ГЛАВА 5
СТОЛП – ЛЕГЕНДЫ И МНОГО ПИВА

Шаман Йокомбе перестал трясти над Олией своей погремушкой, устало вытер пот со лба и отошел от лежанки, вешая погремушку на пояс.

– Готово, – он кивнул Семену и Хайку, стоявшим поодаль и сильно переживавшим за исход лечения, – можете подойти, посмотреть на вашу девицу. Жить будет, хотя могла вскоре и помереть, во сне… У нее совсем жизненной силы не осталось! Вовремя вы ее ко мне принесли, крайне вовремя. – Йокомбе выдернул из-под обломков стульев пучок сухой травы, достал из кармана накидки трубку с кресалом, присел на корточки и, набив трубку травой, с удовольствием закурил.

Семен и Хайк подошли к лежанке, посмотрели: лицо Олии порозовело, сейчас она спала обычным, нормальным сном. Не колдовским.

– Однако, – шаман затянулся дымом, – в совсем нехорошем месте вы были! И зачем, спрашивается? Чего там искали?

– Это Олия искала, – Семен повернулся к шаману. – А чего именно, не знаю. Я всего лишь спас ее…

– Молодец, Симеон-чародей, хорошо сказал! – рассмеялся шаман. – А я, значит, всего лишь от смерти ее вылечил, – Йокомбе выпустил клуб дыма, закашлялся. – Надоела простуда окаянная! Э, к вечеру уйдет, никуда не денется… И девица ваша, думаю, к тому времени очнется. Впрочем, ерунда эти магические болячки! Если их, конечно, вовремя лечить. Есть вещи куда хуже…

– Например? – Семен присел напротив шамана.

– Например то, что звезды сошли со своих мест, – Йокомбе ткнул пальцем в потолок хижины. – Рушится мироздание! Верно, конец света настает, как и предсказал великий колдун Муграбо двадцать лет тому назад… Уж которую ночь на небо гляжу – да, разбегаются звезды, уходят незнамо куда! Скоро вовсе разбегутся и пропадут в черном Нигде, в том, куда души после смерти уходят.

Семен посмотрел на потолок, уставился на шамана.

– Этого не может быть, – авторитетно сказал Семен. – Во-первых, звезды подчиняются классической звездной механике и не могут с бухты-барахты рвануть кто куда. Во-вторых, даже если это и происходит на самом деле, то увидеть отсюда такое разбегание никак нельзя! Нереально.

– А разве колдовство-чародейство увидеть реально? – хитро прищурился шаман. – Я, например, не могу.

– Ну, колдовство, – Семен замялся. – Это же совсем другое дело. Да и рядом оно, то чародейство, а звезды за миллиарды километров отсюда! Пока лучи от самого ближнего светила до нас долетят, много времени пройдет. Я уж не говорю о совсем далеких звездах! Их свет через тысячу лет будет здесь виден, не раньше. Или через две.

Шаман вытряхнул из трубки остывший пепел на пол, встал и сказал, снисходительно глядя на Семена:

– Правдивы твои слова, юный чародей. Но они для обычных людей правдивы, а не для меня! Я ведь смотрю на звезды не глазами, а внутренним оком, – Йокомбе постучал себя пальцем по лбу. – Духовным. Которому твои… э-э… километры не преграда!

– Третьим глазом, что ли? – не поверил Семен. – Да ну, байки это все! Шарлатаны-сенсы придумали, чтобы людей дурачить.

– Я разве похож на шарлатана? – обвинительно спросил шаман, наставив на Семена чубук трубки как ствол пистолета. – Зря, зря ты отказался пойти ко мне в ученики, несведущий чародей по имени Симеон! Так и останешься навсегда темным и необразованным… Ты, небось, и во Вселенский Диск веришь, да? В то, что он состоит из разных Миров, отделенных друг от друга безвоздушной преградой?

– Не очень, – ответил Семен, в душе удивляясь мудрости и прозорливости поселкового мага: надо же, темный-темный, а сам дошел до верного понимания устройства вселенной! До начал астрономии.

