"Оборотни в погонах" - читать интересную книгу автора (Леонов Николай Иванович, Макеев Алексей)

Глава пятая

– Вы чего это? – Гуров застыл на пороге своего кабинета, глядя, как Крячко убирает со стола бутылку, а Борисов – стаканы.

Заряд бодрости, только что полученный от генерала, Лев Иванович невольно начал передавать своим коллегам.

– Да вы совсем обнаглели! Нажираться с самого утра на рабочем месте!

– Лева, да мы же просто продегустировали. Я с собой привез из командировки хорошую настойку местную. Вот мы с Вадиком и приняли по чуть-чуть, так сказать.

– Хорошо устроились, дегустаторы! Меня там, понимаешь, и в хвост и в гриву дерут, а они тут по чуть-чуть накатывают! Убрать все к черту, и чтоб я этого больше не видел!

Столы были в момент приведены в рабочее состояние, спиртные напитки и закуска исчезли, вместо них аккуратными стопками лежали пустые листы и бланки.

– Ну, я, пожалуй, пойду на свое рабочее место, – заявил Борисов и бочком, мимо Гурова, начал пробираться к двери.

– Стоять! – рявкнул на него полковник и, когда тот замер на месте, добавил: – Здесь теперь твое рабочее место. Ты временно переводишься в мое распоряжение как работник технического отдела.

После этого он прошел к своему столу, сел и нервно сдул пыль с его поверхности, и без того чистой.

– Лева, ну что за выражения, где твоя природная интеллигентность? – миролюбиво сказал Крячко.

– Сдал генералу Орлову на долгосрочное хранение, – буркнул в ответ Гуров. – Кроме того, он забрал у нас с вами право на сон, на отдых и на нормальное питание, потому что мы все это должны заслужить.

– Сурово, – констатировал Стас. – Похоже, и у генерала не все так просто в отношениях с начальством.

– Да, попал я в это дело, как окурок в пылесос, –констатировал Борисов, закуривая.

– У нас не курят, – холодно произнес Гуров. – Дай сюда сигарету.

Борисов послушно передал ему зажженную сигарету, и Гуров, приняв ее, сам глубоко затянулся.

– Ну, давай, курилка, рассказывай, как ты вчера следил за Кирпичом, – спросил Борисова Гуров, дымя сигаретой и одновременно мастеря из листа бумаги пепельницу.

– Да нормально проследил, – пожал плечами Вадим и поставил перед Гуровым баночку из-под пива, служившую пепельницей. – – Сначала он по точкам проехал, видимо, собрал деньги. В машине он вслух быстро считал что-то, я уверен, что именно купюры. Потом позвонил какой-то бабе, договорился с ней и направился в гости. Потом заехал в свой офис и там пробыл довольно долго, практически до вечера. Один раз выходил, поужинал в одиночестве в кафе и вернулся в офис. Вышел он оттуда уже с кейсом и направился прямо в ночной клуб «Фламинго»…

– Где его и замочили, – таким же монотонным голосом закончил за Борисова Гуров. – Чуть не уснул, слушая тебя. Поехал туда, приехал сюда, деньги, бабы… Толком никакой информации.

– Да обычный рабочий день современного дельца, ничего особенного я не увидел и не услышал. Есть единственный момент, на который я бы обратил внимание, – с сомнением в голосе добавил Борисов. – Мне показалось, что он весь день собирал бабки, большую сумму. И вечером он, видимо, ее собрал, поскольку из офиса вышел с кейсом и с двумя охранниками, которые ехали следом за ним до самого «Фламинго». Потом он, видимо успокоившись, их отпустил и пошел в клуб в одиночестве.

– Где его окончательно успокоили, – снова зло пошутил Гуров. – Понятно с тобой. А что у тебя? – спросил он Крячко.

– Есть имя, – коротко, но победно ответил тот.

– Да ты что? – на лице Гурова впервые за все утро проснулась улыбка.

– А может, это погоняло, точно не знаю, – скорректировал свой ответ Стас, и Гуров прекратил улыбаться. – Гребенкин вспомнил, что человека, которому он продал именно наши стволы, зовут Марат.

– И это все? – уже холодно спросил Гуров.

– Не совсем, он бывший мент и, возможно, служил в спецназе.

– Негусто, но я надеюсь, прежде чем настойку жрать с нашим молодым коллегой, ты сделал попытку уточнить по базе, кто он такой – этот Марат?

– Ни в нашей базе, ни в базе РУБОПа я такого бригадира не нашел, похоже, это новое лицо в криминальной жизни столицы.

Гуров, в последний раз пыхнув сигаретой, затушил ее в пепельнице и, откашлявшись, заявил:

– Стас, ты продолжаешь работать по этому направлению, то есть занимаешься киллером. Узнай, интересовался ли сам Винченко этим человеком. Ты, Вадим, начинаешь работать по Григоряну под мою ответственность. Санкций у нас пока нет, но нам нужна информация по этому делу, в котором мы пока понять ничего толком не можем. В конце концов, мы имеем право его попасти, хотя бы в качестве охраны, но так, чтобы он нас не замечал.

– А Земца надо искать? – поинтересовался Крячко.

