Сотни лет кочуют по театральным и цирковым подмосткам два клоуна: один - озорной и лукавый, другой - простак. Две, казалось бы, противоречивых реакции вызывают они: смех и сочувствие. Именно потому так живуч этот комический дуэт. Давно уже они перекочевали на страницы книг, прочно поселились в детской литературе под разными именами: Малыш и Карлсон, Дениска и Миша, Винни-Пух и поросенок Пятачок. Во всех этих книжках один прием, но каждая из них - особенная, потому что писали их очень талантливые люди. (Я думаю, что Дон Кихота и Санчо Пансу Сервантес задумывал как комическую пару.)

Начинающий ленинградский писатель Николай Федоров тоже внес в эту традиционную форму комического свое отношение, он как бы заострил моменты соучастия и сопереживания.

В детстве я сильно обварил руку. Я не плакал - такое было условие. Но вот два моих товарища плакали. Они плакали по-настоящему, плакали за меня. Над этим предметом нельзя иронизировать. Этот предмет вызывает добрый смех, который сходен по ощущению с ощущением счастья. Под словом «предмет» я подразумевал самое высокое нравственное понятие - дружбу.

Дружба и является подвижной моделью для рассказов Николая Федорова. Остановите свое внимание на рассказе «Напиши мне ответ». Герои Федорова мало сказать - необходимы, они жизненно важны друг для друга. Они преисполнены чувства верности. И еще в них наличествует то необъяснимое состояние, которое мы называем счастьем жить.

Я от всего сердца желаю героям Николая Федорова веселого и счастливого пути в детской литературе.

Радий Погодин

ТЕЛЕПАТИЯ

Трудная попалась задачка. Прямо заколдованная. Уж чего я только с ней не делал! Наизусть даже выучил, но так и не решил.

«Наверно, в ответе опечатка», - подумал я.

Каждый раз, когда у меня задачка не получается, я думаю, что в ответе опечатка. Но потом всегда оказывается, что опечатки нет. Прямо невезение какое-то. Ведь бывают же в книгах опечатки. Я сам видел, как в конце одной книжки было написано: «Замеченные опечатки».

«Позвоню- ка Генке, -решил я. - Тоже небось сидит корпит».

Только я номер набрал и сказать еще ничего не успел, как Генка кричит мне:

- Серега, ты?!

- Я, - говорю. - А что?

- Колоссально! Просто потрясающе! Ведь это я сейчас сказал, чтоб ты позвонил!

- Ничего ты мне не говорил. Я сам взял и позвонил. У меня задачка не выходит. И потом как ты мог мне сказать, если я дома и ты дома.

- В том-то и петрушка! Я тебе мысли свои передал, понимаешь? На расстояние. Сижу сейчас и изо всех сил думаю: «Серега, позвони. Серега, позвони…» Пять раз только подумал - и вдруг звонок. Скажи: ты чего-нибудь чувствовал?

- Чувствовал, - говорю, - кое-что.

- А что ты чувствовал? - не унимается Генка.

- Разное, - говорю, - чувствовал. Не помню уже. А задачку ты решил?

- Да погоди ты со своей задачкой. Тут такая телепатия! В общем, сейчас приду.

Через пять минут Генка был у меня.

- Так, - сказал он. - Сейчас буду передавать. Смотри и улавливай.

Генка смешно вытаращил глаза и уставился на меня. Вид у него был такой потешный, что я не удержался и щелкнул его по носу.

- Ну, Серега, кончай, - обиделся Генка. - Мы же делом занимаемся.

- А мне показалось, что ты мне такую мысль передал, чтоб я тебя щелкнул, - сказал я.

- Ничего я такого не передавал. Я хотел, чтобы ты телевизор включил.

- Так рано еще. Чего его включать.

- Ну при чем тут рано! - взвился Генка. - Это же так, для опыта, понимаешь? Давай еще раз.

Генка снова на меня уставился, и мне опять ужасно захотелось его щелкнуть.

- Нет, - сказал я, - ничего не выйдет. Ты меня смешишь, когда смотришь. Давай лучше я попробую передавать. А ты на кухню иди, чтобы я тебя не смешил.

- Годится, - сказал Генка. - Только ты смотри, изо всех сил передавай, А я уж уловлю.

«Что бы ему такое передать?» - подумал я, когда Генка ушел. Тут я вспомнил, что на кухне на столе лежит кусок торта, накрытый бумажной салфеткой. Я подумал, что неплохо Генку угостить, и начал передавать: «НУ-КА, ГЕНКА, ПОДОЙДИ К СТОЛУ. ТАК. ВИДИШЬ ТОРТ? БЕРИ ЕГО, НЕ СТЕСНЯЙСЯ. БЕРИ И ЕШЬ. ТОРТ, ГЕНКА, ВКУСНЫЙ. СВЕРХУ КРЕМ, ОРЕХИ И САХАРНАЯ ПУДРА, А В СЕРЕДИНЕ ВИШНЕВОЕ ВАРЕНЬЕ…»

И так я это здорово все ему передал, что мне самому страшно захотелось съесть кусочек. У меня даже слюнки потекли. «Неужели все смолотит? - подумал я. - Кусок большой, мог бы и оставить».

- Генка, ну как ты, - крикнул я, - улавливаешь?

- Улавливаю, - отвечает он из кухни. А я чувствую: жует.

Приходит Генка в комнату, крошки со рта вытирает и говорит:

- Ну, чего ты передавал?

- Передавал, - говорю, - чтобы ты пол на кухне подмел.

- Я - пол?! Чего это я буду у вас полы подметать?

- Для опыта, - говорю. - Для чего ж еще.

- М-да, - говорит Генка, - осечка, значит, вышла. У вас там торт лежал. Так я его того, слопал. Мне показалось, ты про торт передавал. Но половину я оставил, ты не думай…

- Тогда другое дело, - засмеялся я. - Я ведь про торт и передавал. А про пол я нарочно сказал. Думал, ты не оставишь.

- Ура! Получилось! - закричал Генка и забегал вокруг стола. На пол полетели мои книжки и тетрадки.

- Постой, - сказал я, поднимая учебник по математике. - Ты так и не ответил: задачка у тебя получилась?

- Задачка? - Генка перестал бегать. - Подозрительная что-то эта задачка. Знаешь, Серега, мне показалось, в ответе опечатка.

- Не может быть! - удивился я. - Я тоже про опечатку думал!

- Ну, я же говорю: телепатия.