"ОПЕРАЦИЯ "АНТИИРОД"" - читать интересную книгу автора (Перумов Ник, КАМИНСКАЯ Полина)

Глава вторая

Да, да, такое уже было. И Саша, лежащий на полу, и серьезное лицо склонившегося над ним Поплавского. И даже его фраза:

- Какого черта…

Саша неуклюже поднялся и, отряхивая джинсы, ворчливо заметил:

- Вы бы хоть вторую кушетку здесь поставили, что ли…

- Лично для вас? - язвительно осведомился Игорь. Света лежала с закрытыми глазами и улыбалась. Постепенно ее улыбка угасла.

- Светлана Вениаминовна, с вами все нормально? - склонился над ней Поплавский.

- С ней ВСЕ нормально!

Произнесено это было негромким голосом, но всем присутствующим показалось, что в комнате рванула граната.

В дверях стоял Виталий Николаевич Антонов. Лицо его было перекошено от бешенства, уголок рта подергивался. Саша почему-то решил, что тот сейчас достанет какой-нибудь особо огромный пистолет и начнет палить во все стороны. На всякий случай Саша подвинулся и стал так, чтобы загородить собой Свету.

- Я бы очень просил мне объяснить, что здесь происходит. - Такой голос, наверное, хорошо использовать для быстрой заморозки овощей и фруктов. Или мяса.

- Здесь… - Доктор, Поплавский стал похож на интеллигента, которому в трамвае сшибли на пол очки. - Простите, Виталий Николаевич, но Светлана Вениаминовна приехала…

- Я приехала на сеанс психологической разгрузки, - вышла вперед Света. И если после первой фразы Антонова что-то еще осталось не замороженным, то после выступления Светланы Вениаминовны за сохранность продуктов можно было не беспокоиться. Температура жидкого азота.

- Ты теперь посещаешь "Фуксию и Селедочку" по два раза в день? - ласково поинтересовался Антонов.

- Почему нет? - голубка воркует в ответ своему голубку.

- Дороговато встанет. Ты меня разоришь, милая.

- Тебя? Разорю?

- Конечно. А на чьи, по-твоему, денежки ты тут развлекаешься? И к тому же, как я погляжу, не одна… - Врет. Не поглядел. Один из первых навыков, который приобретают наши душки - новые русские, это умение глядеть сквозь человека.

- Одну минутку! - вступил в разговор Саша, решительно напоминая о своем присутствии. - Поплавский, сколько стоит у вас двойной сеанс?

- Двести долларов! - ответил Поплавский голосом осмелевшего интеллигента, за которого внезапно заступился трамвайный кондуктор.

Подумаешь, уел. Зря я, по-твоему, вчера видик не купил?

Стараясь действовать без лишней суеты, Саша расстегнул нагрудный кармашек своей дежурной "монтаны" и достал оттуда требуемые две сотни. Поискал глазами, куда бы положить (хотя подмывало - ох, как подмывало! - сунуть бумажки Поплавскому в карман халата, похлопать небрежно по плечу: держи, лекарь!), но выпендриваться не стал, просто оставил на столе. Протянул руку, мягко, но решительно сказал:

- Пошли, Светило. - Только бы она не обиделась, только бы не решила вдруг, что я так задешево перекупаю ее у этого самодовольного хмыря…

Не обиделась. Дала руку. Саша крепко сжал ее горячую ладошку, борясь с желанием взять Свету на руки и выполнить-таки свою заветную мечту - унести ее на край света. К сожалению, в данный момент это было, по меньшей мере, неразумно. Не в смысле - унести на край света, а - взять на руки. Потому что на их пути в дверях стоял Антонов. И Саша предпочел бы, чтобы при прохождении мимо руки у него были свободны.

Пусть только рыпнется, пусть только попробует что-нибудь вякнуть - обещаю, что не буду сдерживаться. Эх, жаль, в том, моем мире остались роскошные шварценеггеровские мышцы. Но ничего, не боись, мы и с этими кое-что могем. Когда в прошлом году в Мексике нам с ребятами (втроем) пришлось объясняться на языке жестов с семью местными амбалами, никто Шварценеггера и не вспоминал, сами управились.

