"Семь Зверей Райлега" - читать интересную книгу автора (Перумов Ник)

Четверо шли через леса. Ночь сменилась рассветом, луны скрылись за краем мира, лес вновь засверкал многоцветьем красок, защебетал сотнями птичьих голосов. Погони не было, таэнги, похоже, благоразумно решили, что с такими противниками лучше не связываться.

Это был странный отряд. Ни оружия, ни снаряжения, если не считать пояс со снадобьями Некрополиса и короткого клинка у Стайни. Гончая держалась неплохо, однако Кройон с озабоченным видом отозвал Тёрна в сторону, заявив, что его, мэтра Кройона, чары вскоре истают, и тогда… А потому надо бы им поскорее отыскать упоминавшуюся достопочтенным персону, опытную в искусстве траволечения, ибо в противном случае…

Дхусс выслушал всё это совершенно невозмутимо.

— Мэтр Кройон, я понимаю, твоё искусство будет помогать с каждым разом всё слабее и слабее. Понимаю, что полностью снять действие этих снадобий не в твоей власти. Но всё-таки прошу тебя, пока мы не отыскали другого средства…

Демон скривился:

— Досточтимый Тёрн. Всё это — полумеры. Твоя… наша спутница неминуемо умрёт, если только мы не… Я, недостойный, необратимо нарушил баланс, равновесия многих ядов, введённых ей, раньше они ещё смогли бы сделать несчастную прежней через страшные муки и очень возможное телесное уродство, но могли, а теперь — только убить.

— Понятно, — с каменным лицом отрезал дхусс. — Ну что ж, мэтр, спасибо за помощь и предупреждение. Надеюсь, что ты всё же не откажешь… в поддержке. А я, со своей стороны, сделаю всё, чтобы воплотить твой совет в жизнь. На том и порешим, ладно?

Демон демонстративно пожал плечами (несомненно, успел подглядеть этот жест у спутников) и отошёл.

Упрямые Нэисс и Стайни по-прежнему не замечали друг друга. Глядя на это, Тёрн только вздохнул.

Маленький отряд без помех двигался весь день, оставляя позади лигу за лигой лесного бездорожья. Вокруг тянулись долгие всхолмья, поросшие могучими кодами, деревьями со светлой, шелковистой на ощупь корой и длинными шестипальчатыми листьями, причудливо изогнутые ветви казались протянувшимися во все стороны руками, отчаянно взывающими о помощи.

Стало посветлее. Всё чаще и чаще попадались прогалины, поляны, по склонам поднимались заросли бортника, излюбленного места для гнёзд у маленьких крылатых медосборов. Сквозь его раскидистые купы бортника тут и там пробились тёмно-зелёные конусы спагов, как звали короткие копья в пору древних империй. Листья у спагов тонкие, Почти как иголки, плотные и кожистые. Таким деревьям воообще-то положено расти в местах суховатых и жарких, однако, как пояснил Тёрн полюбопытствовавшему демону, из-за неимоверного количества магии в мире многое пошло наперекосяк.

Уже ближе к вечеру странники заметили неширокую дорогу, прорезанную, однако, глубокой парной колеей, словно тут то и дело тащились тяжело нагруженные повозки.

— Ну, вот и добрались, — облегчённо вздохнул Тёрн. — Гномья дорога к Семме. Теперь близко.

— А почему именно «гномья»? — осведомилась сидха, не снимая маски высокомерного презрения.

— Очень просто. Ни таэнги, ни клоссы не прокладывают дорог. Это работа или людей, или гномов. А скорее всего, это их общий тракт. Какие глубокие следы остались, видишь? Это от гномьих телег. Значит, я не ошибся. Семме должен быть к северу отсюда. Постараемся разузнать там у Ксарбируса всё, что сможем. И насчёт Стайни, и насчёт Кройона.

Демон Кройон бросил на Тёрна подозрительный взгляд — интересные, мол, дела, — этот твой знаменитый Ксарбирус сидит в небом и ветром забытой деревушке. Да справится ли он хотя бы с эликсирами Некрополиса, не говоря уж о возвращении домой его, мэтра Кройона?..

Однако дхусс шагал уверенно. На дорогу компания выходить не стала — попадись кто навстречу, тревога поднимется по всем равнинам. Шли поодаль, скрываясь за пышно разросшимся белоцветом. Крупные снежные венчики, резкий пряный запах — в этих зарослях след не взяли бы никакие нюхачи.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — нагнав, прошипела сидха. — Я твоего Ксарбируса — или как его там? — не знаю, но городов терпеть не могу. Ты уверен, что там не поджидает засада? Те же Мастера Некрополиса или даже посыльные Высокого Аркана — я во всё уже поверю!

— А при чём тут Высокий Аркан?

— Да при том, дхусс, при том! Никогда ещё Гончие Некро полиса не пробирались так далеко в глубь Державы.А тут — нате вам, с несчастными тремя рунами на ошейнике проделала путь в три сотни лиг от самой границы до нашего леса! Нечисто тут дело, точно тебе говорю, нечисто!

— Может, и нечисто, Нэисс, — спокойно ответил Тёрн. — Но выбора у нас нет. Или мы идём в Семме, ищем Ксарбируса, или Стайни не жить, не говоря уж о мэтре Кройоне, навеки застревающему у нас. Так что вперёд, и не будем терять времени.

Наступило молчание.

Дорога делала крутой поворот, огибая покрытый древней рощей холм. Поднявшиеся над склонами могучие остролисты казались настоящими крепостными башнями, ветви их раскинулись далеко в стороны, словно кровля большого замка.

Тёрн резко вскинул руку.

— А теперь остановимся. — На смуглом лице дхусса появилось странное выражение.

Сидха мгновенно насторожилась:

— Что это ты задумал, шипастый?

