"Изумрудная паутина" - читать интересную книгу автора (Муратова Ника)

Глава 23 Можно встретить свой страх с открытым забралом, а можно зарыться головой в песок

К своим загородным клиентам после разговора с Никитой Полина уже не поехала. Она была просто не в состоянии продолжать переговоры. Позвонила и предупредила Инну, чтобы не ждали и закруглялись без нее. Потом поехала домой. Голова гудела от пережитого стресса, словно в ней играл целый духовой оркестр. Мир, ее личный мир, в котором она жила, рушился на глазах. Годы, прожитые с Никитой, дружба с Зоей, все это оказалось такой фальшью, сплошным обманом и предательством. Никому нельзя верить в этой жизни, даже если очень хочется. Использовать Зою донором для Гели было, конечно, абсолютной глупостью. Но кто же знал, что она за человек? Ведь Полине она тогда так нравилась своей женственность, мягкой красотой, достоинством, переполнявшим ее… И что же — все это оказалось наносным притворством. Открытие того, что Никита изменял ей с Зоей, породило еще больше вопросов. История со смертью Зои была, ясное дело, жалким прикрытием их связи. Но почему все-таки Зоя сбежала? Ждала, когда Никита избавится от Полины? Но ведь Никита в итоге ушел к совсем другой женщине. Почему Никита не знал о ребенке? И почему это вызвало в нем такую ярость? Чего он боится? И почему Зоя пыталась навредить Полине, хотя уж Полина-то ни в чем не была виновата в этой ситуации?

Полина не могла остановить жгучие слезы, застилавшие ей глаза. Ей хотелось немедленно увидеть Зою и высказать ей все, что она о ней думала. Что бы там ни было, она не имела права так предавать Полину. Конечно, она не хочет теперь говорить о прошлом, кто же захочет о таком вспоминать? Да и что она могла сказать — извини, Поля, я переспала с твоим мужем и решила, что жить в вашем доме мне уже не совсем удобно? Или что надо было скрыть беременность? Полина теперь и сама ей может все это сказать. И уж она скажет!

Полина подъехала к дому и поднялась на лифте. В голове вертелись гневные фразы обличения, вопросы, требование исчезнуть из их с Гелиной жизни. Однако, пока она доехала, все это померкло перед чувством страха. Страхом, что побудит Зою встретиться с Никитой, что бы шантажировать его этим или по другой причине, мало ли. И если Никита выполнит свое обещание и расскажет про Ангелину, то тогда…. Полина даже не могла представить себе, что может случиться. Если Зоя такая сволочь, то она вполне сможет разрушить их с Гелей жизнь. Если не сейчас, то позже. Кто знает? А если Полина не станет устраивать высняловки, то, возможно, Никита пока будет молчать. До той поры, пока Полина не придумает, как можно решить эту проблему. Но как же она сможет общаться с Зоей спокойно после всего этого?

Полина устало села на ступеньки лестничной площадки около своей двери. Надо набраться сил, чтобы спокойно взглянуть всем в глаза и сделать вид, что ничего не произошло. Зазвонил мобильный телефон, но она не ответила. Через некоторое время дверь ее квартиры отворилась и на пороге показалась Зоя.

— Полина? Что с тобой? Ты почему сидишь здесь под дверью? Тебе нехорошо? — Зоя озабоченно оглядывала ее.

— Нет, нет, просто что-то голова закружилась. — Полина поднялась и вошла домой.

— А я слышу — телефон звонит под дверью, но никто не заходит, решила посмотреть. С тобой точно все в порядке?

— Да, да, все в порядке. Тебя няня нашла?

— Нет, я сама позвонила, я вещи перевозила к Стефану, мы теперь у него будем жить. Я, наверное, и не слышала звонка в общей суматохе. Потом стала звонить к вам домой — никто не отвечал. Я забеспокоилась, приехала, а вы, оказывается, уже успели у врача побывать.

— Да, маленькое недоразумение. Врач сказал — трещинка небольшая, быстро зарастет. — Полина изо всех сил пыталась звучать спокойно. Но внутренне она была так напряжена, что даже не спросила, зачем вдруг Зое переезжать к Стефану.

