"Почему ты меня не хочешь?" - читать интересную книгу автора (Найт Индия)18Мы перекусили омлетом с сыром, выпили вина и вернулись в постель. Потом я уснула, а наутро проснулась в объятиях Фрэнка, к великому изумлению и радости Хани. Мы встали, пошли втроем гулять по Примроуз-Хилл и всю дорогу смеялись над всякими пустяками. Домой вернулись раскрасневшиеся и веселые. Я запекла баранину, а после обеда мы валялись на диване и смотрели кино. А вечером, уложив Хани спать, мы снова занялись этим. Все вроде бы романтично и мило, да? За-ме-ча-тель-но. Мы были как счастливые пухленькие медвежата, которых рисуют на открытках. На мне розовый бантик, на нем – нежно-голубой. А вокруг порхают бабочки и поют птички, наши друзья. Вот только дождливым и холодным утром понедельника все выглядит совершенно иначе. Проснувшись одна в своей постели (мы оба очень устали и договорились спать отдельно), я поняла, что есть проблемы. Появились вопросы. Во-первых, бедняжка Луиза оставила на автоответчике три сообщения для Фрэнка и одно для меня, и ни один из нас ей не перезвонил. Во-вторых, очень приятно сидеть и предаваться размышлениям о медвежатах, цветах и бабочках, но пора взглянуть правде в глаза. Я отлично провела время с Фрэнком в постели, но ведь это то, чем он занимается: когда Фрэнк не рисует коров, он развлекает женщин в постели. Послания Луизы – последние в длинной и жалкой череде ноющих голосов в автоответчике. И вот теперь я завершаю список, пусть пока еще и не ною в телефонную трубку. Потому что я не строю иллюзий, точнее сказать, очень стараюсь не строить иллюзий. Я – очередная зарубка на спинке его кровати, повторяю я себе. Да, зарубка. Хотя мечтать не вредно... Нет, вредно. Я не наивная глупая девочка, а взрослая женщина, и поэтому должна смотреть на вещи трезво. Я – не более чем очередная победа, ибо все женщины в постели Фрэнка – лишь свидетельства его побед. И относиться к нему следует так же – как к очередной победе в моем списке покоренных мужчин. Как к победе над милым, умным, славным, сексуальным мужчиной, который сделал для меня омлет не хуже настоящего француза, который слизал крошки хлеба с моих губ, смеясь, но потом перестал смеяться, и... “Но представь, – говорю я себе, унимая тоску, всплывшую при этом воспоминании. – Представь, что постепенно за завтраком станут появляться новые девушки. Подумай, как тебе будет неловко и как придется притворяться, что тебе это безразлично”. Я – зарубка, и ничем большим для него не стану. Надо решить, что я буду делать, когда это станет очевидным фактом, и решить поскорее. Кстати, а что будет, если я еще раз пересплю с Фрэнком, так сказать, на посошок? Звонит телефон. Фрэнка нет дома. Я знаю, что это Луиза, и со страхом поднимаю трубку. – Стелла! Где вы были? – Прости, что я тебе не перезвонила. Мы, хм, мы были очень заняты в выходные. – Ты полностью оправилась? – После пятницы? Да. – Ну, какие планы? – Да так, никаких... то, се. – Я сейчас еду к одной клиентке, но мы могли бы вместе выпить кофе, если ты не против. Знаешь маленький домик на Ингландз-лейн? – Да, крошечный такой домишко? – Точно. Увидимся там часов в двенадцать? – Хорошо. Пока. – Стелла? – говорит Лу. – А как там Фрэнк? Черт. Что ей сказать? – Полагаю, у него все отлично. – Просто он мне не перезвонил. – Ну, я его сегодня не видела. – А, черт. Я сейчас в тоннель въеду. Все, отключаюсь. Пока. Она отключается, а я стою, свесив голову. Луиза врывается в кофейню как Лабрадор, трясет своей блондинистой гривой, плюхается на стул, широко улыбается и спрашивает, как у меня дела. О, – Отлично, – улыбаюсь я. И понимаю, что улыбку эту иначе как странной не назовешь – кто в здравом уме станет показывать все свои зубы, растянув рот до ушей? – А как у тебя? – Магазин на Саут-Молтон-стрит покупает партию моих шляп, так что у меня все в ажуре. – Где Алекс? – Он проведет всю неделю со своим отцом. А это значит, – расплывается она, – что до пятницы я