"Меньше, чем смерть" - читать интересную книгу автора (Шегало Наталья)

Глава 5 Церемония открытия памяти

– …И какова вероятность удачной вербовки?

– Была неплохой, пока вы не положили агента на стол.

На ходу лорд Тонатоса задумчиво вертел в пальцах пластиковую корочку дипломатического паспорта на имя Лаэрты Эвери. Его ночной собеседник с мягкой осторожностью, свойственной, как правило, всем грузным людям, не отставая ни на шаг, плыл следом, ловко обтекая выступающие из темноты колонны. Кабинет для ночных аудиенций предусмотрительно располагался рядом с личными апартаментами правителя. Доступ в него имели единицы. В числе этих немногих был и начальник разведки.

– Я хочу спросить вас, Симаргл, – с мягкой вкрадчивостью начал он, – зачем мы возимся с этой мелочью?

– Досье готово? – вместо ответа поинтересовался хозяин кабинета, привычным жестом отсылая прочь секретаря, работающего в ночную смену.

– Конечно. Я готов был сделать обоснованный прогноз, но ваша инициатива сгубила его точность. Кстати, а где она сейчас?

– Спит.

– На столе?

– Именно. На столе, Ронис. На столе.

В ответ толстяк восхищенно всплеснул руками.

Впервые столкнувшись с этим человеком в коридорах правительственного дворца, даже проницательный физиономист не смог бы заподозрить в нем бессменного начальника разведывательного управления Тонатоса. Для этой должности Волен Ронис был слишком толст, слишком обаятелен и слишком уж ненавязчиво приятен своей уютной, хотя и фальшивой, безвредностью. Проще всего его рыхлую, мягко взбитую фигуру можно было представить на кухне, где, украшенный белым поварским колпаком, он заботливо хлопотал бы над изысканными деликатесами. И мало кто знал, какие сложные блюда готовил он для межпланетной политической кухни, какие острые специи бросал в котел международных противоречий, какие тонкие запахи улавливал его мясистый, пористый, как губка, чуткий нос.

Он втиснулся в кабинет вслед за Симарглом и шумно перевел дух. Потом придирчиво отобрал из ряда кресел одно покрепче, и с заботливой аккуратностью устроил в нем свое большое неуклюжее тело.

– Досье собрано, – еще раз подтвердил начальник разведки, выуживая из внутреннего кармана диск и с неохотой укладывая его на вытянутый язык дисковода, словно это был леденец, несправедливо предназначенный для чужого рта. – Могу подтвердить то, что вы уже и сами знаете. Переносимость стрессовых ситуаций и эмоциональная устойчивость у нее, конечно, имеются. По крайней мере, я не смог бы заснуть на хирургическом столе. А в ее пестрой биографии на первый взгляд много зацепок. Я сказал бы даже, слишком много. Но в целом, пока отрицательной информации больше, чем положительной. Вы дали мне меньше суток, – укоризненно напомнил он. – Чего же вы хотите? Материальных затруднений у нее нет – в Ордене хорошо платят. Политических убеждений, судя по всему, тоже пока нет. Слишком уж возраст незначительный. Семьи нет – она в разводе. Детей нет. Щекотливые моменты ее биографии я даже не стану искать, поскольку в Ордене ее наверняка проверили так, как я проверить не смогу. Но от меня пока ускользает цель этих розысков. Симаргл, это очевидно: мы имеем дело с мелким исполнителем. Это ведь низший уровень информированности.

– Возможно, средний, – предположил его собеседник, расхаживая по ярко освещенной комнате и, как в зеркалах, отражаясь в окнах, плотно занавешенных темнотой.

– Откуда здесь средний? – скептически возразил тот, кого лорд Тонатоса именовал Ронисом. – Но даже если так, надо представлять перспективу. Что мы получим в итоге? После этого дела она надолго попадет под подозрение у своих. Ее отодвинут даже от того, что раньше было ей доступно.

– Тем лучше. Несправедливость ее разозлит, заставит усомниться в собственной полезности. Но чем усерднее она будет работать, тем меньше ее будут поощрять в этом.

– Ну, если делать ставку на содействии ее карьере, можно подсунуть ей какую-нибудь престижную информацию.

– Это уже сделано.

– Что именно? – Начальник разведки встревоженно заерзал в кресле. – Симаргл, имей я хоть какую-то возможность убедить вас, я бы возражал против вашей самодеятельности. Какой тайной вы ее наградили, не посоветовавшись со мной? Постойте, я сам догадаюсь. Вы же были в прямом контакте.

Лорд Тонатоса кивнул.

– Пора выйти из тени, – заметил он. – Мы долго водили их за нос, но сейчас прятаться уже не так выгодно, как раньше. Лаэрта Эвери привезет в Орден ценные сведения о моей личности. Ее слова подтвердит напарник, которого я удалил в самом начале. И мы одним выстрелом убьем двух зайцев: дадим Ордену знать, с кем именно Федерации придется иметь дело в дальнейшем и заодно, ничем не рискуя, предоставим нашему будущему агенту возможность выслужиться перед своими.

– Будущему агенту… – понимающе протянул Ронис. – Хорошо, что вы не настаиваете на немедленной вербовке. После того, что вы сегодня натворили, я просто уверен в провале. Зачем понадобились такие крайности? Я еще могу понять, зачем вы вытащили ее на арену. Вам хотелось увидеть психологическую реакцию на страх. Но наркотики, допросы! Если вы собирались ее сломать, добиться предательства и потом сыграть на боязни возмездия, то уж надо было доламывать.

Симаргл с сомнением покачал головой.

– Сильная сопротивляемость. Сломать, конечно, можно. Но работать с ней после этого придется недолго. За короткий срок мои усилия не окупятся.

– А за длинный? Что вы собираетесь с ней делать? Где использовать? Я бы понял, если бы вы заинтересовались ее напарником. Все-таки полковник, наверняка уже вхожий в интересующую нас группу. Но лейтенант… Секретарь…

– Вот именно, Ронис. Лейтенант и секретарь. Я тебе давно говорил: ты привык гоняться за конкретной информацией. И в этом нет тебе равных. Но ты начисто теряешь чутье, если не знаешь, что искать. Отвлекись на минуту от поставленной задачи найти выход на генштаб Ордена. Конечно, Лаэрта Эвери не вхожа в эту группу. И тем не менее, ее что-то близко связывает с Магистром Ритором. Она вышла на прямую связь с ним и разговаривала так, будто они давно знакомы. А теперь поставь себя на место Ритора. Ты отправляешь людей на планету, сознавая, что они могут не вернуться назад. Ты выбираешь среди толпы подчиненных испытанного человека, обладающего и опытом, и знаниями по разрешению подобных ситуаций. Зачем ему секретарь?

– У них такой же запрет на «одиночные выходы», как и у нас, – напомнил начальник разведки.

– И они посылают женщину? Женщина в Ордене подозрительна сама по себе, тебе не кажется?

– И вы из двух посланников оставляете именно ее, – подхватил Ронис.

– Конечно. Мне любопытно, с какой целью Орден нарушает мое требование о числе парламентеров, да еще таким нелепым образом. Значит, это юное дарование обладает какими-то качествами, которые известны Магистру Ритору, но пока скрыты от меня.

