"ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА" - читать интересную книгу автора (АХМАНОВ МИХАИЛ)

ПРОЛОГ

В северный лес и великие южные джунгли, в просторы саванны и бесплодные плоскогорья запада пришла весна. Она не слишком отличалась от зимы, ибо в году семь тысяч четыреста семьдесят девятом от рождения Спасителя климат планеты сильно изменился; потепление, наступившее в начале нового межледникового периода, вызвало бурную вспышку жизни, какой Земля не знала с легендарных времен, с эпохи Гондваны и Пасифиды. Льды а Арктике и Антарктике растаяли, океан поглотил низменные континентальные берега, Тайг, дремучий хвойный лес, шагнул на север, вытеснив тундру, тропические джунгли затопили мир до уровня сороковой параллели, а на экваторе, в районах бывших могучих рек Конго и Амазонки, протянулись бесплодные, сожженные солнцем пустыни. Человек тоже внес свою лепту в эти метаморфозы; после Смерти - атомного побоища, произошедшего пять тысячелетий тому назад - развитие флоры и фауны под действием радиации породило множество новых, чудовищных форм; мутировавшие деревья теперь достигали сотен футов в высоту, гигантские животные, подобные бронированным древним динозаврам, бродили среди лесов и степей, жуткие монстры таились в руинах древних городов и в радиоактивных пустынях, мерцавших по ночам зловещими голубоватыми огнями. Кроме того, люди, изрядно уменьшившиеся в числе и растерявшие большую часть технологических достижений, уже не являлись единственными носителями разума; в результате мутаций возникли новые расы разумных существ, иногда враждебные человеку, часто не дарившие его вниманием, и в очень редких случаях готовые объединиться и сотрудничать с ним, чтобы вместе противостоять Нечистому. Да, мир изменился! Однако, как и в древние времена, он был разделен и расколот, и Добро по-прежнему мерилось силой со Злом в кровопролитных беспощадных битвах.

Но что касается климата, он, безусловно, сделался мягче, и в главных зонах обитания, в Евразии и на Североамериканском материке, лето было долгим и жарким, а зима - почти бесснежной и, на первый взгляд, не слишком отличавшейся от осени и весны. Тем не менее деревья и травы, сохранившие память о четырех временах года, все еще покорно внимали весеннему зову. В этот период соки в огромных соснах Тайга струились быстрей, дубы, березы и клены красовались в свежем лиственном уборе, бамбук выпускал молодые ростки, мох у подножий пальм и хвойных деревьев вздымался пышной зеленой периной, а цветы казались ярче и благоухали сильней.

В ту весну на болотах и полянах Тайга, и в южных лесах, увитых лианами, большая часть цветов имела кровавый оттенок, алый или багряный. Простые люди в Республике Метс и в Южных Королевствах, фермеры, трапперы и рыболовы, при виде их творили крестное знамение, говоря, что это злые цветы, возросшие на крови слуг Нечистого и их пособников, мерзких лемутов. Священники, как в северных Аббатствах Канды, так и в Д'Алви, Кэлине, Чизпеке и других приморских странах, хранили молчание на сей счет. Да и что они могли сказать? Пути Господни неисповедимы, и, быть может, Творец действительно слал знамение, дабы напомнить Нечистому, что гнев Его колеблет горы, что мощь Его не иссякла и выбор орудий Его воли не оскудеет никогда. Во всяком случае, пер Иеро Дистин, священник, воин и принц Д'Алви, думал именно так.

Прошло полтора года с тех великих дней, когда при штурме Нианы был разгромлен Желтый Круг союза Темных Мастеров, а затем, в битве на озере Слез, флот, конница и стрелки метсов уничтожили два северных Круга, Красный и Голубой, вместе с их вождями и ордами лемутов, людей-крыс, Волосатых Ревунов, псов Скорби и прочей нечистью. То были дни торжества для Иеро, ибо Республика, которой он служил силой рук и разума, наконец сокрушила адептов Нечистого, поставив точку в многолетнем споре: кто будет властвовать над континентом от океана Лантика до западных гор и соленых вод. Он бился в том и в другом сражении, он одержал победу и был награжден: Горм и двое старейшин медвежьего племени принесли ему голову С'даны, вождя Голубых, его смертельного врага.

