"Темные cилы над Муншае" - читать интересную книгу автора (Найлз Дуглас)

Корвелльская Дорога

Наконец, Казгорот, решил, что корабли могут выйти в море и отправиться в Корвелл. Паруса были сшиты, дыры в корпусах залатаны, а тараны сняты. Флот потерял много драгоценного времени, но Зверь надеялся, что им удастся добраться до Корвелла за несколько дней. Задержка вряд ли окажется фатальной для выполнения задуманного им грандиозного плана.

Покидая гавань, северяне оставили около дюжины кораблей и всевозможные обломки. Те суда, починить которые оказалось невозможным, послужили строительным материалом для ремонта других кораблей, а остальное было просто брошено на берегу.

Утренний прилив вынес множество длинных кораблей северян из небольшой бухты в открытое море. Ветра не было, и Телгаар приказал гребцам взяться за весла. Вскоре, благодаря их дружным усилиям, флот северян возобновил свой путь к Корвеллу.

Какое-то время Казгорот думал о другой армии – той, которой командовал Грюннарх. План был превосходным, вот только сможет ли этот шумный старый дурак как следует с ним справиться. Казгорот вспомнил о том, как ему удалось наложить чары на Смертоносных Всадников. И мысль эта доставила ему несказанное удовольствие. Если дьявольская кавалерия сумеет нанести удар по большому количеству людей, которые спасаются бегством от северян, даже он не сможет предсказать, как возрастет их сила!

– Мой принц! Подождите! – позвал Тристана музыкальный голос.

Повернувшись, он посмотрел на свой отряд. Дарус, Полдо, Керен и Гэвин ехали сразу за ним. Далее, по двое в ряд следовали Синнорианские сестры, кроме Эйлин и нескольких других рыцарей, которые поехали вперед, чтобы разведать, что делается в долине. А в конце, тоже парами, шли гномы, вооруженные топорами. Они дружно шагали, стараясь не отставать от остальных, что было не очень легко, если принять в расчет их размеры и короткие ноги.

Принц увидел, что из хвоста колонны быстро, словно призрак, несется к нему Эйлин.

– Мы их обошли! – крикнула она, и ее звонкий голос пронесен над увеличившимся отрядом Тристана. – Они только сейчас выходят из долины.

Дружный победный клич пронесся одновременно над гномами и Синнорианскими сестрами. Да и сам Тристан присоединил свой голос к ликующим крикам остальных.

– Что-то не верится! – ухмыляясь, воскликнул Дарус.

– Теперь-то уж мы, точно, раньше них окажемся на Корвелльской дороге, – согласился принц. – А вот как мы их остановим? Я все равно не понимаю, как мы можем помешать северянам захватить дорогу и беженцев.

– А что бы сделал Арлен? – тихо спросила Робин, подъехав к принцу.

Принц вдруг вспомнил советы своего учителя с такой ясностью, что это его даже немного поразило. Тот всегда говорил, что сначала надо обязательно как следует изучить местность, где предстоит сражение. Удобная и правильно выбранная позиция иногда бывает полезнее многочисленной армии!

Но теперь, когда он и его небольшой отряд получили это преимущество, как же использовать его против многотысячной армии северян?

Остановив свой отряд, принц постарался изучить местность, где они сейчас находились. Северянам придется пройти по этой долине и, возможно, войско Тристана сможет достаточно долго удерживать здесь врага, чтобы беженцы успели уйти на запад. Принц стоял на низком холме. В нескольких милях от него быстро текла река, слишком глубокая для того, чтобы через нее можно было легко перебраться. По обоим берегам располагались фермерские земли.

Дальний берег реки и земля у подножия холма буйно заросла кустарником и другой растительностью. Единственной местностью, подходящей для армии северян, – подумал Тристан, – является пространство между рекой и холмом, шириной около двух сотен ярдов.

Он снова посмотрел на крошечные точки, разбросанные по Корвелльской дороге, и его план был готов. Если разные силы отряда смогут успешно взаимодействовать, возможно, у них и есть шанс добиться успеха.

