"Соблазни меня" - читать интересную книгу автора (Уоррен Нэнси)

Глава 9

Раздеваясь на ходу, Алекс запуталась в одежде и чуть не свалилась на пол, но ходить не перестала. Она сейчас горько сожалела, что не курит (курение отвлекает), а еще больше, что библиотека — общественное место, доступное каждому желающему.

Никакие нервы не могли выдержать ежедневного присутствия Дункана Форбса. Иногда он являлся точно к девяти, иногда и того хуже — ждал у закрытых дверей. Будь он чересчур надоедливым или, скажем, испорти еще пару-тройку библиотечных книг, она бы выпроводила его без права возвращения. Увы, он вел себя безупречно — ни дать ни взять идеальный читатель, если не считать насмешливых взглядов в сторону Алекс в любой мало-мальски забавной ситуации… и других, которыми он ее раздевал. Если ему случалось открыть рот, самая невинная фраза звучала как «ну когда же?».

Поскольку приходил он всегда первым, то имел возможность выбирать, где устроиться, и устраивался так, чтобы в поле его зрения одновременно попадали регистрационный стол и кабинет.

Ничего странного, что мало-помалу Дункан Форбс и его поступки заполонили все мысли Алекс. Она уже не могла думать ни о чем другом.

Надо срочно что-то предпринять. Но что?

Его выходки она могла бы выдержать, если бы не хлесткое, как удар кнутом, желание, что пронзало ее каждый раз, когда их взгляды встречались. Желание жаркое, как вспышка, от которого, казалось, могли в любую минуту заняться пламенем корешки книг на ближайших полках.

Когда Дункан неожиданно время от времени исчезал, она ощущала его отсутствие как внезапно возникшую пустоту и начинала гадать, куда он ушел, зачем и когда вернется.

Его действия сводили ее с ума.

Он вторгся в каждый из мирков, который она для себя создала и заботливо отладила: в библиотеку, в клуб любителей книги — и везде беззастенчиво пользовался своим шармом. Женский пол наперебой пел ему дифирамбы, а она до скрипа сжимала зубы из страха, что не выдержит и скажет резкость. Хуже всего, что он обосновался в самом интимном из миров — в ее снах, так что по утрам она просыпалась все более сексуально неудовлетворенной.

Лучше бы он прямо повторял, что намерен с ней переспать, хочет она того или нет. Однако он только раз за разом посылал безмолвные призывы: взглядом, улыбкой, тоном, — отняв у нее возможность дать ему отпор.

Робкая надежда, что Джиллиан примет огонь на себя, не оправдалась. Помимо вежливого утреннего приветствия, Дункан не уделял новой помощнице никакого внимания.

Кстати сказать, Джиллиан явилась добавочной причиной для растущего нервного напряжения. Нет, она не устроила в библиотеке кавардак. Наоборот, она вела себя так, что не придерешься: отчищала детские книжки от пятен, убирала перед закрытием детский уголок, вытирала пыль и даже один раз почитала малышам. Ей как будто нравилась ее новая роль, но Алекс не могла расслабиться ни на миг, когда сестра бывала рядом. Все время казалось, что вот теперь-то что-нибудь произойдет, и то, что ничего не происходило, лишь добавляло опасений.

Страхи насчет Джиллиан, тревога по поводу преступника, быть может, отиравшегося где-то поблизости, навязчивое ощущение, что при взгляде Дункана одежда слетает с нее, и она предстает перед ним обнаженной, постепенно подталкивали Алекс к нервному срыву. Потребность в разрядке становилась все более острой.

В конце дня Дункан Форбс, прощаясь, для разнообразия напомнил, что она может звонить ему в любой момент. В ответ она лишь насмешливо хмыкнула. Как же, жди!

Но вот настал вечер, и она меряет квартиру шагами в попытках избавиться от настойчивого желания позвонить.

Как место жительства Свифт-карент не оставлял желать лучшего. Тихий, мирный город отличался чистотой и безопасностью. Его жители стояли друг за друга, как большая дружная семья. Скучать здесь не приходилось, имея разнообразные способы проведения досуга: ловлю рыбы, исследование многочисленных рек на байдарках и каноэ, хождение по туристическим тропам и горам. До побережья — рукой подать, а если потянет туда, где жизнь бурлит и кипит, всегда можно съездить в Портленд.