– И правильно, – одобрил Йокомбе. – Потому что нету никакого Диска, а есть Великий Столп, единый и всеобъемлющий. А известная нам реальность со всеми Мирами, образно говоря, всего один-единственный кирпичный блок в том бесконечном Столпе! Мы живем как слепые мелкие твари, крохотные, суетные, привязанные к своим замкнутым Мирам-кирпичикам, которых не счесть сколько в том столповом блоке… И когда мы умираем, тогда наш дух может перейти из одного блока Великого Столпа в другой, по заслугам своим – в верхний или нижний, и так далее. Или остаться там, где он был, обреченным на бессмысленное перерождение.

– Ого, – только и вымолвил Семен, попробовал представить себе Великий Столп, но ничего не получилось. Не вписывалась такая махина в его сознание! Не умещалась.

– Кирпичный блок рассыпается, – многозначительно сказал шаман, показав взглядом на потолок. – Исчезнет он и Столп наверняка рухнет… Короче говоря, конец света близок. Месяц-другой, не более! – Йокомбе посмотрел на Семена, на Хайка и неожиданно предложил:

– Пиво будете? У меня в погребе есть. Хорошее пиво, крепкое!

– Можно, – согласился Семен, несколько ошарашенный перспективой столь близкого апокалипсиса. – Банановое, наверное? Из бананов, я слышал, вино делают и самогон гонят. Но чтобы пиво?

– Почему же банановое, – Йокомбе разгреб ногой мусор возле стены, поднял бамбуковую крышку и спустился по лесенке в погреб, – обычное… Держи! – из ямы наполовину высунулся деревянный бочонок, Хайк подхватил его и поставил на пол, следом взял протянутый шаманом сверток из пальмовых листьев.

– Нормальное пиво, – заверил Йокомбе, вылезая из погреба, – Ячмень, хмель и сок цветущей лианы с дольками пьяного гриба, для улучшения вкуса и крепости. Хм, а остались ли у меня целые кружки? Надо посмотреть, – шаман побрел по хижине, перетряхивая разбросанное по полу барахло, и вскоре вернулся с глиняной кружкой в одной руке и остро заточенным ножом-тесаком в другой: у кружки была отбита ручка.

– Всю посуду утром переколотили, – без сожаления сказал Йокомбе, – хорошо поразвлеклись, ей-ей! Будете из одной, по очереди, а у меня своя есть, небьющаяся, – шаман сунул глиняную посудину Семену. – Эта, как тебя… Хайк, бери пиво и пошли на свежий воздух, – Йокомбе, прихватив медную кружку и сунув в загадочный сверток нож, направился к выходу.

– Неси, – Семен похлопал Хайка по плечу, – я сейчас подойду. Стакан из сумки возьму и подойду, зря он там, что ли, валяется. – Черепаховый боец без усилий поднял бочонок, взял его под мышку и вышел из хижины.

– Семен, не забудь про наш уговор, – напомнил из-под рубашки медальон, – меня шаману не показывай! И пива поменьше пей, оно действительно крепкое.

– А ты откуда знаешь? – усмехнулся Семен, доставая железный стакан из сумки. – Пил его, что ли?

– Не пил, но некоторые последствия видел, – обрадовался Мар возможности поболтать. – Своеобразные, хе-хе… Один мой хозяин с голодухи шляпку пьяного гриба как-то слопал, и с ним такое случилось! Вообразил он себя четырехкрылой мухой в стадии щетиночной линьки и…

– Так то ж гриб и с голодухи, – оборвал его Семен. – А это пиво, ты разницу чувствуешь? Хотя на пустой желудок оно тоже не очень… Ладно, много пить не буду, уговорил.

Возле хижины невесть откуда появились деревянный столик и три скамеечки; на столе, поверх пальмовых листьев, стояла любимая кружка шамана, рядом лежал копченый окорок: Йокомбе деловито стругал окорок ножом, а Хайк тем временем раскупоривал бочонок. Семен поставил на листья принесенные им кружку без ручки и железный стакан, хотел было помочь Хайку, но там и одному делать было нечего: хлопнула затычка, из отверстия в крышке поползла густая пена.

– Готово, – шаман полюбовался ровно нарезанными кусками мяса. – Просто, вкусно, полезно. Хайк, наливай! – и уселся на скамеечку в ожидании.

Семен тщательно протер стакан пучком сорванной травы, – мало ли кто из него раньше пил, еще подцепишь какую инфекцию! – подождал, покуда Хайк нальет пиво сначала шаману, потом себе, а уж затем подставил и свой стакан под янтарную пивную струю.

