КАРТИНА ПЕРВАЯ Петр Себейкин и его представление о смысле человеческого существования

Новая квартира Себейкиных. Тот момент новоселья, когда толчется куча народу, все что-то носят, что-то делают, и у всех возбужденное, приподнятое настроение. Теща Себейкина и Иван Адамыч, местный чудак, примеривают и прибивают на стену ковер. Друг Себейкина, Вася, занят пылесосом. Клава Себейкина, а вместе с ней двоюродная сестра Себейкина модница Люба и сноха Нюра хлопочут на кухне, а затем накрывают на стол. Бабушка в ванной дивится горячей воде из крана и так оттуда и не выйдет, мы ее не увидим. Тесть Себейкина свинчивает новенькие кресла. Любин муж в галстуке с блестками, человек степенный, налаживает антенну телевизора. Студент, дальний родственник, настроенный свысока и иронически, лишь указывает, как и что лучше сделать. Дочь Себейкиных, Лиза, рассаживает в отведенном ей уголке штук восемь игрушек – медведей и кукол. А в центре, на столе, словно вершина пирамиды, возвышается счастливый Себейкин – он только что приладил к потолку новую люстру.

Ревет пылесос, звенят звонки, стучат молотки, врываются звуки телевизора. Зимний день под старый Новый год.

Себейкин (поет). «Сгори, сгори, моя звезда!..»

Вася. Ну зверюга-машина – тряпку засосал!..

Теща. Криво или не криво?! Поглядит кто-нибудь ай нет?

Адамыч. И зачем коврик-то на стенку, товарищи до­рогие? Смысл-то?..

Теща. Держи крепче, смысл! Двести рублей ковер, что ж, ногами по нем ходить?.. Ваня, да погляди ж ты! Так?..

Тесть. Да навроде б так! (Васе.) Да выключи ты его, ей-богу!

Студент. Бабуля-то! (Ирония.) Так и стоит в ван­ной. Струит и струит, говорит – горячая, полчаса кран открывши держу, не кончается.

Люба(у сундука, к которому привязаны валенки). Бабуля! Она вот с этим хламом деревенским никак не расстанется! Еще корову бы привезли!

Студент(Лизе). Ого, игрушек-то у тебя! (Хочет взять куклу.)

Лиза. Мое! Не бери! Не смотри!..

Любин муж. Нехорошо так, Лизочка, эгоистом вырастешь.

Лиза. И ты не смотри! Не твое!..

Себейкин. Лизка, цыц! А то все отниму! (Объяс­няет.) Бракованные. С артели ей ношу. У кого руки нет, у кого башка не так пришитая. (Шутит.) Оплочено!..

Любин муж. Ты все по голосам, Петь?..

Себейкин(радостно). Делаем куклам голоса! Мед­ведям пищалки вставляем. (Поет.) «Эх, кукла Зина, кук­ла Майя, закрывающи глаза!..» Жена всю жизнь ела! Слесарь, мол, называется! Артель «Буратина»! Бе, ме! (Изображает, как пищат куклы.) Люди, мол, по космосбм, а мой – по голосам!.. А вот они, голоса-то! (Жест вокруг.) Накопил – машину купил!.. Так, Вася? Ска­жи!..

Вася. Отдыхай. Чего там!..

Любин муж(рассудительно). Да, поди знай вот. Повышение благосостояния…

Себейкин. Ну! Матерьял заинтересованности, как тесть скажет. (Ликуя, тестю.) Так, что ль, отец?..

Тесть(солидно). По принц'ыпу.

Себейкин. Вот! Именно что!..

Студент. «По принц'ыпу»! Пуртфель еще скажите!

Тесть. Ладно учить-то! Ежели ты студент, так уж, думаешь, того? Соответственно?..

Студент(демонстративно отворачиваясь от Тестя. Любиному мужу.) Там предохранитель надо проверить.

Адамыч(ласково). Студенты теперь ведь как? Прежде студенты учились, а теперь сами желают учить…

Тесть. Еще только вылупятся, шелуха на хвосте пристала, а корчут из себя! Совместно.

Любин муж. Без учебы нельзя. Я сам жалею. Я бы сейчас в физкультурный пошел. Очень много народу из спортсменов в большие люди вышло.

Тесть. Тебе-то зачем? Ты хоть маленький, а началь­ник, все у тебя есть. Вкупе… В месткоме. Жена, понимаешь, в магбзине…

Студент(ирония). В магбзине!

Любин муж(скромно). Ну зачем? Я не начальник, я зам.

Тесть. Это все одно. (Васе, у которого опять взревел пылесос.) Да что ж такое-то! Сколько говорить-то! Зря.

Вася. В сам деле «Буран»! Зверь!.. Уж когда пове­зет людям, то и пылесос в лотерею выпадет!..

Любин муж. А мы в том году? Одеяло жаккардовое метисное, тридцать пять рублей выиграли.

Вася. Бывает.

Теща. Петя! Да хоть ты-то погляди: ровно или криво?

Адамыч. Руки онемели держать. Древний мудрец Уклезияст говорил: кривое, говорит, не может сделаться прямым…

Теща. Ладно! «Клезияст»! Умные все больно!.. Дер­жи ровней! Петя!.. Забивать, что ли?..

Себейкин. Да забивай, чего там!

Студент. Вот тот угол подымите!

