"Возвращение в Полночь" - читать интересную книгу автора (Мзареулов Константин)

Глава 9 ЗВЕЗДНЫЙ ПОРОГ

Провожающих в портал не допускали, поэтому с семьей Марат попрощался в зале отправления космопорта «Тундра». Оставив позади слезы с пожеланиями, он прошел на посадку и скоро уже сидел в кресле пассажирского салона.

Место рядом занял профессор-химик из Иркутского университета, летевший на планету Шадрест, столицу Окланто. Старт затягивался, и они разговорились. Химик был полон восторгов. Путая расу клантов, их государство Окланто и военный блок Чауц, он захлебывался от предвкушения будущих успехов. Профессор надеялся получить препарат, с помощью которого Великие Гости возвращали молодость людям, проявившим особое служебное рвение.

При этом он не упускал возможности продемонстрировать свою оппозиционность установленным на Земле порядкам. Узнав, что Марат родился на Гермессионе, химик сказал презрительно:

— У вас, в орбитальных поселках, настоящее рабовладение, а на Земле — новая, слегка цивилизованная версия феодализма. Мы — крепостные мозги, подвластные крупным корпорациям.

— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, — произнес Марат. — Вы, наверное, коммунист?

— Свят, свят, чур меня! — профессор перекрестился. — Никакой классовой борьбы, никаких революций — подобные эксперименты всегда слишком дорого обходились обывателю. Нужно объявить Землю вассальным владением или колонией Чауц, отменить выборы и распустить все партии, а недовольных отправить в концлагеря. Только здоровый консерватизм и подчинение высшей силе спасут человеческую расу.

Были, оказывается, и такие выродки. Марат даже не успел возмутиться — в салон шумно ввалилась орава молодежи в спортивных костюмах. Не слушая андроидов-стюардов, «физкультурники» слонялись по проходам между креслами, пили пиво и курили.

Над входом в пилотский отсек появилось трехмерное изображение офицера в мундире «Сибирских космических линий». Представившись командиром корабля, космонавт потребовал сесть по местам и прекратить курение. Кто-то из молодых с хохотом швырнул в голограмму пустую бутылку. Равнодушно пожав плечами, командир объявил, что через минуту запускает двигатели.

Молодняк продолжал веселиться, но вдруг заработали антигравы, и все, кто не пристегнулся, при малейшем толчке отправлялись в неуправляемый полет. Спустя несколько секунд, когда включились ракетные движки, ускорение побросало всех летающих на заднюю переборку. Послышались стоны, на смену которым пришли грязная ругань и характерные рвотные спазмы.

Вздохнув, Ирсанов закрыл глаза. После четырехмесячного перерыва он возвращался в не признающий человеческих законов космический мир, от которого надеялся спастись на Земле. Только не отпускает космос, ибо все мы — дети Вселенной и никуда из нее, равно как от нее, не сможем деться.

Поднявшись в индустриальную зону, космолет сбросил тягу ракет. Внутри салона установилась легкая невесомость — примерно в четверть земного притяжения. В проходе развернулся монитор, на котором пассажиры видели пролетавшие мимо орбитальные заводы.

Здесь тесно располагались солнечные энергостанции, обсерватории, верфи, а также лабораторно-производственные комплексы, где синтезировались сверхчистые биологические и полупроводниковые материалы. Марату очень хотелось увидеть строящийся супертелескоп «Галилео», который должен был разглядеть планеты у всех звезд в радиусе десятка световых лет, однако знакомая по телерепортажам решетчатая конструкция так и не попалась на глаза. Вероятно, в эти минуты «Галилео» находился над противоположным полушарием планеты.

Зато судостроительные предприятия попадались в огромных количествах, поэтому их астробус был вынужден без конца маневрировать, огибая висевшие в вакууме монтируемые корабли. Марат насчитал не меньше десятка пассажирских и грузовых планетолетов в разной степени готовности. Кроме того, они пролетели мимо крейсера типа «Мятежник», который был почти достроен — оставалось лишь установить две орудийные башни и легкую внешнюю броню.

