"Что осталось за кадром" - читать интересную книгу автора (Патни Мэри Джо)

Глава 18

В ожидании своей сцены Кензи прохаживался вдоль западной стены Морчард-Хауса. Как всегда в таких случаях, он почти жалел, что не курит. Возможно, трубка в руках помогла бы ему расслабиться. Чем ближе подходили самые трагические сцены, тем сильнее становилось его возбуждение. Иногда ему казалось, что Рандалл вселился в его душу, вытеснив его самого.

Слава Богу, что с тех пор, как съемочная группа покинула Лондон, папарацци оставили их в покое. Но лондонские газеты доставляли повсюду, и выпады Найджела Стоуна донимали Кензи и здесь. Каждый день репортер сообщал новые сведения о сенсационном прошлом Кензи Скотта. Однако до сих пор дело обстояло неплохо. Никто из людей, хорошо знавших Кензи, не проговорился. Стоуну так и не удалось найти ни крупицы информации о периоде, предшествующем учебе Кензи в академии. Хотя репортер представлял каждую деталь его жизни в самом худшем свете, откровенной лжи он не допускал. Очевидно, редактор газеты был неплохо знаком с законом.

Кензи поискал глазами Рейни. Она обсуждала с Грегом Марино длинную сложную сцену, требующую двух камер. Одетая в легкое белое платье, она выглядела как актриса-инженю, а не как режиссер, но чувствовала себя в режиссуре как рыба в воде. Ее хватка, четкое понимание того, что и как она хочет сказать этим фильмом, восхищали всю съемочную группу и вызывали уважение к ней. Она никогда не забывала, что съемки фильма - коллективный процесс. При других обстоятельствах он с удовольствием бы работал под ее руководством.

Он перевел взгляд на холмы Девона, покрытые пышной зеленью. Судя по снятому материалу, фильм будет полон щемящей красоты, ностальгических воспоминаний об исчезнувшей Англии, которая посылала своих сыновей завоевывать новые земли для империи и принимала их страдания и жертвы как должное. Публике это понравится. Но он был не в состоянии просматривать отснятый материал. Ему было невыносимо видеть себя в роли Рандалла.

Оставив главного оператора, Рейн подошла к Кензи. Она выглядела юной и невинной, как того требовала предстоящая сцена.

- Кензи, ты великолепен! У тебя даже походка офицера викторианской эпохи, - с улыбкой сообщила она. - Только, пожалуйста, смени место прогулок. Если ты вытопчешь эту чудесную зеленую травку, мне придется заплатить владельцу. Думаю, газон, который любовно возделывали в течение пятисот лет, не дешево стоит.

Ее шутка заставила его улыбнуться.

- Постараюсь не забыть, дорогая.

- Давай пройдемся вокруг дома. А Грег пока установит вторую камеру, чтобы снимать бельведер. - Взяв его за руку й тут же ощутив его напряжение, она тихо шепнула: - Нам придется привыкнуть прикасаться друг к другу перед камерой.

- Предстоящие сцены волнуют тебя так же, как и меня? - напрямую спросил он.

- Честно говоря, мне было бы проще играть любовные сцены с кем-то другим. - Она состроила гримасу. - Даже если мы постараемся не примешивать наши личные эмоции, зрители все равно будут видеть в этих сценах тебя и меня, а не наших героев. Мне неприятно об этом думать.

- Мне тоже.

Они обогнули здание и пошли вдоль северного фасада.

- Не считая нашей с тобой нервозности, работа идет так гладко, что меня это даже настораживает, - сказала она. -

Например, Морчард-Хаус. Кто бы мог подумать, что нам удастся отыскать дом с двумя столь разными фасадами и мы сможем снимать так, будто это два разных здания? Какая экономия времени и денег!

Старая часть дома была выстроена в стиле короля Якова I в начале семнадцатого века, новая относилась к временам короля Георга. Оставалось лишь правильно установить камеры. В здании было несколько красивых интерьеров, а вокруг раскинулись сады, луга, рощицы, поблескивала гладь прудов. Дом на две недели оказался в их полном распоряжении - владельцы на время съемок уехали отдохнуть во Францию.

Рейн, прикрыв глаза от солнца, всматривалась в даль:

- Второй режиссер говорил, что в отдаленном уголке сада есть лабиринт. Постараюсь побывать там, даже если времени будет в обрез.

- Ты имеешь в виду садовый лабиринт?

- Нет, те устраивают из сплошной стены подстриженных кустов для развлечения публики. А здесь на земле выложен сложный узор, в нем есть только один путь от входа к выходу. И суть состоит в том, чтобы, пройдя извилистой тропой, обрести себя, а не заблудиться.

Обрести себя? Кензи решил приложить все силы, чтобы держаться подальше от здешнего лабиринта.

- И как это происходит?