— Спасибо тебе, что все организовала. Я очень благодарна. С этими детишками столько хлопот! — Зоя с нежностью посмотрела на сына, который важно сидел на диване, чувствуя себя героем дня. Геля в это время лопала чипсы, пользуясь тем, что расстроенная няня готова была позволить все, лишь бы детки не плакали.

Полина прошла в комнату и взяла Гелю к себе на колени. Эта девочка — самое ценное, что есть в ее жизни, и она не будет ради своих амбиций и выяснения отношений рисковать ее спокойствием. Ни за что не будет. Она посмотрела на Павлика. Значит, это сын Никиты. А ведь и вправду похож, поэтому они похожи и с Гелей, ведь гены практически одни и те же. Брат с сестрой, усмехнулась она про себя, целуя Гелю в макушку.

Зоя внимательно смотрела на мать и дочь и что-то неуловимое мелькнуло в ее глазах. Она тряхнула головой, словно отгоняя назойливые мысли.

— Как прошли переговоры? — Зоя не могла понять, что же так расстроило Полину. На ней явно не было лица и что-то за этим крылось. Что-то, что потрясло ее до глубины души. Полина вроде бы держалась нормально до настоящего момента. Но сегодня явно что-то произошло.

— Все нормально, я недавно с Инной разговаривала, вроде все обговорили и цены клиентов устраивают. Так что с завтрашнего дня можно начинать подготовку. Ты вечерком, может, тоже глянешь, до чего они там договорились, чтобы, если что, сразу внести изменения.

— Хорошо. — Зоя думала о том, что если проблемы Полины не связаны с работой, то что тогда? Может, Никита запугал и ее чем-нибудь, чтобы не копалась в прошлом? — Прошло головокружение?

— Да, все прошло. Уже все нормально, просто слабость. Может, заболела. Наверное, пойду, полежу.

— Правильно, отдохни. А мне еще надо в свой ресторан заехать. Я Павлика заберу, отвезу домой, там за ним бабушка присмотрит. Спасибо еще раз, что позаботилась о нем!

— Не за что, — Полина сделала рукой неопределенный жест. — Звони.

Когда они ушли, она попросила Ирину Поликарповну заварить ромашковый чай и приняла таблетку от головной боли. Надо подумать, очень хорошо подумать, что же ей делать. Долго она так не выдержит. Как можно улыбаться друг другу, ненавидя при этом всем сердцем? Как может Зоя так искусно играть, если знает, что произошло?

— Геля, идем, поваляемся на диване!

Девочка с готовностью подошла и свернулась рядом калачиком.

— Мама, у тебя головка болит?

— Да, милая, что-то разболелась. Но скоро пройдет. Ты меня любишь?

— Да, мамочка, люблю. Больше всех на свете! — она принялась гладить ее по волосам. — Уйди, уйди, больнюка, с маминой головки. — напевала она, словно заговор и ее ласковые пальчики на самом деле утихомирили боль.

Полина уснула под ее мурлыкание. Во сне все вздрагивала, ей снилось, что Зоя забрала у нее Гелю, злобно улыбаясь и приговаривая: « Что, не отдала мне своего мужа, и ребенка моего решила присвоить? Не выйдет у тебя ничего! Все у тебя заберу, все!». А Полина все кричала, что готова отдать все, только чтобы Гелю не трогали.

Когда она проснулась, за окном было уже совсем темно. Пошатываясь, она вышла на кухню. Там сидела ее мама и поила Гелю горячим шоколадом.

— О! Проснулась, наконец. Я уже испугалась, что ты совсем разболелась.

— Привет, мам. Ты когда пришла?

— Час назад. Ты спала, я няню отпустила, мы с Гелей поужинали, теперь вот шоколад пьем. — Геля, размазывая шоколадные «усики» вокруг рта, усиленно закивала головой, поддакивая бабушке.

