"Первая в новом веке" - читать интересную книгу автора (Мзареулов Константин)

29 июля. Понедельник.

Новости дня.

Госсовет ЕАС обратился к генсеку НАТО с призывом воздержаться от силовых акций против Украины и уважать суверенное право каждого государства на защиту своей территориальной целостности и внутренней безопасности. Госсовет Евразии выразил надежду, что руководителям НАТО хватит здравого смысла не совершать безрассудных действий, способных серьезно осложнить международную обстановку.

Пентагон приступил к переброске в ФРГ резервных бригад 2-го и 4-го армейских корпусов. В мирное время эти бригады дислоцируются на территории США и отправляются в Европу лишь для участия в военных маневрах или боевых действиях.

По данным российской разведки, в Кандагаре действует диверсионный центр, работающий по странам Центральной Азии и Кавказа,. финансируемый исламскими государствами и фондами, находящимися в странах Персидского залива. Подготовку на этой базе проходят выходцы из Средней Азии, а также чеченцы, крымские татары и уйгуры. При этом уйгурские группировки ставят целью создание собственного государства в Китае, на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района, сообщил представитель МБ РФ. Другая первоочередная задача Кандагарского центра — создание исламского государства в Ферганской долине, где граничат Узбекистан, Киргизия и Таджикистан.

На орбите проведена успешная стыковка российского и американского модулей аппарата «Mars Ranger-1». После тестирования бортовых систем начнется эксперимент «Star Way», в ходе которого «Марсианский рейнджер» выведет на ареоцентрическую орбиту автоматическую станцию. Приблизительно в середине октября спускаемый аппарат «Земной треножник» доставит со станции на планету самодвижущийся механизм типа «марсоход».

СРОЧНО! По неподтвержденным пока данным, вчера днем президент Украины Р.Фердецкий провел конфиденциальную встречу с руководителями Евразии. Переговоры состоялись на военном объекте в районе российско-украинской границы.

Письмо, отправленное по электронной почте.

От:[email protected]

Кому:jackthe[email protected]

Дата:Mon, 29 jul 200… 07:51:32 MSK

Тема:Answer to …

Киев. Резиденция президента Украины.

Открыв заседание Совета обороны, батька Роман сухо объявил результаты вчерашних переговоров в Брянске. Результаты не утешали: евразийцы деликатно дали понять, накануне парламентских выборов не станут рисковать открытым конфликтом с Западом ради страны, которая полтора десятка лет всячески демонстрировала недружелюбие по отношению к Москве. В то же время соседи заверили что окажут Киеву моральную и дипломатическую поддержку, а покидающие Крым корабли российского флота оставят на базах кое-какие боеприпасы, в которых остро нуждалась Украина.

Понимая их нетерпение военачальников, Фердецкий зачитал примерное количество ракет, которые можно будет найти в арсеналах. Генералы и особенно адмиралы радостно зашушукались, из чего президент заключил, что москали не обманули — это оружие действительно пригодится.

— Теперь слушаю вас, ясновельможные паны, — сказал главнокомандующий.

Панченко и Бунчук доложили о соотношении сил, дополнив незначительными деталями отчет, представленный накануне премьеру и главе МИДа. Начальник генштаба закончил доклад в ободряющем ключе:

— Основные силы флота НАТО уже вошли в Черное море. Мы полагаем, что военные действия начнутся, как только подтянется новейший крейсер-стелс «Мерримак».

— Давят на психику, — неуверенно изрек министр иностранных дел.

Фердецкий тоскливо подумал, что оптимизм давно стал недопустимой роскошью. НАТО не отступит, потому что вашингтонскому извращенцу нужно любой ценой замять скандал с «пидергейтом», так что платить эту самую «любую цену» придется подвернувшейся под горячую руку Украине. Уже третью неделю, с тех пор, как угроза миротворческого избиения приобрела реальные очертания, президент думал только об этом, но не находил решения, которое было бы одновременно и достойным, и безболезненным.

Уступишь давлению — и завтра держава потеряет богатейший полуостров, а заодно и остатки суверенитета, и тогда послезавтра захотят отколоться бандеровские западные области и русскоязычный промышленный восток. Не уступишь — НАТО разбомбит к ядреной фене.

Не часто осознававший себя верховным главнокомандующим президент имел кое-какое представление о состоянии вооруженных сил, оснащенных древней техникой еще советского производства. По этой причине он не слишком верил в способность своей армии серьезно противостоять безотказно-неумолимой военной машине НАТО. Героическими усилиями его предшественников армия была сокращена и разоружена, оборонные контакты с северными соседями сведены к минимуму, а флот — разрезан и продан на металлолом.

В глубине души затаилась зыбкая надежда, что завтра случится чудо, раздастся звонок из Вашингтона, и Хэдден согласится отменить военную акцию в обмен на скромные уступки со стороны Киева. Но трезвый политический расчет подсказывал: этого не будет. Даже если на Крещатике примут самые унизительные требования обнаглевшего всемирного диктатора, враг немедленно выдвинет новые условия, и так будет продолжаться, пока не закончится срок ультиматума.

Политика должна быть нравственной… Когда-то он почти верил в подобные глупости. Это было полтора десятка лет назад, когда он, молодой и полный пацаньячего восторга доцент, вопил кретинские лозунги на митингах, собиравших сотни тысяч таких же, как он, идиотов. Те митинги в конечном итоге выкинули его на вершину власти, но жизнь на вершине открыла циничную истину: не способна нравственность направлять политику — только сила…

Генерал Кутенко деловито рассказывал о возможной стратегии противника. Исходя из опыта прошлых «гуманитарных интервенций», он полагал, что сначала НАТО будет методично молотить аэродромы и позиции ПВО, а затем приступит к разрушению гарнизонов и военных заводов, электростанций, мостов, телевизионных ретрансляторов. Между делом достанется зданиям силовых министерств.

— Противник привык, что жертвы агрессии уходят в глухую оборону, — продолжал генерал-майор. — Ирак, Ливия, сербы не пытались атаковать вражеские базы, хотя располагали и бомбардировщиками, и баллистическими ракетами, и подразделениями диверсантов. Такая пассивность позволяла агрессору действовать без помех, как на полигонных стрельбах. На Украине их ждет сюрприз. Наш стратегический план «Вий» предусматривает непрерывные контрудары по кораблям, аэродромам и тыловым базам НАТО.

Он добавил, что Черное море представляет собой весьма узкую полоску воды. Корабли НАТО будут постоянно находиться в зоне досягаемости даже старых ракет «Малахит» и «Базальт». А бомбардировщики, вооруженные ракетами Х-55, оставаясь над своей территорией, могут поражать цели на всем европейском континенте.

Мысль о жесткой обороне с непрерывными контрударами, естественная для выпускников академии генштаба, шокировала гражданских членов Совета обороны. Пока штатские пытались свыкнуться с новым видением грядущей битвы, министр обороны с энтузиазмом предложил:

— Может, имеет смысл нанести упреждающий удар по аэродромам НАТО? От бомбардировщиков, конечно, толку немного — их посбивают над Польшей, но ракетное-то нападение противник хрен отразит. Запустим одним махом все «Скады» и перемолотим кучу машин еще до того, как они повезут бомбы в нашу сторону.

— Очень заманчиво. — С воодушевлением подхватил Бунчук. — Мы уже прорабатываем такой план. Подобный упреждающий удар на Курской дуге задержал немецкое наступление на несколько часов. А эти малохольные, получив по зубам и потеряв самолеты, корабли и личный состав, могут вовсе дать задний ход.

Все взгляды обратились на главу государства. Понимая, какого ответа от него ждут, Фердецкий со страдальческим видом посмотрел на карту, потом на генералов. По тому, как он мялся, было понятно, что предложение пришлось по душе бывшему секретарю ЦК, однако президенту явно не хватало решимости дать согласие. В университетах и партшколах такому не учили.

— О чем говорите, шановные паны, — произнес он наконец. — Нас же немедля объявят агрессорами. Еще водородными бомбами закидают. Разоружение разоружением, а какой-то ядерный арсенал у НАТО пока остается. Нет уж, давайте без крайностей.

Военачальники заскучали, слишком хорошо представляя себе, каких потерь может стоить дотошное соблюдение дипломатических ритуалов. После тягостного молчания министр Панченко предложил запустить ракеты, как только разорвется первая вражеская ракета, но Бунчук возразил:

— Рано. В это время вражеские самолеты будут еще в воздухе. Какой смысл расстреливать пустые аэродромы… А вот когда эскадрильи вернутся на свои базы и загрузятся бомбами для нового вылета — вот тогда-то и ударим.

— Тогда может быть уже поздно, — нервозно заявил премьер. — Когда они отбомбятся, нам уже нечем будет стрелять. Можете не сомневаться — первые ракеты угодят точно по нашим пусковым установкам.

— Поменьше пессимизма, Глеб Васильевмч, — посоветовал министр обороны. — Ни один первый авианалет не имел стопроцентной результативности. Противник отбомбится по ложным целям — для этого у нас есть макеты ракет и самолетов.

— И средства РЭБ, — добавил Кутенко.

Президент, настороженно слушавший обмен репликами, вдруг разволновался от обилия незнакомых слов и потребовал:

— А ну-ка, давайте по порядку и на чоловичьей мове. Без мудреных терминов.

Перебивая друг друга, генералы стали излагать пикантные особенности современной войны, и после этих объяснений штатские вообще перестали что-либо понимать.

Количество кораблей, ракет, пушек и самолетов, равно как их размеры, скорость и мощность боеголовок, оказывается, играли сегодня третьестепенную роль. Главным достоинством оружия становилась эффективность электронной начинки. Невидимая война велась в эфире и виртуальном пространстве.

