"Легион" - читать интересную книгу автора (Абнетт Дэн)Глава двенадцатая Нурт, Порт Мон Ло, Черный рассветПервым, кто осознал, что что-то происходит, был субадар Занзибари Хорт по имени Лек Танха. Танха проснулся рано, еще до рассвета, с тяжелой головой и желанием поспать еще. Но, пересилив себя, он надел ботинки и плащ, и взобрался на вершину земляного вала, чтобы пронаблюдать за сменой вахты. Первый свет едва начал розоветь в темном небе. Дул легкий ветерок, несясь по земле между обширным земляным укреплением и осажденным городом в призрачном тумане, перемещавшимся, подобно дымовой завесе. Танха проверил свое оружие и поговорил с двумя дежурными офицерами. Он вошел в наблюдательный редут, укрепленную платформу на выступе земляного укрепления, находившуюся под открытым небом. Он достал полевой бинокль и навел его на Мон Ло. – Что это? – спросил он, фыркнув. – Что именно? – спросил редутный вокс-офицер. Отдаленный ветер разносил крик, до сих пор звучавший как звон в ушах. В воздухе витал аромат полыни. – Этот запах, – сказал Танха. – Проклятые неверные что-то жгут, – сказал вокс-офицер. – Ладан? – Нет, – сказал Танха. – Что-то другое. Он посмотрел вверх и вслушался. Отдаленный звук смешивался со звоном. Танха положил руку на парапет редута из мешков с песком. Он чувствовал глубокую, зловещую дрожь. – Вызови генерал-майора по воксу, – быстро сказал он. – Что, – удивился вокс-офицер. – В такое время? – Вызови Дева на связь немедленно! – приказал Танха. Вокс-офицер взялся за свое устройство. Танха вновь поднял полевой бинокль и вгляделся во вьющуюся туманную гряду. Субадар Лек Танха увидел то, что к ним приближалось. Ему удалось произнести, отчаянно заикаясь, первые два слога имени своей жены. Затем он умер. В километре к западу, ровно тридцать секунд спустя, Династ Черикар, старший командующий Второго Подразделения Шипов Реньо, резко обернулся к своему трибуну, Лофару. – Разве отсюда слышно море? – спросил он. Трибун покачал головой. – Нет, сэр. – Но ты же слышишь этот звук? Как будто волна разбивается о берег? Лофар колебался. – Я что-то слышу, – признал он наконец. Они шли на вершину земляного укрепления, на обычное утреннее патрулирование. Черикар обернулся и посмотрел на восток. Большая туча, похожая на туман, окутала вершину земляного укрепления на расстоянии в километр. Она висела в воздухе, как бледный холм, которого раньше там не было. – Что это? – спросил Черикер. Лофар не ответил. Дощатый настил под их ногами задрожал. Династ и его трибун инстинктивно подняли шипы на своих доспехах, оснастив себя психовосприимчивыми стальными иглами, которые и дали название полку. Окруженные со всех сторон смертоносными лезвиями, они вытащили оружие, и обернулись, чтобы встретить атаку. Красивые, механизированные лезвия на их старинных доспехах не спасли их, так же, как и оружие в их руках. – Вставай! – ревел Тче. – Вставай немедленно! – Убирайся, или я убью тебя, – сказал Бронци своему паше, и перевернулся на кровати. Тче пнул своего гетмана в задницу, представлявшую собой очевидную цель. – Вставай! – закричал Тче. Бронци поднялся, потирая зад, ничего не видя в полумраке палаты. Его разум путался, пытаясь отделить частицы сна от реальности. В одном он был уверен: обычно паши Гено не будили своих гетманов пинками. – Что такое? – спросил Бронци. Тче уставился на него. В глазах паши стояло беспокойство, которое у такого большого и мускулистого человека редко увидишь в глазах. – Поднимайтесь, гет, – повторил Тче. Бронци к тому времени уже достиг дверей палаты, подпрыгивая, пытаясь бежать и одновременно надевать ботинки. Он уже мог слышать это, ясно как день. Ропот. С расстояния война издавала специфический звук. Трясение земли, вибрация двигателей, скрежет оружия, глухие взрывы, выкрики; все это смешивалось вместе в своего рода зловещий ропот, дикое ворчание монстра, просыпающегося за холмом. Гуртадо Бронци слышал ропот десятки раз в своей жизни. Он всегда предвещал дни, которые ему повезло пережить, или часы, которых он никогда не забудет. Снаружи на них падал первый свет. По лагерю прошлось волнение, когда Джокеры приводили себя в готовность. Бронци посмотрел на небо. Медленно идущие облака были окрашены в розовый цвет, как кровь в воде или шелк Нуртийцев. В зловонном дыхании ветра он чувствовал запах полыни. К востоку, то, что походило на обширную, медленно надвигающуюся пылевую бурю, накрывало армейские линии, закрывая даже темное плечо земляного укрепления. Бронци продвигался через толпящихся людей, выкрикивая приказания и требуя вокс. Паши разбегались от него, как шрапнель от гранаты, перенося и передавая приказы недвусмысленным тоном. Все еще требуя вокс, Бронци поднялся по лестнице одной из обзорных вышек. Посреди дороги он остановился и посмотрел вниз на Тче. Тче бросил ему свой прицел. Бронци словил его одной рукой, открыл и посмотрел на восток. Смежная с лагерем Джокеров, группа пехоты Аутремара выбиралась из палаток и казарм с той безумной суетой, которая украшала Гено. Кроме того, теперь он видел это. Скрытые пылью, внезапные вспышки взрывов походили на мерцание сигнальных фонарей. Он слышал гомон тяжелых орудий и низкие барабанные удары просыпающихся артиллерийских позиций. Раздавался также громоподобный бой барабанов, настоящих барабанов. Спустя несколько секунд лазбатареи в редутах на юго-востоке начали выплевывать сверкающие метеоры на север в облако пыли, добавляя их визжание к общему гомону. Бронци увидел движение в туманных краях надвигающейся пылевой бури, и опознал в них очертания, фигуры. – Святая пыль, – прошептал он. Однажды, во время своего детства в Эдессе, Бронци стал свидетелем пожирающему растения рою в движении. Столетиями, большие участки Осроина и Мезоп Дельты были засажены генными зерновыми злаками, как часть программы Императора по увеличению урожая для восстанавливающегося мира, и сверхразмножение насекомых вызывались каждые несколько десятилетий избыточными урожаями. От роя потемнело небо, превратив день в ночь, плотная стая саранчи длиной в семьдесят километров. Он никогда не забывал звук триллионов крыльев, мурлычущий звук похожий на ропот войны. Он никогда