"По незнакомой Микронезии" - читать интересную книгу автора (Стингл Милослав)

«СЧАСТЛИВЫЙ ДРАКОН» МИКРОНЕЗИЙСКИХ ВОД

Жители Бикини стали легендой Южных морей. Она не плод их фантазии, а результат атомного и затем водородного взрывов.

Прославился Бикини еще и новой, неизвестной до сих пор болезнью, которую повсюду теперь называют «бикинской», хотя порой даже, не представляют себе, где этот островок находится.

Меня интересует все, что связано с Микронезией и ее атоллами. Поэтому я записал в свой путевой дневник и «историю» этой болезни, и рассказ о судьбе ее первых жертв, которая никого не может оставить равнодушным.

Имя первого «героя» этой истории вызывает в памяти восточные легенды. «Счастливый дракон» (по-японски «Фукуриу-мару») – это небольшой рыболовный траулер, одно из сотен и тысяч суденышек, которые бороздят воды Южных морей, гоняясь за тунцом.

Мне знакомы эти суда по бухте Паго-Паго острова Тутуила (Восточное Самоа) – главной базе японских рыбаков в этом регионе Тихого океана. Здесь же находятся самые крупные консервные заводы. «Счастливый дракон» базировался непосредственно в Японии, в небольшом рыбацком порту Джайзу на острове Хонсю. Отсюда, с Джайзу, он отправился в свой памятный рейс к Маршалловым островам. Вот так «Счастливый дракон» стал микронезийской легендой.

«Счастливый дракон» поднял якорь в пятницу 22 января 1954 года. Командовал экипажем, состоявшим из двадцати двух человек, капитан Тауцуи. Его помощником был опытный рыбак Иосио Мисаки, радистом – самый старший по возрасту член экипажа Аикити Кубояма.

После нескольких недель спокойного плавания «Счастливый дракон» вошел в воды Микронезии. Судно держало курс к северным атоллам Маршалловых островов. Сначала японцы ловили рыбу у атоллов Бикар и Утирик, а затем – около Ронгерика. Тунцов было много. Люди трудились от зари до зари, время летело быстро. Все было спокойно.

Но однажды, точнее 1 марта, рано утром, произошли невероятные события. Все еще спали. На капитанском мостике нес вахту Синзо Судзуки. Он стоял задумавшись и смотрел в темноту. Вдруг Судзуки увидел чудо. На горизонте поднялось, буквально вынырнуло из океана солнце. Оно было оранжевым, непривычной, неестественной окраски и поднималось так стремительно, словно хотело пробить небосвод. Все это произошло задолго да рассвета – в 3 часа 30 минут утра.

«Что это такое? – подумал пораженный Судзуки. – Солнце поднимается с другой стороны! Оно восходит на западе!» Это было уж слишком. Несмотря на все свое уважение к начальству, он ворвался в капитанскую каюту, разбудил Тауцуи и стал твердить ему одно и то же:

– Капитан, солнце встает на западе. Солнце встает на западе!

Тауцуи, естественно, не поверил матросу. Он вышел на палубу и был потрясен тем, что увидел: солнце действительно поднялось на западе.

Весь экипаж высыпал на палубу. Радист Кубояма был единственным моряком, который говорил немного по-английски. Он вспомнил, что несколько дней назад слышал передачу по радио о том, что американцы готовят на Маршалловых островах испытания новой, более мощной бомбы, чем та, что уничтожила два их родных японских города. Кубояма сказал, что, видимо, сейчас они стали свидетелями взрыва этой бомбы. Нашлись те, кто поверил Кубояме, но большинство сомневалось. На всякий случай капитан тщательно записал в судовой журнал местоположение траулера в этот момент: 11° 53' северной широты и 160° 35' восточной долготы.

Предусмотрительный Кубояма произвел подсчет. Страшный грохот они услышали через семь минут после того, как увидели загадочное зарево. Звук, как известно, распространяется со скоростью триста тридцать метров в секунду. Значит, они находятся, как подсчитал Кубояма, в ста шестидесяти одном километре от места взрыва. Сверившись с картой, они поняли, что там расположен атолл Бикини.

Долго еще завороженные моряки смотрели на переливающееся и сверкающее разными цветами «солнце». Затем оно перестало сиять. Не прошло и двух часов, как небо стало затягиваться какой-то странной тучей. Это был действительно день невероятных событий: рыбаки «Счастливого дракона» никогда не видели ничего подобного. Небосклон был как бы в тумане. Похоже было, что надвигается близзард – зимний шторм. А затем с неба посыпались хлопья снега. Снег в Микронезии?! Трудно предположить что-либо более абсурдное. Хлопья были сероватого цвета, точно такие, какие можно увидеть зимой в дымном промышленном городе.

Вскоре вся палуба «Счастливого дракона» покрылась этим странным снегом. Моряки глазам своим не верили. Они растирали хлопья пальцами, пробовали на язык. Нет, конечно, это был не снег: какой-то песок и соль одновременно.

