"Властитель" - читать интересную книгу автора (Соколов Михаил)

37 КНЕХТ ПРЕДЛАГАЕТ СДЕЛКУ

Сбоку огромной абрской телеги установили не, большую юрту, отделив тем Кочетова и Илью от прочих раненых, – абров, конечно.

Уже вечерело. Солнце, раскрасневшись за день от вида крови, коснулось тонкой полоски облаков на горизонте – и тут же зажгло их. Завтра будет ветреный день, может, и дождь пойдет.

Стонали раненые; здесь, на этой телеге, устроили лазарет для выздоравливающих. Время от времени, заглушая все звуки, протяжно и шумно зевал таркан. И снова жевал нескончаемую жвачку.

Навестив друзей, я присел у входа в юрту, отослав своих кентавров, расположившихся где-то неподалеку.

– Жаль, что вы не видели, – рассказывал я. – Зрелище, надо сказать, было впечатляющее.

– Да, жаль, – согласился Кочетов и посмотрел на меня своими светлыми беспощадными глазами. – Жаль, что я уже не смогу сам свершать подобное.

– Ты-то сможешь, – вмешался Илья. – Это мне, безногому…

– Ничего, – бодро сказал я, – вот найдем Бога-Отца и решим все проблемы.

– Это здесь-то? – воскликнул Кочетов. – В этой дикости?

– В крайнем случае попросим отправить тебя обратно в Мечтоград. Там вам живо отрастят ваши конечности.

– Конечно, надежда всегда остается, – согласился Илья.

– А я, знаешь, не очень-то верю в доброту Создателя, – заявил Кочетов – К чему это ему делать ради нас исключения?

– Почему бы и нет, – возразил я. – Помнишь, робот на границе говорил о подобном прецеденте?

– Это когда кто-то вернулся? Так это, может, и был наш Император. Инкогнито, так сказать. Я вообще не понимаю, куда деваются паломники. Последние десятилетия – ты уж прости, Илья, – это ясно: либо на подходе гибнут, либо кнехты стараются. Хотя возможно, есть надежда, что твой отец жив. Кнехты тут организовали рабовладельческий строй для людей. А может, еще какой механизм существует. Я не удивлюсь, если система паломничества бессмысленна по сути. Или организована для притока сюда свежей крови. Все может быть.

Вы сами подумайте, – горячо и зло говорил он. – Все организовано одним человеком – Богом-Императором. Я, конечно, понимаю, мудрец и все прочее, но что путного может придумать один человек? Пусть даже обладающий таким могуществом.

– Не говори так. – Илья лежал, закинув руки за голову, и смотрел в круглое отверстие в центре потолка юрты. Дико и неестественно выглядел излом одеяла на уровне колен; мы давно уже отвыкли встречать увечных при нашем развитии медицины. Я поймал себя на мысли, что впервые осознал то, что Кочетов и Илья продумали давно: здесь увечья необратимы. Для нас скорее всего тоже.

– Бог-Отец добр, благороден и великодушен. Он поможет, я уверен, – сказал Илья.

– Э-э-эх! Добрая душа страдальца! – с ироничным сожалением сказал Кочетов. – Надейся. Может, и поможет. А вот я хочу сказать, что если не поможет, я попробую своей здоровой рукой вытрясти все из Бога нашего Императора.

– Пойду пройдусь, – добавил он. – Залежался я тут…

Оставшись одни, мы с Ильей долго молчали.

– Никто не знает, чем закончится день, а уж о жизни и говорить не приходится, – наконец заметил он. – Твоя удача все еще с тобой. Я, конечно, не против того, чтобы встретить отца, но он взрослый человек и его выбор – это выбор пожившей личности. Не забудь, мы тоже не дети.

Почему-то я вспомнил кнехта, который что-то говорил о Лене, что-то о Прокураторе?..

Я выглянул из юрты и огляделся в поисках кентавров. Сразу возник вороной Темер. Я приказал найти пленного кнехта и привести сюда.

– Кто такой этот кнехт? – спросил Илья.

