"Вкус к смерти" - читать интересную книгу автора (О`Доннел Питер)Глава 2Длинные клинки со звоном ударились один о другой и быстро разошлись. — Нет, нет, нет! — вскричал профессор Джулио Барби и отступил назад, опустив шпагу и почти коснувшись ею плоской, покрытой асфальтом крыши. — Я уже вам говорил, синьорина, вы не должны атаковать опытного фехтовальщика с низкой позиции! В одной шестой, конечно, можно. Но уже в одной четвертой трудно удержать клинок соперника. А в низкой позиции пытаться делать это просто глупо! — Но ведь получилось, — возразила из-под маски Модести Блейз. — Я же нанесла укол. — Нанесли укол? Нанесли укол? — От возмущения голос учителя фехтования срывался на визг. Барби сдернул маску. — Мы проходим курс обучения, не так ли? Я пришел сюда не на дуэль с вами, синьорина! Я пришел обучать вас искусству обращения с холодным оружием — тактике, стратегии, стилю, — искусству! Поэтому мы должны фехтовать по правилам, а не рубиться, как солдаты, синьорина! — Простите меня, — с притворным раскаянием произнесла Модести Блейз. — Я забыла об этом… Профессор Барби снова натянул маску, сверкнув темными глазами, и коротко бросил: — К бою! Клинки скрестились вновь. За бойцами в белых фехтовальных костюмах с интересом наблюдал сэр Джеральд Таррант, сидевший в кресле-качалке здесь же на крыше. Он уже не в первый раз проводил таким образом раннее утро перед тем, как отправиться в свой офис на Уайтхолл. Небольшая дверь, ведущая на крышу из внутренних помещений дома, приоткрылась, и слуга по имени Уенг пропустил вперед высокого, приветливо улыбающегося человека с правильным тонким лицом и веселыми глазами. Таррант слегка поклонился и протянул руку. Он был уже знаком со Стивеном Колльером. Однажды они встречались на обеде у Модести, а другой раз — в Уимблдоне. Колльер обогнул фехтовальную дорожку, размеченную краской на асфальте. Пожав руку Тарранта, он сел рядом с ним. — Кофе? — предложил Таррант, приподняв кофейник, стоявший на низком столике. — Модести говорила, что ждет вас. — Да, я ей позвонил час назад из аэропорта. — Колльер внимательно следил за фехтующими. — Черный, пожалуйста. — Были в Штатах? — Да, шесть недель в университете Дьюк. Занимался статистическими исследованиями. Хобби Колльера было изучение проблем, связанных с экстрасенсами. Он мог позволить себе такое дорогостоящее увлечение. Несколько лет назад Колльер написал прекрасный учебник математики для школ, что принесло ему регулярные доходы, и немалые. Этот человек нравился Тарранту. Он ему еще и немного завидовал, потому что недавно в течение нескольких недель Колльер находился в центре каких-то странных, но увлекательных событий, связанных с Модести Блейз и Вилли Гарвином. Колльер находился среди убийц, стоял перед лицом, казалось бы, неминуемой гибели. И вместе с Модести и Вилли он добился успеха. Правда, сам Колльер говорил, будто его участие в деле сводилось к тому, что он постоянно мешал всем работать. Еще он утверждал, что с первого мгновения до самого конца операции находился в состоянии безумного страха. При этом он каждый раз подчеркивал, что только чудом остался жив и теперь чрезвычайно рад этому обстоятельству. С дорожки донесся быстрый топот ног и лязг металла, ударяющего о металл. — Нет же! — с отчаянием воскликнул профессор Барби. — Где ваша сообразительность, синьорина? Да вы просто с ума сошли! Я дал вам возможность нанести укол, так? Я произвел обманное движение, сделал шаг вперед и приготовился к атаке. Но разве вы опередили меня встречным уколом? Нет! Вы только парировали мой удар. Я напрасно трачу на вас время! — Ваш ответный удар мог настичь меня, — успокаивающе проговорила Модести. — Но ваше попадание было бы первым! — вскричал профессор. — Какое значение тогда имел бы мой укол? — Ну, это будет иметь значение, если… — Модести замолчала. Она на миг подняла маску и