"Священные кошки Нила" - читать интересную книгу автора (О`Нил Кэтрин)

7

Каир, ноябрь 1899 года

Почтовый дилижанс быстро катился вниз по немощеной, обсаженной пыльными деревьями авеню Пирамид. Кучер нещадно нахлестывал лошадей, словно спешил на пожар. Еще немного, и Диана увидела наконец то, что так долго ждала, – вершину Большой Пирамиды, которая показалась над горизонтом. У нее невольно сжалось сердце, и она негромко ахнула. Джек, заметивший реакцию Дианы, негромко сказал:

– Да, первая встреча с пирамидами всегда ошеломляет. Этого впечатления не забыть уже никогда.

Только теперь понемногу стало проходить разочарование, охватившее Диану с первой минуты пребывания на земле Египта. А ведь она так надеялась на то, что стоит ей сойти с трапа парохода, и она окажется в волшебной стране! Но, увы, Александрия оказалась заурядным городом, застроенным современными большими домами, и ничто ни в порту, ни в самом городе не напоминало о его былом величии.

Затем был поезд до Каира и, глядя в окно, Диана не увидела ничего, кроме красноватой, выжженной солнцем пустыни. Поначалу Диана всматривалась в песчаные дали, но вскоре однообразный пейзаж надоел ей, и она загрустила.

Каир разочаровал ее еще больше. Он оказался тесным, запруженным толпой, пыльным. Здесь смешались платья и языки со всей земли. Грязь, шум, арабы в белых одеждах с платками на головах, чиновники колониальной администрации в пробковых шлемах – и ни малейшего следа былого Египта, загадочной страны легенд, богов и фараонов. Старинные храмы уступили место мусульманским мечетям, с которых по пять раз на дню слышались заунывные крики муэдзинов.

Центр города оказался настоящим уголком Англии – мощенные по-английски площади, английские вывески и толпы туристов-англичан, бесцельно кружащихся на тесных улочках. Прямо у стен домов дремали сонные арабы с неизменной потухшей сигареткой в углу рта. Арабские женщины, одетые в черное, с закрытыми лицами, лавировали между прохожими, неся на головах корзины с фруктами и зеленью. Босоногие кричащие дети сновали под ногами, предлагая купить сигареты или шоколад. На каждом углу хитро улыбались торговцы, предлагая туристам фальшивые «древности», сделанные ими накануне, – статуэтки, миниатюрные копии пирамид, дешевые украшения из дутого серебра. Горячий воздух был пропитан запахом незнакомых специй, пылью и дымом жаровен, на которых готовили мясо. И повсюду – на станциях и в туалетах, в магазинах и просто на улице – слышалось одно только слово: «Бакшиш». Его нужно было платить арабам буквально за все – за то, что вам помогут погрузить чемодан, за то, что подзовут экипаж, за то, что откроют дверцу коляски. Казалось, вся жизнь обитателей Каира посвящена одной только цели: получить желанный бакшиш. Не чурались бакшиша, кстати сказать, и белые чиновники, и попробуй только не дать им денег – с места не стронешься!

К тому времени, когда были закончены все формальности и поезд, тяжело дыша, выбрался из Каира и покатил, постукивая на стыках, к Гизе, Диана была уже полностью измотана – и физически, и еще сильнее – морально. Ей казалось, что все ее мечты о Египте лопнули, словно мыльный пузырь.

А вот Джек, похоже, чувствовал себя здесь как дома. Он не страдал от жары, он постоянно улыбался, щедро раздавая налево и направо мелкие монеты. И позже, уже когда они ехали в дилижансе, он не уставал приветственно махать рукой стоящим вдоль обочин оборванцам, кричавшим «Добро пожаловать в Египет!» и, разумеется, клянчившим все тот же бакшиш.

Диана подумала о том, что так может выглядеть человек, вернувшийся домой после долгой разлуки.