Пиво было замечательное. Ядреное, колючее, с непривычным цветочным привкусом и вовсе не крепкое: очень малоградусное пиво, можно сказать безалкогольное. Для спортсменов.

Семен не удержался и, не смотря на предупреждение медальона, выпил пару стаканов подряд. Впрочем, стакан был раза в два меньше кружек, с которыми управлялись шаман и черепаховый боец, потому они шли почти на равных. Мясо – нежное, с неизвестными Семену специями, вдосталь перченое, – прекрасно подходило к пиву.

Минут пять прошло в тишине: все сосредоточенно жевали и пили, изредка мыча нечто одобрительно-нечленораздельное – говорить пока не хотелось, не до того было. Разговор начался тогда, когда голод и перечная жажда малость поутихли. Не очень хорошо начался… Семен, окончательно запарясь от жары и потеряв бдительность от съеденного-выпитого, мимоходом превратил свой коричневый костюм в более легкую одежку – майку-борцовку и шорты. Отчего медальон, ранее спрятанный под рубашкой, свободно повис на его груди. Йокомбе мельком глянул на Семена: внезапную смену одежды он никак не прокомментировал, но зато сразу зацепился взглядом за медальон. Отставив кружку в сторону и стерев с губ пену, шаман, навалившись животом на стол, подался ближе к Семену.

– Эй, парень, откуда у тебя эта штуковина? – Йокомбе пристально разглядывал медальон, мрачнея на глазах. – Опасная это вещь, Симеон-чародей! Вредная. Хотя, может, я и ошибаюсь, но очень твоя висюлька напоминает колдовской жетон одного мерзавца, что когда-то сюда заявился… – Семен глянул вниз, увидел, что произошло и понял, что неприятного разговора о медальоне ему не избежать. Говорить всю правду он не хотел, мало ли как шаман воспримет его, Семена, рабочую специализацию! Вряд ли Йокомбе после встречи с бывшим владельцем Мара проникся душевностью к преступному миру и к ворам в частности. Но ответить надо было сейчас, немедленно, иначе шаман мог заподозрить Семена и Хайка невесть в чем и последствия могли произойти самые непредсказуемые, ненужные, а обижать шамана хоть чем-нибудь Семен никак не желал. Надо было выкручиваться.

– Я, честно говоря, не знаю о каком мерзавце вы говорите, – Семен отпил глоток пива из стакана, – и чего он здесь понаделал, тот мерзавец, я тоже не в курсе… Медальон я снял со скелета в одном глухом месте, куда попал абсолютно случайно. Так уж случилось, что я оказался в тех местах, причем вовсе не по своей воле! Снял и с тех пор ношу – вреда от медальона никакого, он лишь выполняет приказы того, кто его носит. Видимо, прежний его владелец использовал свой жетон не в самых благородных целях.

– Вот именно, не в самых, – все еще хмурясь сказал шаман, отваливаясь от стола и беря кружку. – Наделал он тут делов с этим медальоном, всю жизнь помнить буду… Так говоришь, со скелета снял? Это хорошо, – Йокомбе надолго припал к кружке. Семен, видя, что ругаться и буянить шаман не собирается, налил себе из бочонка: пива оставалось не так уж и много, бочонок заметно полегчал.

– А что произошло-то? – спросил Хайк, с завистью наблюдая как поселковый маг, осушив кружку, принялся набивать трубку ароматной курительной травой. Похоже, Хайку после выпитого тоже захотелось подымить, но попросить сделать хотя бы одну затяжку он стеснялся.

– Что произошло? – Йокомбе затянулся, пустил струйку сизого дыма. – Много чего всякого… Началось-то оно все с малой беды, а закончилось большой. Вернее, чуть не закончилось, – шаман еще разок затянулся, вытер чубук и протянул трубку Хайку. – На, покури. И ты, Симеон, тоже затянись, традиция у нас такая. Означает, что мы друг другу не враги.

– Прям как у американских индейцев, вроде трубку мира по кругу пустить, – усмехнулся Семен. – Плохой из меня индеец, не курю я, – но трубку у черепахового бойца все же взял, однако не сразу: Хайк долго затягивался дымом с блаженным видом и отдавать Семену орудие всенародного примирения не хотел. Наконец Семен отобрал у него трубку, сделал глоток дыма – тот был на удивление приятным, не сравнимым с табачным, которым Семен когда-то отравился в школьном туалете после первой же затяжки, – обтер чубук и вернул трубку шаману.

