"Сломанные ангелы" - читать интересную книгу автора (Морган Ричард)

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Я вижу их лица снова и снова.

Это не лица красивых и стойких к радиации боевых тел "Маори", одетые для Дэнгрека или дымящихся руин Заубер-вилля.

Нет. Я вижу их такими, какими они были до смерти. Лица солдат, выбранных Семетайром. Солдат, брошенных назад в пекло. Тех, кого я впервые увидел в безобидной обстановке виртуального отеля. Они знали те лица как свои собственные.

Лица мертвых.

Оле Хансен.

Европейское, до абсурда бледное лицо с белыми коротко остриженными волосами и глазами того спокойного синего оттенка, какой бывает лишь у медицинских приборов, и то в дежурном режиме. Прибыл с Латимера, в первой волне свежемороженых новобранцев Объединенных Наций в момент, когда все предрекали Кемпу скорое поражение. Никто не заглядывал дальше, чем за шесть месяцев войны.

– Лучше, чтобы это не стало очередной "Бурей в пустыне". – Его лицо еще носило следы солнечных ожогов. – Потому что, если так случится, лучше сразу вернуться на полку. Этот ваш клеточный меланин чешется, спасу нет.

– Для тебя есть путевка туда, где мороз, – заверил я. – Зима в Латимер-Сити покажется раем. Знаешь, что погибла вся твоя команда?

Кивок.

– Видел вспышку с вертолета. Последнее, что я помню. Все понятно, это же ядерный фугас… Ведь просил: взорвите проклятую бомбу там, на месте. О чем говорить… Упрямые были, как черти…

Хансен служил в отряде подрывников под названием "Мягкое касание". Я как-то слышал о них по "солдатскому телеграфу". У этих людей была хорошая репутация. Была.

– Значит, вы потеряли их навсегда.

Хансен повернулся на стуле, глядя куда-то в пространство виртуальной комнаты, затем снова обратился к Хэнду.

– Можно?

– Будьте любезны.

Встав, Хансен направился к столу с частоколом из бутылок. Выбрав одну, наполнил стакан янтарной жидкостью до самой кромки. Потом вытянул руку со стаканом в нашу сторону и замер: губы сжаты, пронзительный взгляд голубых глаз.

– За "Мягкое касание", где бы ни были их гребаные атомы! Теперь эпитафия: "Нужно было выполнять приказы", гребаные приказы… И были бы сейчас здесь!

Одним быстрым движением он опрокинул стакан в глотку. Потом замычал и резко бросил посудину вбок, из-под руки. Стукнувшись о мягкий ковер, она покатилась, в конце замерев возле стены. Хансен вернулся на свое место и сел. В глазах его стояли слезы, и почему-то я решил, что это из-за крепкого алкоголя.

– Какие ко мне вопросы? – резко спросил Хансен.

Иветта Крюиксхэнк.

Двадцать лет. Лицо черное до синевы. Судя по конструкции черепа, могла служить высотным перехватчиком: покатый лоб, плюс угрожающего вида украшения из стали, да пара вживленных разъемов, зеленого и черного цвета. У самого основания черепа я заметил еще три гнезда.

– Это что такое?

– Бонус-пакет: тайский, мандарин и девятый дан кара-те-шотокан. Ускоренная медицинская помощь в боевых условиях.

Она провела по разъемам пальцами так, как слепой читает шрифт Брайля. Словно впрямь оперировала вслепую и под огнем.

– А что у тебя на голове?

– Интерфейс спутнавига и порт концертной виолончели. – Она улыбнулась. – Вещь не слишком практичная, но мне так лучше. Пусть будет.

Настала очередь Хэнда.

– За последний год вы запрашивали пост быстрого развертывания семь раз. Почему?

Она с удивлением взглянула на человека из "Мандрагоры":

– Вы уже спрашивали.

– Не я.

– А-а… понятно. Призрак компьютера "Мандрагор-вилль". Да-а… как я уже говорила, у них более узкая специализация, больше возможностей для оказания помощи, лучшее оборудование. Знаете, в прошлый раз вы смеялись веселее.