не забывал эту картину. Ему насильственно об этом напомнили. Нуртийцы выплескивались из мутного тумана в огромных количествах, пожирающие рой атакующей пехоты и конницы, мчащейся по земляному укреплению. Эчвенурты вели толпу Нуртийцев, их кружащиеся серпы мерцали в странном тусклом свете. За ними следовал поток нуртадтров. Сквозь пыль и изломленный свет, их розовые шелка выглядели черными, как тела кружащейся, кишащей саранчи. Бронци видел развевающиеся штандарты, знамена из кожи ящерицы, тянущиеся как хрупкий зеленый металл, и поникшие тотемные столбы, изображающие чешуйки, зубы и раздвоенный язык. Никакой тактики, никаких маневров. Нуртийская кавалерия атаковала вместе с пехотными частями. Он видел отдельных уланов, кричащих и воющих, сидящих на варанах размером с грокса. Гигантские кайманы, тусклые как уголь, чешуя и зубы которых покрыты позолотой, тащились вперед, неся паланкины, полные лучников-эчвенуртов на широких спинах. Примитивные пороховые ракеты взрывались подобно фейерверкам. Дождем на землю сыпались оперенные дротики. Ропот пропал. Его место занял рев. Бронци спрыгнул с вышки и приземлился среди своих людей. Какая бы часть Имперской армии не располагалась к востоку от группы Аутремаров, она уже была поглощена нуртийской бурей. Аутремары погибали толпами, падали как зерновые злаки под голодным всепожирающем роем, в то время как буря двигалась к их позициям. Бронци подсчитал, что в запасе у него менее пяти минут до того, как нуртийская атака достигнет его. – Построение Аккад! – проревел он пашам. – Шесть линий, орудия ко фронту! Минометы к тому утесу! Передай это! Передавай! Джокеры двигались как изощренный механизм, формируя строй на земле к югу от земляного укрепления. Два ряда чередующихся пик и карабинов заняли позиции вдоль северного края, позади загонов для скота и уборных. Орудийные расчеты кривились, таща свои тяжелые орудия, ящики с боеприпасами и треноги на новые позиции. Мимо пробегали люди, несущие на плечах железные трубы минометов. – Вперед! Вперед! – вопил Бронци личному составу. Появился Тче и передал Бронци трубку вокса. – Джокеры! Джокеры! – орал гетман. – Массированное вторжение на CR88 в восточном направлении! Сообщение о массированном нападении! Мы готовимся к отражению! Требуем поддержку! – Командующий Джокерами, мы в курсе происходящего, – ответил голос. – Будьте готовы. Вступайте в бой. Мы перебрасываем силы на вашу позицию. – Жду, – отрезал Бронци и бросил трубку вокса обратно к Тче. – Поднимай знамя! Бронци оглянулся на смерть, мчащуюся, чтобы поглотить их. Он понял, что ревели не силы противника, а туманное облако, шедшее с ними и извергающее их, вдесятеро возвышаясь над скатом земляного укрепления. Оно походило на гору, готовую обрушиться на них. Палата дворца, закрепленная для центральных операций, превратилась в помешавшуюся толпу кричащих, жестикулирующих людей. Уксоры и старшие офицеры втбегали сюда, требуя информации, проталкиваясь, чтобы взглянуть на главный стратегический дисплей, стол с гололитическими картами, возвышавшийся в центре комнаты. Некоторые из них были полуодеты, с красными, заспанными глазами; некоторые все еще закрывали туники и застегивали одежды. Вдоль стен вокс адепты выкрикивали доклады со своих когитационных станций голосами, перекрикивающими допытывания толпы. – Докладывают о вторжении на CR88 и в восточном направлении! – В огромных количествах! – Станции поддержки атакованы! У нас… – Нет ответа от CR89 и CR90! – Получите доклад со станции Гусаров 4-го! – Докладывают о потерях на CR91 и… – Повторите! Повторите! – Теряем ваш входящий сигнал, CR90… – CR93 докладывает о контакте! – Тишина! – Генерал-майор Дев вошел через западную дверь. – Сядьте на места и ведите себя согласно своему статусу. Уксоры и офицеры, напуганные его тоном, затихли и уважительно выпрямились. Адъютант Дева взял шлем генерал-майора и меч, и Дев подошел к столу, изучая его. – Они застали нас врасплох? – спросил он. – Так точно, сэр, – сказал старший адепт. – Оценка ситуации? – спросил генерал-майор, опершись на край стола и всматриваясь вниз. Свет падал на его лицо. – Мы до сих пор ожидаем оценки с орбиты, – ответил старший адепт. – Есть атмосферная особенность, которая – – Я не ожидаю оценки с орбиты, – резко сказал Дев. – Кто-нибудь дайте мне приличную оценку ситуации! – Вторжение прорвало земляное укрепление на одиннадцатикилометровой линии между CR88 и CR96, Вади Кгез, также называемой Маленькой Клоакой, – сказала Шри Ведт, Уксор Примус, водя пальцем по гололитической диаграмме. – Я не могу дать точные цифры, но, похоже, их десятки тысяч. – Соглашусь с Уксором, – сказала уксор Бханея. – Их силы ударили восемь минут назад, и сокрушили земляное укрепление одним только количеством. – И застали нас врасплох? – спросил Дев. – Сила в количестве? Они просто украдкой провели к нам дивизию воинов и бросили их на нас? Это не кажется маловероятным? – Они скрыты облаком, – сказала уксор Санзи. – Это что-то большее, чем просто пыль. Облако ударило по земляном укреплениям, с силой, равной цунами. – Воздушная магия? – предположил офицер. – Ни в коем случае, – сказал Дев, указав на него пальцем, – не позволяйте Лорду-Командиру услышать эти слова. Офицер быстро отдал честь и отступил назад. Дев посмотрел на уксоров вокруг стола. – Спасибо за вашу откровенность, уксоры. Насколько точна информация? – Наши чувства остры, – сказала уксор Санзи. – Мы чувствуем это, – добавила уксор Бханея. – У меня есть рота на CR90, Валеты. Я чувствую, что они уже мертвы. Дев кивнул. – Я сожалею вашей потере, уксор Бханея. Бханея кивнула в ответ и со слезами приняла объятия Шри Ведт. – До конца дня все будут оплакивать потери, – сказала она. – Мы мобилизуем бронированную кавалерию в CR713, – объявил династ Хил из Шипов, – и Аутремарские резервы в Тель Шерак. – Шри Ведт направила четыре гено-роты вдоль линии для поддержки сил в CR88, – сказала Хонен Му. – Я считаю, что этого мало. – Пусть они обеспечат бронированную поддержку, – вставил офицер поддержки, – Техника, вот в чем нуждаемся… – Ее недостаточно, – ответила Му, – ответный удар пехоты будет быстрее. Это низкотехнологичные воины