"X-Wing-6: Железный Кулак" - читать интересную книгу автора (Оллстон Аарон)

Глава 15

От горячего Мордашка пришел в восторг. Была подана дичь под соусом из солнечных фруктов. Гарик охотно поглощал куски мяса, надеясь, что оно не отравлено, когда военачальник задал вопрос, который застал Мордашку врасплох:

— Я сошел с ума, генерал Каргин, или вы где-то раздобыли пилота-эвока?

Гарик поперхнулся, попил водички и откашлялся.

— Что привело вас к подобному заключению?

— Перехваченные разговоры в эфире. Анализ голосовых характеристик одного из ваших пилотов, а именно с позывным «Нетопырка-1», дает возможность почти наверняка, хотя и не на сто процентов, отнести его к эвокам. Но я не понимаю, как такое может быть.

Мордашка тянул время, мысленно перебирая ответы.

— В общем… да, он эвок. По большей части, так сказать. Лейтенант Кеттч. Скажу откровенно, в жестокости с ним не сравнится ни один из моих ребят. Наверное, всему виной малый рост. К тому же из-за роста ему трудно дотянуться до педалей и штурвала, но один не слишком честный специалист с Татуина соорудил для него набор своеобразных протезов, так что Кеттч больше не жалуется.

— М-да… Но я считал эвоков несколько примитивными, чтобы освоить сложное оборудование, теорию и практику астронавигации. Они не могут даже сносно овладеть общегалактическим языком!

— Бесспорно. Но Кеттч… он особенный. Ему слегка подправили мозги. Мы не знаем, каким образом, где и зачем это сделали. Его забрали с Луны Священной совсем малолеткой, сирота, знаете ли, и воспитали в какой-то секретной лаборатории, где пичкали препаратами, которые совершенно определенно улучшили его способности к обучению. Он гений, особенно в математике.

Зсинж и Мелвар обменялись многозначительными взглядами; у Мордашки разогнался пульс. Кажется, их зацепило. Вот только — чем?

— И тем не менее, — продолжал молоть языком Лоран, — общаться с ним — истинная мука, знаете ли. Я бы не привел его к вам, даже если бы вы попросили. Он на дух не выносит чужаков, может укусить при случае. Мне не хотелось бы, чтобы он порвал ваш замечательный мундир, а нас всех вышвырнули бы из шлюза из-за его дурных манер.

Зсинж развеселился.

— Какая очаровашка! И все же мне хочется посмотреть на него в деле. Может быть, сведем его с нашим лучшим пилотом, что скажете?

Гарик огляделся по сторонам.

— А он здесь?

— Барон Фел? Нет, он на дежурстве, — военачальник подкрутил ус, ухмыльнулся. — В любом случае, барон не самый любезный собеседник за обеденным столом.

— Он тоже кусается? — удивился Мордашка.

Зсинж радостно захохотал.

Кастин подождал, когда опустеет коридор, и лишь тогда подошел к ближайшему турболифту, быстро снял контрольную панель, за которой находился обычный набор проводов; среди них были и те, что шли к компьютерной сети корабля. Кастин умело снял с двух проводков изоляцию и соединил их.

Дверь лифта скользнула вверх, за ней открылась шахта, по которой гуляло жутковатое эхо. Донн отсоединил провода, водрузил панель на место и, ухватившись за металлическую скобу в стенке шахты, шагнул в темноту. Он успел очень вовремя, попутно выяснив, что двери тут реагируют на сигнал электроники с завидной скоростью.

Теперь нужно отыскать нужный уровень (или здесь говорят: палубу?), где никто не пристанет с разными глупостями и где есть хоть один терминал.

Так вверх или вниз? Над головой был смутно различим самый верхний уровень шахты, внизу было темно. Кастин начал спускаться.

А в следующую секунду прилип к стене, вцепившись в металлическую скобу так, будто от этого зависела его жизнь. В каком-то смысле так оно и было, потому что мимо просвистела лифтовая кабина. Воздушной волной Кастина сдуло, ноги соскользнули в пустоту. Бормоча проклятия, «ледоруб» подтянулся, перевел дух и отправился дальше.

Ну почему этим имперским ошибкам природы не пришло в голову нумеровать этажи? Было бы очень мило с их стороны. И маленькая приписка. Скажем, так: пятнадцатый уровень, ангары, арсенал, кафтерии… Ну что им стоило?

Обделенному имперцами «ледорубу» пришлось пользоваться другими признаками. Там, где кабинки останавливались чаще всего, металлические стены шахты были поцарапаны. Таких уровней следовало избегать.

Шестью этажами (или уровнями… то есть палубами, да кому какая разница!) ниже Кастин отыскал место, где следов практически не было. Хороший знак. Донн сунулся в технологическую коробку замка… и чуть было не улетел с воплем вниз, потому что скобу от изумления едва не отпустил.