Сян Сянпин.

Бледное лицо с азиатскими чертами, умные, слегка раскосые глаза и приятная улыбка. Возникало такое впечатление, будто этот человек раздумывал – рассказать ли немного сомнительный анекдот, услышанный только что. Если бы не загрубелые от тренировок руки и расслабленная позиция, раскусить его было бы непросто. Он смахивал на странно одетого учителя и вовсе не напоминал человека, способного остановить функционирование человеческого тела пятьюдесятью семью способами.

– А что, эта ваша экспедиция… не укладываясь в общий контекст войны, не предполагает ли она некий денежный фактор? Нет?

Я пожал плечами.

– Эта война целиком за денежный фактор, вся и полностью.

– Вероятно, такая у вас вера.

– Она может стать вашей, – вмешался Хэнд. – Я вхож в высшие круги на уровне правительства и могу авторитетно подтвердить. Если бы не деньги Картеля, войска Кемпа должны были занять Лэндфолл еще прошлой зимой.

– Да. И за этот город сражался я сам. – Он скрестил руки на груди. – Более того, погиб за это.

– Хорошо, – деловито произнес Хэнд. – Поговорим об этом.

– Я уже дал ответ на вопрос. Зачем вы снова спрашиваете?

Хэнд явно нервничал.

– Это был другой я, просто экранный образ. Пожалуйста, продолжайте, у нас нет времени на сплошной просмотр данных.

– Была ночная атака на равнину Дананг. Там стояла релейная станция сети управления ядерными фугасами кемпи-стов.

– Да? И ты в этом участвовал?

Я посмотрел на сидевшего передо мной бойца с чувством уважения. За последние восемь месяцев тайная операция с ударом по коммуникациям Кемпа была нашим единственным успехом на театре Дананга. Я знал солдат, жизни которых спас этот удар. В момент, когда мой взвод и меня в том числе разносило на куски у Северного выступа, пропаганда еще трубила о том стратегическом успехе.

– Мне оказали высокое доверие, назначив командиром группы.

Хэнд посмотрел на его руку, по которой бежали строки информации – так, словно кожу поразила странная болезнь. Системные штучки. Виртуальные игрища.

– Ваша группа выполнила боевую задачу, но при отходе вы были убиты. Об этом моменте поподробнее.

– Я ошибся, – Сян выдавил из себя признание, сделав это с тем отвращением, с каким только что произнес имя Кемпа. Но Хэнд явно не понимал, что такое такт:

– Какую именно ошибку?

– Я посчитал, будто автоматика боевого охранения отключится после подрыва базовой релейки. Но этого не случилось.

– У-упс…

Он бросил взгляд в мою сторону:

– Моя группа нуждалась в прикрытии, и я остался.

– Достойно восхищения, – кивнул Хэнд.

– Ошибся я сам. Стоило заплатить эту цену, чтобы остановить Кемпа.

– Ты ведь не любишь Кемпа? Так, Сян?

Я задал вопрос осторожно, стараясь его не обидеть. Похоже, перед нами был человек искренний. Сян с презрением проговорил:

– Кемп говорит о революции. Но что будет, если он захватит власть на Санкции IV?

Я почесал за ухом.

– Не нужно истерик. Там и тут появятся статуи Кемпа. Думаю, больше ничего.

– Точно. И сколько тысяч жизней положат для этой цели?

– Сказать довольно трудно. Слушай, Сян, мы не кемпи-сты. Если доберемся до того, что хотим найти, я могу гарантировать, что появится более чем насущный интерес не пустить Кемпа к власти. По рукам?

Он положил руки на стол и некоторое время молча смотрел на них. Потом спросил:

– У меня что, есть выбор?

Амели Вонгсават.

Узкое, с орлиным носом лицо, напоминавшее тусклую от времени медь. Прическа, недавно бывшая короткой – под "бокс", уже отросла. Волосы черные, с легким оттенком хны. На затылке волосы курчавились, прикрывая завитками серебристые разъемы для кабелей управления полетом. Татуировка в виде перекрестия под левым глазом отмечала порт для ввода данных. Глаз над татуировкой был серого цвета, похожий на жидкокристаллический экранчик. Его тон явно не соответствовал цвету правого зрачка.