– Я бы мог назвать десяток таких качеств, – отмахнулся начальник разведки. – Ну, например, Орден использует «эффект сопровождения». Когда у невзрачного лысеющего полковника в спутницах эффектная молодая женщина, сам полковник смотрится респектабельнее. – Ронис секунду помолчал и ехидно добавил: – Наверняка Магистру может быть известен и ваш неослабевающий интерес к противоположному полу.

– Экстерьер слабоват, – улыбаясь, отмахнулся Симаргл. – Хотя женское тщеславие, как ни странно, имеется. Нет, уверен, для меня они выбрали бы более привлекательную кандидатуру.

Мимолетная улыбка исчезла с его лица. Он резко вскинул голову.

– Как она передала Магистру нужную информацию? Ты сам просмотрел запись разговора?

Начальник разведки кивнул и шумно выдохнул, демонстрируя накатившую скорбь:

– Засадил за это дело троих экспертов, – словно жалуясь, сообщил он. – Есть один подозрительный момент. Я его сразу ухватил, эксперты лишь подтвердили. Конечно, они разговаривают как давние знакомые, и в связи с этим часть информации просто не вербализируется. Но меня не покидало ощущение, что я слышу каждое третье предложение из всех произнесенных. – Ронис замотал головой, словно не соглашаясь с каким-то собственным утверждением, и добавил: – Магистр не телепат.

– Она тоже, – подтвердил Симаргл. – Хотя защищаться от проникновения обучена. Но обучена очень посредственно. – Он резко обернулся к Ронису, шагнул к нему и хищно навис над начальником разведки, упершись руками в подлокотники его кресла: – Так как она передала информацию? Я спрашиваю у тебя потому, что не могу выяснить сам. Чего мы не видим? Чего не знаем? Какая дублирующая система связи есть у Ордена? А она есть, я давно это подозревал. И именно роль связного предназначалась для невзрачного секретаря. – Он на секунду задумался. – С кем из наших она контактировала после моего гольфа?

– Только с мажордомом.

– Его проверили?

Симаргл вновь зашагал по кабинету, выплескивая свое раздражение в острых, режущих жестах. Его полная противоположность, Ронис, мягко развел руками:

– Симаргл. его проверяют каждый месяц. Старик чист. Мы не готовы сейчас разрабатывать направление о дублирующей связи Ордена У нас нет агентов непосредственно в их штабе, у нас нет достаточного объема даже косвенной информации. Дайте мне полгода – и я положу на стол полный отчет. Но я не могу дать его сейчас. Вы поставили задачу сегодня утром.

– Знаю. Но шесть месяцев – это слишком большой срок! Следующий форум состоится только через четыре года, и столько мы можем просто не протянуть. Я не могу сливать Ордену нужную информацию, если не понимаю, какими каналами она в итоге туда попадает.

– Но ведь попадает! Вы хотели, чтобы Орден раскрыл информацию об отпущенных заложниках, и он ее раскрыл.

Лорд Тонастоса презрительно поморщился;

– Это мелочи, Ронис. Эту задачу я мог решить еще пятью разными способами. Простой слив в прессу – и огласка была бы та же. Но будут ситуации, когда я не смогу придумать эти пять способов, и останется только один. Я не могу рисковать при стольких неизвестных.

– Хорошо. – Начальник разведки сплел свои короткие толстые пальцы в пухлый узел. – Я соглашусь с вами: возможно, Лаэрга Эвери – наш ключ к дублирующей связи Ордена. Но на разработку этого ключа уйдут те же полгода. Сейчас вероятность ее согласия сотрудничать слишком ничтожна. Велик риск двойной игры. А вы уже недвусмысленно продемонстрировали ей свой интерес к секретам Ордена. Уверен, она сообщит об этом своим. На будущее, Симаргл, я категорически, решительно против вашей самодеятельности при вербовке агентов. Если вам так нужна эта Эвери, почему вы не пустили к ней меня? Понимаю, понимаю, захотелось тряхнуть стариной, вспомнить лучшие годы… Я, конечно, не могу не верить в ваш излюбленный «эффект красоты», я много раз видел его результативность, но не в этом конкретном случае. Я рад. что вы тщательно отыграли сценарий «сбить с толку», но в остальном…

– Вернемся к досье, – перебил его Симаргл. – Вы выяснили, откуда у неё такая враждебность к Ордену? И насколько эта враждебность ситуативна? Что говорят эксперты?

– Недовольные интонации, конечно, есть, – согласился Ронис. – Но их причиной вполне может быть ее теперешнее положение. Одна, без подготовки и опыта, на чужой планете, с благими намерениями и без всяких шансов на успех… И потом, мне представляется, что ей присуще негативное отношение не только к Ордену, но и к любой власти вообще. – Ронис наконец подтянул к себе пульт управления, включил голографический экран и принялся демонстрировать файлы из принесенного досье. – Есть несколько предположений о причинах. Во-первых, наша посланница – землянка. У землян довольно обостренное чувство элитарности по отношению ко всем прочим и какой-то прямо-таки снобистский патриотизм. Но я просмотрел файлы о ее приключениях и наткнулся на одно любопытное совпадение. Помните операцию по захвату атмосферно-очистительного оборудования?

Его собеседник, мерявший шагами кабинет, резко остановился.

– Конечно, помню, – он поморщился так, будто ему доложили о большом провале. – Бен-Хасан не придумал ничего умнее, как взорвать планету. Я всегда опасался работать с фанатиками, а после того случая зарекся окончательно. В чем состоит совпадение?

– Лаэрта Эвери была штурманом спасенного экипажа грузовой баржи. Их командира обвинили в служебной халатности, поскольку он не смог вывезти с планеты всех, кто там находился. Едва ли этот судебный процесс добавил ей любви к родине. Скорее, наоборот. Сильные чувства легко переходят в свои противоположности, так что, полагаю, ей есть за что недолюбливать и Землю тоже.

– А Орден? Что вообще землянка делает в Ордене?

– Ну, вы же знаете, как Орден любит все засекречивать… У меня вообще сложилось впечатление, что с определенного момента ее официальную биографию сильно подчистили. Пока же у меня есть только в меру обоснованные предположения. Она была замужем за подданным Ордена Вероятно, с этого времени она на них и работает. Но Орден – не ее родина. Наверняка, ее чувства к новому отечеству не столь крепки, как у тех, кто чуть ли не родился с погонами на плечах.

– Ты проверил этот паспорт? – Симаргл кивнул на пластиковую корочку, брошенную им на столе.

– Да. И найденную на ее корабле сетевую карту с идентификатором нашего порта тоже проверил. Паспорт не фальшивый.

– Я сам видел, что он не фальшивый, – нетерпеливо подтвердил лорд Тонатоса. – Как он у нее оказался?