очаровательно улыбнулась Барби. — Давайте все повторим еще раз. Клинки вновь скрестились. Таррант усмехнулся. Колльер сказал: — Очень странно. А я-то считал, что она неплохо фехтует. — Не принимайте всерьез слова Барби. Все дело в том, что она не может исходить из принципа, будто для нее не имеет значения полученный укол, если она первой нанесла укол противнику. Колльер задумался на секунду и кивнул: — Конечно, в настоящей дуэли все было бы по-другому. — Вот именно. Поэтому она и выбрала для себя шпагу. Большинство женщин предпочитают рапиру. Она легче, чем шпага, да и правила ведения боя на рапирах гораздо проще. Но фехтование на спортивных шпагах намного ближе к настоящему бою с использованием старинного дуэльного оружия. В этом все дело. Колльер снова кивнул. На Модести это похоже. — Вы неплохо в этом разбираетесь, да? — спросил он. — Я и сам когда-то занимался фехтованием. — Даже выступали за сборную Англии перед войной. Модести говорила мне об этом. — Сейчас все это уже в прошлом, — с невольной грустью произнес Таррант. — Вы были правы, у нее все получается хорошо. Я не раз фехтовал с ней. У нашей дамы прекрасная координация и удивительная выносливость. И очень развито чувство пространства… — Чего? — Пространства. Она всегда точно знает, где находится по отношению к противнику и его оружию. Определяет расстояние шестым чувством. Это не так просто. Попробуйте сами сделать это с закрытыми глазами — и сразу же поймете, что это совсем не легко. — Верю вам на слово. А что еще? Таррант улыбнулся: — У нее нет привычек. Нанося уколы и парируя удары противника, Модести никогда не действует по общим правилам. Поэтому никогда нельзя догадаться, что она собирается предпринять. — Понимаю, о чем вы говорите, и это касается не только фехтования, — задумчиво кивнул Колльер. — У нее вообще талант принимать неожиданные решения. Частенько это затрудняет жизнь, но зато делает ее интереснее. — Для ее друзей. Для некоторых других жизнь превращается в сущий ад, — заметил Таррант. — Да, это я тоже видел. Но мне этих других ничуть не жаль. — Колльер поставил на столик пустую чашку. — Пальчиками, пальчиками! — кричал профессор Барби. — Только безмозглый кретин направляет клинок всей рукой! Вы, синьорина, держите шпагу, а, не теннисную палку! — Ракетку, — уточнила Модести. — Прошу прощения. Не теннисную ракетку! Поэтому управляйте шпагой пальчиками! Еще раз повторим, пожалуйста. — Совсем не как в кино, — заметил Колльер, внимательно следя за фехтующими. — Когда смотришь какой-нибудь фильм с участием Эррола Флинна, то видишь целые битвы на мечах, причем клинки вращаются, как крылья мельниц. А тут только какие-то дурацкие прыжки, стук шпаги о шпагу, и потом этот тип отступает и орет на нее. Таррант рассмеялся. — Да, боюсь, это не самый зрелищный вид спорта. Он интересен только для знатоков. Только что виденная нами схватка, длившаяся всего несколько секунд, состояла из ложной атаки, оборота в октаву, ухода от столкновения и перехода в низкую позицию, защиты и попытки нанести ответный удар, потом была круговая защита и отход на первоначальную позицию. В итоге никто никого не задел. — И все за какую-то секунду. По мне, уж лучше Эррол Флинн. Он однажды сражался сразу с четверыми. Носился по лестницам вверх-вниз. — И сценарист с режиссером были полностью на его стороне… Бог ты мой! — Таррант поднес руку ко рту, стараясь сохранить на лице серьезное выражение. Он так и не договорил. Модести и Барби замерли, уставившись друг на друга, потом учитель фехтования молча повернулся, подошел к низенькому столику у края дорожки и положил на него шпагу и маску. Модести вымолвила: — Простите меня. Барби ничего не ответил, вытирая лицо и шею носовым платком. — Что случилось? — тихонько спросил Колльер. — Она атаковала стрелой. Очень острый выпад. Барби парировал удар и нанес ответный в одну четверть. Верный