— А тебе, досточтимая, как любит выражаться наш мэтр Кройон, такие вопросы задавать и вовсе стыдно, — повернулся Тёрн. — Мы в лесу. И ты ничего не чувствуешь?

Сидха на миг замерла, напряглась, вытягиваясь в струнку и закрывая глаза.

— Навсинай. Близко. На дороге…

— За мной! — резко скомандовал Тёрн, и все отчего-то мигом повиновались, даже мэтр Кройон, которого тревоги и распри этого мира не касались ни в малейшей степени.

Дхусс упал ничком в заросли душницы, настоящим облаком окутавшие основание и корни исполинского остролиста. Рядом с ним бросилась Стайни — у Гончей, понятное Дело, не имелось оснований любить Державу. Демон Кройон благоразумно решил, что силу стоит показывать лишь в крайнем случае и осторожность — вовсе не синоним трусости — Нэисс же в принципе бояться было нечего — сидхи кое-как, но уживались с Державой, пусть даже и немалой ценой. Однако сейчас она оказалась в зарослях чуть ли не первой, дрожа всем телом.

— Kshabish! Xarga[03]!

Демон Кройон смотрел на Тёрна широко раскрытыми глазами.

А на дороге, за поворотом, слышалось какое-то низкое, басовитое гудение и тяжёлый неспешный топот.

— Ghalamm[04]… — прошептала Стайни, прижимаясь к дхуссу. Тёрн осторожно отодвинулся. Даже в такой момент.

— Досточтимый! — громким шёпотом осведомился Кройон. — Не были бы вы так любезны пояснить мне…

Закончить ему не удалось.

Из-за поворота один за другим появлялись те, кого Стайни назвала «ghalamm», или, на арго, големами.

Гротескные фигуры, похожие на закованных в сплошную броню рыцарей, обзаведшихся ещё и хвостами, на которые они опирались при ходьбе. Ноги выгибались суставами назад, словно у огромных невиданных цикад, точно создатели их любой ценой стремились уравновесить тяжеленное, вынесенное вперёд вооружение. Поскрипывали и лишь временами лязгали тщательно пригнанные сочленения, над диковинной формы плечевыми щитками, изогнувшимися подобно длиннохвостым зелёным безножкам, поднимались глухие шлемы, во все стороны пучились алые каменные глаза из огранённых рубинов. Големы отнюдь не походили один на другого и вооружены были по-разному: у одного — громадный двуручный меч, а над правым плечом — здоровенный арбалет, у другого — шипастая дубина и какая-то короткая трубка с широким раструбом. У третьего — сверкающий зубчатый диск на длинном суставчатом рычаге и топор. Четвёртый сильно напоминал ходячую баллисту. Пятый был вообще ни на что не похожим, каким-то плоским, навроде морского дноходца, с парой выставленных резаков-клешней, правда, без хвоста, в отличие от остальных. Чёрные панцири поблескивали под солнцем, словно политые водой.

— Ну и уроды… — прошептала Стайни, вновь делая попытку придвинуться к Тёрну. — Стражи… Магия ими движет… а я, когда только картинку увидела, в Некрополисе, подумала, что внутри человек сидит.

— Нет там человека, — сквозь зубы отозвался Тёрн, вновь отстраняясь, на сей раз — чуть ли не с испугом, словно и не таскал ту же Гончую совсем недавно на собственном плече. — Камень Магии… если только мои учителя не ошибались.

— Не ошибались. Мне про это тоже рассказывали. А Мастера — они-то про Навсинай всё, что могли, знали. И големов этих распотрошённых нам показывали. Тяги, рычаги, пружины… и Камень.

— Молчи! — шикнул на Гончую Тёрн.

Отряд из двенадцати големов мерно топал по дороге. Тринадцатым в отряде был человек в тёмно-зелёной куртке Охотников Державы, его скакун — поджарая мускулистая тварь, не чета упряжным тягунам — спокойно рысил следом за стальными чудовищами. В руке человек держал нечто вроде короткого вычурного жезла, набалдашник с зеленым же кристаллом слабо светился.

— Пусть пройдут, — шепнул дхусс Гончей.

И всё, наверное, кончилось бы благополучно, если бы не мэтр Кройон. Вернее, если бы не чутье одного из големов, дисциплинированно замершего подле зарослей, где скрывался невезучий демон.

— Небо и ветер… — прошипел Тёрн, подтягивая поближе посох. Пальцы дхусса пробежали по тёмному отполированному дереву. Губы беззвучно шевелились, и Стайни внезапно ощутила, как по телу разливается что-то тёплое и щекочущее — остатки эликсиров Некрополиса отзывались на магию Тёрна.

Големы резко встали. Их погонщик широко размахнулся жезлом, и три здоровенных стальных монстра: один с мечом, другой — с круглым режущим диском и третий — с дубиной — резво полезли в самую гущу.

— Кройон! — заревел Тёрн, вскакивая на ноги. — Беги! Прочь отсюда!

— А? Что? — поднялась над листвой голова демона с комичным удивлением в широко раскрытых глазах.

Големы не тратили время на выяснение, кто же именно перед ними. Им больше не требовалось команд. Укреплённый над плечом голема самострел звонко щёлкнул, и тяжёлый болт скользнул по чёрной броне Кройона.

— У-а-а-а! — поистине нечеловеческим голосом взвыл мэтр, совершил невообразимый при его росте прыжок, перекувырнувшись в воздухе, и бросился наутёк, приняв, несомненно, самое верное решение с точки зрения тактики.

Големы не могли за ним угнаться. Да и никто бы не смог, потому что Кройон мчался громадными прыжками, отталкиваясь от земли и руками, и ногами и, что называется, «руля хвостом». С ним не сравнился бы никто из беговых и скаковых созданий, в обилии выведенных магами как Некрополиса, так и Державы Навсинай.