– Разливай, – повелительно сказал Хайку шаман, – не береги. Ежели не хватит, то еще достанем, в погребе бочек много! Пивовар из соседнего поселка недавно у меня свою жену от бесплодия лечил, ну и расплатился чем мог. А я не против – хорошее пиво, оно в радость желудку и голове. Если в меру, конечно, – Йокомбе сыто рыгнул.

– Так что там насчет того мерзавца? – напомнил Семен, жуя кусок мяса. – Который чуть большую беду не устроил. – Шаман осоловело посмотрел на Семена, соображая о чем речь.

– А-а, вон ты о чем, – Йокомбе взял полную кружку, отхлебнул. – Началось все с того, что лет пятнадцать тому назад поселковые охотники нашли в джунглях, неподалеку отсюда, человека. Белого, как вы, – шаман окинул добродушным взглядом Семена и Хайка. – Это я вам не в укор, вы же не виноваты, что родились такими… э-э… особенными. Значит, нашли охотники белого человека и принесли его ко мне – ранен он был, ох сильно ранен! Руку ему кто-то по локоть оторвал. Левую. Ужасная рана, как он кровью не истек… Мда. Но дело не в раненом человеке, все одно к вечеру умер, – а в том, что он говорил в бреду: о хранилище с грудами золота и об адресе заветном, который в его жетоне записан. – Йокомбе умолк, потер горло, сказал довольно:

– Смотри-ка, уже совсем не болит! Ушла простуда, как и не было… Я ж говорю, от толкового пива одна верная польза! Лекарства так не помогают, уж поверьте шаману-лекарю… Да, насчет жетона: я его с покойника снял и припрятал – незачем людей искушать, многие охотники тот бред слышали, пока раненого ко мне несли. Слышали и другим ту историю передали! Э, у кого-нибудь да хватило бы ума отправиться на розыски таинственных сокровищ неведомо куда, на верную погибель… Перед смертью безрукий в себя пришел, сказал мне, что охраняет те сокровища Железный Демон, который громовой молнией ему руку оторвал; еще успел сказать, что удирал оттуда наугад, потому к нам попал и… И умер. Хотел я поначалу окаянный жетон в болото кинуть, да засомневался и припрятал. Зря! Надо было все же утопить.

Короче: слухи о безруком человеке и горах золота пошли гулять повсеместно, даже по другим Мирам. И лет через пять после того события заявился ко мне один тип вот с этим медальоном, – шаман неодобрительно глянул на Мара, тот еле слышно ойкнул. – Заявился и с порога начал требовать от меня, чтобы я ему адрес хранилища выдал, где золото валом лежит. Я, разумеется, сказал, что никакого адреса у меня нету, что враки все то и сплетни… Но негодяй не поверил, стал настаивать, нехорошо настаивать, – Йокомбе непроизвольно потер щеку, на которой Семен только сейчас заметил тонкий шрам. – В общем, не получилось у нас доброго разговора! Не получилось… Подрались мы сначала, а после уж за магию взялись: кабы не этот медальон, я бы живо с тем мерзавцем справился! Он бы у меня вешалкой стоял, у двери. Во веки веков! – Шаман приложился к кружке. – Схватились мы не на шутку: одна половина поселка дотла сгорела, вторая рассыпалась… Хоть никто из людей особо не пострадал, и то славно! Успели спрятаться, их счастье… Битва двух магов дело опасное, посторонним лучше держаться подальше.

Долго мы друг друга мутузили – у меня защита хорошая, надежные амулеты и покровительство Бананового Духа, у него тоже на уровне. Ага, думаю, эдак мы долго воевать будем, я уже и уставать начал… Крикнул ему, что, мол, согласен, отдам проклятый жетон с адресом. – Йокомбе коротко рассмеялся, что-то вспомнив. – Предложил сесть за стол, выпить мировую, и пусть идет с жетоном на все четыре стороны! Негодяй согласился, но предупредил, что защиту не снимет и будет настороже. Ну, я тоже расслабляться не собирался… Сели, поговорили, выпили. Выслушал я его, достал жетон с адресом из тайника, отдал ему и он ушел, живой и невредимый. – Шаман затрясся от смеха.

– Как? – изумился Семен. – Просто взял и ушел?