Разумеется, он заметил разочарование, написанное на лице Дианы, и не раз повторял ей:

– Твой Египет тоже здесь, Диана. Потерпи немного, увидишь и его.

И вот наконец она увидела то, что и в самом деле было ее Египтом.

Диана не сводила глаз с верхушки Большой Пирамиды до того самого момента, когда дилижанс остановился возле подъезда «Мена Хауса». Это здание изначально было дворцом – его построили в 1860 году к приезду в Египет французской императрицы Евгении. Позже в нем открыли гостиницу, одну из самых лучших в стране, с видом на знаменитые пирамиды. Возможность полюбоваться этим чудом света постоянно привлекала сюда толпы туристов, и потому в «Мена Хаусе» не знали мертвых сезонов, он был переполнен круглый год.

Первым желанием Дианы было поскорее подняться в номер, умыться холодной водой и бегом – к пирамидам. Разве можно ждать, разве можно откладывать такое свидание?

Однако стоило им с Джеком войти в холл гостиницы, как они оказались в окружении плотной толпы людей, одетых в европейские светлые костюмы из тонкой ткани, но с восточными тюбетейками на головах. В руках у них Диана увидела раскрытые блокноты и догадалась, что это местные журналисты. Так оно и оказалось на самом деле. Все они дружно накинулись на Джека, крича на разные голоса:

– Мистер Резерфорд? Это вы?

– Несколько слов для «Египет дейли мейл», сэр!

– Мистер Резерфорд, я из «Миддл истерн таймс»!

Они наперебой сыпали названиями своих газет – «Каир экспресс», «Нил дейли», «Дельта диспетч»...

«Ну, хватит с меня! « – подумала Диана, которую бесцеремонно оттеснили в сторону.

Репортеры ей успели надоесть еще на корабле. Отправляясь из Англии, они с Джеком мечтали о том, что проведут две недели в тишине и покое, пока их пароход будет идти через Гибралтар и дальше, вдоль северного побережья Африки, но куда там! Джека узнали еще в Портсмуте. Он тут же оказался в центре внимания. Его наперебой расспрашивали о прошлых путешествиях, о том, куда он направляется сейчас, кормили и поили самым лучшим, что только имелось в распоряжении корабельного кока. У Дианы не было даже минутки, чтобы поговорить с ним наедине. Конечно, она знала, что Джек достаточно известная фигура в Лондоне, но чтобы до такой степени?! Но самым неприятным для нее было видеть, как Джек купается в лучах своей славы – грошовой славы, по мнению Дианы. Неужели он предал их любовь ради этой мишуры?

Путешествие было испорчено. На пристани в Александрии Джека снова окружили репортеры местных газетенок, и снова послышались те же вопросы: что привело в их страну знаменитого путешественника и археолога, каковы его дальнейшие планы? Похоже было на то, что Джека в Египте воспринимают чуть ли не как национального героя. И вот опять:

– Мистер Резерфорд, сэр, все хотят знать, что на сей раз привело в нашу страну знаменитого открывателя кладов!

Джек, как всегда, держался с репортерами легко, рассыпая улыбки и ничего не говоря по существу.

– Пирамиды, мой друг, что же еще? Я приехал сюда просто как турист, посмотреть на это чудо света! И ничего больше!

– Мы еще не забыли о вашей последней экспедиции в Александрию! – выкрикнул другой голос. – Будет ли нынешняя ваша экспедиция такой же многообещающей?

– Я уже сказал вам, джентльмены, что на сей раз – никаких экспедиций. Я приехал сюда для того, чтобы показать моей подруге, мисс Алленби, тот Египет, который я так люблю.

– Трудно поверить в это, – возразил молодой репортер, покусывая кончик карандаша. – Скажите честно, вас наняло Берлинское общество для раскопок в Долине фараонов? Там, говорят, сохранилось множество нетронутых гробниц!

– Увы, дружище, должен вас разочаровать. К раскопкам Берлинского археологического общества я не имею ни малейшего отношения. Все, что им удастся найти, они найдут без моего участия.