Я объяснил, а кроме того, рассказал и о словах другого полководца, убитого на днях.

Минут через пятнадцать два моих телохранителя притащили на веревке кнехта. Мне кнехты до сих пор казались страшно похожими. Мои кентавры, особенно не церемонясь, почти тащили этого зверя, Он тоже не оставался в долгу и, брызгая слюной, плюясь, выкрикивал страшные угрозы. Подошел заинтересованный Кочетов.

– Вот они какие, – сказал он. – Это что же, здешним миром правит такая мерзость?

– Сам ты ошибка Создателя, – огрызнулся кнехт. – Мы, перворожденные, любимцы Бога-Отца. На вас же пошел плохой материал, потому вы так и смердите.

– Оно и разговаривает? – удивился Кочетов. – Вот уж если бы их не было, то надо было бы придумать. Какой объединяющий фактор для всех!..

– Ты имеешь в виду их внешность? – спросил я.

– Я все имею в виду. Ты разве не чувствуешь к нему своеобразного отношения? Тут же неприязнь на генетическом уровне. Если кентавры и абры тоже… Как, кстати, они относятся к этому чуду?

– Так же, как и мы, – объяснил я.

– Это я и имел в виду. Мне в голову пришла мысль… Что, если эти животные появляются в отсутствии Создателя не случайно, а для автоматического наведения порядка в оставленном мире. Чтобы, так сказать, хаос не охватил.

– Ты сам животное, – сказал кнехт и засмеялся. Смеялся он тоже мерзко.

– Я не понял, – сказал я Кочетову, – ты хочешь сказать, что кнехты являются навести порядок?

– Опосредованно. Их появление и узурпация власти заставляет коренное население консолидироваться. А затем и вытеснять их.

– Осел! – презрительно бросил кнехт.

– А ты слышал еще когда-нибудь об этих кнехтах? – спросил Илья Кочетова.

– Нет, но не обязательно они имеют одинаковый облик для всех миров нашего Бога-Императора. Может, для каждой планеты существуют свои кнехты?

– Может быть, может быть. – Я потерял интерес к теме и меняя ее, предложил: – Давай-ка устроим ему небольшой допрос.

– Попробуй, животное, – за всех согласился кнехт, чем вызвал у Кочетова холодную ухмылку, а у кентавров – инстинктивное движение ладоней к рукоятям мечей.

– Твое имя? – приказал я.

– Тсарг, – охотно ответил тот. – Твое я уже знаю.

Он держался дерзко, на мой взгляд, как-то отчаянно. Хотя, возможно, у кнехтов были другие представления о достоинстве.

– Ты должен отвечать, иначе умрешь.

– Спрашивай, может, я и отвечу.

– Что ты можешь сказать о вашем Прокураторе?

– Что можно сказать о правителе? Или Пророке Бога-Отца, которым ты уже себя начинаешь воображать? А может, ты задал наводящий вопрос, чтобы этак незаметно подобраться к интересующей тебя теме? Может, тебя интересует одна близкая Пророку особа? Так или нет?

– Не забывай, Тсарг, что можешь умереть в любую минуту.

– Только по воле Бога-Отца, не забывай и ты. Так тебе интересно знать о некой особе, которую наш Монгрот, наш Прокуратор соизволил приблизить к себе?

– Пускай скажет, Сергей! – попросил Илья.

– Я вижу, не только тебе интересно, – продолжал паясничать кнехт.

– Говори, или на кол посажу, – потребовал я.

– А что говорить? – встрепенулся кнехт. – Разве вы тут не знаете, что несколько месяцев назад у нас в замке появилась новая хозяйка? Благо к вашим самкам у нас совсем нет претензий. У них, кстати, тоже.

– Как ее имя? – Я старался не отвлекаться на извивы кнехтовой речи.

– Елена Ланская, конечно, – удивился Тсарг. – А разве вы не знаете, как ее зовут?

– Как с ней обращаются? Ее пытали? – спросил я. Илья посмотрел на меня, потом вновь перевел взгляд на Тсарга.

