"Сокровище Китеж-града" - читать интересную книгу автора (Солнцева Наталья)

ГЛАВА 8

— Что-то случилось?

Неделина выглядела взволнованной. Она обрадовалась появлению сыщика, надеясь, что он развеет ее опасения.

— Случилось, господин Смирнов. Не знаю, как вы посмотрите на это событие, возможно, сочтете меня паникершей…

— Говорите, Варвара Несторовна.

Она нервно повела плечами.

— Понимаете, обычно я прихожу на работу часам к девяти, но сегодня я опоздала. В мое отсутствие с посетительницами салона беседует Скоков, администратор. Это входит в его обязанности. У него есть вторые ключи от моего кабинета. В сущности, мне нечего прятать… ценностей я там не держу, так что…

Неделина запнулась.

— Продолжайте, Варвара Несторовна.

— Не торопите меня! Я… не могу так сразу… Когда я подошла к кабинету, он был открыт. Видимо, Терентий Ефимович разговаривал с кем-то и…

— То есть вы не знаете точно, кто побывал в кабинете?

— Нет. — Неделина опустила глаза. — Я не успела спросить. То, что я там увидела… на столе… повергло меня в шок! Мне было не до Скокова. Я позвонила вам, чтобы посоветоваться… чтобы… Только не принимайте меня за слабонервную даму, которая из мухи делает слона.

— Что вы увидели, Варвара Несторовна?

— Цветок… На моем столе лежал… лотос. Такие растут в нашем искусственном водоеме. Саша Мозговой, садовник, приложил немало труда, выращивая их. Мелкие розоватые лотосы… Кто-то сорвал цветок и положил на мой стол!

— Что же вас испугало? — удивился сыщик. — Один из сотрудников хотел сделать вам приятное. Разве вы не любите цветы?

— Люблю… Не в этом дело! У лотоса был оторван лепесток. Он лежал рядом с цветком… точно так же, как тогда… в тот день.

— Оторван лепесток? Случайность. Лепестки же не приделаны к цветку намертво, иногда они отрываются.

— Вы не понимаете! — рассердилась Неделина. Она была прекрасна в своем царственном гневе. Ее «глаза валькирии» сверкали, готовые испепелить бестолкового вассала. — Лепесток оторвали нарочно… это намек.

— Намек на что?

— На что-то ужасное… Точно такой же лотос с оторванным лепестком я нашла на своем столе в тот день, когда… Зинаида Губанова танцевала свой последний танец. Я не придала этому значения, сочтя случайностью. Но сегодня… когда я увидела… меня словно током пронзило. Цветок предупреждает о новом несчастье!

— Помилуйте, Варвара Несторовна! — возразил Смирнов. — Ничто еще не доказывает предыдущего несчастья, а вы уже говорите о следующем.

— Нет-нет… с того дня, как мы осуществили этот дурацкий розыгрыш, произошло что-то необъяснимое, страшное. Зинаида как в воду канула, а… привидение, эта «красная танцовщица»… продолжает появляться! Вам удалось что-нибудь выяснить?

Смирнов пожал плечами.

— Совсем немного. Соседи считают Губанову умершей. Они даже видели, как гроб с ее телом… — Он усмехнулся. — …или без тела вынесли из квартиры, погрузили в катафалк и увезли. Это сделала женщина, назвавшаяся подругой Зинаиды. Я побывал в адресном бюро, в жэке, в паспортном столе, в поликлинике по месту жительства — нигде смерть Губановой не зафиксирована. То есть официально она жива.

— Ну да… — согласно кивнула Варвара Несторовна. — А как же иначе? Мы все продумали. Никто ведь не стал бы наводить справки… Главное — создать видимость смерти. Зинаида должна была закрыть квартиру и переехать на время к подруге. Изредка она приезжала бы в Москву, показывалась бы в салоне в образе призрака. А потом, когда легенда утвердилась бы и привидение заняло достойное место среди достопримечательностей «Лотоса», стало его традицией, все уладилось бы наилучшим образом. Я обещала помочь Губановой обменять квартиру, подыскать место хореографа в другом районе города и деньгами бы не обидела. Она согласилась… Не представляю, что могло заставить ее изменить планы!

— Квартиру она закрыла и не платит за нее больше года, — сказал Смирнов. — И в образе привидения исправно появляется. А живет, вероятно, у подруги в Мытищах, как и было условлено. Жаль, что у вас нет адреса этой подруги.

— Да, жаль… Но почему же Губанова не является за деньгами, не приходит на встречи?