«Хватит, хватит! « – повторяла себе Диана. Она отошла в сторону, на открытую террасу, где в чинном молчании пили чай туристы, прибывшие из Англии. На Джека она решила махнуть рукой. Пусть разбирается сам. Перед нею словно из-под земли вырос официант, поздравил с прибытием и поднес ей алую нильскую розу и стакан вина. Диана пригубила, и египетское вино показалось ей слегка горьковатым на вкус. Больше похоже на грейпфрутовый сок, чем на вино. Допив вино, она отправилась наверх и, заплатив неизбежный бакшиш коридорному, попала наконец в свой номер.

Осмотревшись, Диана с огорчением обнаружила, что окна ее комнаты выходят во двор. Из них не было видно пирамид, к которым она так стремилась. «Продолжаются мои маленькие неприятности», – со вздохом подумала она, снимая шляпку и пропылившуюся накидку. Диана прошла в ванную и с наслаждением умылась холодной водой, нещадно промочив при этом свое тонкое платье. На потолке лениво вращались лопасти электрического вентиля гора, создавая иллюзию прохлады. И тут – то ли от усталости, то ли от выпитого вина – ей вдруг расхотелось переодеваться, расхотелось выходить назад на улицу под палящее африканское солнце.

Вместо этого Диана решила ненадолго прилечь и отдохнуть. Так она и сделала, вытянувшись на кровати и думая о Джеке, воюющем сейчас с репортерами. «Любимец местной прессы! – с неприязнью подумала она. – Попробуй тут сохранить что-нибудь в тайне!» Затем ее мысли обратились к Египту – стране, от свидания с которой она так много ждала, но которая пока что оказалась совершенно непохожей на то, о чем она так долго мечтала.

Лопасти вентилятора мерно вращались, навевая дремоту. Перед слипающимися глазами Дианы поплыло загорелое, улыбающееся лицо Джека, и она вдруг ощутила себя снова маленькой влюбленной девочкой на зеленом лугу – такой счастливой, такой беззаботной... А пчелы все гудят и гудят...

Проснулась она от стука в дверь, открыла глаза и не сразу сообразила, где она находится. Джек открыл дверь, не дожидаясь приглашения, и вошел в комнату, держа в руке пачку писем. Вот теперь Диана вспомнила все.

Джек остановился на пороге, посмотрел на Диану, задержал взгляд на ее груди. Она опустила глаза и увидела, что влажное платье плотно облепило тело, и сквозь тонкую, почти прозрачную ткань прекрасно видна грудь с выступающими затвердевшими темными сосками. Диане казалось, что сон ее продолжается и она no-прежнему видит перед собой рыцаря своей мечты, в которого она так сильно была влюблена когда-то.

Но, боже мой, когда же это было?

Диана откашлялась и сказала охрипшим со сна голосом:

– Ну что, теперь весь Египет знает о том, что великий искатель кладов снова пожаловал сюда?

Джек еще раз покосился на грудь Дианы, с видимым усилием отвел глаза и ответил:

– Ты – талантливый египтолог, Диана, но есть вещи, в которых ты ровным счетом ничего не понимаешь. Так что послушай лучше, что скажет тебе мастер своего дела. Сломанную ветку проще всего спрятать в лесу, а укрыться иногда легче всего бывает на самом видном месте, у всех на глазах. Так что все в порядке. Кроме того, благодаря этой шумихе мне удалось получить самую лучшую комнату в этой гостинице. Твоя же, прости за сравнение, больше напоминает дамский туалет, чем нормальный номер.

– Ну что же, Джек, если ты считаешь, что твоя популярность нам не повредит, пусть будет так. Только, знаешь, я уже немного устала от этого цирка. А теперь, с вашего позволения, сэр кладоискатель, позвольте мне привести себя в порядок в моем, как вы сказали, «дамском туалете». Я собираюсь выйти на улицу.