– Зачем? Конечно нет. К ней никто пальцем не прикоснулся. В этом смысле, разумеется. В смысле пыток.

– А в других смыслах? – с угрозой спросит я. Тсарг расплылся в гнуснейшей ухмылке. У меня потемнело в глазах от ненависти. Кто-то сказал:

– Пророк!

Я оглянулся; луки моих телохранителей были натянуты до предела, наконечники застыли, устремленные на кнехта.

– Не стрелять! – потребовал я.

– Я могу устроить тебе свидание с Ланской, – неожиданно предложил Тсарг. – За это ты отпустишь меня, когда она пойдет обратно в замок.

Я не поверил своим ушам и посмотрел на Илью. Илья ответил мне недоуменным взглядом.

– Я правильно тебя понял, что, ты можешь вывести ее из замка? – спросил я.

– Конечно. И вывести и ввести обратно.

– Как обратно? – бестолково спросил я.

Кнехт забулькал и захрипел – это он так смеялся. Никто не обращал внимания, напряженно ожидая ответа. Тсарг наслаждался ситуацией. Он даже демонстративно и непристойно почесался.

– Я сказал, что выведу Ланскую из замка для переговоров с тобой, если ты дашь обещание не причинять вреда нашей повелительнице. Когда она захочет уйти, ты ее должен отпустить. Иначе гнев Бога-Отца падет на тебя. Согласен?

– А если я тебя на кол посажу? – зачем-то предложил я. Мысли мои путались, лихорадочно перебирая варианты. Я искал подвоха и не находил. По лицам друзей видел, что они заняты тем же.

Тсарг продолжал чесаться и хрипеть, он веселился

– Честная сделка, честней не бывает. Подумай, увидишь свою Елену Прекрасную. Скоро. Зачем тебе моя жизнь?

– Увести! – приказал я конвоирам.

Тсарг перестал смеяться и посмотрел на меня.

– И охраняйте тщательнее. Он мне нужен живым.

– Ты умный самец, лжепророк, – уходя, вновь хихикнул кнехт.

Кнехт уходил, все время оглядываясь. Шел вдоль телег, мимо колес, раза в два выше него. Черная фигура вписалась между двумя тележными платформами, груженными тюками с доспехами. Правду ли он сказал? И что он вообще сказал? Мне было понятно то, что я ничего не понимаю. А что понимаю, то не хотел бы понимать.

Солнце закатилось за далекие горы. Кочетов высунулся из юрты и крикнул куда-то назад:

– Мы хотим есть. И пить. Принеси вина и пожрать!

Через некоторое время по краю платформы прибежал щуплый молодой абр с распахнутым от усердия ртом. Он принес котелок с вареным мясом, пресными лепешками и бурдючок вина.

– Молодец! – похвалит Кочетов. – А теперь закрой пасть, чтобы муха не залетела, и дуй отсюда.

Абр с готовностью лязгнул челюстями, встрепенулся и помчался прочь.

– Ему нравится, – пояснил Кочетов. – Он мою речь воспринимает как собака: следит за интонацией, а не за смыслом.

Обоз стоял на берегу реки, и медленное негромкое журчание пробивалось сквозь привычные звуки стонов. Телега вздрогнула – подошел выпряженный таркан и попытался почесаться. Его с бранью отогнали.

Дневной бриз затих. Густой запах степных трав тек через нас.

Рядом паслись лорки и запасные лошади. Издали донесся волчий вой. Лошади, доверяя пастухам, лениво ступая, стали тесней.

– Что ты намерен предпринять? – спросил Илья, и Кочетов перестал скоблить что-то внутри котелка.

– Что? Пока ничего. А подойдем к замку, возможно, придется выполнить его условие.

– Он ведь не оставил нам выбора, – добавил я. – Или как?

– Пожалуй, ты ничего не теряешь, согласившись выполнить его предложение, – вмешался Кочетов. – Даже если кнехт обманет – а он, вероятно, обманет, – в худшем случае просто сбежит. А то может и прислать Лену, кто знает.