"Девушка хочет повеселиться" - читать интересную книгу автора (Мартелла Морин)

34. ТРОЕ — УЖЕ ТОЛПА

— Почему она не переезжает к отцу с матерью?

Сандра не испытывала симпатии к Фионе, поскольку считала ее главной причиной постоянных ссор между мной и Джерри.

Она была не так уж далека от истины. Атмосфера в доме понемногу накалялась. Сомневаться не приходилось, Фиона действительно была безутешна. Но она бродила по комнатам полуодетая и требовала к себе внимания. Если даже я испытывала раздражение, то что должен был чувствовать Джерри? Он жил рядом с двумя женщинами — любовницей, которую приходилось держать на расстоянии, и хнычущей полуголой подругой, которая бросалась на Джерри, едва тот переступал порог.

Из-за Фионы мы каждое утро с трудом приползали на работу.

Что было непростительно. Это время могло стать для нас самым счастливым. Мы были деловыми партнерами и переехали в новое здание. А наши личные отношения вышли на новый уровень.

До приезда Фионы все было чудесно.

Теперь же мы перед сном украдкой целовались на лестничной площадке, пока Фиона в метре от нас умывалась и чистила зубы. После этого она шумно полоскала больное горло, которое першило от постоянного плача…

Сандра обняла меня за плечи.

— Не расстраивайся, Энни. Все пройдет, как сказала актриса епископу, проглотив его кольцо. Фиона не останется у вас навсегда, правда? — Она посмотрела на меня с любопытством и скорчила гримасу.

— О боже! Неужели ты можешь представить меня, Джерри и Фиону живущими бок о бок до конца жизни? Я глотаю успокоительные пилюли и готовлю Фионе обед, потому что она так и не может оправиться от предательства Сэма. А Джерри ругает ее вдоль и поперек и грозит пристрелить. Да это был бы ад кромешный!

Тогда я этого не знала, однако существовал еще один вариант развития событий. Причем куда более грозный.

Наступил понедельник. Стоял один из тех дождливых вечеров, когда все чувствуют себя не в своей тарелке. Не успели мы закончить приготовленный мной обед, как кто-то позвонил в дверь.

Поскольку Джерри уже взялся за телефон, а Фиона не сдвинулась бы с места даже под страхом смертной казни, открывать пошла я.

На крыльце стояла хорошенькая маленькая женщина, державшая за руки сыновей Джерри.

— Привет. Я Салли. Ничего, если я войду? — Она прошла по коридору и направилась прямо в гостиную, где Джерри разговаривал по телефону.

— Конечно. Почему бы и нет? — пробормотала я, обращаясь к пустому дверному проему.

О боже… У ворот был припаркован маленький «Фиат», битком набитый чемоданами и картонными коробками с торчавшей наружу одеждой. И детскими игрушками.

— Это Энни, — представил нас Джерри, когда я просунула голову в дверь гостиной. — Энни, это Салли.

Мы чинно поздоровались, стараясь не слишком пристально рассматривать друг друга.

Впрочем, Салли волноваться не приходилось. Она была похожа на хрупкую куколку. Маленькую фарфоровую куклу с голубыми глазами и безукоризненными светлыми волосами, аккуратно перехваченными черной бархатной лентой, как у двенадцатилетней девочки. На ней было светло-голубое платье, прикрывавшее колени и идеально сочетавшееся с голубыми туфельками.

У меня был трудный день. Кроме того, я была по горло сыта Фионой и ее депрессией. Поэтому по возвращении с работы я сняла деловой костюм и облачилась в просторный купальный халат с намерением принять продолжительную горячую ванну.

Не помню, что заставило меня спуститься на первый этаж. Может быть, желание забрать свой драгоценный крем, который Фиона оставила на каминной полке. Но потом я пошла на кухню за резинкой, чтобы скрепить волосы. Эта неосторожность закончилась тем, что я начала готовить обед, отложив ванну на потом. До сих пор я никогда не готовила в громоздком махровом халате. Возможно, именно поэтому к концу процесса на нем появились следы масла, томатной пасты и красного вина. Но сил переодеваться не было, и я села обедать в совершенно непотребном виде.

И тут, как назло, приехала Салли.

— Вы новый партнер Джерри? — Она держала меня за руку и как зачарованная смотрела на мой халат.

