Настрадинова ВеличкаВозвращение Одиссея

Величка Настрадинова

Возвращение Одиссея

В один прекрасный день... Впрочем, на Средиземноморском побережье, где все это произошло, день был действительно прекрасным, а в Англии, как всегда, лил дождь, не говоря уже о снежных бурях невероятной силы, бушевавших над Гренландией.

Итак, в один прекрасный день астрономы заметили, что к Земле стремительно приближается странное тело. Главы правительств еще совещались по телефонам спецсвязи, как с ним поступить, а ни о чем не подозревающие гости из космоса уже плавно приземлились на краю Баальбекской террасы. Поведение их было явно миролюбивым.

Тотчас же к Баальбекской террасе со всех сторон устремились вертолеты. Как только первый из них неподвижно повис над гигантскими каменными блоками, в приемниках наземных команд послышался прерывающийся от изумления голос пилота:

- Командир, там, внизу, - огромное яйцо... Оно открывается, и из него вылезает что-то... кто-то... Человек? Да! Человек! Он потягивается, словно долгое время сидел неподвижно. Одежда? Черт ее знает! По-моему, он просто голый... Собираюсь ли я приземляться? В конце концов надо же кому-то это сделать! Сажусь. Попытаюсь вступить с ним в контакт. Будут еще распоряжения? Хорошо, немедленно передам обо всем, что случится. Со мной мои ребята. Кинокамера в порядке.

Итак, безрассудно смелый парень приблизился на двадцать метров к "гостю из космоса", блаженно растянувшемуся на травке, и крикнул ему:

- Эй там, кто вы такой?

Человек улыбнулся и что-то лениво ответил. К своему удивлению, пилот его понял. А когда понял, что он понял, еще больше удивился. Потому что "некто" говорил на древнегреческом языке, а пилоту в юности пришлось четыре года с отвращением зубрить бессмысленные и, по его мнению, никому не нужные греческие слова в частном лицее Гектора Икономиди, куда его послала учиться бабушка-гречанка.

Итак, пилот понял, что гость спросил его:

- Кто ты?

Как только первый шок прошел, обрывки полузабытых фраз на смеси древнегреческого с новогреческим (наследство бабушки и Гектора Икономиди) медленно выплыли из тайников его сознания, и он ответил:

- Я пилот. А ты?

- Я Одиссей с Земли.

- Из какой страны?

- С Итаки, из Эллады.

- Давай без шуток. Греция не запускает космические корабли.

- Почему?

- Потому что у нее нет для этого возможностей.

- Странно ты говоришь, и слова какие-то непонятные. Кто тебя учил? Или ты раб? А где тебя купили?

- Нигде меня не покупали, и я не раб.

- А кто ты? И откуда у тебя эта огромная стрекоза, на которой ты прилетел?

- Что-о?

- Вот видишь, ты меня совсем не понимаешь. Мне нужно многое объяснить тебе, а ты для этого недостаточно развит.

Пилот пропустил колкость мимо ушей и крикнул в микрофон:

- Командир, пусть ребята включат резервные магнитофоны. - Затем обратился к тому, кто называл себя Одиссеем: - Готово! Рассказывай!

- Все сначала? Я родился на Итаке, и зовут меня Одиссей...

- Прости, но, может быть, мы обойдемся без литературных отступлений?

- Слушай, парень, ты хочешь, чтобы я продолжал, или нет?

- Хорошо, валяй дальше!

- Я совершил много подвигов, и их воспел слепой старец. А когда мои земные дни пришли к концу, боги не послали меня на Елисейские поля, как других героев, а отдали мое тело Цирцее, которая воскресила меня и даровала бессмертие. Все это подробно описано в поэме "Теогония". На этом заканчиваются предания людей и начинаются мои самые великие и никому еще не известные подвиги...

- Минуточку! Командир, вы меня слышите? Ничего не понимаете?.. А думаете, я что-нибудь понимаю? Разрешите дать вам совет: пригласите кого-нибудь, кто хорошо знает древнегреческий, он лучше меня разберется во всей этой галиматье... Этот человек называет себя Одиссеем. Да, да, тем самым, из "Илиады". Нет, он мне не кажется сумасшедшим, скорее... он нас разыгрывает... Да, постараюсь... Продолжай, пожалуйста!

- С кем ты разговариваешь? С кем-нибудь из богов?

- Ой, не смеши меня! Бог! Пузатый старикашка с красным носом! Ах, простите, командир!.. Я говорю со своим начальником - что-то вроде вашего Агамемнона, если, разумеется, ты меня не водишь за нос!

- А что это значит - "водить за нос"?

- Ну... вообще-то... обманывать... Ты прости меня, пожалуйста... и продолжай дальше...