Саша и Света медленно двинулись к выходу.

Теперь взгляд Антонова не замораживал. Теперь он прожигал на месте.

Резкий звук заставил всех вздрогнуть.

В кармане у Антонова заверещал телефон. Виталий раздраженно вынул трубку, чуть не выдрал с корнем антенну, рявкнул голосом голодного льва:

- Да! - И тут его лицо резко изменилось. По нему словно прошлись большим шершавым языком. Саша даже вспомнил, откуда пришла эта ассоциация. Ну, конечно же, из мультика про Карлсона и фрекен Бок! Именно такое лицо (то есть - морда) стало у кота домомучительницы, когда его лизнул щенок Малыша. Вспомнили? Вот именно с таким лицом (или мордой?) стоял Антонов, прижимая трубку к уху. - Что? - спрашивал он слабым голосом. - Алешка? Когда? В "Европе"? Стоял в вестибюле? Один?

Саша почувствовал, как дрогнула рука Светы.

Ура, Светило! У нас получилось!

Не торопясь, они прошли мимо ошарашенного Антонова в коридор. Дальше, дальше… Прочь отсюда!

Осенний парк старательно подделывался под их настроение, не скупясь подкидывая под ноги шедевры опавшей листвы. Интересно, кто первый задаст самый популярный в последнее время вопрос: что дальше?

- По крайней мере, одна проблема решилась, - задумчиво начал Саша.

- Какая? - Света так и шла рядом, не отнимая руку.

- Тебе не придется прыгать в Неву, а мне - тебя спасать.

Света рассмеялась звонким легким смехом.

- Какой здесь славный парк, - сказала она. - Я никогда раньше этого не замечала.

- Я его не люблю. У меня с ним связаны плохие ассоциации, - признался Саша.

- Почему?

- Где-то здесь, на одной из этих скамеек умерла бабушка.

- Правда? И ты знаешь, на какой?

- Нет. И от этого, наверное, еще хуже. Идешь вот так и гадаешь: на этой? Или на той? - Саша махнул рукой в сторону и тут же остановился.

- Ты чего?

- Ничего.

В десяти шагах от них именно на скамейке сидел отец Лены, Юрий Адольфович Бляхман. Живой, слава Богу, живой. Но с таким лицом, как будто вот-вот собирался умереть.

- Подожди-ка, минутку… - произнес Саша, отпуская Светину руку. Но не потому, что рядом находился отец его невесты, просто лицо у Юрия Адольфовича было ужасным. И Саша не решился травмировать пожилого человека своим счастливым видом. Да еще и с чужой девушкой вместе.

- Юрий Адольфович, - позвал он. - Вам плохо?

- А-а, Саша. - Бляхман повернул голову, но не выразил никаких эмоций при виде будущего зятя. - Здравствуйте. - Теперь он снова смотрел прямо перед собой.

- Вам плохо? - повторил Саша погромче.

- Мне? Да.

- Вам чем-то помочь? Может быть, вызвать врача? При слове "врач" Юрий Адольфович заметно вздрогнул.

- Нет. Мне не нужен врач. Мне уже ничего не нужно.

- Вы поссорились с Юлией Марковной? - продолжал допытываться Саша, сам не зная, зачем. Света стояла в стороне и удивленно наблюдала за странным разговором.

- Я? - снова переспросил Юрий Адольфович. - Нет. То есть да. Поссорился.

- Но почему вы здесь, так далеко от дома?

- Я? - Сашу начал раздражать такой способ ведения беседы. - Я… гулял. - Тут Юрий Адольфович вдруг встрепенулся и, словно продолжая давно начатый разговор, спросил у Саши:

- А вы хорошо знаете доктора Поплавского?