с клинками и… – Прекратите напрасно тратить время спорами! – прорычал Хил, обойдя маленького уксора. – Это бардак! Здесь нет объединенного командования! Хонен Му посмотрела ему прямо в глаза, или, по крайней мере в то, что она видела под выступающими шипами его визора. – Я верю, династ – спокойно сказала она, – что генерал-майор Дев ответственен за это. – Это также и мое мнение, Хил, поэтому уступите место и прикусите язык, – сказал Дев с взмахом руки. – Где ближайшие титаны? – Принцепс Жевет уже приказал троим Титанам, ближайшим к вторжению, идти на сближение, – ответил старший адепт. – Слава Богу, что этот старый козел не стал ждать приказа, – кивнул Дев. – Мы должны подтянуть Занзибари Хорт и Шестой Полк Полумесяца. Он начал прокладывать линии развертывания на светящейся карте, обсуждая с адептами и офицерами. Шри Ведт смотрела, одобряя его решения, мягко поправляя детали, которые находила неразумными. Му задавалась вопросом, не слишком ли они самоуверенны. Осадные силы часто страдали этим недостатком. Экспедиция взяла верх над целым миром, и изгнала остатки его сопротивления в один город на смерть. Никто не ожидал, что Нуртийцы будут атаковать. Нет, это была не самоуверенность. Она напомнила себе, что нуртийцы думают не так, как имперцы. Их действия были определены ценностями, чуждыми Му и ей подобным. Доведенные до края поражения, нуртийцы не подчинились неизбежной судьбе. Они сопротивлялись, как это делало бы загнанное в угол животное. Вонь полыни была чрезвычайно сильна, и рев приближающейся толпы стал настолько сильным, что Бронци уже не слышал голоса людей вокруг него. Он глянул влево и вправо, осматривая линии. Джокеры все сделали совершенно точно. Несмотря на отчаянность момента, и поспешность, с которой им пришлось собираться, рота отлично сохранила порядок. Они быстро подготовились и теперь ждали, сжимая в руках пики и карабины. Бронци был готов держать пари, что Джокеры будут первой ротой, которая встретит вражеское наступление этим утром с хоть какой-то координацией и дисциплиной. То, как они покажут себя в следующие полчаса, будет очень важно. Остановить наступление у них не было шансов, но от того, смогут ли они его сдержать зависело все. Полная рота регулярных войск Аутремара, неся знамя Самарканда, помчалась к позициям на правом фланге Джокеров, занимая линию через дорогу между жилыми помещениями и широкую долину к югу, которая переходила в пустыню. Второе соединение Аутремаров, меньшее, но вооруженное боевыми сервиторами, двигалось за ними, и по воксу сообщили, что Шестой Полк Полумесяца с бронетехникой находится в одной-двух минутах от Джокеров. По левому флангу от Джокеров находились земляные укрепления. Под командованием Бронци и его верных пашей, солдаты рассеялись по небольшим возвышенностям. Каждый из них получал по воксу детальную инструкцию дальнейших действий. Гуртадо видел, как его люди немного меняют позиции и сгруппировываются под отдаленным командованием Хонен. Бронци довольно кивнул. Его рота была готова. Он достал меч и поднял его над головой. Волна воинов противника неслась меньше чем на четверть километра впереди ужасной бури из пыли. Перед ними бежали десятки Аутремаров, выбитые со своих позиций. Они находились на линии огня, и он не мог сдерживать солдат столько, сколько потребуется Аутремарам, чтобы добраться до безопасного места. Война требует от человека совершать выбор, порой неприятный. В Тель Утане Альфа Легион показал, как следует поступать в подобных ситуациях. Сострадание – это безумие, которое может спасти одну жизнь ценой сотни других. Бронци взглянул на знамя своей роты, развевающееся на ветру. Он смотрел на изображение космического шутника, бога Трисумагистра. Бог Джокеров знал, как переменчива фортуна и как быстро заканчивались любые игры с ней. Гуртадо подумал, что тоже неплохо знает Госпожу Удачу. Ты платишь за ее услуги, зная, что после тебя она будет обслуживать других людей точно также. Небо окрасилось в кроваво-красный цвет. – Гено! – проорал он. Солдаты выкрикнули в ответ тоже самое. Время пришло. Бронци начал размахивать в воздухе своим мечом. Первый сигнал. Справа от них, на невысоком горном хребте, минометные команды открыли огонь из своих орудий. Со свистом бомбы приземлялись на головы противников. Бронци удовлетворенно наблюдал за каждым взрывом, разбрасывающим покалеченные тела. Он махнул саблей назад, затем вперед. Второй сигнал. Обслуживающие команды ринулись к своим трехногим орудиям и начали поливать наступающих Нуртийцев ослепляющими лазерными лучами. Первые ряди врага были практически размолоты, поливая солдат обугленными кусками мяса и кровавым дождем. Гуртадо видел, как тяжелобронированные эчвенурты испаряются под огнем лазеров. Он опустил меч вниз. Третий сигнал. Солдаты открыли огонь. Послышался сухой треск. Ряд за рядом, воины стреляли одновременно, подбадриваемые орущими пашами и волей Му. Эффект потрясал. Пять сотен карабинщиков, поддерживаемые разрушительными импульсными разрядами орудий Urak-1020, которые входили в армию каждого уважающего себя военачальника Эпохи Раздора, разрывали Нуртийцев на куски. Бронци чувствовал гордость за Джокеров, прославившихся своей меткой стрельбой. Среди них не было никого, кто не смог бы попасть в движущуюся цель на расстоянии в девятьсот метров. Гуртадо сожалел лишь о том, что Гиано Фабена и Зерико Мунцера, двух его лучших стрелков, не было с ним тем утром. Он отправил их, вместе с другими воинами, в поддержку Гедросианскому полку на Салькицор, пятнадцать месяцев назад. Последнее, что он о них слышал это то, что они уже возвращаются назад. Удачливые ублюдки пропускают все веселье. Орудийный огонь уже превратил в фарш первые восемь рядов нападающих Нуртийцев, с легкостью перемалывая как пехоту, так и наездников на рептилиях. Остатки бегущих впереди Аутремаров бежали к позициям Гено, крича и махая руками. Тче посмотрел на своего гетмана. – Продолжать огонь, – Бронци пытался перекричать взрывы. – Стреляйте пока дистанция не сократится до минимума. Тче кивнул. Бронци махнул мечом на уровне своей головы. Четвертый сигнал. Копейщики, стоящие за спинами стрелков, шагнули вперед