— На этот вопрос я пока не готов ответить. Уверен, что объяснение существует. Кстати, вы сами видели «красную танцовщицу»?

Неделина тяжело вздохнула.

— Иногда мне кажется, что одна я ее и вижу. Да еще Дуся, наша уборщица. Остальные только передают друг другу слухи и шарахаются от каждой тени. У страха глаза велики. Но мы с Зинаидой так и договаривались, чтобы все было… издалека и будто невзначай — промелькнуть в окне, появиться в темном конце коридора… словом, всячески избегать разоблачения. Не может же призрак открыто разгуливать по салону — помещение у нас небольшое, обман сразу был бы обнаружен.

— Ясно. А кто-нибудь, кроме вас, Губановой и Марианны Былинской, знал о розыгрыше? Ведь сначала вы представили эту идею всему коллективу?

Варвара Несторовна задумалась.

— Сначала — да. Но никто не воспринял предложение всерьез, а потом о нем забыли.

— Так уж и забыли!

— Если и нет, при чем тогда все эти странности? Допустим, кто-то не поверил и знает, что «красная танцовщица» — ловко подстроенный обман. Поведения Зинаиды это не объясняет. И потом… этот цветок, лотос с оторванным лепестком… такую деталь мы не оговаривали.

Сыщик вынужден был согласиться, что логики в происходящем мало.

— Могла Губанова сама рассказать кому-нибудь из сотрудников о ваших планах?

— Все возможно, — вздохнула Неделина. — И Губанова, и Былинская — обе могли проболтаться. Вы думаете, кто-то знает обо всем и продолжает игру по своим правилам? Но зачем?

— Развлекается.

— Неубедительно. Остается вопрос — почему Зинаида не звонит? Я дала ей свой домашний телефон. У нее, правда, телефона нет, но я тогда вручила ей достаточную сумму денег, которых должно было хватить на все, и на телефонные карточки в том числе. Почему она… Впрочем, я все о том же. Найдите ее!

— Пытаюсь, — сказал Смирнов. — Пока не получается. А где вы обсуждали детали операции?

— У меня в кабинете, — ответила Неделина. — Вы полагаете, кто-то мог подслушать наши разговоры? Вряд ли. Мы оставались втроем поздно вечером, после работы, когда другие сотрудники и клиентки расходились по домам.

— Людям свойственно любопытство…

— Я повторюсь, — чуть повысила голос хозяйка салона. — Допустим, кто-нибудь из сотрудников подслушивал. И что? Как этот факт объясняет все остальное?

— Не знаю. Но я должен отработать все версии, — примирительно улыбнулся Всеслав.

— Да, конечно. Простите…

Неделина смутилась своей несдержанности, закусила губу. Губы у нее были красивой формы, гладкие и блестящие от помады.

— Что вы думаете о лотосе? — после некоторого молчания спросила она.

Он покачал головой.

— Ничего. Если это намек, то на что? Новых розыгрышей у вас не намечается?

— Нет, упаси боже. Хватит! — испугалась Неделина. — А цветок… подбросили не случайно. Я уверена. И тогда и сейчас!

Всеславу было жарко. Когда он напряженно размышлял, по телу словно начинал разливаться огонь.

— Хотите воды? — предложил он Варваре Несторовне.

Нейтральный вопрос разрядил обстановку. Неделина расслабилась, улыбнулась.

— Пожалуй.

Официантка принесла им бутылку ледяной минералки и два стакана.

Солнце нагрело пол открытой террасы, пластиковые столы и стулья. Стояло безветрие. Листва на деревьях не шевелилась, от асфальта шел жар.

— Кто имел доступ в ваш кабинет? — утолив жажду, вернулся к разговору Смирнов.

— В принципе любой сотрудник. Все знали, что на протяжении рабочего дня кабинет открыт. Я могу входить, выходить… У нас все основано на доверии. Нельзя в элитном салоне для состоятельной клиентуры закрывать помещения на ключ, кроме кладовых, разумеется. Этим мы можем оскорбить наших посетительниц.

— Вы правы, — согласился сыщик. — Значит, войти и принести цветок могли не только сотрудники, но и клиентки?

— Получается, так.

— Непростую задачу вы передо мной поставили, Варвара Несторовна. Разрешите нескромный вопрос?

Неделина слегка вздрогнула или ему показалось? Однако она переборола себя и кивнула:

— Спрашивайте.

— Нет ли у вас в салоне… тайного поклонника? Мужчины, который неравнодушен к вам и может оказывать знаки внимания?