Насколько знал Ирсанов, Земля готовилась ввести в строй два дредноута, которым присвоены имена Джорджа Вашингтона и Фиделя Кастро — политических экзорсистов, изгонявших колонизаторов. Кроме них строились крейсера «Луис Портер», «Тупак Амару» и «Стенька Разин». Похоже, адмиральская фронда совершенно не беспокоила Великих Гостей. Пришельцы не боялись гигантских лазеров и пушек, стрелявших унаследованными от XX века ядерными снарядами.

Преодолев густонаселенный слой ближнего космоса, кораблик прибавил скорость, взяв курс на портал. Межзвездный вокзал Аунаго медленно вырастал на голограмме, и стало видно, как не похож он на конструкцию, сооруженную Нифбезил Цилонк возле Венеры. Этот узел галактических маршрутов представлял собой симметричную связку огромных геометрически правильных фигур: к центральному многограннику прилипли конусы, полусферы и длинные цилиндры.

В одном из конусов распахнулся квадратный проем, в который влетел земной астробус. Касание получилось мягким, многие пассажиры даже не ощутили этот слабый толчок. Женский голос объявил по трансляции:

— Уважаемые пассажиры, командир экипажа рад сообщить, что мы совершили посадку в ангаре портала Аунаго. Через несколько секунд к кораблю будет подан соединительный рукав, и вы сможете покинуть салон. Просим соблюдать порядок и оставаться на своих местах до сообщения об открытии люков. Благодарю за внимание.

Сначала всех прибывших разбили на группы. Отправлявшихся в Гунадри повели через желтый коридор.

На всех постах работали только люди. Вежливые чиновники и охранники проверили багаж Марата рентгеноскопом и магнитным детектором, зарегистрировали билет и личное удостоверение. Сразу возникло затруднение, потому что просвечивание выявило пистолет на дне ручной клади.

Марат решительно заявил:

— Короткоствольное оружие малой мощности не значится в перечне предметов, запрещенных к провозу.

Офицер занервничал, позвонил начальнику смены, тот переадресовал вопрос к главному менеджеру по безопасности, который оказался рогатеньким делсом. Недолго думая, пришелец объявил вердикт:

— Пусть сдаст оружие. На Гундайре получит обратно.

Страж, облегченно отдуваясь, отобрал пистолет и выписал бумажку о приемке потенциально опасного предмета для перевозки под присмотром экипажа. После этого Марату разрешили переместиться в следующий отсек, где у него взяли образцы крови, отсканировали отпечатки пальцев и глазной сетчатки, а под конец загнали в кабинку экспресс-диагностики.

Обследование продолжалось несколько минут, и доктор объявил пассажира Ирсанова условно здоровым. Марат получил пластиковый квадратик, покрытый неземными письменами.

— Здесь записаны ваши медико-биологические параметры, включая генетическую карту, — объяснил врач. — На Старших Мирах на основе этих данных вам выдадут документы.

Потом Ирсанов прошел еще через несколько боксов, в которых был обследован неизвестными приборами. Марата сильно тревожило, не будет ли придирок к чужим письмам. Дело в том, что всю последнюю неделю их дом осаждала родня людей, работающих на Гундайре и других мирах Гу-надри. В результате чуть ли не четверть его багажа состояла из конвертов, микродисков и прочих носителей информации, которые следовало передать оказавшимся на Старших Мирах землянам.

Однако никаких проблем не возникло. Служба безопасности лишь просканировала мешок с корреспонденцией на предмет наличия взрывчатых, радиоактивных, ядовитых и наркотических материалов, после чего Марату разрешили двигаться дальше.

В конце концов он оказался в не слишком просторном отсеке, где накапливались пассажиры рейса Земля-Гундайра. Отбывающих, кроме него, было пока четверо: молодые мулат с негритянкой, старый монголоид и несимпатичная белая женщина средних лет.

Компания быстро перезнакомилась. Темнокожая пара служила в южноафриканской ювелирной фирме и сопровождала партию алмазно-изумрудных изделий, пользовавшихся, как оказалось, приличным спросом у инопланетян. Белокожая страшилища, которую звали Мари Стардецка, оказалась филологом, она летела преподавать курс земной литературы, а заодно собиралась на месте изучить искусство гунадов. Пожилой японец, назвавшийся Торикатой Хироюки, был послан Святым Престолом на должность епископа Гундайрийского.