Радиоволны разносили приказы, сообщали войскам и боеголовкам их точные координаты, наводили на цель. Если заглушить или исказить эти сигналы — цель не будет поражена. Именно этим занимались подразделения РЭБ, радиоэлектронной борьбы.

Каждым шагом любой боевой единицы — будь то пехотная рота или корректируемая авиабомба, управляли десятки компьютеров. Если нарушить работу процессоров, то штаб потеряет контроль над войсками, а солдаты — над своим оружием. Если сообщить летчику ложные координаты цели, то бомбы упадут на мусорную свалку.

Тысячи лет войны велись на плоскости полей сражений. Двадцатый век сделал войну трехмерной, подарив комбатантам высоту неба и морские глубины. Новый век и новое тысячелетие перенесли главные битвы в иллюзорные измерения фазовых пространств виртуального мира. Война стала еще сложнее, поэтому на победу мог рассчитывать лишь тот, кто окажется сильнее в единоборстве интеллектуального оружия, где будут состязаться кремниевые мозги процессоров и неаппетитная субстанция, заполняющая черепные коробки программистов и стратегов…

— Мне это не очень нравится, — буркнул Мурашко. — Все равно у противника компьютеры мощнее наших.

«Пора от него избавиться, — подумал Фердецкий. — Нытик и силы воли ни капли. Кем бы его заменить…» Президент сказал равнодушно:

— Ты бы, Глеб Васильевич, чем панику разводить, подумал, где достать компьютеры, которые нужны военным.

— А на кой им компьютеры? — пренебрежительно огрызнулся премьер. — В «тетрис» играть? У них же нет специалистов, способных вести настоящую виртуальную войну.

Панченко с Бунчуком печально потупились, поскольку действительно не знали, как применить суперкомпьютеры. Немую сцену подпортил Кутенко, объявивший о формировании ОБКВ — отдельной бригады компьютерной войны, которая остро нуждается в мощных процессорах.

Мурашко, пятнадцать лет назад организовавший первую на Украине компанию, импортировавшую РС-АТ в обмен на поставляемые за океан овчины, сало и горилку, встрепенулся. Имя командира бригады было ему знакомо. Подумав, премьер пообещал достать для ОБКВ несколько «Тафлонов».

— Вот теперь я узнаю прежнего Глеба, — вырвалось у Фердецкого. — Был когда-то крутой делец, да что-то начал плесенью покрываться.

— Государственные дела засосали, — буркнул премьер-министр. — В большом бизнесе было проще: конкурента надо растоптать и разорить. А в политике, наоборот, приходится обхаживать противников.

— Ни черта ты не понял, — засмеялся Роман Андриевич. — В политике противника тоже уничтожают. Только другими способами.

Москва. Редакция журнала «Московский бульвар».

Вернувшись в редакцию, Мамлеев первым делом он втиснул в одну страничку — несчастных пять тысяч знаков! — анализ соотношения сил между НАТО и Украиной. Приходилось постоянно заглядывать на оружейные сайты вроде MissileIndex и Navy Today. Получалось, что старая советская противокорабельная ракета «Базальт» заметно превосходит «Томагавков», но для ее наведения цель требовалась космическая система управления, а со спутниками у Киева дела обстояли неважно. «Базальт» и еще более мощный «Гранит» были оружием сверхдержавы, имеющей не только корабли в море, но и спутники на орбите…

Отослав статью Сергачеву, Богдан чуток расслабился, забивая утомление не слишком горячим кофейком. На очереди оставалась последняя тема — анекдоты о том, как натовцы устанавливают мир, сбрасывая бомбы на Крещатик. Он бодро взялся за дело, вытаскивая из архивов байки о бомбардировках Югославии. После замены имен собственных получалось очень недурственно:

По сообщению CNN, бомбежки Украины преследовали исключительно мирные цели: школы, больницы, роддома…

Надпись на борту сбитого над Харьковом F-117: «Если вы сейчас читаете эти строки, то мы зря выкинули пятьдесят миллионов долларов».

На мирных переговорах с украинской делегацией президент Уайлер первым делом спросил: «Ну что, любовью займемся или войной?»

Запорожцы пишyт пиcьмо в HАТО: «Извините за cбитый F-117, мы не знали, что он невидимка.»

Обращение Уайлера к нации: «Мы спасли мир от экологической катастрофы, сбросив все наши просроченные бомбы на Украину!»

Прoдам на запчасти F-117, аварийный. Самовывоз с Полтавщины.

Разговаривают хохол-оптимист и хохол-пессимист: «Мы скорее всего проиграем войну», — говорит пессимист. «Тогда Запад даст нам кучу денег чтобы восстановить мосты, отремонтировать дороги, и мы все получим работу», — отвечает оптимист. "Здорово, — говорит пессимист. — Но что, если мы победим?

Две новые расшифровки аббревиатуры НАТО: Ништяк-Америке-Трындец-Остальным, или North America's Terroristic Organization.

Не успел он насладиться результатом, как в комнату зашел озабоченный главный редактор, и Бубнов с Лугановым хором завопили:

— Шеф, в какой раздел идет Дракула — «Лица» или «Чудо»?

— Да хоть в «Гость номера», — буркнул шеф.

Только теперь Луганов обратил внимание на хмурость начальственного лика и сочувственно поинтересовался:

— Какие-то проблемы?

Отмахнувшись, Сергачев вяло проговорил:

— Обычная работа. Клепаю передовицу, посвященную началу войны. Как положено: «…в своей лицемерной речи президент Уайлер кощунственно обвинил Украину в вероломном нападении на миротворцев, ни словом не обмолвившись об истинных причинах войны. Истинная же причина нынешнего конфликта полностью умещается в анальном отверстии…» Ну, и так далее.

Невольно засмеявшись, Луганов заметил:

— А вдруг педрила не обвинит хохлов в вероломстве?

— Обвинит, никуда не денется…— Редактор отмахнулся. — Они всегда кого-нибудь обвиняют.

Черное море. Авианосец «Эйзенхауэр».

Авианосное ударное соединение двигалось двадцатиузловым ходом, держа курс на грузинский порт Поти

— Том, у тебя ничего не барахлит? — весело спросил Эндрюс.

— Пока нет. — Голос Монтинелли тоже звучал оптимистично.

Генри Александер немедленно ввязался в их разговор, пообещав:

— Если снова забарахлит турбина, я тебя подстрелю, чтобы не мучился.

Три пары F-18E и четверка F-14 патрулировали море над 44-й параллелью. Пилоты перешучивались, а внизу рябили ленивые волны, тянули свои тралы рыбацкие суда и крейсировали военные корабли множества стран.

Русские истребители — то ли Су-30, то ли Су-34 — появились внезапно. Эндрюс не сразу понял, откуда они взялись, но быстро вспомнил, что в сорока милях отсюда находится уникальный аэродром с варварским названием «Гудаута». Самолеты могли взлетать с него практически без набора высоты, выполняя полет над морем на предельно малых высотах, оставаясь невидимыми для радаров.

«Сухие» затеяли с американцами состязание в области высшего пилотажа, потом на подмогу тяжелым истребителям подтянулись юркие МиГ-29. Билл подумал: хорошо, что , что вылетели на патрулирование с неполным боекомплектом. Облегченные машины без труда выполняли сложные маневры, но все равно было непросто конкурировать с «двадцать девятыми». Подтверждалась старая истина: МиГ-29 не имеет равных в ближнем бою, поэтому с ними надо расправляться на больших дистанциях.

Их развлечения оборвал приказ с «птицефермы»: перехватить танкер, перевозивший нефть из Новороссийска в украинский порт. Снизившись до трех тысяч футов, Эндрюс повел «Суперхорнетов» на север, и русские помчались следом, а с крымского аэродрома «Бельбек» поднялись две тройки Су-27 с опознавательными знаками ВВС Украины. Оценив обстановку, капитан радировал на «Айк»:

— Матушка Гусыня, я — Чик-три. Перехват невозможен. Танкер идет в территориальных водах России. К тому же рядом туча русских и украинских истребителей.

«Птицеферма» долго не отвечала, и танкер благополучно ускользнул в Азовское море через узкий Керченский пролив. В небе стало тесно — на американцев навалилась дюжина истребителей, украшенных красными звездами. Наконец «Матушка Гусыня» передала новый приказ — отступить на двести миль к зюйд-весту и прикрыть отдельную группу надводных кораблей миротворческого флота. Через четверть часа, когда топливные баки Эндрюса были наполовину пусты, эскадрилья встретила сразу два чуда военного кораблестроения. Французский фрегат «Жюпре», вступивший в строй летом 2001 года, и американский крейсер «Мерримак», законченный постройкой два месяца назад, рвались на север, легко поддерживая скорость около тридцати узлов. Оба корабля, созданные на основе технологии «стелс», отличались плоскостью обводов и отсутствием лишних конструкций на палубах. Отраженные волны радаров рисовали на экранах лишь слабенькие отметки, словно по морю курсируют не глыбы металла во много тысяч тонн водоизмещением, а крохотные жестяные бочки.

Здесь разыгрался очередной тур предвоенных игрищ. В сотне миль к норду патрулировала русская эскадра — два крейсера, эсминец и три фрегата, а чуть западнее рванулись на перехват «Мерримака» украинские корабли.

— Чик-три, перехвати украинцев, — скомандовал командир авиакрыла.

Эндрюс напомнил, что у него кончается горючее, но с «Айка» успокоили, что через десять минут подоспеет вторая шестерка самолетов эскадрильи «Wildcats». Передав приказ ведомым, капитан прикинул: если не пересекать звуковой барьер, керосина хватит на полчаса. Вполне достаточно, чтобы покружить над целью, и даже для имитации атаки.

