"Уроки любви" - читать интересную книгу автора (Патни Мэри Джо)

Глава 5

Настойка опия погрузила Лору в ночной кошмар. Перед ней стоял живой отчим со знакомой доброй улыбкой, но когда она протягивала к нему руку, он исчезал во мраке. Если бы ей только узнать какое-то магическое слово, она бы сумела убедить Кеннета остаться. Но может, она сама должна идти за ним во мрак? Лоре удалось встать на онемевшие ноги и броситься вслед растворяющейся во мраке фигуре, отчаянно крича: «Папа!"

И вдруг случилось чудо: она почувствовала, как его руки обняли ее.

— Папа, — шептала она, кладя голову ему на грудь. — Папа, мне снилось, что ты умер.

— Мисс Стивенсон… Лора, проснитесь. Девушка с трудом подняла голову и увидела не отчима, а незнакомца с черной повязкой на глазу.

— Вы бредили, — сказал он. — Ну как, теперь проснулись?

Лора, вырвавшись из его объятий, посмотрела вокруг. Невидимый барьер, который она старалась преодолеть во сне, был, видимо, брезентом палатки, ибо она, босая, стояла в нескольких футах от костра.

Постепенно девушка вспомнила и про смерть отчима, и про внезапное появление странного незнакомца. Кажется, он назвался Йеном Камероном.

— Значит, это мне не снилось, — прошептала она. — Мой отец действительно умер.

— Боюсь, что так. Я заварил чай, выпейте. Он подвел ее к расстеленному у костра одеялу, налил в кружку чаю, положил в него сахар и сунул кружку ей в руку. Лора медленно пила, глядя на порозовевшее небо. Еще немного — и кошмарная ночь закончится.

Наверное, она должна стыдиться, что сидит в ночной рубашке перед чужим человеком, но почему-то не испытывала никакого стыда.

— Простите, я доставила вам столько беспокойства, — сказала Лора, протягивая ему кружку, и он налил еще чаю.

— Вы хорошо держались, большинство женщин в таких обстоятельствах впадают в истерику.

Заметив лежавшее рядом с ним ружье, она спросила:

— Вы не спали всю ночь, охраняя лагерь?

Йен кивнул:

— В этом не было необходимости, однако люди меньше беспокоятся, зная, что их сон охраняют.

— Вы служите в армии? — поинтересовалась девушка, вспомнив, как он вел себя.

— Я был майором сорок шестого пехотного полка. Выражение его лица не располагало к дальнейшим расспросам, возможно, он подал в отставку, но Лора продолжала думать о нем как о майоре Камероне, ибо ей казалось странным называть этого сильного человека просто мистером Камероном.

Уже достаточно рассвело, чтобы различать цвета леса, наполненного щебетом птиц. Люди начали просыпаться, и вскоре на поляне запахло испеченными лепешками.

Йен внимательно изучал девушку, поскольку ночью не смог ее рассмотреть. У нее были необычные янтарные глаза, почти того же цвета, что и длинные прямые волосы. И хотя она не обладала прелестью Джорджины, в ее лице таилось нечто загадочное, оно привлекало взгляд больше, чем просто хорошенькое личико. Ночью Лора проявила несвойственную женщине твердость, но ее фигура под ночной рубашкой выглядела очень женственной.

Вздохнув, Йен подумал о своей мужской несостоятельности. Он никогда не относился к бабникам, пытавшимся уложить в постель любую женщину, но у него всегда было чисто мужское влечение к слабому полу, и он даже представить не мог, что это влечение настолько существенная часть жизни, пока не утратил его.

— Мисс Стивенсон, боюсь, есть дела, которые требуют вашего участия.

— Какого участия?

— Вы хотите отвезти тело вашего отца в Бейпур? — И, поколебавшись, он добавил:

— Погода жаркая, а путешествие займет несколько дней.

— Отца можно похоронить здесь. Он любил Индию, и не имеет значения, в какой ее части он обретет вечный покой. — Лора провела дрожащей рукой по волосам. — Я пошлю человека в деревню, чтобы узнать у старейшины о месте захоронения.

— Я уже сделал это, — ответил Йен. — Думаю, старейшина придет сюда и поговорит с вами.