Механизм был нестандартный. Собственно, это вообще был не замок, а модуль системы безопасности. Что означало?.. только то, что за этой дверью кроется нечто ценное.

Кастин уже привычно прижался к стене, пережидая очередную кабинку, на этот раз летевшую снизу вверх, затем вернулся к насущным проблемам. Соваться на этот уровень, наверняка, опасно. Зато любопытно. Кастин сунул руку в подсумок за инструментами.

Возни с замком получилось много больше, чем ожидалось, но Кастин с детства расщелкивал чужой «лед», так что с задачей он справился. Механизм замка там тоже имелся, только оснащенный множеством сенсоров, регистрирующих, открыта или закрыта дверь, была ли кабина турболифта вызвана отсюда, или на ней приехали, и все такое. Сведения передавались напрямую в центральный бортовой компьютер. Донн отсоединил сенсоры. Компьютерный кабель он трогать не стал, от него зависело разрешение на вход-выход. Веселенькая могла получиться история: кто-нибудь с правом доступа хочет попасть внутрь или выйти наружу, а не получается, потому что нет связи с компьютером.

Открыть дверь он мог без труда, но, как только она вновь закроется за его спиной, без взлома он не выберется. Время для импровизации. Кастин подключил в цепь деку, ввел две программы — отслеживать частоту комлинка и передать команду открыть дверь, когда будет передан специфический сигнал на той частоте. Должно сработать.

«Ледоруб» убрал инструменты в подсумок и снял с плеча лазерный карабин. Затем с замирающим сердцем нажал на клавишу.

В отличие от большинства своих сестер в других турболифтах дверь скользнула вверх абсолютно бесшумно. В полутемном коридоре никого видно не было. Кастин перепрыгнул с лесенки на пол, огляделся по сторонам. По-прежнему никого.

Если честно, это был не совсем коридор, а длинная галерея с большими окнами в одной из стен. И помещения по ту сторону были ярко освещены. Кастину это обстоятельство пришлось по душе; изнутри его никто не увидит, а ему видно все. «Ледоруб» сунул руку в шахту, нашарил тумблер, перещелкнул его и, памятуя о скорости здешнего оборудования, отскочил.

Терминал отыскался практически сразу, у самого турболифта, но Кастин забраковал его — небезопасно. Неторопливой походкой имперского штурмовика, который ищет заблудившегося напарника, Донн отправился вдоль галереи.

А по дороге, естественно, заглядывал в окна. Первое помещение было очень просторное, у дальней стены стояли то ли крупные клетки, то ли небольшие камеры в виде кубов из транспаристила, в каждом кто-нибудь сидел. Донн насчитал шестерых гаморреанцев, одного, наверное, членистоногою, затянувшего свое обиталище паутиной, и эвока, в кубе побольше, заполненном водой, жила диалога; при виде «ледоруба» она высунула единственный глаз на длинном стебельке и принялась следить. За столом со встроенной декой устроился лаборант, ноги он закинул на стол и что-то с безумным видом печатал на клавиатуре. Похоже, играл. На Кастина он даже не оглянулся.

Далеко впереди Донн, несмотря на сумрак, разглядел терминал и устремился к нему, хотя трудно было сказать, заканчивается там коридор или поворачивает.

Он миновал еще несколько окон, за одним располагался операционный театр, там шел оживленный процесс. Четверо человек в хирургических костюмах, масках и стерильных перчатках возились с рослым мохнатым существом, в котором Донн распознал тальца.

В голову несчастного существа были вживлены тонкие трубочки, по которым из прозрачных контейнеров поступала какая-то жидкость. Тальц был привязан к столу ремнями и — находился в сознании. Остолбеневший Кастин смотрел, как не-человек разинул пасть и взревел; звук через транспаристил не проникал. Тальц сжимал и разжимал когти, дергая ремни, и обеими парами красных глаз следил за врачами.

Кастин догадался: тальц ревел не от боли, а от ярости. Странно. Тальцы считаются миролюбивыми и тихими существами, не способными даже мошку обидеть.

Еще несколько шагов, и неприятное зрелище позади. Кастин уселся за компьютер и вновь раскрыл подсумок.

— На «Железный кулак»? Нет, не думаю, — Лара спокойно покачала головой. — На «Мон Ремонде» от меня больше прока.

— Спорное утверждение, — Россик не стал выходить из себя, с безмятежной, словно приклеенной к лицу улыбкой он смотрел в ночную тьму. — Мы получаем «крестокрылы» и вас в качестве премии — ваш анализ боевых действий и соображения о Разбойном эскадроне и Призраках. Вы — настоящее сокровище для военачальника Зсинжа.

— Я предпочитаю вернуться к себе в эскадрилью, — совершенно искренне сказала девушка.

— Никак невозможно. Поэтому давайте предположим, что ваш напарник наблюдает за нами. Начинайте отвлекать его оживленной беседой со что-то погрустневшим Тавином, пока я выхожу на позицию.