левой ногой, подняли свое оружие и просунули его между плечами своих товарищей. Усиленные потоками гравиметрической силы, телескопические пики удлинялись, пока не стали десяти метров в длину. На правых ногах воинов был закреплен гравитационный противовес. Лазерные наконечники их оружия зашипели. Словно повинуясь его желанию, Нуртийцы именно так и поступили. Преодолевая последние несколько метров они несли ужасные потери с каждым шагом. Десять метров, пять, два, и Нуртийцы добрались до солдат Гено, несмотря на свои потери. На место каждого убитого противника вставало два новых, лишь чтобы умереть и освободить место для четырех следующих. Нуртийцы достигли позиций копейщиков. Первые ряды были разрублены на части, последующих прокалывали острием. Некоторые солдаты Гено поднимали в воздух Нуртийцев, проткнутых пиками и дергающихся, как свежепойманная рыба, другие не удерживались и падали под огромной массой трупов, застрявших на пиках. Гравитационные противовесы ломались, не выдерживая напора. Некоторые использовали отвалившиеся и сломанные части своего оружия, чтобы сбросить с острия тела. Волна Нуртийцев, столкнувшаяся с солдатами Бронци, с такой силой врезалась в войска Гено, что послала волну от удара назад, в тыл имперских солдат. Воины Гено держались, как дамба перед наводнением. Нуртийцы толпились все более плотно, сотни и сотни их подбегали к рядам Гено, оставляя все меньше свободного места. Они наносили удары в те места, где в непрерывном заборе из пик обнаруживалась щель. От ударов алебард солдаты падали на землю как подкошенные. Джокеры, отталкиваемые назад огромным количеством мертвых и умирающих, пытались сохранить строй. Трупы с обеих сторон образовали ужасный холм, через который перелезали все прибывающие Нуртийцы. – Лезвия, лезвия! – орал Бронци. Паша Фо обернулся, чтобы передать приказ, но его голову пробила железная стрела и он упал на лицо. Подобно дождю на Гено обрушились стрелы Нуртийцев. Куда бы Бронци ни посмотрел – везде люди падали сраженные стрелами противника. Одна попала ему в правое бедро, другая – в левый ботинок. Он заорал и бросился вперед, сжимая в одной руке меч, а в другой Парфянский револьвер. Чувства отступили, верх взяли инстинкты. Он выстрелил, взорвав голову ближайшего эчвенурта. Потом он махнул мечом и отрубил голову другому. Что-то ударило его в живот. Бронци быстро развернулся и выпотрошил Нуртийца своим мечом. Затем снова обернулся и спустил курок, направив пистолет в лоб еще одного ксеноса. Через двадцать секунд револьвер опустел. Бронци швырнул его в Нуртийца и достал запасное оружие, второй пистолет с шестью стволами. Через массу сражающихся пробивалась кавалерия Нуртийцев, давя как тела своих бывших собратьев, так и трупы Имперцев. Некоторых наездников Джокеры сняли с их ящеров пиками. Оставшись без наездников, животные задергались и побежали вперед. Все больше железных стрел вылетало из тумана, убивая воинов Гено десятками. Дрожащая земля ощетинилась сотнями стрел, похожих на какой-то странный урожай. В поле зрения Гуртадо попал один из кайманов. Бронци никогда не видел столь огромных животных: гигантская голова с грустными глазами размером со спидер, тело, по форме и размеру напоминающее Имперские танки, длинные, на первый взгляд тянущиеся в бесконечность, хвосты. С их спин, стоя на специальных платформах, из маленьких двойных луков одну за другой запускали стрелы Нуртийские лучники, одетые в синие одежды и серебристые доспехи. Кайманы были неостановимы. Лазерные заряды отлетали от их черной кожи, а сами они без труда сносили все, что вставало у них на пути. Бронци убрал меч в ножны и прицелился из пистолета. Одежда, пропитавшись кровью, стала тяжелой. Он прицелился в шатер на спине ближайшего монстра и разрядил все шесть стволов. Гуртадо использовал патроны собственного изготовления. Крепкая упаковка с закрученной, моноволоконной проволокой, адамантиевый наконечник и ксигнитовая смазка. Шесть таких зарядов было достаточно, чтобы разнести в клочья шатер и всех, кто в нем находился. Проволокой из снарядов также ранило и само животное. Оно начало медленно разворачиваться, в поисках обидчика. Бронци раскрыл свой револьвер, дымящиеся стволы автоматически вытолкнули гильзы и гетман дрожащими пальцами зарядил оружие. Кайман разворачивался к нему, попутно отправляя в воздух зазевавшихся солдат своей огромной мордой. Гуртадо прицелился и выстрелил. Горло и плечо существа взорвались дождем из мяса и крови. Кайман упал и судорожно задергался, махая хвостом и убивая не успевших отбежать людей десятками. Он собрался перезарядить револьвер еще раз, но такой возможности ему не представилось. На него прыгнули два эчвенурта, размахивая своими алебардами. Одну он блокировал своим оружием, а затем вывернулся, чтобы дать отпор второму. Он схватил его алебарду и сначала дернул ее к себе, а потом толкнул к Нуртийцу, сломав тому нос рукояткой. Ксенос обмяк и Гуртадо воспользовался этим, чтобы, держась за алебарду, приподнять его и использовать как щит. Второй противник махнул оружием и разрезал Нуртийца пополам. Теперь алебарда принадлежала Бронци. Он высвободил ее из мертвых пальцев, крутанул и сделал выпад. Длинное лезвие вошло в левую щеку ксеноса и вышло из затылка. Гетман потянул оружие к себе и, освободив его, махнул еще раз, разрезая третьего эчвенурта, подобравшегося слева. Тче схватил Бронци за плечо и выстрелил в ближайшего Нуртийца. – Назад, гет! Нам пора уходить! Бронци понял, что Тче прав. Наступил Хаос. Исчезло всякое подобие построения, приказов давно никто не слушался. Минометные позиции были брошены, а Аутремары, похоже, полностью разбиты. Катящаяся волна пыли, из которой выскакивали Нуртийцы, накрыла собой знамя Джокеров. Они сделали все, что могли. Гуртадо Бронци казалось, что они сражались как минимум сорок минут, хотя в действительности прошло чуть больше десяти. Сила уксоров убеждала солдат Гено отступить и перегруппироваться. – Так делай это! – заорал Бронци. – Отступаем! Он рассчитывал перегруппироваться и ударить во фланг противнику. Но их окутала пыль, и повсюду были только Нуртийцы. Он понял, что им повезет, если они уйдут живыми. Наматжира