"Поводырь крокодила" - читать интересную книгу автора (Анчаров Михаил Леонидович)РАНЬШЕ ОН БЫЛ СПОКОЙНЫЙ.Вечер. Сад. Половодье цветов и листьев. На каменной скамье две женщины. Пожилая нанизывает бусы. Молодая поет: Молодая положила лютню на колени. Платье белое на ней из прозрачного шелка, вышито маленькими букетиками мирта и желтых цветов. На голове гирлянда из шиповника и веток чемерицы. Она сорвала пучок мяты и, растирая ее между пальцами, надушила горячий воздух вокруг. – Ох, не люблю я эту песню, – сказала старая. – Все поешь, все поешь. А ведь уже который год замужем. Пора остепениться. – Подожди, Анита… – сказала молодая и быстро встала. Беглыми движениями она поправила волосы, опять села. – Кажется, приехали. – Глаза бы не глядели… Ты же вся горишь… – Иди, Анита… Иди… Я счастлива… – сказала она, глядя на идущих по дорожке. Впереди высокий. Длинная борода, длинные волосы. – Здравствуйте, синьора Джиоконда, – сказал он. – Здравствуйте, синьор Леонардо, – ответила она тихо. – Можешь сегодня не переодеваться, – сказал невысокий полный человек (ее муж). – Синьор Леонардо писать не будет. Он уезжает. – Вы уезжаете? Она поглядела на него недоверчивым взглядом крестьянской девушки, удивительным у такой взрослой и нарядной дамы. – Уезжаю, Монна Лиза… Воине с пизанцами конца не видно. Мне синьория заказала военную картину… Спутники Леонардо стояли молча. – А как же мой портрет? – спросила она. – Я вернусь, Монна Лиза… как всегда… Прощайте. И Леонардо ушел со своими спутниками. – Как всегда, – сказал муж, глядя ему вслед. – Вам не кажется, синьора, что ваш портрет несколько затянулся?… Монна Лиза ничего не отвечает, и муж уходит, пожав плечами. А Монна Лиза наклоняет голову и снимает слезинку со щеки. Она снова берет лютню: – Да, – говорит она, перестав плакать. – Вы попали в беду, синьора. …Едут всадники по закатной равнине. Спокойно ступают кони. Впереди Леонардо в берете с пером по самые плечи. Низкое солнце заходит за поле, пасутся свиньи. Далекие голубые холмы. Длинные тени пали на дорогу. Это час тоски путешественников, час нежности в сердце того, кто сказал недавно «прости» милым друзьям. Близкая ночь догоняет их, и они подстегнули коней. Поднялась луна, огромная, желтая, и осветила дорогу с белыми призрачными фигурами. Это были волы. Белые волы тосканской породы. Они бредут по скошенному полю, задевая рогами друг друга, и тянут бронзовые пушки с уродливыми колесами. Вдали показался городской холм… Зубчатые стены и воротные башни среди вытоптанных хлебных полей на берегу Арно, а за стенами города Пизы встает багровое зарево. Театр военных действий. Ну что же, спустимся в партер. …Около деревни. Женщина, нищенски одетая, роет лопатой землю. Возле наполовину вырытой ямы стоит бочонок. Двое детишек устало и давно плачут. – Деточки мои… милые мои… – мать не оглядывается на них. – Ма-а-ма… кушать хочу… – Родненькие, кету кушать, не плачьте… Нету кушать… – А в бочке? – Воробышки мои… это не наше… Если мы сохраним бочонок от солдат, хозяин трактира нам заплатит. Тихо подъезжает Леонардо со спутниками, молча смотрит, и его замечает мальчик. – Мама… там дядя… – Где? Где? – оборачивается женщина. – Не дам, проклятые, не дам! Мы умираем с голоду! А-а-а-а! Не дам! – Что ты, голубушка, – говорит Мельци. – Мы не возьмем. Что ты? – Не знаю, ничего не знаю! Мы не виноваты! – Молчи… Ну… молчи! – говорит Зороастро. – Как нам доехать до Флорентийского лагеря? – Вон дорога… Она приведет. – Прощай, – говорит Зороастро, но мать обращается к Леонардо. – Подайте милостыню, ради Христа. И Леонардо молча дает ей денег. – Дай бог вам здоровья, синьор… Дай бог вам счастья… Синьор, у вас, может быть, найдется кусочек хлеба?