– Несколько лет назад этот паспорт был продан подданному Земли, Александру Ягелю. Кстати, тому самому командиру, проходившему по суду обвиняемым. С тех пор документом ни разу не воспользовались. Он просрочен. Но для какой-то цели его все-таки приобрели. Могу лишь предположить, что у Лаэрты Эвери были сложности с официальными властями Земли или даже Федерации. Вообще-то, мне ее личность представляется мелковатой для того, чтобы ею заинтересовались федеральные службы, но это наиболее вероятная причина покупки паспорта неприсоединившегося мира. Однако никаких проблем с уголовным законодательством я не обнаружил: ни арестов, ни приводов.

Симаргл присел к столу и принялся задумчиво передвигать по его поверхности просроченное удостоверение личности. Неподвижность Рониса словно провоцировала его ни на секунду не прерывать своих резких, четко выверенных движений.

– Позаботьтесь, чтобы в министерстве выписали новый, – приказал он. – Хочу преподнести подарок.

Ронис одобрительно засопел, соглашаясь:

– Если она притащила этот паспорт с собой на задание, то, возможно, определенную ценность он для нее до сих пор имеет. Идентификационный код для корабля вы ей тоже оставите? Тут риск не большой, я не буду возражать. Можно было бы еще напомнить ей о прежних неприятностях с родиной.

– Ну что ж, это не сложно. Устроим ей экскурсию на мои атмосферные заводы. Уверен, она сама все вспомнит.

– В крайнем случае, поведаете ей историю счастливого обретения очистительного оборудования, – посоветовал начальник разведки. – Если она решительно настроена против Земли, то из чувства мести может охотно работать на нас в этом направлении. Сейчас земляне завязаны в такой клубок всяческих проблем, что лишний агент нам не помешает. Орден, безусловно, сует нос в земные дела. Но это всего лишь предположения. Практически же мы не знаем, насколько близко в Ордене она сможет подобраться к нужной информации.

– Я не настаиваю на немедленной вербовке. Но и выпускать ее из поля зрения нельзя. Поэтому позаботься сделать все возможное для благоприятного контакта в будущем.

Начальник разведки подобрал под себя ноги, собираясь встать.

– Я набросаю план, но выполнять его придется вам самому, – заметил он. – Менять вербовщика в середине процесса не годится. Да, вот еще, Симаргл, напоследок, – он обернулся уже у дверей: – Ее детская кличка – Сова. Люди, как правило, подсознательно больше доверяют тем, кто зовет их такими «домашними» именами. Попробуйте воспользоваться. Может пригодиться для углубления контакта.

Панический страх парализует человека, если, проснувшись, в первые секунды едва осознанного бодрствования он не может определить, где находится.

Сова вскочила с жесткого ложа, тут же стукнулась головой обо что-то металлическое, нависшее над ней, и только потом вспомнила, где ей пришлось провести ночь.

– Осторожнее, – грустно посоветовали ей откуда-то из-за спины.

Руки и ноги, как оказалось, уже не были привязаны к хирургическому столу, и она поспешила этим воспользоваться. Тело затекло от неудобной позы, ныла шея, и сдавленной болью напоминал о себе затылок.

– Мне приказали дождаться вашего пробуждения, – сообщил ей тот же печальный голос.

Сова обернулась, чтобы рассмотреть своего нового конвоира. Он оказался из группы тех, кто колдовал над ней ночью. Его серый халат тут же спровоцировал ее на проявление неприязни.

– Ну, вы его дождались, – зло подтвердила она. – Что теперь?

– Пойдемте со мной, я провожу вас в ваши комнаты, – игнорируя ее недовольство, предложил ей провожатый. – Там удобнее спать.

– И долго вы тут сидели? – спросила Сова, следуя за ним в жилую часть дворца.

– Часа четыре.

– А где остальные?

– Симаргл отпустил их.

– А он сам?

Провожатый воздел руки к потолку, изображая полное неведение о местопребывании своего хозяина, и предположил:

– Наверное, еще работает в Ночном кабинете.

– Где это?

– В западной части дворца.

– Вы можете меня туда отвести?

– Ну, если только вы хотите прогуляться. Не думаю, что он вас примет раньше назначенного времени. Я бы посоветовал вам хотя бы умыться и привести себя в порядок.

Сова представила свой утренний внешний вид и решила, что ей против обыкновения не хочется смотреться в зеркало. Войдя в свою комнату, она со стоном повалилась на кровать прямо в одежде.

Разговор с Командором ее немного утешил. Хоть кто-то за нее переживает и беспокоится. Она пожаловалась на ночной допрос, на иглу хирурга, на жесткий операционный стол и давящую боль в затылке, – и ей немного полегчало. Потом она почувствовала, как к их разговору осторожно присоединился Лорис, и головная боль стала понемногу утихать.

«Спасибо». – Сова улыбнулась далекому Лорису, принимая помощь.

«Ты там не лезь в пекло», – попросил Командор. – «Мы тут тоже нервничаем. Магистр согнал аналитиков в круглосуточный штаб. После вчерашних новостей все каналы до сих пор лихорадит. Кто-то пустил версию о сговоре. Тонатос якобы выдал прежде всего именно высокопоставленных заложников. Магистру тоже досталось, правда, пока только намеками. На одной новостной ленте проскочила версия о том, что его сын чуть ли не координировал всю операцию по захвату заложников. Хорошо, что Орден успел сделать официальное заявление до того, как об этом раструбили все средства массовой информации».

«И что же в этом заявлении?» – поинтересовалась Сова.

«Сейчас, зачитаю, – пообещал Командор. – Вот: освобождение заложников… заведомая провокация Тонатоса… направленная на то, чтобы дискредитировать лиц, занимающих высоких посты в правительстве Федерации…»

Из-за телепатических способностей правителя Тонатоса и его подозрительности Магистр приказал Сове использовать ментальный канал связи только в самом крайнем случае, а через общедоступную сеть не говорить лишнего. Напоследок Командор пожелал ей удачи и осторожности.

Ожидание изматывало неизвестностью, но теперь Сова хотя бы знала, сколько ей ждать. Лорд Тонатоса любезно исполнил свои обязательства по сделке и сообщил ей срок начала переговоров – через два дня. Она совершенно не представляла, чем заполнить это время, но была уверена, что скучать ей не дадут.

Дверь в комнату распахнулась ровно в одиннадцать утра, и на пороге появился уже знакомый ей остроухий мажордом.

– Симаргл приглашает вас к себе, – церемонно провозгласил он.

– Где меня будут пытать на этот раз? – язвительно поинтересовалась она.

– В Ночном кабинете, – невозмутимо пояснили ей.

Если к декору Ночного кабинета приложил руку сам хозяин, то не стоило удивляться тому, что место сверхурочной работы лорда Тонатоса сильно отличалось от остальных помещений дворца. После пестрых залов с расписными потолками и гобеленами/картинами и скульптурами Сове показалось, что она попала в еще не отремонтированное помещение, серые стены которого, грубо оштукатуренные, царапали входящего своими шершавыми объятиями.

Кстати, рука к кабинету была приложена в самом прямом смысле этого выражения. Эта человеческая конечность – от кисти до локтя – существовала изолированно от тела внутри прозрачного кристалла, помещенного в нишу стены напротив хозяйского кресла. Ниша подсвечивалась парой ламп, отчего кристалл сиял всеми гранями и рука смотрелась на редкость свежо и бодро. Ее безымянный палец был украшен массивным перстнем с красным камнем.

