"Заводи кого угодно, только НЕ КРОКОДИЛА!" - читать интересную книгу автора (Орсаг Михай)

Гадюку — голыми руками!

Проблема надежной изоляции обитателей террариума все еще не была нами решена. Теперь, задним числом, такая халатность кажется мне возмутительной, но тогда нам просто было жаль на это денег. Однако после одного ночного происшествия я решил, что, сколько бы это ни стоило, придется заказать надежно запирающуюся крышку к террариуму.

Низкая железная койка, на которой я спал, стояла вплотную к столу, где разместился террариум с гадюками. В ту ночь я спал как-то неспокойно и вдруг ни с того ни с сего проснулся. Включил лампу, посмотрел на часы, которые лежали на тумбочке по другую сторону кровати: было за полночь. «Ну что ж, еще спать да спать», — подумал я и погасил свет. Но уснуть по-настоящему так и не смог — метался в полусне с каким-то тягостным ощущением. Некоторое время спустя я опять включил свет и повернулся было на другой бок взять часы с тумбочки, как мне вдруг показалось, что над головой у меня что-то раскачивается. Я открыл глаза пошире и увидел голову Паскаля, свесившегося со стола вниз и раскачивающегося надо мной. Совершенно автоматическим движением я протянул к Паскалю руку и сунул его обратно в террариум. И лишь потом до моего сознания дошло, что же я, собственно, сделал: взял и просто так схватил гадюку голыми руками! Мне стало не по себе, я принялся внимательно рассматривать свои руки, но не обнаружил — да и не почувствовал — ничего подозрительного. После этого мне оставалось лишь наскоро пересчитать «по головам» наличный состав террариума, поправить сдвинувшуюся крышку и опять завалиться на боковую.

Первая зимовка гадюк не причинила нам особых осложнений. В тот год не было сильных и затяжных холодов и змеи перебивались вместе с нами в нашей нетопленой комнатенке при +4°С. В феврале я время от времени стал выставлять террариум на окно, чтобы гадюки могли погреться на солнышке. Мы подсадили к ним мелких прытких ящерок, вдруг да придет охота какой-нибудь гадюке подкрепиться. Однако до этого дело не дошло: ящерки, взобравшись на спинки гадюк, вместе с ними грелись на солнце. При этом одна «кормовая» ящерица несколько раз укусила гадюку, на спине которой пристроилась загорать. Змея не обращала на это ни малейшего внимания, зато Чорге, который был дома один, занервничал. (Он готовился к экзамену, но вместо занятий, бросив книги и конспекты, вот уже несколько часов любовался змеями.) Чорге решил вытащить забияку-ящерицу из террариума. Гадюка, мирно сносившая укусы, впилась зубами в палец Чорге, как только он притронулся к ящерице.

В тот день мы с ним с утра условились, где и когда встретимся в городе. Я был приглашен на вечеринку и должен был там играть на рояле, а Чорге увязался за мной под тем предлогом, что будет переворачивать ноты. Я часа два прождал моего приятеля в условленном месте, пока наконец он не появился — необычайно бледный, с осунувшимся лицом; неуверенными шагами он приближался ко мне, вытянув вперед правую руку. Подойдя, он заговорил жалобным голосом: «Угадай, что со мной случилось!» Я взглянул на его слегка распухший палец — на нем виднелась красная точка, как от булавочного укола, — и мой ответ не заставил себя ждать: «Гадюка ужалила». Чорге принялся рассказывать всю историю в подробностях. Когда змея его укусила, он очень испугался. Ему тут же припомнился случай с одним работником Гагенбека; змеелова укусила за палец кобра, тот схватил валявшийся поблизости топор и одним махом отсек укушенный палец, прежде чем яд успел всосаться. Чорге тоже направился было в подвал, где у хозяев хранился ржавый топор. Однако у входа туда он остановился, сообразив, что если сейчас отрубит себе палец, то больше не сможет играть на пианино. Чорге повернулся и побрел к корчме на углу, где в качестве противоядия выпил немалое количество рома. Когда мы встретились, в его дурном самочувствии был повинен скорее ром, чем змеиный яд.

У молодой гадюки после продолжительного голодания и зимовки, да еще в холодную погоду яд был очень слабый, к тому же Чорге досталось его совсем немного — ведь гадюка укусила его лишь одним зубом. Поэтому и удалось ему отделаться изрядным опьянением.