– Им займутся Климов и его люди, – ответил Гуров. – Признаться, этот подполковничек меня сегодня немного удивил.

– А я считаю, что Климов прав. Этот Григорян и Земец с Покровским долбятся, – заявил Стас, глотнув кефира из пакета. – Да, по большому счету, и хер бы с ними, пусть долбятся. Лично мне никого из них не жалко, кроме Коли Винченко. И как его угораздило влезть в эту историю? Первым его же и завалили.

– А я думаю, Лев Иванович прав, – Борисов ел йогурт из цветного пластикового стаканчика белой пластиковой ложкой. – Пока мы не узнаем, почему стрелять начали, выводы делать рано.

Оба сидели в «Мерседесе» Крячко и обедали по-походному.

Машина стояла на улице перед большим девятиэтажным элитным домом, построенным по квадрату, с внутренним двором, выезд из которого осуществлялся через единственную арку.

Квартира Григоряна располагалась на обе стороны дома, выходя окнами во двор и на улицу. Поскольку во двор въезд был им закрыт, Борисов настроил пушку-микрофон на уличные окна квартиры. Однако кабинет Григоряна располагался на противоположной стороне, и ничего кроме болтовни по телефону его жены и ее же разговоров с прислугой за три часа услышать не удалось.

– Ты, Вадик, молодой еще, но уже должен понимать, что работа мента – это не только преступников ловить, но и докладывать начальству о ходе работы. Вот на эти писульки у нас с Гуровым треть всего времени и ушла, – причмокивая кефиром, поучал Крячко. – Поэтому прав в этой ситуации Климов. Никто не знает, когда мы докопаемся до истины и найдем настоящих преступников, а доложить начальству что-то надо. Дал начальнику версии, дал план оперативных мероприятий, дал задержанных по текущему делу, опросил-допросил, и начальство уже довольно – – работа идет, подчиненные на месте не сидят, суетятся.

– Мудро, – согласился со старшим коллегой Борисов. – Только как ни крути, а преступников ловить все же надо, в конце концов. Одними отчетами начальство сыто не будет. А для этого нужны доказательства. А у нас полный мутняк пока в отношении версии, взятой в разработку. И сейчас вот мы сидим тут, а все, что услышим, доказательством являться не будет, потому как незаконно, да еще нас могут привлечь.

– Ну ладно, разнылся тут! – Стас повернулся к Борисову. – Одними законными методами ты в нашей стране ничего не накопаешь. Да и мы тут пока всякую муть слушаем из твоей этой хреновины, – Стас ткнул пальцем в монитор прибора, который был прилажен на панели его «мерса».

– Тихо вы! Можно ведь поаккуратнее! Эта техника очень чувствительная и дорогая, между прочим!

– Да ладно, – отмахнулся Крячко. – От этого гнилого бабского базара, который мы уже слушаем несколько часов, толку уж точно никакого нет!

Борисов неожиданно прибавил звук и, подняв руку, предупредил:

– Тихо!

Из микрофона, сквозь скрежет эфирных помех, послышался усиленный голос жены Григоряна, сообщившей своему мужу, что звонит его сотовый телефон. Видимо, тот был в туалете и не слышал звонка.

Разговор Григоряна со своим абонентом происходил в гостиной и хорошо был слышен сыщикам.

– Да, я понял. Где именно и когда?.. Хорошо, через два часа у бара «Охотничий» на Таганке.

Григорян отключил связь и сказал жене, что он скоро уезжает, видимо, ненадолго.

Крячко в свою очередь взял мобильник и, набрав номер Гурова, проинформировал того:

– Клиент с кем-то назначил встречу через два часа на Таганке, в баре «Охотничий».

«Мерседес» Григоряна выехал со двора примерно через полтора часа и направился к центру города. Крячко и Борисов следовали за ним на почтительном расстоянии, при этом Вадим прослушивал все разговоры в салоне машины Григоряна.

Когда у Григоряна снова зазвонил мобильный телефон, до места встречи было не более пятнадцати минут езды.

– Да, я слушаю тебя, Алексей, – произнес Григорян и тут же добавил, заверив своего собеседника: – Да. Мы уже подъезжаем, будем минут через пятнадцать.

Борисов, набрав номер Гурова, сообщил ему:

– Лев Иванович, наш клиент едет на встречу с каким-то Алексеем и будет на месте через пятнадцать минут. Как вы думаете, кто этот неизвестный Алексей, к которому Григорян так спешит?

– Понял тебя, Вадик. Я сейчас сам прибуду. На метро мне пятнадцать минут туда добираться.

«Мерседес» остановился на стоянке перед баром позади джипа «Лексус», уже стоявшего здесь же.

Крячко, соблюдая все меры конспирации, припарковался на противоположной стороне, метрах в тридцати от места стоянки машины Григоряна.

Из джипа первым вылез охранник в куртке и, открыв заднюю дверку «Лексуса», помог выйти из машины своему подопечному – грузному мужчине в светлом плаще с кейсом в руке. Мужчина, прихрамывая, направился в сопровождении охраны к «Мерседесу» Григоряна.