не подавал никаких признаков гнева. Он терпеливо, минута за минутой, изучал отчеты. Эта любопытная черта, несомненно, помогла ему достичь высшего военного ранга. Пока вокруг царило безумие, его окружало ледяное спокойствие. У Лорда-Командира не было времени на пустые крики и обвинения. Все это будет позже, после фактов. Во время открытой войны требовалось сфокусироваться, был необходим холодный аналитический разум. – Первая линия обороны, с ротой Джокеров Гено пять два, сломлена, – сказал Генерал-майор Дев. – Мы также потеряли Аутремаров 234, Аутремаров 3667 и Хорт 18. Наматжира кивнул. Повсюду слышались тихие переговоры адептов и гул когитаторов. – Что с Титанами? – спросил Наматжира. – Шесть минут до контакта, – ответил Лорд Вайлд. – Они должны изменить ход сражения. Наматжира развернулся, собираясь покинуть комнату. Его свита последовала за ним. Чайн кивнул Деву, чтобы тот тоже шел с ними. С энергичностью, которую можно было бы ожидать от человека вдвое моложе, Наматжира в ускоренном темпе поднялся по лестнице в обсерваторию, придерживая свои одежды. Люциферы следовали за ним, стараясь не отставать. Они вышли на открытую площадку, обширную терассу, окруженную низкой, не мешающей наблюдению, стеной. Вдоль парапета были установлены тяжелые телескопы и вокс передатчики. Наблюдатели, стоявшие за телескопами, почтительно отошли в сторону, когда появился Лорд-Командир. – Продолжайте, – сказал он с почти уважительным поклоном. Он прошел к восточной части площадки и два адепта отошли в сторону от высокочеткого телескопа, установленного на треножнике-сервиторе. – Я хочу сам увидеть, – тихо сказал Наматжира, как только рядом с ним встал Дев. – Конечно, лорд. Наматжира долго всматривался вдаль при помощи телескопа, тщательно регулировал четкость и поворачивал его то влево, то вправо. Земляные укрепления закрывали линию горизонта, протянувшись с севера на восток. С юга, в широкой траншее, вырытой вокруг стен дворца, к надвигающемуся шторму направлялась длинная колонна транспортов и танков. Гудя, над ними пронеслось звено «Шакалов», и направилось на юго-восток, готовясь к атаке. Несмотря на высокое разрешение телескопа, Наматжира не увидел Нуртийцев, но он сразу заметил бурю из пыли, закрывавшую их. – Ни в какие ворота… – произнес Наматжира, выпрямившись. Его яркие глаза казались взволнованными. – Когда человек видит в сражении банальность и обычность, значит, ему пора уходить со службы. Вот почему я планирую послужить Императору еще немного. – Почему, сэр? – спросил Дев. – Потому что это вызов. Враг поступил неожиданно, проверяя нас. Ведь ни один прогноз не предполагал, что противник начнет контрнаступление? – Нет, сэр. Возможно, мелкие набеги, но ничего, похожего на это. Мы не знали, что у них в запасе имеются еще ресурсы. – Они преподали нам урок об ожидании. Мы осадили их город, превзошли их численностью и у нас явное преимущество в технологии. Однако, они все же устроили вторжение. – Отчаянные действия, – предположил Дев. – Мы собираемся отобрать у них мир. Это, возможно, их последняя попытка вытеснить нас. – И храбрая попытка, – ответил Наматжира. – И все же она нам на руку. Дев колебался. – На руку, сэр? – Они сняли осаду. Они выступили открыто, устроив генеральное сражение. Мы примем их вызов и уничтожим их. Нурт станет Имперским доминионом до наступления ночи. После месяцев непрекращающейся войны они вручают нам окончательную и заключительную победу. Дев кивнул. Наматжира посмотрел на медленно плывущее небо. Наматжира направился обратно к лестнице. – Передай командующим Занзибари Хорт и Шестого полка Полумесяца следовать за Титанами и разгромить противника. Он сделал паузу. – Кстати, где Альфа Легион? – Я… Я не знаю, сэр, – ответил Дев. – Свяжись с ними, – на секунду вспышка тщательно подавленного гнева Наматжиры дала о себе знать. – Узнай насчет их статуса и уважительно спроси, не окажут ли они честь присоединиться к нам. Существовала вероятность, что Гурт уже был мертв. Сонека стоял на краю дюны в восьми километрах от места битвы, и его дурные предчувствия все усиливались. Он чувствовал это до мозга костей. Гурт был мертв… Тактический анализ сообщил Пето то, что Джокеры находились прямо на пути бешеной атаки нуртийцев. Он дважды запрашивал разрешение переместить Клоунов вдоль южной служебной дороги и поддержать солдат на линии фронта, но оба раза ему отказали. Это имело смысл. Армия должна была удерживать позиции у защитного вала, чтобы не совершить самую распространенную и непростительную на войне ошибку… Кроме того, скорость движения пылевого покрова все увеличивалась, и менее чем через час он накрыл бы и Клоунов. Но он искренне хотел прийти своему другу на помощь. У него было меньше восьми часов на знакомство с новыми подчиненными. Транспорт привез Сонеку и его пашей на позиции Клоунов еще этой ночью. Клоуны уже успели затеять пирушку около костров, и с энтузиазмом поприветствовали своего нового временного командира. Вечеринка, питаемая бездонными запасами выпивки Клоунов, продолжалась всю ночь. Сонека провел два часа, разговаривая со Страбо, с чертовым Страбо, оказавшимся гораздо более компетентным и ответственным командиром, чем его описывал Дими Шибан. Страбо приложил все усилия, чтобы рота осталась жизнеспособной и функционировала после пропажи своего гено-гетмана. К концу разговора Сонека, к своему удивлению, уже невольно восхищался Страбо, который смог удержать Клоунов вместе клеем из харизмы и принуждения. Они говорили и о Шибане. Сонека рассказал о некоторых вещах, проскользнувших между Дими и ним в Тель Кхате, но решил умолчать об истинных причинах его исчезновения. Как можно было описать казнь Альфа Легионерами отличного офицера, Деметера Шибана, и не выставить это предательством? Сонека наблюдал за восходом. Там, где уже должно было быть солнце, в небесах дрожал покров зловещего тумана. Небо было затянуто гладкими бурыми и янтарным облаками, без видимой причины движущимися против ветра. Пенистая масса тумана была ярче, чем само небо, она походила на глубокую дюны в полуденном свете. Сонека чувствовал в ветре какой-то странный, смолянистый запах, похожий на горькую