Она ответила слишком поспешно и безапелляционно:

— Нет, ни в коем случае. Я замужем… И вообще, считаю подобные вещи недопустимыми. Особенно на работе!

По тому, как покраснело ее лицо и засверкали глаза, Всеслав понял, что попал в точку. Тайный воздыхатель есть, и Варвара Несторовна тщательно скрывает его существование. Или же все обстоит наоборот. Тайный воздыхатель — сама госпожа Неделина! Царицы — тоже женщины.

Смирнов налил себе еще воды и медленно выпил, давая ей время прийти в себя.

— Ваш муж знает? — намеренно неопределенно спросил он.

— Что?! — испуганно дернулась Варвара Несторовна. — Ему нечего знать! Я… Налейте мне воды.

Самообладание изменило ей. Невинный вопрос о поклоннике вызвал шквал эмоций, куда более сокрушительный, чем вся предыдущая беседа.

— Я имею в виду ситуацию, сложившуюся вокруг Зинаиды Губановой, — как ни в чем не бывало уточнил сыщик, наслаждаясь ее растерянностью.

Ева не похвалила бы его за такое поведение. Она встала бы на сторону Неделиной, и они вдвоем посрамили бы нахала. Но хозяйке салона сейчас было не до нападок. Ее мысли пришли в лихорадочное возбуждение, пытаясь отыскать достойное оправдание.

— Я… не посвящаю Ивана Даниловича в свои неприятности, — справившись с волнением, сказала она. — Это мои проблемы, и я буду решать их самостоятельно. Муж и так много для меня сделал… Он имеет право на покой и отдых.

— Хорошо. Тогда вернемся к мнимой смерти танцовщицы, — пощадил ее Смирнов. — Гроб, катафалк, подруга, которая взяла на себя похоронные хлопоты, — все это тоже входило в ваши планы?

— Д-да… — сквозь зубы выговорила Неделина. — Вам кажется это чудовищным, циничным?

— Отчасти, — признался Всеслав. — Дичайшая затея, извините за откровенность.

— Теперь вам понятно, почему я скрываю это от мужа?

Сыщик кивнул. Он бы тоже не решился признаться в подобном. Сам заварил кашу, сам ее и расхлебывай!

— Откуда взялся гроб? — продолжал он выяснять детали.

— Эту часть плана осуществляла Марианна. Она оделась во все черное — пальто, платок, очки, — купила… гроб… и привезла его в квартиру Губановой. Они вдвоем должны были положить внутрь мешок с картошкой и… забить крышку гвоздями.

Смирнов прокашлялся.

— Честно говоря, не представляю, как эта ваша Зинаида согласилась на такое!

— Не все люди суеверны, — возразила Неделина. — И потом… я предложила весьма щедрое вознаграждение. Губанова нуждалась в деньгах. Ей хотелось обменять квартиру, купить новую мебель, съездить летом на море.

— Ясно. А что было дальше?

— Дальше… Зинаида должна была договориться с подругой из Мытищ, чтобы та приехала, забрала гроб «с телом» и увезла его за город.

— Зачем?

— Ну… закопать в снег. Тогда была зима, конец февраля. Гроб-то ведь пустой!

— А катафалк, его водитель, грузчики, наконец? Что они могли подумать?

— У подруги, кажется, есть частный дом где-то на окраине. Грузчиков планировалось отпустить, сказав им, что теперь похоронами будут заниматься родственники умершей. И все. Закопать пустой гроб в снег женщине вполне под силу. А потом… выбросить. Это уже не важно. Главное — в гробу никого не было! Мало ли какие причуды у людей? Никто бы интересоваться не стал. Сейчас живыми-то людьми не интересуются, а уж пустыми гробами и подавно!

— А соседи?

— Зимой темнеет рано. Фонари в Москве-то не везде горят, а уж за городом…

Смирнов вынужден был согласиться, что она права. Грузчикам и водителю хорошо заплатили, они привезли гроб, выгрузили его у дома, уехали и обо всем забыли. Какое их дело?

— Вы предусмотрели такие мелочи, обдумали такие подробности… — вздохнул он. — Для кого весь этот спектакль? Для соседей Губановой? Вряд ли они посещают ваш салон.

— Вдруг кто-то из сотрудников вздумал бы пойти и проверить? — возразила Неделина. — Кутайсов, например. Или клиентки… Наша публика непредсказуема. Так что… если уж обманывать, то как можно правдоподобнее. — Она улыбнулась. — Представляю, что вы обо мне думаете!

Сыщик уклончиво покачал головой.

— Я могу поговорить с Марианной? — спросил он.