Лара вдруг сообразила, что именно ей придется сейчас сделать, и испугалась. А еще она поняла, что собирается взять в плен человека, которому известны все ее секреты, и что этими тайнами придется теперь поделиться с Веджем Антиллесом, а вот уж он…

— Спасибо. Что-то не хочется. Поднимите руки, вы арестованы именем Новой Республики.

Тавин извлек из-за пазухи бластер, и вовсе не для того, чтобы передать оружие «сестренке». Россик оглянулся на неожиданного соратника, выражение лица эмиссара можно было охарактеризовать как насмешливое. Но руку на кобуру блондинчик все-таки положил.

— Вы не в том положении, чтобы бросаться подобными требованиями, Петотель. Напарник ваш далеко. Возможно, он наблюдает за нами. А может, и нет. Комлинк ваш, я знаю, выключен. Не делайте удивленных глаз, вам только что сообщили о сканере в доме, забыли?

Лара посмотрела на бластер в руке Тавина и без возражений исполнила вежливую просьбу поднять руки вверх. То ли сдавалась, то ли потягивалась.

— Дам вам двоим еще один шанс, — сказала она, — Отдайте оружие добровольно.

Россик не обратил на ее слова никакого внимания.

— Забери бластер и не спускай с нее глаз, — распорядился он. — А я займусь тем, чем собирался. Вы пока любуйтесь звездами без лишних семейных скандалов.

— Да без труда, — хмыкнул Тавин.

— А ведь могли бы и сдаться, — вздохнула Лара, сжимая правый кулак.

С едва различимых в чернильной тьме холмов прилетел тонкий ослепительный луч и клюнул Тавина в живот. Красавчик завалился на спину, выронив оружие.

Россик повернулся и сделал шаг вперед. Лара выхватила из кобуры бластер. Блондин собирался броситься на землю, подальше от круга света, он уже прыгал, когда Лара подстрелила его. Эмиссар военачальника Зсинжа рухнул ничком и больше не шевелился.

Девушка поднялась и держала обоих мужчин под прицелом, пока Дойнос со всех ног сбегал вниз по склону холма. Нужды в том не было, оба были мертвы, никаких сомнений. Лара вовремя вспомнила, что нужно изобразить взвинченное состояние и растрепанные чувства, и удивилась, потому что играть не пришлось, ее трясло на самом деле. Губы исправно дрожали, зуб на зуб не попадал. Лара чуть не плакала — от облегчения, что секрет продержится еще немного.

— Ты как? — выдохнул запыхавшийся кореллианин. — Цела? С тобой все хорошо? Они тебя обидели?

Лара кивнула.

— Он-н-ни х-хотели…

Голос прервался без малейшего усилия с ее стороны.

— Они х-хотели отвезти меня на «Железный кулак»… И я бы даже не сумела наврать им о наших, я бы просто исчезла, и все… Я бы не выдержала…

Бластер, зажатый в кулаке, ходил ходуном.

Мин пихнул Россика носком ботинка; тело безвольно перекатилось на бок, глаза блондина были открыты, только ничего не видели. Дойнос наклонился и вынул из руки мертвеца оружие.

— Почему твой брат в тебя целился?

— Потому что я отказалась идти добровольно. Я сказала, что никуда не пойду с этим вот… с Россиком. Наверное, тогда бы Тавину не заплатили. Он лишался из-за меня денег, здорово рассердился.

— Какой любящий у тебя брат, — Мин исследовал тело Тавина, попутно конфисковав и его бластер, оглянулся через плечо. — Извини, сорвалось. Я бессердечная скотина, да? Не надо было так говорить.

— Брось, Мин, все нормально. Тавин, которого я знала и любила, перестал существовать очень давно, я тогда была еще маленькой девочкой. Он превратился вот в это. Я скучаю по брату, но застрелил ты не его.

— Надо бы удостовериться, что тут не прячется еще кто-нибудь. Давай заберем их документы, обыщем дом и вернемся к машинам. Я хочу убраться с этой планеты как можно быстрее.

Никак не удавалось отдаться любимому делу целиком, не отвлекаясь, — не идет ли кто по коридору. Поэтому рубить «лед», наросший вокруг бортового компьютера, приходилось с оглядкой. Пока что никто из ученых, медиков и лаборантов не выходил в коридор, но счастье, как любит повторять коммандер Антиллес, не длится вечно.

А защита у здешней машинки была на редкость хороша. Кто-то, кого Донн был почти готов признать равным себе, наложил многочисленные слои, поэтому врезать чужеродную программу не получалось. Да, конечно, безымянный умелец не такой умный, как Кастин, но располагал неделями, месяцами, а то и годами, чтобы усовершенствовать работу. У Донна были минуты. И ни хваленые способности, ни инструменты не помогали.

Кастин злился и нервничал. Так, что почти не мог сосредоточиться на деле.