Тесть. Не тот, а ты (жене) свой вздерни!

Студент. Да вы что, не видите?..

Тесть. Поучи еще меня, поучи! По соображениям.

Люба(встает, цепляясь за сундук). Господи, да вы уберете этот срам отсюда? Не в деревне же!

Любин муж. Лизочка! Лиза! Дай-ка вон ту прово­лочку!..

Лиза. Ишь какой! Это моя проволочка!

Любин муж. Да мне надо, я держу тут, давай ско­рей!..

Лиза. Моя! Не дам!

Теща. Не нервируй хоть девочку! Не слушай их, Ли­зонька!

Тесть. Правильно, внучка! Своего не отдавай. Непре­менно.

Любин муж. Ну, это уж совсем!

Студент. Вот только не надо в современный аппа­рат втыкать всякие проволочки! Не утюг же все-таки!

Любин муж. Ну, иди сам сделай.

Студент. Зачем я буду делать? Есть специалисты. Они пусть и делают.

Любин муж. У нас телевизор-то другой… Нда… Всю жизнь копишь, мозгуешь, а тут – на тебе.

Адамыч(выворачивая голову). Будто распяли за­дом наперед! Прибивать,что ли?..

Себейкин(поет, вкручивая лампочки). «Эх, сгори, сгори, моя звезда!..»

Вбегает Нюра. За ней Клава.

Нюра. Ну до чего Клавдия у нас счастливая, до чего счастливая! Бывает же людям счастье! А весь век Петьку ругали нашего, всем был Петька нехорош: и неученый он, и к артели своей присох, и насчет выпить – а теперь!.. Зелененького-то нету лучку? К селедочке бы!

Люба(с усмешкой). И не говорите! Прямо взорлил наш Петюня!

Клава. Лей, лей масла-то побольше!.. Чего там Пе­тюня! Ему б только пиво с Васькой трескать да перекуры перекуривать. Скажите спасибо, бабушка дом продала!

Себейкин. Чего, чего?

Клава. Да ничего. Она сколько запросила, тот-то, чокнутый, столько и дал! Вид, говорит, у вас замеча­тельный. В даль!..

Тесть. Это точно… В даль!..

Смеются.

Люба. Модно теперь: деревня в город, а городские в деревню.

Нюра. Я все на кухню не надивлюсь! Агромадная кухня, просто агромадная! Я своему тоже говорила: по­дождем брать, дальше лучше квартиры будут. А въедем, так другую уж не выпросишь… А тут одна кухня како­ва!..

Люба. А мы подали на улучшение. Я ведь тоже маму из деревни нарочно выписала. Другим-то улучшают! Те­перь и нам пусть трехкомнатную дают.

Любин муж. Да ладно, дадут!..

Люба. Дадут! Вот они какую с Петром оторвали! И не кооперативная…

Клава. Привет! Чего это мы оторвали? Дали, да и все! Одиннадцатый год небось в артели! Да кабы он со­знательный был, работал бы как люди или вон, как твой, в месткоме, – ему б давно дали!

Люба. Чего это – в месткоме? Ишь ты!..

Гомон.

Тесть. Бабы! Тихо! Не об том!..

Люба(сдержавшись). Да я разве что говорю? Дали, и слава богу… Ты не так, Нюра, не так, огурчик надо сердечком разрезать. Кухня-то действительно! И санузел раздельный…

Нюра. Ой, узел-то прямо как моя кухня! А белое-то все, белое – чисто наша больница!.. Мы сейчас мужикам картошки побольше да сверху сардельки с лучком выва­лим!.. Где это сардельки, ты говорила?

Клава. Где-то были, тут разве чего найдешь сего­дня!..

Нюра. А шкафы-то какие! В стене-то! Прям еще комната!..

Клава. Если бабушка станет жить, мы ей там чуланчик оборудуем.

Люба. А я б на твоем месте бабушку к себе не бра­ла. Эти старики всю моду портят. Я маму только из-за квартиры выписала. Эх, жалко майонеза нет! Салат-оливье бы сделать!..

Клава. Ничего, и винегрету поедят!..

Нюра. Ой, да что ты, так всего много! И буженина! И торт «Сказка» будет!

Клава, Нюра уходят на кухню. Люба – за ними.

Себейкин(поет). «Сгори, сгори, моя звезда!..»

Вася(опять включает пылесос). Петь, глянь-ка, но­ски засосал!..

Себейкин. Иди ты! Прям «ТУ-104», гад!

Тесть. Да выключишь ты его или нет?

Вася испуганно выключает.

Тесть. «Пылесос»! И слово-то, пес, какое взяли! Вви­ду случившегося.

Теща. Моченьки нет! Упаду ведь!.. Петя, Ваня!

Тесть. На эту сумму средств тыщу веников купить можно! На всю жизнь бы хватило! Вкупе.

Теща. Понимал бы! А ковер двести рублей?

Тесть. А то раньше ковров у людей не было! Без ма­шинок чистили. В силу причин… А вы скоро – машинками-то! – в носу ковырять будете!..

Студент. И зачем говорить, если не понимаешь?

Адамыч. Работал я в домоуправлении после войны, мы вот тоже так к выборам лозунг вешали. А зимой дело… И вот тоже так поставили меня на лестнице держать…

Тесть(осматривая кресла). Эх, пес их забодай, так и знал, Венгрия делает! По линии.