Бесшумно подошедший слуга поставил на землю поднос со свежими лепешками и миской сдобренной пряностями чечевицы, но Лора равнодушно посмотрела на еду.

— Вы должны поесть, — сказал Йен. — Впереди трудный день.

Она повиновалась и в результате съела больше, чем майор, у которого давно не было аппетита.

— Что у вас за дело к моему отцу? Может, я чем-то помогу? Наверное, вам хочется побыстрее отправиться назад.

— Я никуда не спешу и, если хотите, провожу вас в Бейпур.

Она не просила его остаться, но Йен видел, что она благодарна ему за поддержку. Он бы помог любой женщине, попавшей в беду, однако Лора Стивенсон вызывала у него желание ее защищать.

— Вы еще не сказали мне, зачем проделали путь до Нанды, чтобы разыскать моего отца? — спросила девушка, понемногу успокаиваясь.

— По правде говоря, я разыскиваю не вашего отца, а его падчерицу, Ларису Александровну Карельян. У вас нет сводной сестры?

— Лариса Александровна — это я. Вернее, была ею когда-то. — Вы?! — воскликнул Йен.

— Да. Чему вы так удивляетесь? Майор покачал головой, чувствуя себя полным идиотом.

— Прошу меня простить, но я думал, что Лара — девочка тринадцати-четырнадцати лет. Я не ожидал увидеть взрослую женщину.

— Я стала Лорой Стивенсон в десять лет, меня давно уже не называют Ларой, — ответила девушка с необъяснимой враждебностью.

— Так называл вас дядя.

— Мой дядя? — Враждебность сразу исчезла. — Вы знаете дядю Петра?

— Боюсь, я принес вам дурные вести. Полковник Касаткин умер в прошлом году в тюрьме.

Лора закрыла глаза, лицо исказилось от боли.

— Я подозревала, что с ним что-то случилось. Прошло много времени, с тех пор как я получила его последнее письмо, а виделись мы, когда мне было тринадцать лет. Тогда он в последний раз приезжал в Англию.

— Так вот почему он запомнил вас девочкой.

— Как вы с ним познакомились?

— Мы вместе сидели в «черном подземелье». — Йен не любил вспоминать об этом, но Лара имела право все узнать. — В Бухаре было много русских рабов, и наше правительство опасалось, что царь попытается освободить их, захватив Бухару, поэтому меня послали, чтобы просить эмира освободить рабов. К сожалению, я сначала заехал в Коканд, и эмир принял меня за шпиона. Я оказался в «черном подземелье», где уже полгода сидел Петр. Мы целый год провели с ним в этой могиле. И он спас мне жизнь…

— Каким образом? — удивилась Лора.

— Эмир решил казнить меня, но когда стража пришла за мной, Петр Андреевич настоял, чтобы его казнили вместо меня. Он сказал, что лучше быстрая казнь, чем медленная смерть от чахотки, которой он болел.

— Почему стража согласилась? — нахмурилась девушка.

— Возможно, им не пришло в голову, что кто-то пожелает пойти на казнь раньше времени. Мы с Петром были одного роста, оба изможденные, заросшие. Хотя волосы у него были темнее моих, но грязь сделала нас едва различимыми, особенно для людей, которым все европейцы кажутся на одно лицо.

— Значит, только потому, что вы были моложе и у вас оставалось больше шансов выжить, дядя пожертвовал собой, — заключила Лора.

Да, и то, что Йен принял этот бесценный подарок, мучило его, но девушке необязательно знать обо всем.

— Полковник умер достойно. Перекрестившись, он сказал, что умирает как христианин.

— Странно, я не знала про его набожность.

— Тюрьма странным образом меняет человека.

— Как его казнили? — спросила Лора, делая над собой явное усилие.

Йен все больше восхищался ею. Индия делит женщин на сильных и слабых, Лора относилась к числу сильных.

— Петра обезглавили. Я понимаю, вам неприятно это слышать, но виселица намного хуже. Эмир считает, что поступил гуманно, заменив повешение на быстрый и безболезненный способ казни.

— Прошу меня простить, — сухо ответила девушка, — однако гуманность эмира меня не впечатляет. Британское правительство сделало какие-нибудь шаги, чтобы освободить вас?