- Когда следишь за поворотами дорожки, то больше ни о чем не думаешь и расслабляешься. Полная сосредоточенность, никаких посторонних мыслей - своеобразный вид медитации. Подобный лабиринт есть у кафедрального собора в Сан-Франциско. Моя приятельница Кейт как-то после ужина отвезла меня туда. Чтобы доставить ей удовольствие, я пошла по дорожке и на полпути поймала себя на том, что отдохнула, как никогда. Теперь везде, где только можно, я не упускаю подобной возможности.

- Будь осторожна, в центре лабиринта может оказаться Минотавр.

Она улыбнулась:

- Если тут и есть какие-нибудь чудовища, они погружены в волшебный сон и совершенно безвредны.

Они снова повернули за угол и увидели съемочную площадку.

- Кажется, пора снимать сцену в саду, - напомнила Рейни. - Я думаю этими кадрами начать фильм. Как ты считаешь?

- Разумно. Это задаст тон фильму: и отношения героев, и

идеализированная картина Англии, которую Рандаллу предстоит вскоре потерять.

- Именно это я и имела в виду.

Когда они подошли к съемочной группе, Рейн задумчиво сказала:

- По возможности я старалась спланировать съемки в той последовательности, как развиваются события в сценарии. Интересно, это повлияет на накал эмоций?

- Не думаю. Любой профессиональный актер в состоянии с полной отдачей сыграть свои сцены, независимо от того, в каком порядке они идут.

- Мне нужно нечто большее, чем профессионализм. Мне нужно вдохновение.

- Упорный труд надежнее вдохновения, - сухо возразил Кензи. И безопаснее. Прилив вдохновения может прорвать шлюзы памяти, чего ему меньше всего хотелось. Это путь к безумию.

Сара Мастерсон, подхватив юбки, со смехом пустилась бежать по шелковистой траве. Бросив взгляд через плечо, она увидела, что капитан Рандалл догоняет ее. Его смех вторил ее веселью.

Их семьи жили по соседству, но раньше Джон смотрел на нее как на младшую сестру. С тех пор как они встречались в последний раз, она выросла, и Рандалл заметил это. Две недели назад он вернулся домой, и они виделись ежедневно. Когда позавчера на балу они вальсировали, она просто таяла в его объятиях. Полночи Сара терзалась сомнениями, не вообразила ли себе, что у него заблестели глаза. Но она не ошиблась. Он действительно заинтересовался Сарой Мастерсон.

Боясь, что эта мысль заведет ее слишком далеко, она побежала по склону холма к беседке, ведомая первобытным инстинктом, который заставляет пугливую лань убегать от оленя. Добравшись до небольшого строения в итальянском стиле, она, задыхаясь, остановилась. Корсет мешал вдохнуть в полную силу.

Капитан приблизился к ней. Его дыхание было ровным. Он легко бы поймал ее, но ему тоже нравилась игра.

Его высокая фигура, казалось, закрыла пространство между колоннами. Он был самым красивым мужчиной, какого только она знала, огонь его глаз одновременно приятно волновал и страшил ее. Он шагнул к ней:

- Мисс Мастерсон, можно… мне называть вас Сара? Смешно, но он робел перед ней.

- Конечно, - вспыхнув, ответила она. То, что он будет звать ее по имени, давало ощущение близости. - Вы же называли меня так, когда мы были моложе.

Он сделал еще один шаг и теперь стоял совсем близко.

- Сара, наверное, это странно, но у меня такое чувство, будто я ждал сегодняшнего дня всю жизнь.

Взяв ее руки в свои, он посмотрел на нее зелеными глазами Кензи. Рейн заморгала, сбитая с толку, текст вылетел у нее из головы. Надеясь, что камера снимает общий план и ее оплошность останется незамеченной, она восхищенно посмотрела на собеседника, как это сделала бы Сара.

- Тогда вы были очаровательной маленькой девочкой, - продолжал Кензи как ни в чем не бывало, - а теперь превратились в самую прелестную девушку из всех, кого я знаю. - Он поднес ее руку к губам и нежно поцеловал. - Вы единственная, с кем я хочу соединить свою жизнь. Я люблю вас, Сара. Вы выйдете за меня замуж?

У нее перехватило дыхание от слов, которые она мечтала услышать. Этот прекрасный мужчина хочет, чтобы она стала его женой? Разве он не понимает, что она отдаст ему все, что он попросит, даже вынет сердце из груди?

- Да, капитан Рандалл, - прошептала она. - С радостью. Неуверенность на его лице сменилась восторгом.

- И никаких вопросов по поводу внезапности предложения?

- Никогда в жизни я не была так уверена в себе.

- О, Сара, Сара, как я люблю твою честность! - Он обнял ее. - Зови меня Джон, когда мы одни.