Он азартно облетел вокруг ракетного крейсера, сопровождаемого мелкими суденышками. Завтрашние мишени для бомбардировок выглядели готовыми к бою — на направляющих зависли зенитные ракеты, радарные антенны на мачтах деловито крутились, нащупывая цели в воздухе и за горизонтом. Эндрюс привычно изучил мишень, сделав вывод, что такую махину не потопить легким оружием — лучше всего бить «Гарпунами»…

От этих мыслей его отвлекли затопившие эфир проклятия Александера. На истребителе Генри дали сбой бортовые приборы. Несколько минут то один, то другой F-14 сообщал о проблемах с системами контроля, и эти неполадки продолжались, пока не прилетела смена.

Буквально на последних каплях топлива Билл Эндрюс посадил самолет на палубу, зацепившись кормовым крючком за трос аэрофинишера. Не успели экипажи выбраться из кабин, как набежали техники. Все машины вернувшейся группы увезли на лифтах в трюм, где истребителями занялись электронщики. Было смешно наблюдать, как Лесли тестирует бортовые компьютеры, демонстративно не замечая Клоуза, а Мэтт едва не плачет, пытаясь привлечь внимание младшего лейтенанта.

Оба гомика продолжали выяснять отношения и вечером в баре. В конце концов, кажется, поладили.

Москва. Отдел информационной борьбы.

— Чего ты с утра такой довольный? — осведомился полковник.

Старший лейтенант Черепахин сделал улыбку поуже.

— Позавчера я перехватил самолеты над Средиземным морем и открякал несколько бортов. Сегодня они снова появились — уже в Черном. Система адресации мне уже понятна, так что теперь нам доступны два десятка машин с «Эйзенхауэра».

— Доброе дело, — согласился Давыдов. — К твоему сведению, один полковник, два майора и еще кое-кто подобным же образом надругались над остальными авианосцами и даже с парой крейсеров разобрались. Садись пока.

Призвав личный состав быть внимательнее, полковник поведал о совещании, которое рано утром провел министр. Руководство, сказал Давыдов, опасается, что под шумок американцы попытаются нанести какой-то ущерб Евразии. Например потопят несколько наших кораблей или перерубят нитку подводного газопровода «Голубой поток», а потом начнут оправдываться, что так получилось по ошибке.

Во избежание осложнений, продолжал начальник ОИБ, Черноморский флот и силы ПВО южного направления приведены в боевую готовность, а спецподразделениям разрешено применить оперативный план «Вурдалак-2010». Полковник пояснил: активных ударов по так называемым «миротворцам» не будет до первых ударов по нашей территории.

— Нам поставлены чисто разведывательные задачи, — сказал он. — На стороне НАТО будут работать все линии компьютерной и прочей связи. Для нас это прекрасная возможность просочиться в чужие компы и набрать побольше полезной инфы.

Давыдов добавил, что начальство не станет сильно возмущаться, если между делом какой-нибудь Гоблин или Череп отклонит от намеченной цели какую-нибудь ракету или собьет с курса эскадрилью стратегических бомбардировщиков. Подобные шалости будут даже приветствоваться — Отделу давно пора освоить действия такого рода.

Нахальный Череп, отродясь не признававший субординации, перебил шефа:

— То есть нам запрещено лишь взрывать атомные бомбы, которые лежат в трюмах авианосцев?

— Примерно так, — подтвердил полковник. — А теперь вернемся к текущим делам.

Лыков и Челпанов доложили, что ночью Зверь и Гадюка (последний вышел на связь с сотового) попытались выложить на свои сайты почти одинаковые сообщения: дескать, правительства ЕАС не готовы пойти на открытое вмешательство и ограничатся обороной от случайных ударов. Осведомленность этих предателей вызвала дикое озлобление и желание поскорее ухватить обоих за глотку.

— Подмените оба файла, — распорядился Давыдов. — Пусть там будет написано, что Москва и Минск готовы послать на помощь хохлам авиацию, ракеты и флот…

Челпанов и Петелин отчитались по связям Гадюки. В деле появились интересные обстоятельства, так что наметилась тропинка к загадочному «Углу».

— Быстрее разбирайтесь, — тонко намекнул Давыдов.

— Можно попробовать через «Легион», — сказал журналист Мамлеев. — Жаль, девочку придется за блесну юзать.

Он изложил свое предложение. Начальство согласилось, что звучит заманчиво, хотя никто не гарантировал успех. А циничный Гоблин сказал резонно: мол, мобила Гадюки запеленгована, номер известен, а потому согласие Crazy и не требуется.

— Эти ребята мне симпатичны, — парировал Богдан.

— Мне тоже, — признался полковник. — Кстати, сейчас ты отправишься к ним тестировать «Тафлоны».

— Я?! — Мамлеев вытаращил органы зрения. — Я же, согласно легенде, ламье дырявое.

— Неважно. Дело нехитрое, даже ламер-журналист управится…— Давыдов перевел взгляд на Челпанова. — Как у тебя с «Легионом»?

Вчера, когда хакеры запускали свои отмычки на компах «Бульвара», сидевший в соседней комнате Гоблин незаметно для «легионеров» скопировал эти программы. Челпанов, изучивший их, сказал не без одобрения:

— Их краккер работает не хуже, чем наш. К тому же маскировка под rtf-файл — это что-то новое. И антитрассер у ребят хороший. Перспективная компания.

— Надо использовать их во благо Сил Добра, — согласился полковник. — Как говорится, все во благо, что во благо Отечеству.

— Кто сказал? — заинтересовался журналист Мамлеев.

— Не знаю, — Давыдов пожал плечами. — Но когда-то эта фраза была девизом газеты «Советский патриот».

Спускаясь по лестнице, Богдан подумал, что шеф снова прав. Через два-три дня, на хохлов повалят бомбы, обязательно надо будет пощупать виртуальную изнанку Северо-Атлантического отстойника. Им, состоящим на государственной службе, немного не с руки светиться — может случиться международный скандал. А вот с хакеров спрос невелик. Они — люди вольные, имеют право гулять по Инету, где хотят.

Черное море. Крейсер «Вильна Украина».

А начало дня не сулило ничего сверхъестественного. С утра Андрюша канючил и хныкал, пока не уговорил ее прогуляться в порт — поглазеть на стоящий у причала корабль. Уже в порту оказалось, что военно-морское ведомство устроило рекламную акцию: дескать, пока НАТО грозит нам войной, хохляцкие моряки катают детей на боевых кораблях.

Пацан тут же завыл, что хочет на крейсер, и Галина, капитулировав, протолкалась поближе к трапу. Здесь ее заприметил совершенно потрясающий капитан третьего ранга по имени Филипп Вивдыченко.

Высокий широкоплечий гарный хлопец с осиной талией и белозубой улыбкой мгновенно растаял и провел Дутовых на борт в обход немалой очереди. Устроив москвичей в кают-компании, кап-три ни на шаг не отходил от Галины, наговорил комплиментов, пообещал Андрюше показать ракеты и огневой пост.

Попутно моряк упорно и небезуспешно договаривался о свидании без третьего лишнего. Когда Галя почувствовала, что нет ни сил, ни желания сопротивляться неизбежному, Филиппа вызвали к командиру, но гарный хлопец пообещал вернуться, при первой же возможности.

Прогуливаясь по палубе, Галина насчитала десятка три пассажиров и вдвое большее число журналистов с телекамерами. Вероятно, в Киеве считали этот круиз серьезным агитмероприятием.

Пока малыш в полном восторге осматривал гигантские пусковые установки «Базальтов», Галя на полную катушку флиртовала с Вивдыченкой. Заодно она узнала, что крейсер почти месяц отсиживался в Азовском море, но вчера внутренние войска зачистили западный берег Керченского пролива, и теперь «Вильна Украина» сможет показаться в Черном море. Командование твердо решило продемонстрировать неприятелю главные силы флота.

— Это же далеко, до вечера не успеем вернуться, — ужаснулась Галина.

— Моя каюта в вашем распоряжении, — галантно сообщил Филипп.

Она выразительно показала бровями на сына. Понятливый моряк поспешил успокоить, что крейсер вылезет из пролива буквально на часок, а потом снова укроется во внутреннем водоеме под защитой ПВО.

Галину такие нюансы мало беспокоили: ребенок был счастлив, она тоже. Новый знакомый казался настоящим рыцарем, а понедельник получился вовсе не тяжелым днем. Взаимная симпатия лейтенанта и капитана третьего ранга становилась все горячее, грозя превратиться в серьезное чувство с первого взгляда. Самое удивительное, что оба были этому только рады.

Легкая тревога посетила Галину лишь во время обеда, когда крейсер сбавил ход, лавируя в узости пролива. Вивдыченко, пренебрежительно фыркнув, объяснил:

— С берега по нам стрелять некому, а флот НАТО далеко на юге. К шести вечера вернемся в Мариуполь.

И он записал номер телефона тети Насти, дал Гале листок с номером своего сотового и чуть ли не приказным тоном объявил, что в десять вечера ждет ее на углу Морского проспекта и улицы Щербицкого. Лейтенант Дутова покорно заморгала горящими от счастья глазами и отвернулась к иллюминатору, чтобы гарный хлопец не догадался, до какой степени она согласна.

Мимо крейсера проскочил, держа курс на пролив, неуклюжий танкер.