полынь или мирру. Последние несколько дней он думал о Шибане. Мог ли он тогда заметить в нем некие изменения, настолько неуловимые, что даже сам Шибан их не ощущал? Как мог некто засечь след Хаоса? Альфа Легион, если им можно было верить, имел надежный метод обнаружения… Напившись со Страбо прошлой ночью, Сонека вспоминал пустой, бессмысленный разговор с Шибаном в Визажах. Тогда это не имело никакого смысла, но сейчас это казалось Сонеке неким симптомом… – В последнее время мне часто сняться сны. – сказал Дими – В них я слышу стих. – Стих? Забавно. – улыбнулся Сонека. – Я же тебе уже его рассказывал, разве нет? – То есть, ты его помнишь? – А разве ты не помнишь свои сны слово в слово? – Нет, – ответил Сонека. Шибан пожал плечами. – Тогда представь себе… – Стих? – напомнил ему Сонека. – Ах, стих… О, он начинается так… – Слушай, а я его знаю. – Сказал Сонека. – О… Действительно знаешь? – Мне его пела мама, когда я был маленький. Она называла это Песней Бедлама. Там были и другие стихи, но я их забыл… – Серьезно? И что это значит? Сонека пожал плечами. – Понятия не имею. Он все еще это не понимал. Хотя у него было ужасное ощущение, что это говорил не сам Шибан, а застрявшая у него в глотке нуртийская кость. Эти осколки кости заразили его друга и изменили его. Альфа Легионеры сразу это поняли и застрелили его. Хаос погрузил свои ядовитые когти в душу Дими Шибана… Но, черт возьми, если это действительно было так… Почему сам Пето знал этот стих? Почему именно его пела ему его мама? – Сэр? Сонека оторвался от размышлений и посмотрел налево. К нему шел Лон, его карабин свисал на длинных ремнях. – Какие новости? – Спросил Сонека. Лон покачал головой. – Командование приказало дальше удерживать позиции. Два подразделения Аутремаров подходят с востока, чтобы создать здесь передовую позицию. Сонека кивнул. – Спасибо. Готовьтесь разместить их. – Да, и вот еще что… Вас ждет Страбо. – добавил Лон. Сонека посмотрел обратно на гребень дюны. Клоуны выстроились неровными рядами, наблюдая за просвечивающей в облачном покрове на месте солнца дырой. Шипы на их наплечниках ярко блестели под ядовитым светом, а знамена роты трепыхались, как паруса тонущего корабля. Страбо шел светло-коричневому песку в сопровождении двух солдат и высокого человека в униформе гетмана. Сонека не узнавал этого гетмана… – Сэр, – сказал подошедший и отсалютовавший Страбо. – Этот гетман прибыл на наши позиции только что, и хочет с нами поговорить. – Его имя? – Эмм… – начал Страбо. – Фикал. Шон Фикал. – сказал приветственно протягивающий руку гетман. Сонека пожал ее, хотя это имя было ему незнакомо. – Мы можем поговорить наедине? – спросил Фикал. Сонека кивнул, и, повернувшись к Лону, начал говорить. – Подготовь Клоунов. Построение Аккад, с резервными линиями Ликад. Когда Аутремары прибудут, перемести их на юг, на наш левый фланг. Потом мы встретимся с их офицерами. Передай это всем, а особенно… – Чертову Страбо? – спросил Страбо. Сонека усмехнулся. – Да, особенно ему. Лон и Страбо захохотали и пошли к ждавшей их роте. – Значит Шон Фикал. – сказал Сонека. – Ну и в какой же роте вы состоите, Шон? Гетман пожал плечами. – Возможно, вы знаете меня под другим именем. Кониг. Кониг Хеникер. Сонека уставился на него и потянулся за своим пистолетом. – А вот этого не нужно, – начал Хеникер, глядя прямо в лицо Сонеке. – Мое настоящее имя – Джон Грамматикус, и мне нужно передать важное сообщение Альфа Легиону. Думаю, вы сможете с ними связаться. – Думаете? – Не скромничайте, Пето. Так да или нет? – Возможно. – Осторожно ответил Сонека. – Будем надеяться, что все-таки да. И поскорее. Это Черный Рассвет, и у нас осталось очень, очень мало времени. Бронци и примерно половина его роты были в двух километрах к югу от места битвы. Все они были вымазаны в песке и изнурены. Потребовалось пять минут яростной схватки, чтобы вырваться из разлившейся вокруг них орды. В ушах звенело после сумасшедшего ближнего боя, и не только Бронци пытался очистить свой разум от шока или успокоить трясущиеся руки. Два подразделения Аутремаров тоже смогли вырваться раздробленными и беспорядочными отрядами вместе с множеством торрентских артиллеристов, вынужденных бросить свои пушки и быстро бежать. Бронци удалось собрать вместе большинство из них, после чего он доложил Штабу свое местонахождения. Он и его паши позаботились, чтобы все сбитые с толку артиллеристы были вооружены, по крайней мере, ножами или спицами от сломанных колес. Бронци мог видеть в бинокле длинную колонну танков Империи, выстраивавшихся в пустыне на западе и поднимающих в воздух крутящимися гусеницами пыль. Это был весь Занзибари Хорт, выдвинувшийся с посадочных полей около топи Сухн. Он удивлялся, почему казалось, что эти танки пятятся… Генерал-Майор Дэв любил бросать свои быстрые танки на позиции врага подобно тяжелой коннице, и они собрались в достаточном количестве, но держались примерно в километре от врага… И тут появилось объяснение. Неясные, огромные фигуры выступили из песчаной бури на западе, медленно шагая со стороны великого болота Ахн Акет. Титаны Жевета, подобные богам блестящие чудовища, прибыли на линию фронта. Их было три. Несмотря на их размеры, буря то и дело скрывала их из виду. Бронци мог слышать громкий металлический скрип и визг огромных ходовых частей. Они прошли мимо ожидавших их танков Хорта, мимо казавшихся по сравнению с ними карликами сверхтяжелых танков и орудийных платформ, и нога в ногу двинулись на нуртийцев. Первый из них открыл огонь. Бронци вздрогнул и поспешно опустил бинокль. Пульсирующая вспышка орудий титана была ослепительна, и оставила у него на сетчатке неоновое послесвечение. – Великая Терра… – прошептал он. Огромные, сияющие энергетические лучи начали вырываться из тумана, а вслед за ними летели огненные шары, подобные падающим звездам, и снаряды тяжелой артиллерии. Казалось, что титаны дымятся с ног до головы, но это был просто песок. Вибрация отдачи от стреляющих орудий была настолько велика, что с них сыпались могучие водопады песка и пыли, покрывших их во время пути на фронт. Он слышал пронзительный вой лазерных орудий и жуткий рев пушек. Звуки доносились