Железные бойцы правильно оценили обстановку. Ни один не полез в гущу, преследуя столь стремительного противника. Они остались на месте. Вертеть головой им не требовалось — глаза разом смотрели во все стороны. И создания эти явно чувствовали.

Тёрн и Стайни замерли, затаили дыхание. Плечо и бок Гончей вновь оказались совсем близко, но на сей раз дхусс не отодвинулся.

Големы тронулись. Медленно и осторожно, поднимая все смертоубийственные орудия.

Стайни услыхала, как дхусс прошептал какое-то проклятие.

Остальные големы не сходили с дороги. Охотник, едва завидев демона, мигом слетел со скакуна, исчез в зарослях по другую сторону тракта.

Нэисс не было ни видно, ни слышно.

— Бежим! — Тёрн рванул Гончую за руку, едва не выдернув из плеча. Стайни в один миг оказалась на ногах, дхусс чуть не силой швырнул её вперёд.

На сей раз големы не медлили. Три или четыре (включая и оставшихся на дороге) — выстрелили. И не только из арбалетов.

Трубы, укреплённые у кого над плечом, у кого вдоль длинных железных «рук», изрыгнули клубы серого густого дыма. Гром ударил в уши плотной волной, что-то резко и зло взвизгнуло над головой.

Ветки и зелёные плети вьюнков ломались и лопались, летели назад пласты земли. Гончая, лишённая эликсиров, утратила и большую часть силы.

— Нэисс! — взревел дхусс. — Нэисс, беги!

Тяжёлые големы пробирались по бездорожью с известной осторожностью. Однако ни один и не думал, к примеру, упасть. Но при этом всё равно они двигались лишь немногим медленнее быстро бегущего человека — только, в отличие от человека (и даже от дхусса), они не уставали.

Гончая споткнулась. Раз, другой — Тёрн почти что волоком тащил её вперёд. Големы вновь метнули стрелы, промелькнуло длинное копьё, воткнулось в землю. Дхусс внезапно остановился — три голема пёрли прямо за ними, ещё Пятеро сошли с дороги и тоже присоединились к погоне. Гиганты ростом выше Кройона, закованные в броню, не знающие сомнений, страха или усталости — и один-единственный дхусс, почти нагой, с простым деревянным посохом в руке.

Наверное, какой-нибудь маг тотчас принялся бы метать в подступающего врага одну молнию за другой, и, признаться, втайне Гончая ожидала от загадочного спутника чего-то подобного.

Однако Тёрн, хоть и поднял посох, отнюдь не собирался испепелять противника реками пламени или крушить падающими с неба каменными глыбами. Его пальцы сновали по гладкому посоху с ловкостью и быстротой музыканта — вот только мелодию не мог услыхать никто.

С треском ломая кусты, в трёх шагах поднялся ещё один голем. Ничуть не менее впечатляющий, чем остальные. Тоже чёрный, тоже блестящий, с торчащими в разные стороны смертоубийственными орудиями. Его меч взлетел и рухнул, со свистом рассекая листву и ветки. Раздался вскрик, и на открытое место вывалился… окровавленный дхусс, тщетно зажимая руками громадную рану. Рядом с ним упала сидха с разрубленной головою.

— Что… — начала было Стайни.

— Тихо!

Големы замерли, уставясь на окровавленные тела.

— Сейчас… — прошептал Тёрн.

Истошный, душераздирающий вопль раздался из придорожных кустов. Такой, словно душа расставалась с телом, выдираемая из него каким-то самым чёрным, самым злым чародейством.

Вопль оборвался. Так же резко, как начался.

Големы резко развернулись, мигом забыв о дхуссе и Гончей.

— Молодец, Нэисс, — услыхала Стайни. — Теперь ухо дим. Тихо, пока они не опомнились…

Големы споро маршировали прочь, не проявляя больше никакого интереса к недавнему противнику. Вскоре лязгающая колонна и вовсе скрылась из виду.

— Да, молодец, Нэисс… — повторил дхусс.

Однако это оказалась вовсе не Нэисс. В воздухе мелькнуло громадное чёрное тело, затрещали кусты, и рядом с дхуссом очутился не кто иной, как мэтр Кройон собственной персоной. В лапе демон сжимал погасший жезл — тот самый, что совсем недавно светился в руке Охотника, древко явно не выдержало испытания на прочность.

— О-хо-хо, достопочтенные! — захохотал демон. — Признайтесь, решили небось, что я струсил!

— Никогда, мэтр Кройон. Никогда не оскорбил бы я спутника подобным подозрением, — с убийственной серьёзностью заявил Тёрн.

Гончая демону ничего не ответила.

— А Нэисс? Где сидха?

— Здесь, — отозвался недовольный голос из самой глубины зарослей.

— Цела? — шагнул к ней Тёрн.

— Ясное дело. Какой бездны ради вы дали этим железным уродам себя обнаружить?

Ветки раздвинулись. Появилась Нэисс, сама сейчас почти неотличимая от окружающих её зарослей. Лицо сидхи пересекали медленно тающие зелёные и коричневые полосы, аура скрывающей её от врага магии ещё не успела рассеяться.

— С големами не дерутся, во всяком случае, дерутся не так, — непререкаемым тоном изрекла сидха. — О! — она заметила сломанный жезл Охотника в лапе демона. — Удалось захватить! Неудивительно, что они сразу убрались.

— А сам человек? Охотник? Мэтр Кройон…

— Я? Я ничего… я только появился перед ним, и он… мне кажется… он умер. Умер от страха.

Тёрн ничего не ответил, просто рванулся вперёд.

— Интересно, — проворчала сидха, не особенно заботясь, слышит её Стайни или нет, — этого он тоже спасать станет?

…Однако там спасать уже никого не пришлось. Охотник — ничем не примечательный человек с грубым, словно из камня вытесанным лицом — лежал на спине, широко раскинув руки. В глазах его застыл непередаваемый, неописуемый ужас, не исчезнувший даже и после смерти.