«Вильна Украина» свирепо вспарывала форштевнем штилевую гладь. В кильватер за флагманом выстроились сторожевики «Гетман Сагайдачный», «Гетман Мазепа» и «Гетман Скоропадский». Андрюша с Филей оживленно болтали о достоинствах этих малявок, почему-то называя их неблагозвучным словечком «Кривак».

Внезапно заревела сирена, и отряд резко изменил курс. Сторожевики покатились вправо, выстроившись в линию, которая называлась «строй фронта». Вивдыченко ненадолго оставил новых друзей, но вскоре вернулся, виновато сообщив, что штаб ВМС приказал полным ходом идти на юг. Это прозвучало грозно, особенно в сочетании с кружившими над ними самолетами

— Что происходит? — спохватилась лейтенант Дутова. — Война началась?

— Какая война…— Вивдыченко засмеялся. — Будь это война, я бы сейчас сидел у себя в рубке и запускал ракеты… Просто наши адмиралы забыли, что на борту есть пассажиры, и решили покачать мускулы. В ста двадцати милях к зюйду обнаружен новейший крейсер противника — вот мы и делаем вид, что охотимся на него.

Широко раскрыв глаза, Андрюша прошептал:

— Там «Мерримак»? И ваши радары его видят?

— В том-то и дело, что не видят, — вздохнул моряк. — Если начнется война, он будет бить нас, как захочет, а мы…

Не договорив, он растерянно уставился на слишком начитанного ребенка, а вундеркинд продолжал:

— Да, от «Гарпуна» вам не уйти, хоть у него и дозвуковая скорость… Мам, а ты не могла бы чего-нибудь хакнуть, чтобы «стелс» появился на радарах?

«Стелс» — техника, почти невидимая для радиоволн, — вспомнила лейтенант Дутова, снова становясь Коброй, как ее звали задолго до прихода в ОИБ. Задача показалась любопытной. Наверняка крейсер-невидимка оставляет след в виртуальной Панораме. К тому же на него льются сигналы с навигационных спутников. Теоретически этого было достаточно, чтобы отыскать корабль.

— Можно, — решительно сказала она. — Ну-ка, хлопчик, отведи меня в место, где есть много компьютеров…

Появление блондинки в желто-зеленых клетчатых брюках шокировало моряков. Некто, снявший тельняшку по случаю духоты, даже подскочил, приложившись макушкой об острый угол какого-то прибора. Не обращая внимания на остолбеневший личный состав, лейтенант Дутова обследовала оборудование. Выхода в Инет крейсер не имел, но Галина в два счета законнектилась на один из своих паролей, воспользовавшись мобилой Филиппа.

— Моей карты от силы на полчаса хватит, — забеспокоился Вивдыченко.

Цикнув на него, Галя выкачала из Сети небольшой набор софта, включая Internet SuperScanner 3.0 и краккер MiniTornado. Инструментарий получился не ахти, но после некоторых усилий она смогла найти координаты 23 кораблей южнее 44-й параллели. Сверившись с загоризонтным радаром, Вивдыченко сообщил, что локатор засек только 22 из этих точек.

— Значит, один из двух невидимых — «Мерримак», — резюмировала Галина. — Координаты перед тобой. Сможешь навести ракету по этим данным?

— Пожалуй…

Ракетчик с сомнением разглядывал широту и долготу мишени, определенные с точностью до сотых долей секунды, то есть до 20— 30 метров . Пока он раздумывал, не веря, что такое возможно, локаторщики сообщили, что корабли-невидимки включили свои радары, имитируя подготовку к залпу по украинскому крейсеру. «Вильна Украина» и три «кривака» пошли сложным зигзагом, пытаясь ускользнуть от наблюдения.

Тем временем Галина пыталась пробиться в курсопрокладчик «Мерримака» и даже достигла кое-каких успехов. Моряки с благоговением наблюдали, как Кобра бьется буквально голыми руками.

— Ты его взломала? — прошептал Вивдыченко.

— Увы…— Галя разочарованно тряхнула головой. — Тут нужны специальные программы.

Ободряюще погладив ее по плечу, Филипп сказал:

— А я думал, ты умеешь делать, как в кино. Нажал четыре клавиши — и все дела.

— Так бывает только в кино, — засмеялась она.

Москва. Офис фирмы «Легион».

Лея покосилась на вошедшего Мамлеева и, сохраняя на лице равнодушную мину, поинтересовалась невероятно ехидным голосом:

— Как твоя подруга?

— Улетела.

— Жалеешь?

— Не больше, чем ты о роли Таньки-стервы.

Она злорадно ухмыльнулась.

— Значит, жалеешь.

Богдан признался, что его сильнее беспокоит, почему до сих пор нет гадюкиной визитки. «Есть», — сказала девушка, протягивая кусочек картона. Мамлеев немедленно предложил, чтобы Лея послала коротенькое письмо на сотовый Гадюки: дескать, соскучилась, не дождусь свидания.

— Ага! — вспылила Лея. — Чтобы он ко мне приперся!

— Не боись, я рядом буду, — успокоил ее журналист. — Назначь рандеву на шесть часов. Я как раз подойду и приведу пару амбалов, которые выбьют из него все, что причитается.

Хихикнув, Лея развернулась на крутящемся кресле и положила пальцы на клаву. Похоже, идея с этим приколом пришлась ей по душе, и Богдан мысленно порадовался, что появился повод для следующей встречи.

Поскольку вопрос с Гадюкой начал решаться, он перешел к следующему пункту повестки, предложив заняться тестированием «Тафлона». Шаман проворно вставил в свободный комп корейскую материнку и малайский проц, а Богдан запустил в лоток принесенный диск.

— Умеешь? — удивился главный «легионер».

— Мне объяснили, какие параметры нас устраивают. — Богдан кликнул мышкой. — Слушай, шеф, а чего ваш Марцелл всегда такой скучный?

— Не всегда, — хмыкнул Шаман. — У него в последнее время эротические проблемы обострились.

Услышав обрывок их разговора, Дублон немедленно вставил:

— По слухам, на той неделе его лишила девственности надувная баба из секс-шопа. Марцелл битых два часа рассказывал ей о военных кораблях, компах и тонких моментах кваканья. Бедняжка не выдержала и сама набросилась, так что пацан не сумел отбиться.

Лея тоже не промолчала:

— Говорят, там поработала нее одна надувная, а вся секция. Повылазили из упаковок, схватили его и надругались по очереди.

— Пошли вы все, — обиделся Эрнест.

Деликатный журналист не стал развивать эту тему, а просто считал с экрана результаты тестирования и остался вполне доволен, о чем немедленно доложил Давыдову. Потом, убрав мобильник в висящий на поясе футляр, сообщил, что сейчас приедет Саня, подпишет все бумажки и заберет товар.

Вся партия процессоров разлетелась с такой скоростью, что теперь Шаман ломал голову над следующей проблемой: как бы добыть еще сотню-другую «Тафлонов». Марцелл от избытка чувств даже запел что-то военно-морское, а Лея вдруг захохотала. Обнаружив, что привлекла общее внимание, она сконфуженно объяснила: мол, — вспомнила подборку идиотских по безграмотности переводов. Пожелав поделиться с друзьями, Лея извлекла с какого-то сайта коллекцию комментариев, которые появляются в некоторых компьютерных играх:

Бронежилет, которое предотвращает тупых ранения от попадания из различных углов стреляния.

Бронебойное оружие разрушения подвергает своих жертв смещению, сгибанию и прочим разрушениям.

Удобная и бесшумная полевая фляга.

Гаргули являются теми существами, которые вносят ужас и смешение в рядах противника, когда они с невероятная скорость имеют носиться над головой на своих перепончатых крыльях.

Поблагодаря фанатичным контролем Сестер Сражений, Сдвоенные Огнеметы Сокрушители смогут очистить поле боя от любого пусть даже сильного вида вражеской силы.

Хищные Ястребы пользуются для полетов системой тщательно построенных крыльев, оперенных мягкими плитами. Вибрация и потрясывание своих плит представляет этим птицам огромность скорости при полете.

Если безумная единица атакует врага сблизка, то начинается ближайший бой.

Она с легкостью может проломать череп жертвы с необычайной легкостью.

Он подписал договор с дьяволом, имени которого мы не знаем.

Выхода нет, я тебя достану. Поймаю, убью и съем.

К концу хорового чтения уже не оставалось сил смеяться, но Марцелл и Шаман все-таки затеяли спор на тему, какая программа-переводчик породила эти шедевры — «Sokrat 1.0 for Win 3.0» или «Stylus 0.1 for XT». Тяжело ворочая языком, Мамлеев простонал:

— Если фляга бесшумная — значит, у нее дозвуковая скорость полета.

— Почему? — не сразу понял Дублон.

— Закон природы, — сдавленно пискнул журналист. — Сверхзвуковая обязательно должна шуметь.

— Тогда конечно…— Лея снова захохотала. — Кому в наше время нужна полевая фляга с дозвуковой скоростью.

Праздник кончился быстро. Строгий начальник Шаман разогнал всех по местам и сам тоже присел к компу — оформить платежку. Посмотрев, как он работает, Богдан восхитился быстродействием его «Тафлона», немыслимым для пяти гигацерц. Игорь ответил с самодовольной гримасой:

— Не в частоте дело, а в новехонькой операционке. Только сегодня заинсталлили.

Он поведал, что эту ОС сварганили в Москве, назвав «Форточка-03». По его словам, «Форточка» была гибридом Windows2002Rus и бета-версии Windows-XXI — новой программы, которую мастдаевцы обещали выпустить в конце года. Кроме того, сказал Шаман, московские программеры основательно оптимизировали систему, капитально вычистив излишества, а заодно поработав над дизайном.