– На улицу? Похоже, ты и не заметила, что уже темно?

Диана взглянула в окно и увидела, что на дворе и в самом деле наступила ночь. Как же быстро пролетело время! Сколько же, интересно, она проспала?

– Кроме того, – добавил Джек, – у нас еще остались дела на сегодня.

Диана вовсе не забыла о делах, но они могут и подождать. Прежде всего ей просто необходимо сходить к пирамидам, к месту, где она появилась на свет божий. И это даже хорошо, что она проспала весь вечер: теперь она чувствовала себя более подготовленной к долгожданной встрече со своим прошлым. Да, пора, пора.

– Поговорим о делах позже, Джек, – сказала Диана.

– Но я столько сил потратил на то, чтобы составить план, – обиделся Джек, – а ты даже выслушать меня не хочешь.

Диане вдруг смертельно захотелось, чтобы Джек ушел – и поскорей. Ей было неуютно под взглядом его внимательных голубых глаз. И вообще, что он делает в ее комнате, куда его не звали?

– Еще не наслушался славословий в свой адрес за целый день? – неприязненно спросила она.

Джек усмехнулся. Он прекрасно понимал причину, по которой Диана так сильно хочет, чтобы он ушел поскорей.

– Я хотел поговорить с тобой о том, как нам получить приглашение во дворец вице-короля. Это тем более необходимо, что кошки находятся у него.

Услышав про кошек, Диана тут же насторожилась.

– Ты рассчитываешь получить приглашение от вице-короля? – спросила она. – Не так-то это просто. Отец говорил мне, что на прием к нему попасть не легче, чем к английской королеве. Вице-король – это тебе не репортеры. Это еще вопрос: захочет ли он вообще видеть в своем дворце человека с такой репутацией, как у тебя? Разве что пригласит тебя в качестве шута – повеселить своих гостей.

Диана в открытую насмехалась над ним, но Джек сумел сохранить полное спокойствие.

– Надо понимать, что вы не в духе, мэм, – сказал он, приподнимая бровь. – Ну что же, подождем, пока вы не будете вести себя более разумно.

Беда была в том, что Диана чувствовала себя сейчас слишком открытой, слишком доступной влиянию Джека. Чтобы скрывать свое состояние, она произнесла с сарказмом в голосе:

– Можешь быть уверен: я буду в форме к тому времени, когда ты получишь приглашение от вице-короля. Если ты его вообще получишь.

– Получу, можешь не волноваться.

Диана даже не повернула головы. Она чувствовала, что Джек смотрит на нее, но не спешила встретиться с ним взглядом. Затем послышались шаги, и негромко щелкнул язычок дверного замка. Диана осталась одна.

Диане не спалось. Поужинав в своем номере, она попыталась уснуть, но сон бежал от нее. Диане казалось, что она слышит призывный голос пирамид – ведь они были здесь, совсем рядом. Наконец она решила, что не стоит обманывать саму себя. Продолжать сидеть в четырех стенах и ждать утра – зачем? Если сердце говорит тебе «иди», нужно идти не откладывая.

Диана быстро оделась и вышла за дверь.

Внизу, возле гостиницы, все было тихо. Террасы пусты. У подъезда выстроились цепочкой экипажи, поджидающие завтрашних седоков. На горизонте виднелась Большая Пирамида – угольно-черная тень, закрывающая ночное небо.

Дневной зной сменился ночной свежестью. Идти Диане было легко, и она шла все дальше и дальше, жадно впитывая каждую подробность окружающей ее египетской ночи.

За спиной остались стены и башенки «Мена Хауса», и теперь Диана неторопливо шла по тропинке, проложенной между лужайками, от которых остро пахло влажной травой. Диана смотрела вверх, туда, где в прорезях пальмовых ветвей просвечивали крупные южные звезды.