- Я? - Тьфу ты, черт, да что мы все тут заладили одно и то же! Саша нахмурился. - Хорошо.

- И… что вы можете сказать?

- О чем?

Юрий Адольфович внезапно опомнился, смутился и даже встал со скамейки.

- Простите, Саша, мне надо идти.

- Подождите, Юрий Адольфович. - Саша преградил Бляхману дорогу. Ему вдруг показалось очень важным - узнать, почему пианист спрашивает о Поплавском таким странным тоном. - Расскажите мне все.

- Что - все?

- Что с вами сделал Поплавский?

- Со мной? Откуда вы знаете, что он со мной что-то делал?

- Юлия Марковна рассказывала, что после травмы именно Поплавский вернул вам…

- Вернул! - вдруг горько воскликнул Бляхман. - Вернул! - Казалось, он сейчас заплачет. - Что вернул?! - Юрий Адольфович в отчаянии рванул рукава рубашки так, что отлетели пуговицы и стали видны розовые шрамы на руках. - Зачем мне это?

- Слушай, что это с ним? - подошла Света.

- По-моему, истерика. - Саша внимательно смотрел на Бляхмана.

- Ты его знаешь?

- Да. Это мой будущий тесть, - спокойно ответил Саша. Света подняла брови, но промолчала.

- Пускай все будет по-прежнему! - Юрий Адольфович почти кричал. По щекам его текли слезы. - Пусть они не смогут играть, но мне вернут мою душу!

- О, Господи… - выдохнула Света. - Саша, сделай же что-нибудь.

- Я лучше положу руки под трамвай, пусть их отрежет, но пусть мне вернут мою душу! - Вокруг начали собираться люди.

- Вот что, Юрий Адольфович, - решительно начал Саша, беря его под руку, - пойдемте с нами.

- Ку-да?… - Бляхман встал, но тут же снова бессильно повалился на скамейку. - Я никуда не хочу идти. Мне нужно поговорить с Игорем Валерьевичем.

- Зачем? - Саша сел рядом и попытался привести в порядок одежду пианиста.

- Он меня обманул! Он ничего мне не говорил про последствия… А теперь… А теперь он говорит, что я сам виноват… И что… что… - Голос его снова сорвался на рыдания. - Что проданный товар… возврату не подлежит…

- У тебя есть деньги? - тихо спросил Саша Свету. Она кивнула. - Быстренько пойди поймай машину, подгони сюда. Его домой нужно…

Юрий Адольфович покорно разрешил посадить себя в машину, всю дорогу тихо плакал и рассматривал свои руки.

Лены, к счастью, дома не оказалось. Юлия Марковна, всплеснув руками, запричитала совсем по-бабьи, обняла мужа и увела его в комнату.

- Юлия Марковна, - вдогонку ей крикнул Саша, - вы врача пока не вызывайте, просто дайте ему какого-нибудь успокоительного!

- Ну? - зловеще спросил Саша, выходя из дома Бляхманов и закуривая. - Что ты на это скажешь?

- Ничего. - Света пожала плечами. - По-моему, твой будущий тесть просто псих.

- Не думаю, что все так просто. - Саша огляделся по сторонам и наконец-то задал долгожданный вопрос:

- Куда дальше? - имея в виду их двоих.

- К тебе, на Беринга, - невесело пошутила Света. - Жарить пельмени.

- А в холодильнике осталось еще полбутылки "Медвежьей крови", - так же грустно добавил Саша.

Так они постояли еще немного, не зная, что еще сказать. Реальный мир разводил, растаскивал их в разные стороны. Следующий вопрос звучал уже более конкретно.

- И куда ты сейчас? - спросил Саша.

- Не знаю. Может, к маме… - Света передернула плечами, уже поняв, что к маме-то как раз и не поедет ни в коем случае. - Или к друзьям. Найду кого-нибудь из старых, верных, не к буржуйкам же этим соваться…

- Не понял, зачем тогда искать? - Саша искренне удивился.

- То есть?