Сова застыла у стены, пытаясь определить на глаз подлинность подобного произведения искусства, но тут за спиной раздались быстрые шаги – и в кабинет влетел лорд Тонатоса в официальном костюме и при галстуке.

– Знакомитесь с моей правой рукой? – бодро поинтересовался он, огибая стол и падая в кресло.

Лорд Тонатоса пребывал в хорошем настроении и раскаяньем за вчерашние пытки не мучился. Сова смерила диктатора хмурым взглядом. Но ему не было дела до ее недовольства.

– Это напоминание о моей непростительной неосторожности, – улыбнулся он, кивая на нишу. – Лет пятьдесят назад я был настолько беспечен, что не позаботился о перчатках во время встречи с одним из милейших людей нашего времени. Правда, уже покойным. На мне испытали новейшее химическое оружие. Знаете, всего одна капля в бокале с коньяком, и по коже начинает гулять практически невидимая инфекция. Инкубационный период составляет около двенадцати дней. Потом инфекция становится явной, начинается поражение всего кожного покрова – и результат обеспечен. Я обнаружил ее только на третий день. Это стоило мне руки.

– Представляю, чего это стоило покойнику. – Сова улыбнулась, не в силах больше бороться со столь оригинальным чувством юмора.

– Нет, вы как раз не представляете. Но коньяк был хороший, – мечтательно припомнил он, и тут же, подавшись вперед, приказал: – К делу. Если вы смотрели утренние информационные каналы, то наверняка понимаете, что заявление вашего Ордена о провокации со стороны Тонатоса не улучшит положение оставшихся заложников. Вы заставили меня поторопиться с началом переговоров, чем лишили мое министерство экономики ночного отдыха. Но сейчас мои требования практически полностью сформулированы и все необходимые документы подготовлены. Итак, я требую участия делегации Тонатоса в международном экономическом форуме на Шекате.

Игнорируя ее изумление, лорд Тонатоса вытащил из нагрудного кармана диск и протянул Сове.

– Здесь список членов моей делегации. Надеюсь, Федерация позаботится о том, чтобы их визы были оформлены в ускоренном режиме. Передайте вашему Магистру, чтобы экономисты повнимательнее отнеслись к договорам, которые я предлагаю для подписания. Во время форума моя делегация не будет препираться по поводу каждого пункта, так что все существенные возражения я готов обсуждать только в ближайшие три дня. Я даю им сутки на изучение этих материалов. Кстати, не стесняйтесь: все файлы можете передавать в открытую по общим сетям. Через час мое ведомство пропаганды все равно обнародует эту информацию.

Сова взяла диск и собралась уходить.

– Да, кстати, Сова, – уже в спину бросил он ей, – не трудитесь во время переговоров делать такое скептическое лицо. Я никогда не прошу больше, чем могу получить. После переговоров с Магистром возвращайтесь: у меня для вас есть подарок.

Однако вернуться в «однорукий» кабинет ей не пришлось: через полчаса рядом с ней возник мажордом, получивший очередное указание: облачить Сову в официальный мундир и доставить к стоянке глайдеров.

Транспорт главы государства Сова узнала сразу. У каждой его дверцы дежурил телохранитель, по неизвестному поводу переодетый в черное. Огромная машина с гербом Тонатоса на днище была монументально торжественна снаружи и чопорно роскошна внутри.

Диктатор махнул рукой, охрана упаковалась в салон, и глайдер стремительно стартовал в полуденное небо.

– Куда меня везут на этот раз? – не особенно надеясь на ответ, спросила Сова.

– Я подумал, что вам будет скучно во дворце, и решил взять вас с собой на церемонию открытия очередной ветки моего атмосферно-очистительного завода. Не волнуйтесь, арены там нет, – насмешливо успокоил он ее. – Нам лететь около часа. Постарайтесь не выглядывать в окна. Снова надевать на вас шлем мне представляется невежливым, но я не хочу, чтобы местонахождение завода стало известно Ордену. Кстати, это в ваших интересах. Сами понимаете, что я не смогу отпустить с планеты человека, обладающего такими сведениями.

Сова согласилась.

– Как прошла беседа с Магистром? – поинтересовался у нее Симаргл.

– Разве вы не знаете?

– Я планировал просмотреть запись в пути, но раз здесь вы, готов удовлетвориться вашим вольным пересказом.

Она удобнее устроилась на мягком сиденье, приготовившись к длинному перелету.

– Магистр меня выслушал, – сдержанно доложила она.

– И?

– Без «и». Просто выслушал. Файлы переданы. – Она не удержалась и с притворным восхищением добавила: – Мировая общественность потрясена масштабом ваших требований. Вам осталось только потребовать вхождения вашей планеты в Федерацию и переноса столицы на Тонатос.

– Не так быстро, – совершенно серьезно заметил ее собеседник. – Но я работаю над этим.

– Не понимаю, зачем захватывать заложников, чтобы добиться снятия эмбарго? Вы их отпустите, санкции отменят – и через полгода наложат вновь. Допустим, заложники обеспечат безопасность вашей делегации на форуме. Допустим, под таким давлением отдельные миры даже пойдут на подписание предложенных вами договоров. Но кто заставит их исполнять заключенные соглашения в дальнейшем?

– Вас и вправду это интересует? Ну что ж, я объясню вам то, что наверняка очевидно вашему правительству. Захват рейсовика – это только повод начать переговоры. Я не выношу, когда меня игнорируют. Но стоит только в деле появиться заложникам, как вся старая, надсадно скрипящая машина Федерации тут же начинает пыхтеть и производить нужные действия: ко мне засылают парламентера, – лорд Тонатоса иронично поклонился Сове, – дают ей максимум инструкций и указаний, минимум информации, суетятся и проявляют суматошную активность. Это очень ускоряет взаимодействие. Заложников я, естественно, отпущу. Не держать же их тут вечно. Как только моя делегация вернется с форума с подписанными документами, эти страдальцы мне больше не нужны.

– И что потом? Что заставит Федерацию придерживаться вынужденно взятых обязательств?

– Ну, во-первых, не Федерацию, а только отдельные миры, входящие в нее. Что заставит? Собственная выгода, конечно. Я же не требую заключения кабальных или безвозмездных сделок. Я тщательно отобрал не слишком благополучные планеты и предложил им то, в чем они давно нуждаются. Причем по выгодной цене. Они заключат соглашение не по собственной инициативе, а по решению Федерации. Но расторгнуть их по принуждению уже едва ли захотят.

– Их легко заставить.

– Любое давление лишь спровоцирует недовольство и без того неблагополучных субъектов Федерации. Общий рынок давит мелкие мирки. Но стоит только вашему правительству перегнуть палку – и я тут же предложу всем задавленным новый торговый союз. Вероятность того, что на мое предложение ответят согласием, достаточно велика, так что Федерация, я уверен, не станет рисковать и расшатывать свое нестабильное единство. Но это далеко не единственная гарантия сохранения в силе достигнутых договоренностей. Я трачу приличные средства на пропаганду, чтобы довести до сознания ваших обывателей простую мысль: с Тонатосом безопаснее торговать, чем продолжать конфронтацию. Например, нынешний захват заложников был подан как вынужденная мера. Нарушение торговых договоров спровоцирует меня на очередные крайности, и общественное мнение предпочтет осудить нарушителей.