— Будете обращать рептилий в истинную веру? — развеселившись, осведомился Марат.

— И это безусловно, сын мой, — смиренно признал епископ. — Однако главной задачей своей считаю заботу о душах людей, в обилии проживающих на Гундайре.

По его словам, за последние четверть века в Гунадри отправилось до тридцати тысяч землян, возвращался же от силы каждый третий. Дальнейший рассказ Торикаты был прерван появлением уже знакомых спортсменов.

Развязные молодые люди, оклемавшись после перелета в астробусе, громко, матерно и плоско шутили на всех земных языках, а самые нетерпеливые немедленно занялись сексом, не слишком стесняясь окружающих.

— Дело молодое, — понимающе и даже мечтательно проворковала филологическая дама.

Марат поинтересовался у священника, не возмущает ли того безобразная сцена. К его удивлению, Ториката назидательно провозгласил:

— Нет в этом греха, ибо велел Господь плодиться и размножаться.

— Наверняка их безобразие не завершится оплодотворением, — засмеялся Марат. — Можете не сомневаться — они предохраняются.

— Неисповедимы пути Творца, — строго отрезал епископ. — А вот тебе, сын мой, не помешала бы исповедь.

— Может, и не помешала бы, — миролюбиво отмахнулся Марат. — Только я, простите, атеист.

Взгляд священнослужителя наполнился искренним сочувствием. Японец доброжелательно сообщил, что на Гундайре обязательно займется спасением заблудшей души физика. «Непременно займитесь», — хмыкнул Ирсанов и отсел подальше.

Вскоре в зале появился человек в зеленом мундире, велевший следовать на посадку. Проходя мимо него, Марат поинтересовался:

— Скоро стартуем?

— Через час, — лениво ответил офицер. — Как только пройдут регистрацию и контроль остальные пассажиры.

— Вроде бы все здесь.

— Не все, — сотрудник Аунаго зевнул. — Только что прибыл еще один астробус — из Западного полушария… Ты как вообще — идешь или решил остаться?

Ирсанов торопливо произнес:

— Иду-иду. Только хотелось бы посмотреть, на что похож корабль.

В равнодушных глазах офицера шевельнулся намек на добрые чувства.

— Орбитальник?

— Угу, с Гермессиона. По акценту догадались?

— Не, просто я сам с Европы. Родители на шахте пахали, а я прорвался в пилотскую школу, потом здесь пристроился. — Он усмехнулся. — Нетрудно догадаться — землянин бы никогда про корабль не спросил. Гляди…

Офицер Аунаго включил систему внутреннего наблюдения. В просторном зале стоял на полозьях матово-белый цилиндр с закругленными торцами. Рядом копошились крохотные фигурки в скафандрах. Ирсанов прикинул на глазок, что длина цилиндра в двадцать-тридцать раз больше человеческого роста, а диаметр — раз в пять-шесть меньше длины.

К кораблю тянулась гофрированная труба, и офицер объяснил, что по этому переходнику попадают на борт пассажиры.

— Где труба, в которую он улетит? — спросил Марат.

— Никуда они не улетают, — сказал человек из Аунаго. — Просто исчезают. Поднимется на антигравах, зависнет посреди зала, а потом — хлопок, вспышка — и корабля нет.

В пассажирском салоне Марат насчитал шестнадцать — по числу пальцев на гунадских конечностях — рядов кресел по четыре сиденья в ряду. Между креслами были оставлены проходы почти в метр шириной. Иллюминаторов не имелось.

Не желая весь полет слушать проповеди или чьи-нибудь рассказы о жизни, Марат сел подальше от остальных. Спустя минуту рядом с ним плюхнулся жизнерадостный спортсмен.

— Привет, дядя! — весело рявкнул парень, протягивая громадную ладонь. — Рэнди Луззаго, Аризона. Буду тренером по военизированному многоборью. Хочешь пива?