Древние, вечные звезды, мерцающие алмазы Вселенной. Египтяне верили в то, что судьба каждого человека предопределена заранее, записана на небесах, и ее можно прочитать по звездам. «Интересно, – подумала Диана, – а что рассказали бы звезды о моей собственной судьбе? «

Ночь была необыкновенной, волшебной, загадочной. Таких ночей не бывает больше нигде на всей планете. Тяжелые ветви пальм над головой, мерцающие искры звезд, тихий шорох ветра в траве – все это было для Дианы совершенно новым и в то же время странно знакомым, близким сердцу и родным. И она продолжала идти вперед, к манящей тени Большой Пирамиды, всей грудью вдыхая свежий пряный воздух, слушая, как звенит сухая земля под ее каблуками.

В этой ночи можно было раствориться без остатка, заблудиться навек. Легкий шелк платья надувался слабыми порывами ветерка, будто желал оторвать Диану от земли, раскрыться парусом, унести в ночную даль. Теплая ночь касалась лица Дианы своими пальцами, нежными, невесомыми, гладила ее шею, губы, осторожно играла локонами. Сколько долгих лет мечтала Диана об этой ночи, сколько лет!

И вдруг она почувствовала, что за ней следят.

В следующую секунду она уже догадалась, кто это.

Диана остановилась. Разрушилось ее единство с волшебством египетской ночи, глубиной звездного неба, полетом теплого ветерка. Кто-то смотрел на нее из темноты, и Диана повернулась навстречу взгляду, остро чувствуя свою беззащитность и боль по утраченной любви.

Теперь она уже слышала шаги – неторопливые, четкие. Они приближались. Диана затаила дыхание, зная, кого сейчас увидит перед собой.

– Пришел, – сказала она наконец, когда Джек оказался почти рядом. Голос ее прозвучал странно, неуверенно.

В лунном свете лицо Джека казалось совсем юным, прежним, таким, каким было оно в те давние дни, когда любовь впервые озарила его своим огнем. Он что-то сказал, но Диана не услышала, не поняла его слов. Она продолжала всматриваться в свое прошлое.

Джек повторил, и только теперь Диана отреагировала, с трудом возвращаясь к действительности.

– Что пришло? – переспросила она.

– Приглашение, – сказал Джек и, видя, что Диана все еще не понимает, добавил: – От вице-короля. Мы обедаем у него завтра вечером.

– Ах, это. Поздравляю. Ты, как всегда, на высоте. Джек не стал ничего отвечать на этот двусмысленный комплимент. Вместо этого он сказал:

– Прекрасная ночь.

– Да. Прекрасная.

– Я вспоминаю сейчас другие летние ночи, когда мы с тобой сбегали тайком и...

Он резко оборвал фразу. Взглянул Диане в глаза.

«Где вы, те давние ночи, с запахом травы, с жаркими словами и робкими поцелуями? « – с горечью подумал Джек.

– Помнишь ту ночь, – продолжил он, – в Акрополе?

– Когда нам запрещали выходить из лагеря после заката, – подхватила Диана, – потому что там можно было свалиться в яму.

– А нам хотелось с тобой увидеть ночной Парфенон. Мы забрались на холм и так гордились собой.

– И смотрели оттуда на огни ночных Афин. А еще говорили о том, что эта ночь никогда больше не повторится.

Они не только говорили на том холме и не только любовались огнями Афин. Еще они целовались, сидя на плитах древнего храма, целовались до самой зари, пока на востоке в утренней дымке не проглянуло солнце, окрасившее все вокруг нежным розовым цветом. Только тогда они поняли, что эта ночь пролетела для них словно одно мгновение.

– Счастливые были дни, – грустно сказала Диана.

– Я хочу...

– Чего?

– Иногда я хочу снова стать таким, как тогда. Мальчиком, который смотрит на мир с надеждой и любовью. Вернуться назад, в прошлое. Я знаю, что человеку это не дано, но хотя бы на одну ночь. Хочу снова почувствовать себя юным и чистым.