— Сильно ж ты его напугал, мэтр Кройон, — покачал головою дхусс.

— Едва ли в Державе Навсинай хоть один простой человек слышал что-нибудь о демонах, — колко заметила Нэисс.

Тёрн молча кивнул.

— Я могла бы заставить его говорить… был такой эликсир, — робко предложила Гончая.

— Нет, — резко отрубил дхусс. — Он умер, его пламя погасло. Его путь отличался от нашего, мы могли считать его врагом, но это не значит, что теперь следует презирать его смерть и бесчестить мёртвое тело. Помолчим в знак скорби и покроем его плотью Великой Матери, из которой все мы вышли и в которую вернёмся — люди, дхуссы, сидхи, демоны…

— Мы вышли не из земли, — обиделся Кройон. — Демоны суть дети огненной стихии, пламя — наша мать, испепеляющий жар — наш отец…

— Вы, оба, избавьте меня от мелодекламаций, — зло пролаяла сидха. — Хотите хоронить эту падаль — хороните. Но без меня. Я вообще не понимаю, что тут с вами со всеми делаю…

Тёрн начал копать могилу в одиночестве. Голыми руками. Затем к нему присоединилась Стайни, следом — мэтр Кройон, его когти играючи рыхлили неподатливую землю, и дело пошло куда быстрее.

Сидха с поджатыми губами отошла в сторону.

Похоронив безымянного служаку, четверо путников двинулись дальше. Жезл беспечный Кройон сперва порывался выбросить — мол, от его магии он, честный демон, ощущает щекотку, — но Тёрн мужественно вызвался страдать вместо мэтра, и сломанное древко с выпадающим из оправы зелёным кристаллом перекочевало к дхуссу.

Стайни опять начало трясти, боевой азарт схлынул, и последствия от снадобий Некрополиса не заставили себя ждать. Кройону дважды пришлось «вдыхать жизнь» обратно в изнемогающую Гончую, и с каждым разом демон становился всё озабоченнее.

На первом же привале Тёрн воспользовался остановкой уселся на корточках, положив перед собой сломанный жезл Охотника.

— Что ты делаешь, Тёрн? — рядом оказалась сидха, с упорным любопытством вглядываясь в злую игрушку.

— Хочу срастить. Если получится, он нам ещё пригодится.

— А я слышала, что древко можно смело выбрасывать, там только кристалл и важен…

— Я слышал обратное, — отрубил дхусс. — Слышал также, что при неумелом обращении кристалл взрывается.

Сидху мигом точно ветром сдуло.

Тёрн молча посидел какое-то время, потом пододвинул к себе посох и затянул неразборчивую плавную песню, едва цедя слова сквозь плотно сжатые губы, словно боясь, что его кто-то подслушает. Пальцы дхусса, как и всегда, когда он прибегал к магии, с ловкостью музыканта скользили взад и вперёд по его посоху.

Древко сломанного жезла долго оставалось неподвижным. По лбу Тёрна катился обильный пот, однако он не отступал. И не останавливался до тех пор, пока два обломка не дрогнули и не потянулись друг к другу. Раскол исчезал на глазах, так, что в конце концов осталось лишь небольшое углубление.

— Мои поздравления, достославный и многознающий Терн, — не замедлил с похвалой учтивый демон. — Заклятье восстановления — одно из труднейших, особенно для меня, адепта огненных стихий…

— Пустяки, — хрипло и с трудом ответил дхусс, медленным движением стирая пот. — Если мэтр Кройон пожелает, я постараюсь открыть секрет этого ярмарочного фокуса…

Демон рассыпался в благодарностях и уверениях, что сие чародейство никак нельзя отнести к «ярмарочным фокусам» и пусть много- и высокоучёный Тёрн, чьё имя, несомненно, знаменито в его родных землях, не уничижается, поелику…

И так далее и тому подобное.

…Городские огоньки замаячили перед ними уже в сумерках.

— Мэтр Кройон, я бы… хотел попросить тебя… — не слишком уверенно начал дхусс.

— Да, досточтимый? — с готовностью откликнулся демон. — Могу ли я как-то ещё быть полезен?

— Конечно. Если люди Державы Навсинай умирают от одного твоего вида, не представлялось бы более разумным сейчас войти в селение только мне одному? Сидха вызовет подозрения, за беглой Гончей уже сейчас может вестись охота, ты, мэтр… способен оставить весь этот милый городок без единой живой души.

— О да! — воодушевился демон. — Я поэт, я художник, я хотел бы отразить эту стихию страха, что властвует в умах и сердцах при одном моём появлении! Пожалуй, на эту тему сложилась бы неплохая ода. Например… м-м-м…

— Замечательно. Может, ты сложишь её к моему возвращению?

— О да! Не сомневайся, досточтимый, мои гекзаметры и амфибрахии заставят тебя забыть о скучной реальности, забыть об окружающем мире!

— Превосходно. Тогда ждите меня здесь.

…Небольшая роща высоких крепостволов осталась позади. Тёрн бесшумно спустился по склону холма и оказался возле внушительного частокола. Ворота, что сделали бы честь и крепости, были наглухо заперты. Городок подковой охватывал протянувшийся далеко от главного хребта пологий отрог, наверху, в свете Малой Гончей, виднелись рудничные колёса, сейчас напоминавшие скелеты каких-то чудовищных тварей.

Тёрн остановился перед запертыми створками. Поверху красовалась надпись:

И чуть ниже, другими символами, нарочито-угловатыми, словно вырубленными единым ударом топора:

Эти руны вырезаны были с особой тщательностью.

— Не зебуб кхарисш, — прочёл Тёрн. Презрительно скривился: — Как же, так мы их и послушали.

Он решительно постучал посохом.

Ответа пришлось ждать довольно долго.