Он почесал в затылке. Ерунда какая… Крепкий «лед» он воспринимал как вызов своему мастерству, а злость лишь обостряла талант. Так почему же он отвлекается? «Ледоруб» откинулся на спинку стула, отодвинувшись от экрана.

Даже желудок и ноги подводили его — что, в конце концов, и указало на источник проблем и бесплодных терзаний. Все дело в том, чему он оказался свидетелем несколько минут назад. Отсюда эмоции. Тальц на операционном столе, тишайшее мирное создание, которого сводили с ума химическими препаратами.

Чушь. Никогда его не трогала судьба какого-то там экзота. Это же не люди, не гуманоиды, тальцы даже особого следа в истории Галактики не оставили, и если ученые решили поэкспериментировать с ними, ему-то что? Ученым виднее.

Тошнота не проходила.

С тальцем все кончено. Даже если он каким-то волшебным образом вырвется из плена и вернется домой, его жизнь навсегда изменится из-за того, что с ним здесь сделали. Как он придет на родную планету, к семье и друзьям, зная, что отныне опасен для них? Есть ли для него вообще путь обратно? Кастин всерьез сомневался.

«Ледоруб» обругал себя. Нет у него времени пускать слезы над незнакомым экзотом. Какое ему дело до судьбы потенциального трупа, над которым Зсинж решил немного поэкспериментировать?

Картинка стояла перед глазами и не уходила, вытесняя последовательность команд, необходимых для рубки «льда».

Симпатия.

Сочувствие к волосатому вонючему антропоиду и другим, таким же, которые сидят в транспаристиловых клетках. Иного слова, чем «трагедия», Кастин придумать не смог.

Но даже затерявшись в раздумьях, он не пропустил шипение гидравлики далеко за спиной. Кастин отключил терминал, сгреб в охапку деку и шлем и метнулся за угол, откуда осторожно высунул нос.

По коридору шагало отделение штурмовиков — одинаковые, призрачно-белые фигуры в полумраке. Шли ребята неторопливо, никуда не спешили, остановились у одного из окон, и командир аккуратно постучал по транспаристилу. Видимо, сумев привлечь внимание того, кто находился внутри, солдат тем же жестом постучал себя по шлему. Наверное, давал сигнал включить комлинк и получить сообщение.

Проклятье! Наверняка это его ищут. Где он ошибся? Кастин мог держать пари, что замел все следы, когда влезал в компьютерную сеть корабля.

Нет, постойте! Копаясь в замке, он еще понятия не имел об уровне здешней секретности. А что, если там стоял еще один датчик на самой коробке замка? Простенький такой, на движение. И Кастин засветился, не подозревая об этом.

Донн попятился и воткнулся спиной в очередное окно; на этот раз за ним располагался тривиальный кабинет, на данный момент никем не занятый. На бронированной двери красовался замок и надпись «Введите пароль».

Вот только солдаты добрались до поворота раньше, чем Кастин вскрыл код.

Что же делать? Драться или блефовать? Обман, скорее всего, не пройдет и уж наверняка задержит его, а к штурмовикам тем временем подтянется подкрепление. Кастин снял карабин с предохранителя.

Первый солдат завернул за угол и застыл на месте.

— Что ты…

Кастин выстрелил, попал бедняге в живот; солдата отбросило к стене, где он и свалился.

«Ледоруб» решил не дожидаться товарищей покойного, выстрелил еще раз — в окно и в следующую секунду прыгнул в него, вместе с транспаристиловым крошевом ввалившись в кабинет.

Донн перекатился через спину, прицелился в дыру. Направив оружие туда, где его уже не было, из-за угла выскочили еще два солдата. Нарушитель спокойствия дважды нажал на спусковую скобу; первый выстрел достался тому, кто стоял ближе. Штурмовик схватился за кирасу. Второй солдат пригнулся и исчез из вида.

Взвыли сирены, мигнул свет.

Кастин огляделся. Из кабинета в коридор вела еще одна дверь, и, похоже, через нее можно было попасть к турболифтам, контрольная панель благожелательно подмигивала зеленым огоньком.

Дверь послушно открылась — в чулан, забитый жесткими щетками, швабрами, ведрами, ящиками, контейнерами для мусора. Никаких окошек на галерею, зато еще одна дверь, которая столь же охотно привела «ледоруба»…

…в операционную. Медтехи бросили подопытного и пялились сквозь транспаристил в коридор, где последний штурмовик как раз исчезал за поворотом.

Зато первый добрался до кабинета, так как над плечом Кастина с шипением прошел лазерный луч и зацепил одного из лаборантов. Донн замер на месте, не в силах отвести взгляда, медик с развороченным затылком повалился лицом вперед очень медленно, словно погружался в вязкое плотное масло. Вместо головы у него был черный спекшийся ком.

Остальные медтехи так же медленно поворачивались к «ледорубу». Кастину откровенно хотелось блевать.

Он крутанулся на каблуках, выстрелил раньше, чем увидел цель, хотя штурмовик в дверном проеме оказался великолепной мишенью. Луч задел его по колену, солдат вскрикнул, оступился и упал.