Оказавшийся беспредельно общительным сосед уже пихал ему банку «Миллера». Нехотя представившись и отказавшись от выпивки, Марат саркастически осведомился:

— Не слишком ли много тренеров летит одним рейсом? Рэнди с готовностью заржал:

— Нет, дядя, в самый раз. Вообще-то нас пока завербовали, типа, показывать этим крокодилам, что такое настоящий спорт. Мы там — ты ж понял — на стадионах для них выступать будем. Типа гладиаторов — усек? Но потом я, понятное дело, тренером стану, чтобы учить крокодилов, как правильно бегать, плавать и гранату метать.

Вероятно, умение правильно швырять муляж гранаты было жизненно необходимо для обитателей сверхцивилизованного Гунадри, свои же инструкторы по легкой атлетике вымерли в процессе эволюции… Посмеиваясь, Ирсанов пожелал аризонскому чалдону всевозможных успехов и, откинув голову, закрыл глаза.

Вылетать из Партизанска пришлось рано-рано, выспаться не удалось, да и не шел сон перед таким путешествием. А вот теперь гад Морфей подкрался незаметно и тянул в свои липкие глубины.

Марат задремал, но был разбужен, потому что в салон вломилась еще одна партия гуманоидов. Подгоняемые нетерпеливыми приказами динамиков и тычками похожих на рептилий роботов, они тоже расселись, после чего появились пассажиры-гунады. Ящеры величественно прошествовали мимо притихших людей и скрылись за люком передней переборки.

— Там, наверное, салон бизнес-класса, — завистливо присвистнул Рэнди.

Дальше начались неожиданности. Роботы приказали всем землянам раздеться догола, и это распоряжение вызвало некоторый переполох. Вспомнив, о чем его предупреждали в Аунаго, Марат послушно снял одежду, сложив шмотки в прикрепленный к спинке кресла ящик, и снова сел, чувствуя себя весьма неуютно. Кое-кто из пассажиров, не пожелав подчиниться, затеял спор, но их быстро усмирили ударами электрошокеров. Когда все расселись, роботы застегнули на голых людях широкие эластичные ремни.

Затем из-под кресел выросли раструбы, плотно обжав интимные места и лица растерянных людей. По трансляции объяснили, что эти катетеры необходимы, если кого-нибудь стошнит, чтобы не загадили салон. Пока Марат переваривал новость, часть потолка над ним стала менять форму и опустилась, накрыв его кресло яйцеобразным колпаком.

Прямо пере., пазами Марата засветилась голограмма, и миловидная девица, зашевелив пухлыми губками, проговорила:

— Уважаемый Марат Робертович, через несколько минут наш корабль стартует к системе Гундайры. В случае неприятных ощущений просим не беспокоиться — небольшая вибрация и слабые толчки не опасны. Если ваш организм плохо переносит нагрузки, вы можете отправлять любые естественные надобности через подсоединенные к вам устройства. Просьба не пытаться снять эти приспособления. А теперь экипаж желает вам счастливого межзвездного путешествия и успехов на Старших Мирах. Во время перелета вы можете выбрать любую запись из нашего каталога, чтобы наслаждаться фильмами и видеоклипами до самого прибытия. Расчетное время движения до портала на Гундайре — пятьдесят четыре минуты.

Напутствие звучало устрашающе. Немного нервничая, Марат просмотрел каталог, остановив выбор на финальном концерте «Песня года — 2112». Музыка принесла успокоение, он даже повторно задремал. Внезапно раздались резкие отрывистые сигналы, и поверх голографического певца загорелась надпись: «Внимание, до старта осталось 20 секунд». Тот же текст был повторен вслух.

Цифры быстро уменьшались и на счет «Ноль» пришла знакомая легкость — включились антигравы. Никакого движения Марат не почувствовал, но вибрация была далеко не слабой. Начались толчки, чередование перегрузок и невесомости. Даже Марат, привычный к таким явлениям, испытал легкую тошноту.

Впрочем, желудок у него так и не вывернулся, а к неприятным эффектам Ирсанов вскоре приспособился и даже перестал обращать на них внимание, хотя продолжение концерта смотрел уже без прежнего удовольствия.

