"Дом на горе" - читать интересную книгу автора (Мусатов Алексей Иванович)

Глава 8. ВСТРЕЧА ДРУЗЕЙ

За два дня до воскресенья Марина Балашова получила по почте письмо. В конверте оказался пригласительный билет. Он был затейливо разрисован цветами, колосьями, красными флагами и алыми комсомольскими значками. Марина несколько раз пробежала глазами текст пригласительного билета, потом прочла вслух:

– «Дорогая Марина Яковлевна! Приглашаем вас на встречу старых комсомольцев, воспитанников высоковской школы. Расскажите нам, чему научили вас комсомол и школа, как вы стали мастером высоких урожаев. Встреча состоится в воскресенье, в десять часов утра, на „школьной горе“ в саду. Будет товарищеский чай с яблоками, художественная самодеятельность в двух отделениях, песни и танцы под баян. Ученики высоковской средней школы».

– Папа, что они там придумали? – спросила Марина.

– А мы сейчас Варвару спросим. – Яков Ефимович покосился на младшую дочь, которая готовила уроки. Варя сделала вид, что всецело поглощена задачками:

– В билете же обо всем написано… черным по белому.

– Видала! – Яков Ефимович подморгнул Марине. – Секретное, значит, мероприятие, нельзя разглашать. – И он признался: – А я ведь тоже билет получил, вроде как гостевой…

В эти дни пригласительные билеты получили многие старые комсомольцы, учившиеся когда-то в высоковской школе.

…В воскресенье чуть свет Галина Никитична была уже на «школьной горе».

Здесь ее поджидал целый штат дежурных: из восьмого класса – Варя, Костя и Митя, члены школьного комитета комсомола во главе с недавно избранным новым секретарем Ваней Воробьевым.

Дежурные с красными повязками на руках расставили в саду столы, украсили их влажными от росы цветами, наполнили корзины отборными яблоками.

Первыми пришли учащиеся старших классов.

Галина Никитична с удовольствием отметила, что они выглядят подтянутыми и торжественными.

Потом показались Сергей и Марина. На груди у них сияли ордена и медали. Сергей был в матросской форме, Марина – в шелковой блузке и любимо.м ковровом платке.

– Ой, да мы раньше всех! – вскрикнула Марина, здороваясь с учителями и кивая ребятам.

Но ждать пришлось недолго. Вскоре подошли с песнями под гармошку комсомольцы из Высокова, потом из Липатовки, Соколовки. Затем, лихо развернувшись, около сада остановилась трехтонка, и знакомый Варе и Мите шофер Миша торжественно возгласил:

– Принимай с ходу почаевских! Полный набор.

Из кузова машины спрыгивали парни, девчата, и шофер Миша тоном знатока объяснил школьникам, кто из прибывших где работает и чем знаменит. Были тут и комбайнеры, державшие первое место по области, и знаменитая доярка, и заведующая агролабораторией, и пасечник, и агроном-химизатор.

Всюду шли расспросы, завязывались беседы. Ваня Воробьев уже несколько раз брался за колокольчик, чтобы открыть торжественную часть встречи и произнести свою вступительную речь, которую он писал вчера целую ночь. И каждый раз Галина Никитична делала ему знак подождать, потом сама вопросительно взглядывала на Федора Семеновича.

– Все идет хорошо, – кивал учитель. – Пусть познакомятся, наговорятся вдоволь!

Наконец из района на «газике» подкатили секретарь райкома комсомола и врач районной поликлиники – тоже бывшие ученики высоковской школы.

Ваня Воробьев позвонил. Все сели за столы. Ваня объяснил, зачем они собрались, и предоставил слово Якову Ефимовичу.

Парторг рассказал, как много лет тому назад появились в школе первые комсомольцы. В любом деле они были верными и надежными помощниками учителей. Это они посадили плодовый сад при школе, открыли в Высокове первую избу-читальню, разведали запасы торфа на болоте. Кто, как не комсомольцы, сопровождали Федора Семеновича в его походах по деревням, когда он убеждал мужиков вступать в колхоз! Сколько раз спасали они учителя от мести кулаков, которые пытались затравить его собаками и утопить в проруби!..

– А сколько комсомольцев ушло из школы на фронт защищать нашу Родину, – продолжал Яков Ефимович, – почти полных два класса! И они хорошо воевали, наши ребята. Добрых, смелых солдат вырастила из них школа.

После Якова Ефимовича говорили Сергей Ручьев, Марина, потом секретарь райкома комсомола, комбайнер из Почаева…

Галина Никитична стояла в стороне и наблюдала за школьниками. Встреча, кажется, удалась. Ребята сидели присмиревшие, глаза их блестели, словно в классе, когда на урок приходит любимый учитель. О чем думали сейчас школьники? Может быть, о том, что вот рядом с ними сидят колхозные парни и девушки совсем немного старше их годами и им уже есть что рассказать, есть о чем вспомнить.