Победа, почести и посрамление Нечистого… Чего еще желать священнику и воину?

Но он был также принцем и супругом. Лучар, его темнокожая принцесса, ждала в дремучих южных лесах, и ждал ее народ, изнемогавший в междуусобной резне. Вести из Д'Алви, принесенные братом Альдо, главой эливенеров, были тревожными, если не сказать больше: мятеж герцога Амибала ширился, король Даниэл, отец Лучар, страдал от тяжкой раны, а его полководца графа Гифтаха, вместе с остатками армии, мятежники оттеснили в джунгли, отрезав от побережья и помощи верных королю племен. Возможно, Гифтах смог бы справиться с Амибалом и его советником жрецом Джозато, но их поддерживал Зеленый Круг - последний, еще не разгромленный оплот Нечистого на юге. К тому же Эфраим, король Чизпека, перешел с отборным воинством северную границу Д'Алви, действуя по принципу: если соседи дерутся, самое время стащить с их стола пирог и кувшин с вином. Зная, что Эфраим законченный мерзавец, Иеро полагал, что пирогом и вином тот не ограничится; скорее, прихватит и стол со скатертью.

Он собирался в Д'Алви с Клоцем, Гормом и тремя своими верными иир'ова, но судьба в лице Куласа Демеро, генерала-аббата и гонфалоньера Республики, распорядилась иначе: он отплыл из Намкуша в Ниану на паровом дредноуте, в сопровождении флотилии парусных кораблей с двумя легионами Стражей Границы. Зеленый Круг должен быть уничтожен, а прах последних Темных Мастеров развеян по ветру! Так повелели Совет Аббатств и отец Демеро, и воин-священник выполнил их приказ. Оставив небольшой гарнизон в Ниане, он двинулся на восток, к побережью Лантика, и первым ударом сбросил в соленые воды армию Эфраима. Это была славная битва, на широком песчаном пляже, под неумолчный рокот волн! Тучи стрел затмили солнце, расступились воды и дрогнула под копытами лорсов земля, когда Иеро вел кавалерию в атаку; и там, где прошли его всадники, пески из золотистых стали алыми.

Весть о том, что северный принц вернулся в Д'Алви, всколыхнула всю страну; в лагерь его начали стекаться рыбаки побережья, быстроногие му'аманы, сыны Давида и отряды верных королю нобилей. Через неделю он подступил к столице с многотысячной армией, взял город и очистил его от людей Амибала и их союзников. Затем началась долгая война в джунглях; войско герцога, избегая решительного сражения, отступало на юго-запад, теряя бойцов в непролазных чащах и безводных пустынях Смерти. Иеро шел за врагом по пятам, повторяя путь, проделанный им полугодом раньше, во время бегства от слуг Нечистого; тот путь, что привел его к Солайтеру. И он знал, что ожидает Амибала в конце дороги.

После шести недель преследования поредевшая армия герцога выбралась в южные степи, в благодатный край непуганных животных и ручьев с чистой кристальной водой. Здесь были хищники и гигантские травоядные звери, но Амибал их, похоже, не опасался - с его войском шли колдуны Зеленого Круга, и все живое бежало перед ними. Выбрав подходящее место среди холмов, герцог велел разбить лагерь и возвести валы; его воины, люди и лемуты, отдыхали и отъедались, готовясь к решительной битве с северянами. Их оставалось еще много, тысяч пять или шесть бойцов, чье мужество подогревали телепатическим внушением адепты Нечистого.