- О, "водить за нос" - высокое искусство. Не каждый сумеет обмануть врага, а я хитер и неистощим на выдумки. Ты, наверное, слышал о троянском коне? Так вот, боги по достоинству оценили мою хитрость, мое умение найти выход из любого положения. В сущности вся Одиссея была только испытанием. Боги хотели окончательно увериться в моих исключительных способностях, прежде чем послать меня на самый славный подвиг, который дано совершить человеку, - в путешествие на небо. Когда я вознесся на Олимп, во дворце богов царило уныние. Громовержец предчувствовал свой близкий конец. "Только ты, хитроумный Одиссей, можешь спасти нас", - сказал он. И поведал мне историю богов. Оказалось, что их предки, дедушка и бабушка Громовержца - Уран и Тита, которую потом нарекли Геей, вместе с Гипперионом, Реей, Кроносом, Порфирионом, Агрием и другими в незапамятные времена прилетели откуда-то и поселились на Земле. Много веков мудрый Уран мирно властвовал над достойными атлантами. Не было в мире народа счастливее и богаче. Высоко к небу возносились башни Посейдониса, города, где дружно жили боги и люди. Но потом до Урана дошли слухи, что коварный Кронос готовит переворот, и он отправил на прародину богов царицу атлантов... эх, забыл, как ее имя... в гремящем и изрыгающем пламя сосуде. Но царица не возвратилась. Уран был свергнут с престола. Вместе с ним обратилась в прах могучая и славная Атлантида со всеми ее обитателями. Кронос стал царем, но и он не ушел от судьбы. Его дети, родившиеся на Земле, восстали против власти жестокого отца. И опять на небо отправился гонец Кроноса халдейский жрец Енох - и исчез бесследно. Предводитель восставших Зевс испепелил молниями Содом и Гоморру - города царства Кроноса - и воздвиг свои чертоги на Олимпе. Теперь сам Громовержец ждал рождения того, кто положит конец царству богов на Земле. Я должен был спасти их. Для этого Гефест выковал огромное яйцо, а Афина одарила его способностью летать. Мне оставалось только войти в него, отправиться туда, откуда прилетели на Землю боги, и передать их сородичам небольшую, отлитую из неизвестного металла трубку. Мое путешествие должно было продлиться полторы тысячи лет в один конец и столько же - обратно. Пожалуйста, передайте главному олимпийскому жрецу, пусть скорее сообщит Зевсу, что я вернулся.

- Минуточку! Командир, этот человек рассказывает здесь бог знает что. О космических путешествиях тысячелетней давности, о том, что летал куда-то, а сейчас вернулся... Его посылал Зевс. Да, да, тот самый, из "Илиады"... Простите, командир, но на моем месте... Да, хорошо. Да. Да. Послушайте, Одиссей, мой начальник свяжется с вашим Зевсом, но только нужно подождать. У нас карантин. Скоро за вами прилетят. Все будет в порядке, только немного терпения! А пока, может быть, вы отдохнете часок-другой?..

- А, ожидаете благоприятного расположения звезд? Или не все еще готово к жертвоприношению?.. Отлично. Эх, до чего же хорошо вздремнуть под нашим старым, добрым солнышком! И пусть Морфей ниспошлет мне добрые сны. Я их заслужил.

И Одиссей, примостившись на согретом солнцем камне, заснул сном новорожденного.

А весь ученый мир планеты пришел в неописуемое смятение.

Шесть профессоров классической филологии, выведенные из состояния олимпийского спокойствия, вместе с целым штатом специалистов и уймой электронных устройств колдовали над магнитофонными записями откровений так называемого Одиссея. Они установили, что его древнегреческий язык безупречен и конструкции фраз не вызывают никаких сомнений.

Ученые-космологи (вероятно, они были единственными людьми на Земле, кто спокойно взирал на всю эту суету), неторопливо покуривая, обменивались соображениями о случившемся.

В фантастически короткий срок были подготовлены помещения, где Одиссею предстояло провести в карантине долгие месяцы. Сверхзвуковые самолеты и неторопливые вертолеты, до отказа набитые учеными мужами, устремились к месту происшествия. Но их рев не потревожил сладкого сна звездного скитальца. Пришлось осторожно разбудить его и, поддерживая под руки, полусонного, отвести в самолет. Всю дорогу к месту карантина Одиссей спал.

У яйца осталось несколько десятков людей. Они деловито сновали вокруг него, щелкали фотокамерами, что-то замеряли и записывали, а потом яйцо исчезло в поместительном чреве воздушного гиганта. Сопровождаемый эскортом реактивных истребителей, трансконтинентальный лайнер взмыл в небо, унося корабль Одиссея к месту его последней стоянки.