Возразить было нечего, но очень хотелось. Сова остро переживала свою несостоятельность в споре. Но тут с переднего сиденья напомнили:

– Симаргл, речь.

– На монитор, – приказал он помощнику, мгновенно переключаясь на новую задачу.

Плоский экран опустился откуда-то сверху, отгородив Сову от аргументов лорда Тонатоса и заодно избавив от необходимости спорить. Время, что могло быть потрачено на беседу с ней, истекло, и теперь ее спутник был намерен заняться делами.

Наконец глайдер тихо вздрогнул и затих. Снаружи послышались приветственные крики, грянула бравурная музыка – и лорд Тонатоса с заранее заготовленной благосклонной улыбкой покинул кабину и сквозь рой висящих в воздухе видеокамер по широкой красной дорожке устремился к высокому постаменту, с которого он должен был осчастливить подданных официальной речью.

Сову поставили рядом с помощником. Выступление лорда Тонатоса ее не занимало. Завод по очистке атмосферы тоже интереса не представлял. Пусть он и был стратегически важным объектом инфраструктуры Тонатоса, но ей до этого не было никакого дела. Приказали не проявлять самодеятельности – исполнено. Приказали собирать сведения только о личности правителя – исполняется, тем более, что эта личность без всяких усилий со стороны Совы сама охотно делится фактами своей экстремальной биографии.

Торжественная часть закончилась, лорд Тонатоса перерезал ленточку, толпа хлынула внутрь громадного цеха, затянув в свой водоворот и Сову. Спустя несколько минут ее прибило течением к какому-то громоздкому агрегату. Держась за поручни, Сова вскарабкалась по лестнице так, чтобы оказаться выше людского потока, перевела дух и собралась досматривать представление со своего возвышения. Но тут ее взгляд упал на красный значок маркировки, налепленный на одном из узлов приютившего ее агрегата. Знакомый до боли в глазах символ: равносторонний треугольник с пятизначным номером грузового борта в середине.

Сова застыла, вцепившись руками в перила и боясь пошевелиться, как будто одно неловкое движение могло вспугнуть неожиданно увиденную маркировку.

Сколько таких значков налепила она за свою недолгую карьеру штурмана? На какие грузы? Как злилась, когда Командор возложил на нее дополнительные обязанности суперкарго. Тяжелую маркировочную машинку все время заклинивало, Сова запускала пальцы под крышку, пытаясь отрегулировать механизм, а над душой нависал очередной грузоотправитель, издерганный и нервный от предчувствия штрафных санкций за задержку погрузки. Однажды спусковой механизм сработал именно тогда, когда ее пальцы находились внутри аппарата и как раз нащупали, казалось, нужную деталь. Она вдребезги разругалась с Командором, а перебинтованный палец нарывал целую неделю.

Воспоминание было таким ярким, что палец мгновенно отозвался давно забытой, дергающей болью. Сова протянула руку и погладила треугольник.

«Стреляйте по ногам!»

Она резко отдернула руку.

– Вас что-то заинтересовало? – спросил знакомый голос.

Парой ступенек ниже облюбованной ею площадки стоял лорд Тонатоса, уже отбросивший хвост журналистов и почитателей. Толпа внизу редела, расходясь по другим цехам. Рой видеокамер улетел вслед за репортерами куда-то в полутемные недра завода. Сове представился редкий случай смотреть на высокую фигуру диктатора если не сверху вниз, то, по крайней мере, вровень.

– Откуда у вас этот груз?

Сова оглядела громоздкий агрегат. Действительно, откуда? И что это такое? Странно, что на глаза ей попалась одна из многочисленных маркированных деталей огромного механизма. Что-то там правитель говорил про выработку кислорода. Кислородная установка…

«Стреляйте по ногам!»

Сова шагнула назад, оступилась и едва не потеряла равновесие. Нет, она не могла ошибиться в цифрах. Забыть номер собственного борта, пусть даже после стольких лет, невозможно.

– Откуда у вас этот груз? – нетерпеливо повторила она свой вопрос.

Лорд Тонатоса улыбнулся.

– Естественно, груз краденый, – снисходительно пояснил он. – Или вы думаете, что Федерация раздает стратегически важное оборудование в качестве подарков развивающимся мирам?

Он даже не считал нужным лгать!

– Я захватил его несколько лет назад, – продолжил Симаргл, поднимаясь на площадку, на краю которой стояла Сова. – Самое сложное в операциях по захвату – предотвратить запуск программы уничтожения груза. В открытом космосе это сделать практически невозможно. Инструкции всех транспортных компаний, страхующих свои риски на каждый рейс, предписывают экипажу бросить баржу и запустить процесс ее самоуничтожения. А вот при разгрузке о возможности ограбления как-то не задумываются.

Сова заставила себя отступить еще на шаг.

Пусть он думает, что она боится, пусть будет уверен, что находиться рядом с ним ей страшно. Пусть лучше руки, сжимающие поручень, помогают ей сохранять равновесие, чем сжимаются в кулаки от бессилия. Пусть желание наотмашь ударить по этому самодовольному лицу так и останется всего лишь желанием. Но зато нераскрытое много лет назад уголовное дело будет извлечено из пыльного архива и принесено в суд. И будет наконец вынесен обвинительный приговор. Только вот кому? Неизвестному по кличке Симаргл с титулом лорда Тонатоса? Кто скрывается под этим именем? Не напрасно же ей поручили собирать сведения о нем. Может быть, именно ее рапорт поможет посадить преступника на скамью подсудимых.

Только бы не видеть его торжествующей улыбки, иначе она может не сдержаться. Но, словно почувствовав повисшее в воздухе напряжение, он вдруг спросил:

– Вас раздражает рассказ о моих преступлениях?

Вопрос прозвучал почти участливо.

– Нет, отчего же, – сухо ответила Сова. – Продолжайте.

Она испугалась, что он замолчит.

– Хорошо, – согласился он. – Этот груз предназначался для планеты, где было слишком много вулканов и очень мало людей. Непростительная расточительность – финансировать науку, когда два десятка миров Федерации переживают тихую мутацию населения по причине отравления атмосферы углекислым газом.

– И Тонатос? – догадалась Сова.

– Нет. Но только потому, что я не позволил этому случиться.

– Вы могли бы купить это оборудование легальным путем. Вы же, судя по всему, богаты.

– Не мог, – отрезал он. – Или вы не знаете, что существуют ограничения на торговлю с неприсоединившимися мирами?

– Надо было вступать в Федерацию с самого начала, с момента появления Тонатоса.

– Для чего? Чтобы пополнить ряды отсталых планет? Какие шансы были у бывшей колонии после того, как все хоть немного ценные ресурсы отсюда выкачали? Даже выгодное расположение порта перестало интересовать инвесторов после того, как вредных веществ в атмосфере стало больше нормы. Знаете, сколько лет нужно на восстановление такой опустошенной планеты? И какие средства при этом нужны? Тонатос превратился бы еще в один мирок-попрошайку. Мы обивали бы пороги федеральных ведомств, умоляя о субсидиях, регулярно получали бы подачки, которых хватает только на то, чтобы не скатиться к голоду.