– Ну вот, мы не ошиблись, сам Земец к нам на стрелку пожаловал. После вчерашней кровавой бани он выглядит не очень здоровым, зато вполне живым, – прокомментировал Стас появление криминального авторитета. – Ну а теперь послушаем, что они там проворкуют друг другу.

Земец подошел к машине. Тонированное окно «мерса» опустилось, сидевший в одиночестве на заднем сиденье Григорян подвинулся к левому краю и с улыбкой предложил Земцу:

– Присаживайтесь, Алексей Гаврилович, засады здесь нет.

Земец сел рядом с Григоряном и захлопнул дверцу. В этот момент единственный охранник Григоряна, сидевший за рулем, покинул машину и вместе со стражем Земца остался ждать окончания разговора на холоде.

Григорян, прекратив улыбаться, спросил:

– Слушайте, что происходит? Это правда, что на вас вчера покушались и вы еле унесли ноги?

– Совершеннейшая правда, уважаемый, – криво усмехнулся Земец. – Еле унес ноги – это слабо сказано. Одну ходулю унес травмированной, вывихнул при падении, когда прыгал из окна бани.

– Вы уже выяснили, кто это? – спросил Григорян, внимательно посмотрев на собеседника.

– Я как раз занят этим со вчерашнего вечера, – ответил Земец, удостоив Григоряна не менее пристального взгляда. – Скажу откровенно, сперва я вполне мог подумать и на вас, если бы не те большие бабки, которые вы еще должны получить с меня по нашему договору. Впрочем, эти деньги вчера были со мной в бане, и мокрушники вполне могли бы ими завладеть, если бы я не вспомнил молодость и не свалил оттуда так резво.

– Не порите чепухи! Мы не отморозки и никогда не были замешаны в подобных делах. Эта сделка взаимовыгодна, и нет никаких оснований ее вести под стволами автоматов, – ответил Григорян, заметно возмутившись.

– Однако именно так она и происходит, под пулями, – Земец задумчиво посмотрел перед собой. – Ладно, я вам верю, иначе не пришел бы сюда сам, прислал бы своих ребят с автоматами вместо авторучек. Давайте завершать начатое, а проблемы решим по мере их поступления.

– Деньги у вас? – поинтересовался Григорян.

– Разумеется, – подтвердил Земцов и открыл принесенный с собой кейс. – Здесь все, часть налом, остальное на кредитных карточках на ваше имя. Будете пересчитывать и проверять?

– Нет, не буду, – ответил Григорян. – Надеюсь на вашу порядочность и на нежелание поиметь дополнительные проблемы к тем, что мы уже имеем.

Григорян принял из рук Земца кейс и передал ему кожаную папку.

– Здесь все, что вас интересует, – произнес он, наблюдая, как Земец пролистывает лежащие в папке листы бумаги. – Если вам нужны комментарии и техническая помощь, можете обращаться ко мне. Я надеюсь, что наше сотрудничество не заканчивается на этом.

– И я надеюсь, – задумчиво проговорил Земец и захлопнул папку. – Но на ближайшее время нам надо затаиться и лечь на дно. Я уверен, что люди, которые противились этой сделке, сами не успокоятся, и нам надо провести определенную работу, чтобы их вычислить и успокоить.

– Я в ближайшее время уезжаю за границу, – сказал Григорян. – И вам советую сделать то же самое. Там спокойнее, мы сможем встретиться и без помех обсудить наши проблемы.

– Боюсь, что они нас и там могут достать. Впрочем, поступайте как знаете. До свидания.

Земец вылез из машины и в сопровождении охранника быстро зашагал к своему джипу.

– Ну и где они? – спросил Гуров, садясь на заднее сиденье машины Крячко.

– Тихо, Лев Иванович, – попросил его Борисов, указав пальцем на прослушивающий прибор.

В салоне были слышны звуки записываемого разговора.

– Вон тот «Мерседес» и «Лексус» на стоянке перед баром, – тихо проинформировал Гурова Стас. – Оба сейчас сидят в «мерсе».

– Давно? – спросил Гуров.

– Да минут десять уже, похоже, скоро заканчивают, судя по базару, – ответил Крячко.

– Ну и хорошо. Пойду познакомлюсь с обоими и, если получится, поговорю, а если поговорить не удастся, то придется вам подключиться, – заявил Гуров. – – Сразу вызывайте подмогу, и будем задерживать.

Гуров вылез из машины и направился к стоянке перед баром, но в этот момент из «Мерседеса» вылез Земцов и вместе с охранником пошел к своей машине.

Гуров собирался уже перейти на другую сторону дороги и догнать Земцова, как вдруг непредвиденное событие заставило его остановиться на краю дороги.

Он увидел, как из бокового стекла «Мерседеса» выбились мелкие стеклянные брызги и в окне образовалась круглая дырка, обрамленная белой паутинкой трещин.

В следующую секунду брызги от пробитого стекла стали выбиваться и по стеклу водителя, который только что сел за руль. Послышалась неровная барабанная дробь от пуль, впивающихся в крышу «Мерседеса», еще через несколько секунд оба стекла осыпались от града пуль.