Бригит спешилась рядом с принцем и сняла шлем. Ее ослепительные волосы рассыпались по плечам золотым дождем. Кончики маленьких удлиненных ушек выглядывали из-за длинных локонов. Финеллин тоже подобралась к ним поближе – казалось, длинный и тяжелый марш совсем не утомил ее. Принц кивком указал на дорогу вдалеке и заговорил:

– Нам нужно постараться удержать захватчиков и не пустить их на дорогу. Чем дольше мы будем задерживать их здесь, тем больше ффолков сможет спастись.

Он по очереди посмотрел на своих товарищей.

– Я тут придумал план. Лучшее место, где можно подстеречь их, – здесь. Если мы слишком приблизимся к дороге, то потеряем все преимущества, которые имеем сейчас. Я возьму Даруса и Гэвина, и мы поскачем на дорогу: там постараемся собрать как можно больше людей. Если это удастся, у нас, возможно, появится шанс остановить врага.

Некоторое время все молча обдумывали слова принца. Перспектива встретиться лицом к лицу с хорошо обученной, многочисленной армией северян, располагая лишь горсткой опытных воинов да толпой отчаявшихся беженцев, показалась им весьма сомнительной, но они готовы были слушаться своего нового юного «генерала», говорившего с такой уверенностью.

– Финеллин, тоже можешь расположиться вместе со своими гномами за гребнем того холма? – продолжал Тристан.

Гнома осмотрела невысокий холм и окружающую местность. Ей явно понравился его выбор, и она проворчала, что согласна.

– Бригит, я хочу, чтобы вы с сестрами неожиданными вылазками изматывали их, чтобы северяне решили, что их атакует большая армия, и, развернув свои боевые порядки, стали готовиться к серьезней битве. Чем дольше вы сможете задержать их, тем меньше всем нам придется с ними сражаться, когда северяне все-таки сюда доберутся.

Бригит спокойно посмотрела на него, и ничего не отразилось в ее огромных карих глазах, она немного подумала и кивнула:

– Я понимаю.

Принц взглянул на Робин.

– Помнишь свой трюк с деревьями? – Девушка удивленно кивнула. – Пока сестры будут в долине, я хочу, чтобы ты и часть гномов сделали этот лес и поле труднопроходимыми для армии северян.

– И, – добавил он, – позаботься, чтобы Бригит была в курсе дела: вы должны оставить для нее узкий проход – сестрам необходима быстрота маневра.

Принц показал на неглубокую канаву, по которой, очевидно, дождевая вода стекала с холма в реку. Канава почти точно на две равные части разделяла поле, на котором Тристан собирался дать бой северянам.

– Если мне удастся собрать людей, я поставлю их вдоль этой канавы.

Наш правый фланг с холма будут защищать гномы, а левый – река.

– А если ты не сможешь найти добровольцев? – обеспокоенно спросила Робин.

– Тогда нам придется рассчитывать лишь на себя, – сказал принц скорее с горячностью, чем с уверенностью.

– Вот, – сказала Робин. Она сняла с шеи шарф и развернула его. На нем был вышит Одинокий Волк – герб рода Кендриков. Девушка привязала шарф у острия копья и протянула оружие принцу. Шарф, словно знамя, храбро затрепетал на ветру.

– Если ты хочешь собрать армию, – объяснила Робин, – ты должен быть похож на принца!

И все время, пока он с Дарусом и Гэвином скакал к дороге, в его памяти жила прощальная улыбка Робин.

Грюннарх угрюмо сидел под наспех сооруженным навесом. Он наблюдал, как вода струилась вокруг его убежища, маленькие грязные ручейки сливались, образуя мощные грязные потоки. Рыжий Король мечтал почувствовать под ногами качающуюся палубу, вдохнуть глоток свежего морского воздуха. Однако, впереди его ждали лишь долгие месяцы этой изматывающей военной кампании.

Поздним вечером дождь, наконец, прекратился, но армия Грюннарха была вынуждена провести ночь на том же месте. Тяжелые низкие тучи полностью скрывали луну и звезды, и попытка двигаться дальше в темноте не могла привести ни к чему хорошему. Таким образом, буря задержала армию Грюннарха на целые сутки.

Однако, когда на следующее утро они выбрались на влажную и скользкую тропу, массы гудящих и больно жалящих насекомых налетели на них из леса.