Возвращение Одиссея вытеснило с первых полос газет все другие новости. Робкие голоса ученых, требовавших спокойно разобраться во всех обстоятельствах этого удивительного события, прежде чем делать их достоянием гласности, потонули в хоре любителей сенсаций. И уже на следующее утро Одиссею пришлось встретиться с учеными перед камерами телевидения. Он зевал, требовал, чтобы его оставили в покое, и время от времени употреблял слова, отсутствующие в памятниках древнегреческой литературы, вероятно, по эстетическим соображениям. Лингвисты значительно пополнили словари древнегреческого языка, их коллеги-химики, исследуя металлический корпус яйца, открыли не известные земной науке сплавы, а астрономы до боли в глазах всматривались в небо, разыскивая среди мириадов светил маленькую невзрачную звездочку, которую Одиссей называл Солнцем Мойры и целью своего путешествия.

На следующий день, как только разговор зашел о его приключениях, царь Итаки заметно оживился. Ему, вероятно, доставляло огромное удовольствие смотреть, как вытягиваются от изумления физиономии слушателей на видеофоническом экране.

Он рассказывал об оранжевых двойных солнцах, разметавших на миллионы стадий свои огненные гривы, об их опаленных невероятным жаром спутниках, о серебристой невесомой паутине комет, о скованных вечным холодом мертвых планетах, бессмысленно вращающихся вокруг угасших солнц, о стаях метеоритов, коварно подстерегающих путника...

Но тех, кто задавал ему вопросы, интересовало одно - есть ли "где-то там" жизнь.

- Конечно, есть, - уверил их Одиссей. - Но только да избавят вас боги от встреч с этой жизнью! Каких только чудищ нет на небе! Вот, к примеру, на расстоянии около шестисот лет пути отсюда я пролетал мимо тусклого угасающего солнца. Безбрежный океан покрывал всю поверхность его единственного жалкого спутника. Сперва планетка показалась мне безобидной, но, когда я приблизился к ней, океанская гладь распалась на мириады огромных пузырей, отливающих свинцом в лучах немощного светила. Внезапно один из них взмыл в небо, пытаясь проглотить мой корабль. Но если Афина и Гефест за что-то берутся, то можете спокойно на них положиться. Яйцо прорвало стенки пузыря, и он лопнул, как проколотый воздушный шар. Тотчас же на его останки набросились другие пузыри, а потом тучей ринулись за мной в погоню. К счастью, они оказались слишком медлительны... Если вам случится побывать в этих краях, не советую приближаться к проклятой планете. Я назвал ее Гидра. Боги мне ничего о ней не рассказывали. Может быть, они и не знают об адских пузырях, а может, просто не хотели меня пугать. Кстати, когда же я наконец увижусь с Зевсом? А, ну что ж, подожду... Другая встреча с исчадиями мрака произошла в самом конце моего пути. Единственными обитателями гигантской планеты были пурпурные цветы, каждый величиной с Олимп. Почуяв приближение моего корабля, они выбросили в небо столбы ядовитого дыма. Даже надежная обшивка яйца не могла предохранить меня, и я чуть не задохнулся. Не рекомендую вам заглядывать и в этот прелестный уголок мироздания. Впрочем, однажды мне повстречалась настоящая красавица-планета с белоснежными вершинами гор, ласковыми зелеными морями и розовыми лугами, но никаких следов разумной жизни я на ней не заметил. Может быть, ее жители слишком миниатюрны. В большинстве же случаев планеты - это серые или черные шары, скучные и безжизненные, а вот их солнца действительно хороши, не говоря уж о кометах...

- А Мойра? Как выглядит Мойра?

Одиссей печально покачал головой:

- К сожалению, Мойры не существует.

- Как так? Возможно ли это? Как вы определили, где она должна находиться?

- Афина соткала золотую паутину. Если агатовый паук, которого она посадила в центре ее, переползал ближе к краю, значит, корабль отклонялся от верного курса. Это и происходило, когда я изменял направление полета, желая рассмотреть что-нибудь поближе. Как только я брал прежний курс, паук снова занимал место в центре паутины. При подлете к Мойре мой волшебный кормчий должен был запеть благозвучный гимн. И вот паук запел, но передо мной не было никакой Мойры, только облако пыли, сквозь которое с трудом пробивались багровые лучи одинокого солнца. А паук все пел, и я, вспомнив, что боги умеют становиться невидимыми, решил на всякий случай вытолкнуть трубку наружу в специально предназначенное для этого отверстие. Кто их знает, может быть, сейчас они бесплотными тенями парят вокруг корабля и с нетерпением ждут известия от своих братьев с Земли? Но никто не подобрал трубку, и она покорно следовала за кораблем, как жалкий брошенный щенок. Наслушавшись вдосталь паучьего пения, я решил, что пора возвращаться домой. Выловил трубку (ученым пришлось с ней немало повозиться) и повернул корабль к Земле. Паук замолк и занял место в центре паутины. Багровое Солнце Мойры осталось позади. Видно, боги давно покинули родную планету и на прощанье обратили ее в прах...

