"Капитан" - читать интересную книгу автора (Зевако Мишель)Глава 11Уже десять минут, как гостиницу покинули последние заговорщики и воцарилась глубокая тишина, а Капестан так и не двинулся с места. Он был горд и растроган до глубины души: грозная сцена, свидетелем которой он стал, все еще отзывалась в его душе одной-единственной фразой: пароль – Капестан. Значит, маленький король не забыл своего рыцаря и в минуту опасности повторял его имя! «Ну и ну! – возмущался молодой человек. – Против короля ополчились все, а у короля нет никого, кроме шевалье Капестана. Что ж, придется схватиться со всеми, черт возьми!» С трех часов, устроившись вместе с Коголеном на своем боевом посту – на чердаке, с которого ему открывался только один путь – к славе, шевалье начал ждать… Наконец в дверь гостиницы проскользнул человек, вслед за ним – другой… Герцог Роган и принц Конде явились в условленное время. Вельможи прошли в маленький кабинет, прилегавший к большому залу. – Герцог, – величественно произнес принц. – Извините меня за вчерашние колебания. Они вполне естественны. Я – Бурбон, как и царствующий король, мы – близкие родственники… Однако оставим это. Вы просили меня прийти раньше, чтобы выслушать мои указания. Но прежде чем вы получите инструкции, я желал бы знать, что вы хотите для себя лично. – Лично для себя, монсеньор? – вскинул брови Роган. – Ничего! – Через два часа я стану королем и буду завален кучей прошений, – вздохнул Конде. – Все наши сотоварищи уже рассказали мне, о каких наградах они мечтают. И только вы, герцог, отказываетесь, надо полагать, из гордости. Так слушайте же мое первое повеление: я желаю знать, кем вы хотите стать, когда возведете меня на трон. – Я не ищу личной выгоды, сир! – заявил Роган. – Вы что, хотите меня покинуть? – ужаснулся принц. – Я назначаю вас начальником королевской охоты и даю вам маршальский чин. Если вы согласны, я буду бороться до конца. Если вы отказываетесь, я немедленно удаляюсь. – Я согласен, сир! – поклонившись, ответил Роган. – Ваш маршал ждет ваших приказаний! – Действовать будем так, – распорядился Конде, – отправимся в Лувр и во главе отряда гвардейцев войдем во дворец. Свергнутого короля вы отвезете в Венсен и займете главные стратегические пункты Парижа. Люина и Орнано препроводить в Бастилию, Кончини – в Тампль. – От улицы Турнон до Тампля, пожалуй, далековато! – заметил Роган. – Вот именно, – зловеще улыбнулся Конде. – Для сопровождения пленника выделить человек восемь, и если по дороге народ захочет немножко позабавиться с ненавистным итальянцем… что ж, пускай! – Хорошо, сир! – невольно содрогнувшись, ответил Роган. – Это самое главное, – продолжал Коне. – Завтра вы станете маршалом, как я и обещал, а пока превратимся ненадолго в королевских гвардейцев. Об остальном я позабочусь в Лувре. Они направились в большой зал. Войдя, герцог окинул помещение быстрым взглядом и побледнел. Глаза его растерянно обшаривали углы, на лице отразилось смятение. Роган обернулся к принцу – и с губ герцога сорвался хриплый стон. – Где же они? – воскликнул встревоженный принц. – Где гвардейские кирасы? Где аркебузы, пики и пистолеты? – Ничего нет! Все исчезло! – в бешенстве прорычал Роган. Принц Конде побледнел. – Надо искать! – предложил он. – Может, кто-нибудь из наших перенес все в другой зал?.. – Действительно, может быть и так, – согласился Роган. – Ключи… ключи от дома… я бросил их вон туда, в угол… Куда они подевались? Проклятье! Монсеньор, нас предали! – взревел герцог. – Господа! – раздался вдруг чей-то голос. – Ключи можете не искать, все равно вы их не найдете… Оба заговорщика, одновременно вскинули головы – по внутренней лестнице в зал спокойно спускался какой-то человек. – О! – воскликнул принц. – Я его уже где-то видел… Вспомнил! Это тот самый человек, что проник в подземелье герцога Ангулемского, чтобы выведать наши секреты. – Капестан! – напомнил ему шевалье, ставя ногу на последнюю ступеньку. – Пароль, который должен открыть вам дорогу в Лувр. – Ага! – крикнул Роган. – Так вот он где, этот Капестан! Попался Капитан! Это будет твоя последняя подлость! Отсюда тебе живым не уйти! И, выхватив шпагу, Роган бросился на шевалье с криком: – Вперед, монсеньор! Сейчас мы его прикончим! Ага! Но тут герцог испустил бешеный вопль досады и боли: шпага выскочила у него из рук. Капестан же, сделав молниеносный выпад, встал в боевую стойку. – Сударь, – промолвил он, подкидывая шпагу противнику, – напрасно вы говорите о подлости – я ведь никого не предавал… Вы собираетесь низвергнуть короля – а я его защищаю! Если бы я