— Спасибо, мам. Извини, я тебе уже пару дней не звоню, замоталась совсем. Как вы там с отцом? — Полина включила чайник. Если она не выпьет сейчас кофе, то совсем расквасится.

— Все нормально. Соскучилась вот по внучке, решила навестить. Ты давно ее не привозила. — мама посмотрела на дочь с тревогой во взгляде. В последнее время Полина постоянно находилась под стрессом. То неприятности на работе, но еще какая-нибудь ерунда. Она сильно сбавила в весе и под глазами постоянно были синие круги. У них с дочерью были хорошие отношения, но, так уж повелось еще со школьных лет, что в их семье не приветствовалось перекладывать решение своих проблем на чужие плечи, и Полина редко делилась с родителя своими тревогами. Но видеть, как родная дочь буквально тает на глазах, мать не могла, и все собиралась поговорить с ней по душам. — Заварить тебе чаю?

— Нет, мам, спасибо, я лучше кофейку выпью.

— На ночь глядя?

— Угу. Что-то совсем сил нет. Устала. Надо мне подумать об отдыхе. Уж сколько лет нормально в отпуск не ездила. Хорошо хоть в прошлом году вас с Гелей отправила на море отдохнуть. Но мне и самой нужна передышка. К черту эту работу, все равно все на свете не успеешь.

— Вот тут я с тобой совершенно согласна. Ты неважно выглядишь, дочка.

— Уррра! Мы с мамой поедем на самолете! — радостно завопила Геля. — А куда мы поедем?

— Да еще никуда не едем, как ты все быстро схватываешь! — слабо улыбнулась Полина. — Если поедем, ты узнаешь первая, обещаю тебе.

— Не хочешь рассказать, что тебя так беспокоит? — мягко спросила мама.

Полина пожала плечами. Рассказать, на самом деле, очень хотелось. Но она еще не определилась со своей собственной позицией. Тогда, когда родилась Ангелина, Полина не сказала родителям, как она была зачата. Решила, что раз уж тайна — то тайна от всех. Она горько сожалела, что рассказала об этом Никите, и после этого твердо решила больше никому не рассказывать. А вдруг ее родители тоже поменяют свое отношение к ребенку? Хотя, вероятность этого была практически нулевая, но, как говорится, у страха глаза велики. Может, сейчас наступил как раз тот момент, когда она была готова поделится с мамой своим секретом, но она все еще сомневалась.

— Ты знаешь, мама, все так запутано. Я сделал одну ошибку, давно, но до сих пор в какой-то степени расплачиваюсь за нее. Хотя, может я и не права, и вижу все в черном свете. Мне надо еще немного подумать над всем. Но я тебе обещаю — скоро я тебе все расскажу.

— Это связано с… — мама запнулась, так как поняла по взгляду Полина, что та не хочет продолжать этот разговор при Ангелине.

— У этой истории глубокие корни. Но, судя по всему, пришло время их выкорчевывать или придумать что-то еще. Мне и вправду тяжело и все, о чем я могу тебя попросить, это не спрашивать меня ни о чем, пока я сама не буду готова рассказать.

Мама лишь молча кивнула, теряясь в догадках, что же это за ошибка, которую совершила ей дочь. Связано ли это с Никитой или еще с кем-нибудь? При чем тут появление Зои? Она всегда считала, что в истории с домработницей Полины не все чисто. Интуиция умудренной жизнью женщины подсказывала ей, что не так просто, как ее зять пытался всем представить. Но тогда она не хотела огорчать беременную Полину, а позже прибавились и более крупные неприятности, так что было уже не до Зои. И только когда выяснилось, что Зоя-то, оказывается, жива, тогда Светлана Николаевна вновь подумала, что ее сомнения по поводу этой истории были не напрасны.

В это вечер они больше не возвращались к этой теме. Ангелина заставила бабушку прочитать ей чуть ли не все книги из ее коллекции, а Полина провалялась на диване, улыбаясь ее проказам, но мыслями витая где-то совсем в другом месте.