Донн ударил ладонью по панели замка, дверь закрылась. Медики уже задрали руки вверх, один даже на диверсанта не смотрел, он не отворачивался от убитого и его все еще дымящейся головы.

Оставались мелочи: выбить окно, выскочить в коридор, добежать до шахты лифта до того, как сумеют поймать. И все дела. Кастин встретился взглядом с притихшим тальцем, не-человеку было больно.

«Ледоруб» замешкался, вытащил из-за пояса нож и полоснул по ремням, стягивающим лодыжки несчастной твари. Затем перерезал тот, что удерживал правое запястье.

— Не надо! — выкрикнул лаборант. — Это убийца! Это больше не…

— Вот именно, — сказал ему Кастин.

Покончив с ремнями, Донн отскочил в сторону.

Техник — тот, который предупреждал его, — бросился к двери, набрал код, дверь открылась, и медик сложился пополам, заработав в живот лазерный разряд. Он корчился на полу и стонал, он был еще жив.

Тальц скатился со стола, злобно глянул на Кастина и двинулся на оставшихся двоих техников; трубки болтались, словно диковинные украшения, стойка с контейнерами ехала следом на колесиках. Потом внимание тальца привлекло движение в коридоре, экзот остановился, выбирая между добычами.

Кастин тем временем занялся популярной на сегодня игрой: выстрели в окно и скакни в него, кто первый? Между ним и турболифтом никого и ничего не было. Донн отшвырнул нож и на бегу вытащил деку.

А затем пришла боль. Кастин не сразу понял, когда началась агония, но уже падал… удара о палубу он не почувствовал.

Боль трепала его, словно злой ребенок тряпичную куклу. Кастин видел, но почти не воспринимал черное пятно ожога у себя на ноге. Доспехи там расплавились, сквозь дыру были видны обрывки штанины и обугленная кожа. А еще Донн видел расплывающуюся, словно размытую, белую фигуру штурмовика, который приближался, поднимая к плечу лазерный карабин.

А еще — дверь турболифта. Слишком далеко, не доползти.

А еще — портативную деку у себя в руке.

Его поймали, как и предупреждал Антиллес. Поймали вместе с декой, на которой записано все, что Зсинжу не следует знать.

Руки тряслись от боли, но «ледоруб» все же сумел сунуть деку под дуло карабина и спустить курок.

— Ну а теперь, — возвестил Зсинж, расправившись с поданным на десерт мороженым, — перейдем к вопросам, из-за которых мы сегодня здесь собрались.

Мордашка, сыто отдуваясь, откинулся на спинку стула в надежде, что выглядит должным образом.

— Милости прошу.

— Я намечаю одно дельце, крупное и шумное.

— Собираетесь пощипать мятежников?

— Совершенно верно, и предвижу сопротивление. Я буду счастлив любой поддержке. Особенно учитывая последние мои потери, — Зсинж оскалился и даже зарычал. — Но, если вы столь же яростно и эффективно будете действовать против моих врагов, как трепали меня, я не так уж и много теряю.

За его плечом из воздуха материализовался адъютант и что-то прошептал на ухо. Выражение на лице Зсинжа не изменилось, но военачальник встал из-за стола,

— Прошу меня простить. Дела. Мелвар, замените меня.

Генерал улыбнулся. Мордашка вообразил, с каким восторгом Мелвар отрывает крылышки у насекомых.

— Речь идет об орбитальной заправочной станции. Там же находится торговый центр, на складах которого хранятся значительные запасы необходимых нам материалов. Жизненно необходимых материалов. И чтобы загрузить их на наши транспортники, потребуется время. Не слишком много, но достаточно, чтобы планетарные силы обороны запустили с наземных баз истребители и вызвали на помощь корабли, находящиеся на орбите.

Гарик присвистнул.

— Вы заритесь на ценный груз, коли так! Не поделитесь секретом, что это такое?

— Пусть он останется секретом, пока мы не прибудем на место, — мягко предложил Мелвар.

— А вот что действительно стоит обсудить, — перебил его Зсинж, возвращаясь на место, — так это сколько машин вы сможете предоставить мне для этой миссии.

— Шесть, — без запинки отозвался Лоран.

Веселое настроение военачальника казалось ему слегка наигранным.

— Всего шесть?

— Мы деремся как двадцать.

— Вы деретесь как тридцать. И платить я вам буду за тридцатерых.

— Что составит?..

— Ваши комиссионные — четыреста тысяч имперских кредиток, которые будут выплачены по завершению операции.

Мордашка постарался не разинуть от изумления рот. Да такой суммы хватит на покупку двух новеньких «крестокрылов» и запчастей к ним!

— А если миссия провалится, никакой оплаты?

— Отнюдь, вы получаете деньги в любом случае. Разумеется, если не дадите мне погибнуть.