– Да, – Йокомбе заглянул в кружку, пододвинул ее Хайку. Тот намек понял, налил пива доверху. – Хотел было я его отравить, у меня и яд всегда с собой, разные в жизни случаи бывают… Добавил бы отравы в кувшин с вином, вместе и выпили бы: яд не сразу действует, день еще прожить можно, а противоядие только у меня имеется! Но не отравил. И знаете почему? – шаман обвел всех веселым взглядом; Семен и Хайк переглянулись, одновременно пожали плечами.

– Да потому, что он ничего не знал о Железном Демоне, охраняющем те сокровища, – Йокомбе расплылся в улыбке.

– Вот оно, первобытное коварство, – с горечью промолвил Мар. – Гнусные папуасские интриги! Выходит, я по милости этого черномазого колдуна-интригана десять лет в Хранилище провалялся… Лучше бы он прежнего моего хозяина, Юзара Неудачника, отравленным вином напоил, чесслово! Уж кто-нибудь меня наверняка подобрал, не оставил бы сиротинкой беспризорной, неприкаянной… самому поганому полименту служить и то лучше, чем бесполезной железкой среди мертвяков годами лежать! Я там чуть с ума со скуки не сошел, чуть не поржавел с тоски, чуть…

Семен ответно улыбнулся колдуну-интригану, превратил майку в толстый свитер и спрятал медальон за пазухой; жалобные причитания теперь звучали еле слышно и от поучительной беседы не отвлекали.

– Холодает, – пояснил Семен шаману. – Зябко.

– Разве? – с недоумением спросил шаман. – Экие вы, белые, неженки… Тогда давай для согрева самогону выпьем, у меня бутыль где-то есть… не помню где… т-ты поищи, мжет хде надешь, выппем, – язык у Йокомбе внезапно стал заплетаться, глаза потускнели и поселковый маг, сонно моргнув раз-другой, сполз со скамеечки, уютно прилег на бочок, положил руку под голову и немедленно уснул; высокая трава от его могучего храпа пошла волнами, словно над ней кружил вертолет. Маленький такой вертолет, действующая модель на бензиновом двигателе.

Семен с изумлением понял, что Йокомбе развезло, причем развезло мгновенно, без перехода: сидел человек, вроде почти трезвый, пил пиво, интересную историю рассказывал, и вдруг вырубился напрочь! Словно ему мозги отключили.

Хайк выглядел не лучше, хотя и держался: сидел на скамеечке, бессмысленно глядя вдаль стеклянным взглядом. И даже не моргал.

– Эй! – заволновался Семен, – что с вами? Хайк очнись! – но черепаховый боец ничего не ответил, закрыл глаза и, уронив голову на столик, уснул.

– Ну-ка, дай взглянуть, – донеслось из-под свитера, – чего произошло-то, а? Семен, да убери ты наконец свой балахон, мне под ним висеть жарко, – Семен мигом превратил свитер обратно в майку.

– Угу, – понимающе сказал Мар, оценив обстановку. – Таки отравил шаман всех! И себя тоже… Перестарался, интриган хренов, с ядом! Дозировку не рассчитал.

– Отравил? Зачем? – поразился Семен. – Я, например, нормально себя чувствую, так что вряд ли Йокомбе нас травил. С чего бы!

– Он, вишь, рассказал вам лишку, вот и траванул собеседников на всякий случай, вместе с собой. – любезно пояснил Мар. – Чтобы никому его слов не передали! Но увлекся процессом и… Ты погоди, – зловеще пообещал медальон, – скоро тоже стекленеть начнешь. Давай быстро-быстро обыщи шамана, противоядие наверняка у него в кармане заначено! Выпьешь и Хайку в рот вольешь, а шаману не лей, пусть помирает себе на здоровье. Опасный тип! Социально вредный.

– Сам ты опасно-вредный! Пьяные они в стельку… Но почему? – Семен взял кружку Хайка, понюхал недопитое пиво, осторожно попробовал его на вкус, сделал пару глотков и удивленно приподнял брови. Потом отпил из своего стакана, сравнивая.

– Яд, да? – с надеждой спросил Мар. – Я был прав?

– Пиво это, – Семен выплеснул остатки пива из стакана. – Но другое. У меня в стакане легкое, тонизирующее, а у Хайка в кружке – убойнокрепкое! Ух какое крепкое, с двух глотков в голове зашумело.