— Разумеется, если это необходимо. Кстати, вы придете на праздник? Я выписала для Евы и вас пригласительные билеты.

— С удовольствием, — улыбнулся Смирнов. — В непринужденной обстановке познакомлюсь с сотрудниками и клиентами вашего салона.

Он вызвал для Неделиной такси и галантно откланялся.

Разомлевший от солнца город казался сонным. Всеслава тоже клонило в сон. Разговор с Варварой Несторовной выбил его из колеи. Он решительно не представлял, с какого конца браться за дело.

Ольгу Лужину забавлял экстравагантный, остро приправленный разными диковинками мирок салона «Лотос». Стены, расписанные фресками, блюда восточной кухни, пресыщенные дамы, любящие посплетничать, стойкий аромат благовоний, южная растительность в кадках и декоративных контейнерах, красочные церемонии — все было для нее в новинку. Особенно разговоры о «красной танцовщице».

Сама Ольга призрака ни разу не видела, но… однажды что-то такое ей показалось. Это было поздней осенью. Уже рано стало темнеть; с севера дул холодный, пронизывающий ветер, косо била по стеклам мелкая снежная крупа. Лужина задержалась на работе, обслуживая запоздавшую клиентку. Супруг прислал за дамой машину, и Ольга осталась в салоне почти одна, не считая заступившего на смену охранника. Свет горел только в комнатке охраны и в массажном кабинете.

Она не спеша одевалась, прикидывая, вызывать ли ей такси или бежать под снегом к метро. Ольга привыкла экономить деньги. Сейчас, в салоне, она прилично получала — зарплата хорошая плюс чаевые от клиенток, но кто знает, что будет завтра. До сих пор Лужина едва сводила концы с концами. Она была классным специалистом, работала в реабилитационном центре ветеранов войны, перебиваясь на мизерную зарплату. Ветераны чаевых не давали, а начальство, обслуживающееся по блату, — тем более. Правда, центр оплатил Ольге стажировку в Токио, но потом ей все равно пришлось отрабатывать. Так что, когда представилась возможность, она без колебаний перешла в «Лотос» — и не пожалела.

Решившись все же вызвать такси, Ольга прошла по темному коридору к служебному телефону. Там, где коридор поворачивал направо, к Кухне-гостиной и подсобным помещениям, мелькнуло что-то красное. Лужина приросла к полу, неприятный озноб волной прошел по телу. Сразу всплыли в памяти разговоры о женщине, покончившей с собой, о ее призраке, который бродит по салону, не находя успокоения.

Массажистка устроилась в «Лотос» позже злополучной мистификации и не знала всей подоплеки дела. Она не видела Губановой, ее ухаживаний за инструктором Кутайсовым, рокового танца и все сведения получила из вторых рук — от сотрудников и клиенток. Разумеется, она восприняла услышанное как несусветную чушь и не придала этому значения. Однако настойчивая молва возымела действие. Лужина хоть и не верила во всякий вздор, но при виде мелькнувшей красной юбки обомлела от страха.

Она до боли в глазах всматривалась в темноту коридора, но ничего больше не заметила и списала все на переутомление. Вернувшись в массажный кабинет, она взяла сумочку, закрыла дверь на ключ и поспешила к выходу. Раздвижная перегородка в комнатушку охраны была открыта, оттуда падала на деревянный пол тусклая полоса света. Охранник, задрав ноги на журнальный столик, уставился в телевизор. Лужина предупредила, что уходит. Он, не поворачиваясь, кивнул. Она хотела сказать, что в салоне кто-то есть, но… передумала. А вдруг ей показалось? Завтра парень расскажет сменщику, а тот — всем остальным, и над Ольгой будут смеяться. «Очередная жертва призрака!» Нет уж!

Как у многих невзрачных, ничем особо не выдающихся женщин, у госпожи Лужиной было обостренное самолюбие. Она не могла выставить себя на посмешище. Да и что конкретно она видела?

Выйдя на улицу и глотнув холодного воздуха, Ольга успокоилась. У ворот остановилось такси. Она спустилась по ступенькам из-под навеса и пошла по заметенной снежной крупой дорожке к воротам. На полпути она оглянулась. Что ее заставило сделать это?

В окне Кухни-гостиной отчетливо был виден красный женский силуэт. Дама держала свечу, словно вглядываясь в снежную мглу. Потом она медленно отстранилась и растаяла в темной глубине помещения…

У Лужиной волосы на голове зашевелились под шапкой. Таксист посигналил, думая, что она не видит машины. На подкашивающихся от ужаса ногах Ольга бросилась за ворота, упала на переднее сиденье и жестом попросила водителя ехать.