— Я впечатлен. Если бы я не знал возможностей своих ребят, то сказал бы, что нам переплачивают.

Зсинж перестал развлекать публику фальшивыми улыбками.

— Я переплачиваю. Хотите, еще и предсказаниями займусь? Как и мои, так и ваши пилоты погибнут в сражении. Не все, разумеется, но кое-кто. Я плачу большие деньги, чтобы все наши пилоты шли в бой с желанием победить, радостно рисковали жизнями и утешались мыслью, что в случае гибели их вдовы и сироты не останутся без средств к существованию.

Гарик в задумчивости чуть было не принялся тереть подбородок, да вовремя спохватился.

— Буду счастлив отработать обещанное. У меня Нетопырок больше, чем машин. Многие — опытные техники. Многие обладают иными талантами.

— Разведка и диверсия?

Гарик самодовольно просиял.

— Я был прав. Вы хотите внедрить группу до того, как приведете корабли.

Зсинж хмыкнул.

— Определенно мы с вами одинаково мыслим. Разумеется, хочу.

— Такие специалисты у меня есть. И кое-кто из них знаком как с имперским, так и с республиканскими системами безопасности.

— А еще, — флегматично добавил Мелвар, разглядывая отливающие металлом ногти, — у вас есть он.

Один из серебристых ногтей указал в сторону Келла.

— И его учитель, — похвастал Мордашка.

Генерал удивился.

— Учитель?

Тайнер тряхнул рыжими волосами, демонстрируя раздражение.

— Вы не ослышались, — Лоран не посмотрел на него. — Самый смертоносный боец, какого мне пришлось встречать. И притом — красивая девушка, поэтому ее легко ввести в любую компанию. Пилот она так себе но я как-то видел, как она голыми руками убила вуки.

— Вы преувеличиваете, — благодушно сказал Зсинж, вновь переглядываясь с генералом.

— Ну и нет! — неожиданно встрял Тайнер, и это были его первые слова с начала обеда. — Вуки здорово сильные, да только не быстрей нашего, уязвимых точек у них — до дури. Раз надавишь, они — брык, и отрубаются. Суставы опять же. Бороться с ним — да, верная смерть. Да и лапы длинные, во! Но справиться с ними можно. Катья для начала врезала ему по спине, вышибла парочку позвонков, пережала спинной мозг, у него нижние лапы враз и онемели. А потом запястье ему сломала. И еще два пальца, ради смеху. Женщины, они все такие. А потом…

— Диссек, уймись!

Внезапная импровизация изумила Мордашку, но Гарик обрадовался вмешательству Келла; сам он не сумел бы придумать подробности драки.

— Вы уж простите его. Ни о чем, кроме потасовок, говорить не умеет. Совсем на них помешался.

— Ну что вы, что вы, все в полном порядке, — промурлыкал военачальник. — Не обеспечите ли вы досье на тех Нетопырок, кто обладает техническими способностями, чтобы я смог придумать, чем занять их?

— Охотно. Только адресок подкиньте, куда их слать.

— Перед вылетом Мелвар даст вам все необходимое.

— А информацию по операции он тоже даст? Нам тоже нужно готовиться.

Генерал молча извлек из кармана кителя небольшую деку и толкнул ее по столу к Мордашке.

— Не будете возражать, если я попрошу вас об одном одолжении? — осведомился Зсинж.

— Вовсе нет.

Военачальник бросил взгляд на двери внутреннего шлюза, и оттуда, словно по команде, вышли два штурмовика, волоча за собой третьего, безвольно обвисшего у них в руках; ноги солдата цеплялись за решетчатый настил палубы. Шлема на пленнике не было, и белобрысый затылок Мордашка разглядел хорошо.

— Я должен удостовериться в вашей безжалостности, — произнес Зсинж. — Я знаю, что в честной схватке вы не церемонитесь, но мне нужны мужчины — о да, и женщины тоже! — которые способны без сомнений убивать в менее драматических обстоятельствах.

Штурмовики сгрузили ношу возле стола.

Теперь их пленник лежал лицом вверх, глаза его были закрыты, правая нога обожжена выстрелом, грудь ритмично поднималась и опадала.

Мордашка сглотнул застрявший в горле комок и понадеялся, что под гримом незаметно, насколько он бледен. Кровь отхлынула от щек. Кастин, ты идиот! Ты нас всех подставил…

Келл туповато разглядывал «ледоруба», перевел пустой взгляд на Мордашку, и Гарик прочел в глазах здоровяка вопрос: «Бросаться на Зсинжа сейчас или подождать?» Диа не сводила взгляда с лица Кастина, тви'лекка была непривычно возбуждена, ноздри у нее раздувались.

— Невелика мишень, — пренебрежительно уронил Гарик.

Ведь можно же отговориться, не раскрывая себя, должен быть какой-нибудь выход… Антыллес мне голову оторвет… На ум ничего не шло.

— Верно, — согласился военачальник. — Застрелите его, будьте добры.