Свифт-карент имел единственный и довольно крупный недостаток, с точки зрения незамужней женщины. Свободных интересных мужчин здесь просто не водилось, если не считать Тома Перкинса, который решительно не соответствовал вкусу Алекс. Отсюда все мысли Алекс были только об отъезде, а при появлении Дункана Форбса с такой же легкостью переместились на него.

Если разобраться, думала Алекс, беспокойно шагая взад-вперед, он ведь ей не особенно и нравится. Великодушия ни на грош. Даже если совершит добрый поступок (как в первый день, когда принес обед), то выставит его как часть грандиозной кампании по обольщению и тем сведет весь эффект на нет.

Однако он не только раздражает до зубовного скрипа, он еще и привлекает редким сочетанием грубоватой, небрежной манеры прирожденного завоевателя, беспардонным самодовольством, наглостью. И в то же время — глубокой, благородной сосредоточенностью ученого, что исходит от него в те минуты, когда он склоняется над клавиатурой, выискивая что-то в Интернете, когда с головой уходит в книгу или размышляет над своими заметками. Незаметно, исподволь, он покорил ее во всех отношениях, кроме того единственного, которое она в данном случае предпочитала.

А если предоставить ему то, чего он добивается? Позвонить на мобильный телефон и для начала предложить… что? Поход в кино? В одном из кинотеатров дважды в месяц демонстрируются новые фильмы. Сейчас как раз идет один, который она намеревалась посмотреть. В прошлом году он удостоен «Оскара» как лучший фильм года.

Ужин — тоже не худший вариант. В окрестностях города имеются приличные рестораны. Например, один известен своими деликатесами и находится примерно в часе езды. Последнее очень кстати, если не хочешь давать кумушкам добавочную пищу для сплетен. Она и без того успела стать главной темой разговоров без малейшего к тому повода. Страшно подумать, что будет, если повод появится.

За размышлениями Алекс успела раздеться и встала под душ. В последнее время кожа стала как будто вдвое чувствительнее, и соски окаменели под первой же струйкой. Бедняжки, подумала она с кривой усмешкой, истосковались по прикосновениям, любым, пусть даже текущей воды.

Положение, достойное жалости.

Нет уж, перед самой собой темнить ни к чему. Не нужны ей ни фильмы годичной давности, ни ресторанные деликатесы, которые можно получить в любое другое время и в женском обществе.

Ей нужен секс.

Секс с Дунканом Форбсом.

Причем как можно скорее.

Алекс вышла из-под душа, закуталась в халат и приняла решение. Мужчин вроде Дункана Форбса заносит в Свифткарент не каждый день. Упустить такой шанс просто глупо.

Она уже сидела с телефоном в руке, когда в памяти вдруг всплыли слова, что ужин поднимает женщину в собственных глазах, дает ощущение, что она не потаскушка. В собственных, быть может, и поднимает, но не в чужих. Можно поужинать с мужчиной и разойтись по домам, однако весь город будет судачить, что роман в полном расцвете. А можно обойтись без ужина, провести с мужчиной ночь и уберечь свою репутацию… конечно, если партнер умеет хранить тайну. Сама она давно научилась жить двойной жизнью. С пятнадцати лет, если быть точной.

Уголки губ Алекс приподнялись. Кому-то по душе ужин при свечах и взгляды из-под ресниц, а она без колебаний выберет хороший секс.

Поскольку визитка так и красовалась на телефонном столике, осталось только набрать номер, что она и проделала твердой рукой. После второго звонка в трубке раздалось сухое «Форбс».

— Алло! Это Александра Форрест.

— Алекс! — Тон мгновенно изменился с делового на чувственный.

— Да, я. — Она возвела глаза к потолку.

Наступила короткая пауза, видимо, он мысленно взвешивал причину, по которой она могла позвонить. На заднем плане слышались шорох шин и гудки пролетающих авто. Очевидно, она поймала его в дороге. Молчание уже начинало тяготить, когда снова раздался голос:

— Ваш звонок как-то связан с тогдашним приглашением на ужин?

Алекс набрала в грудь воздуха и буквально ощутила, как кислород расходится по телу, причем исключительно по эрогенным зонам.

— Нет, он связан с тогдашним приглашением в постель. Новая пауза стала длиннее первой — явное свидетельство шока. Алекс насладилась каждой ее секундой.

— Превосходно! Где и когда?

Как говорится, «прошлое и будущее — иллюзия, есть только настоящий момент».