— Я… э-э… я готовила обед. — Я постаралась прикрыть пятна рукой.

— Да. — Она сделала вид, что ничего не заметила. Но это не помогло.

Я всегда представляла себе бывшую жену Джерри крупной женщиной. До сих пор единственной другой Салли, которую я знала, была Салли Ивенс, ужас школьной хоккейной команды. Каждый раз, когда Джерри упоминал имя своей бывшей жены, перед моим умственным взором возникал портрет Салли Ивенс. Я вспоминала, как она прочесывала магазины в тщетных поисках одежды, которая была бы ей впору. А эта Салли оказалась миниатюрной, пропорционально сложенной женщиной примерно сорок четвертого размера. И выглядела так, словно только что прошла химчистку.

Предполагаемая беременность, которая вывела из себя Джерри в тот вечер, когда мы были в дансинг-клубе, оказалась злой шуткой. Если эта женщина была беременна, то могла произвести на свет лишь муравья.

Мальчики набрасывались на Джерри, пытаясь стащить его на пол.

— Салли? — негромко прозвучало у нас за спиной. Появилась Фиона в облаке духов, успевшая переодеться в еще одно умопомрачительное летнее платье. Ее волосы были заплетены в аккуратную французскую косу.

— Привет, Фиона.

— Что ты здесь делаешь?

— Я могла бы спросить тебя о том же. — Хотя Салли была изящной и похожей на куколку, но характер у нее имелся. Эта женщина начинала мне нравиться. Несмотря на то, что в ее присутствии я ощущала себя дылдой и неряхой.

После внушительного перерыва, во время которого Фиона потчевала Салли длинной и не слишком связной историей ухода Сэма к женщине-абажуру, я сумела утащить ее из столовой.

— Ради бога, дай им поговорить друг с другом! — прошептала я, когда Фиона начала ныть, что еще не закончила свой рассказ. Потом я затолкала ее на кухню. Дождь кончился, и мальчики отправились в сад. Они гоняли лягушек, доселе безмятежно живших в траве высотой до колена, которую Джерри зарекся косить. Не из-за экологических соображений, а потому что у него всегда были «дела поважнее». Я следила за ними из окна; тем временем Фиона направила ухо в сторону полураскрытой двери столовой.

Вроде бы Салли ушла от хлыща. Из подслушанного Фионой явствовало, что они поссорились из-за места, где им придется жить ближайшие пять лет. И где детям предстояло пойти в школу. Хлыщ, как настоящий офицер, считал, что начальству виднее.

Но, похоже, Салли считала, что виднее ей. По крайней мере в том, что касалось детей.

— Я не желаю перевозить их в Корк, — говорила она Джерри.

Когда я закрыла дверь, Фиона разозлилась.

— Зачем ты это сделала? — прошипела она. Вместо ответа я налила ей стопку водки. Это помогло. Фиона успокоилась, а после еще одной порции снова начала болтать.

— Ну разве она не ослепительна? Никогда не видела женщины изящнее. Можно отдать все на свете, чтобы выглядеть так же.

Я не знала, имеет ли она в виду меня или женщин вообще, но подозревала первое.

— Да, она миленькая, — согласилась я.

— Сомневаться не приходится, он все еще от нее без ума. Когда Салли ушла, он был в отчаянии. Бьюсь об заклад, они сойдутся. Недаром после ухода от хлыща она отправилась прямо сюда.

Я посмотрела на мальчиков. Они по-прежнему гонялись за лягушками. Впрочем, как и все мы…

Фиона продолжала талдычить мне о том, какой у них был счастливый брак. Как Салли и Джерри любили друг друга. Как Джерри не мог от нее оторваться. И как все знали, что в конце концов они снова будут жить вместе.

«Тогда какого черта ты сразу после приезда начала распускать перед ним хвост?» — хотела спросить я. Но ответ был известен заранее. Флирт был для нее второй натурой; она сама не ведала, что делает. Фионе постоянно требовались доказательства того, что она не потеряла привлекательности. Соперничать с тремя красивыми сестрами было нелегко. Они старались любым способом перещеголять друг дружку. Поэтому неудивительно, что Фиона выбрала в подруги именно меня. Тут у нее была полная гарантия, что ее не перещеголяют. Теперь, когда Сэм бросил ее ради женщины-абажура, Фионе нужно было удостовериться, что ее главное достоинство — а именно красота — не потеряло своей ценности. И что это только временный кризис. Я открыла рот, чтобы подтвердить это. Сказать, что у нее красивое лицо и великолепная фигура.