Гуров видел, как «Лексус» тронулся с места и на большой скорости помчался по улице. Но полковника больше не интересовал джип, он, задрав голову, рыскал взглядом по дому напротив.

Звуков выстрелов слышно не было, и Гуров старался ориентироваться по возможной траектории пуль, попадавших в «Мерседес». Вскоре он заметил на крыше пятиэтажки легкий едва заметный дымок, исходивший из двух окон, расположенных в разных концах чердака. Но автоматчиков он уже не увидел.

Сыщик бросился к изрешеченному автомобилю. Окон у него уже не было, и в образовавшиеся проемы полковник увидел расстрелянных людей.

Григорян сидел на заднем сиденье, далеко запрокинув голову на спинку, руки его были раскинуты в стороны, словно он упирался ими, пытаясь противостоять силе ударяющих в него пуль. Его седая пышная шевелюра была сильно забрызгана красным, белая сорочка и костюм также пропитались кровью, сочившейся из многочисленных ран.

Его охранник лежал, завалившись на бок, одна из пуль попала ему прямо в лицо.

Сзади Гурова послышался свист тормозов, и машина Крячко остановилась посреди дороги, рядом с расстрелянной иномаркой.

Гуров, резко развернувшись и увидев, как оба его напарника вылезают из машины, неожиданно для них заорал:

– Поехали! Быстро садимся и погнали!

Они мигом попрыгали на сиденья, и Крячко, вдавив в пол педаль акселератора, спросил недоуменно:

– А что с этими делать?

– Им мы уже ничем не поможем, – ответил Гуров. – Вызову наряд и «Скорую помощь».

– А мы за кем гонимся? – поинтересовался Стас. – Земца задерживать будем?

– Нет, не его, – ответил Гуров и скомандовал: – Сейчас сворачивай налево!

– Ты что, здесь же одностороннее движение. Нельзя сюда.

Гуров не дал ему говорить, заорав:

– Поворачивай, тебе говорят!

Стас покорно крутанул руль влево и под удивленными взглядами водителей машин, стоящих на светофоре, начал доставать свободной рукой мигалку, лежащую под сиденьем.

– Мигалку не трогай, – снова рявкнул Гуров. – Мы не на параде, а на оперативной работе.

– Блин, врежемся же без мигалки! – не выдержал Стас.

Резким вывертом руля он переменил полосу, едва уйдя от лобового столкновения с грузовиком.

– Куда мы сейчас мчимся? – непонимающе спросил Борисов, с испугом глядя на дорогу.

– Ты что, засек стрелков? – догадался Крячко.

– Они засели на крыше дома напротив стоянки и стреляли из чердачных окон. Я уверен, что уходить будут с другой стороны квартала, там тихая улочка и удобный выезд на оживленную трассу. Поэтому сейчас поворачивай снова налево.

Стас, слушая Гурова, лишь возмущенно дернул головой.

– Легко сказать, тут оживленный перекресток. Как бы нам при повороте кто-нибудь в бочину не въехал.

Но, на счастье сыщиков, водители ехавших навстречу машин, завидев летящий на большой скорости старенький «мерс» Крячко, не спешили стартовать на зеленый свет. Таким образом Стас получил возможность проскочить на перекресток и свернуть на неширокую улицу, проезжая часть которой была сплошь заставлена припаркованными автомобилями.

– По-моему, это они.

Медленно проезжая по улице, сыщики увидели, как двое парней в коротких кожаных куртках и вязаных шапочках, со спортивными сумками в руках, вышли спокойным шагом из подворотни и направились к поджидающим их белым «Жигулям» пятой модели.

– Прижмись, – скомандовал Гуров, и Стас остановил машину у тротуара.

– Да, похоже, мы успели вовремя. Они еще здесь, – прокомментировал Крячко.

– Сейчас мы проверим, они ли это, – произнес Борисов и направил микрофон на «пятерку», при этом мягко крутя тумблер в поисках голосов, настраиваясь на их ровное и четкое звучание.

В этот момент парни сели в машину, двигатель у нее уже был включен, и «жигуленок», сорвавшись с места, начал удаляться от сыщиков.

В динамиках раздался голос человека, сидящего за рулем:

– Все прошло нормально?

– Да, сделали, как и договорились – клиент не уедет, передозировка свинцом, – ответил ему один из стрелков.

– Тогда на базу, – сказал водитель.

Гуров, напряженно слушавший этот короткий диалог, произнес:

– Вот и нам надо проследовать к этой самой базе, сидя на хвосте у стрелков. Поехали.

«Пятерка» уже поворачивала за угол, когда «мерс» Крячко рванулся за ней вдогонку, пролетел, рыча мотором, всю улицу и медленно повернул за угол следом за машиной с киллерами.

Преследование велось с максимально возможной осторожностью. Стас держал приличное расстояние, стараясь пропускать перед собой две-три машины. Для Борисова слушать нужный разговор в таких условиях было очень не просто, и как он ни старался, записать больше ничего не удалось. Сыщики так и не знали, обнаружили их слежку или нет.

Но Гуров все сорок минут движения по улицам Москвы не сидел без дела. Прежде всего он связался с дежурной частью и сообщил о том, что совершено убийство предпринимателя Григоряна и необходимо вызвать наряд милиции и «скорую» на место преступления.