— А зачем откладывать?

— Тогда я у тебя через… пятьдесят секунд.

— Пятьдесят секунд?!

Он же должен сейчас подъезжать к гостинице, а оттуда до ее дома добрых пять миль! Если только по такому случаю у него не открылись сверхъестественные способности.

По улице под окнами прогрохотал к супермаркету тяжелый трейлер. Грохот эхом отдался в телефонной трубке.

Алекс бросилась к окну, рывками подняла жалюзи и выглянула. На другой стороне припарковалась бежевая машина — та самая, которую она впервые увидела за коттеджем, подбросив Форбса из ресторана домой. Иными словами, его машина. И сам он сидел внутри с телефоном в руке.

Не то догадавшись, не то ощутив присутствие, он поднял глаза на окна, и через все расстояние, через двойное стекло взгляд обжег Алекс.

— Как ты здесь оказался?

— Приехал в гости.

— Какое интересное совпадение… — начала она, но связь уже оборвалась.

Стоя у окна, Алекс призадумалась. Претворенная в жизнь идея уже не казалась такой грандиозной.

Секс с Дунканом Форбсом. Почему она решила, что ей будет здорово? Может, как раз ужасно, а он так и будет отираться в библиотеке, настаивать на новых встречах, и ей придется изворачиваться, чтобы от него избавиться.

Сама того не замечая, Алекс снова принялась ходить по квартире. Разрываемая противоречиями, она совсем забыла про халат, на который стекала вода с мокрых волос.

Стук в дверь. Инстинктивный взгляд на часы. Сорок пять секунд.

Еще столько же прошло за последними лихорадочными приготовлениями: она кое-как вытерла волосы, мазнула по губам помадой, а по шее — духами.

Однако пора открывать.

Никогда еще Дункан Форбс не выглядел так потрясающе. Хищный блеск в глазах и аура победителя усиливали впечатление. От него исходили волны сексуальной энергии, мгновенно взвинтившие Алекс и положившие конец сомнениям.

— Визит вежливости?

— Нет, деловой.

— Разве у нас есть совместные дела?

— Есть одно неоконченное дельце… — Дункан привлек ее к себе и поцеловал.

С тихим стоном Алекс позволила губам приоткрыться. Она так изголодалась по ласкам. И когда впервые увидела его, подсознательно ожидала их. Его взгляд, пытавшийся проникнуть ей под юбку, каждый раз обжигал ее. Каждый миг, что они проводили вместе, в обществе друг друга и в то же время разделенные жесткими правилами поведения, напоминал крохотный кусочек любовной игры, что предшествует настоящей близости и неумолимо, сладостно к ней приближает. С одинаковым пылом они участвовали в этой игре, дразня друг друга обжигающими взглядами, заряжая воздух сексуальной энергией.

— Знаешь, я ведь хотел этого с нашей первой встречи… — произнес Дункан.

— Я тоже, — призналась Алекс.

После двух недель ежедневной многочасовой любовной игры она возбудилась настолько, что первый же поцелуй разжег ее страсть.

Дункан развязал пояс халата, в то время как его руки стали ласкать грудь Алекс, а губы длили нетерпеливый, жадный, требовательный поцелуй. Еще не вполне обнаженная, Алекс раскрыла полы его рубашки, залюбовалась мышцами его плоского живота и великолепной порослью на груди. Между тем рука Дункана уже успела пробраться ей между ног.

— Не спеши так!

Тем не менее, чисто инстинктивно она переступила ногами, чтобы дать лучший доступ.

— Как здесь влажно…

Да уж, подумалось Алекс, но будет гораздо влажнее, если он не перестанет прикасаться к ней таким манером.

Руки у нее дрожали, нижняя пуговка все никак не хотела расстегиваться, и к тому же она все время отвлекалась на движение пальцев. Хорошо ощущалось, как между ног все набухает и тяжелеет, а пальцы скользили то вдоль, то по кругу, притормаживая в самых нужных точках.

Так, пожалуй, она сразу кончит, и станет ясно, до чего она изголодалась по мужчине! Должна же у женщины присутствовать кое-какая гордость!

А-а, черт с ней, с гордостью! Что такое гордость по сравнению с оргазмом, который надвигается волной цунами и будет, конечно, сокрушительным!