… Ребеночек все плачет, и второй все просит есть… На деньги здесь ничего не купишь… Солдаты все позабирали… Леонардо велит дать хлеба, и Зороастро достает хлеб из кожаной сумки. Женщина жадно хватает хлеб, дает детям. Извиняясь, смотрит на Леонардо и вдруг загораживает бочку. – А-а-а-а! Не дам! – кричит она. – Опомнись, женщина, – сурово говорит Зороастро. – Наш синьор не грабитель. – А что он… грозно так смотрит? – Грозно? – Зороастро оглядывается на Леонардо. – Он смотрит на тех, кто довел вас до нищеты. – Что врешь… Здесь нет никого… – Не мешай нам думать, женщина, – сурово говорит Зороастро. И Леонардо печальный гонит коня вскачь, и ученики его вслед за ним. …Огромная комната придорожного трактира. За окном вдали пылает прекрасный город Пиза. Трое рваных солдат пьют вино. – Все с голоду скоро подохнем, – сказал один. – Шесть месяцев не платят жалованья. Кормись как знаешь… И мужичье проклятое не кормит. – У них самих нечего жрать, – сказал второй. – Стой, ребята! – сказал первый. – Люди из отряда Колеони подходят. Вбегает воин, за ним другие. – …А вы уже здесь! – закричал воин. – Прочь отсюда! Схватились… Бьются… – Стой! Погоди… – говорит первый солдат. – Передохнем. Оба отряда останавливаются. Хмуро держась за мечи, тяжело и хрипло дышат. – Уж мы б вас вздули, бергамцы паршивые, – сказал первый солдат, – вторые сутки вот без еды… – Собаки! – закричал пришедший воин. – А мы, по-вашему?! Они голодные! А мы? Мы первые подошли к деревне! Деревня наша! – Ваша?… Возьмите, если ваша, – ответил солдат. – Возьмем! – сказал воин. – Возьмите! – Вот отдохнем и возьмем. – Ну, отдохнул, пожалуй, – сказал солдат и, подняв меч, бросился на воина. Опять началась схватка, и все ушли сражаясь. Стало совсем тихо в трактире. Зарево горящей Пизы освещало небо. И тогда вышел хозяин и поднял поваленные скамьи. – Плохие времена наступили… Джузеппе! – крикнул он. – Эй, Джузеппе! Испугался? Не бойся, дурачок… Они все ушли. – Ушли? – ответил голос невидимого Джузеппе, и вылез парень. – Все прибрать надо, – сказал хозяин, глядя в окно. – На то мы и хозяева трактира, чтобы наблюдать драки со всей округи… Вылез, Джузеппе? Вот и хорошо… А теперь обратно полезай… Опять солдаты идут… – Ох, – сказал Джузеппе и скрылся. – Э, погоди… солдаты – это мелочь, – сказал хозяин. – Тут поважнее господа едут… О господи, сам гонфалоньер Флоренции синьор Содерини жалует, и с ним кто же это, не разберу?… Джузеппе! Черт проклятый, ты вылезешь, наконец, из ямы?! – Иду, иду, – сказал Джузеппе. Вошли Леонардо и Содерини, человек невысокого роста, с большим носом, с большой челюстью. – Спокойнее, маэстро, спокойнее, – сказал он, – мои солдаты вас проводят. Если нужно, попугают мародеров. – О! Попугают! – откликнулся Леонардо. – Все кого-нибудь боятся… Мирные волы и те пушки тянут… Сладостная военная жизнь… Мало еды, зато много крови… – Ну, ну, не расстраивайся… Ты бы лучше подумал, как нам выиграть эту войну… Такому великому инженеру, как ты, грешно уклоняться… – Я уже подумал. – Ты шутишь… Все вон отсюда… Оставьте нас вдвоем. Все ушли. – Ну говори, – жадно придвинулся Содерини. – Надо так сделать, – сказал Леонардо, глядя в окно. – Надо заключить мир с пизанцами. – Что? – изумился Содерини. – Ну хорошо… Продолжай. – Надо заключить мир… Это первое… Нужно построить канал на реке Арно, который соединит город Пизу с Флоренцией… Это второе, – сказал Леонардо твердо. Содерини пристально поглядел на Леонардо и отодвинулся, поджимая тонкие губы. – Я исследовал реку… Это вещь возможная… Канал нужно строить совместно с пизанцами… После этого войны ваши прекратятся, потому что канал обогатит оба города… Я сделал подсчеты. – Ты сумасшедший, – сказал Содерини, внимательно глядя на Леонардо, – вот почему ты бродишь здесь между двумя лагерями… Я все понять не мог… Ну, прощай, – и он ушел… – Привет вам, мастер Леонардо, – сказал хозяин. – Давненько к нам не заглядывали. – А ты все тот же, что и был, – сказал Леонардо. – Неграмотен, как францисканец, но весел. – Я потому и весел, что неграмотен, синьор Леонардо. – Не притворяйся, друг, что ты глупей, чем есть. – Вы сильно постарели, синьор Леонардо… Зато много успели, я слышал. – Деньгами нищ, зато богат разлуками. Ну, прощая, пойду и я… И Леонардо вышел из трактира. – Постарел… Постарел, – сказал хозяин, глядя ему вслед. – Раньше он был спокойный. |
||
|