"Жаркая ночь" - читать интересную книгу автора (Жеро Мишель)

– Это что, было так уж необходимо? – спросила Энни несколько минут спустя, когда они с Хизер, поневоле толкаясь в тесной, пахнувшей духами кабинке, примеряли приглянувшиеся им вещи.

– Что «это»? – переспросила девушка, взглянув на нее.

– Не делай вид, что не понимаешь, Хизер. Ты напрасно стравливаешь отчима и отца. Они и так не ладят друг с другом, а тут еще ты подливаешь масла в огонь.

Не ожидавшая ничего подобного, Хизер сердито сверкнула синими, на тон темнее, чем у Рика, глазами:

– Какое вы имеете право мне выговаривать?

– Никакого, – согласилась Энни. Голос ее звучал тихо, но твердо. – Но твой отец, несмотря на то что у него выдалась тяжелая неделя, разрешил тебе с подружками остаться в его доме на ночь, а сегодня еще и свозил вас в город. А ты отплатила ему тем, что дала понять, что считаешь его неудачником.

– Но я ничего подобного делать не собиралась, – смущенно пробормотала Хизер. Решимости ее явно поубавилось.

– Будь с отцом помягче, ладно? Ты же знаешь, что у него сейчас туго с деньгами, но он разорится для тебя, если ты будешь настаивать.

Хизер взглянула на злосчастную вещицу:

– Да не нужна она мне!

Поддавшись внезапному порыву, Энни протянула руку и откинула с лица девушки упавшую на него длинную прядь волос.

– Я знаю, тебе сейчас нелегко. А тут еще у твоей мамы скоро будет еще один ребенок. – Хизер вспыхнула, и Энни догадалась, что задела ее за живое. Похоже, в этом отношении она пошла в отца. – Но поверь мне, не стоит срывать на людях зло просто потому, что тебе плохо. Ведь этим ты ничего не изменишь.

– Я видеть не могу маму беременной! Такая мерзость! Мне даже думать не хочется о том, что они с Оуэном занимаются любовью. Ну почему он не оставит ее в покое? Убила бы его за это! – Хизер даже передернуло от отвращения.

Энни тяжело вздохнула. Тесная примерочная в магазине женского белья не лучшее место для душевных излияний. Однако у Энни, помимо поиска никому не нужных солдат, была и другая слабость: успокаивать вконец запутавшихся молоденьких девушек.

– Хизер, твоя мама и отчим любят друг друга. И ничего тут мерзкого нет. Заниматься любовью и рожать детей – это естественное выражение любви.

– Правильно. Мама и папу любила, а сама спала с Оуэном.

– Я не говорю, что она поступала хорошо. Она многим людям причинила боль, включая тебя и твоего отца. Если она была с ним несчастлива, могла бы попросить у него развода. Но взрослые, хотя мне очень не хочется в этом признаваться, могут быть необыкновенно тупыми. И потом, иногда бывает очень трудно поступать правильно.

– Я хочу жить с отцом, – проговорила Хизер, глядя на Энни блестящими от навернувшихся слез глазами. – Мама с Оуэном превратили меня в бесплатную сиделку. Правда, мой братишка неплохой мальчик, но... но я чувствую себя в их доме чужой и никому не нужной.

– А ты разговаривала об этом с отцом?

– Нет. Зачем? Он ведь все равно не согласится! У него теперь нет на меня времени. Я буду ему только мешать.

– А вот об этом пусть он сам тебе скажет. Сядь и поговори с ним как-нибудь, Хизер. Он ведь не знает, какие мысли бродят у тебя в голове.

– Но тогда мама решит, что я ее ненавижу, – помолчав, прошептала Хизер.

– Да, ситуация создалась непростая, однако, если ты выговоришься, тебе станет легче и, может быть, что-то прояснится. Пообещай, что поговоришь с отцом. Возможно, он сумеет тебе помочь.

Хизер кивнула белокурой головкой:

– Ладно, поговорю.

Энни порывисто обняла ее.

– А теперь нам пора выходить. Будь с отцом поласковее. Предложи ему зайти в отдел инструментов.

Хизер подняла голову и улыбнулась, от чего на щеках у нее появились ямочки. Энни вдруг почувствовала, как что-то сжалось у нее внутри. Но прежде чем она успела открыть дверь примерочной, Хизер заметила:

– А ведь вам мой отец очень нравится.

– Конечно, он хороший парень.

– Нет, я в другом смысле! Не притворяйтесь, что не понимаете. Я видела, как вы друг на друга смотрите.

– Вот как? И как же?

– Папа смотрит так, будто готов вас съесть. – На губах Хизер заиграла шаловливая улыбка. – А вы...