В тот день они поймали всего семь тунцов – людям было не до работы. Через несколько часов после «снегопада» произошли новые странные события. Рыбаков «Счастливого дракона», переживших самые страшные тихоокеанские бури, вдруг начало тошнить. И это при спокойном море. Механик Ямамото неожиданно почти полностью потерял зрение. Когда на следующее утро Кубояма рассказал, что перехватил сообщение с острова Мидуэй[12] профессора Льюиса Страуса, главы американской комиссии по атомной энергии, о том, что накануне был проведен первый из планировавшихся взрывов на атомном полигоне Маршалловых островов, вся команда почувствовала себя плохо.

Так «Счастливый дракон» стал «несчастным». Рыбаки уже знали, какое «солнце» взошло на западе, и поняли, что попробовали на вкус, когда на палубе оказались странные «снежные» хлопья.

«Несчастный дракон» тут же повернул к родным берегам. Как можно скорее в Японию!

Через двенадцать дней, в субботу 14 марта, траулер был в родном порту. Мисаки от имени всего экипажа сообщил по телефону о случившемся в ближайшую больницу. Он требовал немедленного медицинского обследования всех членов экипажа. Капитан заявил:

– Мы облучены во время ядерного взрыва.

Молодая секретарша выслушала его без особого интереса.

– Сегодня суббота. У нас нет приема, – ответила она.

Все-таки экипаж «Счастливого дракона» осмотрел доктор Ои. Однако он не обнаружил ничего, что вызвало бы беспокойство, тем более что все рыбаки чувствовали себя хорошо. Единственное, что его несколько смутило (естественно, он не мог знать, что это один из признаков только что «родившейся» «бикинской» болезни), – слишком темный цвет кожи пациентов. При встрече с рыбаками люди шутили:

– Вы стали совсем как негры.

На всякий случай рыбаки спросили, что же делать с пойманными тунцами. Рыба, по мнению врача, не представляла никакой опасности. И облученных тунцов развезли во все концы Японии. Попали они и в столицу.

Два рыбака со «Счастливого дракона», механик Ямамото и матрос Масуда, хорошо запомнившие трагедию Хиросимы и Нагасаки, отправились в Токио – захотели пройти более тщательное медицинское обследование и избавиться от «темной кожи». Они лучше секретарши и врача местной больницы понимали, что странное солнце, поднявшееся на западе, могло принести несчастье всем членам экипажа «Счастливого дракона».

Но даже в столичной больнице, куда они обратились, к ним вначале отнеслись без должного внимания. Дежурный врач довольно равнодушно выслушал двух пациентов, пожелавших, чтобы их обследовали более тщательно.

И лишь после того как Ямамото вынул из кармана аккуратно упакованный микронезийский «сувенир» – несколько хлопьев сероватого «снега», который в тот день засыпал палубу «Счастливого дракона», моряков провели к заведующему клиникой.

Время шло. Профессор долго проверял уровень радиоактивности с помощью счетчика Гейгера, даже распорядился проанализировать количество белых и красных кровяных шариков в крови обоих пациентов, но в конце концов он отпустил их ни с чем.

Прошло еще несколько дней, прежде чем все рыбаки «Счастливого дракона» попали в больницу и на этих невольных подопытных кроликов «бикинской» болезни наконец обратили серьезное внимание.

Семнадцатилетний студент технического училища Кейдзи Кобаяси, с огромным вниманием следивший за документальной повестью «И наконец мы поймали солнце», печатавшейся с продолжением в одной из самых популярных японских газет, «Иомиури Симбун», сделал историю рыбаков с «Фукуриу-мару» достоянием всей страны. В повести рассказывалось о развитии ядерной физики и создании атомного оружия. Когда молодой Кейдзи узнал о рыбаках, собственными глазами увидевших атомное «солнце», то решил, что рассказ о свидетелях взрыва нового ядерного оружия будет очень интересен читателям.

Кейдзи убедил в этом местного корреспондента «Иомиури Симбун», который знал, кстати, о расщеплении ядра намного меньше любознательного студента. Так, в первом сообщении из Джайзу, например, микронезийский атолл с легкой руки местного корреспондента назывался «Бикник».

В токийской редакции «Иомиури Симбун», к счастью, работали более знающие журналисты. Через несколько часов после сообщения на борт «Счастливого дракона», побывавшего вблизи Бикини, поднялся лучший репортер газеты. А на следующий день уже вся Япония знала о трагической судьбе «Счастливого дракона» и его команды. Репортаж назывался «Японские рыбаки, испытавшие ядерный взрыв».

С этого момента благодаря студенту и легкому на подъем журналисту облученные рыбаки оказались в центре внимания всей страны. Через восемь лет после Хиросимы и Нагасаки японцы вновь испытали последствия ядерного взрыва. Теперь уже ни одна больница не отказывала морякам в помощи. Наоборот, судьбой жертв ядерного испытания заинтересовались различные медицинские и научные учреждения.