совершенно свободна. – Ясно. – Я прихлебываю свой капуччино. – И что ты задумала? – Она хихикает и подпихивает меня локтем: – У меня на уме только твоей сосед – просто из головы не выходит. Не могу передать, как это было здорово... Я уже знаю, что делать – у меня созрел план. – Лу, только без подробностей, пожалуйста. – Пытаюсь рассмеяться, получается какое-то тявканье. – Ты сказала, что он тебе не перезвонил. А я тебя предупреждала. – Предупреждала, но с такими, как он, нужно проявлять хитрость. – Видимо, Луизу это ничуть не беспокоит. – Он ведь и на обед не рвался меня приглашать. Если честно, я его просто вынудила. – Что? Ты и дальше собираешься наседать на него? – Уж не сомневайся, – ухмыляется она. – Никуда не денется, влюбится и женится. – Лу, я должна тебе кое-что сказать. – Не в прямом смысле, конечно, – говорит она. – Хотя это был бы очень неплохой вариант. Но секс, Стелла! Какой у нас был секс! Любопытно, какой такой у нее был секс? Уж не лучше моего. Лучше моего просто не может быть. Возможно, у них был хороший, даже отличный секс, но не такой – как же это сказать? – Хочу ли я знать? Пожалуй, нет. Смелости не хватит. – Ой, извини, я тебя перебила. Ты хотела мне что-то сказать? – Ничего. Это подождет. Продолжай. – Мне кажется, мы просто созданы друг для друга, – вздыхает Луиза. – Это был не просто секс. Это было что-то необыкновенное. – Ну, после двух лет воздержания, – мягко напоминаю я, – любой секс показался бы необыкновенным. – Да, но не настолько. Понимаешь, пусть это звучит банально, но я чувствовала, что мы с ним слились в единое целое. Это была полная гармония. А на следующий день, за обедом, он смотрел на меня таким потрясенным взглядом, какой бывает у мужчины, когда он понимает, что влюбился и ничего не может с этим поделать. Он что-нибудь говорил обо мне? – Я с ним не разговариваю на такие темы. Он уже большой мальчик. – Да уж, – зарделась Луиза. – Но дело не только в сексе. Мне нравится, что он не болтлив. Он не шутит, не несет всякую ерунду – он из сильных молчунов и при этом убийственно сексуален. Подходит официантка. – Еще что-нибудь будете заказывать? – Еще два капуччино, пожалуйста, – просит Лу. – Стелла, ты будешь есть? – Нет, только кофе. А теперь можно мне сказать? – Давай, – разрешает Лу. – А потом я расскажу тебе мой план действий. – Какой план? – Как заставить его сделать то, что мне нужно. – А что тебе от него нужно? – Замужество, – зловеще смеется она. – Как минимум – совместное проживание. – Но он живет со мной. – Ты не будешь по нему скучать. Ты с ним не слишком ласкова. – Слушай, вот что я хотела тебе сказать. Фрэнк – умелый любовник. Для него секс – такая же естественная привычка, как для нас с тобой, например, чистить зубы, завтракать, пить кофе. Лу, мне кажется, ты не вполне понимаешь, что он за тип. В этом его суть, и глупо ждать, что он изменится, потому что он не изменится никогда. Он это делает, потому что у него есть возможность и потому что получает от этого удовольствие. – Но не он один. В смысле – получает удовольствие. – Нет, – вздыхаю я. – Не он один. И если ты хочешь только получить удовольствие, то он – идеальный вариант. Если тебе нужно то же, что и ему, – потрясающий секс без обязательств. Но – Почему ты такая пессимистка? Ты же ничего не знаешь. Да, ты с ним живешь, но тебя не было с нами в ту ночь. Ты понятия не имеешь, какими глазами он на меня смотрел. – Луиза, попробуй услышать хоть одно мое слово. Ох, затянуться бы сейчас разок. Есть у тебя сигареты? (Она толкает ко мне пачку.) Спасибо. Я достаточно хорошо его знаю. Я знаю, что два-три раза в неделю с ним спит какая-то женщина, и каждый раз она другая, насколько я могу уследить. Ни одна не попадала в его постель дважды. Знаю, что на автоответчике всегда полно сообщений вроде тех, что ты оставила в эти выходные. И я знаю, что ему абсолютно наплевать на это. Он их просто стирает, Лу. Удаляет и никогда о них больше не вспоминает. Он