воспользовался теми секретами, которые узнал, ваши головы давно уже слетели бы с плеч! Роган уже успел подобрать свою шпагу и снова кинулся на врага. Конде же прямиком двинулся к двери, через которую недавно попал в кабинет. Заперта! Принц метнулся к двери, выходившей на крыльцо. Заперта! Что оставалось делать? Вне себя от ярости и стыда, принц обнажил свою шпагу и тоже ринулся на Капестана. Как раз в этот момент герцог де Роган, раненый в плечо, рухнул на пол. Конде, увидев, что герцог сражен, остановился как вкопанный. – Монсеньор! – предложил Капестан. – Давайте не будем! Вам ли тягаться с Капитаном?! Взбешенный нанесенным оскорблением, принц приготовился к поединку. – Надо же! – удивился шевалье. – Не хотите сдаваться?! Конде бросился на противника, но тот без труда отбил атаку. – В таком случае, монсеньор, – провозгласил юноша, – я вас… внимание! Я вас разоружу! И через полминуты шевалье выбил шпагу из рук принца. – Вы… побеждены, монсеньор! – вскричал молодой человек. С этими словами он схватил Конде за плечо и приставил острие клинка к горлу принца. Тот дернулся, стальной клинок царапнул кожу, а шевалье с лицом еще более угрожающим, чем его поза, холодно произнес: – Монсеньор, не вынуждайте меня убивать вас! – Ваша взяла, я безоружен – и сдаюсь, – прошептал принц. – Коголен, приглядывай за монсеньором, – распорядился Капестан. – И если что – прикончи его! Шевалье взял Конде за руку и вывел из гостиницы. Коголен двигался вплотную за принцем. Втроем они зашагали по улице Вожирар, повернувшись спинами к улице Турнон в тот самый момент, когда на ней появилось человек пятнадцать дворян-заговорщиков: было самое время скрыться! Капестан пошел по улице По-де-Фер, упиравшейся в перекресток Вье-Коломбье. Из городских глубин поднимался какой-то зловещий гул, раздавались звуки набата… Услышав рев мятежа, принц Конде вздрогнул, но Капестан распахнул свой плащ и показал пленнику пистолет. – Монсеньор, – предупредил шевалье, – нам придется пробираться сквозь самое пекло. Не вздумайте звать на помощь. Вас сразу же бросятся спасать и меня убьют. Но первым умрете вы: при малейшей попытке кричать я пристрелю вас вот из этого пистолета. – Хорошо, – угрюмо согласился Конде, – я буду молчать. Скажите только: куда вы меня ведете? – В Лувр, – заявил Капестан и уверенным тоном добавил: – Не бойтесь, монсеньор, я за вас отвечаю. Подавленный Конде не произнес больше ни одного слова. Капестан крепко держал принца за руку. Отряды вооруженных горожан стекались ко дворцу. – Да здравствует принц Конде! – вопили они. Конде дрожал. Капестан улыбался. Через несколько минут они вышли к Новому мосту. Путь им преградила толпа вооруженных людей, воодушевленно кричавших: – Пора! Сейчас появится отряд гвардейцев! Пора идти на Лувр! Да здравствует Конде! Капестан двинулся к мосту. – Стой! – закричали вокруг. – Кто таков? Капестан с проклятиями отступил. – Отвечай! – настаивали горожане. – Чьи вы люди? – Конде! – прорычал в ответ Капестан. Одно только слово слетело со стиснутых губ шевалье; юноша произнес его точно под влиянием внезапного озарения. Слово это, все время вертевшееся в голове у Капестана, вырвалось почти непроизвольно, но он тут же еще крепче сжал руку ошеломленного принца, шепотом напомнил ему о пистолете и повлек вперед. Толпа расступилась, послышались одобрительные крики: – Проходите, храбрые господа! Да здравствует Конде! Вдруг в толпе послышался громкий вопль: – Принц! Да ведь это же принц! Да здравствует Конде! – В Лувр! – громовым голосом возвестил Капестан. – В Лувр! В Лувр! – заорали все вокруг. – Да здравствует принц Конде! Горожане узнали Конде. К нему кинулся один, другой, третий – и вскоре за спиной у Капестана стояла уже целая вооруженная толпа. Шевалье, склонившись к принцу, тихо шепнул: – Монсеньор, если вам угодно, мы оба можем сложить здесь свои головы. Только помните – вы будете первым… А теперь, если вам дорога жизнь, извольте крикнуть: «Друзья мои, на Лувр!» – Друзья мои! Друзья мои! – слабо пискнул Конде. – На Лувр! Но горожане услышали призыв принца. И тут случилась невероятная вещь: Конде, конвоируемый Капестаном, повел за собой огромную толпу! – Приготовить аркебузы! – прогремел внезапно чей-то голос. Толпа остановилась и отхлынула от ворот дворца, который уже успел превратиться в ожидающую штурма крепость: подъемный мост опущен, а на подступах к нему – два отряда гвардейцев с аркебузами наизготовку и маршал Орнано, готовый стоять насмерть! – Да здравствует Конде! – пятясь продолжали кричать горожане. Но уже в толпе прозвучало слово «измена». Мятежников удивило, что Лувр так хорошо защищен, а Конде явился один – вместо того, чтобы прибыть ко дворцу во главе верного ему отряда гвардейцев. – Монсеньор, – зашипел Капестан, – крикните этим людям, что вы должны поговорить с королем. Крикните, ради Бога, или вы пропали! Конде повернулся к толпе. Он был очень бледен. Парижане увидели, как глава мятежа сделал какой-то жест рукой и невнятно пробормотал несколько слов. Затем, ко всеобщему изумлению, принц направился к Орнано! Но вскоре народ догадался, что Конде хочет в последний раз поговорить с королем, и выразил бурное одобрение неистовым воплем: «Да здравствует принц Конде!» Орнано уже собирался открыть огонь, когда увидел двух приближавшихся дворян, один из которых крепко держал другого за руку. – Прочь! – приказал маршал. – Эй вы, господа, прочь! Шевалье сделал три шага вперед и выкрикнул громким голосом: – Капестан! – Пароль!? – удивился маршал. – Пропустить! А в это время тот, кого Капестан ласково называл маленьким королем, пребывал в тревожном ожидании – он стоял, стараясь подавить нервную дрожь, и напряженно прислушивался… Рядом с королем не было никого, кроме лекаря Эроара; чтобы скрыть волнение Людовик заговорил. – Где моя мать? – спросил он. – Ее Величество королева – со своими фрейлинами, – ответил врач. – Не беспокойтесь, сир, ее апартаменты охраняет сотня аркебузиров. Так вот, я говорю, что воскурения никоцианы разгоняют… – Где Люин? – тоскливым голосом осведомился подросток. – Без сомнения, в своем дворце, сир, – откликнулся Эроар. – А может, вы предпочитаете кровопускание? Я полагаю… Эроар уже вынимал ланцет. Не в силах больше сдерживаться Людовик XIII вскричал: – Пошли вы к черту со своей никоцианой и со своим кровопусканием! Лекарь отвесил глубокий поклон, положил ланцет на место и, пятясь, вышел из комнаты. По Лувру разносились звуки, похожие на вой ветра… наступал вечер. В обширных залах постепенно сгущалась тьма; вдоль лестниц и коридоров в полумраке смутно вырисовывались неподвижные силуэты гвардейцев, опиравшихся на аркебузы. – Один! – в отчаянии пробормотал король, бросаясь в кресло. Он сжал голову руками и погрузился в мрачные размышления. Рядом с ним, прислоненная к стулу, поблескивала обнаженная шпага, на столе лежали два пистолета. Маленький король со страхом ждал и думал: «Быть может, через час все будет кончено. Лувр возьмут штурмом. Меня не пощадят… Разумеется, прежде чем погибнуть, я тоже буду убивать. А потом умру. Умереть в пятнадцать лет! Ах, если бы он был здесь, мой отважный рыцарь! Но его здесь нет. Капестан спас мне жизнь, а я обидел этого доблестного человека. Он больше не вернется. Я один, один, как перст!» И тут в Лувре поднялся какой-то шум. Крики! Топот! Звон оружия! Король вскочил на ноги, схватил шпагу и шагнул к выходу, напряженный, готовый ко всему. Дверь резко распахнулась – Людовик XIII открыл ее сам! И тут же потрясенный отступил: перед ним стоял Конде, перепуганный и бледный. А рядом с принцем – шевалье де Капестан! Крепко держа мятежника за руку, юноша обратился к королю со словами: – Сир, имею честь представить вам господина принца де Конде, который пришел сдаться Вашему Величеству! За спиной Капестана Людовик увидел анфиладу просторных залов, осветившихся вдруг сотней факелов. По залам, торопясь и задыхаясь, бежали люди, и через минуту по всему дворцу прокатился мощный крик: – Да здравствует король! Да здравствует король! Да здравствует король! К Людовику спешила целая толпа. Тут был Витри со своими гвардейцами; тут был Орнано, кричавший, что город успокоился, как только стало известно о решении Конде сдаться королю; тут был неведомо откуда возникший Ришелье; тут был Люин, выползший из задних комнат; тут был Кончини, примчавшийся, чтобы поцеловать государю руку; тут была Мария Медичи, кинувшаяся к сыну с распростертыми объятиями. А у стен топталось множество сеньоров, уже давно не появлявшихся во дворце, шумели делегации от горожан, поторопившихся заверить монарха в своей преданности… Все королевство, впервые с тех пор, как воцарился Людовик XIII, явилось в Лувр, чтобы почтительно склониться перед своим юным повелителем. В течение двух часов стены дворца дрожали от оглушительных криков: «Да здравствует король!» За эти два часа принц Конде познал всю горечь унижения, услышав больше всего оскорблений от тех, кто накануне заискивал и лебезил перед ним. Наконец придворные один за другим начали удаляться. Но Ришелье успел увидеть Капестана – и побледнел! Кончини успел увидеть Капестана – и бросил на Ринальдо выразительный взгляд. |
||
|