Сова отметила, что в речи диктатора впервые промелькнуло новое слово: «мы». Но, скорее всего, он всего лишь имел в виду себя и Тонатос.

– Нет, мне нужно было время на начальное накопление капиталов, – продолжал тем временем он. – Мне нужно было за несколько десятилетий догнать по уровню развития тех, кто ушел далеко вперед за счет ограбления колоний. И я сделал ставку на приток нелегальных доходов, на пиратские вылазки, на амнистию для преступников. А изоляция стала лишь неизбежным следствием.

– Но она вас больше не устраивает, – заметила Сова.

– Мы подошли к такому уровню развития, когда она уже начинает нас сдерживать. Я не могу вечно держать оборону орбитальным щитом. Грузопоток увеличивается, крупные корабли садятся на планету, загрязняют атмосферу. Мне пора выводить портовые службы на спутники, но где гарантия, что ваш Орден не примется их взрывать? А угроза уничтожения ничем не защищенной собственности – отличный инструмент давления на Тонатос. Я не могу остановить работу порта, значит, я должен очищать атмосферу. Федерация не хочет продавать мне очистительное оборудование, значит, я буду брать его силой.

Он наконец замолчал. Его логика была безупречной. Безжалостной, жестокой, циничной, но безупречной, и Сова не знала, что можно противопоставить жесткому прагматизму его мышления. Разговор был закончен, и Симаргл уже думал о чем-то другом, не спеша спускаясь с возвышения. Не оборачиваясь назад, он протянул ей свою восстановленную от локтя правую конечность, чтобы помочь сойти с крутой лестницы. Едва ли эта вежливость была осознанной, но все равно Сова, скорее, предпочла бы оступиться и упасть, чем опереться на его подставленную ладонь.

– Там погибли люди, – сказала она.

Он обернулся. Казалось, рука, безответно повисшая в воздухе, удивила его самого, но, поняв, что галантность здесь едва ли будет оценена, он спокойно спрятал ее за спину, дожидаясь, пока Сова сойдет вниз.

– Если вас это утешит, – холодно заметил он, – я казнил Бен-Хасана, который командовал операцией по захвату оборудования. Правда, я казнил его не за то, что он взорвал планету, из-за чего погибли люди, а за то, что он посмел отступить от моих указаний. Но в любом случае, он мертв.

Два следующих дня Сова почти не выходила из центра связи дворца. Трудные переговоры то заходили в тупик, упираясь в стену непрошибаемой принципиальности, то вдруг неслись вскачь, прорвавшись в узкую щель очередной уступки, так что Сова, захваченная их внезапной скоростью, с трудом удерживала нить достигнутых соглашений в своих малоопытных руках. Нить периодически рвалась и потому пестрела узелками. Поначалу Сова еще предпринимала попытки читать те документы, что проходили через нее по несколько десятков за час, но уже к середине первого дня сломалась и перестала воспринимать смысл написанного. В голове путались последние версии текстов и противоречивые указания договаривающихся сторон. Даже Магистр, видя ее мучения, снизошел до объяснений. Подобное на памяти Совы случалось с ним раза два или три за весь немалый срок их знакомства.

– Почему бы всем нашим ведомствам не пообщаться с Тонатосом напрямую? – сварливо поинтересовалась Сова, в очередной раз отчаявшись уяснить значение только что услышанного предложения.

– Потому что мы хотим быть уверенными, что информация дойдет до оппонента без искажений, – сдержанно пояснил он.

«Правительство согласовывает договоры с каждым из миров, а потому торгуется и с ними, и с Тонатосом, – добавил свой комментарий Командор. – И чтобы спокойнее торговаться, есть много желающих отодвинуть Орден от участия в переговорах. Магистр опасается, что даже нам не достается полная информация. Все подозревают друг друга в сепаратных переговорах. Магистр просит по возможности проверить, ведет ли Тонатос переговоры напрямую с кем-нибудь еще».

«Как я могу это проверить, когда я безвылазно сижу у монитора?» – возмутилась Сова.

«По возможности, – хихикнул Командор. – А тут еще отпущенные с Тонатоса министры вдруг стали на порядок сговорчивее. Очевидно, что их либо припугнули, либо купили».

Сова очень боялась разоблачения, особенно в те моменты, когда ей нужно было одновременно разговаривать с Магистром по открытой связи и с Командором по ментальному каналу. Страх перепутать ответы или нечаянно высказать в разговоре с Симарглом то, что ей знать не положено, сжимал горло, и Магистру приходилось ждать, пока она справится с собой. За ней беспрестанно следили, необходимо было постоянно поддерживать непроницаемый ментальный щит. Советники лорда Тонатоса неотлучно находились в центре связи, а он сам, не торопясь оказаться со своим лицом в поле зрения руководителя Ордена, оккупировал соседний зал, так что Сова курсировала между двумя главными участниками переговоров наподобие челнока, до отказа набитого противоречивыми указаниями, рискуя в итоге затонуть под грузом ответственности.

Когда к концу второго дня Магистр поблагодарил ее за работу и сообщил, что подготовка документов к форуму закончена, она с трудом смогла поверить в свое скорое избавление от этой службы. Ей предстояло провести на Тонатосе еще несколько дней, пока делегация, отправленная Симарглом, благополучно не вернется на родину и заложники не будут выданы властям.

На третий день Сова покорно, как на службу, собралась идти в центр связи за новостями с открывшегося утром на Шекате форума. Но у дверей центра ее перехватил начальник личной охраны Симаргла

– Ничего интересного, – заверил он ее, кивая в сторону ряда мониторов, пестрящих официальными лицами на фоне сдержанно-консервативной обстановки экономического форума. – Я хочу вам показать гораздо более забавный видеоряд.

И он призывно помахал в воздухе перед ее носом компьютерным диском. После двух дней информационной передозировки Сова не могла представить нечто такое, что могло бы ее изумить. Но начальник охраны думал иначе. В небольшой комнате, откуда, как догадалась Сова, осуществлялось видеонаблюдение за всеми помещениями дворца, он усадил ее на жесткий стул и включил запись.

Внутренне сжавшись, Сова приготовилась увидеть себя, заснятую скрытой камерой в лучшем случае где-нибудь за чисткой зубов. Но, к ее облегчению, картинка на экране изображала десантный бот Ордена с привычной эмблемой на борту, стоящий на причале космопорта.

– Это порт Тонатоса? – спросила Сова, и. получив утвердительный ответ, добавила: – Я не знала, что тут находится кто-то еще из наших.

– Нет, это бутафория, – отмахнулся начальник охраны. – Смотрите дальше. Видите ли, леди, вами интересуется не только Симаргл. Как ни парадоксально это звучит, но у нас на Тонатосе есть что-то Броде оппозиции официальной власти. Когда-то они были в силе, и с тех пор никак не могут успокоиться. Им все время нужно с кем-то воевать, кого-то грабить, что-то взрывать. В общем, новый курс Симаргла, сокращающего пиратство ради спокойной торговли, им не нравится, так же, как и контакты Симаргла с Орденом и остальной Федерацией. Не так давно я не исключал, что они попытаются любым способом сорвать переговоры.