– Мы обнаружили и преследуем автомобиль с убийцами Григоряна – продолжил он. – Необходимо выслать группу захвата, которая должна двигаться нам навстречу. О своем передвижении я буду сообщать по телефону. По нашим наблюдениям, они пока не обнаружили преследования, а это означает, что у нас есть время составить план захвата преступников.

Через десять минут на связь с Гуровым вышел командир группы захвата и сообщил, что их автобус выехал с базы и Гурову надо по телефону корректировать маршрут.

Преследование длилось минут тридцать-сорок и окончилось в районе станции метро «Аэропорт».

Свернув с проспекта, киллеры проехали вдоль сквера несколько кварталов и свернули во двор, окруженный четырьмя зданиями.

– Кажется, приехали, – предположил Гуров. – Стас, остановись здесь, у торца здания, и не заезжай во двор. А ты, Вадик, как самый молодой, сбегай за ними и посмотри, в какой подъезд они направляются.

Борисов без лишних слов вылез из машины и, завернув за угол, пошел по двору вдоль дома. Он сразу же увидел, что машина с киллерами, проехав по этой же дорожке, остановилась у последнего подъезда и из нее вышли двое парней с сумками. Борисов не сомневался в том, что это были киллеры, расстрелявшие Григоряна и его телохранителя.

Шофер «пятерки» не покинул машину и, едва высадив пассажиров, двинулся дальше по двору. Но он не выехал из него через проезд, ближайший к их подъезду, а, свернув, поехал к дальнему выезду.

К этому времени стрелки уже зашли в подъезд, и Вадим, дождавшись, когда «пятерка» скроется из виду, вернулся к машине Крячко.

Оба сыщика уже вышли из машины, и Гуров по телефону давал последние указания группе захвата, сообщая им место дислокации обнаруженных бандитов.

– Мы все видели, из-за угла выглянули, – предупредил отчет Вадима Гуров. – Через пять минут здесь будет спецназ, и тогда решим, что делать.

– Странно как-то, почему они не заехали во двор с той стороны дома, там ближе к подъезду и по ходу движения тоже ближе? Зачем они объехали дом и вернулись к своему подъезду по двору? – хмуро рассуждал вслух Гуров.

– Может, почувствовали, что за ними следят? – предположил Крячко. – Но тогда почему пошли домой, почему не попытались скрыться?

– Ладно, что гадать, скоро все выясним, – махнул рукой Гуров. – Дом, в котором они находятся, стоит отдельно от других, по крышам уйти они не смогут. Будем пасти их и дожидаться спецназа. Черт, не выходит у меня из головы этот шофер! Как бы он нас не раскусил.

– Да хватит тебе маяться сомнениями. Это же хуже зубной боли, – заявил Крячко. – Скорее всего, этот третий поехал ставить машину на стоянку или в «ракушку». Но ориентировку на него мы уже дали, и первый же патруль ГАИ его задержит.

Марат заметил этот «мерс» еще на месте преступления, когда Иван и Леха, отстрелявшись, вернулись в машину. В дальнейшем Марат периодически высматривал, есть ли за ним «хвост», но выделить никого не мог. Долгое время за ними ехала черная «Волга» с пассажирами, и внимание Марата было приковано к ней.

Когда же «Волга» отстала и вообще свернула на перекрестке, на душе у Марата отлегло, и он спокойно доехал до станции метро «Аэропорт». Когда же он повернул на менее запруженную автомобилями улицу, то неожиданно заметил, что за ним на приличном расстоянии едет «Мерседес» с тонированными стеклами, похожий на тот, который он видел ранее. Номера машины он не запомнил, за что сильно себя корил.

От неожиданности и желая убедиться, не «хвост» ли это, он даже проехал вдоль дома дальше привычного въезда во двор, свернув у другого торца здания.

Но следом за ним во двор машина не въехала, и Марат подумал, что, видимо, его опасения были напрасны. Высадив ребят, он сказал им, что вернется к вечеру, и предупредил, чтобы они, как и обычно, никуда не выходили из дому.

В этот момент он все время поглядывал в зеркало заднего вида, но иномарке так и не появилась. По двору шел только один мужчина в коротком пальто и теплой кепке. Ничего подозрительного в нем Марат не приметил, этот человек вполне мог оказаться жильцом этого квартала. Но все же какое-то странное чувство обеспокоенности держало в напряжении часть его мозга и не давало нормально думать ни о чем другом, как об этом автомобиле с тонированными стеклами.

Именно поэтому он неожиданно даже для самого себя свернул вглубь двора и, проехав по узкой дорожке, выехал на улицу с другой стороны.

«Черт, старею, – сокрушался в душе Марат. – Или я уже стал параноиком со своей подозрительностью и аккуратностью в делах, и мне везде видятся менты, выслеживающие меня? Или они на самом деле провели меня по дороге так, что я этого не заметил? В любом случае старею».

Марат проехал по улице к скверу, который ее пересекал, и, свернув, направился обратно к дому, в котором жили его бойцы, но уже по противоположной стороне. Он заехал во двор дома, находившегося напротив, и оставил там машину. Сам же вернулся обратно и по скверу направился к зданию, в котором жили его стрелки.