– Хизер, существуют моменты, которые неприлично обсуждать, – решительно перебила ее Энни и, схватив за плечи, развернула лицом к выходу, шутливо бросив: – А теперь вон отсюда!

Когда они вышли из примерочной, она первым делом посмотрела на Рика. На его лице было написано такое облегчение, что Энни едва сдержала улыбку.

– Не подходит, папа, – проговорила Хизер, беззаботно пожав плечами. – Пойду повешу обратно, и можем идти.

Энни выбранный ею пеньюар купила и, к своему удивлению, краем уха услышала, как Хизер, следуя ее совету, предложила Рику зайти в отдел, где продаются инструменты.

У Рика даже лицо вытянулось. Сказав, что ему там ничего не нужно, он предложил девочкам походить по магазину и встретиться с ним и Энни через пару часов.

И вот Энни с Риком остались одни. Энни держала в руках сумку с покупками – милыми невесомыми прозрачными вещицами, которые она с наслаждением будет носить, – почти явственно ощущая возникшую между ними неловкость.

– Я хочу есть, – заявил Рик, отводя взгляд. – А ты хочешь еще походить?

Энни не хотелось ни есть, ни бродить, но не могли же они вот так стоять посреди магазина еще два часа.

– А здесь есть поблизости приличные заведения?

– Есть большой кафетерий и несколько ресторанчиков быстрого обслуживания, – ответил Рик.

Энни недовольно поморщилась:

– Что ж, годится. Ты уверен, что тебе ничего не нужно в отделе инструментов?

– Так, значит, это ты надоумила Хизер? – улыбнулся Рик.

– Каюсь, виновата, – призналась Энни, беря руку Рика в свою. Его теплые пальцы тотчас же сжались вокруг ее пальцев. – Мы с ней немного побеседовали в примерочной.

– Я так и подумал. Слишком уж виноватый вид был у нее, когда она вышла. – Помолчав, он добавил: – Тебе не нужно было этого делать. Она моя дочь. Может, я и никудышный отец, но...

– Это неправда, Рик, и ты об этом прекрасно знаешь.

Рик задумчиво уставился куда-то вдаль.

– Когда она была маленькой, я работал на износ и не мог уделять ей много времени. Когда мы с Карен разошлись, я ни слова не сказал, когда она настояла на том, что одна будет воспитывать Хизер. Мне казалось, что так и должно быть, что я поступаю правильно, а все кончилось тем, что мою дочь растит чужой мужчина.

Пробившись сквозь толпу, Энни с Риком вышли из магазина.

– Даже хорошие люди совершают ошибки, – ответила Энни. – Не кори себя. Ты совершил ошибку, но теперь пытаешься ее исправить, а это самое главное. И потом, разве ты смог бы воспитывать маленького ребенка? Ведь у тебя масса дел на ферме.

– Я должен был попытаться, – мрачно бросил Рик.

– Но даже если ты не пытался, это еще не означает, что ты плохой отец. Хизер неприятно, что по городу ходят сплетни, что вы с Декером ненавидите друг друга. К ребенку, который скоро должен родиться, она испытывает смешанные чувства, но этого и следовало ожидать, правда? А в остальном она ничем не отличается от девчонок ее возраста.

– А ты была другой?

Эту тему Энни не хотелось обсуждать. Глядя прямо перед собой, она ровным голосом ответила:

– У меня никогда не было ни отца, ни матери, ни даже мачехи и отчима, которые заботились бы обо мне. Занятие фотографией спасло мне жизнь, Рик, а работа над историей Льюиса Хадсона помогла обуздать свой гнев. А если не обуздать, то по крайней мере направить его в другое русло.

– Твои родители были просто идиоты, что бросили такого ребенка, как ты.

В этот момент они добрались до большого, шумного кафетерия.

– Насколько мне известно, моя мать считала, что, бросая меня, делает мне добро. А отец скорее всего вообще никогда не знал о моем существовании. – Энни огляделась по сторонам. – О Господи! Ну и народу! Как бы мне хотелось сидеть сейчас в твоей кухне и уписывать бисквиты с медом!

– Завтра утром, когда я буду готовить девчонкам завтрак, я приготовлю для тебя несколько штук. – И, положив Энни руку на талию, повел к очереди. – Я бы с удовольствием съел тако[6]. А ты? Не беспокойся, я плачу.

– Зачем? Я и сама могу заплатить.

– Я это знаю, Энни, как знаю и то, что ты прекрасно умеешь о себе заботиться. Но я все-таки хочу заплатить за наш ленч.