После обмена всегдашними ничего не значащими фразами вроде «кого ещё там бездна принесла?» и просунутой в окошечко монеты створки чуть приоткрылись.

Охранник, несомненно, происходил из рода клоссов, или, иными словами, горных троллей. Семи футов ростом и не менее трёх в плечах, он нависал над дхуссом подобно горе. Низкие брови почти сошлись над маленькими красноватыми глазками, массивный подбородок выдавался вперёд. На скулах Тёрн заметил характерные мозоли, оставленные боковинами шлема, — этому троллю довелось сражаться, и немало.

Как и дхусс, тролль почти не носил одежды. Сероватая кожа маслянисто поблескивала. С руки на руку, больше напоминавших ковши здоровенных черпаков, клосс перебрасывал чудовищного вида топор-секиру с широким закруглённым лезвием.

— Чего надо? — прорычал тролль. — Дхусс… клан Морры. Что ты здесь делаешь? Твои соплеменники давно ушли.

— Я не переламывал хлеба с кланом Морры много зим, — ответил Тёрн обрядовой фразой.

— Во как? Выходит, ты этот… пайрамайлед? — в глазах тролля внезапно мелькнул живой интерес. — Изгой? Дхусс-одиночка?

Дхусс чуть помедлил, пристально взглянул на стражника.

— Слушай, неужто тебя заставили выпытывать такое у каждого встречного? — вдруг почти рассмеялся Тёрн. — Это ж сколько времени убить надо? А если караван?

— Караваны я не расспрашиваю, — несколько обиженно буркнул клосс. — Только тебя. Дхуссы-изгои не часто к нам забредают.

— Да ведь ты, брат, и сам… — негромко сказал Тёрн. — Род тоже отверг тебя.

— Ишь ты! Догадался! — фыркнул тролль. — Ну ладно, хватит тут торчать, проходи давай. Хотя… Слушай, может, завернёшь в караулку? Мне сейчас сменяться, пошли б, пива бочонок-другой приговорили… Чувствую я, наш брат-изгой пожаловал, вот и… обрадовался. А то веришь ли, дхусс, поговорить тут не с кем, кроме одного гнома, да и того невесть когда сыщешь. Что внутри скопилось, не излить, не выплеснуть. А слова-то, они… жгут, знаешь.

— Знаю, брат. Приглашение твоё приму с благодарностью, только у меня есть дело срочное. Травника найти надо.

— Мэтра Ксарбируса то бишь?

Тёрн молча кивнул.

— Никак големы кого порвали? — тотчас напрягся тролль. — Было дело, хаживали они тут поутру. С Навсинаем у нас мир, но на уговоре — железным болванам и прочей их нечисти в наши стены ходу нет. С этими державниками — дело такое, ухо держи востро.

— Не совсем големы, брат, но неважно сейчас. Мне бы отыскать мэтра Ксарбируса. Он ведь тут на жительстве, мне не солгали?

— Не солгали, — кивнул тролль. — Как же, как же, все верно. У нас он, здесь. Долго уже сидит. То есть по горам окрестным шастает, не без того, но так всё больше отвары свои декоктит, или как там это у них называется.

— Покажешь дорогу, брат?..

— Трувор.

— Благодарю и доверие твоё ценю. Я — Тёрн.

— Благодарю, брат Тёрн. Идём… ага, вот и смена моя. Эй, Сульпри! Моханн! Вставайте на место, обормоты! И чтобы не мздоимствовали! Донесут ещё раз купеческие гости — все придатки вам повыдергаю.

Двое низкорослых крепышей-маэдов с шипастыми дубинами что-то злобно проворчали вслед величественно удаляющемуся Трувору, но перечить не посмели.

— Дурной народишко, — вздохнув, пожаловался Тёрну тролль. — Так и норовят честного гостя обобрать. А на ком ответ? — на старшем караула, сиречь на мне, ясное дело. К мэтру тебя свести?

— Если не трудно, брат Трувор. Пиво попьём, как только дело сделаю.

— А то как же!.. Раненого без помощи оставлять, — тролль покрутил массивной головой, — последнее дело.

Городок Семме, прилепившийся к склону невысокого лесистого отрога, оказался не так уж и мал, несколько главных улиц даже замощены деревянными плашками. Добротные двухэтажные дома смотрели на белый свет широко распахнутыми окнами, сейчас, вечерней порой, повсюду горели увесистые кованые лампы, распространяя вокруг запах ароматического масла. Вокруг сновала масса всяческого народа, и людей, и нелюдей, последних — примерно половина. Чаще других встречались коренастые дварги, или, иными словами, «гномы» — обитатели подземелий, искусные рудознатцы и строители. Их двоюродные братья, дворвы, Напротив, отличались сухостью, чуть ли не худобой и слыли самыми искусными оружейниками среди нечеловеческих рас. Нет-нет, но попадались и таэнги, изредка — громады-клоссы с непременным и по-особому у каждого плетённым пеньковым браслетом на левом запястье — клановым знаком, тролли, все как один, дружно отворачивались от спутника Тёрна — с лишь простыми кожаными наручнями. Дхусс благоразумно воздерживался от вопросов.

Гостеприимно распахивали двери многочисленные трактиры и таверны. Ароматно пахло жареным мясом, однако дхусс только морщился. Трувор, напротив, жадно сопел, втягивая ноздрями лакомый дух.

— О, гляди-ка, вон он, Брабер, — вдруг удивился клосс, бесцеремонно указывая толстым пальцем на выскочившего из ближайшей корчмы широкоплечего гнома. В отличие от всех других его собратьев по Подгорному племени этот гном не носил бороды и наголо брил череп, разукрашенный многоцветными татуировками. Черная кожаная куртка топорщилась частоколом стальных шипов, почти как у дхусса, только у последнего эти украшения росли прямо из собственных костей. — Я тебе о нём толковал, брат Тёрн. Единственный гном, с кем бочонок-другой пива приговорить бывает приятственно. Сейчас я вас сведу…

Дхусс терпеливо улыбнулся.

