"Тайны Трех Ви" - читать интересную книгу автора (Патрацкая Наталья Владимировна)

Глава 20

Куртка Туман сгладил черные очертания раздетых деревьев. Он мило завис среди веток рябины, украшенных красными гроздьями ягод, без признаков упавшей листвы.

Туман проник в желтые листья березы, самые стойкие украшения уходящей осени.

Капельки тумана окутали редкие желтые листья клена, оставшиеся там, где ветер не дует. Лизка шла и крутила головой, переводя взгляд с одного дерева на другое.

Жизнь налаживалась сквозь туман проблем и перегрузок.

До этого момента она умудрилась купить теплую куртку странного цвета, что давало ей возможность попадать в серию неприятностей. Куртка притягивала к себе людей, желающих поругаться, поскандалить, унизить. Волшебная вещь, вызывающая в людях антагонизм. У Лизки Каспийской было ощущение, что она живет в струях осеннего, моросящего дождя, несшего одни неприятности. В этой куртке ее за человека не считали.

Надев пресловутую куртку, она ринулась к своему бывшему молодому человеку, Мартину Филину. Ключей от его квартиры у нее никогда не было. Она шла к его подъезду сквозь чумной ливень, под зонтом. Рядом с подъездом из красивой машины выскочила дамочка, приложила ключ к двери, дверь в подъезд открылась и она проникла в подъезд за ней так, как безбилетники проходят через турникет автобуса.

На лифте поднялась до нужного этажа, нажала на кнопку звонка. Жала, жала, а он не открывает. Притихла. Прислушалась. Услышала, что за дверью кто-то ходит; чувствовала, что на нее из глазка смотрят. Она опять нажала на звонок. Результат тот же. Она нажала один длинный звонок так, как жмут в автобусе, выходя через среднюю дверь.

Дверь открылась. Перед Лизкой стоял с недовольным лицом абсолютно чужой молодой человек, помятой наружности.

– Ты меня разбудила, теперь у меня будет болеть голова, – сказал он, огладывая недовольно ее с ног до головы.

– Я тебе купила новые шторы, сними старые.

Его лицо стало еще более недовольным, Лизка уже несколько раз просила его снять тюлевый пылесборник с окон, но он не соглашался. Они сошлись на том, что он снимет старые шторы, а она погладит новые, упакованные с картонкой в полиэтиленовом пакете.

Лизка выгладила шторы на большой гладильной доске на кухне, а он снял пыль с окон в тюлевой упаковке. Они столкнулись в прихожей: она несла глаженные, новые шторы; он нес огромный клубок тюли, напичканный пылью до отвала. Они разнесли свою ношу по местам. Лизка села с ногами в огромное двухместное кресло, закинула ноги на подлокотник, и стала следить за цирковым номером: фигура мужчины, распятого со шторами на окне, была олицетворением гибкости, и мужественности. Его широкие плечи казались еще шире, талия тоньше, ноги длиннее.

Со спины он был великолепен. Потом он сообразил, что с компьютерного стола вешать шторы удобнее и встал на стол. Вся красота исчезла. Лизка перевела взгляд с мужчины на свои ноги, им было удобно на толстом подлокотнике двойного кресла.

Ей стало скучно. Она пошла на кухню.

За окном моросил дождь, на окне, на пластиковом белом подоконнике в керамических кашпо стояли цветы. Земля в них давно высохла. Она подняла пластиковую бутылку с пола, уже с налитой водой и полила цветы. Земля в цветочных горшках приятно потемнела. Цветы улыбнулись. Особенно кремовая роза.

У молодого человека отменная кухня. Чисто. Светло. Просторно. Белые пластиковые окна слегка прикрыты дорогими полупрозрачными белыми шторами. Высокий холодильник увенчан микроволновой печью, так, что кроме него никто не может ее пользоваться. В холодильники зачастую стоят забытые продукты, видимо некогда было их съесть, поэтому у него такая тонкая талия. Электрическая плита всегда сияет первозданной чистотой. Поддерживать эту чистоту трудно, но в принципе возможно. Соль таится в белой пластиковой банке вместе с маленькой ложкой. Но на этой кухне у Лизки даже борщ не вариться, все получается хуже, чем дома.

Она решила не выдумывать и пожарила картошку, тем паче, что котлеты уже остывали в сковороде. Пожарила. Вернулась в комнату, а мужчина все еще вешал шторы.

Повесил третью штору, слез со стола. Интересный случай, но между ними в этот вечер не возникало теплых флюидов. Он съел картофель. И все. Вроде двое старых соседей встретились, и поговорить не о чем.

Скучно. Вспомнила Лизка, что у нее деньги на сотовом телефоне подошли к концу, оделась…

Мартин посмотрел на нее, и сказал:

– Да, в такой куртке только в дорогой универсам ходить. Ничего, ближе ничего нет, там и деньги на телефон положишь.

Так вот в чем дело!? В куртке. В этой куртке даже никакой мужчина ее не любит!

Так Лизка и ушла от Мартина – не целованная.

Вот ведь как бывает, иной раз идет Лизка по улице, и все деревья перед ее глазами играют своими нарядами, а бывает – пройдет, и ничего вокруг себя не запомнит. Так было сегодня. Все серое, особенно беспросветное небо, и состояние души – без ясного неба. Как-то жизнь застопорилась. И на работе сменили систему в ее компьютере, а пока все программы восстановит для работы, нервы так и летят, как неудачно напечатанные листы. А в прочем все нормально.

Лизка пришла домой, посмотрела на себя в зеркало. Да, вид весьма затрапезный.

Это Владимир ее в свадебном платье к себе увез, а после первой ночи они врозь жили, не тянуло их друг к другу. Да и Платон над ней больше издевался, чем любил.

Она ринулась к Платону, ей в глубине души казалось, что он к ней не безразличен.

Облом везде, да еще эта куртка. Лизка позвонила Тимофею Панину.

Режиссер, услышав ее голос, сказал:

– Объявилась, вечная потеря или тетеря. От свадьбы пришла в себя?

– Да.

– Не радостно звучит твой пространственный ответ.

– Да.

– Слушай, Лизка, говори, что хочешь сказать, не тяни за душу!

– Да. Можно я к вам опять вернусь, я больше не буду исчезать.

– Да, – ответил Панин и закашлялся, потом добавил, – приходи.

Лизка улыбнулась своему отражению и пошла на кухню, от Мартина она всегда приходила голодной, у него лишнего не съешь, а отсутствием аппетита она не страдала. Худой она так и не стала, но и толстой уже не была. Просто она стала женщиной среднего роста, средних размеров. Что ее заставило отнести шторы Мартину? Она проверяла свою интуицию на приборы Володи Ильича. Шторы шторами, картофель картофелем, а Лизка нашла приборы в доме Мартина и в большом количестве.

Поев дома, надев пресловутую куртку, Лизка отправилась к Володе на фирму, зная, что он долго работает. Она рассказала ему о приборах в квартире Мартина, их количестве и где лежат. Володя не очень удивился, но за точные данные, совпадавшие с его интуицией, он выдал Лизке несколько купюр. Она зажала их в руке и поехала покупать новую куртку.