– Ничего не понимаю, – удрученно сказал медальон. – Разливали всем из одной емкости, ни шаман, ни Хайк самогона в кружки тайком не подливали, я бы заметил… Слушай, а, может быть, стакан у тебя какой особый, с хитринкой? Типа отрезвительный. Ну, ты в него спиртное наливаешь, а он всю дурь из напитка вытягивает… Весьма полезная вещица! – поставил точку Мар. – И для шпионов полезная, и для нашего дела годная: сидишь с кем, выпиваешь на равных, тот уже скапустился, все тайны тебе сообщает, а ты трезвый и запоминаешь где чего драгоценное лежит и как туда проще залезть.

– Не думаю, – Семен внимательно разглядывал стакан, поворачивая его то так, то эдак, но никаких особых пометок или надписей на нем не углядел. – Оно, конечно, идея у тебя верная… но, сдается мне, что это всего лишь какой-то побочный эффект. Чтобы посудину от алкоголизма за семью печатями держали – нет! Кому она нужна, такая… Вот если бы стакан воду в вино превращал, тогда да, тогда за ним все подряд лезли бы, до драки! Все любители халявной выпивки.

– Давай попробуем, – сразу предложил медальон. – Я в хижине бочажок с ковшиком видел, вряд ли там вино! Налей и сразу ясно будет.

– Почему бы и нет, – согласился Семен. – Заодно посмотрю, как там Олия.

Олия все еще спала: Семен, стараясь не разбудить девушку, тихонько набрал воды в стакан и, мягко ступая, вышел из хижины. Вышел, остановился возле столика, заглянул в стакан: вода в нем на глазах меняла цвет – из мутной, затхлой, она становилась прозрачной, с легким голубоватым оттенком; от воды потянуло грозовой свежестью. Родниковая, да и только!

– Спирт, – убежденно сказал Мар. – Что я, спирта не видел? Ну-ка, отхлебни на пробу… Хотя нет, сунь меня туда, я сам проверю, вдруг и не спирт то, а сплошной обман зрения… или яд имени папуаса Йокомбе, – медальон хихикнул.

– Ныряй, – разрешил Семен и окунул медальон в воду; подержав его там секунду-другую, Семен вынул Мара из стакана.

– Как забортная проба? – поинтересовался Семен, вытирая медальон об майку, – акул не видел?

– Елы-палы, – сдавленно прохрипел Мар. – Охренеть! Бли-и-ин…

– Неужто и в самом деле спирт? – прищурился Семен, разглядывая медальон: на кругляше играли блики заходящего солнца. – Вон ты какой чистый стал! Впрочем, это потому, что я тебя об майку…

– Семен, не поверишь, – затараторил Мар, – не поверишь и все тут! Я… у меня… ох, такое случилось!

– Так спирт или не спирт? – прервал его Семен, – давай закончим дело с экспериментом, раз уж начали, а после ты своими дивными впечатлениями поделишься.

– Не спирт, – уверенно дал заключение медальон. – Мало того, вода жутко необычной стала… вроде лечебной, ей-ей! Я в одном Мире вместе с хозяином в целебном роднике полоскался, знаю, какая она: та, что в стакане, посильнее будет! Куда как посильнее. Особая! Но дело в другом…

– Погоди, – Семен задумался. – Сильная лечебная вода, говоришь? А если… – он не договорил, подошел к Хайку, поднял ему голову и медленно, чтобы тот не захлебнулся, влил черепаховому бойцу в рот полстакана особой воды. Хайк сглотнул, закашлялся и, вырвав голову из руки Семена, открыл глаза.

– Что… Почему? – черепаховый боец трезвел с каждой секундой все более и более: взгляд у него прояснился, стал осмысленным. Мало того – глубокие царапины на щеке, оставленные коготками всемилостивейшей королевы Яны, бесследно пропали; синяк под глазом Хайка тоже рассосался.

– Живая вода изобрелась, вот те на… – с благоговением прошептал Мар. – Ох и стакан, ох и находочка! Прям как в Мире Темных Островов, но тамошняя водица действует куда как медленнее, и только на людей. Семен, представляешь, у меня…

– Ты как? – Семен настороженно смотрел на Хайка. – Самочувствие – как?

– Отличное, – Хайк встал, зевнул, потянулся с удовольствием. – Выспался на славу! Надо же – пиво страшно крепкое, натурально перебор случился, а голова ничуть не болит. Хм, сколько же я спал? – Хайк озабоченно глянул на солнце. – Там же висит, где и было… Неужели сутки?