— Лучшие умы хацкерского андерграунда пахали, — похвастался Игорь. — «Центурия», «Золотая Рыбка», «Шабашники», «Хоббиты», «Крутые винты»…

— Но где вы достали бету «двадцать первой»? — пробормотал журналист. — Ее ж пока даже в Инет не ставили.

— Вот на таких мелочах и проверяется искусство, — назидательно изрек Шаман. — По слухам, двоюродный братан одного «хоббита» лет десять назад соскочил за бугор и теперь работает в «Мелкософте»… Но, имхо, Фродо и его банда нарочно распускают такие слухи, чтобы пустить пыль в окуляры и заодно набить себе цену. А на самом деле просто вломились в закрома друга Билли и уперли софту.

Мамлеев был искренне потрясен и раздумывал — лапшу ему вешают, или эта история имеет какое-то отношение к правде. Тем не менее, факт был налицо — система работала, причем работала очень неплохо. Как бы не получше, чем отечественная «Волна 3.6», которой спецслужбы пользовались до появления «Радуги»…

Прога казалась многообещающей, но Богдана смущала майкрософтовская основа, поэтому он осведомился, удалось ли хакерам вычистить из операционки потайные ключи и, в первую очередь, легендарный NSAKEY. Много лет назад, когда появилась Windows98, в прессе мелькнули сообщения, что программисты Билла Гейтса заложили в программу ключ, при помощи которого агенты NSA (национального агентства безопасности) могут проникнуть в любой комп, на котором загружена эта ОС. Трудно было усомниться, что такие же лазейки имелись и в последующих версиях.

— Много знаешь, ламер, — процедил Шаман.

— И писал об этих ключах… В ноль-первом или ноль-втором году.

Игорь пожал плечами и пробурчал, что они удалили несколько подозрительных операндов, но никто не знает, был ли среди них NSAKEY.

Вскоре появился Челпанов, и началась суета с бумагами. Потом, когда майор и журналист собрались уходить, прихватив коробку с процессорами, Марцелл спохватился:

— Ты куда?! Игорь, мы ж ему собирались игрушку показать!

— Я зайду вечерком, — пообещал Богдан. — Если Гадюка появится до того — не убивайте. Он — мой.

Вашингтон. Белый дом.

Из трехмерной глубины жидких кристаллов белозубо улыбался диктор, рассказывавший, что через два часа Сенат начнет слушания по «педигейту». Согласно сценарию, работу комиссии должен был открыть прокурор Дэниел Парсонс, который зачитает 83-страничный доклад о прегрешениях президента.

Брезгливо поморщившись, Уайлер переключил телевизор в режим видео, убрал звук и швырнул пульт в ящик стола. Теперь взор верховного главнокомандующего ласкали кадры лесбийской оргии.

— Слушаю вас, — буркнул президент. — Чарли, начинайте.

Председатель ОКНШ монотонно поведал о сдвоенной линии ПВО, создание которой торопливо завершали украинцы. Первая полоса ракетных позиций тянулась вдоль морского побережья и сухопутных границ с Венгрией и Польшей. Позади этого рубежа, примерно на 40— 70 миль в глубину располагалась вторая полоса радаров, пусковых установок и аэродромы истребителей-перехватчиков. Кроме того, сказал генерал, закончен ремонт подлодки «Одесса», так что теперь Украина располагает двумя субмаринами класса «Фокстрот».

— Флот России покинул Севастополь, — сообщил Сильвероу. — Часть кораблей ушла в русские порты, но довольно сильная эскадра крейсирует в восточной части Черного моря.

Он добавил, что самая серьезная угроза исходит не от русского или, подавно, украинского флотов. Пентагоновских стратегов смущала сильная группировка украинских бомбардировщиков. Несколько десятков «бэкфайров» и «бэджеров» теоретически могли преподнести массу неприятных сюрпризов.. Чтобы не допустить подобных осложнений, план «Буря в степях» был дополнен мощными ударами по авиабазам, где будут обнаружены «туполевы» всех модификаций.

Штаб авиации также просил президента разрешить переброску в Германию тяжелых самолетов YAL-1A, вооруженных лазерной пушкой большой мощности. Это оружие, способное сбивать баллистические и крылатые ракеты в радиусе 200— 300 миль , давно нуждалось в настоящих боевых испытаниях.

— И последнее, — сказал Сильвероу. — Наверняка киевские стратеги изучили нашу тактику по опыту Ирака и Сербии. Они уверены, что мы будем бомбить Украину только по ночам. Поэтому объединенный комитет настаивает на непрерывности налетов — днем и ночью, в любое время, когда в этом возникнет необходимость.

Он протянул президенту окончательный вариант директивы. Недовольно оторвавшись от экрана, где как раз начиналось самое интересное, Уайлер просмотрел документ, не обнаружив ничего принципиально нового. Существовало лишь одно отличие — теперь от него требовалось не выслушивать общие рассуждения генералов, но подписать приказ о ведении настоящей войны. Это уже не Суринам и не Танзания, операции против которых он санкционировал в первый год своего президентства. Там хватило одного авианосца и батальона морской пехоты, а здесь противник имел слишком много оружия и всю Евразию за спиной…

Отложив документ, он рассеянно посмотрел на непроницаемое лицо милашки Чарли, на Хэддена (Боб легонько кивнул: мол, подписывай, нечего растягивать удовольствие) и наконец перевел взгляд на директора ЦРУ Джеймса Глиша, спросив:

— Джим, что намерена делать Россия?

Глиш ответил не слишком охотно, словно сомневался в собственных словах:

— Аналитики не пришли к однозначному выводу. Одни агенты сообщают, что Москва не решится на активные действия до парламентских выборов, которые состоятся через шесть дней. Другие — что Украина получит полномасштабную военную помощь после первого же выстрела с нашей стороны.

Главный шпион Америки добавил, что наиболее вероятен промежуточный вариант: до воскресенья Москва и Минск ограничатся дипломатическими конвульсиями в ООН, а после выборов лидеры Евразии соберутся, чтобы обсудить ситуацию и принять какое-то решение. Пока же ни Россия, ни Белоруссия не приступили к усилению войск на украинской границе.

— Пусть вмешиваются, — бросил Хэдден. — Покончим одним разом и с ними.

Сильвероу и Глиш с изумлением уставились на развоевавшегося дипломата. Однако президенту эта реплика пришлась по душе, и он подписал директиву. Он даже испытал облегчение: было приятно сознавать, что судьба целой страны решена одним росчерком его пера.

Возвращая бумаги генералу, Уайлер осведомился, когда можно будет начать «Бурю в степях». Сильвероу мрачно ответил, что авиация готова, но корабли займут исходные позиции примерно через десять часов, когда в Вашингтоне наступит ночь, а в Европе уже будет утро завтрашнего дня.

— В крайнем случае флот начнет чуть позже, — беззаботно сказал президент.

«Он — полный идиот», — подумал Сильвероу. Покосившись на Глиша, генерал понял, что шеф разведки полностью разделяет его мнение.

Иерусалим. Служба общей безопасности.

Выслушав устный отчет о командировке, Шенберг сказал: дескать, предварительная разведка прошла, вроде бы, успешно, но посмотрим, чем ответят московские коллеги. Лейтенант Словинская скептически заметила:

— По-моему, коллеги будут ждать информации от нас.

После длительного раздумья подполковник проговорил:

— Твоя поездка все равно принесла нам пользу. Во-первых, получена часть досье на Калихмана. Во-вторых, очень перспективен господин Арташес. Иди, составляй отчет. Но поаккуратнее.

— Не маленькая…

Она уже заканчивала писанину, когда позвонили с проходной, где ждал взволнованный Местер. Увидев Яну, он прошипел:

— Куда ты подевалась? Где мой диск?

— Держи… — Яна подмигнула. — Привыкай, что командировки бывают не только у тебя.

Бережно спрятав в кейс запись интервью, Арон рассеянно поинтересовался, куда она ездила. Яна пробурчала: дескать, не имеет права разглашать некоторые обстоятельства, чем только распалила его любопытство. Поразмыслив, она решила, что влиятельный журналист мог бы подсобить в важном деле и коротко сообщила: скоро будет накрыта банда исламских террористов, которых натаскивали агенты зарубежных спецслужб.

У Местера загорелись глазки, и он поклялся сразу же, как только вернется из Европы, дать информацию в ленту новостей.

— Но ты обязательно сообщишь мне подробности, — произнес он умоляющим голосом. — Только мне.

— Посмотрим на твое поведение, — гордо заявила мстительная контрразведчица. — А куда едешь?

Он оглянулся по сторонам. Убедившись, что их никто не слышит, прошептал:

— В Брюссель.

— Скоро начнется? — равнодушным тоном осведомилась Яна.

— Очень скоро. Педик известил нашего премьера, что уже подписал директиву.

Задав несколько наводящих вопросов, она выведала кое-какие важные подробности. Потом заторопилась по служебным делам, посоветовав Местеру — не чужой все-таки человек — быть осторожнее.

По дороге Яна ухмылялась, смакуя экзотичность ситуации: махровый проамериканский папарацци Местер будет разоблачать происки ЦРУ против Израиля… Вообще-то Арон был неплохим и неглупым человеком, но его американофилия и русофобия приняли клинически масштаб. Дяденька нуждался в срочном сеансе шоковой психотерапии.

Включив программу для рисования htm-файлов, она составила сообщение для «коллег». Основным текстом были ничего не значившие стихи о природе, а главное содержалось в цвете фоне, узорах бордюра и количестве звездочек выше и ниже строк. Теперь в Москве узнают, что миротворцы получили приказ действовать и что Вашингтон решил наносить удары не только ночью.