— Да с удовольствием, — искренне буркнул Мордашка, не двигаясь с места. — Не дороговата ли проверка? Так и солдат не напасешься.

— Он не из моих людей, — успокоил его Зсинж. — Лазутчик.

— И вы не собираетесь его допрашивать?

Военачальник отрицательно покачал головой.

— Мне не интересно, что он скажет. Так вы застрелите его или нет? Ну, пожалуйста!

Мордашка запаниковал. Собравшиеся за столом офицеры наблюдали за ним с возрастающим интересом, И тут Гарика осенило.

— Ладно. Сколько?

Зсинж поперхнулся.

— Что?

— Сколько дадите за выстрел?

— Генерал Каргин, вы меня изумляете! Вы уже здесь, за билет платить не надо, искать цель не надо, а стоимость одного-единственного выстрела ничтожна. Тем более что оружие мы вам одолжим, — военачальник кивнул одному из офицеров, тот вытащил из кобуры бластер и протянул рукоятью вперед. — Выполните мою просьбу в качестве жеста доброй воли.

— Разумная жизнь — величайшая ценность в Галактике, — издевательски декларировал Мордашка. — Поэтому я никогда не отбираю ее без должного вознаграждения.

Диа порывисто встала, напугав собравшихся. Обворожительно улыбнулась Зсинжу.

— Генерал заботится о благосостоянии своих подчиненных, господин, — хрипловато и многообещающе сказала тви'лекка. — От своих принципов он не отступит, они записаны в нашем кодексе. Но в качестве частного поручения хочу сделать вам подарок. Бластер, пожалуйста.

Она протянула руку.

Мордашка ощутил прилив энтузиазма. У Дии есть план. Да и Келл подобрал под себя длинные ноги, наверняка, собрался прыгнуть на Зсинжа. Значит, на долю Гарика остается Мелвар, а Диа возьмет на прицел остальных. Если, конечно, ей дадут заряженное оружие.

По кивку Мелвара офицер вручил тви'лекке бластер. Диа проверила заряд, подошла к неподвижному Кастину…

И — выстрелила ему в голову.

Говорливый лейтенантик, который еще не отошел от хладнокровного убийства и определенно не привык к кровавым зрелищам, проводил Нетопырок к их челноку.

Как только двери за гостями закрылись, военачальник поднялся, негромко хлопнул в ладони, и шум сразу же стих.

— Всем спасибо, все свободны! — с признательностью воскликнул Зсинж. — Неплохо получилось.

Народ стал покидать эрзац-мостик.

— Как себя чувствует… как бишь его? Йорлин?

Лицо Мелвара расслабилось, превращаясь в бесстрастную и совсем не страшную маску.

— Этот Диссек здорово ему всыпал. Сотрясение мозга и выбитые зубы.

— Запомните, Мелвар, тех, кто следует приказам даже ценой боли, надо обязательно награждать. Отметьте Йорлина в приказе, а когда он выйдет из госпиталя, пусть отправляется на три дня в увольнительную.

Военачальник брезгливо посмотрел на тело у своих ног, сморщился — пахло жженым волосом.

— Передайте это дознавателям. Я хочу знать, кто это был такой, откуда явился, где жил раньше и каким образом пробрался на борт, раз уж так получается, что Нетопырки его не привозили.

— Будет сделано. Чего нам стоил его визит?

— В предварительных рапортах говорится, что диверсант застрелил двоих штурмовиков и двух медиков. Выпущенный им на волю лучший экземпляр тальца растерзал еще двоих лаборантов и одного солдата, пока его в конце концов не прикончили. Какое расточительство! — Зсинж сурово воззрился на Мелвара, как будто тот был виноват в случившемся. — У нас, совершенно случайно, медтехи не теряли подопытного эвока?

— Только не на «Железном кулаке». Возможно, сбежал из планетарной лаборатории. Но тогда это значит, что они не сообщили о пропаже.

— Мне хочется кого-нибудь убить, друг мой, — доверительно сообщил военачальник, вздыхая. — Мелвар, отыщите растяпу и сделайте мне одолжение — застрелите этого идиота.

— Слушаюсь, сэр.

И жестами, и условленной заранее фразой Мордашка всем дал понять, что желает, чтобы его спутники заткнулись и молчали, пока «Нарра» отваливает от «Железного кулака» и удаляется, набирая скорость. И только когда гиперпространство отрезало их от остального мира, он заговорил:

— Объясни.

— Он был уже мертв, — слова вырвались, как будто вода, только что проломившая старую дамбу. — Он уже умер, Гарик.

И Диа заплакала с пустым и отрешенным лицом. Келл Тайнер поежился, но ничего не сказал.

— Он же дышал.

— Нет, это какой-то фокус. Помпа, механический насос внутри кирасы, не знаю я! — тви'лекка с силой втянула воздух сквозь стиснутые зубы. — Когда его внесли, он был… ну как это? Обмякший. Не так, как если бы потерял сознание. А как мертвый. На нижней части брони был ожог от выстрела, который должен был остаться и на кирасе, а та — чистая. То есть кирасу сменили, чтобы никто не увидел, что она прожжена насквозь.

