"Приктическое демоноводство" - читать интересную книгу автора (Мур Кристофер)

Посвящается демоноводам – Карлин, Кэти и Хитер

18 Рэчел

После смерти Мерла Рэчел носила траур ровно столько времени, сколько потребовалось суду, чтобы передать ей имущество покойного мужа. После чего она продала “чессну” и трейлер, купила себе старенький “фольксваген” и по совету женщин из приюта направилась в Беркли. Там, утверждали они, Рэчел найдет целую общину женщин, которые помогут ей больше никогда не попадать на колесо пыток. И они оказались правы.

В Беркли ее встретили с распростертыми объятиями. Помогли найти жилье, записали на курсы аэробики и самоактуализации, научили защищаться, питаться и, самое главное, уважать себя. Рэчел сбросила вес и окрепла. Она процветала.

Не прошло и года, как на остатки наследства она арендовала небольшую студию рядом с Калифорнийским университетом и стала преподавать интенсивную аэробику. Вскоре ее репутация крутой и властной суки-инструкторши упрочилась. На занятия записывались в очередь. Толстая некрасивая девочка превратилась в прекрасную сильную женщину.

Рэчел вела по шесть занятий в день, проходя все тяготы каждой тренировки вместе с ученицами. Через несколько месяцев такого режима она заболела: однажды утром сил хватило только на то, чтобы позвонить ученицам и отменить занятия. А одна из них, статная седая женщина за сорок по имени Белла несколько часов спустя стояла у нее на пороге.

Только войдя, Белла принялась распоряжаться:

– Снимай с себя все и отправляйся в постель. Сейчас принесу тебе чаю. – Голос у нее был низкий и сильный, но почему-то успокаивал. Рэчел подчинилась. – Не знаю, чем ты там думаешь, если считаешь, что заслужила такое наказание, Рэчел, – продолжала Белла. – Но этому пора положить конец.

Белла присела на край кровати, глядя, как Рэчел пьет чай.

– А теперь перевернись на живот и расслабься.

Белла намазала спину Рэчел ароматным маслом и начала втирать его длинными медленными движениями – сначала просто размазывая по коже, потом вонзаясь пальцами в мускулы, пока Рэчел не начала вскрикивать от боли. Когда массаж закончился, Рэчел почувствовала, что устала еще сильнее. И глубоко уснула.

А когда проснулась, Белла повторила тоже самое, заставив Рэчел выпить горький чай и размяв ей мускулы так, что они заболели. И снова Рэчел уснула.

Проснувшись в четвертый раз, она опять приняла от Беллы чай, но теперь та велела ей лечь на спину. Руки Беллы нежно играли телом Рэчел, задерживаясь между ног и на груди. Сквозь чайный туман в голове Рэчел заметила, что Белла почти нага, и тело ее благоухает все тем же ароматным маслом.

Рэчел и в голову не пришло сопротивляться. Едва переступив порог ее дома, Белла взяла власть в свои руки, а Рэчел повиновалась. И в тусклом свете маленькой квартирки около Калифорнийского университета они стали любовницами. Прошло два года с тех пор, как Рэчел в последний раз была с мужчиной. Пока она обменивалась нежными ласками с Беллой, ей было наплевать, окажется ли она с мужчиной когда-нибудь снова.

Когда Рэчел окончательно встала на ноги, Белла познакомила ее с группой других женщин – раз в неделю они собирались у Беллы дома, устраивали церемонии и проводили ритуалы. Среди этих женщин Рэчел познала новую силу, которую носила в себе, – силу Богини. Белла учила ее всем хитростям белой магии, и вскоре Рэчел уже верховодила в их шабашах, а Белла взирала на нее со стороны, как гордая мать.

– Управляй голосом, – говорила она. – Что бы ты ни говорила, слова должны звучать, как заклинание Богини. Заклинание должно захватывать весь шабаш. В этом весь смысл чар, дорогая моя.

Рэчел отказалась от квартиры и переехала в отреставрированный викторианский особняк Беллы. Впервые в жизни она была по-настоящему счастлива. Разумеется, длилось это недолго.