Из дневника Зои


Я должна быть откровенной хотя бы с самой собой. Во мне произошел странный и болезненный перелом, что-то хрустнуло и надломилось в моей непоколебимой ранее ненависти. Я думаю, причина этому — любовь. Я успела полюбить Ангелину всей душой, но я не могу сравнить свое чувство к ней с моей любовью к Павлуше. Это совсем не одно и тоже. Я поняла, что материнская любовь не возникает только лишь из-за биологической связи. Она может зародиться из этого, но если не будет подкреплена постоянным общением с ребенком, слиянием с его жизнью, его проблемами и радостями, его ответной любовью, то никогда эта материнская любовь не дозреет. И ответная любовь детей тоже. Я никогда не смогу соперничать с Полиной в качестве матери, даже если заберу ребенка к себе. Ангелина обожает ее. То, что их связывает — это много-много больше, чем биологические узы. Это любовь, взаимная любовь, на которой держится их мир. Утрата этого мира, в котором они с мамой существуют неразрывно, для Ангелины будет настоящей трагедией. Я люблю свою дочь, но я ни за что не хотела бы быть причиной трагедии ее жизни. Никакие мои амбиции не стоят этого, никакие мои гены и обиды не могут оправдать это. Я не в праве разрушать жизнь этой малышки. Не вправе!!!!!!!!!

Я так же не вправе разрушать жизнь Полины. Она заслужила свое счастье, она выстрадала его. Видя, в каком постоянном страхе она живет, мне стало ее жаль. Возможно, я не все поняла тогда, когда узнала об ее обмане. Возможно, она просто хотела избежать этого самого страха, который в итоге не отпускает ее из своих когтей, разрывая ей сердце. Я прожила все эти годы с ненавистью в душе, а она прожила все эти годы в страхе. В страхе, что в один прекрасный день ее дочь узнает правду и отвернется от нее. Ненормальная! Неужели она не видит, как Геля обожает ее, ловит каждый ее взгляд, каждое ее слово. Разве может что-нибудь разрушить эту любовь? Я уже не уверена, что хочу довести свой план до конца. Я думаю, что я и так уже доказала многое если не Полине, то самой себе. На Никиту я начала оформлять дело, он заслуживает полного наказания, а Полина… Она и так настрадалась, пусть живет с миром. Мне надо серьезно подумать об этом.


Когда на следующий день Полина вышла на работу, у них как раз было запланировано собрание сотрудников, где намечалось обсудить предстоящий заказ и другие вопросы. Все были на месте, Полина поручила Инне и Елизавете провести собрание, лишь изредка внося добавления к тому, что они докладывали. Зоя тоже внесла пару предложений, но мысли ее были поглощены поведением Полины. Она никак не могла понять перемену ее настроения. После собрания Зоя предложила ее выпить чаю у нее в кабинете.

— А еще лучше — давай пойдем ко мне в ресторанчик, у нас можно чудесно позавтракать блинчиками с творогом и джемом! — Зоя была сама приветливость, словно позабыв, что всегда избегала слишком активных контактов с Полиной.

Полина хотела поначалу отказаться, так как ей было тяжело даже находится в одной комнате с Зоей, но потом решила, что, пожалуй, можно и позавтракать. Все равно надо было сообщить Зое о решении, которая она приняла. Когда они приехали в ресторан, где Полина уже успела побывать, она в очередной раз удивилась тому, как хорошо относится к Зое персонал ресторана. Было видно, что хоть все и боялись шефа, но при всем при этом искренне ее уважали. Достичь такого баланса было заветной мечтой многих руководителей, но удавалось далеко не всем.

Они сели за столик и уже через десять минут на столе дымился кофе и красовались свежевыпеченные блины. Зоя все пыталась развеселить Полину, рассказывая всякие смешные истории из ее жизни, как она начинала в этом ресторане, какие казусы случались. Полина вяло улыбалась, пытаясь делать вид, что ей это интересно.

— У тебя что-то стряслось? — Зоя, наконец, бросила свои попытки разрядить обстановку, видя, что Полина практически не слушает ее.

— И да и нет. Я решила продать «Гурман PR».