– Немного спал, – Семен слил остатки живой воды в медную кружку, протянул ее Хайку. – Всего полчаса. Ладно, напои этим гражданина Йокомбе, а я к Олии пошел, лечить ее сейчас буду.

– Погоди, – Хайк заглянул в кружку. – Тухлой водой, что ли, шамана поить? Зачем?

– Как – тухлой? – в один голос воскликнули и Семен, и Мар; Семен заглянул в медную посудину – на дне бултыхалась мутная водица со знакомым неприятным запахом.

– Понятно, – Семен брезгливо отстранил от себя кружку. – Вода лишь в стакане лечебной становится… Что ж, придется нашему другу-шаману немного подождать! Или протрезветь обычным путем. Естественным. – Семен повернулся к хижине, но идти в нее не пришлось: Олия стояла на пороге, растерянная, прикрывая от вечернего света глаза ладонью. Увидев Семена, она радостно вскрикнула и бросилась к нему – Семену показалось, что она сейчас его обнимет, он даже руки вперед протянул, но Олия остановилась в шаге от него, огляделась.

– Симеон, где мы? – озабоченно спросила девушка. – Что случилось? И кто этот человек, вон тот, который лежит в траве? Он ранен, ему плохо? Хайк, привет! – Хайк расплылся в улыбке, кивнул ответно, но говорить ничего не стал: посмотрел на Семена и не стал.

Семен сделал вид, что он вовсе и не собирался обниматься, а решил физзарядкой на досуге развлечься: помахал немного руками по-физкультурному и после ответил:

– Олия, все в порядке! Мы в Пестром Мире, от колдовского сна тебя спасали. А тот человек, что лежит возле стола, это знатный шаман Йокомбе, он как раз тебя и лечил. Видишь, как старался – аж всю шаманскую силу истощил, в обморок упал! Хайк, давай занесем нашего друга в хижину, чего ему здесь, на виду валяться… тем более, что лежанка освободилась, – подхватив колдуна за руки-ноги, Семен и Хайк отволокли его в дом.

Вернувшись на улицу, Семен поначалу девушку не увидел, испугался было, что она куда опять унеслась приключения искать, но тут Олия вышла из-за хижины, поправляя на себе платье и у Семена отлегло на душе.

– Надо мне было, – пояснила Олия, заметив встревоженный вид Семена. – Ох, как есть хочется, – девушка посмотрела на остатки копченого окорока голодным взглядом. – И пиво в бочонке, прелесть! Что празднуете? – девушка села за столик.

– Ты лучше из стакана пей, – спохватился Семен и поставил перед девушкой железную посудину. – Из кружек нежелательно, сразу захмелеешь!

– А какая разница из чего пить? – не поняла девушка, но перечить не стала: Семен налил ей пива, сел на другую скамеечку, рядом; Хайк вынес из хижины свою сумку, достал из нее шар предсказаний и, уткнувшись в него носом, демонстративно углубился в рассматривание невесть чего. Мол, вы беседуйте, а я вам мешать не стану.

Подождав, пока Олия немного поест и выпьет, Семен решил, что уже можно расспросить ее, как и что с ней произошло, но девушка его опередила:

– Слушайте, а где люди? Тихо-то как! Словно весь поселок вымер.

– Они по хижинам сидят, – пояснил Хайк, не отрываясь от шара. – Как Йокомбе им приказал, так и сидят… Очень дисциплинированный народ!

– Есть с чего дисциплинированными быть, – усмехнулся Семен. – Йокомбе у них шаман крутой, на поступки скорый… Олия, расскажи, пожалуйста, как ты в черном замке оказалась? И зачем? Почему нас с собой не позвала?

Девушка съела ломтик мяса, выпила пива и лишь потом ответила несколько смущенно:

– Извини, Симеон… Конечно, я поступила опрометчиво! Но… Но Чаша принца Ранди была так близка, настолько, что… Я сама ее взять хотела, понимаешь? Ну, доказать тебе и себе, что я все могу сама! Но, к сожалению, не сумела. Даже не увидела, как та Чаша выглядит… Обидно.

– Не смогла взять, говоришь? Хм… – Семен с интересом покосился на стакан в ее руке. – Давай-ка подробнее! Что это за замок был, откуда ты о нем узнала… О Чаше тоже не забудь, для чего она и зачем! Все рассказывай.