Диа закрыла глаза и повесила голову, как механическая кукла, у которой кончился завод.

— Я понимаю язык тела, Гарик, — пробормотала она. — Я очень хорошо его знаю. Я стреляла в мертвеца.

— Принято, — Мордашка вздохнул, откидываясь на спинку кресла. — Проклятье! Ну, почему он не мог следовать приказам, что, так сложно? Ты-то как, Диа? Все нормально?

— Я… я… — у тви'лекки задрожал голос; девушка несколько раз всхлипнула, отвернулась и замолчала.

— Диа…

Она вскрикнула, словно ее пырнули ножом, а потом как будто взорвалась. Она колотила маленькими кулачками по всему, что подворачивалось, — по Келлу, по пульту управления, по иллюминаторам и переборкам.

Тайнер втиснулся между разбушевавшейся тви'леккой и пультом, подставляя под удары широкую спину.

— Мордашка, убери ее отсюда к ситховой матери, пока она не отправила нас в слепой прыжок!

Гарик сгреб Дию, за все свои хлопоты заработав по челюсти одним из мотающихся во все стороны лекку.

— Эй! Глуши реактор!

Девушка завизжала и заработала кулаками с удвоенной силой. Тогда Лоран выдернул Дию из кресла и крепко прижал к себе. Прежде чем ему удалось обуздать ее руки, тви'лекка попыталась довершить начатое и сломать ему челюсть. Потом застонала и обмякла. По мокрым щекам потоком катились слезы. Гарик перевел дух, он как-то не подозревал в спокойной до равнодушия девушке такого количества сил.

— Диа!

Она опять застонала.

— Ее нет, она умерла.

— Она? Кто она?

— Диа. Диап'ассик… она мертва.

— Ошибаешься! — яростно выкрикнул Мордашка.

— Она никогда бы так не поступила! Не стала бы стрелять, скорее бы умерла… Она и умерла, Гарик.

Он услышал шуршание металла о кожу кобуры, поэтому и был готов к тому, что, когда Диа подняла руку, в кулаке был зажат бластер. Тви'лекка вдавила дуло себе под подбородок. Мордашка успел сунуть палец под спусковой крючок.

Диа опять завизжала.

— Отпусти!!!

Гарик вырвал у нее оружие, благодаря судьбу, что тви'лекке не пришло в голову пустить в ход когти или острые, как иглы, зубы. Мордашка держал бластер на вытянутой руке над плечом Тайнера, пока алдераанец не сообразил забрать оружие, потом Гарик обнял Дию покрепче. И только потом сказал:

— Нет.

— Тогда убей меня сам!

— Нет.

— — Я так жить не буду!

— Придется. Ты нужна нам.

Понемногу безудержная истерика перетекла в обычные слезы, Мордашка все равно обнимал тви'лекку, наконец-то получив время и возможность подумать.

Куда подевалась Диа, которая с хладнокровием, потрясавшим эскадрилью, расправлялась с врагами? Кто этот раздираемый горем двойник у него в объятиях? Может быть, именно эта девчонка пряталась за щитом безжалостности, это именно ее похитили с Рилота? И это она только что пыталась убить себя.

— Спасибо тебе, — негромко произнес Гарик. Тви'лекка не отвечала.

Тогда Мордашка принялся повторять слова благодарности, пока Диа не подняла голову.

— Что?

— Спасибо тебе, говорю.

— За выстрел?

— За мою жизнь, дурочка. Если бы ты не выстрелила, меня бы здесь не было. Я перепугался, не сумел заговорить военачальнику зубы. Зсинж бы нас всех убил. А я предпочитаю оставаться живым. Спасибо тебе, Диа.

Келл Тайнер оглянулся через плечо.

— А уж какое от меня большое спасибо! — сказал он. — Меня бы убили или допрашивали под бдительным присмотром Зсинжа, уж не знаю, что хуже. Мы с Мордашкой обязаны тебе жизнью.

Тви'лекка долго разглядывала Келла, морща лоб и беззвучно шевеля губами, затем вновь прижалась к Лорану, но на этот раз — по собственному желанию.

— Нет, — пробормотала она.

И твердила это свое «нет», хлюпая носом.

А потом она уснула.

Мордашка бессовестно взвалил на Келла обязанности по возвращению в систему Хальмад и объяснения с Куббером и тем, кто займет место Кастина и очистит челнок от всевозможных следящих устройств, которыми, без сомнений, сейчас нашпигована «Нарра». На базу эль-челнок вернется только чистым.

Сам Гарик уселся сочинять рапорт, в котором он обязан растолковать коммандеру Антиллесу, каким образом за последние несколько дней в непосредственной близости от офицера Лорана погибло двое подчиненных комэска.