Волна и в самом деле росла. Странное дело, началась она вроде бы с кончиков пальцев ног, прошлась по пяткам, обвила лодыжки, взметнулась по икрам, пощекотала под коленями, расплавила бедра и ляжки. Уже теряясь в ней, ослепленная и оглушенная, Алекс рванула полу рубашки, так что пуговица отпрыгнула в сторону, и прильнула к мужской груди, словно хотела с ней слиться.

По телу пробежал не трепет и даже не дрожь. Ее трясло с головы до ног, трясло так сильно, что какие-то слова, произносимые ею, не смогли сложиться в фразу и потерялись, исчезли, когда волна взметнула Алекс на своем гребне и понесла. Как будто из бесконечного далека донесся приглушенный выкрик — ее выкрик.

А хитрый дьявол уже ввел в игру другую руку, которая теперь проникла внутрь. Движение пальцев ощущалось одновременно сверху и снизу самой чувствительной точки.

Не слишком ли?!

За всю свою жизнь Алекс ни разу не теряла сознание, но теперь находилась на волосок от беспамятства. Во всей комнате не было столько кислорода, чтобы насытить сразу и жадно дышавшие легкие, и бешено бьющееся сердце, и вулкан между ног, и бедный обезумевший мозг!

Наслаждение пришло во всей своей мощи, захлестнуло ее, оглушило, ослепило и в буквальном смысле сбило с ног.

Дункан, однако, обладал стремительной реакцией и отлично развитыми мышцами, потому что не позволил ей мешком осесть на пол. Он не поддержал, а именно подхватил ее на руки с такой легкостью, словно она не женщина, а тряпичная кукла.

— Попалась! — объявил он с самодовольством, по мнению Апекс, совершенно неуместным в такой момент.

Однако она чувствовала себя хорошо, просто чудесно. Она казалась себе поплавком, что покачивается на водной зыби, невесомый, от всего отрешенный, и когда реальность вернулась, вышло, что почти так оно и есть. Она в самом деле покачивалась в объятиях Дункана, целеустремленно шагавшего в спальню. Самое время.

Маниакально аккуратный внутренний библиотекарь не дремал. Алекс успела сдернуть дорогое, заказанное по Интернету покрывало, прежде чем Дункан склонился с ней над кроватью.

Прохладная ткань простыней из чистого египетского хлопка коснулась лишь пяток и икр. Странно.

Алекс сообразила, что халат по-прежнему на ней, а, сообразив, не пошевелила и пальцем, пребывая в слишком дремотно-ленивом состоянии, чтобы суетиться по поводу одежды. Ну, его, этот халат. Пусть остается.

Куда занятнее наблюдать за тем, как раздевается Дункан Форбс, освобождаясь от одежды в невероятной и лестной для нее спешке. Очевидно, ему не терпелось оказаться внутри ее, как ей — его принять.

Рубашка спланировала на пол, как белый флаг капитуляции. Алекс воспользовалась моментом, чтобы получше разглядеть своего любовника. Мышцы, сплошные мышцы. Не как у чистого культуриста, как раз наоборот. Мышцы, что нарастают сами, от постоянных физических усилий. Возникали серьезные сомнения, что он вообще бывает в аудитории, не говоря уже о том, чтобы читал там лекции.

— Как тебе удается?.. — лениво полюбопытствовала она. Дункан усмехнулся, не отрываясь от своего занятия:

— Я убежденный скалолаз. Отчасти потому и оказался здесь.

Оставшись теперь в одних трусах, он заинтриговывал Алекс, которой не терпелось проникнуть под них взглядом. Чтобы не показаться слишком нетерпеливой, Алекс решила вернуться к разговору. О чем, бишь, они говорили? Ах да, о скалолазании.

— Что-то я не заметила, чтобы ты лазал по скалам.

— Радость моя, я был занят только одной мыслью — как бы забраться к тебе в святая святых.

— Как прикажешь понимать твои слова? — Она надменно приподняла ухоженную бровь.

— Мечтал, что буду тебя трахать, пока челюсть не отпадет. Так понятнее?

— Я не терплю вульгарности! — Алекс безуспешно пыталась сохранить серьезное выражение лица.

В конце концов, она не выдержала и улыбнулась, но улыбка застыла на губах, когда полосатые трусы полетели на стул.

Природа воистину одарила богатством этого мужика.

Она не могла оторвать взгляд, даже сознавая, что таращится, как девчонка, впервые в жизни увидевшая голого мужчину. Смотреть на него она могла бесконечно, наслаждаясь увиденным.