Потом появилась шальная мысль, и Яна, схватив мобильник, набрала номер Арона. Когда на миниатюрном экране появилось удивленное лицо Местера, она обиженно проворковала:

— Скажи честно — ты разлюбил меня?

— Что за глупости? — опешил он. — Конечно, нет.

— Но у нас так давно не было секса…

Арон долго убеждал Яну, что по-прежнему любит ее, но проклятые обстоятельства всякий раз складываются так неудачно… Помурыжив жениха минут пять, Яна довела его до кондиции, после чего вырвала обещание позвонить, как только он узнает, что отдан приказ запускать ракеты и поднимать в небо бомбардировщики.

— Позвонишь и скажешь какую-нибудь глупость, — потребовала она. — Ну, к примеру, «киска моя, я твой зайчик». Ладно?

— Ладно, — с облегчением сказал Местер. — А зачем?

— Я включу телевизор и буду смотреть, как громят хохлов. Не хочу пропустить ни одного кадра. Может, и тебя заодно увижу.

Растаявший от умиления журналист побожился, что обязательно предупредит ее хотя бы за два часа.

Киев. Улица Якуба Коласа. Воинская часть 252146.

Оказавшись в расположении ОБКВ, Кутенко пришел в ужас и даже не знал, как назвать это безобразие. По двухэтажному строению разгуливали небритые личности в полувоенной одежке, никто и не думал вытягиваться и брать под козырек при виде старшего офицера, и вообще личный состав не признавал воинских званий, предпочитая какие-то клички.

Вскипев от возмущения, генерал процедил в лицо командиру бригады:

— Подполковник Литвин, вам не стыдно за состояние части?

Артефакт, совершенно неправильно понявший генштабиста, обрадованно воскликнул:

— Вы тоже заметили? Конечно, здесь ужасно. В здании грязно, тараканы бегают, в полах — километровые щели, и телефонная линия времен Богдана Хмельницкого. Хорошо бы прислать роту солдатиков, чтобы навели здесь порядок. Помещения надо продезинфицировать, вымыть, поставить нормальную мебель и кондишены. И обязательно провести новый телефонный кабель на сотню номеров. Желательно — световолоконный.

Кутенко застонал. Эта интеллигенция была совершенно невосприимчива к основе основ — уставу внутренней службы. Как они воевать собираются?

Тем не менее других не было, поэтому генерал, скрепя сердце и скрипя зубами, пообещал благоустроить территорию. Потом, заглянув в блокнот, вспомнил утреннее совещание на Крещатике и добавил:

— Премьер-министр обещал прислать вам какие-то новые компьютеры.

Это известие почему-то страшно поразило Литвина. После очень долгой паузы Артефакт заорал в коридор:

— Робби! Ко мне!

Появился щуплый парень лет тридцати в больших очках-хамелеонах и расстегнутом майорском кителе поверх цветастой маечки с изображением голой бабы. Разумеется, он даже не вспомнил, что надо попросить у старшего: мол, пане генералу, дозвольте обратиться до пана подполковника…

Небрежно кивнув Семену Даниловичу, Робби недовольно буркнул:

— Чего тебе, тварь ползучая?

Ничуть не оскорбленный такими вольностями, подполковник заговорил на неизвестном науке языке. Посыпались фразы типа: «Имхо, Кингсайз мастдай». Тем не менее, из беседы этих пародий на офицера Кутенко понял, что процессоры бывают «интел» и «а-эм-дэ», причем последние дешевле, но немного отстойные по качеству.

С улицы донеслись настойчивые вопли клаксона. Солдат на проходной открыл ворота, и во двор вкатился грузовичок. Из кузова спрыгнули фигуры в камуфляже. Четверо стали выгружать большие картонные коробки, а пятый вразвалочку направился к зданию. Через минуту в коридоре послышался знакомый голос премьер-министра, выяснявшего, где тут сидит главный ламер по кликухе Артефакт.

Когда в комнату вошел Глеб Васильевич Мурашко, почему-то одетый в мундир сержанта музыкантской команды, Кутенко засомневался: уж не в кошмарном ли сне такое привиделось. Но нет, все происходило наяву…

— Здоровеньки булы, охломоны, — сказал глава правительства. — Вот, привез вам шесть «Тафлонов».

— Ласкаво просимо, друже Кингсайз, — лениво откликнулся Литвин. — Что за обезьянью шкуру ты нацепил?

— Маскировка, мать ее… — проворчал Мурашко. — Не хватало, чтоб ЦРУ заинтересовалось: какого, де, биса, сам премьер приперся в заштатную тыловую часть…— Он брезгливо огляделся. — Хреновато тут у вас. Ну-ка, покажи свое хозяйство.

Литвин с премьером исчезли за дверью, а Робби, он же Григорий Бубновский, поведал шокированному генералу, что лет пять назад Глеб Васильевич был классным хакером по кличке Кингсайз, причем его фирма на равных конкурировала с «Октавой».

— Потом Глеб ушел в политику, — сказал майор, — а мы предпочли свободную жизнь.

По-детски помахав ручкой, Бубновский поплелся к выходу, не спросив «разрешите идти». Кутенко вздохнул. Он уже смирился, что наладить дисциплину здесь не получится…

Вскоре вернулись Артефакт с Кингсайзом. Строго поглядев на генерала, премьер-министр приказал обеспечить бригаду всем необходимым и пообещал, что подкинет кое-какое барахлишко из закромов правительства.

На прощание они обнялись, и Литвин спросил:

— Самому-то не охота тряхнуть стариной?

— Охота, — признался Мурашко. — Я оставил себе парочку «Тафлонов». Глядишь, потоплю какой-нибудь авианосец.

Бесцеремонно перебив премьера, Артефакт сообщил заговорщическим тоном:

— Мне сорока новостишку на хвосте принесла. Будто сейчас в Мариуполе гостит у родичей дивчина из главной хакерской конторы Москвы.

— ГРУ?

— Точно не знаю, но что-то в этом духе. Можно было бы договориться с коллегами насчет обмена инфой.

Кутенко не сразу понял, что хакер называет «инфой» информацию.

— Говоришь, в Мариуполе?

— Ну да, она родом оттуда. Фамилия ее — Дутова или Дурова, звать — Галина. Найдите ее.

— Кобра, что ли? — вспомнил знакомое имя Кингсайз. — Обязательно отыщем.

Грузия. Военно-морская база Поти.

Сегодня на «Айке» дежурили эскадрильи «Pukin» и «Knightshawks», поэтому «Красные потрошители» и «Дикие коты» совершили трехчасовой набег на город, вернувшись на «птицеферму» полностью удовлетворенными. За доллар здесь давали 12 лари 78 тетри, так что на двадцатку с портретом президента Джексона можно было наесться до отвала и вдобавок поиметь целую свору аборигенов любого пола и возраста. На радость заокеанским педикам, местные мужчины активной ориентации предлагали свои услуги вовсе бесплатно.

Встретившие их у трапа вертолетчики из эскадрильи «Nightdippers» набросились с расспросами о том, где можно развлечься в этой дыре. Хотя у Билла слегка кружилась голова — вино оказалось крепче, чем казалось, — капитан ответил обстоятельно:

— Прямо у порта множество забегаловок, так что дальше мы не ходили. Не советую satseavey, но khatchapoory вполне съедобно. Только скажите, чтобы не выливали сверху сырое яйцо. Бабам больше десятки не плати и не показывай большую пачку баксов.

— За десятку?.. — «Ночной купальщик» мечтательно присвистнул. — Это же дешевле, чем в Стамбуле!

Вертолетчики устремились на катер, а Эндрюс направился к себе в каюту. Не успел он переодеться, как был вызван в офицерский клуб, где застал почти сотню пилотов из разных подразделений.

Майор Нед Хопкинс, офицер по пропаганде, сообщил, что личный состав должен изучить врага еще до начала миротворческой операции, поэтому сейчас летчикам покажут наиболее интересные отрывки из лучших голливудских фильмов об Украине. После этой преамбулы Нед включил видеомониторы.

Первый фильм назывался «Тарас Бульба» — с Юлом Бриннером в главной роли. Эндрюс с удивлением обнаружил, что ленту сняли по мотивам книги какого-то Гоголя — однофамильца генерала КГБ из фильмов о Джеймсе Бонде. Украинцы оказались голыми по пояс лысыми дикарями — вроде ирокезов из старых вестернов. Сначала они танцевали и пили горилку, а потом пошли воевать с культурной демократической Польшей, причем главный герой, не имея убедительных мотивов, убил собственного сына.

Когда по экрану потянулись имена исполнителей, запись внезапно оборвалась, сменившись заставкой следующего фильма — «Татьяна-4». Офицеры повеселели, увидев на плоскости кинескопа голую девицу с роскошными формами и распущенными до ягодиц платиновыми локонами.

Татьяна оказалась крепостной крестьянкой пожилого украинского маркиза Бориса Айскроуна. В любое время суток и при любых обстоятельствах она занималась сексом со всеми прочими крестьянами и крестьянками, но гордо отказывала маркизу, который домогался ее четвертую серию подряд. Отчаявшись, злой старик выдал непокорную рабыню замуж за старшего надсмотрщика, рассчитывая воспользоваться правом первой ночи, однако Татьяна бежала с молодым пастухом Бэзилом.

После долгих скитаний по пустыням и каньонам, после восхитительной зоофилии с бизоном и койотом, после темпераментной групповухи с бандой таежных гангстеров (их называли «varnak») Бэзил погиб в рукопашной схватке с полярным медведем, а несчастную беглянку схватили прислужники Айскроуна. Маркиз уже собрался надругаться над честной девушкой, но тут появился со своей свитой сэр Георг Третий, молодой король Украины. Выслушав обе стороны, его величество выкупил Татьяну, уплатив Айскроуну тысячу гульденов и, укутав приобретение горностаевой мантией, бережно отнес в свой паланкин.