— Не думаю. Меня освободили моя сестра и ее муж.

— Ваша сестра?

— Джульетта — замечательная женщина. Если хотите, я расскажу вам о ней позже, а сейчас мне нужно выполнить последнюю волю Петра. — Йен достал из вещевого мешка небольшой пакет и протянул Лоре. — Он просил меня при случае передать вам это. Когда я узнал, где лагерь вашего отчима, то решил доставить пакет лично.

Девушка сняла водонепроницаемую обертку и увидела небольших размеров Библию, с обложкой из тисненой кожи и фронтисписом с изображением Девы Марии с младенцем. Но самое бесценное заключалось в том, что все поля и пробелы на страницах были заполнены карандашным текстом.

— Это тюремный дневник Петра, — объяснил майор. — Он хотел, чтобы вы его прочитали.

Лора перелистывала книгу, и сердце у нее болело от сознания того, что дядя, писавший эти строки, уже мертв.

— Вы читали дневник? — спросила она.

— Петр научил меня немного говорить по-русски, в основном бранным словам, но я не умею ни читать, ни писать на этом языке. Вы сумеете разобрать почерк?

— Я свободно говорю по-русски и хорошо знаю почерк дяди Пети, ведь он часто мне писал. Но похоже, тут он экономил место и часто прибегал к сокращениям. «Слава Богу, у меня теперь есть компания. Жаль, что это англичанин, но лучше он, чем вообще никого». — Девушка улыбнулась. — Уверена, он не хотел оскорбить вас.

— Не надо извиняться. Я испытал такое же чувство, когда обнаружил, что буду делить камеру с русским. Только потом я понял, как мне повезло.

— Вы знаете дядю гораздо лучше, для меня он был кем-то вроде сказочного персонажа, почти нереальным. Каждый год привозил мне подарки, рассказывал сказки. Например, об огромном белом медведе, который блуждал во льдах в поисках Полярной звезды, а вместо нее нашел девочку по имени Лара. — Она поглаживала золоченый переплет, как бы стараясь понять душу своего дяди. — Спасибо, теперь у меня будет хоть что-то на память от него.

— Если бы он не пожертвовал собой ради меня, то остался бы жив. Джульетта с Россом все равно освободили бы его из тюрьмы.

— У дяди всегда были слабые легкие, и он бы там не выжил.

— Никогда ни в чем нельзя быть уверенным, — твердо заявил Йен. — Возможно, у него хватило бы сил протянуть еще шесть месяцев.

Боль, прозвучавшая в голосе майора, вызвала жалость в сердце девушки. Петру и Кеннету уже ничто не причинит боль, а вот живые будут страдать долго.

— Не корите себя, — с нежностью сказала она. — Без вас я никогда бы не узнала, что случилось с Петром, и не держала бы в руках его дневник. А сейчас мне пора одеться, ведь нам предстоит трудный день.

Старейшина Нанды, воздав должное мудрости и справедливости Кеннета, предложил похоронить его на холме, возвышавшемся над маленькой речушкой, две женщины из касты неприкасаемых подготовили тело к погребению. Лора с удивлением узнала, что они приехали сюда по просьбе майора Камерона.

Девушка шла за носилками рядом с Йеном, готовым в любую минуту поддержать ее. За ними следовали все жители деревни, женщины голосили от горя, оплакивая человека, который был не только представителем британской власти, но и лучшим другом.

Могилу уже вырыли, в головах укрепили деревянный крест. Перед самим погребением, когда положено было произнести отходную молитву, наступила неловкая тишина. И здесь опять на выручку пришел майор Камерон, прочитав по-английски псалом, который Кеннет любил при-жизни.

— Человек познается по его делам, — сказал он в заключение. — Хотя я лично не был знаком с Кеннетом Стивенсоном, но уважение, которое вы ему оказали сегодня, говорит о том, что он был прекрасным человеком. Пусть покоится с миром.

Майор повторил свою речь на урду, и все одобрительно закивали. Да, они любили саиба Стивенсона, только никто не любил его больше Лоры. Возвращаясь в лагерь, она чувствовала себя бесконечно одинокой.