Проходя по скверу мимо дома, он понял, что его подозрения полностью оправдались. Между торцами домов стоял «Мерседес», преследовавший его машину с самого места преступления. У машины находились три человека – двое мужчин в возрасте и тот самый молодой человек, шедший по двору за их «пятеркой», которого он принял за местного жителя.

Несмотря на довольно морозную погоду, Марат почувствовал, что его прошиб пот и майка плотно прилипла к спине. Струйки пота текли по его затылку и шее, и он нервно завертел головой, словно отказываясь верить в произошедшее.

Все это длилось несколько мгновений, затем он взял себя в руки и, достав мобильник, набрал номер Ивана.

– Ваня, быстро сваливайте оттуда, ничего не берите кроме стволов для обороны. Просто сваливайте, нас накрыли менты. Я вижу, подъехал автобус со спецами. Они пока на улице. Быстрее уходите. Лучше через сквер в дом напротив, там я вас жду с тачкой!

Отключив мобильник, Марат не стал досматривать, чем все закончится во дворе. Он быстрым шагом направился к машине. Надо было срочно поменять номера и приготовить нужную, самую надежную ксиву.

Автобус «ПАЗ» с занавешенными окнами подъехал и остановился у машины Крячко, передние двери раскрылись, и Гуров вскочил на подножку.

– Здорово, бойцы, – поприветствовал он сидящих в автобусе омоновцев.

Всего их было десять человек, не считая водителя и старшего группы. Старший стоял рядом с водителем, протянул Гурову руку и представился:

– Майор Купцов, старший группы. Это со мной вы держали связь по телефону.

Это был мужчина лет сорока, среднего роста, но очень широкий в плечах, с красным обветренным лицом. Взгляд его темных глаз был решительным и быстрым, как у человека, привыкшего оперативно принимать решения в стрессовых ситуациях.

– Где засели киллеры? – сразу спросил майор.

– Двое зашли в этот дом, в дальний подъезд, квартиры мы не знаем. Один уехал на машине, и мы не стали его преследовать, чтобы не обнаружил. Мы дали приметы его машины в дежурку, и его задержат на ближайшем посту ГАИ. Я думаю, нам надо перекрыть все пути отхода, зайти скорее в подъезд и обнаружить их жилье.

– Пожалуй, я бы так тоже поступил, – согласился Купцов.

– Надо быть осторожнее, они не новички. Похоже, что эти парни выходцы из спецназа и подготовка у них соответствующая, – предупредил его Гуров. – Так что заезжайте во двор. С этого торца здания будут дежурить мои люди. Твои, майор, перекроют все остальные пути отхода.

Автобус медленно тронулся и заехал во двор, направляясь к дальнему подъезду.

– Спецназовцы, говоришь, – с горечью произнес майор. – Что творится, это же наши парни. Мы только что из командировки, из Чечни, с зачисток. Там мы все дружно духов гоняем, а здесь, в Москве, начинаем друг в друга стрелять.

– Не переживай, майор, у нас на оперативной работе тоже всякое бывает, – подбодрил его Гуров. – Сегодня вместе бандитов выслеживаем, а завтра…

Гуров не договорил, так как дверь подъезда вдруг распахнулась и из него вышли киллеры.

– Это они, – почему-то тихо произнес Гуров.

Оба парня, выйдя из подъезда, спокойно, даже не взглянув на автобус, направились к углу дома. Один был одет в длинный не по погоде плащ, на втором была куртка, которую он не застегнул.

Гуров уже нисколько не сомневался, что третий никуда не уехал, он выследил сыщиков и предупредил своих подельников об опасности, грозящей им.

– Так, парни, делать больше нечего, как брать их силой. Выскакиваем в две двери и берем их на мушку. Если что, стреляем на поражение. Главное, не задеть гражданских.

Двери автобуса открылись одновременно, и омоновцы стали выпрыгивать из него и сразу разбегаться в цепь, чтобы не находиться на линии огня друг друга.

Но случилось самое худшее из того, что только мог предположить Гуров. Предупрежденные киллеры были готовы к этому и начали действовать первыми.

Едва омоновцы выскочили из автобуса, Леха, сжимающий в карманах куртки два пистолета, резко развернулся и выстрелил по ближайшему к нему бойцу из двух стволов сразу. Тот, получив заряд в грудь из двух пистолетов, запрокинулся на спину и рухнул как подкошенный, отлетев на метр назад.

– Ванька, беги, я их покрошу! – заорал Леха, продолжая с двух стволов палить по нападающим, так и не вынув руки из карманов.

Иван, также развернувшись, распахнул полы плаща и, выхватив автомат, висевший у него под плащом на ремне, дал несколько коротких очередей по омоновцам.

– Все! Уходим! – крикнул он, увидев при этом, как еще один боец, скошенный его выстрелами, упал, застонав, на снег. Развернувшись, Иван побежал в сторону улицы.

Леха продолжал стрелять по нападающим, отходя к углу дома и прикрывая отход друга.