— Брат Трувор, спешу я. Очень. Друг ждёт помощи.

— Да он в ту же сторону, никак, — тролль пропустил слова Тёрна мимо ушей. — Эй, Брабер, слышь-ка, постой, погоди!

Гном нетерпеливо отмахнулся было, но всё-таки замедлил шаг, обернулся — и ни с того ни с сего встал как вкопанный, впившись взглядом в дхусса.

— Глянь, кто к нам пожаловал, Брабер.

— Вижу, вижу, — гном не сводил глаз с Тёрна, точно тот оказался невесть какой красавицей. — Редкие вы, дхуссы, гости тут у нас. Я Трувору, видишь ли, распечать его в три кости, приятелем прихожусь.

— Рад встрече, достопочтенный Брабер. Прошу простить мою невежливость, но срочное дело…

— Не задержу, — гном шагал широко, ничуть не уступая в быстроте самому троллю. — Друзья Трувора — мои друзья, вот и весь сказ, распечать в три кости, значится. Может, чем помочь смогу?

— Спасибо на добром слове, уважаемый Брабер. Но мне всего лишь требовалось пройти в некое место.

— Не задержу, — отрывисто повторил гном. Бросалось в глаза, что он не носит обязательного у его сородичей топора, отдавая предпочтение кривой сабле и столь же изогнутому ножу-крису для левой руки. — Чует моё сердце, ещё свидимся. А пока удачи тебе, дхусс. Распечать, как говорится, тебя в три кости.

— И тебе удачи, гном. Только — что это за «три кости»?

— А, присловье такое. Три кости, за которые Семь Зверей в своё время передрались, — слыхал? Нет? Ну, при случае расскажу. Бывай, дхусс-бродяга.

Брабер отрывисто дёрнул головой, вроде как поклонившись, и почти бегом бросился куда-то прочь.

— Странный он, Брабер, — тролль глядел приятелю в спину. — Порой на месяц исчезнет, куда, зачем — ни слова не скажет.

— Интересно, — вежливо отозвался дхусс. — А долго ли ещё нам идти, брат Трувор?

— Да нет, вот оно, уже и пришли, брат Тёрн, — тролль остановился возле опрятного двухэтажного дома, где поперек фасада красовалась аршинная вывеска, набранная тремя самыми употребительными языками Гиалмарских равнин:

«Снадобья, эликсиры и настойки на все случаи жизни. Высокоучёный мэтр Ксарбирус, Д.М., Д.А., И.П.С.Т., Д.П.В.А.».

— Мэтр Ксарбирус, доктор медицины, доктор алхимии, истинно посвященный сокровенных тайн, дипломированный пользователь Высокого Аркана, — перевёл Тёрн.

— Ух ты, звучно, — с уважением откликнулся Трувор. — Люблю учёных. Сам-то я, брат Тёрн, читать не шибко силён…

— Значит, силён другим, — не смутился дхусс.

— Это точно. Друг у меня силён, — простодушно признался тролль. — И длинен, и толст…

— Зайдём, — поспешно сказал Тёрн, обрывая клосса.

Лавка мэтра Ксарбируса оказалась обширной и темноватой. Как и положено в заведении любого уважающего себя алхимика, на длинных полках выстроились всевозможнейшие банки, склянки, бутылочки, бутылицы, бутылки и бутылищи. Самые крупные — в рост человека — покоились на специальных деревянных подставках.

— Основательно мэтр устроился, — негромко пробормотал Тёрн. — Позавидовать только и можно.

Обычного для лавок колокольчика при двери не наблюдалось, однако мэтр Ксарбирус появился перед посетителями на удивление быстро.

Высокий и худой, точно щепка, с тщательно выбритыми щеками, подбородком и черепом, Ксарбирус, казалось, не имеет возраста. С равным успехом ему можно было дать и сорок, и шестьдесят лет.

— О, почтенный Трувор! — высокоучёный доктор учтиво поклонился, несмотря на то что перед ним стоял простой тролль, едва ли знавший хоть одну руну. — Как я рад, что ты нашёл время…

— Мэтр Ксарбирус, — шагнул вперёд Тёрн, и алхимик тотчас осёкся.

— О! Дхусс! — редкие брови взлетели вверх. — Нечастые гости в наших краях. Погоди… — Ксарбирус задумчиво помял подбородок костистой, жилистой рукой. — Ах анава-гра!

— Анавагра ха-ана, — немедля откликнулся Тёрн. — Вы почтили меня приветствием дхуссов, благодарю вас, мэтр. И произношение просто идеально.

— Ах, пустое, пустое, — для виду отмахнулся явно польщённый медикус. — Это я так, на досуге балуюсь… Чем могу услужить, доблестные?

Дхусс метнул быстрый взгляд на тролля, но простодушный страж ворот и не думал уходить, наверное, уже всерьёз предвкушая расправу над пивным бочонком.

— Мэтр, нам надо излечить Гончую Некрополиса, — без колебаний выдал Тёрн, словно всаживая топор в неподатливую смолистую колоду. — Бывшую Гончую, — поспешил уточнить он, видя округлившиеся глаза мэтра Ксарбируса.

Услыхав роковые слова, травник так и подпрыгнул на месте, Трувор тоже прорычал что-то не слишком умиротворённое.

— Да, да, бывшую Гончую, именно «бывшую», позволь мне это уточнение. Мы сняли острые симптомы, но и только. Чтобы очиститься…

— Можешь не продолжать, — нахмурился тощий алхимик. Прожжённый во многих местах халат висел на нём, словно на пугале. — Была ранена. Сильная кровопотеря, магические повреждения, начисто разрушившие установленный баланс эликсиров. Как следствие нарушения заданных концентраций — множественные поражения печени и почек, наверняка — поджелудочной железы и надпочечников, плюс полное разрушение естественного гормонального баланса. Сознание теряла?