Но из саванны явились иир'ова, и вместо битвы произошла резня. Степных охотников было всего три сотни, но Ветер Смерти летел впереди них, внушая ужас и сея панику. Они нагрянули на спящий лагерь в темноте, и воины Иеро, сидевшие у костров в двух милях от противника, слышали не звон оружия, а жуткие вопли, стоны и предсмертный хрип. Это продолжалось все ночь, а утром, когда наступила тишина, над лагерем в холмах закружили грифы-трупоеды. Иеро не вмешивался в это побоище, и ни один его солдат не обнажил в ту ночь оружие. Дети Ночного Ветра мстили Темным Мастерам за свой позор, за годы пленения и мук - мстили так, как мстит раса воинов: клыком и ножом. То было их право, и Иеро полагал, что Господь простит им жестокость. Разве не сказано в Святой Книге: поднявший меч от меча и погибнет?

В резне расстались с жизнью герцог Амибал, Джозато и полтора десятка колдунов, вместе с вождем Зеленого Круга С'лорном. Войско метсов повернуло назад, к побережью; шли не спеша, прорубая в джунглях дорогу, строя из неохватных бревен форты, прочесывая лес, отлавливая и уничтожая лемутов, шайки разбойников и жутких тварей, бродивших по окраинам пустынь Смерти. Меж армией северян и Д'Алви сновали гонцы, приносили добрые вести: король Даниэл оправился от ран и энергично наводит в стране порядок; граф Гифтах занял столицу Чизпека и королевским указом назначен в тех землях наместником; подписан договор с Кандой, и в Южных Королевствах учреждено Аббатство святого Бенедикта - дабы способствовать служению Господу и просвещению всех сословий. Иеро, успокоившись, взял малый отряд всадников и отправился вместе с Гормом за своей принцессой.

Он знал, где ее искать - к северу от нового тракта, в стране лесных дриад прекрасной Вайлэ-ри. Там он и нашел Лучар, ставшую еще прелестней и повзрослевшую, словно племя дриад вложило ей в сердце силу и мудрость великого леса. Юность ее закончилась; вместо былой девчонки Иеро увидел зрелую женщину, познавшую себя и понимающую, чего она хочет. В сущности, немногого: быть с ним, дать жизнь его детям и сделать так, чтобы страна ее процветала, забыв с войнах и происках Нечистого.

На той поляне, где их когда-то усыпили зельем, подмешанным в вино, они остались на несколько дней. Счастливые дни - а ночи были еще счастливее! Но Вайлэ-ри не явилась Иеро, и ни Горм, ни он сам не смогли нащупать ее ментальных излучений; лес молчал будто вымерший, оберегая свои секреты.

Лучар тоже молчала. Ни в эти дни, ни позже Иеро не узнал, как она прожила эти месяцы, о чем говорила с Вайлэ-ри и видела ли ее дитя. И х дитя… Дар, который Лучар сделала когда-то лесной королеве… Кто родился у нее, девочка или все-таки мальчик, как она надеялась? Любопытство мучило священника, но эта тема была запретной, и лишь по тому, что Лучар все чаще заговаривала о детях, он догадался, что его семя не пропало втуне. Он попробовал расспросить трех воинов, телохранителей Лучар, оберегавших ее в этом лесу, но знали они немногое - лишь то, что принцесса временами исчезала, и что в эти ночи им снились восхитительные сны, полные любовных утех с бледнокожими прекрасными дриадами.

Спустя пару недель они вернулись в столицу Д'Алви, в объятия короля Даниэла и свои дворцовые покои. Жизнь постепенно налаживалась; северные воины отправились на родину, в Канду, а вместо них прибыл аббат с десятком священников; братья-эливенеры бродили по лесам в сопровождении иир'ова, разыскивали последние логовища слуг Нечистого; ученые Аббатств трудились (пока - безрезультатно) над решетчатым экраном и другими машинами колдунов, что были найдены в Ниане, Мануне и прочих местах; мастер Гимп со своей командой бороздил морские просторы на новом коробле; брат Альдо отправился вместе с Гормом к медвежьему народу; его преподобие отец Демеро занимался сразу сотней дел: следил за разработкой первых компьютеров, искал затаившихся в Канде бывших шпионов Нечистого, прокладывал линию телеграфа между Саском и Монреем, столицей Союза Атви, строил дороги и новые Аббатства на берегах Внутреннего моря.