– Мне тоже хотелось бы, – сказала Диана, повернув голову к темнеющей громаде пирамиды.

Удары сердца гулко отдавались у нее в висках. Присутствие Джека волновало ее. Диане казалось, что между ними натянулись невидимые влекущие нити. Джек сделал шаг, приблизившись к Диане, и у нее перехватило дыхание.

Прикосновение ладони Джека обожгло ее как удар электрического тока. Пальцы Джека, сильные, чуткие, осторожно поползли вверх, нежно обхватили ее грудь. Он обнял Диану, крепко прижав ее к себе, к своему горячему напряженному телу.

Диана вздрогнула. Желание вспыхнуло и стало разгораться в ней все сильнее и сильнее. Поначалу Диана испугалась самой себя, но через секунду ее мысли потекли в новом, неожиданном для нее направлении.

«Что может быть естественнее, чем отдаться Джеку прямо здесь, возле пирамид, под этими пальмами и высоким звездным небом? « – подумала она. Сегодняшняя ночь чем-то напомнила Диане другую ночь – ту, когда она впервые отдалась Джеку на старинной римской скамье в темном зале Британского музея.

Она услышала, как Джек шепчет ее имя. Он повторял его снова и снова – с надеждой и болью.

– Диана... – Его руки все крепче обнимали ее; жар, исходивший от тела Джека, обжигал Диану; она, ничего не осознавая, потянулась к его губам.

Волшебница-ночь снова соединяла их, кружила головы, лишала рассудка. Страсть распускалась в них словно причудливый полночный цветок. Гордость, стыд – все исчезало, уступая место страсти, для которой нет ничего запретного.

Страсть ослепляла Диану, тянула невидимыми цепями навстречу Джеку. Губы ее невольно раскрылись. Секунды сменяли друг друга и казались Диане вечностью. «Скорее... Скорее!.. « – беззвучно кричала она.

И вот наконец губы Джека коснулись ее рта, и в этот миг Диана вновь ощутила себя четырнадцатилетней, влюбленной в первый раз. Она застонала, но внезапно другое видение встало перед нею – страшное, мучительное. Она увидела Джека, стоящего перед алтарем в только что надетых на него наручниках.

«Вероломный предатель! « – вспомнила Диана.

Она пришла в страшное замешательство. Страстное желание быстро сменилось стыдом и негодованием. Как может она оставаться в объятиях человека, который предал ее? Ведь, предав однажды, он предаст ее еще и еще раз!

– Нет, Джек! – крикнула она, изо всех сил выворачиваясь из его крепких объятий.

Диана уперлась ладонями в грудь Джека и оттолкнула его. Она быстро отступила назад. Ее вдруг охватил страх. Страх перед собой, перед своей страстью, которой ей все труднее становилось сопротивляться. Пугала Диану и та власть, которой обладал над нею Джек, та сила, с которой тянуло ее к этому мужчине.

Джек был ошеломлен. Он все еще не мог поверить, что все закончилось. Он растерянно сказал:

– Я хочу тебя. Да, это безумие, я понимаю. Но эта ночь... Я сам себя ненавижу за это желание. И тебя ненавижу – за то, что ты заставляешь меня об этом говорить. Но я ничего не могу поделать с собой, я хочу тебя.

Она тоже хотела его. Хотела гораздо сильней, чем дома, в Англии. И для нее не прошла бесследно эта египетская ночь, склоняющая человека к любви и безумству.

Но Диана все равно заставила себя произнести слегка дрогнувшим голосом:

– Но я не хочу тебя.

– Ты лжешь. Диана, – хрипло откликнулся Джек.

– А хоть бы и так. Ты же лжешь мне каждую секунду, а я чем хуже?

Эти слова подействовали на Джека как холодный душ. Он посмотрел Диане в глаза и отступил в сторону.

Диана повернулась и побежала, оставив Джека одного под пальмами и ночным звездным небом.