– Хорошо, – Олия допила пиво, равнодушно покатала в ладонях пустой стакан, отставила его в сторону. – Я как-то говорила тебе, что работала в Гильдии поисковой наводчицей. И мне приходилось просматривать множество линий связи… порой в таких потайных уголках случалось бывать, в таких древних архивах, о которых, пожалуй, никто сейчас и не помнит! И вот в одной из таких забытых линий я нашла документ… нет, не документ – легенду о Чаше принца Ранди. – Олия помолчала. – Случилось это пять или семь тысяч лет тому назад, в одном из Миров, название которого в легенде не упоминалось: жил тогда в том Мире принц Ранди. Жил не тужил: охота, пиры, друзья-подружки, то да се… Мать у принца давно умерла, а король-отец был еще человеком крепким, нестарым.

Однажды весной повстречал принц в лесу девушку чудной красоты, с золотыми волосами и фиалковыми глазами, и сразу же влюбился в нее без памяти. Что за девушка, откуда – этого в легенде не говорилось, сказано только, что она из простолюдинов была; короче, взял принц девушку с собой, поселил ее в домике на берегу озера и стал к ней тайком наведываться. Потому-то король о той девушке ничего не знал, до поры до времени.

Тем же летом, во время охоты, случайно занесло короля-отца к домику у озера и увидел он как девушка, стоя у окна, расчесывает свои прекрасные золотые волосы… Тут же влюбился в нее король, забрал девушку и во дворец отвез.

Прознал о том принц, кинулся к отцу: мол, так и так, это моя подруга и я ее люблю! Слово за слово – повздорили они, крепко повздорили! До того, что схватились за мечи и стали драться. Друг дружку, к счастью, не поубивали, но поранили сильно; девушка это все видела и от испуга сознание потеряла. А когда очнулась, то стала безумной – никого не узнает, ничего не понимает и говорить не может; осерчал король и выгнал их обоих из замка, и сына, и девушку.

Стали они скитаться где придется, а зимой девушка сильно заболела: разные лекари ее лечили, но все бестолку! Понял Ранди, что она умирает и решил обратиться к одному искусному магу за помощью: увы, тот сказал, что вылечить девушку не в его силах и принц сам должен будет найти некое известное магу спасительное средство в потустороннем мире, куда он, маг, может принца отправить. Но плата, возможно, окажется слишком велика – потусторонний мир ничего просто так не отдает! Принц Ранди не испугался и дал согласие отправиться в опасное путешествие. Сказано – сделано.

Вернулся принц через день: седой, изможденный, старый. И принес с собой Чашу. Кому она раньше принадлежала, как принц смог ее раздобыть – неизвестно. Потому что напоил принц девушку водой из той Чаши и умер. А девушка сразу выздоровела! Мало того, она и в сознание пришла: взяла Чашу и вернулась к королю-отцу, куда ж ей деваться было-то? Вышла замуж за короля, нарожала ему детей и жили они душа в душу до самой своей смерти…

– Очень поучительная история, – одобрительно сказал Мар. – И наводит на всяческие невеселые размышления… Значит, наш железный стаканчик и есть та самая Чаша? Громко названо, громко… Хотя ночной горшок тоже иногда величают "вазой", но суть от того не меняется.

– …А Чашу вскоре украл тот самый искусный маг, – продолжила Олия, – Он, собственно, злым магом был и использовал принца в личных целях; Чашу маг хранил в своем Черном Замке, под надежной магической охраной: подойти к ней мог лишь он один! Конечно, были попытки ту Чашу у мага выкрасть, были… В основном при помощи всяких технических устройств, чтобы охрану обойти. Но взять Чашу иначе, как руками, невозможно, такое вот у нее свойство.

Кстати, Черный Замок в легенде очень подробно описан, потому-то я его сразу и узнала…

Когда магу пришло время умирать, он заколдовал Замок, отправив его в никуда, и объявиться тот Черный Замок должен перед концом света. Смешно, правда? Замок есть, а конца света нету!

– А вот это уже никуда не годится, – хмуро проворчал Мар. – Тут уже не до размышлений становится! Мда…

– Но это же легенда! – рассмеялась Олия, глядя на вытянувшиеся лица друзей. – всего-навсего сказка!

– Сказка? – Семен переглянулся с Хайком. – А теперь, Олия, послушай-ка любопытную новость…