укол по всем законам фехтовальной логики. Но она его парировала в верхней позиции, находясь все еще в атаке, что практически невозможно, а потом нанесла ответный удар поверх его шпаги, что вообще совершенно абсурдно. Самое удивительное, что все у нее получилось. Модести подошла к ним, держа шпагу в правой руке и маску под мышкой. Мужчины встали ей навстречу. — И все же у вас получилось, — сказал Таррант. Модести поморщилась. — Я уже и не надеялась. Не могла же я все бросить, когда атака стрелой провалилась, ведь так? Привет, Стив. Она подставила ему щеку для поцелуя. Стивен легко коснулся ее губами и заметил: — Ты вся в поту. А леди может только слегка порозоветь. — Попробуй сам столько поскакать в стеганом нагруднике и фехтовальном костюме с двумя нагрудными протекторами. — Нагрудными протекторами? — Колльер дотронулся до них. — Ах, вот они какие. Но я не буду их примерять. Неправильно могут понять… Он замолчал. К ним подходил профессор Барби, неся шпагу и маску. Он не сводил глаз с Модести, и было видно, что он только что принял нелегкое решение. Повысив голос, Таррант обратился к Модести: — Конечно, есть еще профессор Форрестер. А еще лучше Лебрун. Он очень хорош. — Лебрун? — в неподдельной ярости вскричал профессор Барби. Он гневно взглянул на Тарранта, потом повернулся к Модести. И вдруг его лицо осветилось улыбкой. Он протянул девушке левую руку, правой одновременно отдавая салют, как фехтовальщик, завершивший схватку. — Извините меня за невежливость, синьорина, но с вами совершенно невозможно работать. — Я понимаю. На следующей неделе постараюсь исправиться. — Она тепло улыбнулась. — Вы придете, профессор? — Не смогу, наверное, удержаться. — Барби бросил взгляд на Тарранта и глубоко вздохнул. — Всего один час в неделю для упражнений со шпагой, синьор. Ну не глупость ли? Дайте ее мне на три часа в день для тренировки с рапирой, и через полгода я покажу вам фехтовальщика, который заставит всяких там Форрестеров и Лебрунов выглядеть как… ну, как лесорубы! Когда профессор Барби ушел, Модести улыбнулась Тарранту: — Благодарю. Хитро вы упомянули пройдоху Лебруна. — А я и есть хитрый старый джентльмен, — согласился Таррант, взглянув на часы. — И сейчас мне уже пора идти и использовать этот мой талант для дела. — Пусть ваш рабочий стол еще минут десять останется пустым. Задержитесь, пожалуйста! — воскликнула Модести. — Не знаю, почему бы им не выгнать вас со службы. Тогда вы не должны будете уходить ежедневно к восьми утра. — Мне нравится принимать все неприятные решения до чая. Может, еще полчашечки кофе? — Таррант сел рядом с Модести в кресло-качалку, Колльер опустился на полосатый брезентовый складной стул. — Мне бы хотелось пригласить вас на обед в четверг, — обратился Таррант к Модести. — И вы, Колльер, приходите, если будете еще в Лондоне. — У меня пока нет никаких определенных планов. — Колльер взглянул на Модести и улыбнулся. — С радостью приму ваше приглашение. — Мы придем вместе, — сказала Модести. — Это просто обед? Или он как-то связан с теми неприятными решениями, которые вам приходится принимать? — Обыкновенный обед. Не имеет никакого отношения к неприятностям. Просто я хотел бы познакомить вас с моим старым другом, близким мне человеком — доктором Ааронсоном. — Ааронсоном?.. — Модести на секунду задумалась. — Ах, ну да, это же тот историк. Он работал с древнеримскими манускриптами, найденными в Ин-Сала. Колльер тоже читал об этих находках, но мог вспомнить что-то только в самых общих чертах. Были обнаружены какие-то древние рукописи, в которых говорилось о маленьком древнем городке, затерянном в пустыне… Как же называется это место? — Тадемаитское плато, — напомнил Таррант. — Может, вам, Модести, захочется даже посетить места раскопок? Там работает небольшая археологическая экспедиция во главе с мистером Танджи. Я говорю об этом сейчас, чтобы