– Единственное, что нашлось в госпитале, – она произнесла эти слова, едва заметив направление моего взгляда своим "улучшенным" зрением. – Год назад я попала под выстрел над Буткинари-Таун и начисто выжгла информационный тракт. Меня подобрали уже на орбите.

– Хочешь сказать, ты смогла убраться оттуда со сгоревшей проводкой? – В моем голосе зазвучало сомнение. Перегрузки должны были размазать содержимое ее черепа в радиусе раскинутых в обе стороны рук. – Что произошло с автопилотом?

Она скорчила гримасу:

– Зажарился.

– И как ты справилась с управлением? В таком-то состоянии?

– Выключила комп и летела на ручном. На честном слове и одном крыле. У меня был "Локхид-Митома", он и не такое может.

– Извини, но я спросил: как ты сама управляла в таком состоянии?

– А-а… – Она пожала плечами: – Болевой порог у меня высокий.

Годится.

Люк Депре.

Высокий блондин с неопрятной, заведомо неприемлемой для войны шевелюрой. И ничего, что говорило бы о стиле. Лицо словно нарочно вылепленное наподобие ангела: нос с горбинкой, запавшие щеки и глаза необычного зеленого цвета.

Небрежно развалившись на стуле, он смотрел на нас, склонив голову набок – так, словно никак не мог разглядеть.

– И что? – длинная рука потянулась к лежавшей на столе пачке моих "Лэндфолл-лайт" и достала сигарету. – Вы расскажете мне об этом деле?

– Нет, – ответил Хэнд. – До момента принятия решения информация конфиденциальная.

Он жадно затянулся, глухо закашлявшись.

– Так вы сказали и в прошлый раз. Повторюсь с вопросом: а кому я расскажу? Если меня не наймут, попаду обратно в банку для консервов.

– И тем не менее…

– Хорошо. Тогда спрашивайте.

– Расскажите о своей последней операции, – предложил я.

– Информация конфиденциальная. – Несколько секунд он разглядывал наши серьезные лица. – Шутка. Я уже рассказывал вашему напарнику. Он что, не докладывал?

Я услышал, как Хэнд издал сдавленное мычание. Я быстро ответил:

– То была виртуальная конструкция. Мы слушаем твою информацию в первый раз. Рассказывай снова, все по порядку.

Депре пожал плечами:

– Конечно, почему нет. Была акция по устранению одного из командующих в секторе Кемпа. В его же машине.

– И как, успешно?

Он с улыбкой взглянул на меня.

– Да, должен признаться. Вы знаете, прямо в голову. Ее оторвало.

– Я просто спросил. А вы погибли все вместе?

– Ага, не повезло. Чертова кровь. В ней оказался защитный токсин. Причем замедленного действия. Мы обнаружили это в воздухе, по дороге домой.

– Был распылитель? – спросил Хэнд.

– Нет, – по угловатому лицу Депре пробежала судорога. – Моя напарница получила струю крови из его сонной артерии прямо в глаза. – Он выпустил в потолок струю дыма. – Не повезло. Она была нашим пилотом.

– О-о…

– Да. И мы разбились о стену дома. – Он оскалился:

– Ребята, все случилось о-очень быстро…

Маркус Сутъяди.

Сверхъестественно красивое лицо, достойное быть в планетарной сети где-нибудь рядом с Лапинией. Миндалевидные, четко очерченные глаза, изящная линия губ. Лицо на редкость правильной формы. Мужское, с твердым подбородком и широким лбом. Прямые темные волосы.

Удивительно неподвижные черты – словно он принял обезболивающее. В целом его облик заставлял ощутить скрытую внутри энергию. Это красивое, с открытки, лицо принадлежало опытному игроку в покер.

– Эй! – Я взмахнул перед ним рукой, как бы проверяя реакцию. Не смог удержаться. В миндалевидных глазах мелькнула едва заметная искра.