— Что? — Зоя изумленно посмотрела на Полину, сомневаясь, правильно ли ее поняла.

— Если ты хочешь — продам тебе. Продам вместе с офисом, оборудованной мобильной кухней, именем, имиджем, все, как есть сейчас. Назови цену, если ты заинтересована. Если нет — то я буду искать другие варианты.

— А почему? Почему ты вдруг так решила? — Зоя явно не ожидала такого поворота событий.

— Разные причины. Хочу начать все сначала. Прошла один этап, решила начать другой.

— Но ведь в это агентство вложена твоя душа, столько твоего времени, зачем тебе начинать все заново? На крайний случай, можно начать другое дело параллельно, как я это делаю я.

Полина усмехнулась. Ей было странно слушать, как Зоя, предавшая ее Зоя, пытается уговорить ее остаться в деле, фактически, уговаривала ее остаться рядом с ней. Зачем? Полина не видала в этом никакого смысла.

— Нет, Зоя. Я хочу начать все заново. И, возможно, даже в другом месте.

— Как это в другом месте? Не в Москве?

— Я еще не решила, — уклонилась от прямого ответа Полина. Еще не время сообщать Зое, подумала она.

— Странное решение. — пробормотала Зоя. — Ты это окончательно решила?

— Да.

— Ну что же… Я подумаю над твоим предложением. Может, ты сама предложишь цену?

— Давай обе подумаем, а потом еще раз обсудим. Может, часть согласится выкупить Инна, я еще с ней не обсуждала, но вряд ли, они только недавно купили дом за городом.


После завтрака они вернулись в офис, Полина позвонила Сергею и попросила его подъехать к ней в офис.

— Мне надо с тобой кое-что обговорить. Нечто очень важное.

— Может, тогда лучше не в офисе? — предложил Сергей, обеспокоенный ее тоном.

— Да, пожалуй, ты прав, — Полина подумала о том, что в офисе всегда снуют туда-сюда люди, отвлекают телефонные звонки и так далее. — Можно я подъеду к тебе домой?

— Конечно. Только я сейчас на встрече и освобожусь где-то через часик. Подождешь? Ключи у тебя есть.

— Хорошо. — Полина облегченно вздохнула. Приняв решение, осталось только сообщить о нем всем и все — она освободит себя от проблем надолго. По крайней мере, это то, на что она так надеялась. Она попросила секретаря пригласить Инну.

— Полина, ты меня звала? — Инна просунула голову в дверь.

— Заходи, Инна, поговорить надо. Закрой дверь поплотнее, лишние уши нам не нужны.

— Что-то случилось?

— Я решила продать агентство, если найдутся желающие его купить. Если нет — просто закрою и всех распущу. Я уже предложила выкупить его Зое, она еще думает. Извини, тебе я не предложила первой, потому что знаю, что вы с Олегом недавно купили дом. Да сядь ты!

Инна как стояла около стула, когда начала слушать Полину, так и осталась стоять. Новость была шокирующей, ничего не скажешь.

— Ты в своем уме, Полина? Это все из-за Зои, да? Не хочешь с ней работать? — Инна искренне расстроилась. Все шло так хорошо, особенно после того, как они объединились с Зоей, и вот опять — бомба.

— Нет, не из-за Зои. Просто хочу начать все сначала.

— Тогда возьми меня с собой в новый бизнес. Ты же знаешь — я человек надежный. — Инна чуть не плакала. Она не представляла себе «Гурман PR» без Полины. Это будет уже совсем другое агентство, и она не была уверена, что захочет там оставаться.

— Не дури, Инна. У тебя дети, семья, тебе нужен стабильный доход. Новое дело — это всегда риск. Если у меня получится, то я тебя позову. А пока не рискуй и оставайся здесь.

— Да если ты уйдешь, меня отсюда быстрехонько выживут! Устинова так и ждет этого момента!

— Ну, это уже тебе надо постараться доказать, что ты им нужна. Или же выкупай часть компании, тогда точно никто не выкинет.