Но сказала совсем другое.

— Джерри почти закончил процедуру развода, — услышала я собственный голос.

— Ах, это ничего не значит. Разве есть на свете мужчина, способный сопротивляться Салли? Она настоящая куколка.

Фиона и не догадывалась о том, как эти слова подействуют на меня. Я ощутила такую тяжесть, словно мне на грудь методично наваливали железобетонные блоки.

Вдруг из коридора донесся взрыв хохота.

И еще один блок занял свое место.

Затем смех раздался в саду. Теперь все были там. Как образцовая семья.

Старший мальчик, немного напоминавший Джерри, забрался на высокую стену, отделявшую сад от соседей.

— Папа! — крикнул мальчик. — Посмотри, куда я залез!.. — Он упал, не успев закончить фразу. С двухметровой высоты.

Джерри и Салли оказались рядом в мгновение ока. Они вытирали ему слезы, проверяли, нет ли переломов, и успокаивали, как положено родителям. В общем, идеальная семья с рекламы фирмы «Кодак» И тут я поняла, что мое будущее упало и разбилось. Вместе с мальчиком.

— Чертовы отродья! — Фиона остановилась у меня за спиной. — Ненавижу детей!

— Знаю, Фиона…

— Энни, что случилось? Почему ты как в воду опущенная? Пойдем, я налью тебе чаю. — Она обняла меня. — Или кофе? — спросила Фиона, заглянув мне в лицо.

— Лучше чаю. Спасибо, Фиона.

Она превзошла самое себя, приготовив чай для всех. Даже для «чертовых отродий».

Мне захотелось уйти наверх, чтобы не видеть, как Джерри улыбается Салли, Салли улыбается ему, а дети улыбаются им обоим. Но потом я разозлилась и обозвала себя трусихой. Нельзя всю жизнь прятаться от того, что тебе не нравится.

Кроме того, Салли действительно оказалась очень милой женщиной. И хорошей матерью. Только хорошая мать могла ради детей отказаться от сильного чувства. Она заметно выросла в моих глазах. Если Салли оказалась способной на такое, то и я могла пить чай и улыбаться. Даже если при каждом взгляде на нее и Джерри у меня разрывалось сердце.

— Брайан, как ты себя чувствуешь? — спросила я упавшего мальчика.

— Он упал на лягушку! — засмеялся Дэвид.

— Неправда. Неправда! — Брайан чуть не заплакал.

— Это ты сказал, что он упал на лягушку и поэтому не разбился! — крикнул Дэвид отцу.

Пока Джерри восстанавливал мир, ко мне подошла Салли.

— Я знаю, что в ту субботу, когда Джерри был занят, вы водили их в «Макдоналдс». Спасибо, Энни. Они могут свести с ума и святого. — Салли ждала, что я буду возражать.

Я оправдала ее ожидания.

— О нет, они не доставили мне никаких хлопот. Ее улыбка стала шире.

— Я рада, что в агентстве все хорошо. Джерри правильно сделал, взяв партнера. Если кто-то не вмешается, он доработается до смерти.

Выходит, она не только отнимает у меня Джерри, но и просит спасти ему жизнь? Я готова была возненавидеть ее, но это было невозможно. Она даже поблагодарила Фиону за чай.

Фиона, стоявшая за ее спиной, перехватила мой взгляд и изобразила руками целующихся голубков.

Джерри поднялся.

— Пора, мальчики. Нужно многое сделать, чтобы вас устроить. А уже поздно. — Он посмотрел на меня. — О'кей, Энни?

Зачем он смотрел на меня? Его жена вернулась, не так ли? Семья восстановлена. Он не должен обращать на меня внимание только потому, что я его деловой партнер.

— До свидания, Энни. Еще увидимся, — сказала Салли и пошла к машине.

Мальчики подставили нам щеки для прощального поцелуя. Увидев это, Фиона тут же исчезла.

— До свидания, Энни! — хором сказали мальчики, сев в машину. Я знала, что они машут руками, но ничего не видела из-за слез, вызванных жалостью к себе.