Казалось, от них нет никакого спасения. Армия рассеялась в разные стороны, пытаясь избежать безжалостных укусов, но многие солдаты погибли, ужаленные сотнями пчел и ос.

Пока Грюннарх пытался восстановить порядок в расстроенных рядах своей армии, лианы и кустарники с острыми шипами возникли, как из-под земли, прямо между солдатами его разбегающегося войска. Им пришлось достать мечи, чтобы буквально прорубать себе путь обратно на тропу, – последовала новая задержка. А солдаты начали нашептывать друг другу о колдовстве, и их шаг еще больше замедлился.

Когда, наконец, Грюннарх навел хоть некоторое подобие порядка, и движение вперед возобновилось, между воинами, из-под земли, поднялась стена огня. Дюжины людей сразу погибли в пламени, а остальные в панике, стремглав, понеслись вниз по тропе.

Целый день странные несчастья преследовали армию северного короля.

Отряд, шедший по твердому каменистому участку тропы, вдруг оказался в топком болоте. Прежде чем успела подоспеть помощь, весь отряд засосала трясина. Грюннарх с тоской смотрел, как руки его гибнущих воинов отчаянно пытались удержаться за что-нибудь твердое, но тщетно – скоро от маленького отряда не осталось и следа.

– Это друиды Долины Мурлок, – объяснил Траэрн, мало обращавший внимание на потери северян.

– Как мы можем остановить их? Где они? – прорычал Рыжий Король. Он ненавидел этого невидимого врага во сто крат больше, чем любого нормального противника.

– Они могут быть где угодно, – пожал плечами предатель. – А может быть, она вообще одна – Верховная Друида в состоянии навести на вас все эти несчастья! – Траэрн огляделся. – Она может превратиться в крошечную мышку или насекомое; это невозможно угадать – где она сейчас и как выглядит.

– Мы должны остановить ее! Как это сделать? Скажи мне!

Друид опять пожал плечами.

– Очень просто. Мы должны покинуть Долину Мурлок.

Проклиная бесполезный совет. Рыжий Король обернулся к своей армии.

Страшные атаки, казалось, стали слабеть и паника постепенно сменялась тяжелой усталостью. Люди медленно брели вперед, пока, наконец, не выбрались из жестоких объятий Долины Мурлок. Перед ними вновь лежало королевство Корвелл.

Грюннарх немного повеселел. К вечеру небо почти совсем очистилось от облаков.

Извивающаяся колонна медленно двинулась на юг. По грязи и слякоти расползшейся тропы, Смертоносные Всадники вели вперед изрядно потрепанную армию. Грюннарх смотрел, как они ехали мимо, – эти удивительным образом преобразившиеся войны, которых когда-то он так хорошо знал. Грюннарх видел, что они еле держатся в седле от усталости; и всадники, и их лошади выглядели похудевшими и изможденными, хотя запасов провизии у них было с собой более, чем достаточно. Рыжий Король с содроганием понял, что Смертоносные Всадники нуждаются совсем в другой пище.

Пехота мерно, не теряя темпа, шагала вслед за странными всадниками, но солдаты явно нервничали, с опаской поглядывая на Смертоносцев впереди и банду фирболгов позади. Даже жаловаться северяне теперь не осмеливались.

И, наконец, мимо Грюннарха прошлепали фирболги. Казалось, им нет дела ни до чавкающей грязи, в которую они проваливались по самые икры, ни до Рыжего Короля, наблюдающего за ними.

Встревоженный больше, чем когда-либо, Грюннарх пошел рядом с Траэрном в конце длинной колонны. Он лихорадочно молился, чтобы хорошая погода продержалась до конца дня. Рыжий Король не сомневался, что если дождя больше не будет, они успеют вовремя выйти на Корвелльскую дорогу и перекрыть ее.

Вдруг громкий крик вернул его к реальности. Подхваченный воинами, он волной покатился по колонне.

– Нас атакуют!

Тристан, восседая на великолепном белом жеребце и держа в руках длинное копье, на древке которого гордо реял флаг Корвелла, выехал на середину Корвелльской дороги. Его окружили около пятидесяти ффолков – беженцев из восточных поселений. Постепенно подходили все новые и новые беженцы, с любопытством разглядывая принца и его великолепного скакуна.