– Против вас выдвинуты серьезные обвинения, – сказал Хэнд, укоризненно покосившись на меня.

– Угу.

Мы ждали продолжения, и через секунду стало очевидно, что Сутъяди не желает говорить о сути дела.

Хэнд словно фокусник взмахнул рукой, и над его растопыренными пальцами повис информационный экран. Чертова запрограммированная магия.

Глубоко вздохнув, я увидел на экране укрупненное по плечи изображение одетого в военную форму человека, рядом с которым шла биоинформация. Форма ничем не отличалась от моей. Лицо знакомое. Хэнд сухо спросил:

– Ты убил этого человека. Можешь объяснить почему?

– Нет.

– Это и не требуется. – Я сделал жест в сторону изображения. – "Пес" Вьютин не нравился почти никому. Меня интересует, как именно ты его убил.

– Выстрелом в затылок.

Я кивнул.

– Умный мальчик. И он на самом деле умер?

– Да. Я выжег стек импульсом полной мощности.

Щелкнув пальцами, Хенд убрал свой магический экран.

– Хотя гауптвахта и была сбита, в "Клине" полагают, что со временем могут отыскать твой стек. Любому, кто его вернет, обещана приличная сумма. Ты все еще нужен им для публичной казни.

Хэнд снова покосился на меня.

– Насколько могу себе представить, это весьма неприятная процедура.

– Так и есть.

За всю службу в "Клине" пришлось видеть лишь два наглядных урока. Оба продолжались очень долго. Хэнд продолжал:

– Мне вовсе не доставит удовольствия знать, что тебя выдали "Клину". Но стоит ли рисковать, отправляясь в серьезную экспедицию с человеком, способным дойти до такой крайности в неподчинении командиру? Нужно знать подробности.

Сутъяди посмотрел на меня. Я незаметно кивнул – так незаметно, как только мог.

– Он приказал расстрелять каждого десятого из моих людей, – с трудом выдавил наш собеседник. Я снова кивнул, на сей раз сам себе. Кажется, из всех способов установления контакта с местными силами Вьютин предпочитал именно этот.

– Почему?

– Хэнд, какого черта! – Я повернулся на стуле, оборачиваясь к нему. – Его заставляли расстреливать своих людей, а он этого не захотел. Если это неподчинение, то я могу его понять.

– Бывали разные обстоятельства, и…

– Мы теряем время. – Я прервал Хэнда и снова обратился к Сутъяди: – Случись это снова, ты поступил бы иначе?

– Да. – Он показал зубы. Даже не знаю, было ли это улыбкой. – Я бы расфокусировал лазерный луч, чтобы поджарить всю его команду. Тогда меня не смогли бы взять.

Я взглянул на Хэнда. Закрыв рукой глаза, он покачал головой.

Сунь Липин.

Монголоидные темные глаза, широкие скулы. Роте опущенными вниз уголками, словно след от страдальческой улыбки. Лицо загорелое, с четкими линиями и волосами черного цвета, волной спускавшимися на одно плечо. Казалось, прическа держалась благодаря генератору электростатического поля. Спокойная, даже непробиваемая аура.

Я с сомнением задал вопрос:

– Ты покончила с собой?

– Так они сказали. – С этими словами опущенные книзу углы рта превратились в натянутую гримасу. – Помню, как нажала на спуск. Приятно, что мое намерение не изменилось от внешнего давления, – пуля скользнула под правой челюстью и прошла сквозь мозг, образовав при выходе абсолютно круглое отверстие в макушке.

– На таком расстоянии трудно промахнуться, – заметил я. Ее спокойный взгляд ничуть не дрогнул. Ответ прозвучал вполне здраво:

– Трудно, но можно.

Хэнд откашлялся и задал свой вопрос:

– Нельзя ли объяснить причины?

Липин несколько удивилась:

– Опять?

Хэнд с досадой объяснил:

– Вы общались с виртуальной конструкцией, а не со мной.

