"Танцующая с Ауте" - читать интересную книгу автора (Парфенова Анастасия)Глава 6Замечаю, что дарай чем-то занят. Вероятности вокруг нашего убежища точно сошли с ума, вход оплетен потоками такой силы, что у меня мороз прокатывается по коже. Так, похоже, мой спутник несколько пришел в себя. Наконец мир вокруг приобретает некое подобие стабильности, но это уже другой мир. Бездонно-синее ясное небо, огромное, жаркое солнце, бескрайние морские просторы. Красиво. Аррек высовывается из убежища и группируется, готовясь к прыжку. В последний момент хватаю его за одежду. – Дарай арр-Вуэйн, как мы будем передвигаться по водной поверхности? – Мой голос мрачен от нехорошего предчувствия. – Мы поплывем. Тут недалеко. – Поплывем? – Наверное, все, что я думаю, ясно отражается на моем лице, потому что арр вдруг внимательно смотрит на меня. – Вы ведь умеете плавать, не так ли? – Естественно. Но ведь это открытое море. – Делаю многозначительную паузу, но дарай, кажется, не понимает, что я пытаюсь ему сказать. – В нем может водиться все, что угодно. А мы будем уязвимы. Он успокаивающе качает головой: – Не беспокойтесь, здешние воды безопасны. И ласточкой ныряет в эти самые воды. Меня обдает брызгами. Позер. Поплывем. О, Ауте. Неуклюже выбираюсь из нашего домика, съезжаю к воде. Волна окатывает ноги, заставляя судорожно поджать их. Жидкость. Так много жидкости. Дома я такое видела только в ванне. В большой-большой, похожей на озеро, но – ванне. Аккуратно, точно боясь, что она меня укусит, опускаю босую ступню в воду. Теплая. Новая волна окатывает меня с ног до головы, запускаю когти в стены нашего хрупкого убежища, Которое уже тонет. Ауте! Отфыркиваясь, замечаю князя, с интересом наблюдающего за мной. Ему весело! Поднимающаяся злость смывает все сомнения. Отпускаю руки и соскальзываю вниз. Первое мгновение – слепая паника. Вода такая плотная, такая неподатливая. Движения в ней замедленные, неуклюжие. Ничего не вижу на расстоянии носа. И ничего, что говорило бы о наличии дна. Леди Непознаваемая, я этого не вынесу! Расслабляю мышцы, отпускаю мысли. Сознание на мгновение гаснет… Соленый вкус на губах, мягкие прикосновения волн к телу. Звуки, вибрации здесь передаются на невероятное расстояние. Море кажется нежным и заботливым, не несущим никакой опасности. Напрягаюсь – и тело стрелой несется к поверхности. Через мгновение выныриваю возле обеспокоенного арра. А плавать, оказывается, вовсе не так страшно. И удивительно приятно. Почти как летать, только медленнее. Посылаю заметно побледневшему Арреку свою самую очаровательную улыбку. В ответ он слегка приподнимает брови и позволяет себе иронически улыбнуться. Затем разворачивается и мощными гребками направляется в известном одному ему направлении. Мне остается только догонять. Волны подбрасывают вверх и вниз, брызги летят в лицо. Мир как будто умылся, краски стали свежими и очень насыщенными, движения быстрыми и уверенными. Океан во мне, в пульсе моей крови, в ритме моего дыхания. Почему мне раньше не приходило в голову, что он может быть столь же естественен для нас, как и воздух? Переход. Выгибаюсь в немыслимой дуге, посылая тело к мерцающей светом поверхности. Жадно хватаю ртом воздух, горьковатый, с запахом гари. Что-то вцепляется мне в ногу и тащит вниз. Руки сами собой, независимо от моей воли, обнажают меч и всаживают клинок в это что-то. Заряд силы – не моей, а гораздо более старой и опытной силы – пробегает по рукам и ударяет в извивающуюся плоть твари. Ллигирллин! Наверх, надо наверх, но где, во имя всего святого, здесь верх? Слышу крик, человеческий крик. Аррек! В панике тянусь куда-то в глубь себя, натыкаюсь на запрещающую стену, тут же ломаю ее, вскрикиваю, глотаю мутную соленую воду… Обжигающие волны энергии прокатываются по спине, охватывают руки. Трансформирую ее в