– Граждане Корвелла, – снова произнес Тристан, обращаясь к вновь прибывшим. – Именем нашего короля, послушайте! – Он еще выше поднял копье со знаменем, ффолки же апатично наблюдали за ним.

Две маленькие девчушки в рваных грязных платьицах, протянули к принцу руки, улыбаясь доверчивыми улыбками. У них за спиной стояла молодая женщина, с трудом сдерживавшая слезы.

У отдельных ффолков были с собой домашние животные – любимая коза или пара цыплят, – которых они ревностно охраняли. Многие держали в руках какие-то наспех собранные пожитки: инструменты, кастрюли и, изредка, оружие.

В глазах некоторых ффолков читалась невыразимая скорбь о погибших близких. Глядя на них, Тристан сразу вспомнил глаза кузнеца Гэвина. Многие смотрели на принца твердо и мужественно. В глазах других был гнев, словно он, их принц, был виновен в тех ужасных несчастьях, что пали на их головы.

Когда Тристан начал говорить, он стал снова искать глазами тех, кто не сломался, кто был готов с оружием в руках встретить захватчиков. Нужна была лишь искра, чтобы зажечь их, и принц понимал, что должен сказать такие слова, которые эту искру высекут.

– Я прошу всех, кто может держать в руках оружие, встать под мое знамя. Я хочу дать вам возможность отомстить подлым захватчикам, осквернившим нашу землю а погубившим наших любимых! – Принц увидел, что многие слушают его с напряженным вниманием.

– Скоро враг будет здесь! Он подойдет с той стороны, – Тристан показал в сторону невысокого холма в шести милях от них. – Я встречу их там вместе с отрядом рыцарей и других закаленных бойцов!

– Сейчас я ищу мужчин… или женщин, – добавил он, вспомнив о Бригит и Финеллин, – которые готовы рядом с нами сражаться против северян.

Он подождал, давая людям возможность торопливо посовещаться между собой. Тристан видел много мужественных взглядов, но еще чаще – отчаяние, стыд и страх. Вокруг него уже собралась огромная толпа, а с востока, по Корвелльской дороге, продолжали подходить все новые и новые люди.

– Армия северян уже недалеко! – вскричал Тристан, поднимая знамя с Одиноким Волком. – Мы должны остановить их здесь, чтобы те из вас, кто не в состоянии сражаться, смогли уйти на запад. Если вы способны держать в руках оружие, присоединяйтесь ко мне! Дайте остальным шанс спастись!

Принц легко сжал коленями бока Авалона и развернул его к собравшейся толпе.

– Все, кто пойдет со мной, стройтесь здесь! – он вытащил меч Симрика Хью и провел им воображаемую линию на земле.

И ффолки устремились к своему принцу.

Грюннарх, наконец, подъехал к тому месту, где его войска подверглись нападению, расстроившему стройные ряды армии. Здесь он нашел одного воина, убитого единственной стрелой. У Рыжего Короля не было особых причин для беспокойства: противника нигде не было видно.

– Идиоты! Ничтожества! Единственный лучник нагнал на вас страху!

Хватит праздновать труса! Вперед!

Всадники автоматически тронулись с места. Рассерженный Грюннарх поехал вдоль колонны, пока не поравнялся с Лариком, который, как всегда, возглавил свой отряд.

– Пошли небольшой отряд в лес, мы не можем допустить, чтобы нас обстреливали с деревьев!

Несколько секунд Ларик равнодушно смотрел на короля, и Грюннарх, цепенея от ужаса, увидел, что глаза Смертоносного Всадника утратили последнее сходство с человеческими. Скучные и холодные, они казались глубокими и в то же время лишенными всякого блеска. В них было не более жизни, чем в пустых глазницах черепа.

Грюннарх отчаянно старался придумать что-нибудь, чтоб подчинить Ларика своей воле. Изможденное лицо капитана неожиданно навело его на новую мысль.

– Ты должен убить! – Грюннарх произносил слова медленно и четко. – Там, в лесу, – ты должен поскакать туда, и убить всех, кого там найдешь!

Жаркая вспышка в глазах Ларика была самым странным зрелищем, которое за всю жизнь пришлось видеть Рыжему Королю. Смертоносные Всадники помчались вперед в поисках жертвы – любой ценой, лишь бы убивать.