Но было что-то еще, какая-то тайная миссия, о чем Иеро слышал от разведчиков, все чаще приходивших в Д'Алви; гонфалоньер рассылал их целыми группами в Затерянные города, на юг, восток и запад, уже не опасаясь слуг Нечистого. Эти люди что-то искали, но цель экспедиций была неизвестна им самим, в чем Иеро убедился, осторожно зондируя разумы разведчиков. Может быть, цель - старинные компьютеры? Или иные чудеса былых времен, средства транспорта или устройства связи? Легенды гласили, что в древности человек умел передавать без всякой телепатии не только звуки, но целые движущиеся картины, летевшие вокруг мира на десятки тысяч миль… Это расстояние казалось Иеро огромным; даже он, лучший телепат Республики, не мог послать связное слово дальше тридцати миль. Правда, приборы Темных Мастеров, с которыми сейчас работали ученые в Саске, могли увеличить эту дистанцию в десять раз.

Однако сигнал, пришедший к нему темной январской ночью, был послан не из Саска, не отцом Демеро и даже не могучим разумом Солайтера. Озеро Солайтера лежало на юге, Саск - на северо-западе, тогда как сигнал пришел с востока - мгновенный слабый импульс, кольнувший мозг Иеро отточенной иглой. Он тут же поставил защиту; это было непроизвольныи инстинктивным действием, средством предохранить свой разум от чужого вмешательства. Затем, осторожно двигаясь, чтобы не разбудить Лучар, вылез из постели, зажег свечу и сел в плетеном кресле у окна, посматривая то на звездное небо, то на свою принцессу, прислушиваясь к ее тихому дыханию.

Лучар спала на спине. Кончался третий месяц с того дня, когда они узнали, что в чреве ее зреет новая жизнь; живот был еще незаметен, но все-таки она спала на спине, как предписали королевские медики. Кроме того, она перестала есть острые блюда, почти не пила вина, а неделю назад отказалась от верховых поездок на хоппере, сменив их неспешными прогулками по дорожкам дворцового сада. Иеро обратил внимание, что временами она замирает, кладет ладонь на живот и будто прислушивается, склонив к плечу головку в кольцах темных кудрей; ходила она теперь так, словно под сердцем ее покоилось сокровище их тонкого хрупкого хрусталя. Эти перемены умиляли священника; и сам он временами, закрыв глаза, чувствовал, как детские пальцы касаются щек и треплют его усы.

Однако он собирался поразмышлять о сигнале…

Слабый, очень слабый, пришедший с востока и будто бы сверху, из астральный просторов, усыпанных яркими звездами… Впрочем, такое предположение нелепо; кто мог говорить с ним со звездный небес, кроме Великого Создателя? И если б такое случилось, - тут Иеро перекрестился, - то мысль Творца была бы сильной и внятной, ибо Он не шепчет, а говорит со своими слугами в полный голос. Конечно, в том случае, если желает им что-то сказать… Сам Иеро не удостоился подобной чести, но пер Сагенай, юный пророк и провидец Аббатств, утверждал, что именно так приходят Откровения от Господа, и не было причин ему не верить.

Что же то был за сигнал? Явно не образы и не слова, а лишь какое-то чувство, такое же смутное, как контуры здания или фигуры, скрытые туманом. Да, чувство… Какое же? Что-то томительное, неясное, будто он должен был сделать какое-то дело, да позабыл… Странно! Сейчас его главное дело - хранить свою жену, а также покой в королевстве. И с тем, и с другим он вполне справлялся без подсказок - тем более, пришедших от неведомого существа.

Но это чувство, этот импульс что-то ему напоминали. Что-то знакомое, уже случавшееся с ним однажды, и тоже, кажется, во время сна…

Иеро нахмурился, глядя на свечу, но мысль-воспоминание была неуловимой, как ароматный дым сгорающего воска. Так, с недовольно сдвинутыми бровями, он и шагнул к постели, а потом заснул - в уютной темноте опочивальни, рядом со своей принцессой.