Дома она долго не могла успокоиться; зажгла повсюду свет, включила телевизор, но все равно уснула только к утру.

Придя на следующий день в салон, Ольга никому не стала рассказывать о случившемся. Она частенько смеялась над другими, убеждая их не верить во всякие бредни и выдумки, так что теперь ей было неловко. Постепенно неприятное впечатление померкло, стерлось, и Лужина решила забыть о нем. Ей просто показалось. После всех этих разговоров кому угодно может почудиться подобная дребедень.

Она продолжала работать; клиентки были довольны, осыпали ее благодарностями, щедрыми чаевыми, и Ольга обрела прежнее душевное равновесие. Но по вечерам старалась не оставаться в салоне одна.

Со временем ей удалось убедить себя, что никакого призрака она не видела. Лужина окончательно успокоилась, и все пошло своим чередом.

С мужчинами у нее отношения не складывались смолоду, и ей ничего не оставалось, как придумать теорию об отсутствии достойного претендента на ее руку и сердце. Она создала образ несуществующего идеального мужчины, который все никак не появлялся, чтобы осчастливить ее своей любовью. А на меньшее она была не согласна. Мало-помалу Ольга почти поверила в свою собственную выдумку. Для вящей убедительности она подкрепила это теорией о вреде брака вообще и об отрицательном влиянии семейной жизни на тонкую, ранимую психику женщины.

Так что теперь она защитила себя со всех сторон — и женихов приличных нет, и узы брака вроде бы ни к чему, одна маета от них.

Однако теории теориями, а жизнь требует своего. Ее под теорию подогнать сложно. И появился у госпожи Лужиной любовник. Внешне так себе, но зато материально обеспеченный. Достатка его Ольга не знала, но судила по подаркам и денежным суммам, которые он ей изредка подкидывал.

Познакомились они случайно, в глухом уголке парка, куда Ольга приходила развеивать тоску и дышать свежим воздухом. Мужчина, видимо, тоже ощущал потребность в пребывании наедине с природой. На этой почве у них возникла симпатия друг к другу. Будущий любовник подвез Ольгу домой, попросил у нее телефон и через неделю позвонил, назначил свидание в том же парке.

У них завязались вялые, странные взаимоотношения, далеко не похожие на те, о которых мечтала госпожа Лужина. Но приходилось радоваться и этому. Интимная сторона их связи не совсем устраивала Ольгу — мужчина был не первой молодости, ласки его не возбуждали, и вообще… Отказаться же от встреч означало остаться без ничего, даже без подарков и денег. Ольга терпела, пытаясь убедить себя в зарождении чувства к любовнику, в каких-то эфемерных будущих восторгах, как будто уже сейчас не было ясно, с кем она имеет дело.

Обманывать себя было гораздо приятнее, чем проводить день за днем в одиночестве, придумывая теории, оправдывающие отсутствие мужского внимания в ее жизни.

Рассказывать о себе госпожа Лужина не торопилась. Массажистка в салоне для женщин — очень приземленно. Совершенно не то, что она желала представлять собой. Разве можно полюбить возвышенно, страстно… какую-то массажистку, которая с утра до вечера трет и разминает чужие потные тела?! Ольга решила прикинуться оригинальной, творческой личностью, ищущей в жизни не обыденного, а небесного, духовного.

— Давай договоримся, что ничего никогда не станем разузнавать друг о друге, — заявила она новому знакомому. — Я обещаю ни о чем тебя не спрашивать, а ты не расспрашивай меня. Пусть наша жизнь начнется заново, с чистого листа, с той минуты, когда мы познакомились. Липы и клены были свидетелями нашего обручения. Прошлое исчезло и никогда не вернется. А перед будущим мы невинны, как младенцы.

Мужчина выслушал ее с недоумением, но согласился. Его звали Николай. Ольга Лужина представилась Аллой. Это имя казалось ей интеллигентнее, чем Ольга.

Итак, у нее все-таки завязался необыкновенный роман. Пусть мужчина не совсем отвечает ее требованиям, но это поправимо. Она сама воспитает в нем то, чего ей не хватает.

На работе Ольга продолжала делать вид загадочной, капризной и разборчивой женщины, изредка намекая на присутствие в ее жизни любовника. Но столь прозрачно, чтобы эта деталь оставалась в области предположений.

Втайне она желала бы иметь любовником мужчину, похожего на Аркадия Кутайсова. И в постели с Николаем, закрыв глаза, представляла себе красавца инструктора. Получалось совсем неплохо…