– Как?

– Смотрите, смотрите. Видите, какой интерес вызвал ваш корабль?

На экране сменилось изображение: теперь какой-то подозрительный тип орудовал внутри десантного бота, путаясь в проводах.

– Это не мой корабль, – буркнула Сова.

– Правильно, – торжествующе потер руки начальник охраны. – Но они-то этого не знают. А сорвать переговоры довольно легко. Симаргл обещал неприкосновенность посланникам Ордена. Проще всего лишить его возможности сдержать это обещание. Именно поэтому вас поместили во дворце. Здесь вас легче охранять. Я не ждал, что вы проявите такую прыть и сами заявитесь прямо в логово оппозиционеров, да еще и при погонах! Представляю удивление сынка Бен-Хасана, когда его облили соусом! – Начальник охраны, не удержавшись, прыснул: – Нет, мне до сих пор смешно!

Он оборвал смех и попытался стать серьезным:

– Но учтите, ваш голодный порыв чуть было не стоил мне должности. Вам повезло остаться в живых. Не думаю, что они решились бы в открытую взять на себя ответственность за убийство посланника, а то бы ваш жизненный путь оборвался в этом баре. Но я был уверен, что они свой интерес все равно проявят. Так что я приготовил им сюрприз. Запрятал подальше ваш «Водолей» и выставил на принимающий причал приманку с начинкой. Видите, как тщательно они минируют ваш транспорт?

– Это не мой транспорт, – теперь уже с удовольствием повторила Сова, радуясь, что ее «Водолей» избежал минирования.

– Я хочу вас познакомить с планом дальнейших действий, потому что мне нужно будет ваше содействие.

– В чем? – поинтересовалась она.

– О, я не попрошу больших услуг, – заверил он ее. – Вы просто на виду у всех сядете на этот бот и улетите. Не волнуйтесь, – видя ее возмущение, начальник охраны улыбнулся. – Вы спокойно покинете его через запасной люк, корабль стартует на автопилоте и показательно взорвется на внешней орбите. Я даже дам этим ребятам пару дней, чтобы отпраздновать удачу.

– Вы уверены, что он взорвется на внешней орбите, а не в тот момент, когда я в него войду? – уточнила Сова.

– Я настолько в этом уверен, что для вашего спокойствия могу войти туда вместе с вами. Они хотят взорвать бот так, чтобы взрыв был хорошо виден с вашего крейсера. Незаметный взрыв на поверхности планеты не столь эффектен для хорошей провокации. Ну, так как, договорились?

Сова задумчиво кивнула.

– А мой «Водолей»? – спросила она.

– Да улетите вы на своем «Водолее», – отмахнулся он. – Единственное, за что вам придется меня извинить, так это за то, что я приказал стереть с вашего судна герб Ордена. Уж слишком он бросался в глаза.

Сова улыбнулась.

– Ну что вы, – любезно ответила она. – За это я вам даже благодарна.

– Если вам позволит время, – продолжил он, – я приглашу вас на просмотр. Симаргл – человек в таких вопросах бывалый, говорит, что это незабываемое и поучительное зрелище: увидеть собственную смерть.

– В каком смысле «бывалый»? – недоуменно спросила она.

– Он пережил двенадцать покушений, – с гордостью пояснил начальник охраны.

– Благодарю вас, – сдержанно ответила Сова, – Но, пожалуй, я откажусь.

На третий день ее разбудил Командор.

«Возвращайся», – радостно передал он.

«А заложники?» – Ее чувство ответственности просыпалось медленнее, чем радость, но все же проснулось.

«Тонатос вернул заложников».

«Когда?» – Неожиданная новость подняла Сову с кровати быстрее, чем самый громкий будильник.

«Вчера ночью».

«Они на крейсере?»

«Нет. Тонатос вернул их в секторе, соседнем с Шекатой. Так что, скорее всего, их никогда и не было на Тонатосе».

«Что?» – Сова стремительно одевалась, не попадая в рукава кителя.

«Ты потише суетись, – предупредил ее Командор. – У тебя ж там наверняка по паре камер в изголовье кровати».

«Что значит, их никогда не было на Тонатосе? Тогда что я тут делаю? А где они были? И десять человек, которые отсюда были выданы, тоже не были на Тонатосе?»

«Десять человек, несомненно, были, – миролюбиво согласился Командор. – Сова, возвращайся. Я тебе подробности потом расскажу Тут такое творится! Магистр рвет и мечет. Делегация Тонатоса уже успешно отбыла с форума, поблагодарив всех за плодотворное сотрудничество официальным заявлением. Заложники несут такое, что весь Орден не знает, плакать или смеяться. Ясно, что пассажирскому рейсовику после захвата сменили навигационный статус и посадили его в какой-то дыре. Судя по описаниям – на орбитальной верфи. Пассажирам объявили, что со связью неполадки, собрали у всех данные, чтобы якобы оповестить близких и родственников, временно разместили в гостинице и на несколько дней изолировали от внешнего мира под предлогом ремонта транспорта. Тех десятерых сразу отделили от основной массы, пообещав ВИП-обслуживание – номера повышенной комфортности, посадочный терминал в стиле «люкс»… Никто ничего не заподозрил, кроме Ритора. Но того просто выключили парализатором. А остальных пассажиров потом спокойно пригласили на посадку и на нескольких небольших рейсовиках группами доставили в соседний с Шекатой сектор, на Шерлу, принеся всевозможные извинения за задержку и выплатив каждому денежную компенсацию! Кстати, двухсотпятидесятиместный рейсовик Тонатос все-таки прикарманил. А эти мелкие суда развернулись и ушли в неизвестном направлении. Их никто даже не думал задерживать, пока пассажиры в порту не стали проходить регистрацию. Так что иди в центр связи и получай официальный приказ от Магистра. И постарайся не улыбаться ему в монитор, если не хочешь скандала», – посоветовал Командор напоследок.

«Срочно проверь, – попросила Сова, – была ли в списке пассажиров этого рейса певица Милана дель Астра, и если была, то где она сейчас?»

«Откуда ты ее знаешь?» – с изумлением спросил он.

«Она была на Тонатосе».

«Твоя Милана прибыла прямо на Шекату на частной яхте, купленной ею в этом перевалочном порту, отменила все концерты и залегла в частную клинику, заявив, что от пережитого стресса у нее временно пропал голос. Так что следователи ее пока не трогают».

Сова заставила себя не нестись по коридору к центру связи, сломя голову. Приказание возвращаться передал ей не сам Магистр, а незнакомый Сове генерал генштаба с колышущимися от негодования щеками. Судя по щекам, он принадлежал к категории плачущих. Себя Сова причислила к смеющимся, но продемонстрировать это не решилась.

Едва она успела закончить сеанс связи, как за спиной раздалось издевательское поздравление.

– С успешным завершением задания! – Лицо Симаргла назло всему Генштабу сияло глубоким светом внутреннего умиротворения.

– Празднуете победу? – осведомилась Сова.

– И вас приглашаю отпраздновать.