— Мне надо подумать. — Инна, наконец, села. — Но все же — почему, Поля? Почему вдруг такое решение? И что ты собираешься делать? Тебе ведь тоже надо зарабатывать, Гелю растить!

— Есть причины, Инна, о которых я тебе пока не могу сказать. Узнаешь несколько позже, не обижайся. Здесь не только мои интересы затронуты, поэтому не могу рассказать. Если хочешь, я поговорю с Сергеем, чтобы помог тебе кредит взять на выкуп части компании.

— Я посоветуюсь с Олегом. Посмотрим, что он скажет. Я так растеряна, что ничего не соображаю сейчас. — Инна нервно теребила пуговицы на блузке. — Может, есть другой выход, кроме этого?

— Нет, пока нет. Возможно, позже, все станет на свои места, но не сейчас. Попрошу тебя пока никому не говорить об этом разговоре, хорошо? Когда судьба агентства определится более точно, тогда и сообщим остальным.

— Знаешь, мне Дороти недавно звонила, говорит, что не может до тебя дозвонится. Она вроде бы уезжать собралась.

— Серьезно? Наша Дороти? А я уж думала, они здесь навсегда поселились!

— Я тоже так думала, но они решили, что пора отдохнуть. Ее муж выходит на пенсию и они собираются поехать в кругосветное путешествие, а потом вернуться в Голландию.

— Спасибо, что сказала. Обязательно позвоню ей. Она, наверное, обижается на меня, я уже давно ни заезжала к ней, ни звонила. А сейчас, извини, Иннуся, мне надо поехать на одну встречу.

— Да, конечно. — Инна встала, потирая лоб, — ты меня так озадачила, что мыслей на весь день хватит.


«Так, — думала Полина, пока ехала к Сергею, — теперь надо сообщить Сергею, потом родителям, и в течении месяца, вероятно, можно будет уже уехать». Она открыла дверь Сергея своей парой ключей. Строго соблюдая выдуманную Полиной дистанцию, они не жили вместе и даже не спали. Но он дал ей, и уже давно, запасную пару ключей от его дома и код сигнализации. Полина, впрочем, пользовалась им очень редко. Только в тех случаях, когда, как сейчас, она уславливались о встрече и она приходила раньше времени. Они были настолько близкими друзьями, что она считала его членом своей семьи. Она никогда не задумывалась, насколько она, возможно, мучает его своим дружеским отношением. Погрузившись в свои проблемы, Полина не видела, не хотела замечать, что твориться в душе такого близкого ей человека. Когда она пыталась задуматься о своем отношении к Сергею чуть глубже и откровеннее, выходило, что она, словно Алиса в Зазеркалье, живет среди выдуманных барьеров, выстроенных ею же самою. Причем барьеры эти настолько надуманные, что любой взрослый и разумный человек нашел бы силы посмеяться над ними и перешагнуть. А Полина вместо этого… Впрочем, то, о чем она собиралась поговорить с Сергеем сегодня, должно было расставить все на свои места и определить судьбу их отношений в ту или иную сторону.

В ожидании хозяина дома Полина прошлась по комнатам, разглядывая привычную обстановку. Она всегда удивлялась, с каким вкусом Сергей обставил свой дом, в нем чувствовались уют и покой, и совсем не ощущалось, что в доме живет одинокий мужчина. А может и не совсем одинокий, улыбнулась своим мыслям Полина. Кто его знает, как Сергей устраивает свою личную жизнь, ведь Полина никогда не поощряла его попытки сблизиться физически. Она налила себе Кампари и добавила апельсинового сока со льдом. Сергей застал ей за поглощением этого коктейля, когда вошел в комнату.

— Ты что это с утра уже подзаряжаешься, дорогая? — воскликнул он удивленно. — Что случилось?

У самого у него был весьма энергичный вид и приподнятое настроение. Встреча прошла хорошо, он получил желаемое. А это всегда прибавляло ему оптимизма, даже если победы были незначительными.

— Уже и выпить нельзя честной женщине просто в свое удовольствие. — отшутилась Полина.