Весь экипаж «Счастливого дракона» перевезли в Токио. Пятерых поместили в университетскую больницу медицинского факультета, остальных – в Первую японскую государственную больницу. О симптомах и ходе болезни пациентов со «Счастливого дракона» никто ничего не знал. Они стали первыми жертвами недуга, начавшего свой путь с микронезийского атолла. С тех пор учебники называют его «бикинской» болезнью. Если все существующие на Земле болезни, человек старается уничтожить, то эту он создал сам, а не вирусы, бациллы или бактерии.

Сразу же стало ясно, что «бикинская» болезнь не похожа на «хиросимскую». Рыбаки в отличие от жителей разбомбленных японских городов не подвергались прямому лучевому воздействию из эпицентра. Само зарево от взрыва они увидели далеко на горизонте, даже звуковая волна донеслась до них лишь через довольно длительный промежуток времени.

Однако ветер засыпал их корабль хлопьями радиоактивной пыли. Размеры «снежинок» не превышали одной десятой миллиметра. Взрыв поднял на высоту сорока километров более десяти миллионов тонн пыли и других веществ. Сколько же миллиардов и триллионов сероватых «снежинок» разлетелось по всей Микронезии! Во время этого эксперимента пыль устремилась на высоту, вдвое большую, чем та, на которую был выброшен пепел при извержении вулкана Кракатау.

В радиоактивном пепле, собранном на палубе «Счастливого дракона», было обнаружено свыше тридцати новых изотопов более двадцати элементов. И все они оказались источниками опасного излучения. Пыль обожгла кожу рыбаков в тех местах, где она не была защищена одеждой. Вскоре после «бикинского снегопада» она сначала покраснела, затем покрылась волдырями. Моряки, у которых голова, во время взрыва оставалась непокрытой, постепенно облысели, в некоторых местах образовались гнойные раны.

На обратном пути многих членов экипажа рвало. Они чувствовали страшную слабость. Позже у них поднялась температура. «Бикинская» болезнь оказала воздействие и на половые железы. Количество сперматозоидов уменьшилось раз в пятьдесят. Микроскоп показал, что они чудовищно деформированы: головки увеличились до гигантских размеров.

Более всего «бикинская» болезнь воздействовала на кровь (у всех членов экипажа «Счастливого дракона» резко снизилось число красных кровяных телец) и почки. Рыбаки стали страдать также повторяющимися желтухами. Так, один перенес желтуху пять раз подряд.

Болезнь почек стала непосредственной причиной смерти первого человека – жертвы «бикинской» трагедии. Им оказался радист «Счастливого дракона» Аикити Кубояма. Он скончался после того, как двести семь дней тщетно боролся со смертью. За несколько часов до кончины он обещал матери поправиться. Умер Кубояма на глазах товарищей, проходивших лечение вместе с ним в одной палате.

Сам траулер «Счастливый дракон» уже не был счастливым. Он стал радиоактивным. Его палубу засыпал пепел, испускающий бета-лучи, а вода пропитала борта, после чего он стал источником сильного вторичного гамма-излучения.

Несмотря на всевозможные способы очистки, которым подвергли траулер, «Счастливый дракон» «сиял» еще целых пятнадцать месяцев!

Меня заинтересовала судьба «Счастливого дракона», после того как он наконец избавился от радиоактивности. Оказывается, «счастливый» траулер, приплывший из вод, ставших для него несчастными, никого не интересовал. Рыбаки Джайзу боялись его. У владельца такого траулера никто не купил бы ни одного тунца. В конце концов «Счастливого дракона» приобрел за мизерную плату один из университетских факультетов в качестве тренировочного судна. Новые владельцы прежде всего переменили его название. Теперь траулер именовали «Темная птица».

Члены бывшего экипажа после многомесячной госпитализации стали постепенно выздоравливать. К счастью, в основном они все были очень молоды. У облысевших моряков вновь выросли волосы, гнойники постепенно исчезли, улучшилась деятельность почек, нормализовалась кровь.

Вся Япония проявляла к больным рыбакам большой интерес. Неженатым членам экипажа японские девушки писали массу писем. Почта ежедневно приносила и в Первую государственную, и в университетскую больницу медицинского факультета мешки с письмами. И трое рыбаков женились на своих корреспондентках – благодаря «атомной» славе.

Бедным матросам с траулера после стольких страданий, казалось бы, и в самом деле улыбнулось счастье. Затем фортуна и вовсе повернулась к ним лицом: американское правительство приняло решение выплатить облученным рыбакам компенсацию. Три четверти миллиарда иен двадцати двум живым и одному скончавшемуся. Это были огромные, просто невероятные деньги для бедных моряков. Рыбаки всей Японии завидовали им, да и завидуют до сих пор.

И не только они. Даже жены рыбаков, когда их мужья возвращаются домой с полупустыми кошельками, часто встречают их горьким упреком:

– Почему не вы отправились на рыбную ловлю в Микронезию, к атоллу Бикини? Вас могло бы облучить и у нас была бы уйма денег!

Все это – свидетельство того, что в мире существует не только «бикинская» болезнь, но и, к сожалению, куда более страшный и распространенный недуг – голод и нищета.