- Говорю: зачем тебе кого-то искать, если я уже здесь?

- Самойлов, ты что - дурак? Куда мы с тобой здесь денемся? В общагу твою? К тому же… - Света красноречиво подняла глаза на дом. - У тебя есть будущий тесть…

- А я тебя, между прочим, не замуж зову, - нашелся Саша, постаравшись произнести эту фразу как можно более небрежно. - Я тебе предлагаю крышу над головой.

- Угу-угу - Света покивала и с хорошо заученной интонацией проговорила:

- Гвардейцы-десантники, вы окружены, шансов нет, мы предлагаем вам сухую одежду, горячий чай и…

- …наше радушие, - с готовностью закончил Саша. - Ну, поехали?

- К тому же, знаешь, у нас еще куча дел, - говорил Саша, стоя напротив Светы в метро.

- У нас? Куча?

- А ты как думала? Ты что, забыла, что нам отец Евгений говорил?

- Да ну, Саш, это все сказки. И все это осталось там. - Света махнула рукой.

- Сказки? - Саша возмущенно посмотрел на нее. - А как же с Лешкой? Мы же его вернули?

- А, может, это просто совпадение?

- Ты издеваешься надо мной? Кто всю эту кашу заварил? Ты? А теперь - "совпадение"? Ты что - струсила?

- Самойлов, ты что-то путаешь. Струсила - это мужской аргумент. Ты что, считаешь, я сейчас начну себя бить кулаками в грудь и кричать на весь вагон: кто струсил? Я струсила? Да я теперь в огонь и в воду!

- Кулаками в грудь не надо, - серьезно заметил Саша. - А вот подумать хорошенько нам с тобой не мешало бы.

- Да о чем? О чем? Кто-то из нас решил для пущей загадочности ввести в действие священника. Ну и что? Насколько я помню, они все только и делают, что ходят и предсказывают конец света!

- Да нет же, Светило! Ты подожди и послушай.

Я думаю, здесь все не так просто. Ты вспомни, с чего все начиналось.

- Что? С чего начиналось?

- Вся история с этим Поплавским. Еще в тот, прошлый раз. Ты ведь не станешь спорить, что перемещение во времени было?

- Было.

- Ты это помнишь. Я это помню. Поплавский говорит, что не помнит.

- Я думаю, Виталий тоже помнит, - медленно сказала Света.

- Наверняка. Он же был главным действующим лицом во всех этих событиях. Но я не об этом. Мне вот что непонятно: почему нас вначале так хорошо обдурили, а теперь не трогают?

- Не поняла. Кто не трогает?

- Не знаю, Светило. Я помню очень хорошо, как нам с Валеркой и Шестаковым этот доктор объяснял что-то про… как их?… нейрограммы. Что Банщик этот ваш…

- Какой Банщик?

- Ну, Юра… Юра… Ты его еще деревянным называешь…

- Кашин, что ли?

- Ну, наверное, Кашин. Так вот он - что-то вроде маяка. Ты - матрица.

- Я - матрица?!

- Ну, это Поплавский так говорил! Я тут ни при чем. Кому-то ты была очень нужна. Поэтому мы с Валеркой тогда в твой мир и поперлись. И даже вроде у нас что-то хорошее получилось… А потом… - Саша потер лоб рукой. - Потом ты за своим Антоновым погналась, я - за тобой. И в результате - он жив, а мы все заново прожили девяносто шестой год.

Света задумчиво покивала, пропустив мимо ушей замечание насчет того, что она "погналась" за Виталием.

- Я все это к чему говорю? К тому, что вот сейчас мы с тобой все помним, путешествуем спокойно. А нам - ничего. Никто нас не трогает.

- Ну и хорошо. Может, мы уже и на фиг никому не нужны, - попробовала возразить Света.

- Не думаю.

- А что ты думаешь?

- Не знаю, - признался Саша. - Пошли, нам выходить. - И уже на эскалаторе решительно закончил:

- Но я обязательно должен узнать!