— Да ладно тебе, честная женщина. Как будто я тебя первый день знаю. Колись, что случилось и где пожар?

— Я продаю «Гурман PR», — выдохнула Полина.

Сергей ничего не сказал, а только уселся поудобнее в кресле, приготовившись слушать.

— Ты не удивлен? — спросила Полина.

— Но ты же еще не все рассказала. Продолжи, а потом будем обсуждать.

— Кто купит — еще не знаю. Надеюсь, что Зоя заинтересуется.

— А потом?

— А потом… — Полина набрала воздуху. — А потом мы с Гелей уедем за границу. В Европу или в Штаты, я еще не решила. Уедем на продолжительное время, если не навсегда.

— Так-так. Теперь, пожалуйста, с самого начала. Потому что то, что ты рассказала — это уже конец истории. А меня интересует начало. — Сергей сложил ладони домиком у рта и хмурился, словно не хотел выпускать свои эмоции наружу.

Полина медленно допила коктейль, думая, что она просто обязано рассказать все Сергею, если хочет честных отношений. Да иначе он никогда и не поймет ее решения, не говоря уж о том, чтобы поддержать. И она рассказала о том, что услышала от врача, о разговоре с Никитой, о его угрозе раскрыть Зое и Геле ее тайну, своих размышлениях.

— И я решила — так как я не могу сейчас выяснять отношения с Зоей, но и в тоже время морально мне невыносимо находиться рядом с ней, мне необходимо уехать. Потому что рано или поздно Никита все равно достанет меня этим. Я хочу дать себе и Геле время, чтобы она доросла до того, чтобы понять мои мотивы, чтобы иметь возможность самостоятельно судить о поступках других. И тогда я сама расскажу ей обо всем. Но я ни в коем случае не хочу, чтобы кто-нибудь другой травмировал сейчас ее психику. Мне лучше всего уехать, исчезнуть с горизонта Зои и Никиты. Возможно, позже я вернусь, когда уже будет нечего бояться.

— Нда, ситуевина…. — Сергей переваривал услышанное. — А ты уверена, что не можешь поговорить сейчас с Ангелиной? Ведь можно объяснить все простыми словами, на ее уровне. Как ты можешь вообще сомневаться, что для нее это будет играть хоть какую-то роль? Она же тебя обожает. А потом можно и Зое рассказать, и тогда уже вообще нечего будет опасаться. Ведь юридически у Зои нет никаких прав на твою, слышишь — твою дочь! Почему ты должать бежать? Бежать — это удел слабых, а ты — сильная и уверенная в себе женщина. Другой вопрос — насчет сотрудничества с Зоей. Это уж точно ни к чему при таких обстоятельствах. Говорил я тебе — не связывайся с ней. Надо разрывать с ней и как можно скорее. Но сделать это надо аккуратно, чтобы она ничего не заподозрила и не обозлилась раньше времени.

— Нет, Сережа, я не чувствую себя сейчас ни сильной, ни уверенной в себе. Я так устала, ты себе не представляешь. И притворяться у меня уже нет сил. И объяснять Ангелине что-либо тоже. Она слишком мала, она не поймет, она только запутается и расстроится. Еще неизвестно, как себя Зоя поведет при всем этом. Не хочу. Не хочу скандалов, сплетен, я устала. Я хочу спокойно жить со своей дочерью и наслаждаться жизнью. И для этого мне надо уехать.

— Я не понимаю. Вернее, я понимаю, но не согласен с тобой. Нельзя поворачиваться спиной к проблемам.

— Я не поворачиваюсь спиной. Я хочу защитить свою дочь! — воскликнула Полина. — Как ты не понимаешь?

— Не кипятись. Я все понимаю, но давай подумаем еще, может, есть другой выход из положения.

— Нет, я хочу уехать и все. У меня есть сбережения, продам компанию, может, продам даже квартиру, и уеду. На первое время хватит. Если хочешь — поедем со мной.

— А это как прикажешь понимать?

— Ты не ослышался. Я именно поэтому и пришла. Хватит нам уже в кошки-мышки играть.