Она подставила лицо его поцелуям, не зная, чего ждать. Теплое нежное прикосновение его губ было так приятно. Веки ее опустились, но она всем своим существом ощущала стоящего рядом мужчину. Вкус его губ, тепло его тела,

прерывистое дыхание, дразнящий мужской запах. С этого дня она с закрытыми глазами узнает его, отыщет, где бы он ни был…

От поцелуя и ласк кровь забурлила в ее жилах.

Рейн снова потеряла контроль над собой. Боже, до чего же она была глупа, воображая, что сможет сыграть эту роль, не растревожив собственных чувств! Она перенеслась мыслями в тот вечер, когда Кензи сделал ей предложение, и на какой-то краткий миг ей показалось, что это происходит наяву.

Но в реальности все было иначе. Ей стало так грустно, что даже актерская дисциплина не помогла удержаться от слез. Когда он провел рукой по ее груди, она полностью вышла из роли и резко отпрянула, чего не предполагал сценарий.

Судя по лицу Кензи, у него возникли те же проблемы. Импровизируя диалог, он усадил ее на скамью в круглой беседке.

- Я негодяй, - с чувством произнес он, смахнув с ее щек слезы. - Ты такая чистая, невинная, а я напугал тебя.

- Я не испугалась, - уверяла она. - Это от счастья.

- Мне не хотелось бы откладывать свадьбу, - произнес он уже ближе к тексту, - но на следующей неделе наш полк отправляется в Северную Африку.

Он уже покидает ее и отправляется на войну?

- Надолго?

- Всего на несколько месяцев. Нас посылают подавить мятеж повстанцев, это не займет много времени. Когда дело будет закончено, я подам в отставку и женюсь на тебе. - Он нежно улыбнулся ей: - Хватит с меня приключений. Теперь я готов создать семью.

Несмотря на его уверения, по спине у нее пробежал холодок. Она не поняла, что это: просто волнение или дурное предчувствие, - и решительно сказала:

- Сколько бы это ни продлилось, я буду ждать тебя, Джон.

- Милая моя девочка. - Он снова поцеловал ее. На этот раз она пылко ответила ему.

Прошло несколько секунд, прежде чем Рейн отступила назад и произнесла короткое слово:

- Снято.

Потрясенная собственными эмоциями, она повернулась к оператору:

- Не печатай это, Грег. Сцену придется переснять с того момента, как я вошла в беседку.

Грег нахмурился:

- Брось, Рейни, вы сыграли отлично. Пойди посмотри на мониторе.

У нее не было сил видеть собственную слабость, но она не могла пренебречь профессиональным суждением оператора.

- Хорошо, печатай, но сцену в беседке мы все равно переснимем.

Тихо, так, чтобы могла слышать только она, Кензи сказал:

- Если мы несколько раз повторим эту сцену, то она лишится эмоций и превратится в холодную работу профессионалов.

- Не пытайся убедить меня, что ты предпочитаешь этот вариант, - хмуро возразила Рейн.

- Да, я бы предпочел сыграть эту сцену, как говорится, на расстоянии вытянутой руки. Но подумай, что это даст фильму?

- Вот чего я не хочу, так это придирок!

- Это издержки твоей профессии, Умпик.

Он холодно улыбнулся и вышел из беседки, пока Грег устанавливал камеру для следующего эпизода. Рейн молча опустилась на скамью, перебирая в уме сцены Сары и Рандалла, которые предстояло снять. Если она когда-нибудь встретится с Джейн Стакпол, то задушит ее собственными руками. Если сама останется живой после этого фильма.

К концу дня Кензи был как выжатый лимон. Все эпизоды с Сарой снимали несколько раз, причем каждый следующий дубль оказывался хуже предыдущего.

Когда он вернулся в уютный местный отель, в котором расположилась съемочная группа «Центуриона», настроение его не улучшилось. Его ассистент Джош заботливо положил утренний номер «Лондон инкуайер» на столик в гостиной. «Тайна Скотта раскрыта» - бросился в глаза крупный заголовок.

Моля Бога, чтобы это был ложный след, Кензи развернул газету. Сверху красовалась фотография Дженни Лайм. «Давняя подружка Кензи рассказала все!» - гласила подпись.

«Признание» Дженни оказалось той грустной африканской историей, которую она сочинила в день их последней встречи. Хотя она упомянула, что это всего лишь ее предположения, Найджел Стоун вцепился в ее рассказ. Он также допускал, что Кензи и Дженни начиная со студенческих лет и включая годы брака с мисс Марло оставались любовниками. Но репортер не настаивал, он по-прежнему избегал откровенной лжи. Кензи отшвырнул газету. Если повезет, Стоун ухватится за намеки Дженни, отправится в Африку и постепенно волна публикаций угаснет.

Но Кензи не мог отделаться от тревожного чувства, что удача может отвернуться от него.