"Варяжские гнезда" - читать интересную книгу автора (Левицкий Михаил)

ГИБЕЛЬ ДИДЕРИХА

По Дону и Донцу прошли благополучно. Встречали только несколько раз команов, налетавших как вороны на места законченных побоищ, чтобы разграбить остатки уже достаточно разрушенного. Они попадались малыми отрядами, и с ними расправа была коротка. Сарматские стрелки и иудейские пращники кончали всегда с ними скоро. У Меловых гор встретились и хонг-ниу, к которым уже успели присоединиться многие сарматские изгои, отщепенцы своих родов, которым, кроме разбоя, больше ничем жить не оставалось. Многие из них, сдаваясь в плен своим одноплеменникам, изъявляли желание поступить на службу в их рать. Как добрых воинов, их брали без затруднения. Вызвались служить и многие туранские хонг-ниу. Это были все люди малорослые, крепко сложенные, с весьма некрасивыми чертами лица. Кожа желто-бурого цвета, лоб низкий, голова круглая, как капустный кочан, и огромная, глаза узкие, раскосые, черные и блестящие, скулы выдающиеся, нос широкий, короткий, вздернутый вверх, как будто раздавленный, губы толстые, мясистые; зубы даже у стариков белые, острые и широкие. Борода густая, но короткая, и растет только на подбородке, почти не захватывая щек, всегда черная, как смоль. Брови широкие, часто сходящиеся над носом.

– Что это за звери? – шутили некоторые сарматы и готы. – Это, кажется, помесь черта с ведьмой.

Но один из этих зверей, заметив на шее вождя победителей изумрудную звезду странного очертания, потребовал, чтоб его привели к нему. Став перед Вадимом, он поднял правую руку с вытянутым указательным пальцем вверх, согнув локоть под прямым углом. Три средних пальца левой руки он приложил раздвинутыми птичьим хвостом ко лбу, потом перенес их к сердцу, при этом произнес довольно длинное речение на непонятном горловом языке. Вадим повторил те же движения и отвечал по-славянски:

– Хвала Ему, Единому, Всевышнему, на земле, на небе и за небесами, ныне, до века и после веков! Говори, кто ты?

– Я Зур-Иргак, – отвечал степной дикарь, через переводчика, пленного комана, знавшего по-готски.

– Когда посетили тебя духи правды?

– Пять лет назад в Богучаровой степи.

– Кто раскрыл тебе очи?

– Вещий Родимир.

– Но ты сарматских слов не знаешь?

– Не знаю, но духи великие вложили в уста вещего учителя слова нашей речи златаусской.

– Велик был древний Богучар, – сказал Вадим. – Мудростью прославились ученики учеников его. Брат мой Зур-Иргак, вступи в ряды нашей рати и из своих бери всех, кто пожелает. Поход у нас будет великий и славный. А теперь позаботься, чтоб нам иметь больше коней. На кораблях мы далеко идти не можем. Нам надо для быстроты движения усилить конные отряды.

– Это легко сделать, великий хан, – сказал Зур-Иргак. – При разгроме готских хуторов, сбежало много коней. В степи за Солеными озерами диких тарпанов много. У тебя же, хан, видел я, арканщики есть такие же, как в Богучаровой степи. Тех я видел в деле. А наши и команские арканщики таковы, что ты, хоть и молодой витязь, а верно наслышан о них. Облаву сделаешь и доволен останешься.

Дело было выполнено прекрасно. Коней и диких, и одичалых наловлено множество. Самых необузданных взяли себе команы, хонг-ниу и степные сарматы. Более объезженные были переданы босфорцам.

Корабельщики получали расчет золотом и серебром, которого было довольно у заправил похода. Добычи до сих пор не было, так как все время шли или через дружественные или через вконец разоренные страны.

Готы уходили в степи все дальше и дальше от преследующих, но часто обращались против них неожиданно и делали внезапные набеги. Городков и хуторов было разрушено много.