до него отдельно от выстрелов и вспышек света. Он уже видел титанов во время войны несколько раз, но это зрелище не переставало вызывать у него благоговение и ужас. Он никогда не был готов к изумительной скорострельности их орудий, мерцающим всполохам энергии и зеленым, белым или янтарным вспышкам на их плечах и руках. Земля начала дрожать и перемешиваться от их медленных шагов, на ней начинали внезапно вырастать настоящие леса из разлетающегося песка, разбрасываемого взрывами. Мерцающий, угольно-черный разрушительный ковер расстилался перед ними, темными облаками вздымаясь над принесенным Нуртийцами бледным туманом. Бронци чувствовал, как от далеких взрывов сотрясаются его внутренности. Земля затряслась. Окружающие его люди начали одобрительно кричать, но Гурт видел их тревогу. Это было не то зрелище, которое человек может увидеть без вспышки безотчетного страха. Он хотел бы узнать, сколько кричащих врагов превратилось в пепел в первую секунду, сколько во вторую и в третью. Это было невозможно увидеть даже через бинокль. Он ничего не мог различить, кроме густого дыма, мерцающих вспышек и внезапных взрывов, расходящихся и перекрывающих друг друга. Он на мгновение смог различить темный силуэт, возможно гигантского каймана, вставший на дыбы посреди шквала разрывов, а затем рухнувший подобно затонувшему кораблю. Запах горкой полыни исчез, сменившись испарениями сверх-нагретых газов и запахом расплавленного, превратившегося в стекло песка и сгоревшего мяса. Титаны наступали, идя сквозь созданные ими бурлящий, опустошительный пожар подобно идущим сквозь туман людям. Они не прекращали стрелять. Танки Хорта двинулись за ними, и Бронци услышал отдаленный грохот и гул начавших стрелять пушек. Титаны достигли края штормового покрова нуртийцев и вошли в него. В первый раз с момента рассвета, зловещий покров начал рассеиваться и свертываться обратно, словно титаны были свежим ветром, медленно уносящим смрад прочь из пустыни. Сонека вел Хеникера, кем бы он на самом деле ни был, вдоль болота к стоянке служебных машин. Ему было крайне неловко, Сонеке казалось, что он замешан в неком бессовестном предательстве. Но он понимал, что слишком поздно было думать о всех деталях. Его выбор сделан, и он должен жить с ним. – А они тебя ищут. – Сказал он. – Они – это кто? – Все. – Я знаю. – ответил Хеникер. – И я знаю, кому бы я хотел попасться. – Космодесантникам? Хеникер кивнул. – Почему? – спросил Сонека. – Это… Сложный вопрос. Проще всего сказать, что, на мой взгляд, они выслушают меня. А твое начальство просто бы посчитало меня шпионом Нуртийцев и казнило… – Хеникер странно улыбнулся и посмотрел на Сонеку. – Впрочем, они же уже не твои начальники? Уже нет, думаю, ты отчитываешься не перед ними. Пето ничего не ответил. – А как это произошло? – спросил Кониг. – Ты давно был оперативником или это началось совсем недавно? Они уговорили тебя или вынудили? – Довольно. – Я просто спросил, мне интересен механизм их работы. – Ты спросил не того человека. – ответил Сонека. – Жди здесь. Хеникер кивнул и остановился. Сонека подошел к открытой сверху машине и сказал водителю выйти прогуляться. – Сэр? – Мне нужно использовать вокс. – сказал Пето. – Обычная проверка связи. – Да, сэр. – Кивнул водитель и выпрыгнул из кабины. Он направился к группе людей, сидевших в тени транспортника. Сонека включил вокс-передатчик в сеть и начал ждать, пока он нагреется. Он то и дело поглядывал на Хеникера, но тот даже и не пытался бежать. Пока вокс включался, Пето достал свой биометрик и внимательно на него посмотрел. Было бы легко просто вставить его, связаться с Му и доложить ей. Простая вещь, сначала полк, потом Империум, Гено важнее генов. Или для этого было уже слишком поздно? Он вздохнул, положив биометрик на крышку аппарата, и вместо этого ввел семизначный код. Вокс зашипел, а затем ему ответил голос. – Назовите свой позывной. – Лернеец 841 – отвел Сонека. Вокс затрещал, а затем все индикаторы защищенности канала один за другим зажглись. – Можешь говорить. – Канал безопасен? – спросил Сонека. – Ты сам это можешь видеть. – Он точно безопасен? – Да, Пето. – голос вздохнул. – Можешь быть в этом уверен. У тебя есть некая важная информация? Сонека сглотнул. – Нет, но у меня есть Кониг Хеникер. Последовала пауза. – Пето, повтори. – Со мной Кониг Хеникер. – Под арестом? – Вместе со мной. Он сам мне сдался десять минут назад, сказав что у него есть жизненно важное сообщение. Последовала еще одна пауза. – Пето, где ты сейчас находишься? Сонека назвал свои координаты. – Приведи его к нам. – Но я не могу, я… – Просто приведи. – Послушайте, я вообще-то на поле боя. Вы видели, что здесь происходит? – Да. – Поэтому я не могу просто бросить пост. У меня есть долг… – Да, есть. – Сказал голос. – довериться нам и доставить его в СR583. Выбора нет. Мы вас прикроем. – Я… – начал Сонека. – Это понятно? – Да, но я не могу… – Спрашиваю еще раз. Это понятно? – Да. – тихо ответил Сонека. – Пожалуйста, повтори, что ты это понял. – Да, я понял. – А теперь повтори место назначения. – СR583 Канал выключился и огоньки погасли. Сонека грязно выругался и встал. Он выключил вокс, взял биометрик и вышел из машины… – Ну? – Спросил Хеникер. – Ты выглядишь несчастным. – Не надо разговоров. Просто заткнись и иди за мной. Они поднялись обратно по нанесенной ветром у болота дюне. Сонека приказал Хеникеру подождать, пока он будет говорить с Лоном. – Ну что? – спросил Лон. – Мне нужно уйти. – Что? – засмеялся Лон. – Уйти? И куда же? – Я не могу сказать. Это… секретная информация. Лон уставился на него. – Секретная? Гет, ты вообще о чем? Ты внезапно вступил в спецслужбы Армии? – Что-то вроде того. – Сонека кивнул в сторону Хеникера. – Послушай, я думаю, что этот парень обладает важной информацией, – он перешел на шепот. – А возможно, что он – один из рыскающих тут шпионов. – Гет… – Просто слушай. Я должен лично доставить его к кому-нибудь вроде геноводов. – И как долго тебя не будет? – спросил Лон. – Не знаю точно, примерно полчаса. Постараюсь вернуться как можно быстрее. – Ты был с Клоунами всего лишь несколько часов… – Начал паша. – Следовательно, они не очень расстроятся, если