ускорение, посылаю тело вперед, бросок, удар, бросок, хватаю чрезмерно увлекшегося кромсанием монстров князя за шкирку, пробиваем поверхность, взлетаем в воздух. Разворачиваю крылья, несколько мгновений – и мы уже на недосягаемой высоте. Отпускаю Аррека. Отфыркивающийся князь сначала падает на несколько метров, затем быстро набирает потерянную высоту. Вниз летит мощный импульс Вероятности, Вселенная раскалывается на две части, причем хорошенько прожаренные монстры остаются в одной, а мы оказываемся в другой. Да, и еще в нашей части имеется остров, вполне устойчивый на вид. Туда-то мы и направляемся. Пытаюсь лететь, но легкие содрогаются, кашель одолевает меня, это дает о себе знать вода, которой я наглоталась во время короткого, яростного боя. В результате меня качает из стороны в сторону, высота прыгает вверх-вниз. Со стороны это, должно быть, выглядит очень смешно. Но пусть Ауте поможет дараю, если ему вздумается сейчас еще и засмеяться. Тяжело плюхаюсь на горячий песок и сгибаюсь в приступе кашля. Бьющиеся в бессильных судорогах крылья взметают маленькие бури. Ауте, да что это со мной? Кости ломит, температура тела резко повышается. Яд? Готова кричать от режущей боли в груди. Кашляю уже кровью. На спине обеспокоенно вздрагивает Ллигирллин. Сильные руки приподнимают меня за талию, поддерживают во время очередного приступа. Боль уплывает в сторону, оставляя ощущение теплоты, позволяя доверчиво плыть в потоке силы. Целитель что-то тихо и ласково говорит на неизвестном языке. Не понимаю ни слова, но это и не важно. Позволяю себе на мгновение расслабиться, поддаться тихому ритму укачивания, затем снова напрягаюсь. Меня тут же отпускают, бережно усаживают на песок. Аррек не делает ни единого движения, чтобы помочь встать, да я и не позволила бы ему этого. Между нами установилось своеобразное равновесие: он помогает, когда я слишком слаба, чтобы сопротивляться, и не лезет, пока еще могу самостоятельно держаться на ногах. Даже если меня при этом шатает из стороны в сторону. Выпрямляюсь, подставляя лицо солнцу. Перед глазами все плывет. Ауте, что же такое было вместо крови у этих созданий, чтобы пронять эль-ин? Наверняка не яд – с этим я бы быстро справилась. Чистая кислота уже ближе к правде. Хотя какая разница? Внимательно прислушиваюсь к своим ощущениям. Скорее всего, я ослабела не из-за яда, а из-за того, что слишком рано, рывком, устранила последствия удара дз-зирта. И в результате стала уязвима. Зато сейчас я наконец по-настоящему восстановилась. И снова могу летать. Летать. Летать!!! Разворачиваю крылья, поднимаю их вверх… Крылья эль-ин – это нечто особенное. Наполовину состоящие из чистой энергии, наполовину из сплетенных в густые жгуты почти твердых потоков воздуха, они могут сворачиваться до полного исчезновения или разлетаться на несколько метров. Мои – всплески бледного золота, пронизанные жемчужно-серыми молниями. Мягким, искрящимся облаком оборачиваю их вокруг тела наподобие плаща. Слишком слаба, чтобы лететь. Ауте, когда же это кончится? Небо, хочу в небо, надоело таскаться по земле! В ярости дергаю ушами. Аут-те! Поворачиваюсь к дарай-князю. Он сидит на горячем песке, задумчивый и непроницаемый, такой раздражающе красивый. Автоматически представляю, на что сейчас похожа я сама, и тут же подавляю желание убежать и спрятаться. Ну, страшна, как смертный грех, что же в этом нового? – Значит, «безопасны»? Намек он игнорирует, резко меняет тему. – Всегда хотел спросить, Антея-эль, как вы летаете? Эль-ин не используют телепортацию или что-то в этом роде, не играют с гравитацией без крайней необходимости. Как вы умудряетесь оставаться в воздухе? – А как в воздухе держатся птицы? – У них очень большая площадь крыльев. – У меня тоже. Кроме того, у эль-ин полые кости и очень легкие ткани, да и телосложение