Прошло полтора месяца, наполненных обычными трудами и заботами, и за этот срок сигнал с небес трижды касался его разума. С небес, бесспорно! В этом уже не было сомнений, как и в определении эмоции, которую нес короткий, едва ощутимый ментальный импульс, приходивший ночью. Его звали, звали за океан, на восток! В те края, где за солеными водами Лантика лежали древние материки, Евразия и Африка, Старый Свет, прародина его далеких предков - и тех, что относились к белой расе, и тех, что пришли гораздо раньше на этот континент и назывались теперь иннейцами… Его звали настойчиво и упорно, хотя уже тысячи лет ни один корабль и ни один человек не рисковал переплыть огромный океан Востока…

И еще одно стало ясно: этот ментальный импульс в самом деле оказался знакомым и был похож на зов Солайтера, тот самый, которым гигантский моллюск когда-то приманил Иеро к озеру среди пурпурных холмов. В этом таилась опасность, и священник теперь отходил ко сну в непроницаемом панцире ментального барьера.

Но над своими снами он был не властен, и все чаще являлись ему в тревожном ночном забытьи два человека, два старца - аббат Демеро с пронзительным взором темных глаз, и седобородый темнокожий эливенер брат Альдо.

- Океан не безбрежен, - напоминал ему аббат. - За солеными водами лежат другие континенты, мой мальчик, и ты об этом должен знать, если припомнишь, чему тебя учили. Там, в Старом Свете, престол наместника Божьего на Земле, там камни Израиля, которых касался стопой Спаситель, и там…

- …источник силы темных колдунов! - нахмурившись, вторил брат Альдо. - Это не древние легенды о Спасителе и его наместниках, а истина, пер Иеро! Наше Братство имеет сведения… туманные, собранные по крохам… информацию о том, что обитель Нечистого - в той, другой половине мира. Там обитает Нечистый, нечто злобное, могущественное, страшное, но реальное, клянусь жизнью и ее Творцом! Готов ли ты отправиться за океан, чтобы померяться с ним силой? Ты, священник и воин, равного которому нет среди нас?

Старцы произносили слова, которые слышал от них Иеро, отплывая с легионами Стражей из Намкуша, торопясь на выручку своей принцессе. И, спящий, он отвечал им точно так же, как в тот день:

- Я пойду туда, если отец Демеро разрешит. И если мне удастся преодолеть океан.

Этот сон кончался всегда одинаково: старый аббат поднимал нагрудный крест и говорил:

- Хорошо, мой мальчик, ты получишь разрешение! Сразить Нечистого - великий подвиг, и я благословляю тебя во имя Господа нашего и матери Церкви!

Сон, видимо, был вещим; едва наступила весна, как всадник на истомленном лорсе привез послание от отца Демеро. Тот звал своего бывшего ученика на север, но не в Саск и не вообще не в Республику, а на остров Ньюфол, безлюдный, покрытый вековечным лесом, лежащий у восточного побережья Союза Атви. Странное место для рандеву… Даже во времена до Смерти, когда этот остров был населен и назывался Ньюфаундлендом. И дело было странным; сущность его старый аббат не сообщал, предупреждая лишь, что поезка может затянуться.

"Если так, - думал Иеро, седлая Клоца, - я не услышу первого крика моего сына."

Эта мысль наполнила его печалью, но потом он подумал о сотнях воинов, что пали в битвах на озере Слез и в Д'Алви, о тех, кто никогда не увидит своих сыновей, о своем долге перед ними и о том, что его судьба сложилась счастливей: он был жив, силен, любим, и мог, как прежде, бороться с Нечистым. И потому, прощаясь с Лучар, он не выказал печали; осторожно прижал к себе, расцеловал и шепнул ей в ухо, что в день, когда их сын народится на свет Божий, он непременно будет с ней. Затем поднялся в седло, выехал в сопровождении немногих спутников из города и повернул на север, к Монрею, столице Атви, куда и прибыл спустя неделю. Там его поджидал корабль, чтобы доставить на остров Ньюфол, в бухту на северном побережье, носившую в давние времена имя залива Нотр-Дам.

Кончался март семь тысяч четыреста семьдесят девятого года от рождества Христова…