— Давай сразу к делу! — Дункан перехватил ее завороженный взгляд.

Алекс неуклюже выпуталась из остатков одежды. Вместо того чтобы галантно помочь, мистер Великий Обольститель стоял и таращил глаза.

— Спасибо, вы очень любезны! — буркнула она, отбрасывая халат.

— Ты еще роскошнее, чем я мог вообразить в самых диких фантазиях… — ответил он, и она тотчас простила его.

По натуре не склонная к ложной скромности, Алекс гордилась своей фигурой и ногами, но никогда еще ее гордость не расцветала таким пышным цветом, как под восхищенным взглядом Дункана Форбса.

Дункан помедлил.

— Чертовы презервативы! Я о них совсем забыл.

— Пошарь в тумбочке.

В мгновение ока «резиновый друг» оказался у него в руке. Но только в руке. Алекс не позволила его натянуть — только когда будет абсолютно необходимо! Грех скрывать от женских глаз такую красоту.

— Тебе когда-нибудь говорили, что твой член прекрасен?

— За последние две недели — ни разу.

Алекс сомкнула ладонь вокруг тяжелой горячей колонны члена и сжала его. Боже, он великолепен! Скульптурная вещь, которую так и хочется ласкать, целовать, пробовать на вкус, что она не замедлила проделать и с удовольствием прислушалась к мужским стонам.

Минуты ее власти над ним. После первого, самого необходимого оргазма она уже не чувствовала себя такой беспомощно покорной. Можно и потянуть время, немного помучить своего партнера. Разумеется, недолго, потому что ей тоже причиталась определенная доля внимания. Но подразнить было приятно.

Время его оргазма еще не подошло. Ему полагалось исходить от напряженного, мучительного и сладостного напряжения страсти. Пару мгновений Алекс любовалась телом Дункана.

Однако через некоторое время Дункан опрокинул ее и навалился сверху, не давая шевельнуться. Глаза его горели. Понимая, что принять в себя такую громадину не так-то просто, Алекс пошире развела ноги, обхватила ими торс и приподняла бедра.

Первый момент проникновения был упоителен. Она так долго ждала, так предвкушала, что без всякого усилия открывалась для него, а он… он осторожно продвигался вперед без всякой спешки, выжидая, когда ее тело естественным образом приспособится. Никогда еще Алекс не приходилось сталкиваться с такими размерами.

Казалось, она уже заполнена до отказа, но он все двигался вперед. На миг Алекс охватил страх, что они просто не подходят друг другу физически. Роскошной штуковины у него между ног слишком много!

Дункан приостановился — не то, услышав мысленный крик «Довольно!», не то ощутив панический спазм мышц — и замер на несколько мгновений.

Губы его двигались, касаясь лица и шеи легкими поцелуями. Рука протиснулась между телами и начала поглаживать круговыми движениями, так взвинтившими ее совсем недавно. Завороженная лаской, Алекс расслабилась. С невнятным возгласом удовольствия, сама того не сознавая, она рывком приподняла бедра и теперь приняла в себя всю его длину, так глубоко, что тазовые косточки соприкоснулись. Сколько же, однако, в ней места!

— Все в порядке?

— О да! — Она слегка подтолкнула его бедрами, давая понять, что пора двигаться.

Сжав руками плечи, Алекс подчинилась взятому им ритму.

— Вот что я называю «любовной мушкой», — заметил Дункан, целуя маленькую темную родинку рядом с левым соском.

Темп немного возрос, и с ним возросло сладостное напряжение между ног. Алекс задышала чаще.

Быстрее. Еще быстрее. Ладони соскальзывали с влажных плеч, перед глазами все плыло…

Яростная схватка тел продолжалась, выражаясь во влажных шлепках плоти о плоть. Алекс выгибалась дугой, упиваясь каждой секундой. До чего же он все-таки здоровенный!

Запрокинув голову, как спринтер в финальном рывке, Алекс напрягла мышцы таза и резко расслабилась, уносясь навстречу полному забвению и срываясь на крик. Волна внутри шла во всей своей мощи, стискивая и отпуская до предела напряженный член, пока, наконец, и Дункан не содрогнулся от наслаждения.

В груди, к которой Алекс прижималась ухом, раздался довольный смешок.

— Мы друг другу под стать!

— Что верно, то верно…