Придя однажды домой, она застала Беллу в постели с профессором музыки – лысым, но с бакенбардами. Рэчел пришла в ярость. Она замахнулась на профессора каминной кочергой и выгнала голышом на улицу. Тот удрал, прикрывая свое возбуждение скомканным твидовым пиджаком и вельветовыми брюками.

– Ты же говорила, что любишь меня! – орала Рэчел.

– Но я тебя действительно люблю, дорогая моя. – Казалось, Беллу происшествие вовсе не расстроило. Голос ее был глубок и размерен, как заклинание. – Здесь все дело во власти, а не в любви.

– Если я не выполняю твои прихоти, скажи мне об этом.

– Ты самая изумительная любовница, которую я знала в своей жизни, Рэчел. Но доктор Менденхолл владеет закладной на наш дом. И заклад этот – беспроцентный, если ты не заметила.

– Ты шлюха!

– А разве мы все – не шлюхи, дорогая моя?

– Я – нет.

– И ты. И я. И Богиня. У всех нас есть своя цена. Будь то любовь, деньги или власть, Рэчел. Как ты думаешь, почему все женщины у тебя на занятиях соглашаются терпеть столько боли?

– Ты уходишь от темы.

– Отвечай, – настаивала Белла. – Почему?

– Им хочется иметь здоровое тело. Им нужен крепкий сосуд, чтобы хранить там крепкий дух.

– Да крепкий дух им – до крысиной задницы. Им хочется иметь тугую жопку, чтобы их хотели мужчины. Отрицать это они будут до смерти, но это так. И чем скорее ты это поймешь, тем скорее осознаешь собственную силу.

– Ты больна. Это противоречит всему, чему ты меня учила.

– Это самое важное, чему мне предстоит тебя научить, поэтому слушай хорошенько. Знай свою цену, Рэчел.

– Нет.

– Ту считаешь меня дешевой шлюхой, так? Думаешь, что сама выше того, чтобы продавать себя? Сколько ты платишь за жилье?

– Я предлагала. Ты сказала, что это неважно. Я любила тебя.

– Значит, вот твоя цена.

– Это не цена. Это любовь.

– Продано! – Белла встала с кровати и двинулась через комнату. Длинные седые волосы летели за ней. Она достала из шкафа халат, накинула и затянула поясок. – Люби меня такой, какая я есть, Рэчел. Так же, как я тебя люблю такой, какая ты есть. Ничего не изменилось. Доктор Менденхолл вернется, скуля, как щенок. Если тебе станет от этого лучше, можешь принять его сама. Или можем вдвоем.

– Ты омерзительна. Как ты могла даже предложить мне такое?

– Рэчел, пока ты видишь в мужчинах людей, у нас с тобой будет проблема. Они – существа низшего порядка, неспособные к любви. Как могут несколько мгновений животного трения с недочеловеком повлиять на нас? На то, что существует между мной и тобой?

– Ты говоришь, как мужчина, которого застали со спущенными штанами.

Белла вздохнула.

– Я не хочу, чтобы ты приближалась к остальным, пока не успокоишься. У меня в шкатулке с драгоценностями есть какие-то деньги. Возьми их и съезди в Эсален на недельку. Обдумай все хорошенько. Когда вернешься, тебе станет лучше.

– А остальные? – спросила Рэчел. – Каково будет им, когда они узнают, что вся эта магия, вся эта духовность, которую ты проповедуешь, – просто куча дерьма?

– Всё – правда. Они следуют за мной, потому что восхищаются моей силой. А это – часть моей силы. Я никого не предала.

– Ты предала меня.

– Если ты действительно так думаешь, тебе, наверное, лучше уйти. – Белла скрылась в ванной и пустила воду.

Рэчел вошла следом.

– Почему это я должна уходить? Я просто могу им все рассказать. Я теперь знаю столько же, сколько и ты. Я могу повести их за собой.

– Дорогая моя Рэчел. – Белла наливала в ванну масла и не подняла головы. – Неужели ты ничему не научилась, убив своего мужа? Разрушение – мужской путь.

Рэчел как громом поразило. Она рассказывала Белле о несчастном случае, но не о том, что сама вызвала его. Об этом она не рассказывала никому.

Наконец Белла взглянула на нее.

– Можешь остаться, если хочешь. Я по-прежнему тебя люблю.