Адамыч. Букву «сы» я держал. Век не забуду! Домоуправ у нас был, Герасименко, в бывшем кавалерист. Уронишь, говорит, букву «сы» – своей рукой зарублю!

Тесть. А я гляжу, что-то уж в аккуратной больно комплектности креслы! И болты все целы. Вкупе.

Студент. Импорт!

Себейкин. Креслицы дай бог! Все у нас теперь дай бог!

Теща. Забивать же надо! Скажет кто чего наконец аль нет?

Себейкин. Да забивай, мать! Все одно криво! Ну, кончай базар! Порядочек! А ну, студент, включай!

Студент(не решается). Включить недолго…

Себейкин. Да не боись! Порядок!

Студент. Я включу, но только я не отвечаю.

Себейкин. Да ладно тебе, давай.

Любин муж(про люстру). У нас тоже такая. Уж давно. Мы тогда прямо с базы брали. Включить, что ли?

Себейкин. Давай.

Студент. Ну-ну!..

Любин муж включает – свет вспыхивает. Радость. Студент пожимает плечами.

Себейкин. Ура! Видали? А ну еще! Порядок!.. По­нял, студент? Свету-то! А ну еще!..

Любин муж включает и выключает свет.

Озверел, что ли? (Спрыгивает со стола.) Стол-то не по­портили мы тут? А то нам Клавдия даст!.. Нет, ничего вроде… А ну! (Сам включает.) Ну как? Красота, а?..

Любин муж. Электрификация всей страны.

Тесть. Великолепность.

Вася. Отдыхай. Теперь во всех домах такие.

Теща. Ну да, во всех! На пять-то рожков?..

Адамыч. В ученье свет, а в неученье… Как тот говорил…

Вбегает Нюра.

Нюра. Ой, свету-то! Клава!.. Чисто наша операционная! (Выбегает.)

Себейкин. В натуре. «Сгори, сгори, моя звезда!..» (Зовет.) Клава! Клава! Иди, говорю!..

Любин муж. А моя из Риги свечек привезла! Мода!

Лиза(капризно). Зачем так светло сделали?

Себейкин. Цыц!

Любин муж. Это научились, что говорить. Теперь ведь точно под квартиры все делают, мебель там и лю­стры. По площади все рассчитано. Кровать сюда, стол сюда. А иначе и не встанет…

Себейкин. И правильно! Удобство!.. Клава!

Студент. Стандарт – великая вещь!

Адамыч. Ага. Я вот еще когда лифтером был – те­перь-то на автоматику перевели, – я телеграммки ношу… (Спохватывается, что не по делу говорит.) Квар­тиры, точно, похожие. Но люди, хочу сказать, все разные, вот что утешительно… Как говорил Уклезияст…

Теща. Держи крепче, Клезияст!.. Уморили!.. (Па­дает.)

Себейкин(поднимает Тещу). Эх, глаз-ватерпас, ку­колка Мальвина, сорт второй, глаза не закрываются!

Себейкин и Адамыч прибивают ковер. Кривовато.

Теща(усевшись в кресло). Криво!

Тесть(жене). Да куда ж ты садишься, черт толстая! Ферма!

Теща(мужу). Отстань!.. Прибивальщики! Руки-то не тем концом вставлены! (Себейкину.) А ты чего зубы скалишь? Сроду по-человечески ничего не сделает!

Адамыч. Был я, значит, в пятьдесят четвертом бгентом госстраха…

Студент. Агйнтом надо говорить, а не бгентом.

Себейкин. Ты старика не обижай, чего ты? Старик свой.

Тесть(строго). Откуда только взялся, неизвестно. И чего представляет. Собой.

Себейкин. Да свой человек!..

Адамыч(с обезоруживающей ласковостью). Я при доме тут. Всегда. Ежели сомневаетесь. (Роется в кармане и достает кипу документов.) Вот, пенсионное… я пенсию честно заработал… а вот… от райисполкома благодар­ность… озеленяли…

Тесть. Да чего там, не надо! А что ж ты с пенсией, а то в лифтерах, говоришь, то это… с почтой? В связи с заслуженным отдыхом играл бы в шашки на бульваре.

Адамыч. Я – всегда с народом! Такой человек! По­мню, в войну охраняли мы склады. На Москве-Товарной. Веришь ли, часовым не могу стоять. Скучно. Стою, а сам боюсь: так и подпущу кого. Для разговору…

Тесть. А ну тебя! (Отходит.)

Теща. То-то что балабол!

Себейкин(подмигивает). Не боись, Адамыч! Сей­час сядем, то-се, закусим, поговорим тогда!..

Адамыч. Это надо. Мудрец Жан-Жак Руссо, к примеру…

Себейкин. Поговорим! И про Жак Руссо и все! Нам теперь тут сколько жить! Э, милый! (Обнимает его на ходу.)

Адамыч. Добрый ты человек, но заблуждаешься… Много в жизни беды от превратных представлений…

Себейкин. Поговорим, отец! И представления по­глядим, все будет!.. Оплочено! (Поет.) «Кукла Роза, сорт второй, детки плачут над тобой!..»

Вбегает Клава.

Клава. Холодильник! Холодильник несут! Петя! Мама! Мужики, принимайте идите!..

Себейкин. Холодильник?.. Слыхали? Ну, дела! Под май в очередь вставали, года не прошло, а гляди, несут! Чудеса!.. Чудеса!..

