нет. Она говорила правду, и Шеппард это понял. – Когда он вышел? – Не знаю. Он позвонил после обеда из какого-то паба и сказал, что за квартирой больше не следят. – Ему это показалось подозрительным? – Немного. Он говорил, что сегодня – слишком рано. – Когда он возвращается? – Вечером. Он сказал, что позвонит и предупредит. – На этот телефон? – На автомат внизу. – Всё учёл, а? Конечно, надо же ему проверить, что всё чисто. Джоан опустила голову. – Надо? – Да, – ответила она. – А ты ему скажешь, что всё чисто. Скажешь? Они с Беттс нависали над ней, буравя её взглядами. – Скажешь? Она беспомощно кивнула, стараясь не смотреть на них. Беттс взяла её за подбородок и повернула лицом к себе. – Отвечай суперинтенданту, дорогая. Скажи «да». – Да. Беттс убрала руку и голова Джоан снова поникла, как у сломаной куклы. Они вышли в гостинную, чтобы дать ей одеться. – Он наш, – сказал Шеппард, – теперь он наш. Лицо его сияло от удовольствия. Как чуть раньше и Джоан, он чувствовал себя победителем. Каждый день его выгоняли на прогулку, и солнечный свет был – как удар в лицо. Он зажмуривался заранее, но солнце резало глаза не хуже ножа и сквозь закрытые веки. Его гоняли по залитому палящим солнце двору минут десять. В сущности – ещё одна форма пытки. Каждый раз он был счастлив вернуться в сумрак своей камеры. Недели через три (как он предполагал) ему удалось подобрать во дворе гвоздь. Теперь можно было вести счёт дням. Он даже нацарапал на полу шахматную доску и играл сам с собой воображаемыми фигурами. Надо было занять себя, занять свой разум… Разум… Иногда он казался ему тёмной равниной, уходящей в бесконечность. |
||
|