В свою очередь омоновцы, видя потери, а первым упал их командир майор Купцов, уже не колебались. Упав на снег, они открыли огонь на поражение из всех стволов.

Леха, лишь немного не дойдя до угла, задергался от пуль, вонзающихся в его тело. Ноги его подкосились, и он медленно рухнул на колени, нелепо распахнув полы куртки, после чего завалился на бок.

Гуров, первым выбежавший из автобуса, залег сразу же после выстрелов Лехи и, выхватив пистолет, стрелял в киллера вместе с ОМОНом. Но как только Леха был убит, Гуров вскочил и бросился бежать за вторым бандитом вместе с другими омоновцами.

Иван, перебежав проезжую часть, одним прыжком перемахнул через металлический забор и, скрывшись за стволом дерева, приготовился прикрывать отход своего напарника, но увидел, что Леха уже лежит на земле, а к нему бегут несколько бойцов и мужчина в штатском.

– Суки! – заорал Иван, поняв, что он не сумел прикрыть друга и тот погиб.

Он дал несколько коротких очередей по нападающим, но те уже не лезли на рожон, прячась кто за стоящими у обочины машинами, кто за фонарными столбами.

Но Иван был меткий стрелок, и еще один боец, только что выбежавший из-за угла, упал на землю. Иван дал еще несколько очередей по укрывшимся бойцам и бросился бежать к противоположной стороне улицы, как ему и советовал по телефону Марат. Он прекрасно осознавал, что стрелять по нему на улице милиционеры могут, лишь будучи уверенными в том, что не попадут в случайную жертву. И хотя в сквере народу было мало, но напротив стоял жилой дом и шальная пуля вполне могла залететь в окно квартиры.

Опасность состояла лишь в том, что кто-нибудь из омоновцев даст очередь низом, попадет ему в ноги и ранит. Чтобы обезопасить себя от этого, Иван бежал, постоянно петляя.

Перебежавшие дорогу бойцы группы захвата вместе с Гуровым, который взял на себя командование, засели у ограды сквера и, тщательно прицеливаясь, открыли по убегающему огонь одиночными выстрелами.

– В ноги, ребята, только в ноги! Он живым мне нужен!

Когда до противоположной ограды сквера оставалось метров пять и Ивану начало казаться, что он уже спасся, удача отвернулась от него.

Один из бойцов, вооруженный снайперской винтовкой с оптическим прицелом, угадав его следующие шаги, выстрелил несколько раз, и убегающий, споткнувшись, упал, перевернулся через плечо и, встав на четвереньки, попытался дотянуть до ограды и перевалиться через нее.

Но снайпер выстрелил еще раз, прицелившись уже в другую ногу. Пуля, пробив бедро Ивану, свалила его, и он, поняв, что уйти уже не удастся, лежа на боку, вскинул автомат и приготовился отстреливаться.

Вдруг пуля, выпущенная неизвестно кем, пробила ему спину.

От неожиданности Иван выронил оружие, но все же удержался на локте, видя, как к нему подбегают омоновцы, держа на прицеле.

В следующий момент еще две пули, одна за другой, попали ему в спину, и он, содрогнувшись всем телом, со стоном повалился на живот.

– Не стрелять! Я же приказал не стрелять! – орал на омоновцев бегущий к Ивану Гуров.

Первым лежащего киллера достиг высокий омоновец, который прежде всего отшвырнул в сторону валяющийся рядом с ним автомат, затем он с размаху врезал носком ботинка под ребра Ивану.

– Падла! Урод! – выругался спецназовец.

Лица его Гуров не видел, оно было скрыто маской, но и без этого было ясно, что боец в бешенстве и еле удерживает себя от того, чтобы и дальше лупить ногами даже покойного.

– Оставь его, – устало сказал Гуров, присаживаясь и на всякий случай проверяя пульс.

Киллер был мертв, а это означало, что концы оборваны и все жертвы напрасны. Гуров почувствовал обиду и горечь от своего бессилия что-либо изменить.

– Ну я же приказывал живым брать, – едва сдерживаясь, но все же спокойно произнес он.

– Да не стрелял я в него, козла! – огрызнулся омоновец. – Мы бы его давно положили если бы не приказ брать живым.

– Значит, он сам пустил себе пули в спину? – саркастически заметил Гуров.

– Не знаю, я не стрелял, можете проверить, – упрямо продолжал твердить боец группы захвата.

– Да ладно, толку от этих проверок никакого, – отмахнулся Гуров и направился обратно к дому, по пути вызванивая следственную бригаду и медиков.

Во дворе дома в автобусе находились трое раненых. Двое омоновцев лежали. Одному прострелили ногу, другому досталось больше. У него было касательное ранение шеи и прострелено плечо. Майор сидел, откинувшись на спинку сиденья, уже без бронежилета, и едва дышал.

– Какие потери, майор? – спросил Гуров.

– Сам не видишь, что ли, – выдохнул майор и снова осторожно вздохнул. – Ребята ранены серьезно, у меня попроще. Броник спас. Видимо, отделался переломами ребер и ушибами. Ерунда, не привыкать. Не первый раз меня броня спасает от пули.