Тесть. Ну! Это уж… просто… мадеполам!

Бросаются в прихожую.

Голоса. Давай, давай! Сюда! Заноси!

Вносят холодильник. Студент руководит.

Люба. Холодильнику место на кухне. (Студенту.) Скажи им!

Студент. А, бесполезно!

Клава. Нет, в комнате пускай, тут лучше.

Теща. Этакую красоту на кухню!

Нюра. Ой, ну чудо, чудо!..

Теща. Скажут! Сюда, сюда! Вот здесь его и поставь­те. Салфеточкой покроешь…

Клава. Нет, мам, не сюда, здесь торшерт у нас встанет.

Теща. Торшерт? Да ты что? Торшерт вон куда…

Студент. Не «торшерт» надо говорить, а «торшетт».

Теща. Сюда! Никогда мать не послушают!

Любин муж(Любе). Гляди, получше нашего.

Люба. А, такие теперь не модные!

Студент. Он гудеть будет, на нервы действовать.

Себейкин. Не боись! У нас нервы крепкие!..

Вася. Ну, здоров!..

Себейкин. Ну и ящик!

Тесть. Встал!

Теща. Триста двадцать он?..

Себейкин. Силен!

Адамыч. Какая жизнь пошла, товарищи дорогие, какая жизнь, помирать не надо!.. А тоже случай был с ящиком, продавамши мороженое…

Теща. Все по-своему!.. Тут бы ему самое место!..

Себейкин. А ну-ка! (Открывает дверцу.) Ишь ты! Здоров-то!

Все сгрудились.

Лизка влезет!.. А ну, Лиз!

Нюра. А пускай влезет! Заморозить ее там!

Себейкин. Мороженое из нее сейчас сделаем. По­лезай!

Забавляются, смеются, запихивают девочку в холодильник. Лизка воет, ее выпускают.

Клава. А это вот что? А это зачем?

Люба. А тут для яиц специально, видал!

Любин муж. Сюда – бутылки!

Себейкин. Пей не хочу, всегда холодненькая!..

Вася. Обмыть бы его сразу не мешало!..

Люба. А вот тут лед, для льду…

Теща. А лед-то зачем?

Клава. Бабушку позовите!

Нюра. Она горячую воду караулит!

Студент. Инструкцию, инструкцию почитайте!..

Клава. Ну ладно, Нюра, Люба! Пошли, пускай они сами тут!

Себейкин. Вы скоро? Его и вправду обмыть не грех.

Клава. Ну, привет! Немедленно тебе, что ли? Наобмываетесь еще сегодня. Лиза, неси ложки, вилки! Иди!

Лиза канючит.

Тесть. Пусть поиграет, принесть, что ль, некому? Массыя людей.

Клава. А, всегда вы так! (Уходит с Любой и Нюрой.)

Теща. Да передвиньте вы его сюда-то!..

Себейкин. Да ладно вам, мам! Пусть! Как сама хочет… А чего же в него, черта, класть?

Теща. Найдем.

Себейкин. Это ж сколько продуктов надо? Ну, дела!.. Ну, житье пошло!

Студент(снимает трубку телефона, который стоит на подоконнике). Гудит! Включили!

Себейкин. Иди ты! (Берет трубку.) Телефон! Отец, видал?..

Тесть. Телефон, что ли, еще!

Вася. Ты сегодня к вечеру и по телефону говори и те­левизор смотри – все! Отдыхай!

Себейкин(радостно). Гудит, паразит! Вася, послу­шай! Отец, послушай!

Все по очереди слушают. Лиза канючит.

(Лизе.) Да погоди ты! Что за дети такие? Кликните Клавку кто-нибудь!.. (Заглянувшей Нюре.) Телефон! Звони теперь сколько хочешь!

Любин муж. А у нас никак не проведут.

Себейкин(степенно). Ну ладно, теперь наберем… Кому наберем-то?..

Все глядят друг на друга, не зная, кому звонить.

Черт, сразу не сообразишь! (Васе.) Слушай, а Кузьме-то? У Кузьме есть телефон. Ну, он подохнет сейчас!

Вася. Ага, у Кузьме есть. А номер-то?

Себейкин. Номер? Вот номер я не того…

Вася. Тоньке моей позвони, она еще на работе…

Себейкин. Точно! Тоньке! Сейчас мы ее вызовем. Сейчас это… Антонину, как ее? Петровну? Антонину Петровну. Сейчас! Говорят, мол, с вами с частной квар­тиры… Ну потеха! (Набирает номер.) Занято… Ту-ту­-ту! Занято. (Радостно.) Вот, послушай!

Вася слушает с удовольствием. Лиза ноет.

Теща. Девочке-то дайте.

Себейкин. Ну на, на!.. Кому ж позвонить?

Вася. Погоди, Петя, вон автомат на той стороне. Да­вай я сбегаю, сюда позвоню. Две копейки у кого есть?

Себейкин. Точно! Автомат! Давай, Вась! На, вот у меня двушечка есть… Давай!

Вася(робко). Там ничего заодно в магазине не надо?

Себейкин. Насчет этого, что ли? Это у нас в поряд­ке сегодня… Давай!

Теща. Соли, соли еще пачку возьми!.. Соли в доме много должно быть.

Вася убегает.