— Да я никогда и не играл, — Сергей невольно улыбнулся женской логике.

— Не имеет значения, кто играл, а кто нет. Нам пора определиться — вместе мы или нет. Если да — то езжай с нами, если нет — то оставайся.

— Это ультиматум?

— Нет, предложение.

— Ты думаешь, это так просто — все бросить и уехать?

— Нет, я понимаю, что не просто, но… — Полина вдруг представила себе, сколько проблем с бизнесом возникнет у Сергея, если он решиться уехать. — Но я не вижу, как мы можем остаться вместе по-другому.

— А ты хочешь, чтобы мы были вместе? — тихо спросил Сергей.

— Ну, да…

— Я, в общем-то, «за».

Полина рассмеялась. Она даже не подумала спросить его об этом, насколько не сомневалась в позитивном ответе.

— А если «за», то почему не хочешь ехать?

— Потому что не могу все бросить в один момент, это раз, потому что считаю, что тебе тоже незачем ехать — это два.

— Ну, мое решение остается в силе. Как только устрою свои финансовые дела — займусь отъездом. А ты — ты решай. Время есть. Может, присоединишься к нам позже. А пока просто будешь навещать нас. Как свою семью. — добавила она, помолчав.

— Звучит весьма заманчиво, но, прости, вынужден отказаться.

Сергей встал и зашагал по комнате, как делал всегда при разладе мыслей. Полина изумленно взирала на него, пока до нее доходил смысл сказанного.

— Как это? Ты же сам…. Ты же сказал, что «за» идею быть вместе?

— Быть вместе и создать семью, на мой взгляд, разные вещи.

— В чем разница? Мы же не юные подростки, по-моему время тестирования отношений прошло, вернее, мы уже так долго рядом…

— И что? Как ты считаешь, я себя уважаю?

— Надеюсь, — пробормотала Полина.

— Я тоже надеюсь, что потерял этого по дороге нашей дружбы. А потому не хочу довольствоваться тем огрызком отношений, который ты мне предлагаешь.

— Я не понимаю…

— Ты оказалась в трудной ситуации, ты не хочешь быть одна, тебе нужно чье-то плечо, чтобы продолжать свой путь по жизни, я тебе нравлюсь, устраиваю тебя, все, что хочешь, ты уместила в свое решение, кроме одного, самого важного. Ты меня не любишь, Поля. Разве не так?

Полина молчала. Он припер ее к стенке, загнал в угол, но она не могла собрать свои мысли и ответить честно. Так как сама не знала ответа.

— Ты все продумала, я смотрю. — Сергей вернулся в кресло, закинул ногу на ногу, наблюдая за выражением ее лица.

— Нет, не все. Это только зарисовки. Раскрашивать картину будем потом, — улыбнулась она, сглаживая возникшее напряжение.

— Я рад, что ты уже улыбаешься, хотя это может быть всего лишь действие кампари. — поддразнил он ее. — В любом случае, обещай мне не предпринимать пока никаких шагов относительно отъезда. Давай еще подумаем, пораскинем мозгами.

— Извини, Сереж, но обещать я тебе этого не могу. Ты подумай — насчет себя. А я буду делать то, что считаю нужным для себя и своего ребенка.

Они расстались, сделав вид, что все сказали. Что нет оставленного без ответа вопроса, что нет невысказанных мыслей и незаконченных решений.


Жрецы древних инков говорили, что изумруд приносит счастье только чистым и искренним людям. Лживым же душам он приносит болезни и несчастья, физические и душевные. Я никогда не считал, что Полина лжива по своей натуре. Я всегда полагал, что она просто немного запуталась. И именно поэтому страдания ее должны были бы, по идее, вывести ее на чистую линию. Моя энергия не могла ей помочь в обретении счастья до тех пор, пока она не распутает клубок своих заблуждений и не избавится от старых долгов по отношению к Зое. А Зое просто повезло, что она оставила меня у Полины, иначе я бы сейчас только навредил ей, так как чистота изумруда с ненавистью и местью никак не сочетаются.