Я стояла в дверях, махала в ответ и видела себя высохшей старой девой. А Джерри, Салли и их чудесные маленькие сыновья вместе уезжали в счастливое будущее. Будущее, полное вечной любви и нежности.

И жаркого секса.

Я все же приняла успокаивающую горячую ванну. Но испортила весь эффект, пролежав в ней до тех пор, пока вода не остыла, а моя кожа не покрылась пупырышками, как у осьминога. Впрочем, это не имело никакого значения, потому что единственный мужчина, которого я любила, вернулся к своей ненаглядной куколке-жене с кожей как персик. Я вытерла глаза, зябко закуталась в теплое банное полотенце и легла в постель, слишком подавленная, чтобы просушить волосы.

— Энни…

Открыв глаза, я увидела Джерри. Он сидел на краю кровати и гладил мои влажные волосы.

— Сколько времени? — сонно спросила я.

— Почти одиннадцать.

— Должно быть, я задремала. А где мальчики? И Салли?

— У ее матери. Они поживут там, пока Салли не решит, как быть с домом.

— Но я думала, что они…

— Вернулись? Нет. Салли слишком умна для этого. У ее матери есть меблированные комнаты на Тереньюр-роуд. Там мне будет удобно навещать детей.

— Так ты не собираешься сходиться с Салли? Он нахмурился.

— Что это взбрело тебе в голову? Как я могу сойтись с Салли, когда мы с тобой… За кого ты меня принимаешь, Энни?

И тут я — в полном соответствии с привычками прежней Энни Макхью, которая из двух возможных вариантов всегда выбирала неправильный — повернулась к нему спиной и снова заревела в три ручья.

Но Джерри понял. Почему-то понял. Он был первым мужчиной в моей жизни, который сумел понять, что я плачу от полноты чувств. А не потому, что я безнадежная дура.

Все шло хорошо. Джерри развернул полотенце и начал целовать мое теплое, только что вымытое тело, когда в дверь просунулась голова Фионы.

— Энни? Я слышала, что Джерри вернулся, но не могу его найти… О боже, что тут происходит? — вскричала она.

Джерри подпрыгнул, как ошпаренный кот.

— Какого черта? Что ты с ней делаешь?

— Уйди, Фиона! — сердито сказал он.

Не обращая на него внимания, Фиона подошла к кровати и уставилась на меня.

— Энни Макхью, прикройся! — Шокированная Фиона напоминала викторианскую тетушку, на всю жизнь оставшуюся старой девой; ее глаза полезли на лоб.

Я покорно завернулась в полотенце.

— Фиона, все в порядке.

— В порядке?! Черта с два! Ты что, рехнулась? С Джерри было достаточно.

— Фиона, не лезь не в свое дело. Это не имеет к тебе никакого отношения.

— О боже, Энни Макхью, тебя нельзя оставить ни на минуту! — Она показала рукой на кровать. — О чем ты думала?

— Я…

И тут Джерри взорвался:

— Мать твою, тебе-то что за дело? Убирайся отсюда, Фиона, пока я тебя не вышвырнул!

— Джерри, не говори с ней так… Тут он рассмеялся.

— Ушам своим не верю! Мы, два взрослых человека, должны спрашивать у Фионы разрешения?..

— Он прав, Фиона. — Я взяла его за руку. — Мы уже давно…

— Нет! И слышать не хочу! — Она в ужасе заткнула уши.

Как позже сказал Джерри, Фиона вела себя так, словно застала своих родителей совокупляющимися на коврике у камина.

— Не могу поверить. — Она осуждающе покачала головой. — Вы вместе?..

Мы с Джерри улыбнулись друг другу.

— И все это время вы?..

— Ну, не все. Благодаря твоему приезду, — буркнула я.

— Господи Иисусе! Энни Макхью, с тебя нельзя спускать глаз! — Фиона вылетела из комнаты.

Джерри запер дверь и вернулся в кровать.

— На чем мы остановились?

— Подожди минутку, — сказала я. — Дай мне руку. Не эту. Левую.

Пришлось постараться, но вскоре тонкое кольцо соскользнуло с его пальца. Я положила кольцо на тумбочку.

— Энни? — Казалось, это его позабавило. Я сняла полотенце.

— Так на чем мы остановились?