Студент. Дайте я. Кстати, надо позвонить в одно место.

Себейкин. Успеешь. Сейчас Васька позвонит, пого­ди. Поговорим.

Теща(читает инструкцию о холодильнике). Гляди, содой его надо мыть!

Себейкин. Надо же! Холодильник, понимаешь, те­лефон! Ну что, отец, ничего?

Тесть. Да уж чего! Все вкупе. Мы такую перспектив­ность не имели. Вам само все в руки плывет…

Теща. Само!..

Адамыч. Всему свое время, сказано, а всякому ово­щу свой фрукт… (Стушевывается под взглядом Тестя.) Извините, конечно.

Себейкин. А чего? Пусть плывет! Мы рыжие, что ли? Снегоочиститель и тот на себя гребет!.. Скоро зна­ешь как? Ты сидишь покуриваешь, а машина мало что работает, она еще и за пивом тебе бегает!

Теща. Ну-ну, пошел!..

Себейкин. Шутка, конечно… (Смеется.)

Любин муж. К тому идет.

Адамыч. Вот работал я, значит, контролером в трамвае. И вот такие тоже были, что ездют не плативши, а все равно придет момент, станешь ты перед ним в один час и говоришь: гражданин, говоришь, а ваш билетик?..

Любин муж(машинально). Служебный!

Себейкин. Не боись! Наш трамвай всех увезет!..

Адамыч. Э, нет! Трамвай не резиновый!

Тесть. Ладно, ладно агитировать-то! Мы линию тоже чувствуем. По обстоятельствам.

Адамыч. Не хлебом единым жил человек…

Тесть. Ладно, не в церкви!

Адамыч. Не в церкви – на трамвае.

Себейкин. Не боись, Адамыч!

Лиза(у окна, кричит, перебивает). Папк! Папк! Вон он!

Себейкин. Ага, ага! Васька! Есть! Вошел! Два – ноль, мужики! Без шапки побежал, башку простудит! (Лизе.) А ну, отойди от окна, давай к мамке! (Открыв окно.) Вася! Вась! Давай! Мы тут!.. Сейчас! Отойди, сказали! Ну что за девчонка такая выросла! Мам, забе­рите вы ее…

Теща. Пойдем, Лизонька! (Уводит Лизу.)

Звонок.

Себейкин. Алло! Алло! Вась! Ты? (Хохочет.) Я! Я! Ну? Как слышишь? Я замечательно слышу!.. Как жизнь, Вася? Ты это? А это я, Петя. Отлично, все отлично. (Шу­тит.) Заходите в гости. Да, все будет, будет… Алло, Вася! Передаю трубку, тесть будет говорить. (Отдает трубку Студенту.) Ну, видал? Вы там себе в ниверситетах, а мы вот без ниверситетов!..

Студент. Будто никогда телефона не видели.

Себейкин. Своего-то? А где ж я видел? Так-то их на каждом углу, а в доме-то? Ты не путай…

Тесть(солидно). Василий?.. Да, на проводе… Он самый… Ну как жизнь, Вася?.. По обстановке?.. И у нас хорошо. Сейчас за стол садимся… Что? Слушаю…

Любин муж. Дай-ка, дай, я тоже скажу.

Тесть. Да, Вася, да, понял… Сейчас, погоди, еще будут говорить! (Отдает трубку.) Слышимость замеча­тельного качества!

Любин муж(в трубку). Але! Але! Вася! Эй! (Дует.) Прервалось!..

Себейкин. Как это? (Обеспокоенно хватает труб­ку.) Ты что? Алло!.. Гудит просто. Закончили. Сейчас. (Открывает окно.) Васька! Васька! Кончай давай!.. Уморил!..

Входит Нюра с тарелками.

Нюра. Сейчас, картошка уже доваривается – и все… Ну, обеспечились вы, Петя, просто не знаю как обеспечились!! Не хуже людей!.. (Уходит.)

Себейкин(польщен). Ну! Все есть!.. А когда все есть, то и чувствуешь себя человеком! Ну ладно, мы пока это слегка… (Берет бутылку со стола.)

Адамыч. Вин-вино-верится… (Тестю, который стро­го на него посмотрел.) Поговорка старинная. Смысл, мол, в ей есть. Винца да хлебца…

Тесть. Пустомеля!..

Лиза(высунувшись в дверь) . А я мамке скажу!

Себейкин. А ну, брысь! Ну вот, видали? И зачем это только дети, а?..

Тесть. Ты ребеночка-то не того… Потерпим.

Себейкин. Ну ладно, сейчас сядем. (Ставит бутыл­ку.) И Васька подойдет.

Любин муж. А вот мы с Любой такую штуку себе сделали – бар, вроде шкафчика, на стенку повесили, там у меня бутылки, а когда откроешь, то сзади светится. И водочка там стоит, и все.

Тесть. Стоит? Чего это она стоит?

Себейкин(смеется). Во-во! У нас-то, у простого человека, не застоится. Мы бутылку взяли, развернули ее разом, и все… Стоит! Смехота!

Любин муж. Это Люба у Костика, тети Дуниного сына, переняла. Как он комнату себе оборудовал – кар­тина! И ковер у него, и мебель тоже вся новенькая! Все в кредит взял! И деревом так все, деревом… (Смеется.) Девчата, говорит, здорово на деревяшки идут… Это я так, вообще…

Себейкин. Да ты чего это нам тут шнуруешь? Что, у нас хуже, что ли?