- Скажите, а как вы видели все то, о чем нам рассказываете? Ведь ваше яйцо непрозрачно.

- А у меня был волшебный кристалл Афины. Он связан тонкими лучами с поверхностью яйца. Лучи "видят" то, что происходит снаружи, а кристалл увеличивает изображение. Да ведь вы должны сами лучше меня во всем этом разбираться.

- Вы не скучали во время столь длительного путешествия?

- А что такое "скучать"?

Пришлось иначе сформулировать вопрос:

- Что вы делали в космическом корабле?

- Рассматривал звезды, а когда их не было видно, спал. Бессмертному ничего не стоит проспать пятьдесят - шестьдесят лет и пробудиться без головной боли.

- Чем вы питались в дороге?

- Нектаром и амброзией.

- Целых две тысячи лет? Где же вы хранили такие запасы пищи?

- На корабле. Там есть две серебряные амфоры. Кажется, в одной из них осталось немного амброзии.

(Химики заволновались в предвкушении новых открытий.)

- Вы хотите сказать, что этой пищи вам хватило на две тысячи лет?

- Да. Когда боги разрешают вкусить смертному нектар и амброзию, он обретает бессмертие и веками не испытывает голода. За все путешествие я ел только семь-восемь раз...

- И теперь вы бессмертны?

- К сожалению, подлинного бессмертия не существует. Все в мире относительно. Если даже боги пытались предотвратить свой неминуемый конец, то их бессмертие в сущности есть жизнь, которая длится так долго, что человеку это трудно даже себе представить. Если кто-то живет семь тысяч лет, он кажется бессмертным тому, кому отпущено богами меньше века жизни.

- Господин Одиссей, мы долго думали, как подготовить вас к печальному известию. Но вы так разумно рассуждаете, и вот мы решили - пора сказать вам, что боги Олимпа не существуют.

- Я это сразу же заподозрил, но не подавал вида, чтобы на всякий случай не обидеть богов. Жалко Афину. Громовержцу туда и дорога, но Афина была самым умным и красивым существом, когда-либо обитавшим на Земле.

- Вы продолжаете утверждать, что боги и вправду существовали?

- Еще бы! Я их видел собственными глазами! Или вы думаете, что я сам построил изрыгающее пламя яйцо и полетел на нем к звездам для собственного удовольствия?!

- А почему на Мойру не отправился кто-нибудь из богов?

- Для этого пришлось бы построить огромный корабль и заключить в него целый океан пламени. Но боги за долгие годы, прожитые на Земле, утратили часть своих знаний и не могли построить такой корабль. Так что же все-таки привело их к гибели? Старость, раздоры или тот, кому суждено было свергнуть с престола Зевса? Кто сейчас царит на Олимпе?

Под дружный смех участников этой удивительной пресс-конференции Одиссею сообщили, что богов вообще нет. Это очень развеселило его:

- Ха-ха-ха! Вот так номер! Значит, боги истребили друг друга, а люди выжили! Так им и надо! Прилетели бог весть откуда, играли нами как пешками, распоряжались на Земле, словно она принадлежала им! Боги умерли, а Одиссей жив! Право же, стоило две тысячи лет странствовать по небу, чтобы услышать такую новость!

Ему пытались объяснить, что все это выдумки, что богов Олимпа не было никогда. Одиссей обиделся:

- Вы принимаете меня за дурака! Были боги, да только все вымерли. Оно и к лучшему! - Внезапно встревожившись, Одиссей спросил: - А вы, люди, которые сейчас могущественней богов, живете ли вы в мире друг с другом?

Ему сказали, что, к сожалению, на Земле еще не все благополучно.

Одиссей помрачнел.

- А я-то думал, что без богов вы поумнели. Смотрите, а то пойдете по их стопам и превратите нашу маленькую планету в облако праха.

Одиссея постарались уверить, что по крайней мере сейчас людям не угрожает эта опасность, и спросили его, чем он собирается заниматься после того, как кончится карантин.

- Я царь Итаки. Буду царствовать.

Звездному скитальцу постарались деликатно объяснить, что это едва ли возможно.

- Ну что ж, если нельзя быть царем Итаки, не беда, - ответил Одиссей. Я разговаривал с тенью Ахилла, и он мне признался, что лучше быть простым землепашцем и каждое утро ходить на работу, чем в царстве теней над мертвыми властвовать скорбно. Поживу, постранствую в вашем мире, а потом уйду туда, где ждет меня верная Пенелопа!.. Что еще нужно Одиссею?