Пока они стояли в очереди, Энни не отрывала взгляда от широких плеч Рика и золотистых волос, вьющихся у него на затылке. Хотя он, похоже, этого и не замечал, немало женщин бросало в его сторону восхищенные взгляды.

В такие минуты Энни хотелось схватить его за плечи, встряхнуть как следует и крикнуть, что он отличный парень, муж и отец и что ему не обязательно доказывать – хотя бы тем, что покупает ей тако, – что он в состоянии обеспечить семью.

Но она сдержалась. Рик сам должен это понимать. После последней недели она зареклась заговаривать на личные темы.

Внезапно Энни почувствовала, как кто-то толкнул ее в бок, и, оторвавшись от своих мыслей, подняла голову. Рик и стоявший на раздаче паренек выжидающе смотрели на нее.

После того как заказ был сделан и выполнен, Энни направилась следом за Риком к единственному свободному столику. Правда, за соседним сидели мамаша с тремя малолетними детьми, у которых, похоже, была аллергия на стулья, и группа мальчишек-подростков, отпускавших плоские шутки и потешавшихся над ними.

Рик недовольно поморщился, однако счел за лучшее не встревать. Усевшись, Энни откусила большой кусок от своего тако.

– А почему ты отговорила Хизер от покупки? – неожиданно спросил Рик.

Вздохнув, Энни слизнула с пальца капельку подливы.

– Я ей сказала, что некрасиво стравливать тебя с Декером, особенно когда ты так нуждаешься в деньгах.

Рик уставился на нее знакомым холодным взглядом:

– А кто тебе сказал, что я нуждаюсь в деньгах?

– Я в состоянии отличить хорошо уродившуюся пшеницу от плохой. – Энни по-прежнему старалась говорить тихим голосом. – Кроме того, от меня не укрылось, что ты согласился сдать мне комнату, только когда я предложила деньги.

– Ты не имеешь права лезть в мои дела!

– Не говори чепухи! – воскликнула Энни и поспешно взглянула на женщину с многочисленным выводком, не слышала ли она. Однако та была слишком занята наведением порядка среди своих отпрысков, чтобы замечать что-то вокруг, включая легкую ссору за соседним столиком. – Я получила это право, когда стала с тобой спать.

Вспыхнув, Рик сдержанно заметил:

– Дела мои не так уж плохи, бывало и хуже. Но...

Энни вскинула брови:

– Но...

– Но я не хочу продавать никого из моих бельгийцев, – хмуро бросил Рик. – Потому-то я и согласился взять от тебя эти чертовы деньги. Так сказать, подстраховался на всякий случай.

– Спасибо за откровенность, – поблагодарила Энни. – Я тоже не хочу, чтобы ты продавал Брута, или Венеру, или ее новорожденного жеребенка. Я рада, что смогла тебе помочь поправить твое финансовое положение.

– Угу... Что ты мне тогда пообещала? Что от тебя не будет никакого беспокойства, что я даже не замечу, что ты находишься поблизости. Да еще честное слово давала.

Энни вспомнила, что в одном из первых писем, которые писала Рику весной, и в самом деле об этом упомянула.

– Но я не верила, что отыщу Льюиса и что в твои владения валом повалят все, кому не лень.

Рик откусил кусок от своего тако.

– Только не говори, что тебе это не нравится.

Поерзав на стуле, Энни взглянула на него и отвернулась.

– Все не так просто, Рик. Я рада, что эта история вызвала такой резонанс. Мне приятно, что справедливость восторжествовала, что доброе имя Льюиса восстановлено. И когда придет время искать издателя для этого проекта, это тоже теперь проще будет сделать. Но...

– Но... – Подражая Энни, Рик вопросительно вскинул брови.

– Но я не хочу ни с кем его делить, – призналась Энни. – А у меня такое ощущение, что его у меня отнимают. Кроме того, мне не нравится то, что я теряю контроль над ситуацией.

– А по-моему, ты все прекрасно контролируешь. Ты нашла парня, выяснила, что с ним случилось, а теперь, как и собиралась, отвезешь его домой. – Он пожал плечами: – Что же тебя еще мучит?

Энни поставила на стол банку с содовой с такой силой, что часть напитка выплеснулась.

– Наверное, то же, что и тебя. Теперь, когда я нашла Льюиса, мне придется скоро уехать.

Рик прищурился, однако больше ничем не выдал своих чувств.

– Пока ты не продемонстрируешь мне эту пурпурную тряпочку, которую купила, я тебя никуда не отпущу, – беззаботно проговорил он.

Однако его деланная беззаботность Энни не обманула.