вы могли до четверга все обдумать. — И это дело не связано с вашей государственной службой? — Нет. — Таррант нахмурился. — Я, кажется, ясно сказал, что не собираюсь больше вовлекать вас ни в какие операции, организуемые моим ведомством. — Как это ты их тогда назвал, а, Стив? — Темные дела? — Вот-вот. Да и вы сами, сэр Джеральд, согласились с этим определением. — Совершенно верно. И то, что вы остались живы, вовсе не моя заслуга. Но теперь с этим покончено. Вы разочарованы? Модести рассмеялась. — Вовсе нет. Но зачем же мне наносить визит всем этим заброшенным, одиноким мужчинам, предпринявшим экспедицию в самое сердце Сахары? Им что — прислуга нужна или утешительница? — Не такие уж они и заброшенные. Хозяйством руководит миссис Танджи. Никакой надобности в прислуге нет, а на утешительницу смотреть будут косо. Просто Ааронсон сейчас на конгрессе в Стокгольме. Он позвонил мне, говорил очень осторожно, взволнованно и загадочно. Я понял так, что с раскопками не все чисто. Не знаю, в чем там дело, даже не догадываюсь. Но он настоятельно просил меня послать кого-нибудь туда. Колльер заметил: — Все это звучит очень неопределенно. — Да я знаю. — Таррант пожал плечами. — Но он мой старинный друг, и мне хочется оказать ему услугу. — Он посмотрел на Модести. — Естественно, официально я не могу туда кого-то командировать. Может, Ааронсон подробнее все объяснит нам в четверг. Девушка кивнула. — Так или иначе, надо поговорить с ним. И я уже давно не бывала в пустынях, а они меня всегда привлекали. Скажите, кто финансирует раскопки? Таррант ответил не сразу. — Пристайн. Но это секрет. Он не любит распространяться о своей филантропической деятельности. — Он оплачивает многие благотворительные акции, — улыбнулась Модести. — Сэр Говард Пристайн. Наверное, хочет стать пэром Англии. — Не стоит иронизировать. Ему уже дважды предлагали это, но оба раза он отказывался. — Таррант встал, взял ее руку и коснулся губами. — Я позвоню вам, дорогая, о времени и месте нашей встречи в четверг. — Прекрасно. Колльер вместе с ней проводил Тарранта. Когда двери небольшого лифта закрылись за ним, Колльер повернулся и огляделся. За время его отсутствия в огромной гостиной с окном во всю стену кое-что изменилась. Натюрморт Браке исчез, его место заняло абстрактное полотно кисти Франца Марка. Но гобелен Франсуа Бушера оставался на прежнем месте, и… Удовлетворенно хмыкнув, он шагнул в небольшую нишу с потайным освещением и осторожно коснулся стеклянного пресс-папье. Старинная французская работа. — Это Сент-Луи, — раздался за его спиной голос Модести. — Два других — Баккара и Клиши ля Гарен. Ну не прекрасны ли они? — Да. — Колльер повернулся к ней. — Позже как следует их рассмотрю. — Он нежно взял в ладони ее лицо, приподнял и поцеловал ее в губы. — Как от тебя приятно пахнет… — А ты выглядишь усталым. — Это все из-за самолетов. На моих внутренних часах теперь не больше двух утра. Модести взяла его за руку и подвела к одной из раздвижных дверей. Он вошли в комнату с серебристо-серым потолком и стенами цвета слоновой кости. Ее спальня. — Ложись и поспи. Модести скрылась в ванной. Колльер услышал, как она включила душ. Дверь осталась приоткрытой, и он видел розовые стены ванной и пол из черного кафеля. Помедлив немного, он подошел ближе и встал, прислонившись к двери. Девушка уже сняла куртку, защитный нагрудник и бриджи. — Привет. Я просто подумал… Она стянула узенькие черные трусики-плавки и расстегнула бюстгальтер. Надела шапочку для купания. — Привет, милый. Так что ты подумал? Не дожидаясь ответа, она шагнула под душ, взяла мыло и губку. Колльер не сводил глаз с ее стройной фигуры. Он никогда прежде не встречал женщин, настолько равнодушных к собственному телу. Обнаженная, она выглядела так естественно, будто ее нагота была всего лишь одним из видов одежды. — Я просто подумал об Уенге. Модести