— Да.

— Скверно… Ну, да чего только не сделаешь, ближнему помогая! Тащите её сюда. Небось за городом оставили?

— Мэтр совершенно прав, — кивнул дхусс.

— Тащите сюда, — повторил алхимик. — Процедуры потребуются сложные. Надо чистить кровь. Хорошо, если эта дрянь у неё ещё в костном мозгу не сидит. Тогда можно ставить крест на всём кроветворении, а в таком случае даже я Не смогу помочь. И вот ещё — у неё наверняка вшиты скляницы с кой-какой сильнодействующей дрянью, тоже искать придётся… Короче, ко мне её, да побыстрее. Ты, дхусс, полагаю… — прищурившись, Ксарбирус взглянул на Тёрна. — Ты, полагаю, сможешь провести свой отряд так, чтобы никто не увидел? Ни к чему тревожить покой моих достопочтенных соседей.

— Благодарю благородного мэтра Ксарбируса, — Тёрн низко склонил голову. — Я понимаю, что…

— А ты понимаешь, что мои услуги придётся оплатить? И стоят они, уверяю тебя, совсем недёшево, — невозмутимо осведомился медикус. — Я не какой-нибудь шарлатан с большой дороги. Моё имя известно самому Высокому Аркану!

Тёрн стиснул зубы и гордо поднял голову:

— Я готов заплатить. Но вообще у меня также есть рекомендательное письмо к мэтру от одного старого его знакомца, и я шёл сюда поговорить также совсем об ином…

— Рекомендательное письмо? От старого знакомца? — хитренько прищурился Ксарбирус. — Весьма интересно, весьма. Но об этом мы станем толковать позже. Письма — письмами, а плата — платой. Одно не отменяет другого.

Тёрн остался невозмутим:

— Да, разумеется, одно не отменяет другого. Тогда назовите вашу цену, высокоучёный мэтр Ксарбирус.

— Чтобы со сдачей нам не маяться… десять полновесных сун девета. Сам знаешь, что мне может потребоваться, — алхимик сделал вид, что не заметил льда в голосе дхусса.

— Десять сун девета, — безо всякого выражения повторил Тёрн. — У меня нет при себе таких денег, досточтимый доктор.

— Неудивительно, — фыркнул Ксарбирус. — Дхусс и деньги — две вещи несовместные. Но поскольку я человек добрый, то…

— То надеюсь, что высокоучёный мэтр поверит мне в долг, — с каменным лицом произнёс Тёрн.

— Верно! В долг тебе я поверю, — немедленно и как-то уж очень охотно откликнулся алхимик. — Отработаешь.

— Отработаю, — отрывисто кивнул дхусс.

— Эй, эй, погодите, — вмешался удивлённый тролль. — Мэтр, что-то я совсем не…

— Трувор, ты б меня очень обязал, помолчав какое-то время, — огрызнулся медикус. — Знания мои недёшево стоят, но зато уж если я возьмусь — к другому лекарю бежать не потребуется.

— Что, помрёт больной-то? — с невинным выражением осведомился тролль. — Тогда, вестимо, к другому лекарю бежать не потребуется. Потребуется бежать к могильщику.

Мэтр высокомерно проигнорировал гиганта.

— И даже не спросишь, какая работа?

— Не спрошу, мэтр. Когда чужая жизнь на кону, торговаться не принято.

— Ух, как неосторожно-то, — прищурился алхимик. — Мало ль что я могу потребовать — может, такого злодейства, что тебе и не снилось.

Тёрн пожал плечами:

— Сочтёмся.

— Ты так думаешь? — мэтр Ксарбирус выразительно поднял бровь. — Осталось нам только устроить спор о цене спасения… ну, к примеру, о том самом ребёнке, которого надо принести в жертву, чтобы спасти мир…

— Мэтр, — очень спокойно и очень вежливо сказал Тёрн, — пожалуйста, давайте приступим. Я уже сказал, что отработаю долг. Вы знаете дхуссов.

— Дхуссов я знаю, это верно. Значит, отработаешь? Клянёшься в том высокой Моррой-прародительницей? Ашанго хен дабрио Морра?

— Дабрио-са Морра-ха ашанго, — спокойно и отчётливо проговорил Тёрн.

— Славно, славно, — потёр руки Ксарбирус. — Что ж, с одним делом покончили, хотя, быть может, попрошу я тебя предоставить ещё одну гарантию…

— Я готов, мэтр, — дхусс пожал плечами.

— Ну, раз готов, то давай-ка всё-таки сделаем так, чтобы я не волновался, — хмыкнул алхимик. — Вот, надень.

— Ошейник? — поморщился Тёрн. — Не слишком вы изобретательны, мэтр.

— Может, и не изобретателен, зато в нём две скляницы с ядом, — хихикнул травник, — и они раскроются, если ты не придёшь ко мне обновить перемычку, медленно разъедаемую кислотой.

Трувор что-то возмущённо прорычал.

— Доверяй, но проверяй, — ухмыльнулся мэтр, протягивая Тёрну толстый металлический ошейник. — Смотри, дхусс, чтобы не думал, что я блефую. Открываем… здесь и здесь. Берем каплю моего снадобья… поместим на… ну хотя бы на этот обрывок кожи. Ну, что наблюдаем? — самодовольно закончил алхимик.

Наблюдали они, как и следовало ожидать, мгновенное обращение в чёрный пепел от одной-единственной капли внушительного куска толстой, грубо выделанной кожи тягуна.

— Окажите помощь, мэтр, — негромко, но настойчиво проговорил Тёрн.

— Сначала — ошейник, — самодовольно подбоченился алхимик.

— Может, мы сперва всё же принесём сюда пострадавшую?