Эйлин скакала, легко откинувшись в седле, давая возможность своей быстрой лошади самой выбирать наилучший путь между густых сосен. Словно белый призрак, Оспрей несла свою госпожу мимо вражеской армии, легко скользя по самым темным закоулкам леса, чтобы враг не смог их обнаружить.

Она держала лук наготове, хотя ее главной задачей была разведка, а не нападение. И все же Эйлин не смогла удержаться от соблазна, когда ей представилась возможность выстрелить в самый центр движущейся колонны.

Возникший среди солдат хаос оправдал такой риск, и она засмеялась.

Вдруг словно черная смерть метнулась к ней из зарослей, и Эйлин едва успела уклониться от яростного выпада Всадника. Атака последовала с такого короткого расстояния, что даже молниеносная реакция Оспрей не смогла ее предупредить. Когда противник стал разворачиваться, Эйлин увидела его лицо и закричала от ужаса: из-под островерхого шлема на нее смотрел череп!

Смертоносным Всадникам больше не нужны были устрашающие маски.

Эйлин показалось, что она почувствовала на своем лице, зловонное дыхание этого чудовищного существа. Так это было или нет, только юная воительница ничего не могла с собой поделать, в ужасе сжимая поводья.

Только инстинкты Оспрей спасли ее госпожу от опасности. Кобыла прыгнула с высокого берега в реку и, разбрызгивая воду, перебралась на другую сторону; затем помчалась так, как могли скакать лишь синнорианские лошади, обратно в долину, к друзьям.

Несколько Всадников пытались преследовать их, но Оспрей легко оторвалась от зловещих черных скакунов. Наконец, Эйлин вылетела на поляну, где ее поджидали Бригит и другие сестры. Задыхаясь, она быстро все им рассказала.

Ларик во главе Смертоносных Всадников преследовал сжавшуюся от ужаса в комочек девушку со всей оставшейся в нем энергией. Он стремился – более того, ему это было просто необходимо – убить. Белая кобыла и ее небольшой, но полный жизненной силы седок смогут значительно поддержать его убывающие силы.

Хотя несколько Смертоносных Всадников скакали рядом с Лариком, большая их часть постепенно отстала. И вскоре, влекомый безумной жаждой крови, Ларик остался единственным, кто не выпускал из виду белого призрака.

Ларик выехал на опушку леса и остановился. Даже жажда крови, пульсирующая у него в мозгу, не могла заставить его пойти на очевидную гибель – а дальнейшее преследование вело именно к этому.

Белый призрак присоединился к отряду себе подобных. Некоторое время они внимательно смотрели на Ларика, а он – на них: а потом Ларик резко развернулся и въехал обратно в лес. Из тени деревьев он снова посмотрел на группу рыцарей. Его горящий взгляд отыскал ускользнувшую добычу – рыцаря в зеленой накидке.

Ларик вспомнил чувство, охватившее его, когда удар смертоносца почти достиг цели. Теплая и полная жизненных соков – он хотел именно, ее. И он ее получит.

Тристана охватило беспокойство, и он начал нервно ходить взад и вперед. С вершины невысокого холма – местный фермер называл его Плато Фримена – ему была хорошо видна вся линия обороны. Отсюда хорошо просматривался пологий склон в пятистах шагах, ведущий к лесу, по которому будет спускаться противник.

Гномы сидели на корточках вокруг Тристана, отдыхая и негромко переговариваясь между собой. Казалось, будто они собирались заняться самым обычным делом, и принц позавидовал их полному спокойствию. От подножия холма до реки, выстроившись вдоль канавы, стояли четыреста мужчин и женщин из Восточного Корвелла, вооруженных пиками, копьями, вилами, топорами и даже заостренными кольями.

Через каждые двадцать шагов принц поставил деревенского старосту – уважаемого горожанина или опытного солдата – которые должны были успокаивать ффолков и руководить ими.

На некотором расстоянии позади стоял Гэвин с другой группой аналогично вооруженных ффолков – в резерве. Уроки Арлена не пропали даром; он столько раз твердил Тристану о необходимости надежного резерва, что принц сразу оставил в резерве каждого третьего добровольца.