В углу трехмерного экрана неторопливо сменялись цифры — время, оставшееся до конца полета через свернутое пространство. Когда таймер показал 12 минут, Марат решил справить большую и малую нужду — кто знает, скоро ли подвернется такая возможность. Сразу после дефекации по его чреслам хлестнула теплая струя, а затем подул горячий воздух — вероятно, биде такое, с подсушкой.

Наконец очень сильно тряхнуло несколько раз подряд, и вибрация прекратилась. Уже знакомая голографическая особа радостно поведала, что они прибыли на Гундайру и вскоре пассажирам разрешат выйти из корабля.

— Можете одеваться, — разрешила голограмма стюардессы.

По шлангам снова пустили подмывальную жидкость, после чего утки-катетеры отцепились и втянулись в основание кресел. Одновременно расстегнулись ремни, прижимавшие пассажиров к сиденьям, а колпаки вернулись на потолок, «Нанотехника», — подумал Марат.

Он стоял посреди салона с влажной задницей, а вокруг суетились две дюжины голых людей. Марат поспешил обтереться, натянул одежду и лишь после этого посмотрел вокруг. Большинство пассажиров выглядело неважно — наверное, плохо перенесли болтанку.

Потом открылся люк, но первыми покинули корабль пассажиры-гунады. Лишь после них выпустили из салона людей, и Марат очутился в длинной кишке переходника. Прибывших варваров прогнали через камеры медицинского контроля и дезинфекции. Процедуры были не самые приятные, но, видимо, необходимые. В конце концов ошпаренный лучами и напичканный сыворотками Марат оказался в кабинете, где сидели три гунада.

Один из них что-то сказал остальным на своем языке, после чего обратился к Ирсанову по-русски:

— Приветствую вас, коллега.

— Джир? — сообразил Марат. — Здравствуйте, рад вас видеть.

Отличить работодателя от остальных рептилий он не смог бы: с лица все гунады казались одинаковыми. Сейчас Джир выделялся лишь цветастой одеждой, тогда как другие два аборигена носили строгие темно-синие мундиры.

— Как долетели? — осведомился археолог.

— Благодарю. Было интересно…

— Потом будете любезничать! — впечатался в мозг мысленный окрик одетого в униформу гунада. — Предъявите документы.

Второй гунад провел сканером по глазам и пальцам Ирсанова. Результат совпал с занесенными в карточку данными, подтвердив личность прибывшего. Последовал короткий допрос о целях приезда, но делалось это, как нетрудно было понять, исключительно ради соблюдения формальностей. Чиновники задавали вопросы через телепатический передатчик, отвечал же, главным образом, Джир, размахивавший документом из университетского научного центра. Выслушав очередное объяснение археолога, чиновник спросил с явным интересом:

— На Земле вас пыталась убить агентура клантов? — Это выглядело именно так.

Марат не был уверен, как следует отвечать, чтобы не задеть чувства гунадов. Вроде бы Окланто и Гунадри не слишком дружили, но кто их знает…

— Повторных нападений не было?

— Нет, меня охраняли.

— Военная разведка? — Гунад засмеялся, и остальные рептилии поддержали его. — Никак не угомонятся. Все еще надеются выведать и вывезти наши секреты?

— Это плохо? — насупился Марат.

— Это бессмысленно, — веско произнес гунад. — Наша контора не допускает столь грубых ошибок. Джир весело пояснил:

— Они работают в Миграционной службе — это полиция надзора за представителями малых цивилизаций.

Между тем полицейский протянул человеку тщательно упакованную «беретту», небрежно сказав:

— Туземное оружие можете носить для самозащиты. Некоторые районы Гундайры не безопасны. Именно те районы, где почему-то любят крутиться ваши соплеменники.

«Наверное, о злачных местах говорит», — заинтересовался Марат, а полицейский продолжил допрос:

— Склонны к извращениям?

— У меня нормальная ориентация, — обиделся Марат.

Офицер Миграционной службы беззлобно проворчал: дескать, все поначалу так врут, а потом лечи вас от идиотских болезней. Процедура явно завершалась, и Джир предупредил:

— На время, пока он здесь, наш гость должен иметь доступ к материалам четвертой категории.