Любин муж. Да нет, я об том и говорю. У вас те­перь тоже класс! Музыку бы еще! Радиолу или магнито­фон! Покультурнее.

Себейкин. Магнитофон? (Смеется.) Да что у нас, магнитофона, что ли, нет? Погоди, сядем, поедим, Вась­ка тебе заведет.

Вася входит.

Вот он! Ну дал ты, Васька!.. А?..

Вася(с намеком). Морозно…

Себейкин. Это сейчас, сейчас… Ну где они все? Старый Новый год как-никак!.. Еще елку нарядим! Хоть и поздно, но ради новоселья – нарядить! Крестный при­везет, он обещался. Стемнеет, он и привезет… Все будет, братцы! Прибавку дали – раз! Кой-какой калымчик – два! Мы в инженерб не рвемся, по собраниям не засе­даем, мы устремилися… куда, Вася?

Вася. Да ладно!

Себейкин. Устремилися по пути личности!

Вася. Отдыхай!

Себейкин. Нам всякого такого (жест насчет, дескать, возвышенного) не надо! Кому кино, а нам – ину! Нам абы гроши да харчи хоруши! Так, Адамыч? Пускай мы несознательные, пускай мы отстающие, а свое нам от­дай!.. (Куражится.) Мы там спутников не запускаем, делаем куклам голоса, но мы рабочий народ, так? И как есть наша страна рабочих…

Вася. И крестьян.

Себейкин. Вот! И крестьян, то пускай, значит, нам чтоб это! Все! Ну-ка, подите-ка сюда!.. (Собирает во­круг себя мужчин.) Ну вот ты. Вот ты студент, да? Учишься, все учишься! Пока не ослепнешь от книжек своих или чахотку не заработаешь!.. А вот у меня в доме и книжек сроду не было! У меня пять классов, понял! Ты подожди, носом-то не крути! Ты, может, и умный, а чего у тебя и у чего у меня? Сообрази ученой-то башкой!.. Мы инженерув, что ль, не видали? Видали! В мыле весь бегает, глаза на лбу, башка пухнет, а только у него сто двадцать, а у меня, захочу, полторы – две в месяц нарисуется… Вась, скажи! Он и дома-то сидит чертит, а я отработал – и гуляй! Не так, что ль?.. Или мастером хотели сделать, на курсы посылали! (Смеется.) Помнишь, Вась? Но я им – что? Нет, говорю, спасибо, конечно, но только я об этом пацаном мечтал, в мастера-то! А те­перь – извините! Я за свое отвечаю, а за всех отвечать дураков нету! Над каждым стоять, за всю продукцию, за весь участок ответ держать? В одну смену раньше при­ходи, позже уходи, с другой задерживайся, – нетути! Мы уж если лишний часок задержимся, нам за него посчитай! Так, Вась? А мастер? Вьючный животный!.. Нет, мы и в субботу можем выйти, нам эта суббота ни к чему, мы и в празднички поработаем, нам не жалко, но уж по­прошу!.. Чтоб все в ажуре!..

Входит Клава с тарелками.

Студент. А вот Карл Маркс говорил, что богатство общества определяется количеством свободного времени у его граждан.

Себейкин. Чего? Какое богатство?

Студент. Общества.

Тесть. Да что ты слушаешь? В связи!..

Себейкин. Ты меня обществом не пугай! Вона мое общество! (Показывает на Клаву и Лизу.)

Клава(на ходу). Да что ж ты размахался-то сего­дня? Разошелся? (Выходит.)

Себейкин. Я дело говорю. Об смысле жизни.

Любин муж. Ну, про общество не надо. У нас лич­ное и общественное…

Себейкин. Да ладно, ты-то еще! Ты-то кто есть? Любкин муж? Ежели ты в месткоме заседаешь, то, дума­ешь, ты царь? Скажи спасибо, что баба твоя в магбзине работает, а то бы кукарекал ты со своими заседания­ми!.. Меня, может, тоже туда звали! Меня, может, в эти… вон туда, выбирать хотели!.. Скажи, Васьк!

Вася(смущенно). Отдыхай.

Себейкин(уже почти как Хлестаков). Я, может, в самом горсовете могу заседать! Может, я докладов могу сказать тыщу! И вообще! Но только мы не желаем! Вон Васька! Он, думаешь, кто? Он, думаешь, мастером не мог быть? Он главным инженером мог быть, понял?.. Ты не тушуйся, Васьк, не тушуйся!.. Но мы не хочим!.. Мы хочим как люди пожить!..

Адамыч. Какие люди, товарищ дорогой?..

Себейкин. Такие. Обыкновенные.

Адамыч. О всех надо думать, милый, чтоб всем хо­рошо.

Себейкин. Хи! «О всех!» Вот ты век прожил, хоро­ший старик, добрый. Ну и чего? Чего у тебя есть от твоей доброты-то?

Адамыч. У меня-то? У меня все есть.

Себейкин. Все! А чего все-то?

Адамыч. А что надо.

Себейкин. А что тебе надо?

Адамыч. А что есть.

Себейкин. Во! Что есть, то и надо! (Смеется. Васе.) Чего загрустил-то? Мы вона где можем быть! Только за­хоти! Мы с тобой кто есть? Работяги! И все дела! Мы!.. Мы!..