вряд ли можно назвать крепким. Вес обычно не превышает пятнадцати–двадцати килограммов. – А это не делает вас излишне… – Он обрывает себя, с опасением поглядывая на меня. – Хрупкими? Нет. Запас прочности в наших костях на порядок больше человеческого… хотя здорово уступает аррам, и тем более дараям. – Внезапно пришедшая в голову мысль вызывает кривую усмешку. – Во всяком случае, если бы эти рыбки умудрились-таки мной пообедать, они вряд ли могли рассчитывать на большое количество калорий. – Прилив раздражения и гнева поднимается резким всплеском, окатывая кожу жидким огнем. На этот раз он соизволяет ответить: – Простите, Антея-эль. Мне следовало прислушаться к вашим словам. И такое искреннее раскаяние в голосе. Ну-ну. Иронично шевелю ушами. – Я сержусь не на вас, дарай-князь. Это я проявила непростительную беспечность. Все мои инстинкты, все, что есть во мне от Ясновидящей, буквально кричало об опасности, но я предпочла проигнорировать эти сигналы, изменила психику так, чтобы не воспринимать предупреждений. Это такой поступок простителен девчонке, едва вышедшей из возраста вене, но никак не взрослой женщине. Глупость из глупостей. Он несколько мгновений рассматривает меня. Внимательно. Пристально. Затем обескураженно качает головой. Мне хочется сделать то же самое. Похоже, в спорах о том, кто виноват во всех наших неприятностях, мы никогда не придем к согласию. Ладно, проехали. – Я так понимаю, нам все равно нужно как-то передвигаться по этому океану? – Да. Если бы дело было в том, чтобы переместиться в определенную точку этого мира, то я просто телепортировал бы нас туда. Но здесь требуется каскад перемещений по параллельным уровням Вероятности, соприкасающимся именно в море. Причем короткий путь теперь закрыт. Придется идти в обход, а это дольше. Незаметно напрягаю крылья. Легкие, мышцы спины и шеи отзываются болью. Ауте, девочка, ты едва можешь стоять, о чем ты думаешь? «Дольше». О, проклятье. Разве у меня есть выбор? – Мы могли бы полететь. Дарай очень внимательно смотрит мне в лицо. Он не говорит вслух, что я слишком слаба для этого, но мы оба прекрасно это понимаем. Поднимаю руки в защитном жесте. – Я справлюсь. Правда. У нас нет времени ждать. Совсем нет. – Даже для меня это звучит как извинение и сбивчивая просьба. Проклятье. Аррек отворачивается. Он явно принял важное для себя решение, но я не понимаю какое. Я вообще не понимаю, что происходит. – К сожалению, я не так хорош в полетах, миледи. К тому же у нас есть средство передвижения. Отворачивается. Щиты почти мерцают в воздухе. Да что это с ним? Встает. Идет к морю, останавливается у самой линии прибоя. Некоторое время смотрит на изумрудно-синюю гладь. Вдруг вспоминаю, что у его жены глаза были именно такого цвета. Сине-зеленые, удивительно глубокие. Как море. Снимает что-то, висящее на груди на цепочке. Напрягаю глаза – маленький, не больше ногтя кораблик, отлитый из незнакомого мне металла. От него веет такой магией, что у меня волосы встают дыбом, а по крыльям пробегают золотистые молнии. Ауте! Разве арры владеют искусством заклинателей? Размахивается и бросает кораблик в море. Маленькая сверкающая искорка летит по плавной дуге, касается волн… Вспышка огромной силы заставляет меня поспешно отвернуться, закрыть глаза ладонью. Когда зрение наконец восстанавливается, решаю, что оно все-таки пострадало. На изумрудной глади покачивается белый парусник потрясающе лаконичных, легких очертаний. Маленькая яхта, не несущая отпечатка ни одной из известных мне цивилизаций. Совершенство, воплощенное в мечте. Без всякого удивления отмечаю, что произведение корабельного искусства может путешествовать не только по морю, но и в открытом космосе, и в междумирье, и в хронопотоке, и еще Ауте знает где. Универсальное средство передвижения. Аррек не дает мне