На дальней стороне холма отдыхал еще один отряд ффолков, которых Тристан был особенно счастлив видеть среди своих сил. Их было человек сорок – в основном лесники и охотники, – у каждого был большой лук и несколько дюжин стрел. Принц решил для начала спрятать своих лучников: о преимуществе внезапного нападения Арлен тоже постоянно твердил ему во время долгих уроков тактики и стратегии больших сражений.

Вереница белых фигур появилась из-за деревьев, и Тристан услышал стук вгрызающихся в дерево топоров гномов. Он уже успел привыкнуть к этому звуку, который весь день доносился из леса, где Робин вместе с гномами старались сделать лес непроходимым для захватчиков. Два гулких удара завершили дело, и Робин вместе с несколькими гномами вышли из леса вслед за сестрами.

Запутанный лабиринт из поваленных деревьев и колючего кустарника сделал лес почти непроходимым препятствием для сил Грюннарха. Северянам пришлось топорами прорубать себе дорогу, как отряду лесорубов – весьма унизительная работа для гордых покорителей морей. Уставшие и подавленные солдаты еле-еле продвигались вперед. Каждые десять минут бригады, прорубавшие проходы для остальных, сменялись. Замененные солдаты даже через десять минут такой работы валились с ног от усталости.

– Это работа друида, – заметил Траэрн, глядя на плотно сплетенные ветви, преграждающие им дорогу.

– Друида? Да? Ну, что ж, этот умрет, как и все остальные, – мрачно сказал Грюннарх.

– Возможно, – ответил Траэрн, поднимая свои тусклые глаза и оглядывая лес. – Работа грубая, любительская. Однако, я чувствую некую «силу», и это меня беспокоит.

– А вот меня друиды не волнуют, – проворчал король, – они, по крайней мере, люди – значит их можно убивать!

Лесорубы продолжали свою тяжелую работу. Рыжий Король чувствовал, что Долина Мурлок взяла с его армии приличную дань. Теперь, когда долина осталась позади, люди демонстрировали жгучее желание идти вперед. Однако, происходило это скорее из-за ужасов, оставшихся у них за спиной, чем от стремления ударить наконец по врагу.

– Ваше Величество! – К Грюннарху, топая тяжелыми сапогами, подбежал гонец. – Мы пробились сквозь лес. Там посреди поля, цепь ффолков – крестьяне, я думаю – они хотят преградить нам путь! – Гонец казался скорее удивленным, чем обеспокоенным.

Новость быстро распространилась среди северян, и их боевой дух заметно окреп. Король снова услышал шутки и проклятия в адрес ффолков. Все старались разглядеть что-нибудь сквозь переплетение ветвей. Наконец, были прорублены несколько проходов и для всадников.

Грюннарх вышел из леса и посмотрел на солнце. Оно уже начало клониться к горизонту, до заката оставалось еще часа два. Потом король посмотрел через поле. Вдалеке он увидел тонкую ленту Корвелльской дороги.

Между ним я дорогой стояла шеренга крестьян.

Пришло время осуществить план Телгаара.

Как растущая опухоль, Темный Источник причинял богине невыносимые страдания. Каждое действие, направленное на то, чтобы уменьшить ее власть, казалось, добавляло в Источник яда и усиливало боль. То, что произошло со Стаей, было ее второй жестокой и тяжелой утратой, после смерти Левиафана.

Камеринн, единорог, последнее, оставшееся дитя богини, услышал ее призыв, когда беспокойно метался в диких зарослях долины Мурлок. Он понял, что его миссия почти безнадежна, но почувствовал глубину горя своей Матери – и подчинился.

Камеринн помчался вперед, твердо осознавая цель, – он направлялся к болоту фирболгов. Тлеющие угли все еще указывали место, где когда-то стояла крепость фирболгов – место, оскверняющее долину Мурлок.

Богиня снова подумала о Стае, но она больше не могла обратиться к ней. Волки были во власти чудовища.

Она знала, что истинную свою силу Стая еще ни разу не продемонстрировала. Она могла оказаться самой могущественной из всех детей богини. На службе у Равновесия Стая стала бы силой, которая спасла бы его.

Но если позволить Стае служить силам Зла, тогда Равновесию придет конец, – богиня была в этом уверена.