– Я уеду.

– Прости меня, Рэчел. Мне казалось, ты более совершенное существо. – Белла выскользнула из халата и погрузилась в воду.

Рэчел стояла в дверях и смотрела на нее.

– Я люблю тебя, – сказала она.

– Знаю, дорогая моя. А теперь собирай вещи.

Рэчел было тошно от мысли, что она останется в Беркли, где все напоминало о Белле, куда бы она ни пошла. Она сложила вещи в “фольксваген” и месяц раскатывала по всей Калифорнии – искала, куда бы пристроиться. А однажды утром, читая за завтраком газету, наткнулась на колонку под заголовком “Факты о Калифорнии”. Простой список цифр, сообщавший читателям смутную информацию: какой округ производит больше всего фисташек (Сакраменто), где больше шансов угнать автомобиль (в Северном Голливуде), и так далее. Посреди смеси незначительной на первый взгляд статистики имелась и такая цифра: город в Калифорнии, где больше всего разведенных женщин на душу населения. Хвойная Бухта. Рэчел нашла свою землю обетованную.

Теперь же, пять лет спустя, она прочно утвердилась в местном обществе – женщины ее уважают, мужчины ее вожделеют и боятся. Она продвигалась не спеша – вербовала только тех женщин, которые сами искали ее, преимущественно тех, кто находился на грани развода, кому нужно было на кого-то опереться. Рэчел поддерживала их, давала то, чего им хотелось, а взамен они дарили ей свою верность. Лишь полгода назад она посвятила в свой шабаш тринадцатого и последнего члена.

Наконец, Рэчел могла начать выполнять те ритуалы, которым так старательно училась у Беллы. Много лет казалось, что они не приносят результатов, и Рэчел списывала неудачи на неполный состав. Теперь же она начала подозревать, что земная магия, к которой они постоянно обращались, просто не работает – в ней нет истинной силы и власти.

Она могла подвигнуть свой шабаш на что угодно, и ее приказ будет выполнен. Это тоже какая-то власть. Она умела добиваться чего-то от мужчин одним соблазнительным взглядом – и в этом была власть. Но всего этого недостаточно. Ей хотелось, чтобы магия заработала. Ей хотелось подлинной власти.

В “Пене дна” Цап учуял жажду власти, снедающую Рэчел, и признал в ней душу, родственную прежним своим безжалостным хозяевам. И ночью, пока Рэчел лежала в темноте своей хижины и размышляла о собственном бессилии, демон явился ей.

Вечером она заперла дверь скорее по привычке, чем из необходимости – преступность в Хвойной Бухте стремилась к нулю. И около девяти часов услышала, как кто-то пытается открыть ее снаружи.

Рэчел села в постели:

– Кто там?

Словно в ответ дверь медленно прогнулась внутрь, косяк треснул и откололся. Дверь распахнулась за ней никого не было. Рэчел натянула одеяло до подбородка и забилась в дальний угол кровати.

– Кто здесь?

Из тьмы прорычало:

– Не бойся. Я не обижу тебя.

Луна светила ярко. Если на пороге кто-то стоял, его силуэт был бы виден в дверном проеме, но сколько Рэчел ни всматривалась, различить ничего не могла.

– Кто ты? Что тебе нужно?

– Нет – это тебе что-то нужно, – ответил голос.

Рэчел испугалась по-настоящему. Голос раздавался из пустоты футах в двух от ее кровати.

– Я первой спросила. Ты кто?

– Ууууууууууууууу, призрак ушедшего Рождества.

Рэчел ткнула себя в ногу ногтем большого пальца – не снится ли ей это. Не снилось. Она действительно разговаривает с бестелесным голосом, как это ни противно.

– Рождество наступит только через несколько месяцев.

– Да знаю. Я соврал. Не призрак я ушедшего Рождества. Я это однажды в кино услыхал.

– Кто ты такой?! – Рэчел была на грани истерики.

– Я – все твои мечты.

Должно быть, кто-то подложил в хижину динамик. Страх Рэчел сменился яростью. Она вскочила с постели и кинулась на поиски мерзкого устройства. Но не сделав и двух шагов, столкнулась с чем-то и упала на пол. Что-то похожее на когти обхватило ее за талию. Она почувствовала, как ее приподнимают и снова кладут на кровать. Ее охватила паника, и она завопила. Мочевой пузырь не выдержал.