— Гуманитарный? — уточнил офицер-гунад. — Такой допуск он получает автоматически.

— Технический тоже потребуется.

— Сделаем… — Офицер поводил пальцами над сенсорами пульта.

Джир пояснил, что под грифом Инфо-четыре распространяется информация для широких масс, не связанных с государственным или корпоративным управлением. Проще говоря, Марат получал доступ к тем же сведениям, что и большинство обывателей-гунадов.

Затем сотрудник Миграционной службы выдал ему керамический прямоугольник — темно-зеленый с белой диагональной полосой.

— Это ваш документ на время пребывания в скоплении Пас-Лидос, — сообщил полицейский. — И не рассчитывайте, что сможете увезти запрещенную информацию.

— Сотрете память?

— Обязательно. Кроме того, перед возвращением получите диски видеозаписи, на которых будут запечатлены эпизоды вашего пребывания на Гундайре. Те кадры, которые не повредят безопасности Гунадри. Ваши письма на Землю будут подвергаться цензуре, а все запрещенные сведения цензоры сотрут.

Повернув лицо в сторону Джира, полицейский осведомился, где будет жить землянин. Археолог небрежно проговорил:

— В поселке при университете Аунаго. Там работают опытные представители вашей службы.

— Значит, объяснят ему, что и как… — Офицер поднял четырехпалую ладонь. — Поздравляю с прибытием. Можете идти.

Как и следовало ожидать, они находились не на планете, а в служебных помещениях орбитального портала. В коридоре Марат встретил попутчиков с земного рейса. Спортсмены как раз прошли контроль и, построенные в колонну, направлялись к выходу под конвоем нескольких гунадов.

— Сначала мы полетим астробусом до вокзала континентальной столицы, — сообщил археолог. — Я оставил там свою машину.

Недолгий спуск на планету проходил на редкость спокойно — никаких неприятных ощущений. Развалившись на пневматических подушках сиденья, Марат не отрывал взгляда от обзорной голограммы, на которой стремительно росла приближающаяся Гундайра. На вид планета отличалась от Земли только рисунком материков — те же синие океаны, белые облака, разноцветная суша.

После посадки никто не спрашивал у него документов. В залах аэропорта совершали броуновский хаос преимущественно гунады, лишь изредка глаз натыкался на тиадзаров, аркхов или делсов. Еще реже встречались существа, про которых Ирсанов никогда прежде не слышал.

— Вперед, — подбодрил его Джир. — У нас мало времени.

Марат осторожно шагнул за порог космовокзала. Здесь было много незнакомых запахов, оранжевое солнце в серо-голубом небе, совершенно непривычные деревья вокруг площади. Но в общем шока не случилось — впервые оказавшись на Земле, он был потрясен куда сильнее.

Джир усадил человека в свой лимузин — длинный и широкий, с отверстиями для хвоста в сиденьях. Прозрачный колпак обтекателя еще опускался на кабину, а машина уже оторвалась от мостовой, плавно набирая высоту.

— Что за поселок, где я буду жить? — спросил Марат.

— Место, удобное для твоих соплеменников. — Джир без предупреждения перешел на «ты». — Там домики, как у вас на Земле, другие удобства, много людей. Тебе будет легче адаптироваться.

Аэромобиль летел на автопилоте, и Джир тараторил без перерыва. Рассказал, что Марат получит несколько дней на освоение гунадского языка и основ Техно-четыре, после чего начнется настоящая работа, ради которой уважаемого коллегу привезли сюда с Земли. Потом гунад учинил экзамен, пожелав выяснить, насколько хорошо Марат изучил историю Пас-Лидоса.

Человек отвечал охотно, хотя иногда получалось невпопад. Слишком уж хотелось глазеть по сторонам. Мир Техно-пять ошеломил потоками воздушных машин, живописными пейзажами, диковинной архитектурой городов. Даже неугомонный Джир понял в конце концов, что человек морально травмирован.

— Ладно, отдыхай. — Гунад засмеялся. — Завтра поговорим. Лучше даже послезавтра.