Входит Клава.

Клава. Мы, мы!.. Привет! Наговорился? Намахался?.. Стыда-то нету? Рабочим-то себя называть? Знаем мы вашу с ним (на Васю) работу! Пиво дуть да пере­куры перекуривать! Пораспустились в своей шарашкиной конторе! Буратинщики!.. Хорошие-то рабочие – те в орденах на портретах висят! А вы кто? На настоящем-то заводе когда ты работал?

Себейкин. Да ты чего это? Привет! Тебе вон хо­лодильники несут, а ты?..

Клава. Молчи лучше – «холодильники»! Раз-два! Прибавки-добавки! Знаем мы ваши добавки!

Себейкин. Да ты что, Клавдия? Ты чего это?

Теща. Правильно говорит! Я еще не так скажу…

Тесть. Будет вам! Чего бросаетесь? Вкупе… Вы­правляется в последнее время. Ввиду обстоятельств… Не слушай, Петь!..

Теща. «Выправляется»!..

Себейкин. Да вы что ж? Это как же?..

Клава. Ладно! Чтоб не размахивался-то больно! Ну, чего стал? Ты мне тут обиды не строй! Правда-то глаза колет!.. «Мы»! «Рабочие»! Людям стыдно сказать: сле­сарь называется! Медведям пищалки вставлять! Бе, ме!..

Лиза. Бе-ме!..

Себейкин. Ну, хорошо, Клавдия! Ладно!

Клава. Да ты не ладь, не боимся!

Теща. Видали! Еще и в обиде!..

Тесть. Хватит, сказали!.. Человек старается, а вы…

Себейкин. Вот бог бабу-то послал! У других, за­мечаю, когда деньги в доме, то и баба золото, прямо вся такая живая и сделается! А уж как деньгам конец, тут и начинается! А моя!.. Ей что так, что не так!.. Нет, все!.. Где это костюм мой был?..

Клава. Ну ладно, ладно! (Удерживает его.)

Вася. Петя, брось!..

Себейкин. Да нет уж, ну что ж такое? Хочешь, по­нимаешь…

Тесть. Брось, Петр, не ершись. Ввиду вышесказанного…

Себейкин. Да пустите, я уйду лучше, и все!.. (Уходит.)

Все за ним.

Клава. Ну хватит, при людях-то! (Обнимает его.)

Себейкин. Вот то-то что при людях!..

Клава. Хватит, остынь. (Улыбается.) Уж и баба ему плоха стала! Может, теперь этакую возьмешь, модную, которые в шинелях-то ходят?.. (Изображает.)

Себейкин. Да ладно глупости-то еще!

Клава. Остынь, праздник-то не порть!.. Вот тебе ру­баха новая, переоденешься тогда…

Себейкин(не может сдержать улыбку). Рубаха! Гляди, и меня тут не забыли! Видали? Вась?.. (Идет к выключателю, включает и выключает.)

Тесть(Клавдии). Не замечаешь?

Клава. Ох ты! И вправду! Аж глазам больно!..

Адамыч. Солнце!

Теща. На пять рожков!

Клава. Ну молодец, хорошо сделал!

Себейкин(уже оттаял). Большой театр!..

Клава(мирно). Привет, Большой! (Смотрит.) А что ж, так и будут пять штук гореть? Тут за один свет не расплотишься.

Себейкин(усмешка). Не боись, оплотим!..

Клава. Вы оплотите!.. Так надо было сделать, чтоб когда все горят, а когда не все. Не сварил?

Себейкин. Опять не так? Переделывать, что ли?

Клава. Да ладно уж!

Вбегает Нюра.

Нюра. Петь! Там тебе пианину несут!.. Что делать-то?..

Себейкин. Иди ты?!

Нюра. Пройти нельзя, уж на этаж поднимают. Ой, Петечка ты наш! Петр Федорыч!..

Себейкин. Пианину! Ну, дела! Девчонку обучим, будет дрын-дрын. (Показывает.)

Адамыч. Третье пианино в подъезде. Консервато­рия!

Тесть. Их обучишь, они потом от тебя же морду воротят. При обстоятельствах.

Любин муж. И пианино!..

Вбегает Теща.

Теща. Сюда, сюда давайте!

Слышно, как втаскивают пианино.

Возгласы грузчиков: «Давай, давай, разворачивай!» Все помогают.

Себейкин. А не такая она тяжелая!

Вася. Видала, Лизка, чего тебе отец-то отчудил?

Грузчики с лямками через плечо втаскивают пианино. Оно в упа­ковке.

Клава. Вот сюда ставьте, сюда. Так пускай постоит, потом распакуем. А то пока с пианиной разберешься, картошка остынет.

Нюра. Ну, чисто красный уголок! Ай батюшки!..

Теща. Поглядеть бы хоть.

Студент. Я сыграю.

Лиза. Это мое! Не дам!

Студент. Ну, знаете!

Себейкин. Да правильно, потом! Есть хочется! Прямо подвело. Пианину, что ли, не видели?

Люба. Пианино – не модно. Сейчас все на гитарах. (Студенту.) Скажи!..

Студент(пожимает плечами). Бесполезно! Отста­ет сознание от научно-технического прогресса.

Люба. Ну и родственнички у нас!

Грузчик. Ну все, значит? Распаковывать не бу­дете?