— Дикари, — резюмировал Монтинелли. — У меня и прежде было невысокое мнение о славянах, а теперь — тем более.

— Теперь я убедился, что Нед со своей пропагандой не врал, когда говорил, что постсоветские страны угрожают демократии во всем мире, — признал Генри Александер. — Мы должны так основательно разбомбить этих варваров, чтобы они вернулись в каменный век.

Капитан-истребитель не мог успокоиться и без конца повторял, что нельзя убивать сына только за то, что парень завалил иностранную девку. Хотя бы и полячку.

Эндрюса тревожили более приземленные проблемы, и он поделился сомнениями:

— Южные графства Украины, которые мы видели в обоих фильмах, покрыты непроходимыми джунглями и горными каньонами, лишь кое-где попадаются участки зыбучих песков. При таком рельефе будет сложно находить цели для точного бомбометания.

Его поддержали остальные «дикие коты». Экипажи «Суперхорнетов», волнуясь, внушали офицеру по пропаганде, что в столь сложных условиях неизбежны потери среди мирных туземцев, поэтому командование не должно предъявлять слишком строгих претензий на этот счет.

Хопкинс жизнерадостно успокоил «котов»:

— Парни, на самом деле там нет ни гор, ни тайги. Это наши кинематографисты выдумали, чтобы сюжет стал еще интереснее. Не беспокойтесь, мишени лежат на равнине, так что ни одна бомба не ляжет мимо. И еще…— Он широко улыбнулся. — Когда это вас сильно ругали за мирных туземцев?

Москва. Офис фирмы «Легион».

Когда вошел Богдан, Марцелл быстро закрыл программу, с которой работал, но журналист не сомневался — это был какой-то простенький Образ.

Лея сообщила, что Гадюка не ответил на ее письмо. «Я тебя все равно провожу, — сказал Богдан. — Вдруг, он возле дома ждать будет». Пока девушка закруглялась с делами, Мамлеев присмотрелся, чем занимаются остальные. Марцелл вытаскивал с винта сразу несколько игр, а Шаман просто играл — в «Тетрис». Самый обыкновенный и архаичный — двумерный.

Машинально задержав взгляд на мониторе главного «легионера», Богдан в очередной раз был захвачен гипнозом падающих квадратиков и следил за игрой, не в силах оторвать глаз. Неожиданно оказалось, что он стоит за спиной Шамана и, к немалому неудовольствию последнего, азартно подсказывает, куда закинуть следующее сочетание.

Нехорошо поглядев на непрошенного советчика, Шаман поставил паузу и разразился неожиданной речью:

— Об игре «Тетрис» можно складывать поэмы, писать триллеры, мистические романы. Можно снимать фильмы ужасов, боевики, комедии, а также мыльные оперы в жанре мелодрамы. Эта игра неисчерпаема, как многомерное пространство-время. Никакая любовная интрига, никакой финал чемпионата мира по футболу, никакие схватки на бирже — ничто не способно пробудить в душе такой ураган эмоций! Ведь сколько нужно интуиции, везения и смекалки, чтобы на запредельных скоростях сообразить, куда воткнуть пикирующее сочетание совершенно идиотских цветов…

Отдышавшись, Шаман хлебнул пива из бутылочки и продолжил с неожиданным воодушевлением:

— Представь — ты пробился на верхние уровни, скорость нарастает, твоей реакции недостаточно, чтобы уследить за проклятыми фишками, и ты наугад распихиваешь тетрисов куда попало, на экране громоздятся безобразные горы разноцветной мерзости, еще немного, еще чуть-чуть — и проклятый столбик-триколор вильнет хвостиком за границу экрана, и тогда наступит полный ГамеОвер. Но тут ты видишь в Нексте, что сейчас появится комбинация, которая может убрать какую-нибудь паршивую диагональку, очистить небольшой кусок экрана и немного пролонгировать агонию. Свободного пространства — с гулькин хрен, ты обливаешься потом, скулы свело матом, но все-таки стучишь по стрелочным клавишам, пытаясь нацелить проклятый столбик в нужный угол, а попутно лихорадочно меняешь местами цвета квадратиков…

Выкрикивая эти фразы, Шаман необычайно возбудился. Его глаза горели, главарь «Легиона» экспансивно размахивал руками, подпрыгивал на стуле и шевелил в пустоте пальцами, изображая остервенелую работу с клавиатурой.

— Все, успел! Три квадратика встали на место, ушла короткая линия, игровое поле стало чуть просторнее, и ты тупо соображаешь, куда бы воткнуть следующий подарок генератора случайных чисел. Но не тут-то было! Когда исчезла эта гребаная одноцветная диагональ, соседние квадратики просели на освободившееся место и — чего никто, даже ты, не ожидал — образовали удачную комбинацию. И вот под электронное би-би загораются четырехзначные бонусы, а ты обалдело следишь, как начинает таять куева хуча строк, столбцов и диагоналек. На твоих глазах разворачивается цепная реакция, которую не способен заранее просчитать ни один даже самый матерый гамер, а компуша продолжает пищать, истребляя гору квадратиков, которая только что казалась неколебимым монолитом. И ты — победитель, перед тобой лежит почти пустой котлован, но сверху снова рушатся тетрисы-триколоры, и все начинается сначала!

Страстная речь вожака заворожила журналиста Мамлеева не слабее, чем сама игра.

— Здорово, — согласился Богдан. — Но ведь может случиться и по-другому.

— Может, конечно…— Голос Шамана стал равнодушным. — На то и придуманы игры. Всегда выигрывать — скучно. — Он осуждающе добавил: — Есть такие придурки, которые лезут в программу, чтобы сделать себе неуязвимость и непобедимость. Это уже не гамеры, а дешевые пижоны. По-моему, играть против беспомощного процессора — все равно как НАТО бомбила Косово, а сейчас собираются бомбить хохлов.

— Да что там бомбить, — немедленно вставила Лея. — Это все равно, что надувную бабу в сексшопе клеить.

Марцелл, однако, не обиделся. Похоже, он вообще игнорировал Лею. Демонстративно повернув к девушке задние части своего телосложения, Эрнест напомнил Шаману, что журналист нужен им для важного дела. Глава фирмы немедленно стал серьезным, осведомившись, не желает ли акула пера поглядеть новую игру. Разумеется, страстный любитель бродилок и стрелялок не мог ответить отказом.

Лифт поднял геймера на темный ярус, так что пришлось включить инфракрасные очки, сделавшие панораму черно-зеленой. Биосканнер предупредил о приближении живых объектов: двое шли по коридору справа, и еще один топтался где-то впереди.

Вскинув пульс-лазер, он развернулся направо, обнаружив на пределе дальности пару типичных моджахедов — в чалмах и при ятаганах. Стрельба с такого расстояния не бывает эффективной, поэтому пришлось изрядно опустошить обойму, да еще садануть гранатой из нижнего ствола. Моджахеды легли и успокоились, а геймер прижался к стене, наводя оружие на третьего врага.

Он едва не опоздал. Растопырив челюсти, на него мчался хвостатый монстр, капающий кислотной слюной. Гранаты и импульсы лазера разодрали тварь в клочья, но из тьмы хлынул поток таких же созданий, так что Богдан быстро расстрелял боекомплект и пустил в дело огнемет, а потом, когда кончилась горючая смесь, взяться за шотган. «Бензопилу бы, — успел подумать он. — Вот бы порезвился…»

Расчищая выстрелами дорогу, он пробился к водопаду и — Shift + PgUp — прыгнул. Расстреляв затаившегося на склоне монстра, подхватил коробку с патронами и пробежал по узкому арочному мостику. Уперся в стену, подпрыгнул и подтянулся на следующий ярус, где расстрелял очередного бородача с ятаганом, сжег струей огнемета стаю чудовищ и подобрал ключ от следующего этажа.

Дальше по коридору ему попалась пропасть с шипами на дне, через которую удалось перепрыгнуть. В углу дымился кувшин с красным иероглифом на пузатом боку. Хлебнув, он получил дополнительную жизнь. Потом нашел плиту, нажав которую, открыл дверь на следующий уровень, пробежал сквозь гильотину, разнес вдребезги светящийся скелет и помчался вверх по лестнице…

— Довольно! — воскликнул журналист Мамлеев, отталкивая клаву. — Это затягивает, как наркотик.

«Легионеры» обменялись победоносными взглядами.

— Проникся? — спросила Лея.

— Сама видишь… Вы совместили «Хищник против Чужих» и новую версию «Принца»?

— Мы можем совмещать любые игры, — сообщил Шаман. — Как по-твоему, эта игра понравится публике?

— Безусловно! — Глаза журналиста сверкнули безумным блеском настоящего геймера. — Чур, у меня эксклюзивное право сделать первую статью о новом чуде отечественных программеров.

Шаман милостиво разрешил написать бесплатную рекламу. Потом, дрогнув под шквалом вопросов, поведал о дальнейших планах, упомянув и задумку сделать игру по мотивам предстоящего миротворчества в степях Малороссии.

Момент показался удачным, и Богдан поинтересовался:

— Как бы вы отнеслись к такой идее — помочь хохлам отбить налеты НАТО?

— Предлагаешь записаться добровольцами в украинскую ПВО? — насмешливо осведомился Шаман.

— Нет, конечно. Наша редакция берется координировать хакерские группы, которые согласны воевать в виртуальном мире.