от души расхохоталась под струями душа. — Уенг — восточный человек. — Она слегка откинула голову, подставляя тело под струи. — Попробуй-ка сказать ему, что мне следует советоваться с ним, как я должна использовать собственную постель. Да он решит, что ты рехнулся. — Все равно. Ведь здесь есть еще комната Вилли и еще одна свободная. Он все поймет, увидев меня в твоей спальне… — Уенг и так все понимает. И он прав, ведь так? Иди поспи. — Модести выключила душ, вышла и обмоталась большим махровым полотенцем, искрящимися глазами посматривая на Колльера. — Он бы наверняка обратил на это внимание, если бы был здесь, но в любом случае мне наплевать. — Так его в доме нет? — удивился Колльер. — Поехал по моей просьбе в Бенилдон. Кое-что надо сделать в коттедже. — Модести сняла шапочку и вытерла лицо. — Ну давай, Стив, отдохни немного. Перед завтраком я тебя разбужу. Колльер стал развязывать галстук. — Вот уж нет. Я что-то перестал чувствовать себя усталым. Все его тело помнило ее, и они слились в радостной встрече после долгой разлуки. Колльер заметил, что Модести с улыбкой смотрит на него. — Мне бы надо перечитать Песнь Песен Соломона. — Там есть такая строчка: «Волосы твои, как стадо коз». Что это может означать? Эти фехтовальные маски портят прическу. — Нет. Это просто вроде того, что мед лежит у нее под языком. «Ты безупречна, возлюбленная моя». — Ты, наверное, невнимательно смотрел. — Вот уж нет. Восемь шрамов. Но сейчас их уже почти не заметно, так что можно не обращать на них внимания. Потом Колльер неожиданно спросил: — Послушай, Модести, ради Бога, почему бы нам не ввести это в систему? — Нам? — Ну да. — Некоторые мужчины выбирают довольно интересные моменты, чтобы сделать предложение. Она расхохоталась. Буквально затряслась от смеха. Но Колльер совсем не считал, что Модести задевает его гордость. Любви она отдавалась полностью и до конца. — Так рекомендует Кама-Сутра. — Теоретик. — Перестань трястись. Это отвлекает мое внимание. — Этого-то я и добиваюсь. Может, еще что-нибудь процитируешь? Больше они не говорили. Их переполняла почти невыносимая сладость трудного подъема по высокому склону, предшествующего погружению в ослепительный свет блаженства. Модести лежала, прижавшись щекой к его плечу. Колльер вложил ей в губы сигарету, которой они затягивались по очереди, и сонным голосом спросил: — Как поживает старина Вилли Гарвин? Модести выпустила колечко дыма. — Думаю, с ним все в порядке. — Он не в Англии? — Наверное, в Мексике. Давно от него не было вестей. — Что он там делает? Модести нахмурила брови. — Я не знаю, Стив. Это, наверное, единственное, чего я не знаю об Вилли. — Вот как? — Это бывает только раз в год, а началось лет семь или восемь назад, когда он еще работал на меня в Сети… С тех пор каждый год он уезжает на пять или шесть недель. В Австралию, Японию, Индию и так далее. И никогда не рассказывает мне, чем там занимается. — Может, это связано с женщиной? — Да нет. Он мне рассказывает о своих женщинах, вообще обо всем. Но с этими поездками все по-другому. — А ты его спрашивала прямо, милая? — Дорогой, он ведь не моя собственность. Расскажет, если захочет. — Он расскажет, если ты спросишь. Вилли выполнит любое твое желание. — Я знаю. Поэтому мне всегда надо хорошо подумать, прежде чем пожелать чего-то. Да и какое я имею право знать все его секреты? — Значит, тебя не беспокоит эта тайна Вилли? — с любопытством спросил Колльер. — Да нет. — Модести пожала плечами. — Просто я в некотором недоумении. Но он всегда возвращается радостным и полным энергии, так зачем беспокоиться? — Ну да, конечно, — пробормотал Колльер. — Меня это тоже не волнует. Простое любопытство. Интересно, чем он сейчас там занимается? Модести взяла его за руку и посмотрела на часы на его запястье. — Сейчас в Мексике около трех часов утра. Скорее всего, он еще в постели. |
||
|