— А… да. Ну, хорошо, раз ты всё-таки не с улицы, а при рекомендациях. Можешь показать мне письмо, кстати. И поспешайте, ноги в руки. Да помните, что я сказал: чтобы вас никто не видел. Понятно? Давай рекомендацию, почтенный дхусс.

Тёрн повёл ладонью над опоясывавшей чресла повязкой, словно бы ниоткуда появился небольшой аккуратный свиток тёмной кожи, скрепленный белой с золотом печатью.

Мэтр Ксарбирус бегло взглянул на письмо одним глазом, хитро прищурив другой.

— Вот даже как. Отсюда вижу, рекомендатель не из простых. Трувор! Друг мой, окажи честь, постой на крылечке, посмотри, чтобы никто возле окон не крутился. Надеюсь на тебя, доблестный клосс.

— Завсегда пожалуйста, мэтр, — кивнул простодушный тролль. — Нешто я неразумный какой? Тайная беседа, тут и понимать нечего! Не извольте беспокоиться, мимо меня и мышь не проскочит!

— Клоссы… — проворчал алхимик, когда за Трувором закрылась тяжёлая дверь. — Ну, достопочтенный, давай послание. Что высокоучёный Шелдари велел передать на словах? И, кстати, как ты с ним познакомился? Что-то серьёзное привело тебя в наши края, раз ты не поленился проделать путь через всю Державу Навсинай от славного Решама. Как, «Три золотых павлина» всё ещё открыты? И держит их попрежнему толстяк Фракасс?

Губы дхусса чуть дрогнули.

— В городе Решам нет ни таверны, ни корчмы, ни постоялого двора, ни даже борделя с таким названием, достопочтенный мэтр Ксарбирус. Толстый Фракасс и впрямь держит заведение, но не в Решаме, а куда восточнее, в Драллексе. А «Три золотых павлина» и вовсе в другом месте, западнее Решама, в порту Самалеви. Я рассеял ваши подозрения, многомудрый?

— Всё правильно, всё правильно, — Ксарбирус и глазом не моргнул. — Не каждый день ко мне в лавку стучится Дхусс с письмом от старого друга и однокашника… Но ты так и не ответил на другой вопрос.

— Как мы познакомились с почтенным Шелдари? Уважаемый чародей, как встарь, держит в Решаме лавку магических диковинок. А поскольку это последний свободный порт к западу от Державы Навсинай, именно туда я и прибыл. Всё очень просто, досточтимый доктор.

— Откуда прибыл, дхусс? Ты, как я посмотрю, изрядный путешественник.

— Да простит меня уважаемый мэтр, однако место, откуда я прибыл, должно остаться скрытым.

— Скрытым? — фыркнул алхимик. — О времена, о нравы. Никто никому не доверяет. Даже те, кто приходит ко мне с рекомендательными письмами от некогда высоко чтимых волшебников. Что ж, можешь не рассказывать. Но всё же, что тебе велели передать мне на словах?

— «Он будет задавать много вопросов, — чуть улыбнулся Тёрн. — Ты ответишь на них лучше меня, Ксарбити».

— Надо же, — сощурился Ксарбирус. — Ты и впрямь явился сюда подготовленным. Во всяком случае, зная моё прозвище из студиозусных времён. Что ж, поверю тебе, дхусс. Но вопрос и разговоры — я так понимаю, потом, а сейчас требуется, чтобы я излечил твою подружку, бывшую Гончую?

Лицо Тёрна закаменело.

— Она не моя подружка, высокоучёный мэтр Ксарбирус. Я оказываю ей помощь, как оказал бы любому другому.

— Будет сказки-то рассказывать, — отмахнулся тощий алхимик. — Ладно, не теряй времени даром.

Тёрн только кивнул и быстро вышел из лавки. Трувор кинулся за ним.

— Ты что?! Ты что, брат-дхусс?! Что делаешь? Ошейник наденешь? Служить ему станешь? Он же точно тебя заставит такое… такое сделать, что…

Тёрн улыбнулся:

— Пусть себе, брат-тролль. Пусть. И не таких видывали.

— Идём, помогу, — вызвался клосс.

— Спасибо, брат. Вот только…

— Что «только»?

— У меня не только Гончая. С нами ещё и сидха.

— Что-о? — проревел тролль, замирая посреди улицы, точно та самая скала, кою, по преданию, некогда метнул владыка морей Левиафан в парящего над облаками Грифона, не попал, и скала рухнула посреди пустыни, замерев там навеки. — Сидха?! С честным дхуссом?!

— Понимаю, ваши племена враждуют со времён Семи Зверей. Но, брат Трувор…

— Не называй меня братом! Кто водит дружбу с сидхами, тот… тот сам сидха!

Тёрн только печально улыбнулся:

— Твоя вольная воля, Трувор. Спасибо за помощь.

— Аррргх! — только и прорычал в ответ тролль, бросаясь прочь.

Дхусс вздохнул, потом тряхнул головой, словно отгоняя навязчивую мысль, и быстро зашагал к городским воротам. Двое стражников-маэдов проводили его злобными взглядами, но сказать ничего не осмелились.

— Всё в порядке, — появился Тёрн перед ожидавшими его спутниками. — Несём её в город.

— Досточтимый нашёл рекомого травознатца Ксарбируса, опытного в ядолечении? — обрадовался Кройон.

— Совершенно верно, — сухо ответил дхусс. — Давайте, нам надо торопиться. Я постараюсь набросить на нас Плащ Невидимости, но… — Он озабоченно поджал губы и покрутил головой.

— Плащ Невидимости?! — широко раскрыла глаза сидха. — Великие ветра, но это же… Откуда ты знаешь это, ты…

— Неважно, — отрезал Тёрн. — Знаю. К сожалению, не в совершенстве. Поэтому воспользуемся им только в самый Последний момент. До ворот доберёмся так. Мэтр Кройон!