Прикинувшись полным идиотом, Дублон с энтузиазмом воскликнул:

— Точно! Расстреляем авианосцы из Шотгана. Или короткое ружьишко слабовато будет?

— А с чего ты взял, что Шотган — короткий? — усмехнулся Богдан. — Это вам не short gun, а Shot-gun — дробовик.

Наступила неловкая пауза. Спасая честь фирмы, Лея предложила повесить свастику на сайт Белого Дома. «Детские шалости», — фыркнул журналист.

Разозлившись, глава «Легиона» несдержанно заметил: дескать, в сербскую кампанию газетчики много шумели о хакерах, которые якобы дезорганизовали работу штабов НАТО, а на деле от их усилий ни фига толку не было. Марцелл обиженно возразил:

— Мы с Дублоном три «Томагавка» увели в сторону. Кое-что, между прочим. Сегодня, да еще с Образами, я бы больше сделал.

Лея немедленно вскричала:

— Мальчики, если мы можем помочь, то просто обязаны…

— Идея, спору нет, богатая, — признал Шаман. — Только для этого у нас «погоны» есть…

— Не такие уж у вас большие погоны, — хохотнул Богдан. — От силы лейтенантские…

Ему объяснили, что «погонами» хакеры называют людей в погонах, с коими у профессиональных программистов отношения складывались не лучшим образом. Армейские «погоны» норовили забрить на срочную службу, чтобы заставить классных компьютерщиков ходить строем и драить полы в казармах. «Погоны» же милицейские, всякие там Управление "Р" и 8-е управление ГУБОП, те и вовсе лезли с дурацкими претензиями, требуя соблюдать авторские права заокеанских пиратов, назначающих грабительские цены за диски с программами, которые свободно висят в Инете.

— Короче, — сказал вдруг Шаман. — Я подумаю.

Когда все разошлись по домам, Марцеллу показалось, что он вспомнил, где раньше видел лицо Мамлеева. Лет пять-шесть назад фоторобот похожего парня висел на веб-сайте среди других анфасов, кого разыскивает ФБР. Кажется, там говорилось, что русский хакер уронил сервак Пентагона и выкачал что-то очень важное.

Эрнест перетряхнул свои архивы и действительно нашел те файлы с фотокарточкой бритого под ноль бородача. Однако рядом располагались синтезированные компом его портреты с различными вариантами причесок, и одна из них один к одному напоминала журналиста Мамлеева. Более того, хакера действительно звали Богданом, но фамилия и особенно ник потрясли Марцелла.

«Наш парень, а ламером прикидывался, — обиделся Эрнест, но тут же подумал с недоумением: — А если он — наш парень, то почему сразу не назвался? Неужели наша живая легенда страдает гипертрофированной скромностью? Ой, не водится таких загибов за вольными стрелками… Стало быть, журналист пашет на какую-то крутую лавочку — из тех, которые интересуются секретными архивами Пентагона!»

На душе стало тревожно, и он немедленно позвонил Шаману, чтобы сообщить об открытии. Глава фирмы долго думал, после чего сказал не слишком уверенно:

— Про наши коммерческие дела он вроде не вынюхивал. Если что-нибудь про наше хаканье выведал, так там от силы на мелкое хулиганство тянет.

Они говорили в том же духе еще с полчаса, но ничего путного придумать не смогли.

Москва. Смоленская площадь.

В аппаратный отсек оперативного автобуса набилась половина отдела. Остальные, переодетые в камуфляж ОМОНа, слонялись вокруг. Около восьми звякнула рация: наблюдатель доложил, что Волосов вышел из министерства.

Наряженные омоновцами Лыков и Петелин немедленно двинулись на перехват. Поигрывая дубинками, они приблизились к предателю и Лыков грозно потребовал документы. Дипломат заерепенился, но после несильного тычка «демократизатором» ударился в панику. Через пять минут он сидел в задней секции автобуса, прикованный наручниками к стенной скобе, и тихонько стонал, сетуя на милицейский произвол.

Между тем «сержант» Петелин, обнаружив в его кейсе диск со знакомой маркировкой «Радуги», торжествующе вскричал:

— Так ты еще и контрафактом спекулируешь! Ну, дядя, ждут тебя неприятности.

Как показалось оибистам, Волосов был готов на чистосердечное признание, но это от него пока не требовалось. Оставив шпиона под присмотром Дениса, Лыков унес диск в аппаратный отсек. С первого взгляда стало ясно: дипломат добыл настоящую версию «Радуги» — на диске имелась положенная маркировка, включая заводской номер, по которому нетрудно будет установить, от кого получена эта программа.

Машина была оборудована всем необходимым, и Межебовский с Челпановым сноровисто скопировали тот же номер на липовую копию «Радуги». Сфабрикованная в отделе версия операционной системы была очень похожа на настоящую, только работала чуток иначе. В общем, каждого, кто запустит этот вариант на своем компе, ожидали вполне конкретные неприятности.

Выждав немного, Гоблин — в милицейском мундире с капитанскими погонами — вышел к задержанному, отстегнул наручники и произнес взволнованным голосом:

— Господин Волосов, от имени МВД приношу извинения за безобразное поведение наших сотрудников. Они будут примерно наказаны. Вот ваш видеофильм — они даже не успели вставить диск в видяшник.

Приободрившись, Волосов пообещал жаловаться, кому следовать, и поспешил смыться. Вскоре посты наружнего наблюдения донесли, что диск спрятан в уже известном тайнике под деревом в Сокольниках.

— Ну-с, с этим мы, как будто, разобрались, — облегченно вздохнул Давыдов. — Теперь о главном…

Он сообщил, что министр разрешил подключить хакерские группы к действиям против НАТО. Внешне это должно выглядеть так, будто орава компьютерных вандалов ломает вражеские сайты по собственной инициативе. Главные же силы, то есть ОИБ и Управление виртуальной войны министерства обороны вступят в бой лишь самом крайнем случае — если положение Украины станет безнадежным.

Москва. Теплый Стан.

Посмотрев серию, Лея была шокирована до глубины души. Мысли путались, не хотелось жить. Она несколько раз хваталась за телефон, чтобы поделиться с подругами, но тут же бросала трубку — что эти дуры могут сказать! В конце концов, в полной

растерянности, послала на пейджер Богдана вопль о помощи:

Срочно позвони мне!!! :-{{{

Примерно через двадцать минут, забив браузер, на экране компа появилось встревоженное лицо журналиста.

— Что случилось? — спросил он. — Гадюка приходил?

— Гораздо хуже, — сказала она, запинаясь. — Мне обязательно нужно с кем-нибудь поделиться… Ты представляешь, Луиза-Эстефания погибла!

Богдан нервно глотнул, потом проговорил неуверенно:

— Быть того не может…

— Да говорю тебе — погибла, — чуть плача, повторила Лея. — Я в шоке, у моей мамани вот-вот истерика начнется. Она ехала на свадьбу в подвенечном платье, Хорхе-Рамон ждал ее в церкви…

— Ну и?

— Асфальт был мокрый, и «мерс» на полном ходу врезался в бензовоз.

Наконец-то разобравшись в ситуации, Мамлеев пренебрежительно заявил:

— Не бери в голову. Спорим, труп обгорел так капитально, что никакое опознание невозможно. Через месяц окажется, что сгорел кто-то другой, а эта чувиха лежит в больнице с потерей памяти…— После паузы он осторожно осведомился: — А о чем вообще речь-то?

Тут она взорвалась:

— Ты что, третий месяц из танка не вылазишь? «Смертельного друга» не смотришь?

— Бразильское мыло?

— Не-а, мексиканское.

— Значит, точно жива, — заверил ее Богдан. — Успокой мамку.

На экране из-за его спины выглянули мужчина и женщина лет сорока пяти. Наверное, его родители, догадалась Лея. Старики производили приятное впечатление, а женщина даже проговорила укоризненно:

— Богдаша, я ведь тебе рассказывала, что они собираются пожениться, а дон Леонтино что-то замышляет. Вот он-то и организовал аварию.

Лея темпераментно возразила:

— Никогда! Он же догадывается, что она — его дочь.

— Не догадывается, а точно знает, — немедленно заявил предполагаемый папа журналиста. — Думаете, кто оплатил ей учебу в Европе? А на день рожденья подарил рубиновое колье… Он подстроил эту автокатастррофу, чтобы спрятать Луизу-Эстефанию в монастыре, а не то сеньор Мануэло со своей бандой…

Застонав, Богдан взмолился:

— Угомонитесь вы, маньяки… Леечка, будь хорошей девочкой, свистни остальным «легионерам», чтобы завтра в десять все собрались в офисе. Есть большой разговор.

Он отключился, но Лея успела услышать из динамика женский голос, сказавший: «Очень красивая девушка…»

«Кажется, я понравилась его маме, — развеселилась Лея и вдруг похолодела: — Каким образом он влез ко мне на экран?!»

Это было страшнее, чем амнезия у всех персонажей «Смертельного друга». Вконец растерянная, Лея набрала номер Шамана. Выслушав ее рассказ, Игорь почему-то не удивился и неожиданно сказал:

— Хочешь анекдот? Не успел я до дома доехать, как позвонил мне на мобилу тот мужик из Киева, которому мы сплавили десяток «Тафлонов».

— Кингсайз?

— Во-во. Просил еще полсотни. Чуть не лопнул от злости, когда узнал, что у меня амбар пустой… А хочешь другой анекдот?

— Такой же грустный?

— Приблизительно… Сразу после киевлянина позвонил Марцелл и поведал, что расколол твоего журналиста. Сядь, покрепче возьмись за подлокотники и постарайся не слишком матюкаться…