считает, что поступает честно, потому что никогда ничего не обещает и не скрывает своих истинных намерений и мотивов. И если какая-то женщина неверно истолкует его слова и намерения, то это ее, а не его проблемы. Луиза смотрит на меня почти что с ненавистью. – Ты хочешь сказать, что он никогда в своей жизни не влюблялся и у него никогда не было серьезных отношений? – Нет, я знаю, что были. – Ну вот! – победно восклицает она. – Если он способен влюбиться, то почему бы ему не влюбиться в меня? Она просто непроходимая тупица. Я не могу до нее достучаться, – наверное, потому, что мне самой этого не очень хочется. Все, что я говорю Луизе, в равной мере относится и ко мне, и мне от этого слегка не по себе. Мне неприятно говорить с ней об этом, и я прекрасно понимаю, что мои мотивы – не самые благородные. Конечно, было бы лучше и честнее просто все открыто рассказать, но у меня кишка тонка. Поэтому я превозмогаю себя и придерживаюсь первоначального замысла. – Знаешь этот взгляд, которым мужчины смотрят на тебя в постели? – Да, – мечтательно отвечает Луиза. – И Фрэнк смотрел на тебя именно так, правильно? Его взгляд будто говорил: “Ты – моя богиня, и я без ума от тебя”. – Да, – кивает Луиза, глядя мне прямо в глаза. – Именно так он на меня и смотрел. – Что ж, Лу, должна тебе сообщить новость. Все мужчины так смотрят. Даже если в постели с ними настоящая обезьяна, все равно несколько секунд у них непременно будет такой взгляд. – Ты так цинична. Это неправда. – Конечно, – соглашаюсь я, – иногда этот взгляд искренен. Но за всю жизнь – всего пару раз. – Знаешь, я не пойму, в чем дело. – Или мне показалось, или в ее голосе уже нет былой уверенности. – Я знаю, что мы с ним созданы друг для друга, даже если он этого не понимает. Пока. И вообще, Стелла, ты должна бы радоваться за меня. Что с тобой? Я думала, ты моя подруга. К чему все эти мрачные пророчества? – Я просто тебя предупреждаю, только и всего. Ты – очередная зарубка на его кровати. – Да? А тебе не кажется, что на его кровати, которая уже вся в зарубках, оставалось место для одной, последней, и этой последней стала я? Я – последняя в списке. Что ты на меня так смотришь? – Ничего, – пожимаю я плечами. – Поручиться за что-то тут трудно. – Мне пора, – говорит Луиза, глядя на часы. – Поцелуй его от меня. Крепко. – Ладно. – Увидимся в детском саду? – Она встает. – Спасибо за совет, Стелла. Посмотрим, как все сложится. Может быть, ты в чем-то и права. – Может быть. – Может быть, я тороплю события. – Может быть. Луиза смеется. – Все-таки есть в нем что-то... Ладно, созвонимся. – Она наклоняется и целует меня. – Пока, дорогая. Я сижу и думаю, что, возможно, хоть какое-то сомнение да заронила в ее душу. Очень на это надеюсь, потому что иначе я не знаю, что делать дальше. Если я буду думать об этом слишком долго, то слягу минимум на полгода. Но я больше не желаю думать об этом. Хотя бы не сегодня. Как говорила Скарлетт О'Хара, я подумаю об этом завтра. Когда вернулся Фрэнк, мы с Хани сидим, завернувшись в одеяло, и смотрим мультфильмы. – Эй, горячая штучка! – Он трогает меня за щеку. – Ррр. – Ой, девочка, – говорит Хани. Словарный запас моей дочери растет с каждым днем. – Ой, мышка, – добавляет она, еще больше удивив меня. – Нлавится мышка. – Привет, мышонок. – Фрэнк гладит ее по волосам. – Как работа, дорогой? – Отлично. День прошел прекрасно. Говорил с Домиником, и знаешь что? Ни за что не поверишь! Он ангажировал для меня выставку в Нью-Йорке в апреле. В одной из лучших галерей. – Фрэнк, это же замечательно! Я так рада. Очень рада за тебя. А ты... неважно. Выпить хочешь? – А я что? Да, а ты будешь? Я тебе тоже принесу. – Он идет на кухню, насвистывая, и возвращается с двумя стаканами красного вина. Мы становимся алкоголиками. – За тебя, – говорю я. – До дна. Поздравляю от всей души. Это здорово. – Да, здорово. Лучше и не придумаешь. – А как там Доминик поживает? – Он, кстати, спрашивал про тебя. Но он