долго любоваться этим чудом. Мягкий телекинетический толчок, и я стою на палубе, белый песок осыпается с босых ступней прямо на гладкие доски. Дарай с каменным лицом проходит мимо и поднимается к штурвалу. Прикасается к отполированному камню, вставленному в белизну дерева, смотрит на бескрайний горизонт. Паруса натягиваются будто сами собой, но это не они заставляют нас мчаться с умопомрачительной скоростью. То, что с виду кажется допотопным парусником, на поверку оказывается этаким маленьким технологическим чудом, да еще с магической приправой. Уже через минуту ощущаю первое Пробираюсь на самый нос, сажусь на – как называется эта штука? – в общем, на такое бревно, выступающее над самой водой, и закрываю глаза. Ощущение полета. Соленые брызги щекочут лицо. Возмущенно фыркаю и улыбаюсь. На такой скорости ветер должен был давно сбить меня с ног, но это по-прежнему только легкий и приятный бриз. Протягиваю руку – так и есть, защитное поле. Улыбаюсь еще шире. Врываемся в ночь, затем, прежде чем глаза успевают привыкнуть к темноте, оказываемся в закате. Нежно-зеленого цвета. Смеюсь. Оглядываюсь на дарай-князя. Все так же стоит на мостике, точно безжизненная статуя. Что же это все-таки за корабль? Прикасаюсь к мягкой белизне дерева. Запах мяты и ветра запутался в светлых, почти серебряных волосах. Тонкие пальцы держат цепочку, к которой подвешен белый парусник, маленький, не больше ногтя, но очень тщательно сделанный. Магия, более древняя, чем жизнь, стекает по изящным рукам в талисман. Свадебный подарок. Поспешно отдергиваю пальцы. Что, полюбопытствовала? Виновато смотрю в сторону дарай-князя. Мостик пуст. Испуганно застываю, обнаружив Аррека облокотившимся рядом со мной на перила. Кровь приливает к ушам. Человек смотрит на изумрудный закат. Затем поворачивается ко мне. Непроницаемый и спокойный. Чувствую себя маленькой напроказившей девочкой. Меньше всего мне хочется сидеть тут и краснеть непонятно по какой причине. Кажется, Аррек, если не знает, что сказать, начинает допрос. Ну что ж, я тоже могу попробовать. – Извините, дарай арр-Вуэйн, можно задать вам вопрос? Видите, я даже вежлива. – Да! – Почему вы называете нас эльфами? – Что? – Люди с первого дня, как наткнулись на эль-ин, зовут их эльфами. Почему? Я исследовала вашу мифологию – у нас мало общего с этими созданиями. Откуда такие ассоциации? Улыбается. Искренне так. Легко. – Если приглядеться, то действительно, ничего общего. Но когда сталкиваешься с эль-ин в первый раз, эльфы – первое, что приходит на ум. – То есть? – Прежде всего, внешний вид. Высокие, изящные и гибкие существа, чужая грация, чужие жесты. Четко очерченные скулы. Огромные, на пол-лица, миндалевидные глаза с вертикальными зрачками. Остроконечные уши. И конечно, с чисто эстетической точки зрения… Эль-ин считают самыми удивительными и прекрасными созданиями в Ойкумене. Не без причины. Удивленно смотрю на дарай-князя. Это похоже на изощренное напоминание о моем жалком, далеком от определения «прекрасный» виде, но тон говорит о комплименте. Что он имеет в виду? Аррек не замечает моего замешательства или не хочет замечать. – Потом некоторые особенности вашего поведения. Эль-ин способны бросить любое самое важное дело и – начать танцевать, или петь, или заниматься чем-то уж совсем непонятным. Это сбивает с толку. И раздражает. Вы… не вписываетесь ни в какие рамки, придуманные людьми. Вы настолько чужды и непонятны, что это даже не каждый может осознать. Гораздо проще назвать вас дикарями, потерявшими разум от постоянных мутаций. Эльфами. Он поворачивается и внимательно смотрит на меня. Слишком внимательно. Разряд страха, короткий и острый, ударяет в позвоночник. – Эль-ин называют эльфами потому, что это позволяет хоть как-то классифицировать вас в человеческой системе понятий. Только вот никому