И хорошая зависть щемила ребячьи сердца – зависть к прямой и открытой жизни Якова Ефимовича, на глазах которого прошла вся история колхоза и школы, к боевым заслугам Сергея Ручьева, к ясной судьбе Марины и многих других.

Долго в этот погожий осенний денек школьники не отпускали своих гостей. Показали школьный музей, классы, сад, спортплощадку.

Митя с юннатами принес огромный полосатый арбуз и, волнуясь, вручил его Сергею:

– Вот! Со школьной делянки. Попробуйте!

Сергей пощелкал по арбузу ногтем, поднес к уху, сжал ладонями и, заметив пунцовое лицо Мити, пожалел его:

– Добрый арбуз… Верим.

– Нет-нет! – Митя с отчаянным видом протянул нож. – Вы режьте. А то опять разговоры пойдут, что у нас арбузы не дозревают.

Сергей с хрустом развалил арбуз, и все увидели красную, сочную мякоть с черными зернышками.

Митя выхватил у Сергея нож, разрезал половинки арбуза на мелкие дольки и роздал гостям. Арбуз всем понравился.

– Прямо мед с сахаром! – похвалил дед Новоселов и попросил еще одну дольку.

Потом все пили чай с яблоками и вареньем из ревеня, играл струнный оркестр, школьники читали стихи.

Затем бывшие ученики решили сыграть в любимую школьную игру – городки. Разделились на две партии. Федор Семенович подержал в руке тяжелую рюху, вздохнул и вдруг принялся снимать пиджак.

– Эх, была не была… – сказал он и вместе с Яковом Ефимовичем присоединился к играющим.

Ученики даже затаили дыхание. Такое ведь не часто случается, чтобы Федор Семенович играл в городки.

Учитель играл азартно, со вкусом, подолгу целился рюхой, бил сильно, почти оез промаха, то и дело поддразнивал соперников, говоря, что не миновать им катать выигравшую партию на закорках.

– Сдаете, сдаете… каши мало ели! – восторженно кричали школьники, сразу ставшие болельщиками за ту партию, в которой играл Федор Семенович.

Наконец заиграл баян.

Долго над «школьной горой» в этот день звучали песни.

…Когда Галина Никитична вернулась домой, Витя сидел за столом и что-то с увлечением писал.

– А где мама? – спросила сестра, заглядывая за перегородку.

Мать прихворнула и уже целую неделю не выходила из дому.

Брат, видно, не расслышал вопроса и продолжал писать. Наконец он поставил точку, подул на листок бумаги и протянул сестре:

– Заявление написал в комсомол. На двух страницах! Прочти вот.

Галина Никитична внимательно прочла заявление:

– Хорошие слова, Витя, настоящие… А где все-таки мама?

– Здесь где-нибудь… наверное, во двор вышла. Ей, кажется, лучше стало.

– А почему ты ее отпустил? Ей ведь лежать надо.

– Так я же писал…

Галина Никитична бросила на брата недовольный взгляд и выбежала за дверь. Но не прошло и минуты, как она вернулась обратно, ведя под руку мать. С другой стороны ее поддерживал Яков Ефимович Балашов.

Часто дыша, Анна Денисовна опустилась на лавку:

– Спасибо, Ефимыч. Мне вроде легче стало…

– Не хорохорься, Денисовна, прыть свою не показывай! – сердито заговорил Яков Ефимович. – Сама еле на ногах стоишь, а тоже – собралась с коромыслом по воду! – Он обвел глазами комнату и остановил свой взгляд на мальчике: – Ты, Виктор, почему сам за водой не сходил?

– Не заметил я, когда мама с ведрами вышла.

– Скажи на милость, не заметил! Ты что ж, не в родном доме живешь? Временный жилец здесь или угол у матери снимаешь?

– Мы его, Ефимыч, по пустякам не отрываем… – начала было Анна Денисовна.

Но сосед, погрозив пальцем, перебил ее:

– Портите вы с Никитой своей добротой сына! Я бы на вашем месте построже с ним обходился. – И он вновь посмотрел на Витю: – А ну-ка, молодец, встань-поднимись, займись по хозяйству… Может, дорожку к колодцу забыл – пойдем, я покажу.

Вспыхнув, Витя схватил пустое ведро и выбежал за дверь. Усмехнувшись, Яков Ефимович вышел за ним следом.

Галина Никитична уложила мать в постель, напоила чаем, заставила принять лекарство:

– А ведь Яков Ефимович прав, мама! Портите вы с отцом Витю.

Анна Денисовна ответила не сразу.

– Я эту правду, дочка, давно вижу. А вот отец – будто стена каменная, не пробьешь его!

– А может, вместе пробить попробуем? – сказала дочь.

– Ох, дочка, не легко с нашим отцом! – вздохнула мать. – Вот разве что вместе…

…Наутро Галина Никитична узнала от Вани Воробьева, что шесть учеников восьмого класса подали заявление в комсомол.

– А ваш брат целое послание накатал, – сообщил Ваня. – Здорово написано! С подъемом.

Учительница ничего не ответила и только горько усмехнулась.