Себейкин. Ну его, потом!.. Выпьешь?

Грузчик. Да нет, спасибо, там еще товар… У вас одно пианино-то? А то, может, два? Адрес вроде похо­жий…

Себейкин(смеется). Да кто его знает, может, и два! (Шутит.) Клава, у нас одна пианина-то?

Клава. Да будет тебе, разошелся!..

Себейкин. Да одна! Ладно!

Теща. Распакуйте, я говорю, осмотреть надо, опро­бовать! С ума сошли – пианинам счет потеряли!

Себейкин. Да ладно, мам, говорю – потом! За стол, за стол! (Грузчику, шутит.) А там это – в случае выясните насчет другой пианины – давайте, конечно. Поместим!..

Грузчик. Ладно чудить-то!

Себейкин. Чего чудить! Справимся. Как, Вась?

Вася. Переживем. Отдыхай.

Себейкин. Вот так вот!

Грузчики уходят.

Ну сядем мы сегодня наконец или нет?.. Как там с телевизором-то?

Любин муж. Работает. Только рано еще, детская идет, попозже хоккей будет.

Лиза. Включи, включи, хочу смотреть!

Себейкин. Не канючь! Сядем – включим.

Теща. Да включите! Девочке-то!

Любин муж. Включил, включил, сейчас нагреет­ся… Ну ребенок!

Студент потихоньку снял часть обертки, поднял крышку и заиграл «собачий вальс».

Голоса. Мать честная!..

– Вы смотрите!

– Там-па-па, трам-па-па!

Себейкин. Ну вот, а вы говорите – опробовать! В порядке! Лизка, чтоб тоже вот так научилась, поняла?

Вбегает Нюра.

Нюра. Ой как весело-то, весело! Сейчас в пляс пойду!

Все пляшут, веселятся.

Тесть(захлопывает крышку). Да что ж цельный день сегодня делается, житья нет! То пылесосом гудят, то пианином теперь! Сверх!

Клава. Ну, привет! Правда что, не пили, не ели, в пляс пошли! А ну за стол, за стол! Прошу прощенья, гости дорогие, у нас все наспех сегодня, на скорую руку. Хоть и старый Новый год, да все комком!.. Но, может, еще елка будет, и пироги поставили! Вечер большой!.. Садитесь, садитесь…

Себейкин. Правильно! За стол давайте! Отец, ты сюда!.. Лизка, уйди, там дедушка сядет.

Тесть. Пусть сидит, тут ее место…

Себейкин. Люба, Нюра, вам что, особое пригла­шение писать?

Клава. А где это бабушка у нас?..

Нюра. Все в ванной, горячую воду караулит, кончится или не кончится…

Студент. Темнота! Горячая вода – элементарно.

Люба. Я не представляю, как это без горячей…

Клава. Ну вот, все готово, наливайте, накладывайте.

Себейкин. Отец, наливай там, на том краю! Адамыч, ты куда? Садись. Сейчас… Про Жак Руссо пого­ворим…

Адамыч(улыбается). Вам неинтересно будет, то­варищи дорогие…

Клава. Привет! Чего это нам неинтересно? Мы тоже хотим знать, что за народ тут живет…

Адамыч. Очень интересные люди есть… Да, все на нашей лестничной клетке интересные, все! Каждый чело­век – чудо!

Тесть. Все! Скажет! Не все, а по репутации авто­ритета.

Себейкин. Чудо, чудо, правильно, один одного чудней! (Всем.) Ну? Налито?..

Все расселись, идет обычный застольный говор.

Клава. Накладывайте, накладывайте.

Теща. Селедочку передайте.

Нюра. Вилки-то у всех?..

Клава. Хлеба запасайте. Тебе какого: белого, чер­ного?

Тесть(после шума). Кто тост скажет?

Теща. Говори! Сам говори!

Себейкин. Пусть тесть тост скажет! Давай, отец!

Тесть. Так. У всех налито?.. Ну хорошо. Так что разрешите от лица стола… поднять этот тост и сказать… Значит, как мы собрались сегодня здеся… по случаю нового…

Теща. Года.

Тесть(взглянув уничтожающе). …места… то есть новоселья, согласно обстоятельств, а также моя дочь Клавдия… то хочу проздравить, поскольку все видели сами, достижения большие… И Петр Федорыч, наш зять, с каким, может, и бывали раньше случаи, но кто старое помянет, тому глаз вон… но сегодня мы понимаем, как он достиг и заслужил, а также и пианину приносят под конец…

Лиза. Вон того мне тоже ложи!

Все. Тихо! Тсс!

Себейкин. Хорошо дед говорит!

Все. Тихо!

Теща. Про старый Новый год не забудь!

Тесть. Старый Новый год другим порядком пойдет. Новых годов много, а квартира, она, сами понимаете… Ну, значит, короче… Заканчиваю то есть. Поднимаю этот тост, а также предлагаю выпить, чтобы в этом доме впредь благополучие и были счастливы, как мы это понимаем, а также пожелаем многих лет здоровья и успе­хов в личной жизни в смысле обстоятельств перспектив. И впредь. От души!..

Голоса. Ура! Правильно!

– За Петра надо, за Петюху!

Все поздравляют Себейкина. В последнюю минуту раздается звук разогревшегося телевизора и голос спортивного комментатора: «Сейчас к нам подключилась новая большая группа телезрителей».