– Довольно! – Голос заглушил ее вопли. Окна хижины задребезжали. – У меня нет времени.

Рэчел съежилась. Дыхание спирало в груди, в голове шумело. Она начала было проваливаться в обморок, но что-то схватило ее за волосы и выдернуло обратно. Ее разум метался, пытаясь обрести опору в реальности. Призрак – это призрак. Она верит в привидения? Наверное, пора поверить. Может… может, это он – вернулся отомстить ей?

– Мерл, это ты?

– Кто?

– Прости меня, Мерл, мне пришлось...

– Кто такой Мерл?

– Так ты не Мерл?

– Никогда не слыхал о таком.

– Тогда кто же? Кто ты такой, черт тебя побери?

– Я – разгром всех твоих врагов. Я – власть, которой ты жаждешь. Я – в прямом эфире, непосредственно из преисподней – демон по имени Цап! Та-та-дамм! – По полу что-то защелкало, точно отбили чечетку.

– Ты – дух Земли?

– Э-э, м-м, да, я – дух Земли. Это я. Цап, дух Земли.

– Но я думала, что ритуал не действует.

– Ритуал?

– Мы пытались вызвать тебя на прошлой неделе, но мне показалось, что он не подействовал, потому что я не очертила круг власти девственным клинком, обагренным кровью.

– А что ты взяла вместо него?

– Пилочку для ногтей.

Повисла пауза. Неужели она оскорбила духа Земли? Первое свидетельство того, что ее волшебство – действительно волшебство, и надо же так опростоволоситься, использовав второсортный материал для ритуала.

– Прости меня, – забормотала Рэчел, – но сейчас очень непросто найти девственный клинок, обагренный кровью.

– Все в порядке.

– Если бы я знала, я бы...

– Да нет, в самом деле все нормально.

– Ты оскорблен, Великий Дух?

– Я собираюсь оделить величайшей властью на свете женщину, которая рисует в грязи круги пилочкой для ногтей. Прямо не знаю. Дай подумать секундочку.

– И тогда ты подаришь гармонию сердцам всех женщин нашего шабаша?

– Что ты мелешь, мать твою за ноги? – громыхнул голос.

– Именно для этого мы призывали тебя, о Дух – чтобы ты принес нам гармонию.

– Я еще вернусь к тебе, ведьма, после рекламной паузы. Если я обрету то, чего ищу, мне потребуется, чтобы ты отвергла Творца и выполнила ритуал. А взамен тебе будет вручена власть, которой ты сможешь править всей Землей. Ты сделаешь это?

Рэчел не верила своим ушам. Признать, что ее магия действует, – уже огромный шаг вперед. Но когда предлагают править всем миром? Она не была уверена, что карьера тренера по аэробике подготовила ее к такому повороту.

– Говори, женщина! Или ты предпочтешь всю жизнь выуживать комки волос из душевых стоков и обрезки ногтей из пепельниц?

– Откуда ты знаешь?

– Я уничтожал язычников, когда еще был жив Карл Великий. А теперь отвечай, ибо во мне просыпается голод, и я должен идти.

– Уничтожал язычников? Я думала, духи Земли – добрые.

– Всякое бывает. Ну – ты отрекаешься от Творца?

– Отречься от Богини? Даже не знаю...

– Да при чем тут Богиня? От Творца!

– Но Богиня...

– Не правильный ответ. От Творца Всемогущего. Помоги мне, малышка, – мне не дозволено вслух произносить это имя.

– Ты имеешь в виду – от христианского Бога?

– Бинго! Отрекаешься?

– Я давным-давно это сделала.

– Хорошо. Подожди здесь. Я сейчас вернусь.

Рэчел хотела сказать еще что-то на прощанье, но слова не шли в голову. Она услышала, как снаружи зашуршали листья, и подбежала к двери. Под ровным лунным светом на ближайшем пастбище бродил крупный рогатый скот, и между силуэтами что-то передвигалось. И чем дальше к городу оно уходило, тем больше становилось.