не пришло в голову проверить, подходит ли вам подобное определение. Вас назвали эльфами и действовали соответственно. В результате мы имеем Оливулский конфликт и все, что за ним последовало. – Он позволяет строго дозированному гневу и горечи мимолетно проступить на спокойном лице. – До сих пор не понимаю, как эти идиоты додумались до Эпидемии. Это уже слишком даже для помешанных на биотехнологиях имперцев! Они же собирались завоевать вас, а не устраивать поголовную резню! – Они и пытались нас завоевать. Сначала. Но поcле того, как третью подряд маленькую армию им отослали назад в… э-э… разобранном виде… Как выяснилось позже, этот отряд возглавлял какой-то там сын императора. Мы, правда, не знали, что они так это воспримут. На Эль-онн принято, что раз уж ты считаешь себя достаточно зрелым, чтобы отправиться на войну, то должен принимать ее правила. А не надеяться, что тебя пощадят, опасаясь гнева могущественного папочки. Аррек бросает на меня один из своих странных взглядов. – Если какое-то сообщество позволяет беспрепятственно убивать своих, то оно слабо. И может быть уничтожено. Разве у вас нет кодекса мести? – Теперь есть. Кажется. Я впервые столкнулась с этим понятием, когда попала в Ойкумену. На Эль-онн каждый стоит сам за себя, в крайнем случае можно попросить знакомого воина заменить тебя в бою. Дуэльный кодекс предусматривает также и групповые схватки, но если ты проиграл честно… Значит, ты проиграл. Dixi. Никакой мести. Но Эпидемия была чем угодно, только не честной схваткой. Ради того, чтобы не повторилось, некоторые традиции могут быть пересмотрены. Он некоторое время обдумывает мой ответ. – Вам сложно придется в Ойкумене. – Знаю. Вы даже представить себе не можете, насколько сложно. Можно, конечно, переделать Ойкумену на свой лад, но… цена слишком высока. Молчим. Белоснежный корабль бесшумно несется в зеленый закат. Койка подо мной в который раз резко уходит вниз. Не давая себе труда до конца проснуться, цепляюсь за удерживающие меня ремни. Шторм швыряет маленький кораблик из стороны в сторону, а дарай-князь, управляющий им, явно руководствуется чем угодно, но не соображениями безопасности. Почти ежеминутно совершаем переход из мира в мир. Но во всех этих мирах отвратительная погода. Забиваюсь поглубже в многочисленные одеяла. Спать в таких условиях – то еще удовольствие. Но я умудряюсь. – Антея-тор? Мгновенно вскидываюсь. Дарай-князь сияет в косых лучах золотистого солнца, мокрый насквозь, что-то, подозрительно напоминающее водоросль, свисает у него с уха. Яхта плавно покачивается в спокойных утренних водах. Куда бы ни нес нас шторм, мы туда прибыли. Не без труда выпутываюсь из одеял. Машинально посылаю арру сен-образ утреннего приветствия. – Прошу прощения за ранний подъем, но тут все довольно сложно с согласованием временных потоков. Вам удалось хоть немного отдохнуть? Склоняю уши в жесте подтверждения. – Да, благодарю. Я отлично выспалась. Недоуменно приподнятая бровь. – На Эль-онн часто бывают бури, и наши воздушные дома трясет не меньше. Привыкаешь не замечать этого. – Прекрасно. Тогда давайте пройдем на берег. Выходим на палубу. Яхта стоит у зеленого холма, опоясанного белоснежными террасами, пришвартованная к небольшому пирсу. Глубокое голубое небо с белыми тенями облаков. Золото восходящего солнца. Изумруд океана. Безмолвие. Спрыгиваю на пирс, оглядываюсь на князя. Аррек наконец потерял свой ухоженный вид, но не утратил ни грамма таинственности. Легко приземляется рядом со мной, придерживая одной рукой меч, а другой – откуда-то взявшуюся сумку. Поворачивается назад, мгновение стоит неподвижно, затем вспыхивает силой, прокатывающейся по моей коже, подобно ледяному ожогу. Протягивает руку. Парусник начинает дрожать, его очертания расплываются – и вот на сияющих перламутром пальцах