– Знаешь, для меня ведь это тоже нелегко, – заметила она, быстро оглядевшись по сторонам. О Господи, ну почему из всех мест он выбрал именно это, шумное и многолюдное?

Вытерев рот и усы салфеткой, Рик проговорил:

– В таком случае отвези парня домой и возвращайся.

Энни опустила глаза:

– Я не та женщина, которая тебе нужна.

– А какая женщина мне нужна? – тихо поинтересовался Рик.

– Сильная, преданная своему делу и... надежная, похожая на тебя.

– Ты сильная, а уж предана своему делу так, что другим остается только завидовать. – Он помолчал. – Думаю, мы с тобой прекрасно подходим друг другу, стоит попробовать.

На секунду Энни закрыла глаза. О Господи, она всегда знала, что этот момент настанет.

– Не станешь же ты утверждать, что я тебе не нравлюсь, хотя бы чуть-чуть, – продолжил Рик.

– Мне нравится твой замечательный дом. Мне нравится твоя ферма. Нравится, что ты крепкими узами связан со своей семьей и историей, даже с историей Льюиса. И сам ты мне очень нравишься, но...

– Я вижу, Энни, ты меня боишься. Почему?

Внезапно Энни почувствовала, как в животе у нее похолодело от страха.

– Потому что я не знаю, как...

Прошло несколько долгих, томительных секунд, наконец Рик произнес:

– Не понимаю тебя, детка.

– На меня слишком много всего свалилось, – попыталась объяснить Энни, по-прежнему не глядя на него. – Такое ощущение, будто я собиралась окунуться в бассейне, а вместо этого вдруг поняла, что плыву в океане и меня уносит все Дальше и дальше от берега.

Нет, не то!

– Я вот что имею в виду, – начала она снова. – Я хочу... Похоже, я ищу того же, что было у Льюиса: чтобы меня посетила такая страстная любовь, что ради нее и жизнь отдать не жалко. Но я не знаю... не умею так любить.

Теперь отвернулся Рик.

– Ты заставила меня на многие вещи смотреть по-другому. Разве этого не достаточно, чтобы начать?

– Рик, я не стану отрицать, что в последнее время задумывалась над тем, чтобы изменить свою жизнь, сделать ее более оседлой. Но такой жизнью, какой живешь ты, я никогда не жила. Я боюсь не тебя, а себя. Боюсь своих чувств к тебе, боюсь, что ты попросишь у меня чего-то, чего я не смогу дать.

– Ты могла бы попытаться.

– В том-то все и дело, что у меня никогда ни с кем не было длительной связи, а ты заслуживаешь именно таких отношений.

– А Хадсон? Я бы назвал вашу связь непреходящей. Энни подозрительно уставилась на него:

– Ты что, шутишь? Ты же сам мне как-то сказал, что он не в счет, его уже давным-давно нет на свете. Помнишь?

– Что ж, это верно. – Рик нахмурился. – И все-таки жизнь чертовски коротка, чтобы ее бояться.

Услышав эти слова, Энни почувствовала, словно перед ней зажегся свет, который давно потух, а теперь внезапно разгорелся снова. Однако свет этот был недостаточно сильным и ярким, чтобы рассеять все ее сомнения и страхи. Слишком долго она с ними жила, чтобы они ее так легко от себя отпустили.

– Я не хочу причинять тебе боль, – прошептала она, встречаясь с Риком взглядом. – Даже мысль о том, чтобы попытаться, наводит на меня ужас. Ты не заслуживаешь того, чтобы снова страдать. О Господи, ты...

– Я взрослый человек, Энни, – тихо перебил он ее. – Не волнуйся за меня. Тебе решать, как ты решишь, так и будет.

Вот так. Она сама должна сделать выбор: либо уехать, то есть избрать легкий путь, либо остаться жить с Риком, решиться на самую большую авантюру в своей жизни.

– Не могу, – наконец прошептала она и, видя, что глаза Рика расширились от боли, поспешила смягчить удар: – Не могу ответить тебе сейчас. Я... я должна подумать.

Рик кивнул, и на губах его заиграла слабая улыбка.

– Когда решишь, чего ты хочешь, просто попроси. Но решение ты должна принять сама. Я тебе его не навязываю, но знай, что я буду ждать.

Хороший ответ. Правильный ответ. И тем не менее маленький лучик света, вспыхнувший было перед ней, от этих слов стал тускнеть.

Внезапно Рик перегнулся через стол и, не успела Энни и глазом моргнуть, прильнул к ее губам. Поцелуй был преисполнен такой страсти, что царящий в кафетерии шум стих, мелькавшие перед глазами многочисленные лица исчезли. И Энни показалось, что они с Риком остались одни на белом свете.