я не надолго исчезну, верно? – Ответил Пето. – Это очень важно. Передай Страбо, что я оставил тебя за старшего. Лон печально пожал своими массивными, генетически увеличенными плечами. – Как хотите, сэр. – Благодарю. – Уксор Му знает об этом? Сонека покачал головой. – Я не могу доверять даже самому защищенному воксу. – А если тебя вызовет она, или штаб? – Скажи им подождать. Скажи, что я отлучился по критически важному делу, и свяжусь с ними как только смогу. Лон кивнул. – Удачи, гет. – Тебе тоже. Сонека забрал легкую машину, и они направились на юго-восток, вдоль похожего на дно осушенного моря участка открытой пустыни. Солнечный свет стал еще более странным, а небо окрасилось в цвет кованной меди. – Светлее не стало… – пробормотал сидевший за рулем Сонека. – Ты тоже это заметил? – Что происходит? Что такое "Черный Рассвет"? – Нечто неожиданное. И опасное. Последний подарок Нуртийцев. – Что, лично мне? Хеникер засмеялся. – Экспедиции Империи. – Интересный выбор слов. – заметил сражавшийся с рулем Пето, пока они тряслись на неровной поверхности. – Это значит, что ты не из Империи. – Именно. Сонека рискнул бросить на него взгляд. – Тогда, кто ты, черт побери? – Человек. По крайней мере, в достаточной степени человек. Пойми, я не враг. Я борюсь за ту же цель, что и ты. – И за что же? – За выживание нашего вида. Моя единственная цель – спасти его от медленной и мучительной смерти. – Было замечательно, если бы ты выразил ее более конкретно. – Грядет война. – Но мы всегда воюем. В эту эпоху это наше естественное состояние. Хеникер оглянулся, посмотрев на промелькнувший мимо пустынный кустарник. – Но это не обычная война, и по сравнению с нее все остальные покажутся незначительными. Империум не готов к ней. Сонека сверился с картой на дисплее, и немного свернул на запад, проехав вдоль края огромной низины. Белый песок в ней ветер поднял подобно туману. – Могу я задать тебе вопрос? – Спросил Хеникер. – Можешь попробовать. – Рахсана жива? Сонека запнулся, после чего ответил. – Да. Думаю, что жива. Так было, когда я видел ее в последний раз. – Космодесантники приказали привести ее к ним, так? – Да. Они сказали, что это для ее же безопасности. – Если они так сказали… – произнес Хеникер. – Это должно быть правдой. – Она… – начал Сонека. – Мне жаль. Я был вынужден это сделать, но до сих пор жалею. Но ее почти взяли спецслужбы армии. Они тоже заметили связь между ней и тобой. Хеникер кивнул. – Пето Сонека… – Что? – Ничего. Просто это забавно. Не так давно я почти решил стать тобой. – Это в каком смысле? – Я имею в виду, замаскироваться под мертвого. Но оказалось, что ты жив. СR583 был разрушенным бастионом Нуртийцев, возвышающимся на скале из песчаника над огромным морем дюн. Скала возвышалась в считанных шагах к северу, являясь частью континентального шельфа, спускающегося в прибрежные земли Мон Ло. Повсюду на юг тянулись широкие впадины, зловеще сиявшие среди серебристо-серого песка, казавшиеся осколками разорванной и разбросанной по окрестностям кольчуги. Здесь не было жары, но был безжалостный и холодный ветер. Сонека остановил машину в тени утеса, и они вышли. Бастион когда-то был частью цепи сторожевых башен Нуртийцев, охранявшей преддверие пустыни. Но его забросили за столетия до прибытия экспедиции. Башня была построена из больших каменных блоков, местами уже покосившихся или крошащихся. Верхние этажи башни исчезли, а смотровые щели казались пустыми глазницами. Они поднялись вверх, ступая между выветренной щебенкой и кучами булыжников. Многие из них раньше были блоками башни, которые теперь упали вниз. Это место было наполнено странным эхо. Когда они сдвигали булыжники и камни, вокруг раздавался резкий призрачный шум. – Здесь что-то неправильно… – Но от меня они не спрячутся. – Сказал Хеникер. Сонека посмотрел на грубые стены башни. Он все еще не был уверен. Они поднялись к подножию башни. – Вот, видишь? – Хеникер указал на небольшой, но узнаваемый знак, выжженный на шатающемся камне перед ними. Этот же знак был на теле Сонеки. – Мы в нужном месте. Это еще один дом гидры… – Что? Хеникер полез дальше и забрался на песчаный вал перед открытыми воротами башни. Он потрогал помеченный камень. – Он еще теплый. Они были здесь совсем недавно. Они прошли через тяжелую каменную арку, и вошли в бастион. Его верхние этажи и винтовые лестницы исчезли, оставив башню открытой небу, как пустую гильзу. Сквозь выбитые окна и открытую крышу можно было видеть холодное и пасмурное небо. – Привет. – Сказал Хеникер. – Здравствуй, Джон. Два космодесантника в силовой броне стояли в тени. Их шлемы были сняты, но Пето понял, что не может их различить. Они выглядели как близнецы. – Герцог, Пек. – приветственно кивнул им Хеникер. – Но как… – начал Сонека. – Джон Грамматикус – поразительно восприимчивое создание, – раздался глубокий голос сзади. Третий космодесантник вышел из тени. – Альфарий, – сказал Хеникер. Сонека услышал нотку уверенности, проскользнувшую в голосе шпиона. – Ты не сомневаешься? – спросил третий. Хеникер спокойно ответил. – Нет, не сомневаюсь. Я уже слышал ваш голос в павильоне. Я никогда не забываю звуки голоса, а ваше телосложение явно мощнее, чем у капитанов. Вы – Примарх Альфарий. Лорд, потребовалось много времени, хлопот и усилий, чтобы встретиться с вами. – Когда ты прятался от нас, Джон, было похоже что ты хочешь оттянуть подольше этот момент, – заметил Альфарий. – Времена изменились. – сказал Джон Грамматикус. – И теперь нам гораздо больше чем раньше нужно поговорить. – Тогда давай пойдем и сделаем это. Два высоких капитана выступили вперед, и, окружив Джона, повели его в выходу из башни. – Спасибо, – оглянулся Хеникер на Пето. Пето пожал плечами. Космодесантники вывели Джона из башни. Сонека убрал пистолет в кобуру и произнес формальную просьбу. – Мне нужно вернуться в мое подразделение, лорд. Чем скорее я продолжу исполнение своих обязанностей, тем… – Мне жаль, Пето, но нет. Ты не можешь этого сделать. – Но… Почему? – Задай себе два важных вопроса. – И какие же? – спросил Пето Сонека. – Как Кониг Хеникер узнал, что ты оперативник Альфа Легиона? И как он понял, как тебя найти? |
||
|