– Слава богу, никто из случайных прохожих не пострадал.

– Мои ребята работу знают и приказы выполняют, все парни обстрелянные и проверенные, – снова на выдохе произнес Купцов.

– Хорошие ребята, только не взяли они живьем никого, – Гуров устало присел рядом с майором. – Обоих пристрелили, как бешеных собак.

Майор с трудом повернул к Гурову шею и, с недоверием взглянув на него, переспросил:

– Что, и второго убили?

Гуров молча кивнул в подтверждение сказанного.

– Ну, первого они сгоряча погасили, когда увидали, что он в меня из двух стволов попал. А второго не должны были, я же приказывал. Как, мать вашу, это произошло?!

Майор начал было подниматься, но Гуров без труда усадил его обратно.

– Не суетись, майор. Они не виноваты, обстоятельства были сложные, вести в городе стрельбу твои бойцы могли только ограниченно, но и упустить его нам было нельзя, – объяснил Гуров. – Спишем все на чрезвычайку, и не сильно покривим душой.

Оба замолчали, осмысливая предстоящие невеселые разговоры с начальством о причинах столь неудачного завершения операции по обезвреживанию группы киллеров.

– Да, хорошо поработали. Попали на ровном месте, да мордой об асфальт. Один киллер сбежал, двое убиты, несколько бойцов ранены. Допущение стрельбы в центре города, возможны иски со стороны граждан по порче имущества и так далее. Короче, надо готовиться к получению дынь, – заключил Гуров.

Купцов неожиданно громко и резко чихнул.

– Ой, не могу. Как будто все обожгло внутри, ни чихнуть, ни дернуться нельзя без боли.

– А ты не чихай и не дергайся, – начал было говорить Гуров, но вдруг осекся.

– Ты чего это, полковник? – Купцов опять с трудом повернулся к Гурову.

– Он же дергался, когда сидел, – произнес Гуров задумчивым тоном. – Он сидел лицом к нам и дергался. В него стреляли в этот момент, – сделал вывод Гуров. – Ему стреляли в спину, и стрелял свой же. Я в этом убежден.

Гуров вскочил и побежал к лежащему в сквере убитому киллеру. Там стояли трое омоновцев, дожидаясь приезда экпертов-криминалистов. Один из них, видя пробегающего Гурова, рванулся следом за ним.

Через несколько секунд они уже стояли во дворе дома напротив, и Гуров заметил, что дверь первого подъезда открыта. Они вошли в подъезд и поднялись на второй этаж, где и обнаружили открытое окно, из которого хорошо был виден сквер.

– Хорошая точка для ведения огня, – прокомментировал омоновец, стоящий позади Гурова. – Отсюда он его и прикончил в спину.

– Пистолет был с глушителем, поэтому мы ничего не слышали, а гильзы он забрал с собой, – закончил рассуждения Гуров.

Они вернулись во двор, и сыщик заметил на детской площадке молодую женщину, гуляющую с коляской. Подойдя к ней, он спросил:

– Скажите, вы не видели в последние полчаса во дворе незнакомого мужчину, входящего вон в тот подъезд? Возможно, он был на белой машине.

Мамаша, судя по пунцовому румянцу на ее круглом лице, никак не менее часа прогуливалась с ребенком. Шмыгнув носом, она вытерла его платком и, развернувшись всем корпусом, показала рукой на площадку у одного из подъездов.

– Вон там действительно стояла машина, и с ней возился какой-то мужчина. Она, видимо, у него сломалась, и он сначала лазил в багажник, затем в мотор, а потом пошел в тот самый подъезд, на который вы показали. На вид лет тридцать, может, больше. Невысокий, но можно назвать и симпатичным.

– Как давно это было, можете вспомнить точнее? – спросил снова Гуров.

– Ну вот как только на улице начали петарды рваться, он и пошел, – катая коляску, произнесла женщина. От скуки она была рада поговорить с кем угодно и о чем угодно. – А потом он вышел, сел в машину и уехал. Как раз этот грохот и закончился. Я еще сама хотела выйти посмотреть, что там за фейерверк такой устроили.

– В башке у тебя фейерверк, – омоновец от злости сплюнул в сторону, приподняв маску. – Благодари бога, что этот тип тебя как свидетельницу не грохнул.

– Чего это вы так со мной? О чем это он говорит? – обиделась мамаша.

– Он хотел сказать, что надо быть осторожнее, – Гуров сурово посмотрел на омоновца, но тот отвернулся. – Не все зрелища безопасны для вас и вашего ребенка. И еще, сегодня или завтра к вам явится милиционер, и вы дадите показания. Расскажете обо всем, что вы видели, опишете этого человека и поможете составить его фоторобот.

– А кто это был? – раскрыв рот, насколько это позволяла перевязь пушистой шапки, спросила свидетельница.

– Убийца и организатор этого, как вы сказали, фейерверка, – уходя, ответил Гуров.

За время отсутствия Гурова Крячко и Борисов, опросив соседей, выяснили, какую квартиру снимали киллеры, и, вскрыв ее, тщательно обыскали.

Кроме оружия, личных вещей и трех импровизированных кроватей найти в квартире ничего больше не удалось.