всегда спрашивает. – Ты не сказал ему... – Нет, я подумал, вдруг он не обрадуется. – Я уверена, что он был бы не против. Просто... ему пока не стоит об этом знать. – Да. – Значит, поедешь в Нью-Йорк? – Да, весной. – Что... навсегда? – Всего на пару месяцев. – А, понятно. Фрэнк смотрит на меня, я на него. Оба молчим. – Я сегодня пила кофе с Луизой. – Да? – Собиралась ей сказать, но передумала. Фрэнк, мне было так мерзко. Поэтому я сказала ей, что ты сексуальный маньяк и что она не должна с тобой связываться. – Сексуальный маньяк, – смеется Фрэнк. – Ну да. Что у тебя перманентная эрекция. На всех подряд. Фрэнк улыбается. Зачем он так улыбается, глядя на меня? Не нравится мне это. – То есть ты принесла в жертву мою репутацию, – говорит он, все еще улыбаясь. – Да, запятнала твое честное имя. Прости. Я не знала, что мне делать. И потом, это ведь не совсем клевета. Он пожимает плечами. – И что она сказала? Луиза. – Ты ей очень нравишься. Она думает, что ты – ее парень. – Да? С чего бы это? – Наверное, с того, что ты с ней переспал, тупица. – Я только следовал приказам, – говорит он. – Чьим приказам? – Твоим, дорогая. – Ятебе не приказывала спать с ней. – Странно, мне показалось – наоборот. Ты сама нас свела. Нестыковочка вышла, Стелла. – В общем, она теперь думает, что вы – пара. Думает, что у вас все серьезно. По лицу Фрэнка видно, что ему это совершенно не интересно. Это, конечно, ужасно, но я очень рада. – Фрэнк, хотя бы сделай вид, что тебе не все равно. Черт возьми. Ты же с ней спал. – Спать, – говорит Хани. – Мне не все равно. Мне важно, чтобы вы остались подругами. Надеюсь, это так? – Не знаю, Фрэнк. Не думаю, что она запрыгает от счастья и побежит открывать шампанское, когда узнает, что между нами произошло. И узнает она это от меня – мне придется сказать рано или поздно. Скорее всего, рано. Чувствую себя такой сволочью. – Давай не будем сейчас об этом, – говорит Фрэнк. – И перестань морщиться. Она уже большая девочка, переживет. – Луиза воображает, что вы уже помолвлены, почти. – Очень глупо с ее стороны. Я старался произвести обратное впечатление. Я всегда стараюсь. Я громко вздыхаю. – Ладно. Есть хочешь? Я готовить не в состоянии и собиралась что-нибудь заказать на дом. Или ты вечером собирался куда-то? – Куда? – Куда-нибудь. В люди. В мир. На улицу. – Нет, – говорит он. – Я никуда не собирался. Мы смотрим, как мышка Мейзи купается в бассейне – на ней полосатый купальный костюм с дырочкой для хвоста. – Хочешь, чтобы я куда-нибудь сходил? – спрашивает Фрэнк. – Если ты сам хочешь. – А ты хочешь? – Мне все равно. Не смотри на меня, хочешь пойти куда-нибудь – иди. – Понятно. Ладно. – Насчет вчерашнего... – И позавчерашнего. – И зачем он на меня так смотрит, смущает. – Я... мы... ты не обязан... ты свободный человек, Фрэнк. – Когда Хани пойдет спать? – спрашивает он. – Уже скоро. – Мне ее уложить? – Нет, пусть мультик досмотрит. – Хорошо. Так о чем ты говорила? – Ох, черт. Я просто пыталась сказать помягче, Фрэнк. Что я ничего не жду, что ты не обязан становиться моим партнером. Все было замечательно, но я не хочу, чтобы из-за этого у нас испортились отношения. Поэтому, если у тебя есть планы на вечер, – иди. Со всеми вытекающими последствиями. – Ты хочешь, чтобы я опять приводил домой женщин? – Если ты сам этого хочешь. – – Что, на тройничок? – смеется он. – Ну ты даешь. – Нет, не на тройничок. Исключительно для твоего личного употребления. – В моем голосе зазвенели металлические нотки. Я не специально, но обычным голосом я врать не могу. – Для твоего, – говорит Хани. – Но... – Фрэнк уже не смеется. У него бледное и непроницаемое лицо. – Вот что я хотела сказать. Пойдем, Хани, спать пора. – Стелла! – Подожди, – отвечаю ему с лестницы. “Сейчас, – думаю я, укладывая Хани в постель. – Сейчас”. Сегодня я спрошу о его дочери и ее матери, и почему его любвеобильность не распространяется на них. Сейчас. Но, когда спускаюсь вниз, его уже нет. |
||
|