– Спасибо, но я тороплюсь покинуть вашу замечательную планету.

– Не торопитесь. У нас еще есть целых два часа, чтобы вместе посмотреть ваше торжественное отбытие из порта на десантном боте.

– А что вы сделаете с теми, кто его заминировал? – спросила Сова, вспомнив о предстоящем покушении.

– С моими ортодоксами? Пожалуй, в качестве жеста законопослушания я выдам их Ордену. Подберу на каждого досье, подыщу доказательства – с таким расчетом, чтобы они вышли из тюрьмы в глубокой старости. Одно сегодняшнее покушение на жизнь дипломатического представителя Ордена, – он кивнул в ее сторону, – в суде потянет лет на пять-шесть. Так что ваша смерть не останется не отмщенной. Надеюсь, вы не будете возражать, если провожать вас в порту будет лично правитель Тонатоса?

– А у меня есть такая возможность – возражать? – скептически отозвалась она.

– Нет, – обезоруживающе улыбнулся ей Симаргл.

Сову провожали дважды. Десантный бот с гербом Ордена на борту действительно взорвался на внешней орбите, едва успев выйти за пределы энергетического щита Тонатоса. Талантливый режиссер точно рассчитал время каждого акта в этом спектакле, так что со стороны все события пьесы казались последовательным воплощением единой сюжетной линии. Не зря все официальные переговоры Совы с Орденом по открытому каналу тщательно отслеживались: ни одна крупица информации, почерпнутой из них, не пропадала даром. Всего пару часов назад она получила указание самостоятельно прибыть на главную базу. Крейсер должен был уйти из околоземного пространства сразу, как только она подтвердит свое благополучное отбытие с планеты. Десантный бот взорвался ровно за час до получения крейсером сигнала с «Водолея», и для постороннего наблюдателя последовавший за взрывом уход крейсера был логически связан с потерей одного из десантных ботов, возвращения которого крейсер, якобы, и дожидался. Едва ли кто-нибудь обратил внимание, как с планеты стартовало и исчезло в подпространстве маленькое туристическое суденышко с портом приписки на Тонатосе.

Вопреки опасениям Совы, «Водолей», предусмотрительно спрятанный на отдаленном пустом причале, оказался в полной сохранности. Если его и обыскивали, то все следы чужого присутствия были тщательно уничтожены, а только на уровне поискового транса Сова смогла бы распознать, каких поверхностей и внутренностей корабля касались чужие пальцы. Деревянный ящик с мечом лежал в каюте на привычном месте, только железные замочки на нем оказались новыми. Ключа у Совы не было, но по весу ящика она догадалась, что он не пустой. Клинок вероятно доставили на борт вместе с багажом, и он без ведома хозяйки занял свое прежнее место.

Она вернулась на причал, чтобы проверить внешние люки и обшивку. Дожидаясь, пока она закончит внутренний осмотр, по причалу прогуливался лорд Тонатоса, вертя на пальце цепочку с привешенным на ней ключом. Пришлось остановиться и подождать, пока он подойдет.

– Ключ от моего ящика? – спросила Сова.

Он кивнул и протянул ей раскрытую ладонь с ключом.

– Это и есть тот подарок, о котором вы говорили?

– Нет. Это еще не подарок. Это лишь компенсация нанесенного вреда.

– Послушайте, вам не очень тяжело разыгрывать великодушие? – с притворным участием уточнила она.

– Нет, – невозмутимо ответил он, игнорируя ее неприветливость, – Когда это окупается, само собой. А подарить вам я хотел вот это.

Сова с опаской взяла в руки пластиковую карточку и прочла на ней свое имя.

– Что это? – спросила она.

Карточка была смутно знакома, но Сова не припоминала такой вещи среди своего невеликого имущества.

– Я дарю вам новый дипломатический паспорт Тонатоса взамен вашего старого, уже просроченного.

– Зачем? – она с недоумением вертела в руках паспорт. – Ведь вы же наверняка знаете, что старый был ненастоящий. Что я его купила.

– Ну вот, а теперь у вас будет новый, настоящий. И настоящий сетевой идентификатор для вашего корабля с кодом доступа для посадки на Тонатос. Вдруг когда-нибудь вам все-таки пригодится и то, и другое. В любом случае, чтобы покинуть планету, вам придется сейчас воспользоваться новым идентификатором. Ну, и для вас навсегда в силе остаются гарантии вашей неприкосновенности во время пребывания на Тонатосе. Если вы, конечно, захотите его посетить.

– Это – вряд ли, – буркнула Сова.

– Кто знает… – многозначительно заметил он.

Нет ничего хуже прерванного отпуска. Разве что отпуск, возобновленный после внезапного перерыва. Вроде бы и дни – те же, и солнце – то же, и курорт прежний, и даже номер в отеле – ничуть не хуже предыдущего, с видом на бесконечное море в безвредных розовых барашках на закате. А внутри – штормит. Внутри все еще клокочет, бурлит, кипит в воображении уже несуществующий день, и все силы уходят на бесконечные диалоги с недавно покинутыми собеседниками. «Я не выйду на арену, пока вы не покажете мне всех заложников!» Выйдешь! Куда ты денешься? «Я понимаю, что мой рапорт не полон, но я действовала в условиях сильно ограниченного времени!» Кого это интересует? Все, что можно было сказать или сделать – сказано и сделано, но как заставить себя не возвращаться по сотне раз на дню к заманчивым картинкам несложившегося прошлого?

Время вяло текло к вечеру. Командор честно потратил пару часов, чтобы растормошить заскучавшую Сову, но она отвечала невпопад и в паузах между репликами впадала в задумчивую отстраненность от реальности. Не добившись успеха, он принялся методически перелистывать каналы в поисках хоть каких-то новостей о Тонатосе. Новостей не было, словно кто-то старательно вычистил любое упоминание о мятежной планете из репортажей и газетных сводок.

Единственным, кого не коснулось пагубное влияние службы, был Лорис. На третий день после возвращения друзей он поставил диагноз, определился с лечением и приступил к терапии.

Игнорируя тишину, он вошел в гостиную, бодро помахивая только что приобретенным лекарством.

– Собирайтесь! – скомандовал он.

Сова оторвалась от созерцания пейзажа за окном.

– Куда?

– Ваши кислые лица портят мне радость обретения диплома. Так что я веду вас на концерт.

Командор с воодушевлением вскочил с дивана, куда его загнало уныние Совы.

– И на какой концерт мы идем? – поинтересовался он уже из своей комнаты.

Лорис гордо вскинул вверх руку, держащую билеты, и по памяти процитировал:

– Всемирно известная оперная певица Милана дель Астра дает на Кифероне единственный концерт…

Договорить он не успел. Дружный хохот оборвал его слова. Командор прибежал в гостиную, держа в руках свежую рубашку, и теперь утирал ею выступившие слезы. Сова всхлипывала, виновато разводя руками.

– Я сказал что-то смешное? – Лорис и сам уже улыбался, хотя причина веселья была ему пока что неизвестна.

– Мы тебе расскажем по дороге, – сквозь всхлипы пообещала Сова, – Пожалуй, теперь я с удовольствием послушаю ее пение.