– А-а…

Она пошарила взглядом по сторонам, пытаясь что-то найти. Вероятно, искала периферию. Виртуальная среда не пред-полагала моделирование аппаратуры слежения, встраиваемой в сетчатку, – за исключением сотрудников "Мандрагоры". Но почему-то Липин не выказала удивления отсутствием "жучков". Наверное, помнила лишь старые версии.

– Мы столкнулись с автоматическим вооружением. Танки-пауки. Я пыталась остановить огонь через параметрические запросы, но встретилась с вирусом, встроенным в систему управления. Думаю, это был вариант Ролинга. – На долю секунды она поморщилась. – Времени было немного, что понятно. Во всяком случае, я не смогла вовремя отключиться и подцепила первый блок вируса. Пока он грузился, успела принять лишь одно решение.

– Весьма впечатляющая решительность, – сказал Хэнд.

Покончив с вопросами, мы вернулись обратно на крышу. Решили проветриться. Облокотившись на парапет, я наблюдал за мирной панорамой Лэндфолла в комендантский час. Хэнд отправился добывать кофе. Площадка позади меня оказалась пустой, а беспорядочно расставленные столы и стулья напоминали странное иероглифическое письмо, оставленное для спутников.

Пока мы сидели внизу, похолодало, и от ветра пустыни ощутимо знобило. На ум пришли слова Сунь Липин: "Вариант Ролинга".

На плацдарме Иненина нас уничтожил именно этот вирус. Вирус заставил Джимми де Сото вырвать перед смертью собственный глаз. Потом эта программная зараза стала популярным техническим новшеством, дешевым средством ведения войны. И теперь этот вирус был единственным из находившихся в распоряжении Кемпа.

Времена меняются, но рынок продолжает действовать. История идет своим путем, а вдоль этого пути сплошняком лежат мертвые. Остальные шагают вперед.

Хэнд вернулся, сконфуженно неся два стаканчика из кофейного автомата. Передав один мне, он облокотился на парапет. Немного погодя Хэнд спросил:

– И какое у вас мнение?

– По-моему, кофе отдает дерьмом.

От неожиданности Хэнд закашлялся.

– Что думаете о нашей команде?

– Они подойдут. От ниндзя я не в восторге, но у него есть свои плюсы: квалификация. И потом, он погиб на поле боя. Что всегда дает солдату преимущество. Как скоро подготовят клонов?

– Через два дня, может, еще быстрее.

– Им нужно почувствовать новые тела. Возможно ли сбросить их модели в виртуальную среду?

– Не вижу препятствий. Компьютер в состоянии моделировать с достоверностью в сто процентов. При этом используются данные, получаемые непосредственно из биолаборатории. Запустим данные во временном масштабе "триста пятьдесят к одному", и к моменту отхода команда проведет в новых телах пять месяцев, причем в условиях Дэнгрека. За пару часов нашего с вами времени.

– Отлично, – сказал я и пожалел, что не могу к ним присоединиться.

– Лично мне совершенно не нравится Сутьяди. Думаю, он просто не способен выполнять приказы.

Я пожал плечами.

– Так поручите ему командовать остальными.

– Вы это серьезно?

– Почему нет? Он достаточно квалифицирован. Имеет подходящее звание и боевой опыт. Хорошо относится к подчиненным. Более чем лоялен.

Хэнд ничего не ответил. Я почувствовал, как в темноте напряглось его лицо.

– В чем проблема?

Он кашлянул.

– Ни в чем. Просто я полагал… командование примете вы.

Перед глазами снова встал мой взвод – в то самое мгновение, когда впереди разорвалась "умная шрапнель". Яркая вспышка, взрыв. Злобно шипящие осколки, разлетающиеся во все стороны под струями сверкающего серебром дождя. На фоне вспышек от лазеров, рвущих души на части. И крики.

Выражение, застывшее у меня на лице, не должно было казаться улыбкой. Но, похоже, казалось.

– Что смешного?

– Ты читал мое дело, Хэнд.

– Да.

– И думал, я захочу командовать? Хер тебе.