покачивается цепочка с кулоном. Поворачивается ко мне. Лицо как камень, только еще холоднее. – Идемте, эль-леди. Нам нужно подняться на И, не оглядываясь, начинает взбираться по ступенькам. Каланча длинноногая. Мне приходится почти бежать, чтобы не отставать. Вокруг возвышаются белоснежные колонны, увитые зеленью. Сладковатый запах белых и золотистых цветов приятен, хотя, на мой взгляд, несколько приторен. Невысокие перила покрыты барельефами диковинных птиц и деревьев. Странное место. Кажется, здесь уже очень, очень давно не ступала нога живого существа, но все прекрасно сохранилось. Бесконечные ступеньки невольно навевают ассоциации с дуэльной площадкой северд-ин. Прислушиваюсь к своим ощущениям. Здесь не чувствуется опасности, только древность и безмолвие. Прикасаюсь к гладкому мрамору перил. Пустота. Мягкое покалывание магии. Кто бы ни создал это место, они ушли. Но чары, препятствующие разрушению, все еще остались. Срываюсь на бег, чтобы догнать арра. Как он умудряется идти так быстро, но при этом совсем не выглядеть торопящимся? Ллигирллин весело подпрыгивает за спиной. Чего это она так развеселилась? Наверное, потому, что это не ей карабкаться по ступенькам. Как там: «Лучший отдых – это смотреть, как другие работают». Точно подмечено. Наконец достигаем вершины. Действительно, храм. Округлый потолок, плавные линии колонн, перетекающие в свод, сложные спирали, закрученные в никуда. Множество арок, ведущих в пустоту. Аррек внимательно расхаживает по залу, читая надписи на арках. Приглядываюсь – ничего знакомого. Чувствуется, что он торопится. Только куда? Делает резкий жест. Подхожу к одному из проходов, ничем, на мой взгляд, не отличающемуся от других. В глазах князя напряжение. – Портал создан не аррами и действует совсем по другим принципам, но для наших целей вполне пригоден. Я пройду первым, а вы не подходите к проходу, пока я не позову… Да, чтобы безопасно провести вас здесь, нам придется поддерживать тактильный контакт. Энергично опускаю уши – согласна. На мой взгляд, все это слишком отдает приказами, но поднимающаяся в глазах человека сила не располагает к продолжительным дискуссиям. Он благодарно склоняет голову, так быстро, что я едва это замечаю, и поворачивается к порталу. Тонкие пальцы ложатся на сложнейшее переплетение линий, начинают бесшумно скользить по выбитым в камне спиралям. Сила искрится на кончиках ногтей, ей отвечает несравненно более древняя в теплом мраморе. Камень, из которого вырезана колонна, в этот момент кажется более живым, чем неподвижная фигура. Белизна стен начинает едва заметно светиться. Мои волосы становятся дыбом. – Сложите крылья! – Это уже совершенно точно приказ, но спорить нет настроения. Послушно убираю крылья, оставшись лишь в простой, измазанной грязью тунике и порванных штанах. В проходе, который еще мгновение назад был пустым, что-то появляется. Если приглядеться, можно заметить контуры странного помещения, как будто окутанные дымкой. Дарай делает шаг вперед, пересекая туманную границу, и то, что за ней, становится реальнее, ярче. Арр останавливается, протягивает руку назад. Не без опасения вкладываю в нее свою ладонь. Кто-то здесь произнес слово «безопасность»? Пальцы смыкаются вокруг моей кисти так больно, что невольно вскрикиваю. Он подается назад, подхватывает меня и на руках проносит через портал. Ощущение смутной угрозы исчезает. Почему мне кажется, что все эта авантюра была гораздо опаснее, чем выглядела? Едва перейдя невидимую черту, Аррек поспешно ставит меня на ноги и начинает извиняться. Прерываю его ядовитым сен-образом на тему этикета, выживания и их совместимости и с любопытством оглядываюсь. Просторное, излишне броско и дорого разукрашенное помещение, арка, в которой чувствуется несомненный отпечаток дараев. Итак, мы вернулись в Ойкумену. |
||
|